| Serm. 141//PL. 38. Col. 776). Сотворение Адама. Фрагмент шитой пелены «Св. Троица в деяниях». 1592-1593 гг. Мастерская Матрёны Годуновой (ГММК) Сотворение Адама. Фрагмент шитой пелены «Св. Троица в деяниях». 1592-1593 гг. Мастерская Матрёны Годуновой (ГММК) Св. отцы и учители Церкви рассматривали Божественную Ж. в тесной связи с понятием присущего Богу внутреннего природного движения (κνησις, κνημα, motus). Согласно свт. Григорию Богослову , Божественная вечность (αν) есть «как бы некоторое временное движение (ον τι χρονικν κνημα) и расстояние, сопротяженное вечно сущим» ( Greg. Nazianz. Or. 38. 8; cp.: Ioan. Damasc. De fide orth. II 1). Многими авторами это природное движение представляется как вечное движение Божественного самопознания или любви Бога к Самому Себе. Так, по мнению Викторина Мария , в Боге есть вечное круговое движение Ж. (circularis motus), осуществляющееся вокруг единого центра - Бога Отца, но имеющее различную направленность: Сын - это движение, нисходящее (descensio) от Отца, а Св. Дух - это движение восходящее (ascensio), т. е. возвращающееся к своему источнику - Отцу. В связи с этим рождение Сына и исхождение Св. Духа Викторин рассматривал как свободное самополагание и самоопределение Божественного Бытия, к-рое определяется сначала как Ж., исходящая от Него, а затем как Мышление, возвращающееся к Нему, чем достигается полнота Божественного самосознания и самоопределения ( Mar. Vict. Adv. Ar. I 31, 51, 60-61; III 8, 18; IV 18). Согласно свт. Григорию, еп. Нисскому, «жизнь высшей Природы есть любовь (ϒπη), потому что прекрасное непременно любимо для знающих; Бог же знает Сам Себя, и это знание становится любовью, потому что Познаваемое прекрасно по природе… Божественная жизнь всегда будет совершаться любовью, и она, прекрасная по природе, естественно исполнена любви к прекрасному и не имеет предела действию по любви, так как невозможно достичь какого-либо конца прекрасного, чтобы вместе с концом прекрасного прекратилась и любовь» ( Greg. Nyss. De anima et resurr.//PG. 46. Col. 96-97). |
| По мнению Фомы, Бог познает все, существующее в мире, в т. ч. и все акциденции. Но Он не может познавать З. как таковое, поскольку в этом случае З. было бы чем-то сущим и было бы в Боге, как познанное в познающем. Однако, познавая блага, Бог познает и З.- не само по себе, но как лишенность, акцидентально свойственную благам: «Бог не познает зло через лишенность, существующую в Нем самом, но [познает его] через противоположное [злу] благо» (Ibidem). Разрушение Содома. Клеймо иконы «Арх. Михаил, с деяниями». 10-е гг. XV в. (ГММК) Разрушение Содома. Клеймо иконы «Арх. Михаил, с деяниями». 10-е гг. XV в. (ГММК) В богословском смысле Фома Аквинский находил верным деление всего З. в целом на З. вины (culpae) и З. наказания (poenae), пользуясь для объяснения этого деления схоластическим различением между первым и вторым актом (Ibid. I 48. 5). По определению Фомы, первый акт есть «форма и целостность вещи», второй акт есть «действие» (operatio). В соответствии с этим первое З. состоит в устранении формы или некой части, требующейся для целостности вещи, а второе З.- в устранении должного действия. Первое З. есть З. божественного наказания, второе - З. вины, к-рое заключается «в устранении должного действия в вещах» (Ibidem). При этом вина обладает природой З. в большей степени, чем наказание, по 2 причинам: во-первых, поскольку З. вины делает злым того, кем совершается, а З. наказания никого не делает З.; во-вторых, поскольку З., как и благо, полнее всего проявляется в действии, а не в претерпевании (Ibid. I 48. 