Много экскурсий с научною целью было предпринято Институтом. Ф. И. Успенский сам неоднократно ездил на Афон для изучения хранящихся в тамошних монастырях рукописей, в Грецию, в различные места Малой Азии, на острова Архипелага и т. и. Во время предпринятой в 1908 г. экскурсии в Солунь Ф. И. Успенский исследовал мозаики в обращенной в мечеть церкви св. Димитрия, патрона Солуни. Мозаики эти, относящиеся к V в., были поновлены в VII-VIII вв., после происшедшего в церкви пожара. Часть этих мозаик (а также и фресок) была открыта под наблюдением Ф. И. Успенского. Они были опубликованы им в особом исследовании. 10 В 1900 г. состоялась большая экспедиция в Сирию. 11 Экспедиция посетила ряд пунктов, представляющих интерес в археологическом отношении, в том числе Пальмиру, где была исследована замечательная пещера усыпальница, украшенная Фресками. Вот как суммировал Ф. И. Успенский впечатления, полученные им от изучения сирийских памятников: «Общий характер их – их оригинальность, указывающая, что здесь, в Сирии, была особая культура, произведение духа восточных народов». «С точки зрения всемирной истории», говорит Ф. И., «сирийские памятники дают своею оригинальностью очень интересный и свежий факт, подготовляющий, наряду с другими подобными фактами, раскрытие проблем об элементах, входящих в образование византинизма... Остатки мертвых городов (Сирии) с чрезвычайно выразительным религиозным их характером склада жизни внушают мысль, что Сирия была глубоко проникнута вероисповед- ней идеей и что многочисленным сирийским монастырям вполне соответствуют остатки церквей в мертвых городах, селениях в небольшом расстоянии одно от другого» (стр. 206 сл.). Известно, что научные интересы Ф. И. Успенского не только были связаны с историей Византии, но и широко охватывали также судьбы славянских народов. Неудивительно, что Институт, с первых же лет своей жизни, стал уделять особое внимание и сопредельным с Турцией славянским странам. Еще в 1896 г. Ф. И. Успенский предпринимает экскурсию в Болгарию для изучения рукописных собраний в ее библиотеках, а также для ознакомления с монументальными памятниками западной Болгарии. В последующие годы совершались экскурсии в Македонию, в северо-восточную Болгарию, в Старую Сербию. Целью последней экскурсии было, между прочим, ознакомление с Дечанскою лаврою и Ипеком, где была патриархия независимого Сербского царства. В отчете об этой поездке, давшей много неизвестного до тех пор археологического материала, Ф. И. Успенский обрисовал яркими красками положение края и культуру его населения. По описанию этой поездки, равно как и экскурсии в Сирию, видно, что Ф. И. Успенского не останавливали никакие препятствия, никакие невзгоды, неизбежно сопряженные с путешествиями по мало культурным, в отношении внешних удобств, местностям.

http://azbyka.ru/otechnik/Fedor_Uspenski...

