| Русские епархии в XVI-XIX вв., их открытие, состав и пределы. Опыт церковно-исторического, статистического и географического исследования. Том 2. (XVIII в.) Источник Том 1 Содержание От автора Вступление Глава первая I II III IV VI VII VIII IX Глава вторая X XI XII XIII XIV XV XVI XVII XVIII XIX Глава третья Глава четвертая XX XXI Глава пятая XXII XXIII XXIV XXV XXVI Глава шестая XXIX Глава седьмая Глава восьмая I II III IV V Глава девятая VI VII XIII Глава десятая XXXII. XXXIII XXXIV XXXV XXXVI Дополнения ко второму тому Приложение I. Ведомость о монастырях – великороссийских и малороссийских – в 1764 г. при учреждении великороссийских духовных штатов Приложение II. Расписание епархий, сколько в них было и из каких губерний церквей и приходских дворов в 1782 году и сколько по общему рассуждению Синода и Сената на будущее время положено епархий, а при них церквей, приходских дворов и как называться архиереям Приложение III. Распределение губерний по епархиям до 1784 года Ведомость о духовных правлениях, находившихся в русских епархиях Приложение IV. Из донесения епископа нижегородского Дамаскина о распределении сел по епархиям не соответственно их близости к епархиальным центрам и духовным правлениям Приложение V I. Города, оставленные за штатом, т. е. без уездов, в губерниях, не изменивших своего состава во время губернского деления при Императоре Павле Петровиче по указу 12 дек. 1796 года. II. Города, оставшиеся за штатом в губерниях, преимущественно малороссийских и западнорусских, изменивших свой состав, а некоторые из губерний изменили свое наименование во время деления губерний при императоре Павле Петровиче 1796 г. Приложение VI. Распределение губерний по епархиям в 1797 году, после разделения губерний при Императоре Павле I по указу 12 декабря 1798 г. От автора Выпуская наше исследование «Русские епархии в XVI–XIX вв., их открытие, состав и пределы... Казань, 1897 г., том первый (XVI–XVII вв.)», мы писали, что второй том исследования имеет обнять собой XVIII–XIX вв. Теперь необходимо сделать поправку к сказанному. Собранный нами материал по вопросу об открытии, составе и территориальном устройстве русских епархий в XVIII–XIX вв. оказался настолько обширен, что второй том исследования пришлось ограничить только восемнадцатым веком. Этот том даже в хронологических рамках одного XVIII века составил книгу более девятисот страниц с приложениями. Такой объем книги объясняется тем, что в целях сохранения внешнего и внутреннего единства всего исследования за вторым томом мы удержали характер исторического повествования с фактическим методом, как написан первый том, а не справочного только географического и статистического исследования. |
| А. п. состоят из 8 книг, включающих материалы канонического, литургического и дисциплинарного характера, и представляют собой компиляцию из литургико-канонических памятников I-III вв.; кроме того, содержат нек-рые оригинальные тексты. Названия книг: I - О мирянах, II - О епископах, пресвитерах и диаконах, III - О вдовицах, IV - О сиротах, V - О мучениках, VI - О расколах, VII - Об образе жизни, благодарении и христ. посвящении, VIII - О дарованиях, рукоположениях и церковных канонах; содержание книг шире этих названий. Книги I-VI являются переработкой всего текста «Дидаскалии» (1-я пол. III в.); они были использованы при реконструкции греч. текста «Дидаскалии», сохранившейся в переводах на сир. и др. языки ( Funk. Didascalia). Гл. 1-32 VII кн. включают достаточно сильно переработанный (по сравнению с «Дидаскалией») текст «Дидахе» (посл. четв. I в.), в гл. 33-49 помещены различные литургические тексты (кроме гл. 46, где перечисляются первые епископы важнейших городов, поставленные апостолами), частично заимствованные из Библии, частично не встречающиеся в более ранних памятниках. Гл. 1-2 VIII кн. предположительно содержат