6). Наконец, Бог есть Творец З. наказания, но не З. вины, т. к. первое З. лишает блага творение, а второе - «противоположно самому нетварному благу», поэтому оно является гораздо более тяжким (Ibidem). В сочинениях Иоанна Дунса Скота ( 1308) проблематике З. уделено сравнительно мало внимания, ее рассмотрение в основных моментах практически не расходится с общепринятой традицией, однако при этом усиленный акцент ставится на роли воли разумных существ в возникновении и актуальном существовании З. |
| Царские пожалования Зарайской иконе при московских правителях по степени материальной ценности и художественного исполнения не имеют аналогов. Икона получила золотой чеканный оклад на средник и массивную золотую цату общим весом более 4 кг; митра и нимб чудотворца, нимбы Христа и Богоматери, крышка Евангелия на левой руке святителя были украшены драгоценными камнями, контуры фигуры, как и медальоны с изображением Никейского чуда, имели жемчужную обнизь; 27 янв. 1608 г. царь Василий Шуйский приложил к «чудотворному образу Великого Чудотворца Николы Заразского» «золотую дщицу» с надписью о благодарности за свое спасение «от воровских людей» ( Вознесенский А., Гусев Ф. Житие и чудеса св. Николая Чудотворца. СПб., 1899. С. 266. Рис. 13); этот оклад в 1831 г. был дополнен серебряной рамой, украсившей житийные клейма (ныне весь комплекс в ГММК, см.: Рус. золото XIV - нач. XX в. из фондов ГММК. М., 1987. С. 20-21, 46-47, 190. Ил. 20, 21). В 1681 г. по указу царя Феодора Алексеевича в крепости Зарайска был поставлен каменный 5-главый Никольский собор. Помещенная в нем чудотворная икона в золотом окладе продолжала получать приношения самого высокого уровня исполнения, напр. лицевую, с золотным шитьем на шелке пелену с подписью «С(вя)тый Николай Заразский» работы строгановских мастериц 70-80-х гг. XVII в. (ныне в СПГИАХМЗ, см.: Силкин А. В. Лицевое шитье строгановских мастерских. М., 2009. Кат. 81); особенностью в облике святителя на ней являются длинные, закрученные на концах усы слегка рыжеватого, как волосы и борода, цвета. Почитавшаяся в Никольском соборе Зарайска икона со всем прикладом (драгоценный оклад, пелены, привесы) была после революции передана в местный краеведческий музей, откуда в 1966 г. поступила в ЦМиАР. В 1974-1975 гг. ее реставрировал А. В. Кириков. Икона является произведением нач. XVI в., что согласуется с датой иконы - 1513 г., принятой по текстам 2 эпизодов коломенских чудес. Житийный образ (115×83 см) имеет золотой фон в среднике, обрамленном ярко-красной рамой-«опушью», на верхнюю ее грань накладывается золотой нимб святого - такая композиция указывает на возможное воспроизведение почитаемого образа. |
| Прп. Пафнутий Боровский. Икона. Сер. XVI в. (ризница мон-ря вмц. Екатерины на Синае) Прп. Пафнутий Боровский. Икона. Сер. XVI в. (ризница мон-ря вмц. Екатерины на Синае) Иконографический тип П. в молении Иисусу Христу или Божией Матери относится к самым ранним (небольшая икона сер. XVI в. из ризницы мон-ря вмц. Екатерины на Синае). На иконе-пяднице в серебряном позолоченном окладе 2-й пол. XVI в., исполненной в мастерских Московского Кремля (первоначально находилась у раки св. царевича Димитрия Угличского в Архангельском соборе Московского Кремля, ГММК), П. показан молящимся Иисусу Христу, благословляющему его из небесного сегмента. Лик преподобного