| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ИНДАЛЕЦИЙ [лат. Indaletius, Indalecius; испан. Indalecio] (I в.?), св. мч. (?) (пам. зап. 15 мая, 30 апр.), первый еп. г. Урци (Урцитана, в окрестностях совр. г. Альмерия, Испания), один из 7 легендарных «апостольских мужей» (испан. varones apostólicos), испан. епископов, по преданию рукоположенных св. апостолами Петром и Павлом (среди «апостольских мужей» - также святые Торкват, Секунд, Евфрасий, Цецилий, Тесифонт и Исихий). «Апостольские мужи» проповедовали христианство в Бетике (Юж. Испания), однако их почитание, вероятно, сложилось в Сев. Испании на рубеже VIII и IX вв. Истоки легенды об «апостольских мужах» восходят к христ. общинам Юж. Испании V-VI вв., однако 1-е упоминание о ней содержится в Мартирологе Флора Лионского (сер. IX в.). Влияние этой легенды прослеживается в каролингских «исторических мартирологах» IX-X вв. и в мосарабских календарях X-XI вв. Несмотря на широкое распространение предания, его историческая достоверность (напр., сведения о христианизации Испании в I в.) вызывает сомнения. Упоминания о епископских кафедрах в Испании, в частности в г. Урци, впервые встречаются в актах поместного Эльвирского Собора (нач. IV в.), после X в. название г. Урци исчезает из документов. Древнейшее сохранившееся Житие «апостольских мужей» (Vita extensa) представлено в 5 рукописях, наиболее ранняя - Пассионарий из мон-ря Карденья (X в.- Brit. Lib. MS 15600. Fol. 179-181). Эпитома Жития содержится в сб. «Жития святых» испан. агиографа Родриго Серратского (XIII в.). Согласно Житию, 7 миссионеров по поручению св. апостолов Петра и Павла прибыли в Испанию и начали проповедь в г. Акци (ныне Гуадикс). Во время празднеств св. Торкват и его спутники отказались поклониться языческим богам, после чего горожане начали преследовать христиан. Однако гонители погибли при обрушении моста. Проповедникам удалось обратить в христианство знатную даму по имени Лупария, к-рая приняла крещение и построила церковь. После этого «апостольские мужи» разошлись по городам пров. Бетика и основали епископские кафедры. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ДУБЛИН [ирл. Baile Átha Cliath, Duibhlinn, от древнеирл. Dub Linn - черная заводь; англ. Dublin], столица Ирландии, расположена в устье р. Лиффи (вост. побережье о-ва Ирландия), католич. епископская кафедра с XI в., архиеп-ство с 1152 г., англикан. архиеп-ство с 1536 г. V-XII вв. Кафедральный собор Св. Троицы. XII-XIV вв., 1871-1878 гг. Кафедральный собор Св. Троицы. XII-XIV вв., 1871-1878 гг. Согласно позднему преданию, во 2-й пол. V в. св. Патрикий (Патрик), «апостол Ирландии», крестил местное население в водах источника в устье р. Лиффи. В нач. VI в. прп. Моби († 545) основал монастырь Глас-Ноден (ныне Гласневин). Основание мон-ря Сорд (ныне г. Сордс, предместье Д.) приписывается прп. Колумбе , мон-ря Финнглас (древнеирл. Findglas; ныне Финглас в черте Д.) - прп. Каннеху . Одним из самых крупных поселений на территории совр. архиеп-ства было «церковное поселение» Глен-да-Лоха (ныне Глендалох) в горах Уиклоу, основанное на месте подвигов отшельника прп. Коэмгена (Кевина; † 617 или 621). В VII-VIII вв. появились поселения в Клуан-Долкан (ныне Клондалкин) и Тамлахте (ныне Таллахт). В Глен-да-Лоха, Сорде, Тамлахте, Финнгласе находились епископские кафедры. Сохранились сведения о существовании древней ц. Келл Михан на месте совр. ц. св. Микана в Д. Согласно поздней традиции, на месте средневек. Д. находилось 4 церкви «кельтского» периода, что подтверждается археологическими данными только в отношении собора св. Патрикия, по легенде воздвигнутого на месте крещения святителем местного населения,- близ собора были обнаружены каменные плиты с высеченными изображениями креста. С 30-х гг. IX в. в долину р. Лиффи неоднократно (в 833, 837, 841) вторгались скандинавы, разорившие ряд поселений. В 917 г. предводитель