| V в. до Р. Х.). Он имеет ближневосточные черты: здание квадратное, окруженное террасами высотой 2,5 м и шириной 2 м, со входом с востока через двор, крыло здания и коридор; большое помещение (10×7,5 м) использовалось как тронный зал или как святилище. В здании найдена бронзовая статуэтка коня (Археологический музей, пров. Бадахос). Др. центр иберийской культуры расположен близ Ульястрета, недалеко от Эмпория. Он достиг расцвета в кон. VI-V в. до Р. Х., после чего был оставлен во время 2-й Пунической войны (218-201 гг. до Р. Х.). Город был окружен стеной (периметр 880 м; сохр. на высоту 4 м) с 7 воротами и круглыми башнями. На акрополе размещались святилища; керамика (в основном из Аттики) могла поступать через Юж. Италию и Сицилию. Прямоугольной планировкой и находками высокохудожественной греческой керамики (краснофигурные кратеры в наст. время хранятся в Археологическом музее пров. Аликанте) отличается существовавший менее столетия (с 430 г. до Р. Х.) Порт-Иллицитан (ныне Санта-Пола, пров. Аликанте). Похожий, но менее сложный 3-угольный план имело поселение Илдуро (ныне Кабрера-де-Мар, пров. Барселона, VI - нач. I в. до Р. Х.; раскопки ведутся с 1885), где исследовано несколько погребений. Отсутствие общего языка и единого гос-ва делало недолговечными иберийские племенные образования. Во 2-й пол. IV в. до Р. Х. они были вовлечены в войны между Римом и Карфагеном; к кон. III в. до Р. Х. иберийская культура исчезла. Центром борьбы против Рима была Нуманция (близ совр. Сории), в 137 г. до Р. Х. там потерпел поражение и сдался вождю Аверакосу Гай Гостилий Манцин, потом город захватил Сципион (134-133 гг. до Р. Х.): во время осады римляне построили 7 лагерей и каменную стену протяженностью 9 км (высота 3 м, ширина 2,5 м) со рвом, с палисадом и дозорными башнями через каждые 33 м. На местах многих, если не всех иберийских поселений возникли рим. города. Так, город племени турдетанов - Кастуло (близ Линареса, пров. Хаэн), где открыто святилище VI в. до Р. Х. с ясно выраженным финик. |
| др. Успех работе Д. обеспечили также блестящий лит. стиль, внутренняя энергетика текста. Причем за внешней легкостью и занимательностью изложения стояла скрупулезная работа Д. с очень большим по объему материалом античной историографической традиции, сохранившим информацию весьма неравномерно. Греч. эпиграфика находилась тогда в стадии становления, папирология как историческая дисциплина возникла только в кон. XIX в. В силу этих причин в «Истории эллинизма» Д. рассматривал прежде всего события внешнеполитической истории. Вопросы социально-экономических отношений, особенностей эллинистической культуры получили освещение в работах позднейших историков, к-рые использовали новые, неизвестные Д. источники. Д. довел исследование лишь до 221 г. до Р. Х. Он интересовался теоретическими вопросами исторического познания. Еще в Киле Д. начал читать курс лекций «Энциклопедия и методология истории», к-рый включал разделы по методике (эвристика, критика, интерпретация), систематике (определение области применения исторического метода), топике (анализ форм исторического изложения). Тезисное изложение этого курса, к-рое Д. назвал «Очерк историки» (Grundriss der Historik), неск. раз переиздавалось (Jena, 1858; Lpz., 1875, 1881). В 1937 г. на основании сохранившихся личных конспектов Д. лекции были изданы полностью. Д. отмечал, что предметом исторической науки является не «прошлое», а человеческие действия, совершенные в прошлом (волевые акты). Об этих действиях мы можем судить на основании «остатков» (того, что сохр. до наших дней от прошедших времен), источников (того, что перешло в представления людей и дошло до нас как воспоминание), памятников (того, что объединяет обе предшествующие формы). Критическое изучение материала, по мнению Д., позволяет историку познавать не подлинный исторический факт, а получить относительно точное и конкретное мнение о нем. Поэтому для историков актуальной задачей является не установление законов истории, а изучение законов исторического познания и знания. |
