| При этом Несторий принимал формулу «в двух природах» (ν δο φσεσιν ), к-рая не встречается в сочинениях свт. Кирилла Александрийского, однако входит в состав вероучительного определения (ороса) Вселенского IV Собора в Халкидоне (ACO. T. 2. Vol. 1(2). P. 129-130; ДВС. Т. 3. С. 48). Учение о сохранении после Воплощения свойств божества и человечества, к-рое содержалось в «Томосе» папы Римского свт. Льва I Великого (440-461), значительно повлиявшем на Халкидонский орос, было одним из важнейших пунктов и несторианской христологии. Позднее антихалкидониты утверждали, что учение Собора о соединении природ «в одно Лицо и одну Ипостась» (ες ν πρσωπον κα μαν πστασιν) вполне согласуется с Н. и является недостаточным для выражения единства Христа. Несторий был готов признать формулу «ипостасное единство», но лишь в том случае, если под ипостасью понимается Лицо единения ( Nest. Liber Heracl. II 1/Éd. P. Bedjan. 1910. P. 229-235; далее ссылки даются только на это издание (рус. пер. указанного фрагмента: Несторий. Книга Гераклида Дамасского: (Избр.)/Пер.: Н. Н. Селезнёв//Волшебная Гора: Традиция, религия, культура. М., 2006. Вып. 12. С. 79-82)). Кроме того, в Халкидонском вероопределении Ипостась Господа Иисуса Христа не была прямо отождествлена с Ипостасью Бога Слова. Хотя отцы Собора считали, что учение, содержавшееся в «Томосе» свт. Льва Великого и в оросе IV Вселенского Собора, совпадало с христологией свт. Кирилла, в течение длительного времени это не было очевидным не только для монофизитов, но и для нек-рых православных. Складывалось впечатление, что орос мог получить как православную, так и несторианскую интерпретацию, на что указывало наличие пронесторианских тенденций в среде нек-рых его сторонников вплоть до сер. VI в. (подробнее см.: Грацианский. 2016). Лишь после окончательного устранения подобных тенденций при имп. св. Юстиниане I (527-565), по инициативе которого был осуществлен синтез христологии свт. Кирилла и учения Халкидонского Собора (этот синтез получил в исследовательской лит-ре название «неохалкидонский», см.: Grillmeier. 1989. Bd. 2. Tl. 2. S. 450-459), единая Ипостась Господа Иисуса Христа была отождествлена со Второй Ипостасью Св. Троицы. Это было закреплено в анафематизмах против «Трех Глав» , принятых Вселенским V Собором в К-поле (553). Интерпретация ороса IV Вселенского Собора, данная в рамках неохалкидонского богословия, позволила провести окончательную грань между православием и Н. |
| пытался наладить контакты с франками. В 580 г. он отправил письмо Авнарию (Авнахарию), еп. г. Автиссиодура (ныне Осер, Франция) (572-603 или 605), с просьбой убедить королей франков (по-видимому, св. Гунтрамна , кор. Бургундии (561-592), и Хильдеберта II, кор. Австразии (575-596)) не вступать в союз с лангобардами, а совершить поход в Италию и прийти на помощь Риму (MGH. Epp. T. 3. P. 448-449). Возможно, эта просьба была согласована с визант. властями. Известно, что визант. имп. Маврикий (582-602) (либо его предшественник, имп. Тиверий I) посылали деньги франк. королям, побуждая их начать войну против лангобардов. Однако лишь в 584 г. кор. Хильдеберт II совершил поход в Италию, не имевший, вероятно, серьезных военных последствий ( Goffart W. Byzantine Policy in the West under Tiberius II and Maurice: The Pretenders Hermenegild and Gundovald (579-585)//Traditio. N. Y., 1957. Vol. 13. P. 73-118). Во 2-м сохранившемся письме еп. Авнарию (586/7) П. уже не упоминал о военной помощи, а лишь поздравлял его с умножением числа храмов в диоцезе и просил молитв о благополучии Римской Церкви (MGH. Epp. T. 3. P. 450). Установившееся перемирие позволило П. начать переговоры с Илией I, патриархом Аквилеи (жившим в Градо ) (571-586/7), и с епископами Истрии о преодолении схизмы, вызванной их отказом признать решение Вселенского V Собора об осуждении «Трех Глав» (см. в ст. Пелагий I ). В 1-м письме, отправленном с Редемптом, еп. Ферентина (ныне Ферентино), и с Кводвультдеусом, аббатом одного из рим. монастырей, П. призывал восстановить церковное единство с Римом (ссылаясь на Мф 16. 