| Н.Н.: Мы надеемся, что да. После публикации на портале Православие.Ру очень много людей отозвалось, мне до сих пор приходят деньги. Помощь неоценима и очень эффективна. Мы чувствуем, что не одни, и это ощущение дает силы, чтобы перенести свалившееся на нас испытание. Сколько уже удалось собрать на ремонт дома? Н.А.: Благодаря читателям портала Православие.Ru удалось собрать 2 миллиона 700 тысяч рублей. Для окончания всех работ нужно еще столько же. Требуется сделать подключение газа, отопление, электричество и другие внутренние работы. Сейчас нам уже сделали проект дома и составили смету по строительству. Это было очень сложно; я обзвонил порядка десяти компаний в Москве, но, когда они слышали про пожар, все отказывались, никто не хотел связываться. К счастью, нашелся человек у нас в Пушкинском районе, который на основе архитектурного проекта сделал смету. Думаю, что в декабре мы заключим договор на строительство дома. Наверное, до весны его будут строить. Мы весь дом ломать не стали, сохранили первый этаж. Там будут меняться все балки и верхних два венца, и уже на этих стенах возведут второй этаж. Нам многие говорили, что от обгорелых бревен будет запах, но сносить все и строить с фундамента – слишком большие затраты. Запах когда-нибудь выветрится. Как вы успеваете и работать, и заниматься восстановлением дома? Н.А.: Руководство пошло мне навстречу, дали выходные с сохранением зарплаты – три раза по 10 дней, так что я мог разбирать пожарище. Еще так интересно… Говорят, одно из свойств Бога – непредсказуемость. Когда у нас случился пожар, приехала машина из дальнего храма, где мы даже не знали никого, вышли из нее семь крепких мужиков и целый день разгребали завалы. И так – несколько раз. Это было удивительно и радостно. Я взял себе на заметку: если у людей горе, приди и помоги руками. Просто посочувствовать – хорошо, и деньгами помочь – хорошо, но личное участие невероятно греет. Чужой человек тратит свое время, свои силы… Радостно. Дети наши удивляются, говорят: «Что-то вы, родители, слишком спокойны». |
| Своего капитала было у общества около 17,000 рублей. Было куплено 250,000 кирпича от старого дома у Калинкинского товарищества за 700 рублей и постройка началась. К зиме 1882 года успели вывести первый этаж. На окончание постройки у общества средств не было. Тогда совет решил разослать по приходу особые подписные листы и некоторые члены совета решили лично посетить некоторых благотворителей. В результате поступили пожертвования: от X Г. Кенига и Дурдиных по 2,000 рублей, от товарищества российско-американской резиновой мануфактуры 1,500, от Вяземского и от товарищества Калинкинского пивомедоваренного завода по 1,000 рублей, А. М. Ушакова и А. И. Ушаковой по 300, Граана, И. Г. Герасимова, Е. С. Красносельцевой по 100 и др., всего около 8,500 рублей. В строительный сезон 1883 года дом был отстроен, кроме надворных служб, и 27 сентября в него были переведены богадельня и приют, а верхний этаж отдан под две городских школы. Постройка обошлась до 45,000 рублей: строился дом по плану архитектора Н. Е. Гакеля, который все работы по составлению проекта и по надзору за постройкой производил без вознаграждения. На обществе остался долг свыше 17,000 рублей. Григорьев сделал скидку на лесной материал в 500 рублей, Паль в 300 за известь и каменщик Российский за работы в 200 рублей. Отплыв средств общества на постройку дома не остался без влияния на некоторое сокращение призреваемых – до 34 в том и другом приюте; сокращена была до минимума выдача денежных пособий. Но сокращение числа призреваемых держалось недолго, зато выдача пособий, постепенно уменьшаясь, с 1888 года прекратилась совсем. И так как непокрытая нужда продолжала стучаться в двери обществу, то члены общества на выдачу единовременных пособий, за отсутствием средств в кассе общества, собирали некоторую сумму между собой, до 250 рублей. Образовавшийся долг тяготил общество, и в 1885 году оно снова обратилось к благотворителям с воззванием о пожертвованиях на погашение долга. Товарищество российско-американской резиновой мануфактуры снова сделало крупное пожертвование, в 1,000 рублей, новое товарищество пивомедоваренного завода «Иван Дурдин» 500 рублей. |
