| Руины византийской церкви IV в. находятся на невысоком холме в юго-восточном конце деревни. В XII в. крестоносцы построили на ее развалинах однонефную базилику во имя святого Георгия Победоносца. Доныне жители деревни сохранили древний обычай: во исполнение обета возле церкви приносится в жертву агнец, и его кровью помазываются косяки церковных дверей в виде символических крестов. Мясо его затем раздают бедным. Современная православная церковь построена также на месте византийской базилики, от которой сохранились фрагменты мозаичного пола, в том числе с греческой надписью. Наиболее ценные находки, обнаруженные в окрестности Тайибы, помещены в небольшом музее здешнего католического прихода, в том числе римский верстовой столб с обозначением X легиона. В так называемом «библейском доме» посетитель может ознакомиться с жизнью и бытом древнего населения Палестины. Вефиль и Силом Рядом, в 4 км к юго-западу, находится арабская деревня Бейтин, библейский Вефиль (Бет-Ель, Дом Божий). Это место, в 22 км к северу от Иерусалима, и в добиблейские времена представляло важный пункт на караванном пути, шедшем по водоразделу Иудейских гор. Этой дорогой двигался Авраам, когда впервые пришел в Ханаанскую землю. Оттуда двинулся он к горе, на восток от Вефиля; и поставил шатер свой так, что от него Вефиль был на запад, а Гай на восток, и создал там жертвенник Господу и призвал имя Господа, явившегося ему ( Быт. 12, 8 ). Авраам еще раз вернулся в эти места после странствования в Египет (см. Быт. 13, 3–4 ). Но более всего это святое место связано с внуком Авраама Иаковом. Здесь было ему видение лестницы от неба до земли, по которой Ангелы сходили и восходили, здесь прозвучало обетование Божие: Землю, на которой ты лежишь, Я дам тебе и потомству твоему... и благословятся в тебе и в семени твоем все племена земные ( Быт. 28, 13–14 ). Иаков пробудился и сказал: как страшно сие место! это не иное что, как дом Божий, это врата небесные... И нарек имя месту тому: Вефиль ( Быт. 28, 17–19 ). Точное место, где воздвигли свои жертвенники Авраам и Иаков, со временем забылось. Но остатки города Вефиля были раскопаны археологами. Установлено, что поселение, возникшее еще в начале бронзового века (3 тыс. до Р.Х.), существовало в течение трех с половиной тысячелетий до арабского завоевания (VIII в. н.э.). Период процветания города относится к эпохе патриархов (II тыс. до Р.Х.). Этот укрепленный ханаанский город Луз был захвачен коленами Иосифа и Ефрема. Рядом с разрушенным городом израильтяне выстроили небольшое неукрепленное селение, названное, как мы видели, Вефиль – в память о видении Иакова. Вскоре Вефиль стал важнейшим центром религиозной жизни иудеев: здесь, в небольшом храме, находился одно время Ковчег Завета (см. Суд. 20, 27 ). Археологические раскопки свидетельствуют, что в эпоху Судей (XII-XI вв. до Р.Х.) город дважды был захвачен филистимлянами – факт, не отмеченный в Библии. |
| Евангелие неопровержимо свидетельствует о богочеловечестве Христа. Будучи книгой богодухновенной, оно, однако, написано живыми людьми, каждый из которых описывает события так, как он их видел и воспринимал, или как он о них слышал от очевидцев. Под «богодухновенностью» священных книг понимается совместное творчество людей и Святого Духа – их сотрудничество, synergia. Между четырьмя евангелистами существуют известные разногласия в деталях, что свидетельствует не о противоречии между ними, но об их единстве: если бы повествования были абсолютно тождественны, это говорило бы о том, что их авторы друг с другом советовались и друг у друга списывали. Евангелия – это свидетельства очевидцев, в которых каждый факт достоверен, но излагается с точки зрения того или иного конкретного автора. Христос веры: две природы Священное Писание является главным источником нашего знания о Боге и о Христе. Но Писание