дат. викингов из Нортумбрии (Сев. Англия) Ситрик восстановил Д. В 944 г. город был разорен Конгалахом, князем Южных И Нейл, после чего господство над Д. стало рассматриваться как одна из прерогатив верховного правителя острова («короля Темры»). |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Распространение герметических учений среди политической и церковной элиты византийского общества VII-XIV вв. 10.02.2019 916 Время на чтение 23 минут Проблемы постижения и отображения символа, образа, изображения, иконы занимали главное место в богословской мысли христианского византийского социума на протяжении всей истории этой уникальной цивилизации, особенно в эпоху иконоборческих споров VIII-IX вв. В истории христианской культуры столь глубокая, всеобъемлющая разработка этих проблем - явление уникальное и беспрецедентное. С XI столетия эта теория вошла в самую суть восточно-православного богословия и всего византийского миропонимания. Именно под ее влиянием были сформированы каноны всех видов византийского и восточно-православного искусства и культуры, начиная с общего богослужебного канона, который включал в себя все виды искусства. Отцы VIII-IX вв. поставили и успешно решили многие из тех проблем, которые до сих пор являются актуальными в современном искусствознании, эстетике и герменевтике 425-426]. Согласно единому мнению представителей патристики, высшее знание открывается человеку не в понятиях, но в образах и символах, а понятийному мышлению доступна лишь очень ограниченная сфера знания.Св. Иоанн Дамаскин отмечал: «Всякий образ есть выявление и показание скрытого» 405]. Другими словами, образ есть важное средство познания человеком Бога и мира, поскольку познавательные способности человеческой души существенно ограничены его материальной природой. Это вполне согласно святоотеческой богословской традиции ставившей под сомнение эффективность дискурсивных путей познания. Так, некоторые образы относятся к христианской онтологии, восходя к достаточно подробно разработанным теориям образной структуры универсума Филона, Климента Александрийского и Дионисия Ареопагита, другие же имеют прямое отношение к гносеологии, поскольку с их помощью осуществляется постижение (познание) мира и его первопричины - Творца. Остальные образы создаются непосредственно людьми для получения, сохранения и передачи знаний о первообразах. |
| Разделы портала «Азбука веры» В неисчислимом множестве икон Воскресения Христова на Руси большую часть составляют иконы Сошествия во ад — сюжета, известного в византийском искусстве, по крайней мере, с VIII в.; древнейшие из сохранившихся памятников — главным образом, миниатюры лицевых рукописей — датируются VIII–IX вв. Принято считать, что окончательно эта иконография сложилась к X–XI вв., т. е. Древняя Русь получила иконографию Пасхи Господней в готовом виде. Православная иконография не дерзает непосредственно изображать непостижимую тайну Христова Воскресения, раскрывая ее символически, либо в форме свидетельств, приведенных Евангелием — это Явление ангела женам-мироносицам, Уверение Фомы, Явление Воскресшего Христа ученикам и другие. Сюжет «Сошествие во ад» можно отнести также свидетельству — свидетельству пророческому. В Псалмах Давида содержится целый ряд пророчеств о схождении Господа в преисподнюю и изведении оттуда душ праведников: Есть намек на избавление праведников от уз смерти Воскресшим Христом и у евангелиста: Прямо говорит об этом избавлении апостол Петр: Литературной основой сюжета «Сошествия во ад» принято считать так называемое «Евангелие Никодима» — апокрифический источник, появившийся bo II b. С ним перекликаются составленное b IV b. и использовавшее этот источник «Слово якорное» святителя Епифания Кипрского (Христос вкушением смерти сокрушил жало смерти, схождением во ад отнял [силу] ада, освободил узников); Гомилия 13я «О сошествии Иоанна Крестителя во ад» и