| В целом план церкви следует известному в архитектуре Ренессанса типу храма- октаконха , но содержит значительные модификации. Из-за необходимости устроить притвор , а также из-за наличия двух лестниц, проходящих в толще стен восьмерика, архитектор отказался от трёх экседр , сделав три стороны западной части восьмерика прямыми. Он также упразднил окно в северной экседре, так что храм освещается только четырьмя окнами. Конструкция оконных проемов необычна и определена, с одной стороны, огромной толщиной стен, а с другой - высотой конх над экседрами. Световой проём, прорезанный в стене экседры, значительно ниже соответствующего ему проёма в наружной стене восьмерика. Из-за этого образовался крутой по подъему и длинный подоконный откос, а свод ниши окна значительно выше светового проёма, прорезанного в стене экседры. Наос храма перекрыт восьмигранным сводом, у основания которого проходит белокаменный карниз, а в вершине установлена белокаменная розетка. Нижний восьмерик был предназначен не только для размещения храма, но и для оборудования первого яруса звона с массивными колоколами. При размере церкви, ограниченном архитектурной целесообразностью, и при необходимости поднять тяжёлые колокола на значительную высоту возникала задача уменьшения массы кладки и ее давления на своды церкви. Поэтому архитектор создал промежуточный этаж между храмом и площадкой звона. Он устроил центрическое восьмигранное помещение, располагающееся непосредственно над храмом. С ним сообщаются три камеры, призванные освободить от тяжести кладки своды притвора и прямой лестницы. Все помещения могли иметь при этом и хозяйственное назначение. Войти на промежуточный этаж можно с площадки прямой лестницы, которая предположительно предназначалась для подъёма сундуков с казной в случае пожара Кремля. Далее по этой же лестнице можно попасть на уровень первого яруса звона, куда с первого этажа напрямую вела вторая, винтовая лестница. Для устройства площадки звона архитектор почти вдвое (до 2,5 метров) сузил стены восьмигранного столба. Снаружи столба была устроена крытая галерея , пилоны которой были соединены арочными перемычками. Между пилонами были повешены колокола. |
| 7) За настоятельским корпусом находится каменная одноэтажная кухня, где приготовляется пища для посетителей обители, помещающихся в гостиницах. г) На южной стороне: 1) К юго-восточной угловой башне в 1859 году пристроено каменное одноэтажное здание, в котором помещается монастырская библиотека. 2) Между библиотекой и Казанскими воротами – деревянный флигель, на каменном фундаменте, с мезонином. Внизу – четыре братских келии с прихожими и вверху одна келья. Корпус этот построен в 1823 году иждивением бывшего наместника Александро-Невской лавры, архимандрита Мельхиседека, который и жил здесь на покое 1824–1841 г. В этом же корпусе в 1840 и 1841 годах жил старец о. Леонид, которого в последние шесть лет его жизни четыре раза переводили из кельи в келью. Здесь он и почил о Господе 11-го октября 1841 года. В этом же корпусе с 1859 г. жил ветеран, один из сподвижников 1812 года, генерал-майор Андрей Андреевич Петровский, скончавшийся здесь 23 января 1867 года, приняв перед кончиной монашеское пострижение. 3) У Казанских ворот – дровяной двор, а на нем двухэтажный корпус; низ каменный, а верх деревянный; обложен кирпичом. В нижнем этаже этого корпуса хозяйственные заведения, а в верхнем – братские келии. Нижний этаж устроен в 1842 году, а верхний в 1850 г. 4) По другую сторону Казанских ворот – другой такой же двухэтажный корпус, в котором внизу помещается столярная мастерская, а вверху – братские келии. 5) К западу от столярной находится двухэтажный корпус, в коем внизу помещается воскобелильное заведение, для приготовления восковых свечей, с примыкающим к нему двором, где выбеливается воск; а верхний этаж занят братскими кельями. 6) В юго-западной угловой башне бочарная мастерская. Внутри монастыря, между кельями и храмами, еще при о. Авраамии разведен плодовитый сад, жившим тогда в обители помещиком Алексеем Прокофьевичем Татищевым; а некоторые жилые корпуса имеют палисадники для цветов, обнесенные каменными оградками, из расположенных клетками, с просветом, кирпичей. С восточной и южной стороны обители к монастырской ограде прилегает фруктовый сад, обнесенный кирпичной оградкой, под которым земли – около трех десятин с половиною. |