Первое национальное законодательство румыноязычные области получили только в 1649 и 1652 гг., причем кодекс 1652 г. «Pravila cea mare», по всей видимости, испытал определенное влияние Алфавитной Синтагмы. В завоеванной османами Греции труд Властаря был использован при составлении Номоканона Мануила Малакса (1563). В 1695 г. в Москве инок Чудова мон-ря Евфимий сделал новый церковнослав. перевод Алфавитной Синтагмы (сохр. в ркп. РНБ. Соф. 1179, 1695 г.) (данные Т. А. Исаченко). «Шестикнижие» Константина Арменопула В 1345 г. судья из Фессалоник Константин Арменопул составил на основе Василик обширный юридический сб. «Шестикнижие» ( Τρωινος. 1999. Σ. 286-290). Совместно с Алфавитной Синтагмой Властаря это сочинение было неоднократно парафразировано на народном греч. языке и широко использовалось в Греции в период тур. ига ( Papastathis. 1976. S. 68; Argyriadis. 1984. S. 246). После освобождения Греции и вплоть до введения «Гражданского кодекса» (1946) «Шестикнижие» составляло важную часть действующего права в греч. гос-ве. Книга Арменопула на греч. языке была признана тур. властями в качестве действующего юридического кодекса также и в оккупированной (с 1393) Болгарии ( Soloviev. 1955. P. 611). Первая слав. версия «Шестикнижия» была создана только в 1798 г. ученым клириком Петаром Витковичем, к-рый перевел его на серб. язык для использования правосл. сербами в империи Габсбургов. Однако австр. власти не разрешили напечатать перевод. В кон. XVII в. «Шестикнижие» наряду с Алфавитной Синтагмой Властаря послужило источником для Уложения груз. царя Вахтанга VI ( Papastathis. 1976. S. 67). Византийское право на Руси После Крещения Руси визант. право начинает проникать в правовую систему Древнерусского гос-ва. Княжескими уставами «О церковных судах» вводится особая церковная юрисдикция ( Щапов. 1989. С. 97-123), находящая соответствие в «Номоканоне XIV титулов» (VIII 4; IX 1; 17), новеллах имп. Юстиниана (Novell. Just. 133. 21-22), «Исагоге» (Eisag. 9. 12). Обращение к «греческому номоканону», эксплицитно упомянутому в Уставе кн. Владимира, восходит, вероятно, к инициативе греч. иерархов, управлявших в ранний период Русской Церковью. Уже в XII в. имеются надежные данные о том, что визант. законодательство в слав. переводах не только было известно, но и применялось на Руси ( Бенеманский. 1917. С. 19-20). Так, с появлением на Руси переводов из «Прохирона» и «Эклоги» в рус. право вводится требование составлять завещание, находясь в здравом уме. В рус. праве XIV-XV вв. отмечается влияние «Эклоги» на количество свидетелей при составлении завещания (7, 5 или 3) (ср. Ecl. 5. 2-4); иногда под влиянием местных традиций к ним добавляется еще один - духовник завещателя ( Семенченко. 1986. С. 166; Š apov. 1986. P. 493).

http://pravenc.ru/text/372678.html

Сохранение в некоторых случаях глаголических цифровых обозначений (ЗСО 14, 32) свидетельствует о восхождении этих правил ПР ЗСО Вас. Вел. к глаголическому (вероятно, хорватскому) архетипу. Исследование показало, что статьи ЗСО 8, 15, 20, 29, 33, 43, 44, (45), 46 восходят к версии U; ЗСО 10, 11, 14, 19, 21, 26, 32, 41, 42 – к версии SinEuch; ЗСО 9, 16 (+ 18) – к промежуточной версии, объединяющей признаки SinEuch и U. Определить точный источник других статей не представляется возможным. Текстологическая ценность сербской редакции ЗСО определяется тем, что в некоторых случаях она позволяет восстановить более древние чтения по сравнению с ранними списками SinEuch и U, ер. ЗСО 8 и 32. Наличие западнославянского (моравского) элемента в сербской покаянной дисциплине XIV–XV вв. свидетельствует о сохранении традиций кирилло-мефодиевской церковной книжности в Сербии накануне османского завоевания и в последующее время. Некоторые правила ПР ПСО Вас. Вел. стали известны на Руси – так, ст. 4, 6–8, 10 вошли в древнерусский епитимийник «От заповеди св. отец» (Смирнов 1912, 128; ср. ниже гл. VII.1) и в так называемые «худые номоканунцы» (Тихонравов 11, 305–306). VI.3. Болгарская рецепция 3СО Особая версия некоторых правил ЗСО содержится в списке РНБ, Гильф. 42. А. Ф. Бычков датировал рукопись XVI в., по мнению В. А. Мошина, более вероятен XVII в. (Мошин 1958, 414). Однако последняя по времени датировка В. М. Загребина определяет время создания рукописи как «последнее десятилетие XVI в.» (Zagrebin 1988, 105). Рукопись текстологически очень близка к так наз. «Берлинскому сборнику» XIV в., ср. предисловие Х. Микласа к факсимильному изданию последнего (Berl. Sbornik, 9). Правила ЗСО входят в епитимийник, представляющий собой дисциплинарное приложение к пространному правилу аповдь стыхь ць велицмь пост (лл. 216 об.–225). Отчетливые следы мены юсов ( хотж вместо хот, поклонит сж, дтж и т. п., а также болгаризм хранити се «питаться» – см. ниже) не оставляют сомнений в том, что данная подборка была сделана (переписана) в Болгарии или болгарином (далее: ЗСО (болг.)). Сборник содержит 52 епитимийных правила. Издан в работах: Jagi 1874, 116–122; Berl. Sbornik, 1.32–73 (факсимиле Гильф. 42). Из 52 правил епитимийника к ЗСО восходят 8. Укажем их номера в составе ЗСО (болг.) в виде таблицы:

