| Исходящего от Отца, вместе с Отцом и Сыном поклоняемого и славимого.— Формула никеоцареградского Символа веры. 287 ...отправить послания... императору Льву...— Феодот Мелиссин Касситера (815—821), константинопольский патриарх, и император Лев V Армянин (813—820) были иконоборцами, или иконосжигателями, т. е. представителями того направления общественной мысли, которое, возникнув в начале VIII в., более ста лет, если не считать временного торжества иконопочитателей в правление Константина VI и Ирины (окончательное поражение иконоборчества наступает в 842 г. вместе со смертью последнего императора этой ориентации, Феофила), было причиной ожесточенных религиозных споров и кровавых расправ над инакомыслящими. Иконоборцы отрицали святость икон и требовали их уничтожения; однако под оболочкой религиозных разногласий по поводу почитания икон за преобладание боролись церковь и государство. Интересы первой защищали преимущественно монахи, интересы государства — императорская власть. В стремлении подчинить себе духовенство иконоборцы настаивали на объявлении императора главой церкви и на конфискации принадлежащих ей ценностей. В области теории это оформлялось как возвращение к ветхозаветным нормам, запрещавшим идолопоклонничество. Иконосжигатели апеллировали и к тому, что почитание икон чревато отступлениями от православия, так как образ изображал человеческую природу Христа, что открывало двери монофизитству. 288 Святой исповедник Феодор Студит...— речь идет об аналогичном послании, некогда полученном и удовлетворенном самим Фомой. Феодор Студит (759-826), крупнейший писатель и деятельный противник иконоборческого движения, был как иконопочитатель сослан императором Никифором I (802—811) и обратился с письмом к патриарху Фоме, прося его помочь константинопольской церкви. 289 Диосполь (Лидда) — город в Палестине. 290 ...монахов, отрицающих седьмой Никейский собор...— VII Никейский собор (787 г.) собрался в период кратковременного торжества иконопочитателей по инициативе императрицы Ирины (797—802). На нем иконопочитание получило официальное утверждение, а враги икон были преданы анафеме. 291 |
| Adversus Judæos orationes 1–8, 843–942. CHRYSOSTOMUS. Homiliæ, 48, 1075–80, 1081–8: 61, 793–802. HIERONYMUS GRÆCUS. Fg. [de Trinitate et de cruce], 40, 847–66. SEVERIANUS GABALITANUS [ Chrysostomus], 61, 793–802. CYRILLUS ALEXANDRINUS. De adoratione in spiritu et veritate, lib. 1–17, 68, 133–1126. De Synagogæ defectu, 76, 1421–4. BASILIUS SELEUCIENSIS. Contra Judæos de Salvatoris adventu demonstratio, 85, 399–426. EUSEBIUS ALEXANDRINUS. De neomeniis et sabbato, 86, I, 353–8. GREGENTIUS. Disputatio cum Herbano judæo, 86, I. 621–784. TIMOTHEUS HIEROS. Dialogus Christiani et Judæi, 86, I, 251–4. ANASTASIUS ANTIOCHENUS. De sabbato, 89, 1405–6. ANASTASIUS [S. EUTHYMII abbas]. Adversus judæos, 89, 1203–72, 1271–74 (dialogus parvus), 1273–82 (alia interrogatio). LEONTIUS. NEAPOLITANUS. Sermo, 93, 1587–1610. Fragmenta, 1609–12. DIONYSIUS TELMARENSIS. Fragmentum, 97, 1609–10. THEODORUS ABUCARA. Opuscula: 10 . Adversus Judæum dissertatio, 197, 529–34. 39 . De distinctione mundarum et immundarum escarum in N. Т., 1595–8. ANDRONICUS COMNENUS. Dialogus contra Judæos, latine, 133. 797–924. CHRISTOPHORUS. Exhortatio ad Israel, , 117. 1179–84. EUTHYMIUS ZIGABENUS, 130, tit. 8, 257–306. C) ADVERSUS MAHUMETANOS JOANNES DAMASCENUS. Disputatio Christiani et Saraceni, 96, 1335–68. THEODORUS ABUCARA. Opuscula contra hæreticos, Judæs et Saracenos, 97, 1461–1602, in quibus notä 8 . Interrogatio Arabum ad Christianum, 1527–8. 9 . Interrogatio Saraceni, 1529–30. 18 . Ex concertationibus cum Saracenis apud Joannem Damascenum, 94, 1585–98. 19 . Mahometum non esse ex Deo, 97, 1543–6. 20 . Mahometum fuisse hostem Dei et a dæmone obsessum, 1545–8. 22 . Panem benedictum fieri corpus Christi, dialogus cum Saraceno, 1551–4. 24 . De una uxore ducenda, 1555–8. 32 . Contra Saracenos Theopaschitas, latine, 1583–4. 35. Disputatio cum Saraceno de auctore boni et mali, 1587–92. GREGORIUS DECAPOLITANUS. De Saraceni martyris visione, 110, 1201–12, BARTHOLOMÆUS EDESSENUS. Confutatio Agareni, 104, 1383–1448. |