обращен вверх, борода разделена на волнистые пряди, очерченные вырезом оклада, правая рука опущена (ладонь повернута ко Спасителю), в левой - четки, по контуру мантии - золотая опись, позем с изображением кустов или невысоких деревьев. На крупноформатной иконе кон. XVI - нач. XVII в. (?) с поновлениями XIX в. (до 1887) и нач. XXI в. (ц. Рождества Христова на Рогожском кладбище в Москве; первоначально, возможно, деисусный образ) жест святого отличается: правая рука поднята для крестного знамения, в левой - развернутый свиток. В 1-й четв. XVIII в. созданы иконы святого (из собрания Н. П. Кондакова, ГРМ; в серебряной раме, ГИМ), где он предстоит Богоматери с Младенцем в облачном сегменте; во 2-й пол. XVII - нач. XVIII в. (ГМИР) и в посл. четв. XVIII в. (в окладе 1780 г., из собрания Л. К. Зубалова, ГИМ) - аналогичные иконы с образом Иисуса Христа (жест П. варьируется). Этот тип изображения получил распространение на иконных образцах XVII-XIX вв. (ГИМ). Прп. Пафнутий Боровский, с житием. Икона. 1-я пол. XIX в. (ЦМиАР) Прп. Пафнутий Боровский, с житием. Икона. 1-я пол. XIX в. (ЦМиАР) Образ П. изредка вводили в состав деисусного ряда иконостаса в храмах Калужской епархии, напр. на иконе 1-й пол. XVIII в. (ок. 1708?) в притворе ц. Рождества Пресв. Богородицы в Рощинской слободе Боровска. Известны также изображения П. в небольших деисусных композициях, напр. на иконе кон. XVII - нач. XVIII в. (из кремлевского собора свт. Николая Гостунского, ГММК) он изображен вместе с преподобными Сергием и Никоном Радонежскими, пальцы правой руки сложены для крестного знамения, левая - в молении; П.- седой старец с разделенными на прямой пробор волосами и лежащей прядями бородой средней величины. На 2 иконах кон. XIX - нач. XX в. (мстёрский или московский мастер, ц. прор. Илии в Верее (Московская обл.)), первоначально входивших, очевидно, в деисусный ряд иконостаса одного из подмосковных или калужских храмов, изображены прп. Тихон Калужский и П. (в рост, вполоборота вправо, надпись на свитке соответствует приведенной в иконописном подлиннике из коллекции Г. Д. Филимонова). |
| На Руси композиция видения П. получила значительно большее распространение, чем единоличные изображения священномученика. В составе композиции I Вселенского Собора видение П., как правило, соотвествующее описанию подлинника, представлено: в росписях собора Рождества Пресв. Богородицы Ферапонтова мон-ря (1502, Дионисий и сыновья), собора Спасо-Преображенского ярославского мон-ря (1563-1564, 1781) и др.; в иконописи - на иконе-таблетке из комплекта новгородского собора Св. Софии в Вел. Новгороде (XVI в., НГОМЗ), на иконе XVI в. (ГМЗРК); на 2 иконах - ок. 1666 г. и 2-й пол. XVII в.- из ГТГ (см.: Антонова, Мнёва. Каталог. Т. 2. 766. С. 297-298, 770. С. 300); в шитье - на т. н. Малом саккосе митр. Фотия (датируется от кон. 1339 до кон. 30-х гг. XV в.; значительная часть дополнена на Руси в кон. XV-XVII в., ГММК). Своеобразным апофеозом осмысления видения П. в рус. культуре стало его символическое изображение на иконе, опубликованной Н. П. Лихачёвым ( Лихачёв. 