| Логос – Логос: Международный ежегодник по философии культуры. Русское издание. – М., 1910–1914. Магазин каменщическ. – Магазин свободно-каменьщической. Т. 1. – М., 1784. Молва – Молва, газета мод и новостей, издаваемая Н. Надеждиным при Телескопе. – М., 1831–1836 Москвитянин – Москвитянин: Учен.-лит. журнал, издаваемый М. Погодиным. – М., 1841–1856. Моск. ведомости – Московские ведомости. – М., 1756–1800. Моск. вестн. – Московский вестник: Журнал, издаваемый М. Погодиным. – М., 1827–1831. Моск. журн. – Моск. зритель – Московский зритель: Ежемесячное издание К. П. Шаликова. – М., 1806. Моск. Меркурий – Московский Меркурий. – М., 1803. Моск. телеграф – Московский Телеграф: Журнал литературы, критики, наук и художеств, издаваемый Н. Полевым. – М., 1825–1834. Невск. альманах – Невский альманах на 1825–1833 гг., издаваемый Е. Аладьиным. – СПб., 1825–1833. Новоселье – Новоселье. – Ч. 1–2. – СПб., 1833–1834. То же. Ч. 1–3. – 2-е изд. – СПб., 1845–1846. Нов. живописец – Новый живописец Общества и литературы. – М., 1830–1832. Осколки – Осколки: Еженед. худ.-юмористич. журнал с карикатурами. – СПб., 1881–1916. Отеч. зап. – Отечественные записки: Журнал литературный, политический и ученый. Т. 1–273. – СПб., 1839–1884. Почта духов – Почта духов, ежемесячное издание. – СПб., 1789. То же.—2—е изд.– СПб., 1802. Росс. музеум – Российский музеум, или Журнал Европейских новостей, издаваемый В. Измайловым. Ч. 1–4. – М., 1815. Русск. речь – Русская речь: Журнал лит-ры, политики и науки. – СПб., 1879–1882. Русск. старина – Русская Старина: Ежемесячное историч. издание М. И. Семевского. Т. 1–176. – СПб., 1870–1918. Русск. архив – Русский архив, издаваемый П. Бартеневым. – М., 1863–1917. Русск. вестн. – Русский вестник: Журнал литературный и политический, издаваемый М. Катковым. – М., 1856–1906. Русск. ист. журн – Русский исторический журнал. – Пг., 1917–1922. Русский филологический вестник: Учено–педагогический журнал, издаваемый под ред. проф. Е. Ф Карского. – Варшава, 1879–1917. Русск. богатство – |
| Ок. 1633 г. Худож. Ф. Сурбаран (Королевская академия изящных искусств Сан-Фернандо, Мадрид) Мерцедарий. Ок. 1633 г. Худож. Ф. Сурбаран (Королевская академия изящных искусств Сан-Фернандо, Мадрид) Как и др. католические монашеские ордены, М. пострадали от антиклерикального законодательства, принятого в европ. гос-вах во 2-й пол. XVIII - 1-й пол. XIX в. В нач. 70-х гг. XVIII в. во Франции в условиях ужесточения гос. регулирования деятельности монашеских орденов комиссия, организованная кор. Людовиком XV (1715-1774), приступила к закрытию обителей М. и тринитариев: часть из них была ликвидирована, в другие было запрещено принимать новых членов. К 1788 г. в стране осталось лишь 6 обителей М. из 19. В 1792 г., в ходе Французской революции (1789-1799), орден М., как и др. монашеские ордены, был распущен. К нач. XIX в. в Итальянской пров. и автономной Сардинской конгрегации насчитывалось 8 конвентов М., число братьев сократилось. К 1842 г. действовали 6 конвентов, а после декретов 1866 и 1875 гг. были закрыты все обители, кроме мон-ря св. Адриана в Риме. В Испании 18 авг. 1809 г. декретом Жозефа Бонапарта были распущены все религ. об-ва и закрыты среди прочих все конвенты М., здания многих из них были разрушены, а после изгнания франц. войск и отмены в 1814 г. декрета не восстановлены. Ряд мон-рей был закрыт в период т. н. либерального трехлетия (1820-1823), когда правительством проводилась антиклерикальная политика. В период правления регентши Марии Кристины (1833-1840) антимонашескими декретами 1834-1836 гг. все конвенты М. были закрыты. Кроме того, 17 июля 1834 г. вооруженная толпа ворвалась в обитель М. в Мадриде, погибли 8 членов ордена; 5 июля 1835 г. был сожжен конвент М. в Сарагосе, 4 монаха убиты. Многим М. пришлось уехать (гл. обр. в Италию). В Лат. Америке в 1775 г. в 8 провинциях ордена (Мексика, Гватемала, Санто-Доминго, Кито, Лима, Куско, Чили, Тукуман) насчитывалось 111 конвентов. Многие члены ордена принимали участие в войнах за независимость. В образовавшихся гос-вах судьба М. |