| С.Б. Дашков Приложения Императоры Византии 306–1453 (список) Приводится по изданию: Дашков С.Б. Императоры Византии. М.: Издательский дом «Красная площадь», «АПС-книги», 1996. Императоры Византийской Империи до завоевания ее крестоносцами Константин I Великий (306–337) Лициний (308–324) Констант I (337–350) Констанций II (337–361) Юлиан II Отступник (361–363) Иовиан (363–364) Прокопий (узурпатор, правил ок.365) Валент II(364–378) Феодосий I Великий (379–395) Аркадий (395–408) Феодосий II Младший (408–450) Маркиан (450–457) Лев I Макелла Фракианин (457–474) Лев II (474) Зинон (474–491,475–476 – вне Константинополя) Василиск (475–476) Анастасий I Дикор (491–518) Юстин I (518–527) Юстиниан I Великий (527–565) Феодора I (527–548) Юстин II (565–578) Тиверий II (574–582) Маврикий (582–602) Фока (602–610) Ираклий I (610–641) Константин III (641) Ираклеон (Ираклий II) (641) Констант II (641–668) Константин IV Погонат (668–685) Юстиниан II Ринотмет (685–695 и 705–711) Леонтий (695–698) Тиверий III (Апсимар) (698–705) Фнлиппик (Вардан) (711–713) Анастасий II (Артемий) (713–716) Феодосий III (715–717) Лев III Исавр или Сириец (717–741) Константин V Копроним или Каваллин (741–775, 742–743 – вне Константинопля) Артавасд (742–743) Лев IV Хазар (775–780) Ирина (780–790 и 797–802) Константин VI Слепой (790–797) Никифор I Геник (802–811) Ставракий (811) Михаил I Рангаве (811–813) Лев V Армянин (813–820) Михаил II Травл (820–829) Феофил (829–842) Феодора (II) (842–856) Михаил III Пьяница (856–867) Василий I Македонянин (867–886) Лев VI Философ (886–912) Александр (912–913) Зоя I Карвонопсина (914–919) Роман I Лакапин (919–944 16 дек.) Константин VII Порфирогенет (самостоят. с 27 янв. 945 – †959 ноябрь) Роман II (959– †963 марта 15) Феофано (963) Никифор II Фока (963–969) Иоанн I Цимисхий (969–976) Василий II Булгароктон (976–1025) Константин VIII (1025 –1028) Роман III Аргир (1028 –1034) Михаил IV Пафлагон (1034–1041) Михаил V Калафат (1041 –1042) Зоя II Порфирогенита (1042) Константин IX Мономах (1042–1055) |
| Святителями Церковь именует святых в епископском сане, предстоятелей церковных общин, которые своей святой жизнью и праведным пастырством осуществляли Промысл Божий о Церкви на ее пути к Царству Небесному. Епископ являет своей Церкви образ самого Христа, становясь Его символом во время евхаристического богослужения, и возглавляет вверенную ему христианскую общину. Об этом говорил и святитель Игнатий Антиохийский (около 107 года), уподоблявший епископов Господу и Спасителю нашему, а пресвитеров, помогающих ему в управлении Церковью, — апостолам. Святость святителей как предстоятелей Церкви (при условии беспорочной жизни и праведной кончины) — это прежде всего выражение святости самой Церкви как Тела Христова. Будучи при жизни ходатаями перед Богом за свою паству, епископы остаются таковыми и после своей кончины. Принимая сан, они получают дар учительства и продолжают в нем служение апостолов, выражением непрерывной связи с которыми служит апостольское преемство — беспрерывное рукоположение епископов, совершаемое с апостольских времен, когда апостолы собственноручно посвятили первых епископов. Соответственно, и почитание святителей находится в преемственных отношениях с почитанием апостолов. Святитель патриарх Тарасий родился в Константинополе в благородной