| Выражение «косо» автор прямо взял у И. Флавия (λοξς). Но у Иосифа это выражение имеет смысл, потому что по его предположению лампады были обращены на восток и на юг (Antiqu. III. 6. 7). При таком условии светильник действительно должен был стоять косо, по диагонали скинии. Автор ещё более затемнил дело неверной передачей показания И. Флавия, заменив почему-то слово «юг» словом «запад» (стр. 127). Положение светильника, параллельное продольным стенам скинии, автор думает утвердить ещё на том соображении, что «направлять каким-либо образом освещение на Святое святых было бы противно назначению последнего и не соответствовало царствовавшему за завесой священному мраку» (стр. 128). Но если завеса не пропускала сквозь себя свет, то не всё ли равно, куда бы свет ни направлялся? Если же она пропускала свет, то всё равно – мрак Святого святых нарушался при всяком положении светильника. Нельзя согласиться во всём с автором и относительно ковчега завета. Он непременно хочет, чтобы шесты для ношения ковчега были по длинным сторонам его. «Достаточно, – говорит он, – заметить, что уже выражение текста о кольцах, прибитых по два на одном боку, и два на другом в таком неквадратном сосуде, как ковчег, может указывать только более значительные стороны, следовательно продольные, а не поперечные; подобным образом Исх. 26:20 словом обозначается только продольная сторона скинии» (стр. 146). Доказательство поверхностное. Два бока, боковые стороны, различаются только в тех предметах, которые имеют переднюю, или лицевую, и тыльную стороны. У стола, отделанного одинаково со всех сторон, хотя бы и продолговатого, у ящика, не имеющего крышки, отворяющейся только в одну сторону, нет ни передней, ни задней стороны, и потому каждая их сторона – длинная ли, или короткая – безразлично может быть названа боком. Скиния имела переднюю – лицевую, и заднюю стороны, и потому у неё были две определённые боковые стороны. Задняя стена скинии потому не названа боком, что она, во-первых, была зад, а не бок; во-вторых потому, что боку всегда соответствует другой бок; но стены у скинии, которая противолежала бы задней стене, не было (был вход во всю ширину передней части). |
| 30 н. э. Церк. — слав. 1ис&ъ (в дониконовской Руси и у старообрядцев 1с&ъ) — «итацистская» транслитерация греч. Τησος, в свою очередь передающего yesua — арамеизированную форму древнеевр. имени hosua («Господь спасение»); соответственно «этацистская» транслитерация дает латинский вариант Jesus, откуда передача имени в западных языках. XpiCTOCb (греч. Χριστς «Помазанник») — передача евр. понятия «Мессия» (арам. maSiha " , древнеевр. rriasiah). К нему близко по смыслу широко употребляемое в христианской традиции наименование «Спаситель» (в русском обиходе Спасъ); это как бы перевод имени «Иисус», в котором артикулируется идея спасения (ср. Евангелие от Мф. 1:21: «…и наречешь имя Ему Иисус, ибо Он спасет людей от грехов их»). Ранних внехристианских источников, касающихся жизни и личности И. X., почти нет. Его характеристика у еврейского историка I в. н. Иосифа Флавия (Antiqu. XVIII, 3, 3, 63–54) интерполирована; однако вариант этого места, дошедший в арабском переводе в составе хроникального труда, не внушает подобных подозрений. Он звучит так: «В это время жил мудрый человек, которого звали Иисус. Образ жизни его был достойным, и он был известен своей добродетелью; и многие люди из иудеев и из других народов стали его учениками. Пилат приговорил его к распятию и смерти, но те, кто стали его учениками, не отреклись от его учения; они рассказали, что он явился им через три дня после распятия и был живым. Полагали, что он был Мессия, о котором пророки предсказывали чудесное» ( Agapius, Kitab al " Unvan, ed. par A. Vasiliev, Patrologia Orientalis t. VII, fasc. 4, Paris, 1912, p. 472). Кроме того, у Иосифа Флавия упоминается «Иисус, по прозванию Христос» в качестве известного родича побитого камнями Иакова [в христианской традиции Иаков, Брат Господень] (Antiq. XX, 9, 1). В Вавилонском Талмуде (Sanhedrin 43а) говорится о Йешу–га–Ноцри (Иисусе Назарянине) как о человеке, который «творил знамения и чудеса и сбивал Израиль с пути», за что его казнили «в канун Пасхи», однако запись талмудической традиции произошла на столетия позже составления Евангелий. |