| В самой России Ленин, сочетав Маркса с Бакуниным, в лице большевизма создал особый вид антиевропейского марксизма: противопоставление правды «пролетарской» России злу и разложению «буржуазной» Европы есть возрождение, с совсем иным содержанием, старого националистического отталкивания от Запада. Эта установка достигла, как известно, апогея вульгарности и недобросовестной тенденциозности в современном советском национализме. По своему непосредственному устремлению, по своим оценкам Пушкин несомненно был «западником» в том смысле, что высоко ценил западную культуру, был убежден в ее необходимости для России и скорбел о культурной отсталости России по сравнению с Западом. Уже в самых ранних его письмах у него есть излюбленное противопоставление (в отношении явлений русской жизни) «азиатского» начала – «европейскому», как низшего высшему. Переселившись из Кишинева в Одессу, он пишет Александру Тургеневу: «Надобно, подобно мне, провести три года в душном азиатском заточении, чтобы почувствовать цену и не вольного европейского воздуха» (1823). Шутя он называет Россию «родной Турцией» и Петербург «северным Стамбулом». Когда находится щедрый издатель для его «Евгения Онегина», он пишет: «Какова Русь, да она в самом деле в Европе – а я думал, что это ошибка географов». Восхваляя статьи князя Вяземского, он называет их «европейскими»; находя пестроту внешнего украшения книги «безобразной», он прибавляет, что она «напоминает Азию». В записке о народном образовании, поданной им Hukoлaю I в 1826 г., он горячо отстаивает пользу европейского образования и желательность учения русских юношей за границей; в своем дневнике (14 апреля и 3 мая 1834) он резко отрицательно отзывается об указе, ограничивающем право русских ездить в Европу. Он считает главной причиной относительной отсталости русской культуры татарское иго, которое отделило Россию от судеб Европы. «Духовная жизнь порабощенного народа не развивалась. Великая эпоха Возрождения не имела на него никакого влияния, рыцарство не одушевляло его девственными восторгами, и благодетельные потрясения крестовых походов не отозвались в краях печального севера». Он решительно отвергает какое-либо культурное влияние татар на Россию: «Нашествие татар не было, подобно наводнению Мавров, плодотворным: татары не принесли нам ни алгебры, ни поэзии» («О русской литературе, с очерком французской», 1834); отвергает он и какое-либо влияние татарского языка на русский («О предисловии Лемонте к переводу басен Крылова», 1825). С другой стороны, он указывает на разделение церквей как на причину, отделившую Россию от остальной Европы и лишившую ее участия в великих событиях европейской истории (письмо к Чаадаеву, 1836). |
| Трактарианцы прекрасно ощущали неоднородность англиканства как конфессии, к-рая, по словам У. Питта, живет с «папистской литургией, кальвинистскими статьями (имеются в виду «Тридцать девять статей» англиканской веры.- А. Б.) и арминианским клиром», поэтому решили продолжить дело каролинских богословов (идеологов англикан. «Высокой Церкви» XVII в.) и попытались описать англиканство как «царский путь» - срединный между крайностями «папизма» и методизма. Так, в трактате 29 Дж. Боуден говорит об Англиканской Церкви как о ветви той самой Церкви, которая была создана Иисусом Христом и будет существовать до скончания века, а в трактате 38 Ньюмен пишет, что «слава английской Церкви заключается в ее приверженности «срединному пути»» (via media). Благодаря О. д. в рамках сер. «Библиотека англо-католической теологии» (Library of Anglo-Catholic Theology) вновь стали печататься сочинения каролинских богословов - Л. Эндрюса, У. Лода , Дж. Козина и др. В 1836 г. Пьюзи основал книжную сер. «Библиотека отцов святой