1906). В основе изображения - пришедший из зап. искусства т. н. смесоипостасный образ, знаменующий единство и нераздельность Лиц Св. Троицы, с поясняющими надписями: вверху - «Виде Святитель Петр нощию в темнице видение в триех лицех в Отчее, и Сыновнее и Святем Дусе, Троицу нераздельно трех преславно славим и поклоняемся»; на полях - «Се внезапу облиста темницу свет велий и узри Господа моего Иисуса Христа в образе юноши двенадесятилетия имущаго, лице сияюще паче солнце, яко не мощи мне воззрети на неизреченную лица его славу, бе же оболчен в хитон бел: но раздран сверху даже до низа, его же обема руками на персях стисная и покрываша наготу свою и вопрошаше убо его: кто Ти Спасе ризу раздра; Господь же отвеща: Арий безумный раздра ми ю; того не приемлите в общение!» (Каталог христ. древностей. 1888). Предположительно образ П. находится на фреске зап. внутренней галереи собора Св. Софии в Киеве (40-е гг. XI в.). Также предположительно атрибутируется образ П. на иконе 3 св. епископов в крещатых фелонях (кон. XV - нач. XVI в., ЦМиАР; см.: Иконы Твери, Новгорода, Пскова. 2000). В паре со сщмч. Климентом П. изображен, напр., на т. н. Большом саккосе митр. Фотия (10-е гг. XV в., ГММК), на иконе «Климент, папа Римский, и св. Петр, еп. Александрийский, с житием» из придела свт. Николая Чудотворца ц. св. Климента в Москве (3-я четв. XVII в.) - описание соответствует иконописным подлинникам (П.- в шапочке), на круглой иконе «Климент, папа Римский, и св. Петр, еп. Александрийский» (ГЭ; нач. XIX в.). |
| образ в Бари), сохранилась на иконе с поясным образом святителя в крещатых ризах, благословляющего правой поднятой перед собой рукой и с прижатым Евангелием к груди левой рукой (ок. 1400, из ц. Панагии Одигитрии в Аредью, ныне в Византийском музее культурного центра им. архиеп. Макариоса, Никосия; San Nicola. 2006. Cat. V. 6. P. 117, 289-290). В поздневизант. время небольшие резные по камню или на кости иконы Н. получали дополнительные украшения: стеатитовый рельеф XI в., верх к-рого имеет форму арки, с образом святителя в рост, в XIII в. был помещен в центр доски с верхом арочного же формата, став центром нового иконного образа; вокруг него были написаны фигуры Деисуса и избранных святых, а сама центральная стеатитовая икона-медальон была раскрашена в XVII-XVIII вв. (мон-рь вмц. Екатерины на Синае); камеи с образом святителя помещали в оправу, и они служили панагиями - наперсными (воротными) иконами (напр., панагия с камеей на яшме с поясным образом Н., кон. XIII - нач. XIV в., ГММК). Стеатитовые иконки могли повторять древние образцы, напр. авории, как, напр., иконка (ок. 1300, Музей Бенаки, Афины) с фигурой стоящего святителя, прижимающего Евангелие покровенной левой рукой к груди так, что благословляющая правая рука оказывается расположенной перед кодексом, как на авориях X-XII вв. Подобный образ святого в рост, восходящий к образцам X-XI вв.- «золотого века» визант. глиптики,- воспроизводили в камеях (напр., на нефритовой камее, ок. 1300, ГММК). Наиболее ранние из сохранившихся до нашего времени иллюстраций к событиям из жизни святого и его чудесам известны на иконах и в монументальных росписях, однако их вид и достоверность требуют уточнения. В 1911 г. В. де Грюнайзен атрибутировал на фреске в рим. ц. Санта-Мария-Антиква (по датировке Й. Вильперта, 2-я пол. VIII в.) изображение 3 дев как «Чудо о 3 девицах», что вызывает сомнения у совр. авторов ( Чоффари. 2011. С. 127. Ил. 10). Списки Жития Н. стали иллюстрировать уже в XI в., помещая фигуру святителя в начало текста ( Š ev enko-Patterson. |