| Мансветов почему-то решился вставить отдел с названием «Устав Великой церкви». Вся эта статья библиографического характера и наполнена главным образом описанием греческого Апостола библиотеки Моск. Духовной Академии (стр. 242). Собранные в ней материалы имеют бесспорное значение для истории Устава Великой церкви, впервые затронутой лишь нашим автором, и окажут несомненную услугу будущему исследователю этого вопроса, но они далеко не полны и не исчерпывают даже известных в литературе сведений касательно данного вопроса ранее. Так, напр., хотя мы и не знаем действительно полных записей этого устава, но факт их существования не подлежит сомнению. Известным ученым А. Поповым найден в рукописях библиотеки А. И. Хлудова отрывок из этого устава, содержащий в себе синаксарь с 1 по 14 сентября. Заглавие этого отрывка любопытно и читается так: «Устав Великия церкви святыя Софии списан боголюбивым архиепископом Климентом» 21 (Перв. приб. к Опис. рукоп. библ. А. И. Хлудова, М. 1875 г. стр. 13). Факт существования в церковно-богослужебной практике Византии самостоятельного Церковного Устава Великой церкви подтверждается и обнародованием Рих. Ферстером списка книг, принадлежавших Великой церкви (Catalogue librorum R. Domini patriarchae Constantinopolitani, continens libros quinquaginta quinque). В числе рукописей, в настоящее время утерянных, и, кажется, безнадежно, значится, между прочим, «Tacticon 22 , liber de Ordinationibus (in charta bebraina)» т. e. книга чинов (Inclat. litt. universit. eberhard. carolin. tubing. sacr. saecul. quarta die VIII mens. Aug. A. CIXXCCLXXVII celebr. congrat. univers. Rostochiens, rect. et conc. Richard. Foerster. de antiqu. et libr. manuscr. constant. comm. Rostoch., pag. 32). В нашей статье: «Типикон Великой церкви или современный типикон греческих приходских церквей» («Рук. для сельск. пастыр.» 1887 г.) интересующиеся историей этого устава найдут несколько новых весьма интересных данных. История «первопечатного греческого типикона» г. Мансветова нуждается в больших поправках и дополнениях. |
| Луки Квириниевой переписи и условия ее совершения. – Молчание о ней Иосифа Флавия, значение и причина этого обстоятельства. – Периодические цензы (через 14 лет) и отношение к ним двух Квириниевых переписей. – Цензовой принцип ιδα и создававшаяся им обязательность записываться по месту происхождения, почему и при рождестве Христовом каждый должен был идти для сего в «свой город»; смысл и объем этого требования. По силе всех приведенных данных мы в праве утверждать, что возможность Квириниева ценза в Палестине при Ироде в. является теоретически обеспеченною и в сторону ее действительности. Но тогда эта перепись должна была оставить и действительные фактические следы, которые не могли ускользнуть от внимания и регистрации историографов разумеемого периода. В этом отношении крайне странно совершенное молчание Иосифа Флавия, специально изучавшего и подробно изображавшего судьбы своего народа, а насчет Иродовой эпохи особенно осведомленного и компетентного. Нельзя отвергать, что это обстоятельство загадочно и создает новое осложнение в решении запутанного вопроса, но оно вовсе не имеет для него роковой важности. Если a posse ad esse non valet consequents, то еще менее законно заключать от неупоминания к небытию. И это логическое требование наиболее обязательно в рассматриваемом случае для оппонентов Луки. Последнее в подавляющем большинстве провозглашаюсь, что свидетельство Иосифа Флавия (в Antiqu. XVШ, 3:3) о Христе неподлинно, будучи позднейшею интерполяцией 70 , и в оригинале не было даже намеков этого рода. Неужели отсюда вытекает, что Господа Спасителя фактически не было, и христианство возникло и развилось помимо Его и вообще без всякого яркого индивидуального посредства? Положим, находятся приверженцы утвердительного ответа, но это – не ученые скептики касательно первой Квириниевой переписи, а только ничтожные единицы немногих фантазеров, стремящихся стереть всякую христианскую оригинальность, как обычный необходимый продукт естественно-исторического развития, где излишне и неуместно обосновывающее личное участие 71 . |