кафолической церкви: перед разделением Востока и Запада». Всего было опубликовано 48 томов. Кроме публицистической и издательской деятельности члены О. д. принимали активное участие в жизни Оксфордского ун-та. В кон. 1834 г. представители диссентерского движения, легализованного вигами, предложили отменить студенческую присягу верности «Тридцати девяти статьям», к-рую традиционно требовали принести при поступлении в Оксфордский ун-т. Трактарианцы, и прежде всего Ньюмен, призвали защитить давнюю университетскую традицию. Активная позиция О. д. привела к тому, что «в конце концов главам домов (колледжей) было предложено представить Оксфордской конвокации предложение об отмене присяги при сдаче экзамена, и оно было в мае 1835 г. отвергнуто большинством - пять к одному, и это подавляющее большинство было подлинным выражением духа университета» ( Church. 1891. P. 158). В 1836 г. О. д. столкнулось еще с одним вызовом - уже внутри университетской среды. Причиной конфликта стало выдвижение на должность профессора богословия Ренна Диксона Хампдена - одного из главных сторонников отмены студенческой присяги на верность «Тридцати девяти статьям». |
| По истории философии уже в конспекте 1824 года, кроме некоторых изменений и дополнений против приведенного выше конспекта 1820 г., прибавлены многие новые отделы и наука эта доведена до Монтеня, Гуго, Гроция и Пуффендорфа 93 . А в конспекте 1836 г. профессора Михаила Протасова прибавлен и Кант. Что касается до физико-математических наук, то преподавание их в некоторых частях было сокращено, а в других расширено. В январе 1836 г. Комиссия духовных училищ, имея рассуждение о том, что курс физико-математических наук, преподаваемый в семинариях, по утвержденному в 1834 году конспекту, весьма обширен и для воспитанников, при неопустительном изучении главных предметов и языков, обременителен, признала за нужное сократить означенный курс. При этом был прислан и новый конспект, по которому положено преподавать в семинариях в первый год алгебру и геометрию, во второй – приложение алгебры к геометрии, плоскую тригонометрию и коническое сечение, физику и пасхалию. Сократить курс физико-математических наук и действительно было нужно, ибо из конспекта за 1835 г. видно, что наставник математики преподавал даже астрономию. Но сокращая объем преподавания математики, высшее духовное начальство заботилось в тоже время о лучшем усвоении учениками того, что назначено было преподавать. Около того же времени, когда сделано последнее распоряжение касательно сокращения математического курса, правление Московской духовной академии дало знать семинарскому: «до сведения Комиссии духовных училищ доведено, что в некоторых семинариях наставники, при преподавании математических наук не занимают учащихся практическими измерениями и что нет, вообще, нужнейших для сего класса и инструментов. Комиссия духовных училищ, считая необходимо нужным ввести в классе математических наук в семинариях обучение практическим измерениям, положила: поставить в обязанность наставникам сего класса упражнять непременно учеников своих в основательном приложении к практике приобретаемых ими сведений в математических науках». Вместе с сим академическое правление предписывало донесть, есть ли в семинарии все нужные для означенной цели математические инструменты и, если каких нет, то могут ли они быть приобретены на семинарскую сумму. Вслед за сим подобное предписание прислано было относительно преподавания физики и разбора физических инструментов. К сожалению, после разбора физико-математических инструментов, порученного наставнику физики и математики Смирнову, физико-математических инструментов в Пермской семинарии оказалось весьма мало, да и из них многие были повреждены и негодны к употреблению. |