семье, принадлежавшей к сословию патрициев. Дата рождения определяется современными историками приблизительно 730 годом, а вот дата преставления святителя пред Господом не вызывает сомнений — это 25 февраля 806 года. Известна она прежде всего потому, что в святителе Тарасии сочетались удивительные качества, до дня нынешнего поражающие каждого, кто знакомится с его жизнеописанием. Трудно найти человека, причем облаченного в ореол божественной святости, в котором бы сочетались государственная мудрость, духовное величие, удивительное благоразумие, добрый нрав и умение воплощать в своей жизни слова Священного Писания: по примеру призвавшего вас Святого, и сами будьте святы во всех поступках ( 1Пет. 1:15 ). Достигнув совершеннолетия, Тарасий получил хорошее образование и занимал различные должности при царском дворе императора Константина VI Порфирородного (780–797) и его матери, святой царицы Ирины (797–802). Его все любили и уважали, и должность царского советника, а затем и сенатора, которую он получил еще в молодые годы, ни у кого из государственных мужей и простого народа не вызывала искушений и возражений. |
| Лев Хазар (775–780) О Льве Хазаре, сыне Копронимовом, Амартол отзывается несколько лучше, чем об отце, – так как Лев не был таким открытым врагом иконопочитания, – но не хвалит и его и сообщает следующее известие о его святотатстве и смерти. «Будучи большой любитель дорогих камней, Лев возгорелся желанием иметь корону Маврикия, (которую тот – как сказано выше – пожертвовал в качестве вклада в Софийский храм), и взял ее и надел на себя при царском выходе. Но на возвратном пути страшно почернела у него голова и будучи объят и поражен сильнейшей горячкой, он изверг душу свою, поплатившись за святотатство» 269 . На эту историю с особенной силой и выразительностью указывали впоследствии и Стефан Яворский , противник лютеранствующих 270 , и Арсений Мацеевич , жаркий защитник неприкосновенности церковных имуществ. Константин VI и Ирина (780–790). Константин один (790–797). Ирина одна (797–802 г.) Вдова Льва Хазара, афинянка Ирина, царствовавшая первое время вместе с своим сыном. была поборница и восстановительница иконопочитания. Она возвратила в Софийский храм с прибавкой новых дорогих украшений корону, похищенную ее мужем; она созвала VII всел. собор в Никее (787 г.) и, не смотря на противодействие некоторой части войска, снова утвердила иконопочитание. Неудивительно поэтому, что Амартол отзывается о ней с полным сочувствием, и что на Руси она считалась образцом царицы 271 . Но история отношений Ирины к сыну, также рассказываемая Амартолом, дает совсем другую идею об этой далеко не идеальной государыне. Прежде всего она препятствовала своему сыну в свободном выборе невесты. «Ирина послала к Карлу, государю (ργα) франков, с предложением выдать свою дочь за ее сына. Но так как по причине зависти это сватовство не состоялось, то Ирина привела из Пафлагонии девицу по имени Марию (сродницу св. Филарета 272 ) и сочетала ее с сыном своим Константином, хотя он не хотел и противился по причине склонности, какую чувствовал к дочери Карла 273 . Подобное же, хотя и в меньшей степени самовластное, вмешательство матери в судьбу сына мы замечаем в истории неудавшегося брака царя Михаила Федоровича с девицей Хлоповой. |