18) на основе признания декретов первых 4 Вселенских Соборов и Томоса папы Римского свт. Льва I Великого (440-461), Собор 553 г. не упоминался. Истрийские епископы отвергли это предложение, потребовав как обязательное условие прекращения схизмы отмену осуждения «Трех Глав». Во 2-м послании, ссылаясь на творения блж. Августина и сщмч. Киприана Карфагенского, П. заявлял о примате Римской Церкви и призывал патриарха Илию I решить все догматические споры, прислав своих представителей в Рим либо созвав Собор в Равенне. |
| Свт. Геннадий К-польский сообщил о происходившем в Антиохийской Церкви имп. Льву, к-рый инициировал низложение П. Г. Новым патриархом стал халкидонит Юлиан (471-475). В этот период П. Г. проживал под надзором в к-польском мон-ре неусыпающих. Через неск. лет Лев I скончался (18 янв. 474) и императором стал Зинон. Впрочем, 9 янв. 475 г. в результате заговора власть перешла к Василиску . Желая заручиться поддержкой антихалкидонитов, новый император принял решение восстановить на кафедрах ранее низложенных и отправленных в ссылку противников IV Вселенского Собора, в т. ч. бывш. патриархов Александрийского Тимофея II Элура и Антиохийского П. Г. Условием восстановления было одобрение имп. окружного послания («Энкиклиона»), в к-ром осуждались такие богословские «нововведения», как «Томос» свт. Льва I Великого , папы Римского (440-461), и орос Халкидонского Собора. Согласно «Энкиклиону», достаточными изложениями правосл. вероучения являлись Никейский Символ веры и постановления Вселенского III Собора (греч. текст: Evagr. Schol. Hist. eccl. III 4; сир. пер.: Zach. Rhet. Hist. eccl. V 6). Тимофей Элур и П. Г. подписали имп. документ и смогли вернуться на свои кафедры ( Evagr. Schol. Hist. eccl. III 4). Юлиан Антиохийский был вынужден оставить Патриаршество и вскоре скончался. Неустойчивое положение нового императора в столице, а также сопротивление со стороны патриарха К-польского Акакия (472-489) вынудили Василиска издать «Антиэнкиклион», к-рый означал поворот в его церковной политике. Эта мера, впрочем, не успела оказать к.-л. влияния на ситуацию, поскольку в авг. 476 г. Зинон вернулся в К-поль и восстановил свою власть. Василиск и его семья были уморены голодом. Зинон отменил окружные послания Василиска и принял решение о низложении П. Г., обвинив его в поддержке узурпатора (Ibid. III 7-8). При этом антиохийские клирики, сочувствовавшие П. Г., избрали патриархом Иоанна II Кодоната (кон. 476 или 477). Впрочем, через неск. месяцев последний был низложен, а на Антиохийскую кафедру возведен Стефан II , ревностный сторонник Халкидонского Собора. Вернувшись на время к политике имп. Льва I по оказанию давления на антихалкидонитов, Зинон стремился низложить и Тимофея II Элура, однако влияние последнего в Египте было настолько велико, что император не решился принимать против него к.-л. меры. После того как Тимофей скончался (31 июля 477), Собор Александрийской Церкви избрал его преемником убежденного антихалкидонита Петра III Монга (Ibid. III 11), однако Зинон настоял на низложении последнего и избрании патриархом Тимофея III Салофакиола , представителя правосл. партии. |