| Тем не менее в отношенииписателя к жене, начиная приблизительно с 1843–1844 гг. и времени семейного выезда в Италию, глубинно что-то разладилось. В 1857 г. на репетициях пьесы своего друга и соавтора Уилки Коллинза Диккенс познакомился с 18-летней актрисой Эллен Тернан и влюбился в нее. С 1858 г., живя в Гэдз-хилле, супруги фактически жили раздельно: при известности Диккенса развод в викторианскую эпоху был немыслим. В связи с этим следует упомянуть, что, возвращаясь с Эллен и ее матерью на поезде из Франции, Диккенс 9 июня 1865 г. попал в железнодорожную катастрофу и чудом уцелел: его вагон остался единственным, не сошедшим с рельсов. Рукопись же незаконченного романа, который он вез с собой («Наш общий друг»), поначалу была забыта на месте происшествия, но затем найдена. Начинался же творческий путь Диккенса иначе. В 1833-м выходит его первая анонимная публикация, скетч «Обед на Поплар-уок» в журнале «Манфли мэгезин». За ним последовали другие скетчи — что-то среднее между рассказом и очерком, наблюдением нравов, — о Лондоне, адресованные скорее сельским, чем городс ким жителям. Один из них в августе 1834 г. был подписан псевдонимом Боз (производное от Мозес — англ. Моисей), именем персонажа из романа О.Голдсмита «Викарий из Уэксфилда». Носивший его чудаковатый сын сельского священника прославился, в частности, тем, что вместо денег вернулся с ярмарки, куда его отправили продавать лошадь, с зелеными очками. Осенью 1835 г. молодой издатель Джон Макроун решился перепечатать диккенсовские скетчи в одном томе. В итоге, через несколько дней после объявления в «Таймс» о предстоящей свадьбе Диккенса, в феврале 1836 г. увидели свет «Очерки Боза» (Sketches by Boz, Illustrative of Every-Day Life and Every-Day People). Они были весьма благосклонно приняты читателями, рецензентами, но славу, почти мгновенно, как по волшебству, вышедшую за границы Англии, Бозу — а имя это долго сохранялось в памяти современников — принес роман «Посмертные записки Пиквикского клуба» (The Posthumous Papers of the Pickwick Club, 1836–1837) о благодушном чудаке Пиквике, трогательное донкихотство которого противопоставлено грубости буржуазного мира. |
| Окончание русско-иран. войн стало стимулом для поощрявшегося С.-Петербургом переселения большинства армян, принудительно перемещенных в центральные области И. в XVII-XVIII вв., в пределы Российской империи. Общины Армянской Апостольской Церкви сохранились по преимуществу в Нов. Джульфе и сев. районах Иранского Азербайджана и поддерживали тесные связи с Россией. 1-я пол. XIX в. ознаменовалась для И. чередой стихийных бедствий: засухи, неурожаи, эпидемии (наиболее опустошительные - в 1830-1832 и 1835) сократили численность населения на неск. миллионов человек. Массовое бегство райятов в города увеличивало число люмпенов, среди к-рых ведущую роль играли т. н. лути. Масштабные выступления против Каджаров происходили в 1828 г. в Йезде и Кермане и в 1837 г. в Исфахане. В 1-й пол. XIX в. не прекращались мятежи в Хорасане, Фарсе и Кермане. Несмотря на успех карательных экспедиций Аббас-мирзы в 1831-1832 гг. в вост. эйялеты, двор в основном лавировал между отдельными племенными союзами. Казна пополнялась гл. обр. поступлениями подушных и подоходных налогов деньгами и натурой (малийят), а также таможенных пошлин. Средства шли преимущественно на содержание двора, армии и бюрократии, причем ок. 1/3 тратилось на пенсии для лояльной элиты и придворных. К нач. XIX в. внешняя торговля играла второстепенную роль в экономике страны, а многочисленные провинциальные таможни препятствовали свободному перемещению людей и товаров. Внутренняя торговля велась гл. обр. мелким и средним купечеством, объединявшимся в городах под началом малек-от-тоджжаров, подведомственных тегеранскому таджербаши. Было распространено рабство (почти исключительно домашнее), в к-рое попадали преимущественно пленные христиане (гл. обр. грузины) и африканцы. В этот период ок. 20 городов насчитывало более 10 тыс. жителей. В городах, скорее напоминавших