| Теоретически наука ничуть не обязывается отвергать данную реконструкцию и – скорее – должна принять ее, если даже критика проектирует, что при предполагаемой переписи 4 года до р. Хр. не просто числились, а фактически были в Сирии совместно два легата – сменяемый Вар и пока не вступивший в должность Сабин (Bell. jud. II, 2: 2–5. Antiqu. XVII, 9: 3–10: 9), который тожествен с Квиринием, поименованным у Иосифа Флавия неправильно по ошибке 170 . Против комбинации проф. М. Аберле возражают, что было бы странно называть юридического сановника, забыв действительного устроителя ценза 171 , но в этом нет ничего невероятного и неосуществимого. Примеры такого рода встречаются и в наши времена при сходных результатах. Епископы в нашей церкви всегда прибывают на свои кафедры с никоторым замедлением, и епархиями той порой ведают временно управляющие иерархи (напр., из местных викариев). Едва ли справедливо оспаривать, что случившиеся в этот период события можно обозначать и тем и иным лицом, без нарушения и ущерба для исторической правды. Раз дело ведется при правлении одного с участием другого, – тут историческая память свободна и законна сохранить оба имени. И это тем дозволительнее, что правящие епископы иногда (хотя бы вследствие смерти) совсем не вступает на свою кафедру, где юридически числится, между тем фактически распоряжается временно заменяющий иерарх. Нельзя замолчать первого, но трудно забыть и второго, почему они оба могут упоминаться с равным правом. Тоже мыслимо и для Квириния с Сатурнином в отношении обсуждаемой переписи, поскольку вполне допустимо, что оба они соприкасались с нею. Дальше уместен лишь вопрос, почему Лука избрал первого, а не второго. За неимением фактических материалов, мы вынуждаемся к вероятным догадкам, пользуясь для них наводящими намеками. С этой точки зрения в высокой степени важно раскрытое прежде обстоятельство, что Евангелист, квалифицируя Квириниеву перепись первою, явно намекает на вторую и отсылает к ней. Эта другая тоже будет Квириниевой, ибо при разности совершителей они обособлялись бы по ним, а не порядковым счетом. |
| 1 Исключая очень хорошего сочинения, изданного при М. Д. А.: „О литургии преждеосвященных даров”, Москва, 1850. 3 Thesaurus pontificarum sacrarumque antiquitatum nec non rit... et cocremoniarum. Romae 1579 поздн. там же, 1645. 8 Codices Sacramentar. nongentis annis vetustiores. Romae. 1680. Antiqu. libr. nissarum Rom. eccl. 1691. 9 Tractat. historico – chronologicus de liturg. antiqua Hispanica, Gothica, Isidoriana, Mozarabica, Toletana mixta ex operib. Card. Thomasii seorsini edit. Romae 1740. 10 Liturgia Romana vetus, tria sacramentaria complectens, Leonianum, Celasianum et antiquum Gegorianum. Acced. Missale Gothicum, M. Francorum, duo Galliciana, et duo omnium vetuatiss. Rom. eccl. ritual. libri. Venet. 1748. II. Tom. fol. 22 Tetralogia liturgica. Особенно же в первых двух томах своей истории св. греч. церкви: А History of the holy Eastern Church 1850. В третьей части классификация вост. литургии стр. 317–338. 24 В сочинении которого 2-й том более чем наполовину посвящен литургии древней церкви. Это сочинение носит заглавие: Hyppolymus und seine Zeit. zw. Band. 1852 и. 1853. Leipz. 25 Так во введении ко 2-й части II тома он прежде всего делит всю историю древней литургии на несколько периодов; затем переходит к критическому изучению литургий по фамилиям. Постараемся познакомить читателей с его критическими приемами, по крайней мере в отношении к фамилиям александрийской, антиохийской и константинопольской, как имеющим для нас особенный интерес. В александрийской фамилии, признав за самый древний список литургий так называемую абиссинскую литургию, в первый раз изданную Лудольфом (1691 г.), самую краткую из всех существующих литургий и потому, по его мнению, самую древнюю редакцию из всех литургий даже других фамилий и отнесши ее к половине II стол., потом он приводит калабрийский список литургий Марка, сопоставляет его с коптской литургией св. Кирилла и с эфиопским всеобщим каноном. Сравнивая эти списки между собой, он выделяет то, что есть между ними общего и относит это к половине IV века, а разности к позднему времени, к V и VI веку; затем следует у него вывод в виде сравнительной таблицы. |