| Подобную форму имеют 3 золотые цаты, изготовленные западноевроп. и рус. ювелирами по приказу царя Иоанна IV Васильевича Грозного в кремлевских мастерских в сер. XVI в. для иконы «Св. Троица» в Троице-Сергиевом мон-ре (СПГИАХМЗ). Ту же форму имеют цаты с крестообразными подвесками, украшенными сканым орнаментом с эмалью, работы строгановских серебряников кон. XVI - нач. XVII в. С оборотной стороны под цаты, подвижно крепившиеся на колечках к венцам икон, в XVI-XVII вв. подкладывали «подушечки участковые», вероятно сделанные из ткани с целью сохранности живописной поверхности. Звезды («репьи») нередко украшали венцы. На рус. иконах Божией Матери и на их О., как правило, присутствовали 3 звезды - на челе и на плечах Пресв. Девы, показывающие «нетленное Ее девство». Звезды, обычно в виде 4-лепестковой цветочной розетки с остроконечными лепестками, лучами, иногда с камнем, закрепленным в центре, изготавливали в XIV-XVI вв. в техниках скани, басмы, чеканки. Напр., подобная звезда есть на венце Богомладенца на визант. О. иконы «Богоматерь Перивлепта» XIV в. (СПГИАХМЗ); отдельно хранится звезда с О. Боголюбской иконы Божией Матери (XIV в., ГММК, см.: Там же. С. 226. Ил. 61, 89); сканые звезды с крепящимися в центре камнями в кастах украшают серебряный венец 1-й пол. XVI в. Владимирской иконы Божией Матери (ГММК, см.: Щенникова Л. А. Иконы Богоматери «Владимирской» в Троице-Сергиевом мон-ре и их отношение к первым чтимым спискам чудотворного образа//ИХМ. 2002. Вып. 6. С. 137. Ил. на с. 139). Басменные и расцвеченные эмалью сканые крестовидные звезды украшают венцы и цаты строгановских икон кон. XVI - нач. XVII в. Убрус (очелье) обычно закрепляли над живописным ликом Богоматери. Подобные детали О., составляющие единое целое с др. фрагментами драгоценного убора древнерус. Богородичных икон, именовались также «убрусцем», «очелейцем», «почелком», «почельем» и др. Под ликами Богоматери и Младенца закрепляли ожерельица, украшенные жемчугом и камнями. Такие детали, вероятно, имеют аналогии в деталях рус. народного жен. костюма. Риза закрывала центральную часть изображения Богоматери и Младенца, Спасителя и чтимых святых. Металлические или шитые жемчугом ризы оставляли прорезные открытые участки с изображениями ликов, шеи, кистей рук и ног. Нередко ризы изготавливали позже, чем остальные части О.: серебряные чеканный венец с высокой коруной и свет списка Владимирской иконы Божией Матери (ныне в храме Христа Спасителя) были сделаны московскими царскими мастерами в 60-х гг. XVI в., а чеканная серебряная риза - в 1722 г. ( Игошев В. В. Исслед. и атрибуция драгоценного оклада иконы-списка «Богоматерь Владимирская»//Реликвия. Реставрация. Консервация. Музеи. СПб., 2009. 21. С. 30-36; Преображенский А. С. Атрибуционные заметки о нек-рых иконах XVI в. из российских и зарубежных собраний//ДРИ. М., 2017. [Вып.:] Визант. мир: региональные традиции в художественной культуре и проблемы их изучения: К юбилею Э. С. Смирновой. С. 336-340). Приклад |
| " Слава Богородицы " . Миниатюра из Гомилий Иакова Коккиновафского. 2-я четв. XII в. (Vat. gr. 1162. Fol. 6r) По наблюдению О. В. Овчаровой, близкие к фреске в ц. вмч. Пантелеимона в Горно-Нерези образы гимнографов включены в состав монашеского ряда на миниатюрах «Слава Богородицы» с изображением святых по чинам, к-рые иллюстрируют Слово на Зачатие Богоматери в рукописях Гомилий Иакова Коккиновафского (Vat. gr. 1162. Fol. 6 r, 2-я четв. XII в.; Paris. gr. 1208. Fol. 8, 1-я пол. XII в.) ( Овчарова. 