полуаграрные поселения, отсутствовало самоуправление, но сохранялась развитая цеховая организация (ткацкое и кузнечное дело). Мастерские находились на базарах, где была сосредоточена не только экономическая, но и политическая жизнь города. Именно мастеровые и ремесленники протестовали против проникновения в И. иностранных товаров. В Тебризе (1812) и Тегеране (1824) были учреждены первые персид. типографии, где вначале издавалась только религ. лит-ра. После смерти Фатха Али-шаха в окт. 1834 г. Великобритания помогла утвердиться на троне его 3-му сыну - Мухаммаду-мирзе. В мае 1836 г. шах особым фирманом распространил на британцев нек-рые из льгот, ранее полученных русскими. В короткий срок Великобритания увеличила экспорт в И. фабричных товаров, к-рые благодаря низкому таможенному тарифу лишали слабую местную промышленность конкурентоспособности. Отсутствие ограничений на импорт уже в 1836-1837 гг. привело к жестокому кризису сбыта и массовому разорению местных купцов. |
| København, 1740, 1742) и Ф. К. Брейтендих ( Breitendich F. C. Fuldstaendig choral-bog. København, 1764, 1970r), часть мелодий написана в галантном стиле. Полифонические церковные произведения создавались под сильным влиянием светской музыки. В период пиетизма опера в Д. была запрещена, что способствовало распространению Страстных кантат и ораторий . Церковная музыка стала занимать заметное место при королевском дворе, особенно в дни рождения, бракосочетания и похорон монарха. С вступлением на престол Фредерика V (1746) период пиетизма закончился и дат. композиторы вновь обратились к жанру оперы. Самым известным композитором в этот период был немец И. А. Шейбе, директор дат. королевской капеллы (1740-1748), автор траурных песнопений на смерть Фредерика V (1766), Страстной оратории (1768), кантаты на Воскресение и Вознесение Иисуса, месс и др. церковных сочинений (более 150), а также ряда теоретических работ (см.: Scheibe J. A. Der critische Musikus. Hamburg, 1738-1740. Lpz., 1745. 2 Bde. N. Y., 1970r). В XIX в. исполнение в концертах церковных кантат К. Э. Ф. Вейсе (3 Реформационных (1817, 1836, 1839), 3 Рождественских (1818, 1834, 1836), 2 Страстных (1819, 1825), на Троицу (1820), 2 Пасхальных (1821, 1829), на Новый год (1822)) наряду с широко распространившимися в этот период светскими кантатами и ораториями способствовало росту популярности церковной музыки в обществе. Вейсе принадлежит также композиция на текст гимна «Te Deum» (Den Ambrosianske lovsang, 1826), «Miserere» для 2 хоров и оркестра (1818), 75 хоралов и 25 хоров (1838, 1841). Новые сборники гимнов «Choral-melodier», составленные Х. О. К. Цинком (1801) и Вейсе (1839), продолжили традицию гимнов Шёрринга. Цинком было создано неск. духовных ораторий и др. сочинений для хора или соло с оркестром (Das Weltgericht, 1780; «Klager ved Jesu Christi grav»; «O Lamm Gottes im Staube», 1780; «Miserere mei Deus»; «Ew " ger Sohn, erhaltner Segen»). Оратории, кантаты, обработки псалмов Х. Маттисона-Хансена обнаруживают влияние музыки И. |
| Вересаев. Пушкин в жизни. I, 110). «Готов был радоваться чуме» – письмо к невесте, 1830. То же в «Заметках о холере» (сравнение ее с поединком). «Пушкин говорил Нащокину, что ему хотелось написать стихотворение или поэму, где выразить это непонятное желание человека, когда он стоит на высоте, броситься вниз. Это его занимало» (Рассказы о Пушкине, зап. Бартеневым, М., 1925, с. 44). Ср. эпизод в «Выстреле» – беспечная еда черешен под пистолетом противника, – имеющий, как известно, автобиографическое значение, и историю множества дуэлей Пушкина и вообще его безумной храбрости. По свидетельству Булгакова, Пушкин «всю жизнь искал смерти». Идея «пенатов», культа домашнего очага, семьи, домашнего уединения, как основ духовной жизни: «Домовому» (1819): («Поместья мирного незримый покровитель» etc.); «Гимн пенатам» (1829). Труд – друг «пенатов святых» («Миг