Гомилия «О сошествии Господа во ад» (частично дошедшая до нас в составе сербского рукописного сборника — РНБ) Евсевия, епископа Александрийского — автора pyбeжa V—VI вв., а также целый ряд святоотеческих пасхальных поучений и богослужебных текстов. До нас дошел целый ряд икон «Сошествия во ад», что подтверждает изначальную укорененность именно этой иконографии Воскресения Христова в искусстве Древней Руси. На иконе «Сошествие во ад» XII b. (она находится в Государственном Эрмитаже) фронтально изображенный Христос с крестом в руках триумфально выводит из ада праотца Адама. Сюжет известен и в лицевом шитье — например, на саккосе святителя Московского Фотия (конец XIV b., хранится в Музеях Московского Кремля). Замечательные памятники этого времени находятся в Государственном Руссом музее («Сошествие во ад» из Рождественского собора Ферапонтова монастыря, около 1500 г.), в Третьяковской галерее («Сошествие во ад» из Воскресенского собора Коломенского кремля, конец XIV b.) и ряд других. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ЛУКИЯ И ГЕМИНИАН [Греч. Λουκα κα Γεμινιανς] († ок. 303), мученики (пам. визант. 16 и 17 сент.; пам. греч. 17 сент.; пам. зап. 16 сент.). Источники Мученичество Лукии и Геминиана. Миниатюра из Минология Василия II. 1-я пол. XI в. (Vat. gr. 1613. P. 45) Мученичество Лукии и Геминиана. Миниатюра из Минология Василия II. 1-я пол. XI в. (Vat. gr. 1613. P. 45) Пространное греч. Мученичество Л. и Г. издано Ф. Алькеном по рукописи Vat. gr. 866, XI-XII вв. Сохранился также лат. перевод этого Мученичества (BHL, N 4985), который имеет неск. редакций Х в. (BHL, N 4986-4988). На его основе составлено Житие Л. и Г. для Мартиролога Адона 2-й пол. IX в. (PL. 123. Col. 358-359). Кратко история Л. и Г. изложена в Мартирологе Беды, 1-я пол. VIII в. (PL. 94. Col. 1046-1047), в соч. Флодоарда Реймсского «О триумфе Христа в Италии», ок. 940 г. (PL. 135. Col. 717-718), во Флорилегии из мон-ря Монте-Кассино (Bibliotheca Casinensis. Monte Casino, 1877. T. 3. P. 270-271) и в др. более поздних памятниках. Краткие Жития этих святых содержатся также в составе визант. синаксарей (напр., в Синаксаре К-польской ц., архетип кон. Х в.). Пространные греч. и лат. Мученичества датируют кончину Л. и Г. 16 сент., а в визант. синаксарях Жития этих святых помещены под 17 сент. (SynCP. Col. 53-54; PG. 117. Col. 56 и др.). В лат. Мартирологах сведения о Л. и Г. также указаны под 16 сент.: Мартиролог Адона (PL. 123. Col. 358), малый Римский Мартиролог сер. IX в. (Ibid. Col. 170) и др. Мученичество Христианка Л. была знатной и богатой жительницей Рима. Когда императоры Диоклетиан и Максимиан начали гонение на христиан, ей было 75 лет, из к-рых 36 она прожила во вдовстве. Л. призвала своего сына Евпрепия (в Синаксарях - Евтропий) открыто исповедать христ. веру, но тот отказался и донес на мать императору. Диоклетиан велел члену имп. совета Гевалу отправиться за Л. Когда ее доставили на допрос к императору, Л. |
| диакон Михаил Асмус Содержание Николай Грамматик (конец XI – начало XII в.) Илия Критский (середина XII в.) Феодор Вальсамон (конец XII в.) Иоанн Векк (конец XIII в.) Номоканон 228 канонов вв.) После Симеона до Пидалиона (XV в. – начало XIX в.) Пётр Могила (начало XVII в.) После Могилы до новейшей науки (середина XVII–XIX вв.) Настоящая статья представляет и дополненный текст доклада «Понимание поминальных частиц в истории», опубликованного в Материалах Ежегодной Богословской конференции ПСТБИ (М., 2001. С. 65–73). За помощь в доработке статьи автор благодарит диакона Михаила Желтова и М.