| Выше было показано, что в своем первом отделе Ев. Марк, очевидно, группирует события скорее по предметам, чем по времени, так что а priori нет основания против того, чтобы полагать эпизод срывания колосьев во время и даже прежде обхода селений ( κωμοπ λεις: 1, 38), каковой обход почти один и отмечен отчетливо в этой главе. Тем не менее, все начальное галилейское служение будет усвояться этою гипотезой слишком краткому времени; напр., двойное призвание Апостолов является более понятным, когда допустим, что достаточный хронологический промежуток, во время которого они возвратились к первоначальным занятиям, истек между возвращением в Галилею в мае и вторым (и окончательным) призванием. Но если соглашение будет признано невозможным, то следует отказаться от признания хронологичности событий у Марка, а не от ограничения служения Спасителя двумя годами. Эпизод срывания колосьев должен быть отнесен ко второму году служения и помещен после чуда насыщения 5000 человек. 1) Датирование по служебным лицам: α) по правителю и β) по первосвященнику. α) Все Евангелия, не говоря о Деяниях и пастырских посланиях, называют Пилата (Понтий Пилат у Мф. 27:2 . Деян. 4:27 . 1Тим. 6:13 ), как правителя (игемона, прокуратора), пред которым Христос был на суде. Срок его про кураторства приблизительно указан Иосифом Флавием (Antiqu. XVIII, II, 2. IV, 2). 1) Пилат был приемником Валерия Грата, одиннадцать лет служения которого (так как все служение его было при Тиверии) продолжались, по крайней мере, до 25 г. по Р. Хр. 2) Пилат оставил службу после десяти лет и был на пути к Риму, когда умер Тиверий в марте 37 г. по Р. Хр.; посему он едва ли мог прибыть на свой пост в Палестину до 27 г. по P. X., а по Лк. 13:1; 23:12 (не говоря уже о Лк. 3:1 ) он не был только что прибывшим ко времени Распятия. Отсюда возможными пределами для пасхи Распятия будут годы 28–36 по Р. Хр. β) Первосвященником назван Каиафа у Мф. 26:3, 57 , а у Ин. 11:49; 18:13, 24 он отмечен столь выразительно, что как будто бы св. |
| упоминает Артаксеркса, непосредственное следование этих царей на персидском престоле друг за другом и упоминание их в источнике друг при друге дают возможность видеть в них Ксеркса 1-го (485–465) (6 ст.) и Артаксеркса 1-го (465–424) (7 ст.). Притом вполне естественно полагать, что иудеи вскоре по окончании постройки храма (516=6-й г. Дария Гистаспа) взялись за укрепление города. Важно и то, что между окончанием второго храма (516), когда еще первосвященником был Иисус и 32 г. Артаксеркса 1-го (433), когда первосвященником был Елияшив, заключается 83 года: а Елияшив был внуком и вторым преемником Иисуса, следовательно, 83-х-летний период времени более естественен по продолжительности для прохождения служения трех первосвященников, нежели период (от окончания храма) до 32-го года Артаксеркса 11-го Мнемона (373 г.) 23 . Однако мнение о приходе в Иерусалим Неемии в 20-й г. Артаксеркса 1-го находит для себя многих противников. Некоторые ученые на основании одного из свидетельств Флавия, имеющего отношение (будто бы) к Неем.13:28 , прямо не находят возможным приурочивать деятельность Неемии к правлению Артаксеркса 1-го Лонгимана. Флавий в Antiqu.9:7–8 передает, между прочим, что брат первосвященника Иаддуя Манасия женился на Никазо, дочери персидского наместника Самарии Санаваллата, дожившего до времени Александра Великого. В XIII, 28 Неем, читаем: «из сыновей Иоиады, сына великого священника Елиашива, один был зятем Санаваллата Хоронита». Полагают, что Флавий и Неемия говорят об одном и том же факте, и что, если пополнить взаимно их свидетельства, то у нас получится следующее представление о факте и его хронологии: сын Иоиады, дядя Иаддуя, (у Флавия брат Иаддуя – ошибка) женился на Никазо, дочери персидского наместника Санаваллата Хоронита, дожившего до Александра Македонского. Если же Неемия был современником Санаваллата и имел отношение к его зятю (Н, 13:28), то бесспорно его миссия должна падать на время не ранее Артаксеркса II-ro Мнемона, в противном же случай – при отнесении деятельности Неемии к эпохе правления Артаксеркса 1-го – продолжительность жизни Неемии будет κτ ξοχν неестественна: Неемия перед нами будет выступать послеплененным патриархом 24 . |