| В основе В. С. лежат тексты рим. кафедрального (папского) богослужения, о чем свидетельствует наличие указаний в календарной системе на иды, ноны и календы, молитв на погребение рим. епископа, формуляров ординации и посвящения дев и др. Памяти св. апостолов Петра и Павла, особо почитавшихся в Риме, посвящены 28 месс (на Рождество Христово, напр.,- только 9). Тем не менее нек-рые разделы В. С. относятся к богослужению не самого Рима, а его пригородов (церквей «extra muros» - вне стен [Рима]). В. С. содержит 1331 молитву мессы. Они разделены на 300 блоков, в одном разделе может быть от 1 до 45 формуляров (отдельных последований), к-рые распределены по месяцам гражданского календаря, начиная с апр. (разд. VIII, формуляр VI) и заканчивая дек. (разд. XLIII, формуляр V). Поскольку формуляры первых 3 месяцев и части 4-го (преимущественно для периода Великого поста) утрачены (всего 48 страниц), общее число молитв установить невозможно. Ни один из формуляров не может быть датирован временем ранее V в. Большая часть составлена после 440 г., самый поздний текст относят к 558 г. Верхней границей составления В. С. следует считать понтификат Григория Великого (590-604), поскольку следы предпринятых этим папой реформ в В. С. отсутствуют. Хотя гипотеза о составлении В. С. св. папой Львом I (440-461) в наст. время отвергнута, имеются богословские и текстуальные параллели между В. С. и сочинениями понтифика. Исследователями были предложены 3 возможных решения: либо папа Лев I, действительно, сам написал неск. формуляров, либо он использовал в своих проповедях некий литургический материал из libelli missarum, либо молитвы В. С. составлялись на основе его сочинений. Каждая из этих гипотез вполне вероятна ( Metzger M. Les Sacramentaires. Turnhout, 1994. P. 51). Кроме того, 18 формуляров, направленных против древнего языческого праздника Луперкалий (с 15 февр.), атрибутируются папе Геласию (492-496). По мнению А. Штуйбера, libelli missarum хранились в папском латеранском архиве и использовались пресвитерами (в т. ч. пригородных церквей); затем (возможно, при папе Григории Великом) они уже за пределами Рима были собраны вместе; беспорядок в расположении формуляров и повторы объясняются как небрежность копииста. Согласно А. Шавассу, тексты В. С. имеют рим. происхождение и были переписаны из 2 рукописей при папе Иоанне III (561-574); эти рукописи, в свою очередь, были составлены при папе Вигилии (537-555), к-рому принадлежат 60 формуляров, написанных в период с июля 537 по март 538 г. (когда Рим был осажден остготами) и содержащих прошения о защите от врагов и благодарения за избавление (см., напр., разд. XVIII, формуляры XXVIII, XXXIV и др.); 8 формуляров посвящены празднованию епископского рукоположения папы Вигилия (разд. XXIX). |
| Hartmann, Untersuchungeu zur Geschichte der byzantinischen Verwaltune in Italien. Lpz. 1889. Diehl, Etudes sur l’administration Byzantine dans l’Exarchat de Ravenne. P. 1888. L’Afrique Byzantine. Paris. 1896. Manuel d’Art Byzantin. Paris. 1910. Güterbock, Byzanz und Persien. Ber. 1906. Gasquel, L’Empire Byzantin et la Monarchie franque. Paris. 1888. Zachariae von Lingenthal, Geschichte des griechisch-rômischen Rechts. 3-ter Aufl. Berlin. 1892. Monnier, Etudes sur le droit Byzantin (Nouvelle Revue du droit français et étranger. 1892. 125–164; 330–352; 497–542; 637–672. Панченко, О тайной истории Прокопия (Виз. Врем. II 24–164, 340–371; III (1896) 96–117, 300–316; 461–527; IV (1897) 402–451). Delbrück, Geschichte der Kriegskunst, 2-ter Theil. Berlin. 1901. C. Benjamin, De Justiniani imperatoris aetate quaestiones militares. Berolini. 1892. Aussaresses, L’armée Byzantine a la fin du VI siede. Bordeaux. 1909. Chapot, La frontiere de l’Euphrate de Pompée a la conquête arabe, Paris. 1907. Duchesne, Vigile et Pelage (Rev. des Quest, hist. 1884, 36, 369–440). Доброклонский, Сочинение Факунда, епископа германского, в защиту трех глав. Москва. 1880. V. Gutschmid, Verzeichniss der Patriarchen von Alexandrien (Kleine Schriften II 395–525). 2) О истории Востока Григорьев, Землеведение К. Риттера. География стран Азии. Восточный или Китайский Туркестан. Выпуск второй. С.-Пб. 1873. Cahun, Introduction á l’histoire de l’Asie Turcs et Mongols des origines a 1405. Paris. 1898. Radloff. Die alttürkischen Inschriften der Mongolei. Petersburg. 1895. – Neue Folge. Petersburg. 1897. – Zweite Folge. 1899. Chavannes, Documents sur les Ton-Kiue (Turcs) Occidenteaux. (Сборник трудов Орхон- ской экспедиции. VI). Петерб. 1903. Marquardt, Die Chronologie der alttürkischen Inschriften. Leipzig. 1898. – Historische Glossen zu den alttürkischen Inschriften (Wiener Zeitschr. f. d. Kunde d. Morgenl. XII). 1903. – Osteuropâische Streifzüge. Leipzig. 1903. П. Мелиоранский, Об орхонских и енисейских надгробных памятниках с надписями (Жур. Мин. Проев. 1898, июнь). |