| Записки поведали об изменении уклада семинарии с началом Первой мировой войны. «Две трети главного корпуса сразу же забрали для военных целей. Второй этаж почти весь был превращён в казармы для мобилизованных и готовившихся для отправки на фронт. В комнатах для них поставили нары в два яруса. На третьем этаже разместился лазарет. В тёплые летние и осенние дни оттуда спускались и прогуливались по семинарскому двору и саду выздоравливающие воины. Резкие звуки сирены, оповещавшей о прибытии раненых, всё чаще и чаще раздавались над городом, тревожа душу и рождая беспокойство. А на фронт уходило всё больше и больше людей. Надвигалась гроза, и раскаты её уже доносились издалека...» Новый ректор, как опытный шахматист, делал рокировки и головоломные комбинации, размещая классы. Вводил новый распорядок и дополнительные правила. По его распоряжению ученические кровати, вынесенные с третьего этажа, были расставлены в зале, гардеробной комнате, учительской, квартирах ректора и инспектора. Шкафы гардеробной поставлены в столовой и коридорах. Класс образцовой школы стал ректорским кабинетом, учительская перенесена в правление семинарии. Утешались тем, что «в тесноте, да не в обиде». Под спальную была арендована и комната в одном из ближайших к семинарии частных домов. Сюда на ночь ходили дежурить преподаватели. Доступ семинаристов на 2 и 3 этаж был строго ограничен шефской работой. Инспекторское око особенно бдительно следило за теми юношами семинарии, взгляды которых больше, чем следует, задерживались на младшем медицинском персонале. «И не напрасно», − припоминали эту деталь авторы записок. На площадке второго этажа разрешалось стоять только во время богослужений. Что касается преподавательского состава семинарии, то приходить в палаты для беседы с больными они могли на строго ограниченное время. В ректорской квартире проводились занятия младших классов. Был введён режим строгой экономии: отменён собственный выезд, отключён телефон, сокращено преподавание ряда предметов, хотя − замечательная деталь! − факультативный класс живописи отец Пимен оставил, и он продолжал действовать. |
| Внутреннее отделение храма или святое святых, γου γιον или beth kodesch kodaschim или иначе τ δυτον (Филон, Иосиф) не получило никаких украшений и в храме Ирода, и было совершенно пусто («Bellum Judaicum», V, 5, 5; Тацит «Historiæ», V, 9). Если по преданию здесь были херувимы (Ioma, 54), то не херувимы, осенявшие ковчег, а вероятно резные изображения на стенах, сделанные по примеру Соломонова храма, так как ковчега завета здесь не было (Ioma, 21:2). Не было никаких украшений и во втором этаже, за исключением ящика или шкапа, в котором хранились священные свитки. Хотя, по обычаю, в синагоге должны были быть кафедра предстоятеля и седалища для присутствующих, но в этой Исключительной синагоге они были излишни, так как во внутреннем дворе храма сидеть не позволялось. То место синагоги, которое соответствовало святому святых нижнего этажа, было отделено завесою как и в храме. Мы уже говорили, что во второй этаж храма имели доступ не только священники, но и миряне в известных состояниях чистоты 184 . Если так мало сведений предание сохранило о втором этаже, то их еще менее о третьем. Мы видели уже, что из башни, представлявшей третий этаж храма, предание сделало какого-то птицегонителя, Kole огев. Если этому названию необходимо придавать значение, то под ним нужно разуметь еще постоянного живого стража, стоявшего на башне и, между прочим, имевшего обязанность сгонять птиц с храма, так как стражи на больших башнях стояли днем и ночью ( Ис.21:8 ). Разрушение храма Титом О времени построения Иродова храма Иосиф Флавий дает два различные свидетельства. По Древностям XV, 11, 1 постройка храма была начата в 18 году царствования Ирода, а по Войне Иудейской I, 21, 1 – в 15-м. Из этих двух свидетельств более ясно и полно обставлено первое свидетельство; но как относится к нему второе? Если бы 15-й год Ирода был показан Иосифом в Древностях, то, так как в этом именно сочинении Иосиф говорит о продолжительных приготовлениях Ирода к постройке, можно было бы подумать, что 15-й год Ирода определяет начало приготовлений к постройке, а 18-й – начало самой постройки. |