текст литургико-канонического памятника 1-й трети III в., отождествляемого с утраченным «Апостольским преданием о харизмах [дарованиях]» (J. Magne); порядок тем в гл. 3-45 точно соответствует порядку тем в «Апостольском предании» (III в.), с к-рым тем не менее в отличие от «Дидаскалии» и «Дидахе» указанные главы А. п. редко обнаруживают текстуальное сходство; в 47-й гл. помещены 85 Апостольских правил ( Metzger. T. 1. P. 15-24); небольшая гл. 48 является заключением. Кроме библейских книг в А. п. часто цитируются различные апокрифические деяния, а также подлинные и псевдоэпиграфические послания сщмч. Климента Римского ( ок. 101) (Ibid. P. 24-30). Лит. цельность А. п. доказывает единство памятника, составитель к-рого попытался согласовать между собой все указанные источники, однако в тексте остались небольшие противоречия: согласно II кн., лобзание мира на литургии предшествует мирной ектении (57. 17), а согласно VIII - следует за ней (11. 9); об ап. Иакове, брате Господнем (см. Иаков Праведный ), в ряде мест говорится как о живом (II 55. 5; VI 12-14; VIII 4. 1), но дважды (V 8. 1; VII 46. 2) - как об умершем. Авторство и датировка |
| Самобытная высокоразвитая культура А. ц., сложившегося на рубеже эр на севере Эфиопского нагорья вокруг г. Аксума , оформилась под влиянием 2 несхожих и разновременных цивилизационных факторов: сабейского и эллинистического. Сабейские колонии в сев.-вост. части Африканского Рога (как в окрестностях буд. Аксума, так и ближе к побережью, в районе совр. поселений Сэнафе и Адди-Кэйих) были основаны в VIII-VII вв. до Р. Х. в качестве перевалочных пунктов, через к-рые шла доставка ладана и др. благовоний с территории совр. Сомали на юг Аравии (см. Саба ). Их создатели, выходцы из Мариба, Хадакана и др. городов раннесабейского гос-ва, познакомили местное население (как семито-, так и кушитоязычное) с южноарав. консонантным алфавитом и с развитой политеистической религией древнего Йемена, в пантеоне к-рой были представлены божества Астар (‘str ), Хубас (hbs) , Алмаках ( " lmqh) и богини Зат Химйам (dt-hmym) и Зат Бадан (dt-b‘dn). К кон. VII в. до Р. Х. эти колонии объединились в протогосударственное образование, властители его носили титул «мукарриб [народа] дамат и сабейцев» (mkrb/d‘mt/w-sb " ). После того как на рубеже VII-VI вв. до Р. Х. Саба установила контроль над ладаноносными районами в самой Юж. Аравии, потребность в транзите благовоний через заморские колонии потеряла для нее актуальность и они быстро пришли в упадок. Местное население, ядро к-рого составляло, очевидно, племя дамат, вернулось в догосударственное состояние, сохранив, однако, хотя и в искаженном виде, письменность и религию пришельцев. С кон. IV - нач. III в. до Р. Х. монархия Птолемеев стала активно осваивать бассейн Красного м. Через основанную ими на его зап. побережье Птолемаиду Охотничью и располагавшийся более чем в 500 км южнее ее г. Адулис , ставший позже главным аксумским портом, они вывозили в Египет африкан. слонов для использования в качестве боевых животных. Постепенно в связанных с побережьем сев.-вост. областях Эфиопского нагорья распространились греч. язык и эллинистическая культура. Результатом сабео-эллинистического синтеза на местном африкан. субстрате стала аксумская цивилизация. Ранний период А. ц. (I-III вв.) |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание КИЛДЭР [англ. Kildare; ирл. Cill Dara], город в Ирландии, до XVI в.