| Апостол Павел продолжил свое путешествие; после некоторых перипетий он добрался до Кесарии, а оттуда до Иерусалима (Деян.21:1–15). Первое Послание к Коринфянам Введение Вопрос подлинности. Авторство апостола Павла, признаваемое церковной традицией, не подвергается сомнению современной критикой текста. Обстоятельства создания 1 Кор. Апостол Павел пишет Послание, находясь в Ефесе: «В Ефесе же я пробуду до Пятидесятницы» (1 Кор.16:8). Мы уже говорили, что еще до приезда Павла в Ефес Аполлос, наставленный Акиллой и Прискиллой, проповедовал с успехом в Коринфе, где апостол Павел, в свою очередь, проповедовал во время своего второго путешествия (Деян.18:28 –19:1). В тот момент, когда писалось 1 Кор., Аполлос, по всей видимости, уже уехал из Коринфа, так как апостол Павел настоятельно его просит вернуться, как только он сможет (1 Кор.16:12). От «домашних Хлоиных» апостол узнает, что среди коринфян начались разделения; одни говорили: «Я Павлов», другие «Я Аполлосов» (1:12), притом, что между собой апостолы, как кажется, оставались в наилучших отношениях (3:5–9). Похоже, что еще до 1 Кор. Апостол Павел направил коринфянам письмо, на которое прямо указывает: «Я писал вам в моем послании…(5:9). Со своей стороны коринфяне тоже писали апостолу: «А о чем вы писали ко мне…(7:1). Это означает, что апостол Павел написал 1 Кор. для того, чтобы пресечь начинавшееся разделение и ответить на вопросы, содержавшиеся в письме коринфян. 7 Разделы Послания Обращение 1:1–3. Молитва благодарения 1:4–9. Первая часть. Единство Церкви. 1:10 – 4:21. а. Упреки Павла 1:10–16. б. Апостольская проповедь и мудрость мира 1:17 – 3:4. с. Роль проповедников в церкви 3:5–17. д. Заключение 3:18 – 4:21. Вторая часть 5:1 – 9:27. В этой части рассматриваются разные темы, которые представляют собой ответы на вопросы, заданные коринфянами. а. Кровосмешение 5:1–13. б. Об обращении в суды «неверных» 6:1–11. с. Обличение распутства 6:12–20. д. Брак и девство 7:1–40. е. Об идоложертвенном 8:1–13. f. Апостольство ап. Павла 9:1–27. |
| Единство как онтологическое свойство Церкви с количественным увеличением христ. общин не нарушалось. Местные церкви-общины внутренне тождественны Церкви как целому, т. к. каждая из них утверждена «на основании Апостолов и пророков, имея Самого Иисуса Христа краеугольным камнем, на котором все здание...» (Еф 2. 20-21). Предостерегая коринфских христиан от разделений и призывая их хранить единство, ап. Павел подчеркивает, что бытием своим каждая местная община обязана не своему земному основателю (Павлу, Аполлосу или Кифе), но распятому за Свою Церковь Христу, Который не может разделиться (1 Кор 1. 10-13). Через единение во Христе преодолеваются национальные, социальные, половые и т. п. границы: «Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе» (Гал 3. 28). Во Христе христиане составляют единое Тело (Рим 12. 4-5; Еф 4. 4-6), это Тело Самого Христа, и оно есть Церковь. Христос - глава Тела Церкви (Кол 1. 18), христиане - его члены (1 Кор 12. 27; Еф 5. 30). Образ тела, указывая на органическое единство верных со своим главой Христом и между собой (Рим 12. 5), вместе с тем предполагает существование грани, отделяющей их от остального человечества. Невозможно участвовать в жизни тела, не будучи его членом. Принадлежащих к Церкви ап. Павел называет «внутренними», противопоставляя им сынов мира сего как «внешних» (1 Кор 5. 12-13). Вместе с тем возможны случаи, когда при сохранении видимой принадлежности к Церкви фактически человек оказывается вне ее (ср.: 1 Кор 5. 1-11). Т. е. сам факт вступления в Церковь через крещение еще не гарантирует неизменного участия в присущей ей благодатной жизни. Дар Христов должен быть не только сохранен, но и преумножен (ср.: Мф 25. 14-27). Он требует динамичного восприятия и непрестанного развития, «возгревания» (2 Тим 1. 