http://azbyka.ru/otechnik/pravila/zapove...

Третье произведение – Похвала на чтны мощеи/стаго ца николы мира града в баръ гра блгв че./(л. рм; начало: Во истин убо доброд/тель достоина Поскольку «Похвала» следует после произведения, приуроченного к 9 мая, можно предполагать её отнесение к тому же празднику. Функционально она совпадает со «Словом похвальным» рукописных источников, и «Словом похвальным на перенесение мощей» первого издания. Таким образом, несмотря на различие самих текстов в изданиях 1640 г., с одной стороны, и 1641 и 1643 гг., с другой стороны, а также на их иное расположение, сохраняется основная идея троичности. Эта часть изданий включает три произведения, одно из которых рассказывает о перенесении мощей святителя из Мир Ликийских в Малой Азии в итальянский город Бари, а два других являются «Словом похвальным» и посвящены самому свт. Николе и перенесению его мощей. Сохраняется и порядок их следования: «Похвала» – история перенесения мощей – «Похвала». См. таблицу. Издание 1 часть 2часть 3 часть 4-я часть Состав «Слов» 1640 г. Службы Чудеса «Слова» 1) Слово/похвално, на пам иже во сты оца/нашего николы, чюдотворца... (6 декабря); 2) слово мощеи, иже во стыхъ/ца нашего николы чюдотворца... (9 мая); 3) Слово похвалное на мо/щеи иже во стыхъ ца нашего/николы мая] 1641 г. Службы Чудеса «Слова» 1) Похвала во стыхъ ц нашем/и в чюдесхъ великом никол... декабря]; 2) пов/сти о чтны мощеи,/иже во стыхъ ца нашего николы (9 мая); 3) Похвала на чтны мощеи/стаго ца николы мая]. 1643 г. Службы «Слова» Чудеса =изданию 1641 г, л. ркв, рл, рм. Чудеса в издании 1640 г. выделены как особая часть: сел чюдеса стаго николы, [ же по его бывша,/в ралична времена (Николино житие, 1640. Л. на об.). Во втором и третьем изданиях, чудеса следуют за предыдущим произведением без особой рубрики. В том, что в книги вошли именно посмертные чудеса, заключается одна из причин отсутствия в них прижизненного чуда о трёх воеводах, входившего в ранний цикл чудес. Второй причиной, видимо, послужило то, что это чудо и чудо о трёх девицах (о трех дщерех) в иной версии входили в Метафрастово житие, содержавшееся в изданиях, и повтор текста в другой редакции не был целесообразен. Отсутствие чуда о трёх друзьях объяснить трудно 1131 . Таким образом, в первое издание «Николина жития» было включено пятнадцать чудес. Из всех хорошо известных по рукописным источникам XII–XVII вв. текстов, в первом московском издании «Николина жития» отсутствуют четыре чуда (о трёх воеводах, о трех дщерех, о трёх друзьях и о трёх иконах), во втором и третьем – три (о трёх воеводах, о трех дщерех, о трёх друзьях).

http://azbyka.ru/otechnik/Zhitija_svjaty...