2004. С. 241). Литургические гимны и Слова, прославляющие Пресв. Богородицу, стали основой для композиций ряда рус. икон Божией Матери, в к-рые включены образы гимнографов - прп. Иоанна Дамаскина и К. М. с присущими им атрибутами - свитком с творением в честь Пресв. Богородицы. Одной из ранних появившихся на Руси композиций такого типа считается икона 60-80-х гг. XIV в. работы греч. мастера «Похвала Богоматери, с Акафистом» из Успенского собора Московского Кремля (ГММК), на к-рой присутствуют К. М. (сохр. фрагментарно) и прп. Иоанн Дамаскин. На иконах «О Тебе радуется» К. М. изображен у подножия трона Пресв. Богородицы (напр., на иконе из Ростово-Суздальской земли, сер. XV в., ГТГ - Дом-музей П. Д. Корина; на иконе из собрания Н. М. Постникова, кон. XVI - нач. XVII в., ГТГ; на иконе из ярославской ц. в честь Феодоровской иконы Божией Матери, 1680-1690, ГРМ, и на мн. др.; как К. М. атрибутировали образ читающего по книге святого на ранней иконе из Варваринской ц. Пскова, XIV в., ГТГ, см: Антонова, Мнева. Каталог. Т. 1. Кат. 149. С. 190-191). «Чин» гимнографов преподобные Иоанн Дамаскин и К. М. представляют в композициях «Достойно есть» развернутой иконографии, напр., на 4-частной иконе из Успенского собора Московского Кремля (ок. сер. XVI в., ГММК) - в ряду монахов, прославляющих Богоматерь. В рус. иконописных подлинниках сводной редакции (XVIII в.) отмечаются старческий возраст К. М. и наличие у него характерной бороды, чаще встречающейся у анахоретов: «Брада до колена, широка, к концу поуже, раздвоилась» ( Филимонов. Иконописный подлинник. С. 171; то же см.: Большаков. Подлинник иконописный. С. 38). В отличие от этих подлинников в позднем руководстве для иконописцев, составленном акад. В. Д. Фартусовым (1910), изменен традиц. состав одежд, со свойственных монаху («риза преподобническая») на епископские - фелонь и омофор, хотя типологические черты облика сохранены: «Маститый старец греческого типа с очень большой, до колен, бородой, которая к концу суживается и раздвояется; лицо худощавое, умное и восторженное» ( Фартусов. Руководство к писанию икон. С. 44). |
| Рождества Пресв. Богородицы в Острогожске. Сведений о произведениях прикладного искусства сер.- 2-й пол. XVIII в. в храмах В. е. мало. Судя по украшенному чеканкой напрестольному кресту (1761, ГММК) из Толшевского Преображенского мон-ря, были и предметы московской работы, и более скромные произведения, напр. напрестольный крест из Казанской ц. в Павловске (1773, ГММК, см.: Костина И. Д. Серебряные напрестольные кресты XVIII в. с вкладными надписями в собр. музеев Моск. Кремля//Ставрографический сб.: Крест в Православии: Сб. ст. М., 2003. Кн. 2. С. 274-275, 279-280. Кат. 14, 18), оклад Евангелия с чернью, эмалевыми изображениями евангелистов и чеканной композицией «Древо Иессеево» на нижней доске, выполненный в стиле классицизма с отдельными элементами барокко московским серебряником А. И. Ратковым (1789, ГММК; см.: Рус. серебро XIV - нач. XX в. из фондов Гос. музеев Моск. Кремля/Авт.-сост. С. Я. Коварская, И. Д. Костина, Е. В. Шакурова. М., 1984. Табл. 116-117. С. 231). В 1801 г. был создан почитаемый в Воронеже крест с частицами Животворящего Креста и ризы Господней, мощами мн. святых, заказанный купцом С. А. Аникеевым и служивший храмовым образом Крестовоздвиженской (Петропавловской) ц. (8-конечный крест был вставлен в икону с образами святых в медальонах, мощи к-рых хранились в кресте, и вкладной надписью на обороте). Сохранились сведения о мастерах, трудившихся в В. е. во 2-й пол. XVIII в.: Степан Арбузов в 1789 г. писал иконы для крестовой ц. архиерейского дома, острогожский золотых дел мастер Павленков выполнял богослужебные сосуды для ц. Рождества Богородицы