6) прежде всего через соблюдение заповедей (Ин 15. 10) и достойное евхаристическое причащение (Ин 6. 56). Напротив, отступая от евангельской правды, человек вновь становится заложником мира сего, делается «рабом тления» (2 Петр 2. 19-21) и тем самым извергается из Тела Церкви (Ин 15. 6). Отпадение от Церкви не всегда сопряжено с отлучением как видимым церковным актом (1 Кор 5. 2, 5, 13), отпадение от Тела Христова может быть и сокровенным (ср.: Откр 3. 1). Однако разрыв с Церковью не является необратимым. Через покаяние дар Христовой жизни может быть возобновлен (ср.: Откр 3. 3), это позволяет предположить, что некая таинственная связь между Церковью и отпавшим от нее грешником все же сохраняется. Вопрос о Г. Ц. в церковной истории |
| Оно здесь, рядом – во Христе. В Нем получила свой смысл вся предшествовавшая история спасения. Из Нового Завета совершенно очевидно, что всё бывшее до него в священной истории — события, объекты, священные места, богоявления, культ — всё оказалось соотнесено с личностью воплощенного Сына Божия. Он есть предвечное Слово Божие (Ин 1:1), Его новое творение (2 Кор 5:17), новый Адам (1 Кор 15:45), новая Пасха и ее Агнец (1 Кор 5:7, Ин 1:29, 36, 19:36), новый Завет (Мф 26:28), новое обрезание (Кол 2:11), небесная манна (Ин 6:30-58), новая жертва и ее священник (Еф 5:2, Евр 2:17–3:2), исполнение субботнего покоя (Кол 2:6–17) и имеющее прийти мессианское «лето Господне» (Лк 4:16–21). Все, что было прежде Него, достигло полноты во Христе. Что же касается ветхозаветного Храма и жертвенника с их ритуалами и службами, они заменены не новым набором святынь и богослужений, но жертвой Самого Сына Божия. Жизнь, смерть и воскресение Сына Божия — вот единственная истинная жертва , угодная Отцу. И наше богослужение — такая же жертвенная жизнь в нас самих, как пишет апостол Павел: «Как мы носили образ перстного, будем носить и образ небесного» (1 Кор 15:49). Познать Христа и силу Его Воскресения можно только через «участие в страданиях Его, сообразуясь смерти Его» (Флп 3:10). Апостол Павел неоднократно подчеркивает необходимость личного участия в искуплении, используя глаголы с приставкой syn (с-): я со-страдаю со Христом, с-распинаюсь, со-умираю, с-погребаюсь, со-воскресаю и живу вместе со Христом, со-возношусь с Ним на Небеса и со-восседаю по правую руку от Отца (Рим 6:3–11, Гал 2:20, 2 Кор 1:5, 4:7, Кол 2:20, Еф 2:5–6). Я должен «облечься во Христа» (Гал 3:27), так или иначе испытать действие благодати Божией и в своей жизни повторить основные события, через которые меня спас Христос. Именно в этом, кажется, для апостола Павла и заключается христианская литургия. Он использует богослужебную терминологию (литургия, жертва, священник, приношение) не для чего иного, как только для жизни в «отвержении себя» и служении ближним, подобной жизни Христа. |
| «Я гораздо более был в трудах, безмерно в ранах, более в темницах и многократно при смерти. От Иудеев пять раз дано мне было по сорока ударов без одного» ( 2 Кор.11:23-24 ). Тридцать девять ударов палкой — это, конечно, страшное наказание. Иудейский закон не разрешал давать более сорока ударов. «Три раза меня били палками, однажды камнями побивали, три раза я терпел кораблекрушение, ночь и день пробыл во глубине морской; много раз был в путешествиях, в опасностях на реках, в опасностях от разбойников, в опасностях от единоплеменников» ( 2 Кор.11:25-26 ). Обратите внимание: мы обычно молимся о том, чтобы у нас не было никаких неприятностей, чтобы нам избежать скорбей, не подвергнуться насилию со стороны других людей, например разбойников или воров. А святой апостол Павел — избранный сосуд Духа Святого — терпел необыкновенные скорби: он тонул, на него нападали и, наверное, грабили разбойники, его жизнь подвергалась всяческим опасностям. Почему же Господь не хранил