Другое дело, что не стоит воспринимать сказанное выше о необходимости использования западной литературы как «зелёный свет» на пути широкомасштабного и некритичного заимствования толкований, содержащихся в книгах, написанных светскими и инославными библеистами. Здесь уместно процитировать известного русского библеиста рубежа XIX–XX вв. Н. Дроздова , который говорит: «Конечно, основательное изучение Священного Писания в настоящее время невозможно без тщательного изучения протестантской библиологической литературы, лучшими представителями которой библиология возведена на уровень современных научных знаний, разработаны методы и приёмы для научного исследования Священного Писания и даны образцы научного изъяснения многих книг Ветхого и Нового Завета. Но громадное большинство протестантских журнальных статей, отдельных брошюр и книг по библиологии имеют лишь мнимонаучный характер . Поэтому при пользовании трудами протестантских учёных требуется особая осторожность и тщательная критическая проверка, – в этом случае в особенности следует помнить и свято соблюдать заповедь апостола: вся искушающе, добрая, держите ( 1Фес.5:21 )» 239 . Думается, что эти слова актуальны и для современных богословов, разве что нужно сделать одно важное уточнение. Действительно, в XIX в. увлечённость критическими идеями была, по сути, отличительной чертой всей западной библеистики, так что многие труды имели отрицательную направленность, которая выражалась в желании развенчать традиционные представления и предложить новую оригинальную гипотезу реконструкции библейских событий или происхождения священных книг. Однако в XX в. наблюдается рост консервативных тенденций, отказ большинства учёных от радикальных концепций, порождённых библейским гиперкритицизмом 240 , так что в настоящее время западная библеистика настолько неоднородна, что охарактеризовать её каким-либо ограниченным набором эпитетов совершенно невозможно. Среди трудов западных учёных различных конфессий можно встретить и работы, в которых выражаются консервативные взгляды, и исследования, в которых традиционный подход сочетается со здоровым критицизмом, и наконец, труды, в которых господствует критическая составляющая. За исключением последних (хотя знакомство с ними также необходимо), обращение к работам, которые условно можно отнести к одной из двух первых групп, будет и полезным, и интересным.

http://azbyka.ru/otechnik/pravoslavnye-z...

Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ВОЗГЛАС [греч. κφνησις; слав.  ], окончательные слова молитвы священника или архиерея, произносимые вслух торжественно. В широком смысле - любое краткое богослужебное возглашение священнослужителя, напр. «Востаните» . Кроме того, начальные строки нек-рых песнопений, традиционно произносимые священнослужителем, также перешли в разряд В., напр.- предваряющий великое славословие древний припев хвалитных псалмов «                        ». К средневизант. периоду сформировалась традиция сопровождать часть молитв литургии ектениями, к-рые диакон возглашал во время чтения священником молитвы; В. служил одновременно завершением молитвы и ектении. По образцу литургии заключительные В. получили и ектении, не сопровождающиеся молитвой (напр., ектении вечерни и утрени). За исключением начальных строк песнопений, перешедших в разряд В., интонационный рисунок В. не фиксировался до XIX в. В кон. XIX в. архим. Геронтий (Кургановский) опубликовал священнические В. синодальной традиции в 5-линейной нотации. Известна рукопись нач. XX в. «Метод диаконских произношений» архим. Никодима, наместника Почаевской лавры, к-рый расписал всю службу почаевской традиции, в т. ч. и В. (Б-ка Почаевской ДС. 1910). Нек-рые В. были нотированы и опубликованы в «Церковно-певческом сборнике» и «Спутнике псаломщика». В 1986 г. было издано «Певческое пособие для диаконов», включившее различные диаконские возглашения, ектении и песнопения; в 2003 г. вышел сб. «Спутник диакона», в к-ром содержатся диаконские В. в нотной транскрипции. Совр. рус. устная традиция исполнения В. характеризуется типологическим единством: в основе произнесения В. обычно лежит принцип волны, т. е. возвышение голоса и более продолжительное звучание на первом и последнем ударных слогах, речитация на среднем тоне. В совр. греч. традиции В. представляет собой чаще всего чтение на распев 2-го гласа, в зависимости от возможностей исполнителя обогащенное украшениями. Лит.: Геронтий (Кургановский), архим. Метод богослужебных возгласов, положенных на ноты. М., 1897. Ч. 1. 1900. Ч. 2; Церк.-певч. сб. СПб., 1901. Т. 2. Ч. 2; Т. 3. Ч. 1; Спутник псаломщика. М., 1911; Певческое пособие для диаконов/МДА. Загорск, 1986. Ркп.; Гарднер. Богослужебное пение. С. 78-80; Спутник диакона. М., 2003. И . В . Старикова Рубрики: Ключевые слова: АГАПА в христ. общинах I – V вв. особая совместная трапеза – «вечеря любви»,- имевшая благотворительные цели и первоначально включавшая совершение Евхаристии