- кафедра католич. еп-ства; в наст. время кафедра англикан. еп-ства Мит и Килдэр. В VI-XII вв. одно из крупнейших в Ирландии церковных поселений, Келл-Дара (древнеирл. Cell Dara), местонахождение епископской кафедры и жен. мон-ря. Келл-Дара в раннем средневековье (до XII в.) Церковное поселение возникло в V-VI вв., в средневек. источниках его основание приписывается св. Бригите († 524 или 526). Согласно агиографическим преданиям, записанным в VII-VIII вв., св. Бригита принадлежала к племенному объединению Фотарта, одна из ветвей к-рого обитала в окрестностях Келл-Дары. Святая с детства славилась даром чудотворения; она исцеляла больных, щедро раздавала милостыню, заступалась за слабых и беззащитных. В Житии I св. Бригиты (Vita I S. Brigidae; VIII в.) повествуется о ее странствиях по Ирландии, встречах со св. Патрикием (Патриком) и его учениками. В древнейшем Житии св. Бригиты (VII в.), составленном Когитозом, обитель Келл-Дара описывается как процветающее церковное поселение; наряду с жен. мон-рем там находилась резиденция епископа. Как сообщается в Житии, св. Бригита пригласила благочестивого отшельника Конлаэда (Конлета), к-рый стал 1-м епископом Келл-Дары. С этого времени епископ и аббатиса совместно управляли церковной общиной (Vita II S. Brigidae//ActaSS. Febr. T. 1. P. 135). Однако ни в одном из Житий св. Бригиты не приводятся сведения о том, когда и при каких обстоятельствах была основана Келл-Дара. Св. Бригита. Витраж в капелле св. Нон. Сент-Дейвидс, Уэльс. 1934 г. Св. Бригита. Витраж в капелле св. Нон. Сент-Дейвидс, Уэльс. 1934 г. Согласно распространенной гипотезе (в наст. время исследователи поставили ее под сомнение), до распространения в Ирландии христианства на месте Келл-Дары находилось святилище ирл. языческой богини Бригиты, к-рую историки отождествляют с галльской Минервой и кельт. |
| Образованию Древнерусского государства предшествовал период активного расселения слав. племен в Вост. Европе, восстанавливаемый почти исключительно средствами археологии. Самыми ранними достоверно слав. археологическими культурами считаются пражско-корчакская и пеньковская культуры V-VII вв.: 1-я занимала ареал южнее Припяти, от верховьев Днестра и Зап. Буга до Ср. Поднепровья в районе Киева, 2-я располагалась южнее первой, от Н. Подунавья до Днепра, неск. заходя на днепровское левобережье на пространстве от Сулы до Орели. Обе соотносятся с известными по письменным источникам VI в. слав. группировками, к-рые именовались славинами (славенами; Σκλαβηνο, Sklaveni) и антами (Ανται, Antae). В это же время, в V-VII вв., на северо-западе Вост. Европы, от Чудского оз. и р. Великой на западе до бассейна Мсты на востоке, оформилась культура псковских длинных курганов, носителями к-рой, возможно, также были славяне. Между этими 2 зонами первоначального слав. расселения располагался пояс иноэтничных археологических культур: тушемлинско-банцеровской, мощинской и колочинской (верховья Немана, Зап. Двины, Днепра, Оки, Десны, Посемье), к-рые с большим или меньшим основанием можно считать балтскими по этнической принадлежности. На обширных пространствах к северу и востоку от описанного региона, от юж. берега Финского зал. и Приладожья до В. Поволжья, обитали фин. племена: эсты, водь, карелы, весь (вепсы), меря, мещера, мурома, мордва. В VIII-IX вв. зона слав. расселения расширилась: были ассимилированы племена балтского «пояса», в результате чего возникли слав. племенные группировки кривичей, оставивших культуру смоленско-полоцких длинных курганов, а также радимичей и дреговичей; активно осваивалось днепровское левобережье вплоть до верховьев Дона, где во взаимодействии с идущей, возможно, от пеньковских древностей волынцевской культурой сформировалась роменско-боршевская культура племенной группировки северян; славяне проникали в В. Поочье - здесь сложилась племенная группировка вятичей. В VIII в. северяне, радимичи и вятичи оказались в даннической зависимости от Хазарского каганата - этнически смешанного гос-ва, включавшего не только тюрк. (хазары, булгары и др.), но также и иран. (аланы) и др. народы и простиравшегося от Сев. Прикаспия и Н. Волги до Подонья и Крыма. |