его от этого? Он хотел закалить его, как металл в горниле, чтобы его ревность стала видна всем. «В опасностях от единоплеменников, в опасностях от язычников (апостолу нигде не было покоя: ни среди своих соплеменников, ни среди чужих. — Игум. А.), в опасностях в городе, в опасностях в пустыне (он не был в безопасности ни среди людей, где все, казалось бы, чувствуют себя спокойно, ни в пустыне. — Игум. А.), в опасностях на море, в опасностях между лжебратиями (даже и от тех, которых почитал братьями-христианами, он терпел скорби. — Игум. А), в труде и в изнурении, часто в бдении (не в смысле молитвенного бдения, а в том смысле, что он не имел возможности дать своему телу отдыха. — Игум. А.), в голоде и жажде, часто в посте (здесь имеется в виду не только подвиг поста, но и вынужденный пост. — Игум. А.), на стуже и в наготе» ( 2 Кор.11:26-27 ). «Кроме посторонних приключений, у меня ежедневно стечение людей, забота о всех церквах» ( 2 Кор.11:28 ). Кроме всех этих скорбей, к апостолу ежедневно приходили толпы людей со всей вселенной с разными вопросами. Тот, кто вынужден постоянно общаться, знает, как это необыкновенно утомительно. Бывает тяжело принять за день даже десять человек и побеседовать с ними по разным вопросам. А у апостола Павла было ежедневное «стечение людей», которые приходили спросить о вере или получить указания, как им поступать в тех или иных обстоятельствах в уже основанных им церквах. На апостоле лежала забота не об одной какой-нибудь церкви, допустим коринфской, а обо всех церквах, основанных им во многих городах вселенной. При всем том и время тогда было небеспечальное: отовсюду гонения и скорби. И люди приходили к апостолу и спрашивали, что им делать в каких-либо затруднительных ситуациях. Он один носил тяготы всех этих людей, заботясь о том, чтобы во всех церквах было благополучие, укреплялась духовная жизнь и сохранялся мир между братьями. |
| Вообще все доброе возвышается Божественным Духом, и Он есть дарователь всего. Впрочем, все, что ни говорится о Нем в Ветхом Завете, зыбко; оно сильно теперь, при свете Нового Завета. Яснейшим образом по отношению к Ветхому Завету учение о Святой Троице излагается в книгах неканонических. Особенно в них указывается на второе Лице Святой Троицы, например, в Книге притчей Соломоновых (Притч. 9; 1-12) и в Книге премудрости Соломона (Прем. 2; 12-24), где описывается премудрость действующею. Из всех выше приведенных нами мест образовалось учение о Святой Троице в Ветхом Завете, перешло к кабалистам, и около V века достигло такой полноты, что весьма приближалось к христианскому. Что касается Нового Завета, то он учит, что в Боге есть разные Лица: 1) Когда повелевается крестить «во имя Отца и Сына и Святаго Духа» (Мф. 28; 19), все три Лица ставятся наравне (крестить во имя Бога - значит обязать к уважению, к прославлению Бога). 2) Когда апостолы желают любви и благодати, то желают от Бога Отца, Сына и Святаго Духа (1 Кор. 15; 10). «Благодать Господа нашего Иисуса Христа и любы Бога и Отца и общение Святаго Духа..». (2 Кор. 13; 13). Ясно, что эти Лица равны; ибо Бог Отец поставлен здесь посредине. «По прозрению Бога Отца, во святыни Духа, в послушание и кропление Крове Иисус Христовы..». (1 Пет. 1; 2). Здесь показываются личные отношения Божественных Лиц ко спасению нашему. Отец предрасположил, Дух Святый освятил, а Сын искупил. Эту мысль подробно изъясняет апостол, то есть мысль о прозрении Бога Отца, когда говорит: «их же бо предуведе, (тех) и предустави..». (Рим. 8; 29). Вот три главных указания на множественность лиц в Боге. Если бы только сии три места были, то и на основании их можно бы утвердить незыблемо троичность в Боге. Но к ним можно присовокупить еще места отдельные, говорящие или о Божественности Иисуса Христа, или Святаго Духа. Например, во многих местах Иисус Христос говорит, что Он есть «ин» или «другой» (Ин. 5; 32); что Он знает «Отца» и Отец - Его (Мф. 11; 27), что Он сошел возвестить «волю пославшаго» Его «Отца» (Ин. 6; 38. 