| Д. представляли собой послания-предписания (epistolae preceptoriae); уже в ранних Д. декларируется их равенство по значимости и действующей силе с соборными постановлениями. Начиная с папы Римского Сириция в Д. употреблялась формула volumus et mandamus («мы желаем и повелеваем» - послание «Directa» от 10 февр. 385 г. к еп. Имерию Таррагонскому - Jaff é. RPR. N 255) и др. формулы предписывающего характера (praecipimus, decernimus, decrevimus, jubemus и т. д.). Послания, где речь шла о ересях и вопросах церковной дисциплины, направлялись церковным иерархам или могли иметь коллективного адресата (напр., «епископам Галлии и Испании», «епископам Кампании и Тосканы»). Сохранилось мало ранних сводов папских грамот (litterae), наиболее известные - «Canones urbicani» (30-40-е гг. V в., Галлия) и «Epistolae decretales» (сер. V в., Рим), в к-рых представлены Д. 401-432 гг. Ранние папские Д. и послания, носившие в основном полемический характер и созданные по поводу догматических и дисциплинарных споров, сохранились также в сочинениях церковных писателей Евсевия , еп. Кесарийского, Илария , еп. Пиктавийского, Феодорита , еп. Кирского, Созомена . Нек-рые папские грамоты из сочинений церковных писателей позднее вошли в своды церковного права. Небольшое число Д. сохранилось во фрагментах регест и в применявшихся в папской канцелярии сборниках формул (особенно начиная с правления папы Льва I Великого (440-461)). Значительное число Д. сохранилось от пап Геласия I (492-496), Гормизда (514-523), Вигилия (537-555), Пелагия I (556-561). По количеству и значимости для церковного права их превосходят послания папы св. Григория I Великого (590-604) (более 850). Большинство его посланий, вошедших в состав сводов церковного права вместе с Д. его предшественников на Римской кафедре, были по своему характеру постановлениями по вопросам церковного управления и дисциплины, изданными по инициативе папы; как и Д., они посвящены решению конкретных проблем. В «Collectio Frisingensis» (I Фрайзингский свод, нач. |
| Легаты папы, прибывшие в Константинополь, ничего не поняли в поднятом споре. Им была подозрительна эта неудовлетворенность Халкидонским оросом. И уже прямо показательно сопротивление акимитов, ярых друзей Рима. Их, однако, сбивало с толку то, что друг Рима Виталиан поддерживал скифов. Один Диоскор решительно восставал против скифов. Тем временем скифы послали своих делегатов в Рим. Но и Диоскор туда же написал против скифов. Комит Юстиниан (будущий император) тоже написал в Рим, чтобы скифов выслали из Рима обратно в Константинополь по их юрисдикционной принадлежности. Папа Гормизд принял скифов осторожно. Но Виталиан нажал на папу, и тот не откликнулся на письмо Юстиниана. Папа поджидал возвращения своих легатов, чтобы через их разведку разобраться в деле. A скифы бранили Диоскора как «несторианина» и все прославляли Кирилла. Это не вызывало в Риме никакого вдохновения. После папы Льва Великого (440-461 гг.), который цитировал Кирилла лишь постольку, поскольку ни один из последующих шести пап вплоть до Гормизда не ссылался на Кирилла. И папа Геласий I (492-496 гг.), много писавший по вопросу «De duabus naturis contra Eutichum et Nestorium» («O двух природах против Евтиха и Нестория»), не взял ни одной строчки из Кирилла. Β Риме чуяли, что для защиты Халкидона Кирилл непригоден. Но не желали тревожить его память и хотели бы вопрос ο Кирилле оставить