может быть понято и истолковано по-разному: все ереси были подкреплены ссылками на Писание и цитатами из Библии. Поэтому необходим некий критерий правильного понимания Библии: таким критерием в Церкви является Священное Предание, частью которого Писание является. Священное Предание включает в себя весь многовековой опыт жизни Церкви, отраженный помимо Писания в деяниях и вероопределениях Вселенских Соборов, в творениях Святых Отцов, в литургической практике. Священное Предание не является просто дополнением к Писанию: оно свидетельствует о постоянном и живом присутствии Христа в Церкви. Весь пафос Нового Завета в том, что его авторы были «свидетелями»: «О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши – о Слове жизни, ибо жизнь явилась, и мы видели и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и явилась нам» ( 1Ин. 1:1–2 ). Но Христос продолжает жить в Церкви, и опыт соприкосновения с Ним, жизни в Нем рождает новое свидетельство, которое запечатлевается в Предании. Евангелие говорило о Христе как Боге и человеке, но церковному Преданию предстояло сформулировать догмат о соединении Божества и человечества во Христе. Разработкой этого догмата занимались в эпоху христологических споров (IV-VII вв.). |
| «Преображение» как перемена к лучшему, мгновенное изменение тленного в нетленное, относится только к верным как воспринявшим Искупление и к неодушевленной твари, потому что «все созданное Богом добро зело, и потому этот огонь пожрет и истребит все, что не таково». То есть не сами «растления» и «похоти» будут «преображены» путем «развития» как это, безусловно, понималось Достоевским в духе пантеистической немецкой «философии тождества», шеллингианского принципа «единства противоположностей», раз и навсегда догматизированного в почвенничестве стараниями Григорьева. Идея тотального «преображения мира» как всеобщего спасения – это неооригеническая (христианско-платоническая) подмена эсхатологического и сотериологического учений Церкви. «…и если не пощадил первого мира, но в восьми душах сохранил семейство Ноя, проповедника правды, когда навел потоп на мир нечестивых; и если города Содомские и Гоморрские, осудив на истребление, превратил в пепел, показав пример будущим нечестивцам, а праведного Лота, утомленного обращением между людьми неистово развратными, избавил — то, конечно, знает Господь, как избавлять благочестивых от искушения, а беззаконников соблюдать ко дню суда, для наказания» (2Пет 2:5-9). Отсюда объяснение того, что касается близости воззрений Достоевского к «монашеству IV-IX вв.» и вообще к отцам того времени (как утверждает Флоровский с подачи Розанова). В тот период (то есть во времена Вселенских соборов, в эпоху борьбы с ересями и догматического формулирования Церковью православного христианства) многие вероучительные вопросы были еще, как теперь говорят, дискуссионными, и идеи оригенизма, в частности. И, действительно, существуют такие мнения некоторых Отцов, которые до того, как эти спорные вопросы были соборно осуждены Церковью как однозначно еретические, разделяли общий богословский «оптимизм» Оригена (например, Григорий Нисский в вопросе о конечности адских мук), но после постановлений Соборов исповедовали истинное учение Церкви (если доживали до того; если же нет, то таковые мнения обличались другими отцами, как неправославные). |