| Нижний этаж храма с трех сторон был обнесен боковыми пристройками (месибба), в три этажа, общая высота которых была 40 локтей. В них находились особые камеры, в которых хранились разные предметы священной утвари и облачений. В первых двух этажах таких камер было по 13 (по 5 с северной и южной стороны и 3 с западной), а в верхнем 3-м – 12, (5 с северной и южной стороны и 2 с западной), таким образом общее количество – 38. Все они были соединены между собою ходами, так что из одной камеры можно было свободно проникнуть в другую. Главный ход в них находился на северо-восточном углу храма и шел прямо из притвора (Миддот, IV, 3–5, De bello jud V, 5, 5). Над нижним этажом храма находился верхний этаж, вход в который шел с южной стороны по витой лестнице (Миддот, IV, 5; De bello jud. V, 5, 5). С наружной 1 стороны притвора, между зданием храма и жертвенником, помещался особый музыкальный инструмент «магрефа», в который ударяли во время ежедневного богослужения (Тамид, III, 8; V, 6). Далее от притвора, ближе к восточной стороне двора, против входа во святилище, стоял, сложенный из нетесаных камней, жертвенник, имевший с основания до половины 32 локтя в длину и ширину, но потом суживавшийся так, что в верхней части имел только 23 локтя в том и другом измерении 407 (Миддот, III, 1). Ход к жертвеннику был с южной стороны и шел по каменной плоской площадке, обнесенной перилами. К северу от жертвенника, в помосте двора было ввинчено в 6 рядов, 24 кольца, за которые привязывали жертвенных животных. На юго-западном углу жертвенника находились особые отверстия, соединявшиеся с пролегавшими здесь подземными трубами, в которые стекала кровь жертвенных животных. С восточной стороны жертвенника была особая перегородка, 1 за которой стояли представители евреев при ежедневном жертвоприношении, т. н. «анше маамад» (- мужи стояния, ср. Antiqu. jud. XIII, 13, 5; ср. Келим, 1, 8). К северу от нее стояли восемь столбов, на которых лежали широкие кедровые перекладины, с тремя рядами железных крючьев, для навешивания на них закланных животных. Недалеко отсюда стояли восемь мраморных столбов для распластывания жертвенных животных (Миддот, III, 5; V, 2; Тамид, III, 5 Шекалим, V, 14). На южной стороне от жертвенника стоял бронзовый бак, в котором священники, приступавшие к жертвоприношениям, омывали руки и ноги (Миддот, III. 6) 408 . Около него находились два стола, – один мраморный, на котором клали куски жертвы, прежде принесения их на алтарь, и другой серебряный, на котором находились сосуды для жертвоприношения (Шекалим, VI, 4; Тамид, IV, 3). |
| Наличники арочных окон ризалитов имеют тянутой формы килевидное завершение, опирающееся на полуколонны, которые под окнами оформлены двумя филенками и продолжены свесами. Арочные окна основной плоскости западного фасада имеют несколько упрощенное оформление, вместо полуколонн стойки с перехватами прямоугольного сечения. Пилястры, оформляющие углы здания и ризалитов, имеют раскреповку в месте подоконного пояса. Окна цокольного этажа оформлены выделением лучковых перемычек, в центре которых расположены выступающие замковые камни. Одноэтажный объем по периметру огибают профилированный карниз большого выноса и фриз с зубчиками лекального кирпича, под которыми располагаются филенки. Фриз прерывается укороченными лопатками, устроенными в междуоконном пространстве. На пилястрах и укороченных лопатках, во фризе располагается объемный кирпичный элемент округлой формы в виде креста. Торцы одноэтажной части, в три оконных оси каждый, имеют аналогичное декоративное оформление. Двухэтажный объем, расположенный в юго-восточной части здания, имеет более сдержанное декоративное оформление. По периметру его опоясывает небольшого выноса профилированный карниз и фриз, отделенный пояском, который прерывают лучковые перемычки окон 2-го этажа с выделенным замковым камнем. Междуэтажный пояс с филенками под окнами и выделенный цокольный этаж имеется только по южному фасаду. Южный фасад двухэтажного объема в настоящее время имеет четыре оси оконных проемов, в левой его части, в месте примыкания к одноэтажному объему, выполнена пристройка с переходом в другие корпуса. По крайней правой оконной оси располагается ризалит, выделенный пилястрами, в верхней части которых кирпичный элемент в виде креста. По первому этажу средней части фасада и ризалиту проходит кирпичный дощатый руст. Окна первого этажа имеют усложненной формы лучковые перемычки. Прямоугольные окна цокольного этажа имеют выделенные замковые камни. Восточный и северный фасады обладают более сдержанным декоративным оформление. В настоящее время значительно изменен их первоначальный облик: часть проемов заложена, над частью одноэтажных построек возведен второй этаж. |