10: 28-29). Следовательно, Он, как Отец, имеет волю, разумение и могущество, а потому и личность. Подобным образом упоминается и о Духе Святом (1 Кор. 12; 11). «Дух» раздает «коемуждо» различные дары (1 Кор. 12; 4, 7, 11). Посему имеет волю, разумение и могущество (Ин. 14; 10): «и Аз умолю Отца» (Ин. 14; 16-17). б) Как велико различие Божественных Лиц? Не суть ли Они виды одного Существа? Не суть ли Его качества, стороны, свойства? Или различие Их таково, что оно делает их самостоятельными, личными, что каждому из Них должно приписать Свой ум, Свою волю, Свое могущество, Свой образ действования, как это приписывается субъекту - самому себе? |
| Незнакомец, взяв хлеб (9:16; 22:19; Деян 27:35), благословил (9:16), преломил (22:19; Деян 2:46; 20:7,11; 27:35; 1 Кор 10:16; 11:24) и подал им (4:17; 11:11–12; 24:42). Используемые выражения — те же самые, что в рассказе о насыщении пяти тысяч и о Тайной Вечере. Ученикам дано понять смысл происходящего таинства, и одновременно они узнают Иисуса, после чего Он сразу становится невидим для них. Не горело ли в нас сердце наше — эта метафора обычно означала не чувство восторга или подъема, а скорее неудержимое стремление излить скорбь в слове или молитве. Ученики хотят сказать, что они узнали Воскресшего вначале бессознательно, и их внутреннее чувство искало выражения до того момента, когда они смогли Его увидеть. И, встав в тот же час, возвратились в Иерусалим — мысль о том, что другие ученики еще ничего не знают о Воскресении, делала для них задержку невозможной. Которые говорили, что Господь истинно воскрес и явился Симону — почему Лука сообщает о первом явлении Симону только в такой косвенной форме, а другие Евангелисты вовсе не упоминают об этом, мы не можем знать. Очевидно тем не менее, что это событие было неотъемлемой частью устного предания, что засвидетельствовано в 1 Кор 15:5. Явление ученикам (24:36–43) В этом отрывке Лука подчеркивает, что воскресший Христос является ученикам не как видение, но как человек, обладающий плотью, что Его Тело по воскресении осязаемо и реально. Здесь трудно усматривать, однако, полемику с докетизмом, поскольку говорится о физической реальности Его Тела после, а не до Воскресения. Будучи человеком из плоти и крови, воскресший Иисус может, однако, появляться и исчезать таким путем, который недоступен обычным людям, см. учение апостола Павла о теле духовном (1 Кор 15:35–54). Связь с рассказом в Ин 20:19–23 настолько очевидна, что невозможно отрицать единое предание, на которое опирались оба Евангелиста. То, что вначале воскресшего Иисуса видят отдельные люди, а затем — множество людей, отражено также в Мф 28:9–10,16–20; Ин 20:11–18,19–23. |
| Под сказанным нужно понимать силу слова, которым питается душа соответственно потребности, приемля [проистекающую] от Него благодать, согласно загадочному изречению пророка, который местом злачным и водою покойною (Пс. 22:2) называет утешение, словом подаваемое труждающимся. Если же кто, имея в виду таинство [Евхаристии], скажет, что брашном и питием, собственно, называется Господь, то и это не чуждо подлинного значения, ибо «плоть» Его «истинно есть брашно и кровь» Его «истинно есть пиво» (Ин. 6:55). Но согласно высказанной ранее мысли, приобщение слову [Божию] всем доступно. Оно, будучи приемлемо ищущими его, бывает брашном и питием, предлагаемыми всем без различия. А при другом понимании, приобщение этой пище и питию бывает не без испытания и различения, поскольку апостол определил: «да искушает» каждый «себе, и тако от хлеба да яст, и от чаши да пиет; ядый же пияй недостойне, суд себе яст и пиет» (1 Кор. 11:28—29). Мне кажется, что это именно