| Сан-Франческо, Ассизи) свидетельствует об уверенности и о мастерстве М. как рисовальщика. Вероятно, вскоре после 1322 г. М. исполнил фрески в сев. рукаве трансепта Нижней ц. На тисненом золотом фоне изображена Богоматерь с Младенцем и 2 св. королями; на примыкающей стене, будто в лоджии, на небесно-синем фоне помещены разделенные легкими витыми колоннами фигуры святых Франциска Ассизского, Людовика Тулузского, Елизаветы Венгерской, Клары и Людовика Французского. Больше сведений сохранилось о жизни и творчестве М. в 1320-1335 гг. В 1324 г. он женился на сестре своего помощника, живописца Липпо Мемми, Джованне, и купил дом в Сиене; в 20-х гг. XIV в. много работал по заказам городского самоуправления, в частности, исполнил Распятие (1321) и алтарь для зала Девяти в Палаццо-Пубблико (оба не сохр.). Между 1330 и 1333 гг. датируется фреска с изображением капитана Гвидориччо да Фольяно перед битвой при Монтемасси, написанная М. при участии ассистентов на стене зала Маппамондо, напротив «Маэсты». Всадник, невозмутимо восседающий на коне, в амуниции к-рого представлены геральдические цвета, напоминает античные конные монументы; его фигура возвышается над беспрецедентным в сиенском искусстве панорамным пейзажем с видами 2 крепостей и военного лагеря, чьи оборонительные сооружения воспроизведены детально. В 1331 г. М. специально ездил обследовать замки Арчидоссо, Скансано и Пьяно. Значительно хуже сохранилась фреска в зале Совета с изображением Христа в окружении херувимов ( Cairola, Carli. 1963. Р. 102-103), стилистически примыкающая к «Благовещению со св. Ансаном и св. Маргаритой» (1333, Галерея Уффици, Флоренция; совместная работа М. и Мемми). Шедевр готической живописи, это произведение предназначалось для капеллы Сант-Ансано в Сиенском соборе, где и хранилось до XVII в. Особенностью этого полиптиха, редкой для искусства Треченто, является размещение в средней части не иконного образа, а повествовательной сцены, трактованной чрезвычайно эмоционально. Текст ангельского приветствия, начертанный на золотом фоне, будто летит через пустое пространство, оставленное между фигурой арх. |
| 4 июля 1796 г. Синод доложил императрице о состоянии миссионерской деятельности в Сев. Америке и подтвердил своевременность направления туда епископа. Согласно имп. указу от 19 июля 1796 г., было повелено, «способствуя обращению народов, в части Северной Америки обитающих, к познанию и принятию православной нашей веры с толикими успехами производимому... учредить для сего епископа викарного Иркутской епархии с именованием епископа Кадьякского и прочих прилежащих к тому в Америке островов, назначая на содержание его с домом и потребными служителями противу прочих викарных архиереев из казны нашей по 4030 руб. 18 коп. ежегодно. В сей сан епископский посвятить отправленного на помянутые острова для учения евангельского архимандрита Иоасафа в Иркутске» с тем, чтобы хиротония совершена была Иркутским епископом единолично из-за удаленности епархии (РГИА. Ф. 13. Оп. 2. Д. 52. Л. 118-121; РНБ ОР. Ф. 1000. Оп. 3. Д. 1178). Новому епископу вменялось в обязанность заботиться об устройстве новых церквей и о привлечении местных жителей к изучению рус. языка и грамоты. 30 сент. 1797 г. Святейший Синод обратился к имп. Павлу I за разрешением пригласить И. в С.-Петербург для хиротонии во епископа, объясняя это тем, что И. покинул колонии летом 1798 г., прибыл в Иркутск только 30 нояб. 1798 г. и не смог бы отправиться обратно на Аляску до весны следующего года. Император отказал Синоду в приглашении в столицу архимандрита для хиротонии по финансовым причинам. В ответ на запрос Синода о своей деятельности И. не позднее сер. 1798 г. составил «Топографическое, климатическое, статистическое и нравственное описание о-ва Кадьяка». Это первое описание Америки на рус. языке, сделанное на основе изучения местной природы, быта и нравов, было напечатано в окт. 1805 г. в ж. «Друг просвещения» (сохр. ркп. текста в расширенном варианте). В работе И. даны точные географические координаты острова, «климатерическое» описание, статистическая сводка и «эстетическое» описание быта и нравов местных жителей. И. писал о полезных ископаемых, морских промыслах, условиях для занятий сельским хозяйством, об обычаях, о религии и погребальных обрядах островитян. Труд архимандрита вызвал интерес имп. Александра I, который рекомендовал президенту С.-Петербургской АН барону А. Л. Николаи напечатать его. |
| К. 5. Ед. 22. Л. 1). За неск.олько месяцев до смерти, в нояб.-дек. 1911 г., О. начал переговоры о продаже своей коллекции. 3 дек. 1911 г. совет Московской старообрядческой общины Рогожского кладбища заслушал письмо Нижегородского еп. Иннокентия (Усова) с предложением «о приобретении древних книг и рукописей» О., однако предложение было отклонено. В июне 1912 г. аналогичное письмо направил в адрес Рогожской общины С. И. Быстров. На этот раз совет поручил свящ. Петру Николаевичу Никифорову осмотреть б-ку, отчет эмиссара был заслушан на заседании совета 9 окт. 1912 г., но «за неимением свободных средств» приобретение не состоялось ( Юхименко Е. М. Старообрядческий центр за Рогожской заставою. М., 2012. С. 130). Через посредничество Блинова рукописи О. в дек. 1911 г. за 75 тыс. р. были предложены Российскому Историческому музею (РГБ. Ф. 491. К. 4. Ед. 3. Л. 25 об.). В февр. 1912 г. по просьбе О. к нему должен