в тени. Так, не к чести своего богословского разума, Рим, спутавшийся с Кириллом, старался отмолчаться, надеясь, что время все спишет. Восток, глубоко зараженный в дурном смысле александрийским богословием, не отрывался от чтения св. Кирилла, хотя монофизиты и кричали ο нем, как ο своем учителе и вожде. Православные дифизиты-халкидонцы должны были знать и изучать Кирилла. И не могли не беспокоить латинян допросом: Кирилл умер в общении с церковью. Он был опорой пап и в борьбе с Несторием, и на III Вселенском Ефесском соборе 431 г. Если вы, римляне, тогда оказали ему такое непомерное, без всякой критики доверие, почему же теперь хотите от него без объяснений молча отделаться? |
| Обе стороны конфликта апеллировали к суду Л. Чиновник, к-рого Л. вскоре отправил в Александрию, ограничился наказанием непосредственных виновников убийства патриарха Протерия, но не выдвинул обвинений против Тимофея Элура. Понимая, что захват Александрийской кафедры монофизитами ставит под вопрос всю религиозную политику империи, Л. некоторое время склонялся к мысли о созыве нового Вселенского Собора. Однако К-польский патриарх св. Анатолий (449-458) и папа св. Лев I Великий (440-461) категорически возражали против этого, тем более что сам Тимофей Элур ратовал за созыв нового Собора, который, как надеялись монофизиты, мог бы позволить им пересмотреть халкидонские вероопределения. В кон. 457 или нач. 458 г. Л. разослал всем епископам империи окружное послание («Энкиклион»; греч. Εγκκλιον), в котором провозглашал верность к-польского правительства постановлениям Халкидонского Собора, а также призывал всех обсудить вопрос о признании Тимофея Элура патриархом Александрии и известить К-поль о своих решениях. К «Энкиклиону» прилагались ходатайства, направленные в адрес Л. обеими сторонами александрийского конфликта ( Zach. Rhet. Hist. eccl. IV 5-8; Evagr. Schol. Hist. eccl. II 9-10; Ioan. Nic. Chron. 88; Theoph. Chron. P. 111-112). Почти все епископы поддержали халкидонское вероисповедание Л. и высказались против Тимофея. Вопреки большинству осмелился выступить только еп. Амфилохий Сидонский, к-рого Л. потребовал немедленно низложить, но заступничество Аспара позволило тому остаться на кафедре. Этот вопрос занял довольно много времени, как можно судить из посланий папы Л. к императору. Летом 458 г. Тимофей был низложен, арестован и выслан из Александрии в Гангру (ныне Чанкыры, Турция) ( Zach. Rhet. Hist. eccl. IV 7-9; Evagr. Schol. Hist. eccl. II 10-11; Ioan. Nic. Chron. 88; Theoph. Chron. P. 111). Арест Тимофея сопровождался новыми беспорядками в Александрии, а на пути следования от Берита до Гангры он встречал сочувствие значительной части народа. В Гангре Тимофей, получая большие суммы денег из Александрии от своих приверженцев, раздавал их бедным, чем вызвал резкое недовольство местного епископа, т. к. тем самым вторгался в сферу его полномочий. Через неск. лет Тимофей был сослан в Херсон (Крым), где содержался до конца жизни Л. ( Zach. Rhet. Hist. eccl. IV 7-12). |
| Одновременно с этим, по мере укрепления на Западе института отдельной от Востока императорской администрации, римское папство как символический и идеологический центр западной части Империи начинает действовать в русле политики западных императоров и правивших при них временщиков – процесс, достигший своего пика в правление на Западе Валентиниана III (425–455). К началу понтификата папы Льва I (440–461) 2 организация церквей в западной части Империи не имела четкой формы: процесс складывания вертикальных управленческих структур на Западе, не успев вполне завершиться, столкнулся с многочисленными политическими вызовами, обусловленными варварскими вторжениями и крушением римской власти на территориях Галлии, Испании, Британии и Северной Африки. На период понтификата Льва также приходится резкое ослабление власти западно-римских императоров в