имеет в виду евангелист, когда особенно подчеркивает то, что в дни таинственной Страсти оный благообразный советник, обвив тело Господа нескверною и «чистою плащаницею», положил оное в «новом» и чистом «гробе» (Мф. 27:59—60). Таким образом, и апостола повеление, и евангелиста наблюдение служат для всех нас законом: принимать Святое Тело чистою совестью, если же на нас есть какое-либо пятно греха, то его должно смыть водою слез. Также и «камнем» Христос именуется (1 Кор. 10:4); сие имя даст нам твердость и неуклонность в добродетельной жизни чтобы мы неколебимо переносили страдания и являли дух крепкий и недоступный всякому приражению греха. Чрез это и подобное и мы станем «камнем», неизменяемости и непрелагаемости Владыки подражая, сколько возможно в изменчивом естестве. Если же «премудрый архитектон» (1 Кор. 3:10) именует Его «основанием веры и главою угла» (1 Кор. 3:10; Еф. 2:20; Лк. 20:17), то и это окажется не бесцельным для содействия нашей добродетельной жизни. Отсюда научаемся, что и начало, и конец всякого благого рода жизни, всякой благой науки и занятия есть Господь. |
| 11. Слово в Пяток Светлой Седмицы, по совершении в академиче... «Аще языком кто глаголет, по двема, или множае по трием, и по части: и един да сказует» (1 Кор. 14:27). Апостольские слова сии весьма редко слышатся во храме, и не знаю, провозглашались ли когда-либо с церковной кафедры в заглавии собеседования, но в настоящем случае они сами собой приходят на мысль и требуют быть повторенными в услышание всех. Вы сами увидите сие, братие, когда припомните, по какому случаю произнесены они апостолом. Церковь Коринфская, как и все Церкви Апостольские, изобиловала чудесным даром языков, так что многие, не учась, говорили, по вдохновению свыше, на разных языках. Как ни важен был дар сей для тогдашних времен, когда христианству надлежало распространяться по всему миру, а людей сведущих в иноземных языках среди христиан почти не было, но вскоре подвергся неудобствам. Некоторые из обладающих даром языков, в благочестивых собраниях вдруг начинали говорить на многих языках. Хотя они говорили о святых предметах и с благой целью -некоторые, может быть, по внутреннему побуждению от обладаемого и обладающего ими дара; но поелику речь их была непонятной для прочей части собрания, то и не могла производить назидания. Оставалось одно общее назидание; то есть, какое можно иметь, видя в подобном себе человеке чрезвычайное действие всемогущества Божия. Учитель языков, Павел, услышав о таком положении дела в Церкви Коринфской, почел за долг вразумить членов ее и дать им правило, как поступать в подобных случаях. Для сего он заповедует, во-первых, чтобы обладающие даром языков не говорили все вдруг иноземными языками, дабы не происходило замешательства. «Аще языком кто глаголет, по днема, или множае по трием»(1 Кор. 14:27), да глаголет. Во-вторых, апостол требовал, чтобы с даром языков постоянно был соединяем дар сказания, или истолкования языков, дабы произносимое на иноземных языках, становясь через истолкование понятным, могло приносить назидание: и един да сказует. В противном случае, то есть, если нет истолкователя, дар языков, по апостолу, и не должен быть употребляем. «Аще ли не будет сказатель, да молчит в Церкви» (обладающий даром языков): «себе же да глаголет и Богови» (1 Кор. 14:28). |