| Учение о сошествии Христа во ад содержится и в тех произведениях Оригена , которые сохранились только на латинском языке. В «Толковании на Послание к Римлянам» Ориген говорит о том, что произошло с диаволом после того, как он был побежден Христом: Царство смерти действительно разрушено, и плен, который оно держало, уничтожен. Но поскольку враг и тиран должен быть снова разрушен при кончине века (in fine saeculi), поэтому ныне мы видим его не столько царствующим, сколько разбойничающим (non tam regnari, quam latrocinari) и изгнанным из царства своего, скитающимся по пустыням и дорогам, чтобы найти для себя неверующих 164 . Таким образом, при сошествии Христа во ад диавол был побежден и лишен власти, однако он продолжает действовать до тех пор, пока его власти не будет положен конец при Втором Пришествии Христовом. О победе над диаволом говорится и в следующем тексте, где аллегорически толкуется Мф. 12:29 : ...Христос добровольно истощил Себя... и принял «образ раба», претерпел господство тирана, «был послушен даже до смерти» 165 , каковой смертью Он разрушил того, кто имел державу смерти (mortem imperiam), то есть диавола, чтобы освободить тех, кого удерживала смерть. Ибо связав сильного и крестом победив его, Он вошел в дом его – в дом смерти, в ад – и расхитил сосуды его, то есть вывел души, которые удерживала смерть. Именно об этом загадочно сказано в Евангелии: «Как может кто войти в дом сильного и расхитить вещи его, если прежде не свяжет сильного?» 166 Сначала Он связал его на кресте, а затем вошел в дом его, то есть ад, и оттуда «восшед на высоту, пленил плен» 167 , то есть тех, кто воскрес вместе с Ним и вошел в Небесный Иерусалим. Поэтому апостол справедливо говорит: «Смерть уже не имеет над Ним власти» 168 . Обзор взглядов писателей II-III вв. показывает, что уже в это время сформировалась традиция, отраженная в «Евангелии Никодима» и включающая в себя учения 1) о сошествии Христа во ад, 2) о проповеди Иоанна Предтечи в аду перед сошествием туда Христа, 3) о том, что Христос, сойдя во ад, вывел оттуда первозданного Адама, 4) о том, что благодаря сошествию Христа во ад и воскресению в рай вошел благоразумный разбойник, 5) о победе Христа над диаволом, адом и смертью. Эти темы нашли развитие и у последующих церковных писателей. Восточные Отцы IV века |
| Как известно, в Библии нет изречений, прямо относящихся к обсуждаемой проблеме, за исключением, быть может, одного установления из " Книги Договора " , согласно которому человек, толкнувший беременную женщину, что стало причиной выкидыша, обязан заплатить штраф (Исх., 21:22). Тем не менее, христианское " нельзя " абортам небезосновательно. Православное богословие полагает, что при решении сложных нравственных вопросов " на первое место чаще всего выдвигается самая жизнь Основателя христианства, как воплотившая в себе идеал совершеннейшего пути ко спасению " . В этом плане Благовещение Архангела Гавриила Марии в момент зачатия Спасителя: Радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами (Лк. 1,28), представляет собой символическую форму христианского понимания начала человеческой жизни. Этот принцип ставит под сомнение " право женщины на собственное тело " , допускающее, что плод есть лишь часть материнской ткани. " Это не ее тело; это тело и жизнь другого человеческого существа, вверенного ей материнским заботам для кормления " (Харакас С. Православие и биоэтика, " Человек " , 1994, 2, с. 93). К каноническим относится суждение св. Василия Великого (IV-V вв. Р.Х.): " Умышленно погубившая зачатый в утробе плод подлежит осуждению как за убийство " . Оценка аборта как " смертоубийства " , как нарушения заповеди " не убий " - одно из оснований христианского " нельзя " . К мысли об еще одном основании приводит святой Иоанн Златоуст. Он пишет, что плодоизгнание " нечто хуже убийства (выделено автором. - Ред.), так как здесь не умерщвляется рожденное, но самому рождению полагается препятствие " . Что может быть " хуже убийства " ? Очевидно то, что приводит к убийству, что является его основанием. И это - нарушение " первой и наибольшей заповеди " , заповеди Любви. Возлюби Господа Бога Твоего всем сердцем твоим, и всею душою Твоею, и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на двух сих заповедях утверждается весь закон и пророки (Мф., 22:37-40). |