http://pravenc.ru/text/155079.html

На изделиях из дорогих материалов, связанных с различными функциями государственной власти, знаки креста имеют смысл инсигний. Крест в медальоне, который возносят два ангела, изображался на императорских диптихах из слоновой кости 5–6 вв. Крестовидный штемпель – государственный пробирный знак – контролеры ставили на доньях серебряных блюд, начиная с к. 5 до 2–й пол. 7 в. В 6–8 вв. распространяются свинцовые печати с крестовидными монограммами, которые принадлежали чиновникам и духовным лицам. Изображение креста как символа победы над смертью широко распространено в погребальном контексте. Ранний пример «латинского» креста – на саркофаге 340 г. из гротов Ватикана под церковью Св. Петра. Отметим, что наименования «латинский крест» и «греческий крест» очень условны. «Латинский» тип креста в 5–6 вв. широко распространен в Константинополе, Малой Азии, в Равенне, – в архитектуре, на амвонах и плитах алтарных преград, на саркофагах и могильных камнях, в сочетании с эпитафиями (например, в Стамбульском археологическом музее), часто вместе с символами бессмертия и рая (павлины, пальма и др.). На погребальных стелах коптского Египта 5–7 вв. крест–анх тоже соседствует с мотивами древа жизни, рыбы, арки. На некоторых стелах встречается фигура архангела Михаила–психопомпа (греч. ψυχοπομπς – «проводник душ»), держащего сферу с крестом. На мозаичных эпитафиях 5–6 вв. в Северной Африке распространены христограмма, ставрограмма, «латинский» крест с апокалиптическими буквами. Известно, например, 60 таких надгробий из Уппены в Тунисе. Изображение креста, как и христограммы, вместе с вариациями птиц, деревьев, гирлянд, светильников и других символов, распространено в живописи склепов 4–5 вв. в разных районах империи, от Малой Азии до Рима, включая Крым. В некоторых случаях изображения крестов сопровождаются текстами псалмов, как в двух боспорских склепах. Однако в живописи римских катакомб, где преобладают сюжетные сцены, изображения креста относительно редки. Особая композиция – группа из трех крестов, которые символизируют три Голгофских креста. В разных странах христианского мира (от Равенны до Палестины), но в особенности на Востоке, эта композиция встречается на алтарных преградах и в фасадном декоре храмов, в монументальной живописи, на саркофагах как в раннехристианскую эпоху, так и в Средневековье (рис. 41) 1533 .

http://azbyka.ru/otechnik/Istorija_Tserk...