| традиция; фасады выложены хорошо обработанными квадрами, такими же камнями облицованы и внутренние стены. Изначально верхние части храма были покрыты черепицей. Во время ремонтных работ (1860) она была заменена на жестяные листы. В 1956 г., во время реставрации крыши, храм снова полностью покрыли черепицей. Жестяное покрытие купола было обновлено. В интерьере собора не читается монолитность, характерная для внешнего облика храма. Внутреннее пространство воспринимается в единстве соразмерных частей, в утонченности и легкости, усиливающихся ритмичностью уходящих в перспективе столбов. Границы крестово-купольного пространства как бы расширяются арочными проемами, раскрывающимися вокруг него хорами. Второй этаж хоров представляет собой неразделенный обход. Первый разделен на 6 капелл с каждой стороны. Капеллы, расположенные в вост. и зап. концах, изолированы от центрального крестово-купольного пространства и соединяются с боковыми нефами лишь посредством узких проходов. Внешние вост. капеллы обустроены особым образом; каждая освещается 2 окнами. Восточные окна прорезаны в нишах, к-рые, подобно апсидам, врезаны в толщу стены и завершены сводом. В нишах обустроены полки. По всей видимости, эти маленькие пространства были предназначены для проведения служб или, возможно, выполняли роль пастофориев. У остальных капелл по одной двери и по одному окну. Эти пространства перекрыты цилиндрическими сводами. С запада 1-й этаж хоров, к-рый связан со входом в храм, выполнен в виде нартекса. По всей ширине храма он перекрыт цилиндрическим сводом, опирающимся на полукруглые арки и пилястры стен. В сев. части нартекса находится широкая лестница, ведущая на хоры. Храм хорошо освещен. Помимо окон капелл и хоров свет в подкупольное пространство попадает через окна барабана и окна, прорезанные в рукавах (по 3 - в сев. и юж. рукавах, 3 - в алтаре, по одному - в боковых апсидах). С запада арки, разделяющие нефы,- узкие и очень высокие, такие же арки между подкупольными опорами, вимой и стенами; эффект возвышенности достигается за счет высоты стен между широкими рукавами (арками и окнами, расположенными на 4 уровнях) и стенами, окруженными хорами. Благодаря множеству арок и окон создается впечатление многочленности внутреннего пространства. Интерьер был исключительно богат, в отделке использовался белый и цветной мрамор, также из него были вырезаны иконостас и колонны с капителями в визант. стиле, зарисованные Норевым, мозаичный пол, карнизы. Окна украшали цветные витражи, алтарь - мозаика, стены - фрески (сохр. фрагменты). |
| Совет приглашал богатых прихожан сделать пожертвования, напоминал о высокой цели общества и выражал сожаление, что к делу общества некоторые прихожане, даже из богатых домовладельцев, относятся весьма холодно, а есть и такие, которые ничего не жертвуют и даже обижаются, когда совет обращается к ним с приглашением к пожертвованиям. Отчет меланхолично замечал: «В 1873 году разослано было домовладельцам, с просьбой пригласить жильцов к пожертвованиям, до 200 листов, но возвращено только 57, а остальные не возвращены доселе, да, вероятно, и не возвратятся». Листы не были возвращены и в следующие годы. Но так как у общества все же оставался ежегодный остаток, постепенно увеличивавшийся, то осуществление намерения являлось все более и более возможными От 1875 года в остатке было свыше семнадцати с половиной тысяч рублей. В 1876 году общество испросило у епархиального начальства разрешение на постройку дома для приюта на церковной земле, а через четыре года, в 1880 году, все благотворительные учреждения общества были перемещены уже в собственный каменный трехэтажный дом общества. Вместо исчисленных по смете 55 тысяч, постройка обошлась в 40 тысяч рублей. Самое крупное пожертвование сделал бывший в продолжение двенадцати лет церковным старостой коммерции советник П. А. Беляев ; теплое участие и содействие принимал в постройке и новый церковный староста И. С. Семенов. Общество закончило постройку дома с долгом в пять с половиною тысяч рублей, который едва ли не весь был погашен в следующий же год. Первый этаж и половина второго в новом доме были отданы под частные квартиры, с платой 2,250 рублей в год. Третий этаж был занят богадельней для старух и квартирами для вдов с детьми, а половина второго приспособлена под дневной детский приют. Призреваемые старухи были размещены в высоких и светлых комнатах, по четыре и по шести старух в одной комнате. Для более слабых здоровьем назначена особая комната на случай легкого заболевания или до отправления в городскую больницу. В богадельне устроена большая столовая на 50 человек. |
|
|