| Причащающийся святых таин также есть христоносец: «Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем» (Ин. 6: 56). Эта мысль высказывается Спасителем еще раз, причем в повелительном наклонении: «Пребудьте во Мне и Я в вас» (Ин. 15: 4). И затем поясняется: «Кто пребывает во Мне и Я в нем, тот приносит много плода; ибо без Меня не можете делать ничего» (Ин. 15: 5). Пресвятая Дева не только Богородица, но и христоносица. Евангелие повествует: невместимый Бог неисповедимым образом вошел в одного человека – в Деву Марию. И кто станет утверждать обратное, сознательно обрекает себя на несторианскую ересь. Каждый христианин, живущий богоугодно, может считаться христоносцем, особенно, как говорилось, по принятии святых таин. Потому в Церкви в течение многих столетий живет имя Христофор. Ношение в себе Христа неизбежно ставит вопрос о характере связи между телом и душой. Не получается ли из наших рассуждений, что тело человека служит лишь «сосудом» для души? И не разделяем ли мы тело и душу как форму и содержание? Как нам кажется, здесь можно обратиться к известным словам апостола Павла: «Есть тело душевное, есть тело и духовное» (1 Кор. 15: 44). Христианин не борется против тела, и не относится к нему, как к форме, но стремится его преобразить, сделать из него храм Бога Живого, храм Духа Святого (см.: 1 Кор. 3: 16–17; 6: 19). Обратимся еще раз к святым отцам. «По Максиму Исповеднику, тело и душа взаимно дополняют друг друга и не способны существовать порознь… человек есть воистину человек, потому что он – образ Божий , а Божественный фактор в человеке касается не только его духовной стороны, как считали Ориген и Евагрий, но всего человека, души и тела», – пишет протоиерей Иоанн Мейендорф . Что касается «сосуда», то Сам Господь говорит (и именно об апостоле Павле): «Он есть Мой избранный сосуд, чтобы возвещать имя Мое перед народами и царями и сынами Израилевыми» (Деян. 9: 15). С тех времен в Церкви широко распространилось это выражение. Кстати, тело в качестве сосуда для души рассматривал Платон, но в христианстве, например, епископ Немезий Эмесский (конец IV – середина V вв.) считал, что, скорее, тело заключено в душе, а не душа в теле, как в сосуде. Для православных вопрос стоит по-другому: если тело в высшей степени отмечено печатью его Создателя, то насколько должна соответствовать ему душа? Их ущербное несоответствие может привести к осквернению, к профанации Божественного замысла о человеке. Поэтому изначально в человеке существует уникальное гармоничное единство его (и только его) тела и его неповторимой души, о чем неоднократно говорили отцы. Лишь грех нарушает это единство. И лишь после смерти Творец воссоединит душу человека с безгрешным идеальным телом духовным, о котором говорил апостол Павел. |
| После восьмой песни канона торжественно, с каждением всего храма, поется песнь Пресвятой Богородицы: Величит душа Моя Господа и возрадовася дух Мой о Бозе Спасе Моем. Яко призре на смирение рабы Своея, се бо, от ныне ублажат Мя вси роди. Яко сотвори Мне величие Сильный, и свято имя Его, и милость Его в роды родов боящимся Его. Сотвори державу мышцею Своею, расточи гордыя мыслию сердца их. Низложи сильныя со престол, и вознесе смиренныя, алчущия исполни благ, и богатящияся отпусти тщи. Восприят Израиля отрока Своего, помянути милости, якоже глагола ко отцем нашим, Аврааму и семени его даже до века. Величит душа Моя Господа, и возрадовался дух Мой о Боге, Спасителе Моем, что призрел Он на смирение Рабы Своей, ибо отныне будут ублажать Меня все роды; что сотворил Мне величие Сильный, и свято имя Его; и милость Его в роды родов к боящимся Его; явил силу мышцы Своей; рассеял надменных помышлениями сердца их; низложил сильных с престолов, и вознес смиренных; алчущих исполнил благ, и богатящихся отпустил ни с чем; воспринял Израиля, отрока Своего, воспомянув милость, как