Ткаченко Славянская традиция Благовещение. Миниатюра из Евангелия. Ок. 1059 г. (Ath. Dionys. 587m. Fol. 150) Благовещение. Миниатюра из Евангелия. Ок. 1059 г. (Ath. Dionys. 587m. Fol. 150) И. П. представлена сотнями списков всех языковых изводов, начиная с рубежа XIII и XIV вв. и кончая XIX ст., относящихся к неск. переводам. Первые слав. переводы текста были выполнены еще в кирилло-мефодиевскую эпоху. Особая (сокращенная) редакция перевода (или пересказа) И. П. в объеме глав 1-8, не зафиксированная в отдельных списках, содержится в составе Похвального слова на Рождество Богородицы (первоначально, возможно, являвшегося общим Похвальным словом на Богородичные праздники ), сохранившегося в 3 пространных редакциях (см.: Турилов А. А. К истории великоморавского наследия в лит-рах юж. и вост. славян: Слово «О похвале Богородицы Кирилла Философа» в рукописной традиции XV-XVII вв.//Великая Моравия, ее историческое и культурное значение. М., 1985. С. 253-269) и сокращенной в ряде западнорус. списков Пролога XV-XVI вв. (РГАДА. Ф. 181, 710; РГБ. Егор. 720; ЦНБ НАНУ. Собр. Киево-Софийского собора. 273/1310С; Собр. Михайло-Златоверхого монастыря. 529 П/1643); текст фрагмента (см.: ВМЧ. 1868. Стб. 417-422; [Петровский] М. П. Слово на Рождество Богородицы по рукописи Музея Чешского королевства, относимой к XVI в.//ИОРЯС. 1902. Т. 3. С. 118-126) во всех редакциях очень устойчив. И. П. широко привлекалось св. Климентом , еп. Охридским, при написании Похвального слова на память прор. Захарии (см.: Климент Охридски . Събр. съч. София, 1970. Т. 1. С. 159, 180-182) и Похвалы Предтече (Там же. С. 394); памятник послужил также лит. основой атрибутируемых этому автору древних анонимных и псевдоэпиграфических Поучений на зачатие (Там же. София, 1977. Т. 2. С. 48-49) и рождество Иоанна Предтечи (Там же. С. 386-389, 405-406). Не вполне ясен вопрос о соотношении текста, использованного Климентом, с древнейшим переводом И. П., известным в отдельных списках. В исследовательской лит-ре вплоть до 2-й пол.

http://pravenc.ru/text/200365.html

Возражения Висковатого открывают нам религиозный смысл русских споров о новых иконах. Здесь сталкивалось два религиозных мировоззрения: традиционный христологический реализм и возбужденное религиозное воображение. Именно против игры воображения и направлялись требования писать “с мастерских образцов”, — это требование имело не только технический, но и религиозный смысл. Дмитрий Герасимов передает слова Максима Грека: “а кто де и захочет, емлючи строки от писания, да писати образы, и он бесчисленныи образы может составити”… Из комбинации текстов и возникали по большей части русские символические иконы XVI в. Сюда же относятся и иконы Премудрости… Очень характерно, что, хотя Новгородская икона Св. Софии становится одной из самых распространенных в XVII в., споры о ней не прекращаются. Против нее резко возражает уже в конце XVII в. известный справщик, чудовский инок Евфимий, — и по тем же основаниям, что были у Висковатого. Он требует историзма, возражает против “вымышленных подобий”… “Но приличнее мнится писати Святую Софию, рекше Мудрость, Воплощеннаго Христа Бога, якоже и пишется муж совершен, яков бе”, — “и святых угодников Его… якоже кийждо хождаше на земли” (Вопросы и ответы инока Евфимия. Изд. Филимоновым в “Вестнике общества древнерусского искусства”, т. 1). Особая служба на Успеньев день с каноном Св. Софии является только в начале XVII в.; составил ее князь Семен Шаховской. V. В иконописных подлинниках есть особая статья о Новгородской иконе. Это “сказание о образе Софии, Премудрости Божией” встречается и отдельно, в различных сборниках смешанного содержания XVI—XVII вв., в частности в Толковых Апокалипсисах, что очень характерно. Любопытно, что оно вставлено (с явным нарушением связи речи) в пространную редакцию послания патр. Луки Хризоверга к Андрею Боголюбскому (по Никоновской летописи). Вообще это “сказание” встречается в рукописях очень часто. К сожалению, отдельные списки не были до сих пор сопоставлены, и литературная история “сказания” остается неясной.

http://pravmir.ru/o-pochitanii-sofii-pre...