вожделенный настал»). «Любовь к родному пепелищу…» («Два чувства равно близки нам»). «Вновь я посетил» (1835). «Пора, мой друг, пора» (1836). Ср. автобиографическую запись: «Скоро ли перенесу свои пенаты в деревню etc.» (1836). «Без семейственной неприкосновенности [жить] невозможно. Каторга не в пример лучше» (письмо к жене, 1834) и мн. др. Скептическое отношение к духовной жизни женщины: отрывок «Женщины» из «Евгения Онегина» («…как будто требовать возможно от мотыльков иль от лилей и чувств глубоких, и страстей»). «Легкая, ветреная душа» женщин, «нечисто в них воображенье, не понимает нас оно, и, признак Бога, вдохновенье, для них и чуждо, и смешно…» («Разговор книгопродавца с поэтом»). Ср. «Соловей и роза». «Их [читательниц] нет и не будет на русской земле, да и жалеть нечего» (письмо Бестужеву, 1823). Отрывок из писем, мыслей и замечаний: «Женщины везде те же. Природа, одарив их тонким умом и чувствительностью самой раздражительной, едва ли не отказала им в чувстве изящного… etc.» А. П. Керн в своих воспоминаниях (Л. Майков. «Пушкин») говорит, что Пушкин был «невысокого мнения о женщинах». К таким проходящим через все творчество и всю жизнь Пушкина идеям относятся, напр.: идея просветления через страдания, тихой радости на дне скорби – воспоминания детства как основа жизни и отсюда неколебимая верность месту, где протекло детство, друзьям детства и отрочества – связь эротической любви с религиозным сознанием – особая значительность осени как космического состояния, близкого трагизму человеческой жизни – указанная уже выше связь поэтического творчества с мыслью, познанием, чтением мудрецов – бесплодие прошлых наслаждений и нарастание в течение жизни печали – ничтожество славы и религиозное призвание поэта – мотив покаяния и нравственного очищения – мотив «благоволения» к людям – и многое другое. |
| 1836 Литовской Греко-униатской консистории, от 3 января за 4, о доставлении дополнительных сведений, в которых церквах устроены уже иконостасы к назначенному годичному сроку, а в которых ещё нет Предложениями моими, от 9 и 14 ноября 1834 года за 583, 584, 585, 586, 587, 588, 611 и 612, консистории данными, я назначил по Минской и Виленской губерниям, а также по Белостокской области важнейшие церкви, в коих должны были построиться иконостасы и престолы по обряду нашей Греко-восточной Церкви, с тем, что небрежение всякого священника устроить таковые иконостасы и престолы в течении года подвергнет его непременно отрешению от прихода. И не получил ещё окончательно донесения консистории об исполнении означенных выше моих распоряжений; из поступивших однако же, уже ко мне постепенно представлений по сему предмету я с особенным удовольствием усмотрел, что хотя по некоторым местам, как то – по Белостокской области, а особенно по Белостокскому деканату, и приложено мало деятельности к исполнению вышепомянутых распоряжений; но зато по другим деканатам духовенство занималось в сем отношении с примерною ревностью, особенно по деканатам Любешовскому и Слуцкому, где, кроме назначенных мною важнейших церквей, украшены уже вновь сооружёнными иконостасами и престолами многие беднейшие церкви. Как определённый мною годичный срок для устройства иконостасов и престолов по важнейшим церквам, назначенным упомянутыми выше предложениями, от 9 и 14 ноября 1834 года, уже истёк, то предлагаю консистории: 1) донести мне ныне же окончательно, в которых из тех церквей устроены уже иконостасы и престолы по правилам нашей Греко-восточной Церкви, а в которых ещё нет; 2) тех священников, кои не устроили к определённому сроку иконостасов и престолов в церквах, мною для сего назначенных, подвергнуть формальному суду; 3) по тщательном рассмотрении причин, представляемых виновными в не исполнении данного им предписания, не оставить их без взыскания по мере вины каждого, оказавших же совершенное небрежение отрешить от приходов; |
|
|