говорил отцам нашим, к Аврааму и семени его до века (Лк 1:46–55). Дева Мария радостно и смиренно прославляет Господа за славу, которая Ее ожидает, за то, что Он помнит о самых простых и незаметных людях, восстанавливает справедливость внутри избранного народа, что Он верен Своим обещаниям. Каждый стих песни поется с припевом «Честнейшую Херувим». Пением этой песни на Утрене мы прославляем Пресвятую Деву и исповедуем истинной Богородицей, Матерью Света, Которая выше всех ангелов. Молитва хвалы После канона поются последние псалмы Псалтири — 148-й «Хвалите Господа с небес», 149-й «Воспойте Господеви песнь нову» и 150-й «Хвалите Бога во святых Его». Все они призывают к прославлению Бога, поэтому называются «Хвалитны». Псалмы и следующие за ними радостные стихиры — это заключительная молитва хвалы, приносимая всем Творением своему Творцу. Великое славословие Возгласом «слава Тебе, показавшему нам свет!» начинается один из древнейших христианских гимнов IV–V вв. — Великое славословие. В древности эти слова произносились на рассвете, при появлении первых лучей солнца. |
| 8 Суета сует, сказал Екклесиаст, все – суета! 12 .7. Здесь нет исповедания веры в бессмертие (ср. 3.19–21), но лишь утверждается, что жизнь и душа получены человеком от Бога (см. Быт 2.7, 3.19 ). Откровение о будущей жизни будет дано ветхозаветным людям позднее (III-II вв. до Р. Х.). По мнению большинства библеистов, эпилог составлен другим автором и проникнут духом Книги Притчей. 9 Кроме того, что Екклесиаст был мудр, он учил еще народ знанию. Он все испытывал, исследовал, и составил много притчей. 10 Старался Екклесиаст приискивать изящные изречения, и слова истины написаны им верно. 11 Слова мудрых – как иглы и как вбитые гвозди, и составители их – от единого пастыря. 12 А что сверх всего этого, сын мой, того берегись: составлять много книг – конца не будет, и много читать – утомительно для тела. 13 Выслушаем сущность всего: бойся Бога и заповеди Его соблюдай, потому что в этом все для человека; IV. Псалтирь Псалмы слагались в ветхозаветной Церкви с самых ранних времен (см. Исх 15 ). Первые псалмы были написаны еще до Давида ( Пс 28 ), а часть из них – самим царем (2, 17, 23), большинство же псалмов с надписью «Давидов» (евр. «ле-давид», слав. «Давиду») принадлежит, однако, не ему. Надпись означает, что эти псалмы пелись во время богослужения в присутствии царя из рода Давидова. Книга Псалмов получила свою окончательную форму около II в. до Р. Х. Она состояла из пяти частей и являлась литургическим сборником. Пение псалмов сопровождалось музыкой, что отмечено во многих местах книги. Нумерация псалмов в евр. Библии не совпадает с нумерацией LXX и Вульгаты (принятой в русском переводе). Псалом 9 в греческом и латинском переводах соответствует 9 и 10 псалмам в евр. Библии. Пс 113 в греческом и латинском переводах соответствует 114–115 псалмам в евр. Библии. Псалмы 114–115 в греческом и латинском переводах в евр. Библии составляют один 116 псалом. Псалмы 146–147 в евр. Библии составляют один 147 псалом. Совпадают номера псалмов 1–8, 148–150, а от псалма 10 до 147 включительно нумерация в указанных переводах евр. |
| Другие источники использовались косвенно. Из них заимствовались образы, а не словесная “оболочка”. Так, во 2 книге Маккавейской в описании бегства Антиоха IV Епифана из Персии мы находим (как, видимо, и летописец) и небесный суд, следующий за злодеем, и повреждение всех членов тела, заставившее его продолжать путешествие на носилках, и “смрад зловония”, исходивший от несчастного. Подобно нашему летописному персонажу, Антиох “кончил жизнь на чужой стороне в горах самою жалкою смертию” (2 Мак 9:2–10,18,28). Судя по всему, автор рассчитывал, что его читателям все прямо или опосредованно цитируемые тексты хорошо известны. Поэтому читая описание бегства Святополка, они поймут, что