| Лекция VIII СЛЕДСТВИЯ РАССЕЛЕНИЯ ВОСТОЧНЫХ СЛАВЯН ПО РУССКОЙ РАВНИНЕ. 1) ЮРИДИЧЕСКИЕ. БЫТ ВОСТОЧНЫХ СЛАВЯН В ЭПОХУ РАССЕЛЕНИЯ. ВЛИЯНИЕ КОЛОНИЗАЦИИ НА РАЗРУШЕНИЕ РОДОВОГО СОЮЗА И НА ВЗАИМНОЕ СБЛИЖЕНИЕ РОДОВ; СМЕНА РОДА ДВОРОМ. ОТРАЖЕНИЕ ЭТИХ ФАКТОВ В МИФОЛОГИИ РУССКИХ СЛАВЯН. ОЧЕРК ИХ МИФОЛОГИИ. КУЛЬТ ПРИРОДЫ. ПОЧИТАНИЕ ПРЕДКОВ. ОТРАЖЕНИЕ ТЕХ ЖЕ ФАКТОВ В ФОРМАХ ЯЗЫЧЕСКОГО БРАКА У РУССКИХ СЛАВЯН И В ИХ СЕМЕЙНОМ ПРАВЕ. 2) СЛЕДСТВИЯ ЭКОНОМИЧЕСКИЕ. ДАВНЕЕ ТОРГОВОЕ ДВИЖЕНИЕ ПО ДНЕПРУ. ГРЕЧЕСКИЕ КОЛОНИИ ПО СЕВЕРНЫМ БЕРЕГАМ МОРЯ. СЛЕДЫ РАННИХ ТОРГОВЫХ СНОШЕНИЙ РУССКИХ СЛАВЯН С ХОЗАРСКИМ И АРАБСКИМ ВОСТОКОМ И С ВИЗАНТИЕЙ. ВЛИЯНИЕ ХОЗАРСКОГО ИГА НА УСПЕХИ ЭТОЙ ТОРГОВЛИ. ПРОИСХОЖДЕНИЕ ДРЕВНЕЙШИХ РУССКИХ ГОРОДОВ. СЛЕДСТВИЯ РАССЕЛЕНИЯ В продолжение VII и VIII вв., во время аварского владычества по обеим сторонам Карпат, восточной и западной, восточная ветвь славян, занимавшая северо-восточные склоны этого хребта, мало-помалу отливала на восток и северо-восток. Вот факт, на изучении которого мы остановились. Он сопровождался для восточных славян разнообразными последствиями: юридическими, экономическими и политическими. Из этих следствий и слагался тот быт восточных славян, который мы наблюдаем, читая рассказ Начальной летописи о Русской земле IX – XI вв. Остановимся прежде всего на последствиях юридических, какими сопровождалось расселение восточных славян. СЛЕДЫ РОДОВОГО БЫТА На Карпатах эти славяне, по-видимому, жили ещё первобытными родовыми союзами. Черты такого быта мелькают в неясных и скудных византийских известиях о славянах VI и начала VII в. По этим известиям славяне управлялись многочисленными царьками и филархами, т. е. племенными князьками и родовыми старейшинами, и имели обычай собираться на совещания об общих делах. По-видимому, речь идёт о родовых сходах и племенных вечах. В то же время византийские известия указывают на недостаток согласия, на частые усобицы между славянами – обычный признак жизни мелкими разобщёнными родами. Если что можно извлечь из этих указаний, то разве одно предположение, что уже в VI в. |
| С.Б. Сорочан Глава 4. Византия и хазары в Таврике: господство или кондоминиум? Смысл событий конца VII – начала VIII в. в Крыму неоднократно трактовался и трактуется отечественными и зарубежными исследователями как начало распространения на большую часть Таврики власти Хазарского каганата, обернувшегося долгим абсолютным хазарским верховенством, владычеством, господством, завоеванием, которое сокрушило экономическое и политическое влияние Византийской империи, якобы «тормозившей нормальное развитие местной среды» на полуострове 1186 . Иногда в ход пускаются менее определенные термины: «покровительство», «контроль», «сюзеренитет», «протекторат» или даже «колония», подразумевающие если не полную принадлежность хазарам, то во всяком случае одностороннее подчинение, институт «дистанционного данничества», вассальный статус и «вольного города» Херсона, и Готфии, и всей прочей Таврики если не с конца VII в., то уж точно с 40-х или 80-х гг. VIII столетия 1187 . Еще раз о тудуне Херсона и статусе Боспора и Фанагории в начале VIII в . Новейшие работы остаются верны этой точке зрения и безоговорочно, на уровне учебной истины включают «оккупированный хазарами Крым» в состав западных земель Хазарского каганата, объявляют его «Крымской Хазарией» 1188 . Даже в коллективной академической монографии, посвященной средневековому Крыму, Северо-Восточному Причерноморью и Закавказью, которая задается целью подведения итогов многолетних исследований в этом регионе( главу σ Крыме VIII–IX вв. венчает непререкаемый подзаголовок – «Хазарское господство» 1189 . Он вполне соответствует заключительному непререкаемому выводу о том, что Хазарский каганат вытеснил Византию из Таврики; Боспор, Сугдея, Мангуп и десятки других более мелких пунктов стали принадлежать хазарам и до X в. здесь установилось безраздельное хазарское владычество 1190 . Подразумеваемый при этом захват наиболее крупных