М. Бернацкого, посвятивших обсуждению темы немало времени. В статье рассмотрены историческое происхождение и богословское значение поминальных частиц, изымаемых на проскомидии – в частности, вопрос о преложении их в Тело Христово. Автором приводятся тексты свидетельств по этому вопросу в период с конца XI до начала XIX в., сопровождаемые необходимыми комментариями. Современное трёхчастное строение Божественной литургии, включающее чин св. предложения (греч. πρϑεσις), или приношения (греч. προσκομιδ), литургию оглашенных и литургию верных, возникло не сразу. И если литургия оглашенных и литургия верных сопутствуют друг другу с самых древних времён, то о выделении приготовления Даров в особое священнодействие, хотя бы и не развитое, но уже предваряющее литургию оглашенных, источники сообщают лишь с VIII в. 1 Не может быть никаких сомнений в том, что само по себе принесение хлеба и вина для Евхаристии, необходимое для её совершения, имело место ещё в апостольский век, не отделявший поначалу Евхаристии от агапы. Однако, позднее возникновение и развитие чина св. предложения вынуждает исследователя-литургиста более пристально вглядываться как в историческую, так и в богословскую стороны его священнодействий. Наше внимание привлекла к себе только одна составляющая этих священнодействий – историческое происхождение и богословское значение поминальных частиц, которые изымаются из просфор в честь Божией Матери, чинов святых и всех православных христиан, живых и усопших, полагаются возле Агнца (также представляющего собой большую, но всё-таки часть агничной просфоры) на дискосе, вместе с ним приносятся на Великом входе для участия в анафоре, вместе возносятся как Тво твоихъ, вместе лежат при освящении Даров, наконец, вместе, хотя и не в одно время, погружаются в Чашу и потребляются как величайшая святыня в конце Божественной литургии, служа вещественным выражением того великого ходатайства, какое приносится Церковью в составе Евхаристической молитвы с верой в исключительную его уместность и действенность. В статье в историческом контексте рассматривается вопрос: прелагаются вместе с Агнцем поминальные частицы в Тело Христово или нет? |
| Разделы портала «Азбука веры» файл в pdf (в сокращении) 1 В своем исследовании «Св. Иосиф песнописец и его творческая деятельность» прот. Владимир Рыбаков постарался выяснить причины исчезновения второй песни из песенного канона. Работая с рукописями, он убедился, в неосновательности расхожего мнения, будто эта песнь исключена из-за своего непраздничного характера. Прот. В. Рыбаков подтвердил выводы проф. А. И. Пападуполо-Керамевса: предание, идущее от Зонары и Продрома — первых толковников песенных канонов, есть предание ложное и с XIII в. до нашего времени воспроизводится некритично 2 . На материале найденных им вторых песен различных канонов автор показал, что содержание этих песен соответствует празднуемому торжеству и что практика девятипесенного канона до XI века была обычной для многих гимнографов и своего расцвета достигла в творчестве св. Иосифа Песнописца († 883 г.). Девятипесенная традиция нашла отражение и в древней Грузинской Церкви и сохранялась, судя по памятникам, до X и отчасти XI вв. Прот. В. Рыбаков указывает, что практику девятипесенного канона ввел св. Андрей Критский , а после него, в VIII веке, Иоанн Дамаскин и Косма Маюмский исключили из канона вторую песнь. Но чем же все-таки было вызвано опущение второй песни? «Мы не знаем причины этого явления», — признает исследователь 3 , однако делает предположение: «IX век был временем, если можно так выразиться, полного насыщения церковных служб разными трудами песнотворцев. Отсюда являлась необходимость редакционного сокращения богослужебного материала. В этих целях и канон стали употреблять в большинстве случаев только один, но его стали брать именно в том сокращении, какое сделали в свое время Иоанн Дамаскин и Косьма Маюмский, т. е. без вторых песен. Переписчики, эти почти единственные составители и редакторы церковных сборников, помещая в последних восьмипесенные каноны, стали и прежде составленные девятипесенные каноны писать уже без вторых песен». 