| 4 . Как в то время, когда он воевал с болгарами на Ахилонском, то есть на «Волосатом», поле, подул ветер, сокрушивший воинских кораблей, и все воины утонули (июль 766 г.) (И478) 5 . Как во времена нечестивого Навозника был очень сильный мороз (763–764), так что (часть) Понтийского моря/12г окаменела на 100 поприщ, а в глубину на 30 локтей и возвышался на 20 локтей, так что все живое замерзло (И478) 6 . Как в апреле месяце было истечение многих звезд, так что видевшие думали, что настал конец. Кроме того, и бездождие, и голод был, потому что пересохли источники и реки. И продавали один спуд ячменя по 12 золотых (И479) 7 . Как в Сирии от сильного (земле)трясения многие города погибли полностью, а земля Месопотамская, то есть между реками, расселась на три поприща, и другая вскипела земля, белая и песчаная, и вышел чудесным образом из нее мул, человеческим голосом предвещающий нашествие народов (И479) 8 . Как закончил жизнь мучитель царь, загоревшийся сильным (И479) 77 . После Константина царствовал Лев (IV), сын его от хазарянки, 5 лет (775–780). Когда он дерзнул надеть венец/13а Великой церкви, тут же обуглилась у него голова, и после этого, сильным огнем охваченный, отошел от жизни (И482) 1 . О собаке, которая навела на своего хозяина, и, залаяв, прежде (убившего разбойника изобличила (И482) 78 . После Льва (IV) царствовал Константин (VI), сын его, и 17 лет (780–797). При них началось благочестивое учение и гроб был обретен в Долгих Стенах, и когда его открыли, явилось написание, предвещающее их благочестивое царствование (И482) 1 . О нашествии Харуна, сарацинского князя, и как он сидел в Хрисополе (782 г.), и как, заключив справедливый мир, ушел (И483) 2 . Как Павел Киприянин, патриарх Константинова града, умер, и поставлен был Тарасий на его место. При нем и седьмой был трехсот восемнадцати (сент.787г.) (И483) 79 . После Константина держала власть Ирина, пять лет (797–802), ибо сына ее ослепили. Узнав, что сыновья Навозника восста/13б ли против нее, изгнала их в Афины и жестоко умертвила их (И485) |
| И хотя мы в данном случае говорим о христианских императорах Византии, это положение вещей имеет в качестве своей предыстории старые римские представления о связи нравственности с дееспособностью. Как полагали римляне, существует целый ряд прав, пользование которыми требует от лица нравственной чистоты. Еще император Траян полагал, что, если власть принцепса перестала быть нравственной, он должен быть заменен другим лицом . Оставалось только определить, кто станет судьей его поступков. Первоначально оценку нравственного состояния римского гражданина передали в руки специального цензора, который мог по своему усмотрению вычеркнуть из списка сенаторов, всадников и т.д. Сходные функции осуществляли консулы и преторы, которые исключали лиц из списка кандидатов на общественные должности. С течением временем, уже на закате республики, все большее распространение получила именно преторская infamia, то есть обвинение лица в совершении недостойных поступков. Признание человека виновным по суду в бесчестии приводило к лишению его всех политических прав (jus suffragii et jus honorum) . Такой человек становился aerarius, то есть, сохраняя статус римского гражданина, он утрачивал все политические права, присущие этому статусу . Во времена христианских императоров под infamia стали попадать также поступки, свидетельствующие о вероотступничестве гражданина. Как следствие, он лишался всех или части политических и гражданских прав . Примечательно также, что правила infamia не были утверждены каким-то конкретным законом и имели своей основой народные представления о справедливости и нравственности (moribus) . Связь византийской рецепции с институтом infamia в интересующем нас контексте более чем заметна. Остался еще один не менее занимательный вопрос: как распределялась дееспособность в ситуациях с несколькими императорами, а также в тех случаях, когда император являлся малолетним ребенком? Легко догадаться, что и в этот раз статус императорского престола оставался неизменным, но дееспособность варьировалась в зависимости от обстоятельств. В тех случаях, когда царь был малолетним, а таких примеров наберется немало, в