торговых портовых городов Тамани и Таврики отдельные исследователи считают важной причиной завоевательной политики хазар 1191 . |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ДАО [древнекит. путь, подход, график, функция, метод, закономерность, принцип, класс, учение, теория, правда, мораль, абсолют], одно из важнейших понятий кит. культуры. Этимологически восходит к идее главенства (шоу) в «движении/по-ведении» (син). Ближайшие коррелятивные категории - дэ (благодать) и ци (орудие). В совр. языке бином «дао-дэ» означает мораль, нравственность . Термином «Д.» переводились буддийские санскр. понятия «марга» и «патха», выражающие идею пути, а также «гати» (одно из 6 воплощений) и «бодхи» (просветление, пробуждение) и иудео-христ. понятие Бога , такие античные понятия, как логос и «плерома», индуистские рита , Брахман и Шива , новоевроп. ratio и Natura naturans. Иероглиф Д. входит в обозначение даосизма (Д. цзя, Д. цзяо) и неоконфуцианства (Д. сюэ). В философском трактате «Мо-цзы» (V-III вв. до Р. Х.) «учением о Дао» (Д. цзяо), в «Чжуан-цзы» «искусством/техникой Дао» (Д. шу) названо и раннее конфуцианство , а позднее «учением о Дао» назывался и буддизм . В различных философских системах Д. определялось по-разному, поэтому конфуцианский философ Хань Юй (VIII-IX вв.) назвал его, как и «дэ», «пустой позицией», не имеющей точно фиксированного смысла. В «Шу цзине» (Книга истории) термин «Д.» имеет абстрактные значения: «поведение», «продвижение», «путь государя и Неба (Тянь)» - и соотнесен с дэ, также обозначающим абстрактные понятия социальной и космической гармонии (главы 3, 36, 44). С начала развития кит. философии центральным для нее стал вопрос о соотношении человеческого и небесного, т. е. общеприродного Д. (В узком смысле небесное Дао означало ход времени или движение звезд с запада на восток в противоположность движению солнца с востока на запад.) В «Ши цзине» (Книга гимнов и песней XI-VII вв. до Р. Х.) наметилось сближение понятий «Д.» и «предел» (цзи, тай цзи ). Конфуций (VI-V вв. до Р. Х.) конкретизировал Д. в этическом аспекте: «сыновняя почтительность» и «братская любовь», «верность» и «великодушие», т. е. «золотое правило» морали, «гуманность» ( жень ), «знание» и «мужество» и т. п. В «Лунь юе» Д.- благой ход общественных событий и человеческой жизни, зависящий как от «предопределения» (мин), так и от отдельной личности. Его носителем выступает и индивид, и гос-во, и все человечество (Поднебесная). В силу различия носителей различны и их Д.: прямое и кривое, большое и малое, присущее «благородному мужу» (цзюнь цзы) и «ничтожному человеку» (сяо жэнь). Поднебесная может утрачивать Д. В идеале единое Д. должно быть познано. Его утверждение в мире исчерпывает смысл человеческого существования; при отсутствии Д. в Поднебесной следует «скрываться», отказываться от службы. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание АНТИЧНОСТЬ [от лат. antiquus - древний], классическая древность, традиц. обозначение древней греко-рим. цивилизации, в среде к-рой происходило распространение раннего христианства и становление форм христ. культуры (так что для заключительной стадии, связанной с именем имп. равноап. Константина I и отцов Церкви, можно говорить о христ. А.). Поскольку почти весь путь А. был пройден под знаком язычества, усвоение античных культурных навыков побуждало христ. мыслителей к активному обсуждению общей проблемы подобающего христианину отношения к ценностям культуры как таковым; обсуждение это было весьма принципиальным и духовно строгим, но отнюдь не тяготело к упрощениям. Хронологические границы и периодизация Предыстория А. включает периоды крито-микенской цивилизации (XIX-XII вв. до Р. Х.) и культурного хаоса, вызванного иллирийско-дорийским переселением (XII-IX вв. до Р. Х.). Об этих периодах, с к-рыми грека эпохи А. связывала