| Сообщения апостолов Павла и Луки совпадают в том, что предпосылка дискуссии, состоявшейся на И. С. а.,- признание допустимости миссии среди язычников. Принципиальные проблемы вхождения язычников в Церковь подробно обсуждаются в Деян 10. 1-11, 18. Как «лжебратья» (Гал 2. 4), так и уверовавшие «из фарисейской ереси» (Деян 15. 5) были готовы принять христиан из язычников при условии их присоединения к завету Бога с Израилем, т. е. необходимо было совершить обрезание язычников. В кн. Деяния св. апостолов И. С. а. представлен как поворотный момент и центральное событие истории раннего христианства. Этим Собором был официально закреплен переход к вселенской апостольской миссии. Для ап. Павла достигнутое на И. С. а. взаимное признание Церквей и их общение, безусловно, имело большое значение. Это видно из того, какое место он отводил в своей миссионерской деятельности «сборам для святых» (Рим 15. 14-29; 1 Кор 16. 1-4; 2 Кор 8-9; 12. 16-18; Гал 2. 10). Однако общение христиан из язычников и из иудеев было обусловлено не фактом легитимизации такового общения на И. С. а., но его правильным пониманием Евангелия Божия: все верующие и крещенные во Христа составляют единое тело (Рим 12. 5; 1 Кор 12. 12-27), в к-ром «нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе» (в критическом тексте «один во Христе Иисусе» ( ες στε ν Χριστ Ιησο /) - Гал 3. 28). Церковь для ап. Павла едина и универсальна, поскольку каждый верующий во Христа, независимо от того, кем он являлся до этого момента, вступает в нее как свободная облагодатствованная личность. Следов., в Церкви каждый крещеный, независимо от его происхождения «по природе» (Гал 2. 15) и от его прошлого, признается и должен быть любим: «К свободе призваны вы, братия… любовью служите друг другу. Ибо весь закон в одном слове заключается: «люби ближнего твоего, как самого себя»» (Гал 5. 13-14). Поэтому в описании И. С. а. у ап. Павла речь идет не о санкционировании языческой миссии, как это сделано в речи ап. Иакова на И. С. а. в Деян 15. 19, но исключительно о взаимном братском признании, т. к. само апостольство Павла и его миссия среди язычников основаны не на решениях И. С. а., а на Откровении Божием (Гал 1. 12, 16). |
| Представители феминистического богословия указывают также на то, что на протяжении всего Священного Писания предпочтение отдается мужчинам, а не женщинам. В Ветхом Завете говорится о Боге Авраама, Исаака и Иакова (Исх. 3:16), а не о Боге Сарры, Ревекки и Рахили; заповеди Моисеевы адресованы мужчинам, а не женщинам («не возжелай жены ближнего твоего»); в книге Притчей Соломоновых автор обращается к читателю-мужчине, тогда как о женщинах говорится в третьем лице. В Новом Завете адресатами нравственных заповедей тоже оказываются преимущественно мужчины (ср. Мф. 5:31–32; Лк. 18:29; 1 Кор. 7:27–28); при упоминании о количестве присутствующих исключаются женщины (Мф. 14:21: «евших было около пяти тысяч человек, кроме женщин и детей»; ср. Мф. 15:38); и даже в число 144 тысяч спасенных входят только мужчины (Откр. 14:4: «те, которые не осквернились с женами»). В посланиях апостола Павла неоднократно подчеркивается неравенство между женщиной и мужчиной (ср. 1 Кор. 11:3–16; 1 Кор. 14:34–35; Кол. 3:18; 1 Тим. 2:11–15). С точки зрения феминистского богословия, наличие в Писании столь многочисленных текстов, «исключающих» или унижающих женщин, объясняется культурными и общественными стандартами патриархальной эпохи, в которую жили авторы Ветхого и Нового Заветов, и, следовательно, данные тексты должны быть откорректированы. Однако Православная Церковь считает такую коррекцию недопустимой, поскольку она не только радикальным образом разрушает текст Священного Писания, но и во многих случаях ведет к пересмотру тех нравственных установок, которые были характерны для ранней Церкви и которые сохраняются в православном Предании. Распространенные на Западе феминистские и иные «политкорректные» версии Писания воспринимаются православным христианином как непозволительное посягательство на священный текст, граничащее с кощунством. Православной Церкви необходим не только перевод, но и научная литература по библеистике, учитывающая как богатейшее наследие православной традиции, так и современную научную библеистику. Нужно избавиться от предрассудков по отношению к этой науке. |
|
|