м. встречаются только в нек-рых древнерус. рукописях. Как и в случае с греч. Евхологиями, древнерус. Служебники, содержавшие праздничные З. м., относятся к наиболее ранним рукописям (но следует отметить, что помимо праздничных З. м. в слав. Служебниках также содержится особая З. м. для литургии свт. Василия Великого, к-рая имела весьма широкое распространение, в т. ч. и среди поздних списков; см.: БТ. 2007. Сб. 41. С. 292-297). Наиболее полный каталог праздничных З. м., состоящий из 15 молитв, сохранился в Служебнике N. Y. Publ. Lib. Slav. 1, 2-й пол.- 3-й четв. XIV в. (см.: Kobaлib. 1960). Это молитвы на Рождество Христово, Богоявление, Сретение Господне, Благовещение, Вербную неделю, Пасху, Антипасху, Преполовение Пятидесятницы, Вознесение Господне, Пятидесятницу, Преображение Господне, Успение Пресв. Богородицы, Рождество Пресв. Богородицы, Воздвижение Креста Господня (см.: Taft. 2006b). По др. Служебникам известно значительно меньшее число молитв; чаще всего встречаются З. м. на Пасху и на Рождество Христово; помимо них в Служебниках XIII-XV вв. имеются праздничные З. м. на Преображение Господне и на Богоявление, заупокойная З. м., а также особая З. м., в одной из рукописей указанная как воскресная, в др.- как З. м.       в третьей оставленная без названия. В рукописях XVI в. продолжает часто выписываться лишь З. м. на Пасху, причем в одних Служебниках она еще названа заамвонной, а в др. перенесена в состав чина пасхальной вечерни (см.: Слуцкий. 2005. С. 184-201). Особняком стоят 13 молитв     из Требников XIV в. ГИМ. Син. 675 и 900, имеющих соответствие среди молитв Евхология Виссариона (Там же. С. 202-211). Лит.: Орлов М. И., прот. Литургия св. Василия Великого. СПб., 1909; Minisci T. Le preghiere πισθμβωνοι dei codici criptensi//BollGrott. 1948. Vol. 2. P. 65-75, 117-126; 1949. Vol. 3. P. 3-10, 61-66, 121-132; 1950. Vol. 4. P. 3-14; Kobaлib П. Молитовник (Служебник): Пам " ятка XIV cmoлimmя. N. Y., 1960; Jacob A. Les prières de l " ambon du Barber. gr. 336 et du Vat. gr. 1833//Bull. de l " Inst. hist. Belge de Rome. 1966. Vol. 37. P. 17-51; idem. Nouveaux documents italo-grecs pour servir à l " histoire du texte des prières de l " ambon//Ibid. 1967. Vol. 38. P. 109-144; idem. Les prières de l " ambon du Lening. gr. 226//Ibid. 1972. Vol. 42. P. 109-139; idem. Où était récitée la prière de l " ambon?//Byz. 1981. Vol. 51. P. 306-315; Слуцкий А. С. Заамвонные молитвы в рукописных слав. Служебниках//Византинороссика. СПб., 2005. Т. 3. С. 184-211; Taft R. F. Toward the Origins of the Opisthambonos Prayer of the Byzantine Eucharistic Liturgies//OCP. 2006. Vol. 72. P. 5-39, 305-331; idem. Proper Slavonic Opisthambonos Prayers//Studi sull " Oriente Cristiano. R., 2006. Vol. 10. P. 133-166. А. С. Слуцкий Рубрики: Ключевые слова: АКАФИСТ 1. Хвалебно-догматическое песнопение ко Пресв. Богородице; 2. жанр позднейших церковных песнопений Богородице

http://pravenc.ru/text/182389.html

   001    002    003    004    005   006     007    008    009    010