общность географическая и отчасти этническая, память сохранялась практически исключительно в формах мифологического и эпического предания (в частности, песен аэдов, легших в основу гомеровских поэм). Когда складывается и стабилизируется характерная для греч. цивилизации форма города-государства (полиса), начинается т. н. архаика (VIII-VI вв. до Р. Х.): в это время оформляется эпос Гомера и в «споре» с ним возникает эпос Гесиода уже как авторское творчество, а на рубеже VII и VI вв. заявляют о себе лирические жанры, преемственно связанные с фольклором, но открывающие путь возрастающей индивидуализации поэтического высказывания. Особое значение имеет эпоха греч. классики, открывающаяся греко-персид. войнами (490-448 до Р. Х.), в к-рых свободные граждане маленьких городов-государств сумели дать отпор натиску великой деспотической империи, что весьма подняло самосознание греков и дало особое значение Афинам , где происходит подъем демократии и сосредоточивается культурное творчество; эпоха эта завершается поражением Афин в т. |
| Памятники византийской литературы IX–XIV вв. Скачать epub pdf От редакции Настоящее собрание переводов из наиболее значительных и характерных произведений византийской литературы IX–XIV вв. является продолжением вышедшей в 1968 г. книги «Памятники византийской литературы IV–IX вв.». Периоды времени, охваченные первым и вторым сборниками, совершенно одинаковы по протяженности, но состав той литературы, которую охватывает каждый из них, и в количественном и в жанровом отношении неравноценен. Во втором периоде, который начинается с послеиконоборческой эпохи, продолжается шесть столетий и заключает в себе три крупнейших культурных подъема Византийской империи – так называемые Македонское, Комниновское и Палеологовское возрождения, – литературная продукция несравненно богаче и разнообразнее. Система византийских жанров, казалось бы, твердо установившаяся в период оформления и процветания монастырской культуры в VII–VIII вв., начиная с IX в. претерпевает серьезные изменения. Возникает народная эпическая поэма, представленная в данном сборнике двумя образцами, появляется любовный роман, развивается драматизированная и повествовательная сатира. Народный язык начинает проникать в произведения отдельных писателей, все увеличивая свою сферу влияния. Этим новым по форме и содержанию произведениям противостоит литература традиционных жанров; однако и она, при всей своей приверженности к старым формам, подвергается значительным внутренним изменениям, как это хорошо видно на примере жанра летописи, где при глубоко традиционной форме по–новому трактуется тема человека и его поведения в обществе. Показать наиболее характерные моменты этой сложной картины, дать по возможности более полное представление о ходе развития литературы во второй половине тысячелетнего существования Византийской империи – вот задача, которая стояла перед составителями данного сборника. При этом следует заметить, что из произведений этого периода к настоящему времени уже имеются некоторые художественные переводы высокого качества, выполненные советскими учеными, чего нельзя сказать о литературе до IX в. Так, например, мы располагаем переводами «Псаммафийской хроники», романа Евматия Макремволита, поэмы о Дигенисе Акрите, «Алексиады». Однако по сравнению со всем материалом, заслуживающим перевода и публикации, это всего лишь ничтожная часть. И все же отказаться от готовых переводов полностью и поместить в сборник только до сих пор не переводившиеся тексты составителям сборника не представилось возможным; поэтому в сопоставлении с переведенной впервые поэмой об Армурисе дан подбор отрывков из перевода «Дигениса Акрита», вышедшего в 1960 г.; как образцы «эпоса в прозе» помещены главы из переведенной в конце прошлого века хроники Иоанна Киннама и главы из «Алексиады» (М., 1965). |
|
|