тот бежал с поля боя, подобно Антиоху из Персии, и умер как Ирод Окаянный. Все эти ассоциации подкреплялись еще несколькими библейскими параллелями. В книге Левит читаем: “Оставшимся из вас пошлю в сердца робость в земле врагов их, и шум колеблющегося листа погонит их, и побегут, как от меча, и падут, когда никто не преследует и не будет у вас силы противостоять врагам вашим; и погибнете между народами, и пожрет вас земля врагов ваших” (Лев 26:36–38). А вот несколько цитат из книги Притчей Соломоновых: “Нечестивый бежит, когда никто не гонится за ним Человек, виновный в пролитии человеческой крови, будет бегать до могилы, чтобы кто не схватил его” (Притч 28:1,17). Следовательно, сейчас описание бегства и кончины Святополка “звучало” бы приблизительно так: “Нечестивый Святополк, повинный в пролитии крови человеческой, бежал от Ярослава как злодей и богохульник Антиох из Персии. И не было ему спасения. И умер он невесть где, подобно Ироду Окаянному, приняв муки за свое неверие. И после смерти будет вечно мучим, связанный в пустыни”. Неясно, однако, что значат последние три слова. Почему Святополк должен принимать посмертные муки именно в пустыни и будучи связаным? Ответ и на эти вопросы можно (и, скорее всего, должно) искать в параллельных текстах. Среди апокрифических (неканонических) произведений есть так называемая Книга Еноха. На славянский язык она была переведена еще в X–XI вв. В ней, в частности, упоминается любопытный эпизод, имеющий, судя по всему, непосредственное отношение к нашей загадочной фразе: |
| Учение о сошествии Христа во ад содержится и в тех произведениях Оригена, которые сохранились только на латинском языке. В «Толковании на Послание к Римлянам» Ориген говорит о том, что произошло с диаволом после того, как он был побежден Христом: Царство смерти действительно разрушено, и плен, который оно держало, уничтожен. Но поскольку враг и тиран должен быть снова разрушен при кончине века (in fine saeculi), поэтому ныне мы видим его не столько царствующим, сколько разбойничающим (non tam regnari, quam latrocinari) и изгнанным из царства своего, скитающимся по пустыням и дорогам, чтобы найти для себя неверующих . Таким образом, при сошествии Христа во ад диавол был побежден и лишен власти, однако он продолжает действовать до тех пор, пока его власти не будет положен конец при Втором Пришествии Христовом. О победе над диаволом говорится и в следующем тексте, где аллегорически толкуется Мф. 12:29: …Христос добровольно истощил Себя… и принял «образ раба», претерпел господство тирана, «был послушен даже до смерти» , каковой смертью Он разрушил того, кто имел державу смерти (mortem imperiam), то есть диавола, чтобы освободить тех, кого удерживала смерть. Ибо связав сильного и крестом победив его, Он вошел в дом его — в дом смерти, в ад — и расхитил сосуды его, то есть вывел души, которые удерживала смерть. Именно об этом загадочно сказано в Евангелии: «Как может кто войти в дом сильного и расхитить вещи его, если прежде не свяжет сильного?» Сначала Он связал его на кресте, а затем вошел в дом его, то есть ад, и оттуда «восшед на высоту, пленил плен» , то есть тех, кто воскрес вместе с Ним и вошел в Небесный Иерусалим. Поэтому апостол справедливо говорит: «Смерть уже не имеет над Ним власти» . Обзор взглядов писателей II-III вв. показывает, что уже в это время сформировалась традиция, отраженная в «Евангелии Никодима» и включающая в себя учения 1) о сошествии Христа во ад, 2) о проповеди Иоанна Предтечи в аду перед сошествием туда Христа, 3) о том, что Христос, сойдя во ад, вывел оттуда первозданного Адама, 4) о том, что благодаря сошествию Христа во ад и воскресению в рай вошел благоразумный разбойник, 5) о победе Христа над диаволом, адом и смертью. Эти темы нашли развитие и у последующих церковных писателей. Восточные Отцы IV века |
|
|