результате убийства его покровителя Валентиниана III. Разграбление Рима вандалами и нападение на Западную Империю гуннов во главе с Аттилой также приходятся на эпоху Льва. Однако процессы политической дезинтеграции до определенного времени шли рука об руку с процессами церковно-политической интеграции, в которой римскому папскому престолу выпала ведущая роль. Так, уже восточная политика Стилихона, а также последующая история борьбы западного и восточного правительств привели к созданию в Восточном Иллирике папского викариата – специфического института, не имевшего обоснованного церковно-правового статуса, однако являвшегося проекцией влияния Западной Империи в этом регионе 3 . Последующие события, связанные с вторжениями варваров и их утверждением в западных римских провинциях, а также определенные центробежные тенденции внутри местных элит поставили на повестку дня консолидацию западных провинций, выразившуюся, в частности, в попытке церковно-политического подчинения галльских и испанских церквей власти римского епископа 4 . Именно на понтификат Льва I приходится локальный пик могущества папства, являвшийся итогом развития этого института в предыдущий период, начиная с понтификата Дамаса (366–384). В этой связи представляет значительный интерес исследование отношений папы Льва I с церквами, которые в его время не были объединены в границах крупных соборно признанных церковно- административных единиц, таких как Александрийская, Антиохийская, Карфагенская, а с 451 г. – Константинопольская и Иерусалимская Церкви. С другой стороны, по-прежнему остается актуальным вопрос о пределах собственной юрисдикции Римской Церкви, т. е. о конкретных территориях, на которых римский понтифик осуществлял епископскую власть. |
| Римский епископ, как старший иерарх христианской Церкви в западной части Римской империи, напоминал своим адресатам о том, что они должны следить за образом жизни духовенства и монашества. В декреталии Сириция отдельный параграф посвящен падшим монахам и монахиням, которые под видом благочестивой жизни занимались плотским сожительством, так что рождение ребенка сделало их грех очевидным. Таких людей следовало лишать церковного общения и исключать из монашеской общины (a monasteriorum coetu ecclesiarumque conuentibus). Они должны были пожизненно каяться в своих грехах, находясь в затворе-заключении (in suis ergastulis). То же самое относилось к посвященным девам, которые в этот период все чаще приравнивались к монахам, рассматривались как женская ветвь монашества. Существенно, что здесь же папа Сириций требовал отстранять от служения клириков, виновных в плотском грехе. Римский епископ считал важным, чтобы целомудрие соблюдали и монахи, и клирики. Эта тема звучит и в более поздних папских посланиях, например, в декреталии папы Иннокентия I (401–417) Виктрицию, епископу Руанскому 4 . Если монах становился младшим клириком, – а младшие клирики могли жениться, – то он жениться не имел права, но должен был сохранять верность своему первоначальному призванию (non debere eos a priore proposito deviare). Точно так же посвященная дева, выходившая замуж, считалась согрешившей, но покаяться она могла только после смерти своего мужа. Впоследствии папа Лев Великий (440–461) в одном из своих посланий обратился к вопросу о том, каких монахов следует считать хорошими, а каких – дурными. Его рассуждения могут показаться банальными: настоящего монаха отличают скромность и добрый нрав, ложный монах одержим духом гордыни и мятежа, склонен устраивать раздоры и противиться церковной иерархии 5 . Папа Лев имел в виду события, связанные со спорами вокруг Халкидонского собора, когда значительная часть монахов на Востоке выступала против той позиции, которую занимал папа Римский. Поэтому он и заявил, что только дурные монахи участвовали в богословских спорах и церковно-политической борьбе. |
|
|