| Теперь очевидна большая хронологическая точность третьего Евангелиста, для которого она была и благословным оправданием его литературного предприятия, ибо, напр., у Марка события располагаются ο μντοι τξει (Папий иер.), – здесь καθεξς (Лk. I, 3). Но хронологическая отчетливость сама собою способствует и объективному воссозданию подлинной истории, явления которой последовательно укладываются в хронологические рамки, при чем естественно восстановляется реальная связность всех частностей. Этим прямо обеспечивается историографическая прагматичность, и это достоинство в трудах третьего Евангелиста усматривалось издавна с такою решительностью, по которой св. Амвросий Медиоланский категорически свидетельствовал (in Luc. prol. 4, 7: M. lat. XV, 1530, 1532). что S. Lucas velut quemdam historicum ordinen tenuit, пользуясь historica stylo. Значить, на фундаменте фактической изобильности воздвигается хронологическая солидность. Но пока это есть лишь отличительное качество без строгой пробы, которая получается уже после оценки по масштабу истинности. Именно отсюда должно определиться для хронологической подробности ее достоинство, характеристичное и для самого автора. В этом теперь весь вопрос, и нужно наперед предупредить, что он большею частью решается весьма неблагоприятно для литературной репутации Луки. В общем обзоре нет возможности исчерпать эту сложную тему, и мы для иллюстрации разберем пока несколько важнейших примеров. I)Uздabha и поныне ставилось Евангелисту в упрек, что Лисаний называется тетрархом Авилинеи к пятнадцатому году Тиверия (Лk. III, 1), между тем из Иосифа Флавия известен с этим именем лишь современник Антония и Клеопатры, казненный первым по наущению второй (Antiqu. XV. 4: 1; Beil. jud. I, 22: 3; ср. Cass. Dion. XLIX,32) около 34 г. до P. Xp. Однако было бы поспешно сразу обличать в столь грубой ошибке на 60 – 70 лет Луку, особенно заботившегося о хронологической точности. Есть данные и в пользу его. За 37-й год по р. Хр. упоминается «тетрархия Лисания», полученная при воцарении Агриппою I-м, а в нее включалась и Авилинея. |
| 2 Макк. IV, 12),хотя такое тожество не необходимо 239 . И св.И.Златоуст, сопоставляя κρτισιος с λαμρτατος , считает Феофила префектом, допустившим и патронировавшим апостольскую проповедь в своем округе 240 , а ныне не редко утверждают, что он был, по крайней мере, всаднического ранга 241 и занимал видный государственный пост 242 , напр., императорского наместника, ставшего христианином во время отправления этой должности подобно Кипрскому Сергию Павлу 243 . В этом некоторые видят разгадку близости к нему Луки, провозглашая последнего вольноотпущенником его 244 . Другие усматривают в Феофиле фискального чиновника в области Агриппы II 245 , а третьи еще прямее называют его manceps – откупщиком или ρχιτελνης в роде Закхея, причем он, прибыв с Агриппою и Вереникой в Кесарию (Дeяh. XXV,13 сл.) привлечен был здесь к христианству Павлом, познакомился с Лукою и потом вернулся в родную Антиохию 246 . Эти догадки довольно заманчивы, но они не освещают дела, ибо создаются из тех материалов, которые именно и прежде всего требуют разъяснения. Пока истинно не более того, что Феофил был – относительно – знатный человек, а благоволительная расположенность его к сотруднику Павлову исключает вероятность, что это – упоминаемый Иосифом Флавием (Antiqu. XVIII, 5: 3. XIX, б: 2) первосвященник, или встречающийся у Тацита (Annal. II, 55)Афинянин. Скорее позволительно допускать, что этот же Феофил приветствуется в седьмом (подложном) письме Сенеки к Павлу (L. Annei Senecae opera ed. Prof. Fried. Haase, vol. IV, Lipsiae 1897, p. 478: Annaeus Seneca Paulo et Theophilo salutem), как близкий Апостолу языков. К нему не трудно приурочить известие Клементин (Clem. Recognit. X, 17) об Антиохийском магнате Феофиле, дворец коего был церковью, откуда вполне законно разуметь его же в том лице, которого Никифор Каллист (h. е. IV, 25) называет епископом Антиохийским, а «Постановления Апостольские» (VII, 46: 1) – Кесарийским. Антиохийским происхождением и пребыванием Феофила легче раскрываются связи его с антиохийцем Лукой. |
|
|