4 Окончательный вывод исследователя таков: «Во-первых, песнописцы VIII и главным образом IX века, особенно Иосиф Гимнограф, писали девятипесенные каноны среди многих восьмипесенных на торжественные христианские праздники и памяти святых всего года, не наблюдая того, чтобы во вторых песнях канонов непременно сохранить характер ветхозаветного прототипа. Во-вторых, вторые песни были исключены из канонов по неизвестной нам пока точно причине, может быть, ради порядка и экономии времени и примера великих иерусалимских песнописцев — Иоанна Дамаскина и Косьмы Маюмского, но не потому, что они не подходили своим содержанием, будто всецело печальным и скорбным, к торжественности и радости христианских праздников. И, наконец, втретьих, нам неизвестно точно время смены одной практики другой» 5 . |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Иконография через герменевтику Художественные образы цикла фресок «Апокалипсис» в монастыре Дионисиат (Святая гора Афон) 17.03.2017 1749 Время на чтение 28 минут В данной статье автор рассматривает проблему иконографического прочтения (идентификации) и отображения через систему образов (фресок монастыря Дионисиат на Афоне) наиболее таинственной книги священного Писания - Откровения Апостола Иоанна Богослова (Апокалипсис). Проблемы образа, изображения, иконы занимали главное место в богословской мысли византийского социума на протяжении иконоборческих споров VIII - IX вв. В истории художественной культуры вообще и христианской в частности столь глубокая, всеобъемлющая разработка этих проблем - явление уникальное и беспрецедентное. Ни до периода иконоборчества, но после в течение многих веков теоретические аспекты изобразительного образа и вообще художественного образа не привлекали такого широкого внимания православных богословов. С XI столетия эта теория вошла в самую суть восточно-православного богословия и всего византийского миропонимания. Именно под ее влиянием были сформированы каноны всех видов византийского и восточно-православного искусства, начиная с общего богослужебного канона, который включал в себя все виды искусства. Великие Отцы VIII - IX вв. поставили и успешно решили многие из тех проблем, которые до сих пор являются актуальными в современном искусствознании, эстетике и герменевтике 425-426]. Величавое спокойствие, вневременное положение, надмирность, даже некая «академичность» пост-византийской религиозной живописи, как бы утверждают окончательность нахождения образа за пределами земной перспективы 198]. Монастырь Дионисиат, посвящённый Предтече и Крестителю Господню Иоанну, считается одной из наиболее строгих обителей Святой Горы. Устав монастыря Дионисиат стал образцом для многих монастырей, а сама обитель была основана прп. Дионисием в XIV в. при посредстве его брата Феодосия, митрополита Трапезундского, и императора Алексия III Комнина. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ИУЛИЙ И ИУЛИАН [лат. Iulius, Iulianus; итал. Giulio, Giuliano] (IV-V вв.?), преподобные (пам. 21 июня; пам. греч. 19 мая, пам. зап. 7, 9 и 31 янв.), почитаются как просветители Сев.-Зап. Италии. Источники . Основным источником сведений об Иулии и Иулиане является Житие (BHL, N 4557-4558), сохранившееся в неск. версиях. В кон. XV в. Б. Момбриций опубликовал вариант Жития, находившегося в базилике св. Иулия на оз. Орта (обл. Пьемонт, Италия) (BHL, N 4557). Болландисты издали текст, обнаруженный в картузианском монастыре в Кёльне (BHL, N 4558). Сравнив опубликованные версии с текстами из 5 рукописей из Новарского еп-ства, К. Фузи пришел к выводу, что речь идет об одной редакции Жития, подвергшейся в рукописной традиции незначительным изменениям. Св. Троица и сцены из Жития прп. Иулия. Роспись ц. прп. Иулия на о-ве Сан-Джулио. XV в. Св. Троица и сцены из Жития прп. Иулия. Роспись ц. прп. Иулия на о-ве Сан-Джулио. XV в. Уже в XVII-XVIII вв. у исследователей были разногласия относительно датировки Жития и достоверности приведенных в