в Острогожске. Предания о чтимых в В. е. иконах называют имена художников, в т. ч. лиц духовного сословия, напр. образ Тихвинской Божией Матери в Воскресенском соборе в Землянске был создан по желанию свт. Тихона Задонского местным священником-иконописцем; он не знал, как выглядит икона, и по начертанию, сделанному святителем на двери, написал образ Богоматери в человеческий рост, к-рый затем был вырезан из двери и поставлен в городском соборе; судя по размерам («в рост человека»), икона была списком с Тихвинской иконы Божией Матери из новгородской Воскресенской кладбищенской ц. |
| кремлевской ц. во имя И. З., построенной в 1435 г. «на воротах» Владычного двора к западу от собора Св. Софии и разобранной в сер. XVIII в., являлась икона с поясным образом И. З. в серебряном золоченом окладе 2-й трети XVI в. (с кон. XIX в. находилась в приделе Усекновения главы св. Иоанна Предтечи Софийского собора, ныне местонахождение неизв.; см.: Декоративно-прикладное искусство Вел. Новгорода. 2008. Кат. 300. С. 524-525) - И. З. представлен в крещатом саккосе и омофоре с крупными крестами, правой рукой благословляет, в левой держит Евангелие. Изображение И. З., поясное или в рост, фронтальное или в молитвенном обращении, могло помещаться на дробницах, служивших для украшения предметов церковного убранства и шитья, напр. святительских митр (напр., митра, созданная по заказу митр. Макария Новгородского для Софийского собора, 1653, АОКМ) или подвесных пелен к местным иконам (напр., пелена из Благовещенского собора Московского Кремля, 70-80-е гг. XVIII в., ГММК). В XVII-XVIII вв. в качестве образца для храмовых икон И. З. служили гравюры: укр. печатных изданий, напр. Требника митр. Петра (Могилы) для иконы из ц. во имя И. З. в Костроме (сер.- 3-я четв. XVII в., Костромская епархия; см.: Костромская икона XIII-XIV вв.: Свод рус. иконописи/Сост.: Н. И. Комашко, С. С. Каткова. М., 2004. Кат. 83) - святой облачен в традиц. одежды; «Святцев» работы Г. П. Тепчегорского (1722) - облачение осовременено, что повлияло на рус. иконы 1-й пол. XVIII в. Так, на иконе И. З. суздальского иконописца И. А. Киприянова (Куприянова) (1733, ГВСМЗ), где святой представлен в митре, в саккосе из европ. узорчатых тканей, в омофоре, с палицей на боку; его облику приданы черты, резко отличные от древнего типа И. З.- аскета,- у И. З. молодое, округлое лицо, волосы густые и длинные, окладистая борода; текст на свитке: «Держися духовных, презирай житейская». Подобный извод применялся также в живописи по эмали на дробницах, украшавших церковную утварь, как на потире работы неизвестного московского мастера (1741-1742, ГММК; Костина. 2003. Кат. 260. С. 320). Древняя схема, восходящая к изображению свт. Николая Чудотворца (Зарайского), также использовалась мастерами Нового времени, насыщавшими ее деталями, характерными для барочного вкуса,- обильным узором тканей, использованием мотивов золоченой резьбы, как на иконе-пяднице из Ярославля (1-я пол. XVIII в., ЯХМ). Свт. Иоанн Златоуст. Икона. 2-я пол. XV в. (АМИИ) Свт. Иоанн Златоуст. Икона. 2-я пол. XV в. (АМИИ) Редко встречающееся изображение И. З. на обороте выносной иконы известно по визант. иконе с образом Богоматери «Одигитрия» на лицевой стороне и с поясным изображением святителя на обороте (кон. XIV - нач. XV в., оборот под записью XIX-XX вв., ГММК); по предположению Э. К. Гусевой, икона была связана с вел. кн. Иоанном III Васильевичем или с московским Златоустовским мон-рем. |
|
|