качестве дееспособных лиц, помогавших императору управлять государством, возникали фигуры матерей-регентов или посторонних лиц, также признаваемых регентами либо царями. Так, регентом при св. Феодосии II Младшем была его сестра св. Пульхерия (450–453), при Михаиле III – его мать св. Феодора, при Константине VI (780–797) – его мать св. Ирина (797–802), при Константине VII Порфирородном – император Роман I Лакапин (919–944), при Василии II Болгаробойце (976–1025) и Константине VIII (1025–1028) – св. Никифор Фока, а потом Иоанн I Цимисхий (969–976), при Иоанне V – его мать Анна Савойская. |
| The Orthodox hierarchs and their opponents wrote down their confessions of faith on separate scrolls and sealed them with their seals. They opened the tomb of the holy Great Martyr Euphemia and placed both scrolls upon her relics. Then, in the presence of the emperor Marcian (450-457), the participants of the Council sealed the tomb, putting on it the imperial seal and setting a guard to watch over it for three days. During these days both sides imposed upon themselves strict fast and made intense prayer. After three days the patriarch and the emperor in the presence of the Council opened the tomb with its relics: the scroll with the Orthodox confession was held by St Euphemia in her right hand, and the scroll of the heretics lay at her feet. St Euphemia, as though alive, raised her hand and gave the scroll to the patriarch. After this miracle many of the hesitant accepted the Orthodox confession, while those remaining obstinant in the heresy were consigned to the Council’s condemnation and excommunication. After an invasion by the Persians during the seventh century, the relics of St Euphemia were transferred from Chalcedon to Constantinople, into a newly built church dedicated to her. Many years later, during the period of the Iconoclast heresy, the reliquary with the relics of the saint was cast into the sea by order of the Iconoclast emperor Leo the Isaurian (716-741). The reliquary was rescued from the sea by the ship-owning brothers Sergius and Sergonos, who gave it over to the local bishop. The holy bishop ordered that the relics be preserved in secret, beneath a crypt, since the Iconoclast heresy was continuing to rage. A small church was built over the relics, and over the reliquary was put a board with an inscription stating whose relics rested within. When the Iconoclast heresy was finally condemned at the holy Seventh Ecumenical Council (in the year 787), during the time of St Tarasius, Patriarch of Constantinople (784-806) and the emperor Constantine VI (780-797) and his mother St Irene (797-802), the relics of the holy Great Martyr Euphemia were once again solemnly transferred to Constantinople. |
| В результате и эти защитники Божественных законов и канонов подверглись наказаниям и ссылке. Общественное внимание Византии всецело сосредоточилось на столкновении императора Константина VI с Феодором Студитом и его сторонниками. Для всех было ясно, что правда – на стороне гонимых, к ним стали склоняться симпатии большинства, в обществе явились подражатели нового Предтечи и Илии Фесвитянина, которые смело выступали на борьбу с прелюбодеянием в окружающей среде и задерживали поток разливавшегося зла. 83 Преп. Феодор, находясь в ссылке, укрепился в сознании важности и необходимости своего подвига. Этому немало содействовало изучение им Священного Писания и чтение житий святых. 