нем сведений ( Fusi. 1901. P. 97-98). По мнению историка Дж. Джулини, Житие было составлено вскоре после кончины Иулия для его канонизации. Л. Котта и А. Бонини указывали на то, что первые агиографические произведения в Новарском еп-стве были написаны лишь в VIII в. По мнению исследователей, Житие Иулия и Иулиана было написано одновременно с Житием св. Гауденция, созданным при еп. Льве (нач. VIII в.). Однако еп. Карло Баскапе († 1615) заметил, что в нек-рых рукописях Жития содержится приписываемое Иулию пророчество о гибели Миланского диак. св. Ариальда († 1066), и это указывает на более позднюю датировку. Фузи пришел к выводу, что Житие в существующем виде возникло не ранее 2-й пол. XI в., однако следы дополнений и переработок текста позволяют датировать первоначальную редакцию более ранним временем ( Idem. P. 100). Фузи указал на то, что в рукописных хранилищах Новарского еп-ства сохранились др. |
| сведений о жизни И. М. весьма многочисленны и разнообразны. Первое (несохр.) жизнеописание И. М. было составлено вскоре после его кончины Иоанном Мосхом и Софронием Софистом, к-рый с большой степенью вероятности может быть отождествлен со свт. Софронием , патриархом Иерусалимским ( D é roche. 1995. P. 25-36). Ему же приписаны 2 посвященные И. М. эпиграммы, сохранившиеся в составе Палатинской антологии (The Greek Anthology/Engl. transl. by W. R. Paton. L.; N. Y., 1917. Vol. 2. P. 360-362). О содержании утраченного Жития можно судить по первым главам т. н. анонимной версии Жития И. М., изданной И. Делеэ (BHG, N 887v), по тексту эпитомы, представляющей собой синаксарную заметку неясного происхождения (BHG, N 887w-x), и по Житию, составленному прп. Симеоном Метафрастом (BHG, N 888; PG. 114. Col. 896-965). Наибольшее распространение в Византии получило Житие И. М., написанное Леонтием , еп. Неапольским, по заказу свт. Аркадия I , архиеп. Констанции Кипрской, в 641-642 гг. (возможно, работа над Житием была начата еще в 30-х гг. VII в.). Леонтий был земляком И. М.: Неаполь (ныне Лимасол, Кипр) находился в неск. километрах от Амафунта, родины святителя. Различные редакции Жития были детально проанализированы В. Дерошем ( D é roche. 1995. P. 37-95), к-рый выделил пространную (BHG, N 886d, издана А. Ж. Фестюжьером), краткую (BHG, N 886, издана Г. Гельцером), среднюю, или сокращенную (ближе к краткой, чем к пространной), и смешанную редакции (2 последние не изд.). Наиболее близкой к утраченному оригиналу является пространная редакция, сохранившаяся в ркп. Vat. Ottob. gr. 402, XI-XII вв., и Vat. gr. 1669, 916 г. (нояб. Минея студийского происхождения). Наиболее ранний перевод Жития на лат. язык принадлежит Анастасию Библиотекарю и выполнен для папы Николая I не позднее 867 г. на основе краткой греч. редакции Жития (BHL, N 4388-4389; PG. 93. Col. 1613-1668). Также известны переводы Жития на вост. языки: сирийский (BHO, N 511, не позже VIII в.), возможно отражающий более раннее состояние текста, чем сохранившиеся греч. списки ( D é roche. 1995. P. 39-41), грузинский и арабский (VIII-IX вв.), частично использованный в хронике Евтихия Александрийского. Отношения между версиями этих переводов окончательно не выяснены. Слав. перевод Жития И. М. (ВМЧ. Нояб., дни 1-12. Стб. 812-880) предположительно выполнен на основе краткой версии Жития в кон. IX в. К нач. XIII в. (после 1204) относится Похвала И. М., написанная прп. Неофитом Затворником (BHG, N 889). Она вошла в 1-ю книгу панегириков прп. Неофита, сохранившуюся в ркп. Paris. gr. 1189, и в основном представляет собой переложение Житий Симеона Метафраста и Леонтия Неапольского, хотя и содержит ряд дополнительных сведений неясного происхождения (имя матери И. М., количество его детей) ( Galatariotou. 1991. P. 31-34, 266). Сведения об участии И. М. в борьбе с ересью монофелитства можно найти также у прп. Максима Исповедника в «Диспуте с Пирром» (PG. 91. Col. 333). |
|
|