84 Проникнутый сознанием справедливости борьбы, он старался и другим внушить эту идею, ободрить и укрепить гонимых за Евангелие и Церковь , стремился подготовить полное торжество правды. С этой целью он вел весьма обширную переписку с лицами различного общественного положения, разъяснял в своих письмах сущность михианского движения, доказывал необходимость защиты Церкви от посягательств гражданской власти, увещевал, проповедовал. Патриарх Византийский Тарасий и папа Римский Лев, епископы и государственные чиновники, игумен Платон и монахи различных обителей – вот некоторые из корреспондентов преп. Феодора, которых он привлек своими письмами к участию в михианских спорах. Эта переписка произвела свое действие. Св. Феодор, подражатель Предтечи и Илии Фесвитянина, сделался известным во всей Византийской империи (πανταχο τς οικουμνης), а слава о его подвигах во имя Евангелия и Церкви утвердила его моральный авторитет и привлекла к нему всеобщие симпатии. 85 И Промысл Божий уже готовил ему венец правды. В Византии возник мятеж против Константина VI. 16 июля 797 года император был свергнут с престола, ослеплен и сослан на один из Принцевых островов. Византийский престол заняла благочестивая императрица Ирина (797–802 гг.), которая никогда не сочувствовала ни политике, ни личной жизни Константина. Немедленно св. |
| «Подобно изображению честнаго и животворящаго креста, полагати во святых Божиих церквах, на священных сосудах и одеждах, на стенах и на досках, в домах и на путях, честныя и святыя иконы, написанныя красками и из дробных камений и из другаго способнаго к тому вещества устрояемыя, якоже иконы Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, и непорочныя Владычицы нашея Святыя Богородицы, такожде и чтимых Ангелов, и всех святых и преподобных мужей. Елико бо часто чрез изображение на иконах видимы бывают, потолику взирающии на оныя подвизаемы бывают воспоминати и любити первообразных им, и чествовати их лобзанием и почитательным поклонением, – не истинным, по вере нашей, Богопоклонением, еже подобает единому Божескому естеству, но почитанием по тому образу, якоже изображению честнаго и животворящаго креста и святому евангелию и прочим святыням, фимиамом и поставлением свещей честь воздается, яковый и у древних благочестивый обычай был. Ибо честь, воздаваемая образу, переходит к первообразному, и покланяющийся иконе покланяется существу изображеннаго на ней. Тако бо утверждается учение святых отец наших, сиесть, предание кафолическия Церкве, от конец до конец земли приявшия Евангелие». 5. Михианская смута. Феодор Студит Однако напряжение возникло в неожиданной плоскости. Сразу после собора Ирина разорвала договор с Карлом Великим о помолвке 17-летнего Константина VI и франкской принцессы Ротруды и спешно женила сына на благочестивой девушке из Пафлагонии Марии. Вскоре отношения между повзрослевшим императором и его властной матерью обострились. Повзрослевший император отстранил Ирину от дел правления, но из-за своих военных неудач утратил поддержку армии. Вдобавок Константин увлекся придворной фрейлиной Феодотой и решил жениться на ней, отправив жену и дочь в монастырь (795 r.). Патриарх Тарасий не благословил второй брак императора, и венчание провел в одном из загородных дворцов эконом св. Софии игумен Иосиф. Феодота приходилась родственницей известным монахам – Платону Саккудийскому и его племяннику Феодору, будущему игумену Студийского монастыря. Оба они не только не поддержали сомнительный с канонической точки зрения брак (обвинение в покушении, за которое Марию удалили в монастырь, было шито белыми нитками), но открыто выступили с осуждением императора и обвинили Тарасия в попустительстве прелюбодеянию (греч. μοιχεα). Так разгорелась так называемая михианская смута, последствия которой сказывались в течение двух десятилетий: конфликт не утих ни после свержения злополучного Константина VI (ослепленного по приказу матери в 797 г.), ни после отстранения от власти Ирины, единолично правившей Империей в 797–802 гг. |
|
|