был приехать антиквар и книготорговец Шибанов (сохр. письмо коллекционера Шибанову от 21 янв. 1912 о сроках поездки - РГБ. Ф. 342. К. 31. Ед. 44. Л. 3; неизвестно, собирался ли Шибанов приобрести рукописи для себя или для продажи). По финансовым причинам не удалось купить собрание О., к-рое оценивалось приблизительно в 100 тыс. р., также Имп. публичной б-ке (от нее в Городец был специально послан Х. М. Лопарёв ). В 1918 г. командированный в Нижегородскую губ. сотрудник Румянцевского музея Г. П. Георгиевский при посредничестве Блинова, члена Городецкой архивной комиссии, договорился с вдовой О. о приобретении коллекции за 50 тыс. р. Георгиевский получил для собрания О. охранную грамоту. В письме от 27 февр. 1919 г. Георгиевский извещал Овчинникову о результатах своих хлопот: «...Рукописи и прочие вещи в вашем доме приобретены Румянцевским музеем по нормам оценок, установленным Коллегией по делам музеев и охране памятников искусства и старины Народного комиссариата просвещения... с обязательством выдавать вам на руки суммы в размере прожиточного минимума ежемесячно. Ни больше ни меньше этого прожиточного минимума вы получить не можете, и выдача прожиточного минимума вам прекратится, лишь только будет исчерпана норма оценки Коллегии» (РГБ. |
| е. монохорда - муз. инструмента с 1 натянутой струной, пережимая которую в различных местах можно получать разные интервалы в заданном математическом соотношении. В этом сочинении, широко известном под лат. названием «Sectio canonis» (сохр. более чем в 200 рукописях), Е. обобщил и развил достижения пифагорейской теории музыки (гармоники). В последующие века эта работа была дополнена и приобрела такое же значение для муз. науки, какое «Начала» имели для математики. Преемственность по отношению к теоретическим положениям в том виде, как они изложены в этом труде Е. (уделявшего особое внимание таким аспектам теории музыки, как тесная связь муз. акустики и математики, сопоставление муз. интервалов и числовых отношений и обоснование через них консонансов, деление монохорда в разных родах), четко прослеживается в трудах крупнейших теоретиков музыки вплоть до эпохи Возрождения (Птолемей, Никомах, Боэций , Гвидо Аретинский и др.). Из античных источников известно о существовании др., ныне утерянных сочинений Е.: «Pseudaria» (Ψευδρια, о логических ошибках в математике), «О конических сечениях» (Κωνικ, материал вошел в одноименный трактат Аполлония Пергского), «Геометрические места на поверхностях» (Τποι πρς πιφανε), «Поризмы» (Πορσματα, упом. у Паппа и Прокла). Выдержанный в традициях Аристоксена трактат «Введение в гармонику», к-рый приписывается Е. во мн. старинных рукописях, совр. исследователи считают принадлежащим Клеониду. Следуя Платону, предписывавшему каждому в качестве подготовки к философии изучение 4 «математических» наук: арифметики, геометрии, гармоники (т. е. теории музыки) и астрономии, Е. действительно охватил своими сочинениями всю элементарную математику эпохи Платона и его учеников, заложив пути ее развития на долгие годы вперед. Значение достижений Е. для математической науки столь велико, что, по утверждению ван дер Вардена, «все античные и современные математики являются его учениками» ( Ван дер Варден. 1959. С. 275). Неск. фундаментальных понятий и конструкций совр. |
| Земельные пожалования мон-рям и церквам широко практиковались при Каролингах; на герм. территории земли в наибольшем объеме были переданы Церкви при Людовике II Немецком (843-876). После его смерти количество земельных дарений уменьшилось; почти не сохранилось грамот о передаче земель при Конраде I (911-918) и Генрихе I. Раздача угодий в VIII-XI вв. сопровождалась формированием комплекса прав епископа или аббата и его окружения на подчиненных территориях; эти права могли сильно различаться: от обладания лишь некоторыми привилегиями до полного контроля над пожалованной землей в качестве графа (comes). Основной привилегией, передаваемой вместе с землей, являлся судебный иммунитет, т. е. установление верховенства судебной власти епископского или аббатского фогта над земельным держанием. Появление еп-ств и аббатств, обладавших такой привилегией, вероятно, относится к VIII в. (1-е документально зафиксированное пожалование судебного иммунитета Вормсскому еп-ству сделал в 764 Пипин Короткий). Нередко еп-ствам и мон-рям даровалось право на сбор пошлин, в т. ч. за провоз товаров по реке или дороге, принадлежавшей епископу, а иногда и все отчисления за торговую деятельность на подчиненной территории (сохр. грамота от 779 г. с привилегией мон-рю Фульда ; из герм. еп-ств первыми такие привилегии получили Вормс, Трир, Утрехт). Рядом привилегий была узаконена экономическая деятельность церковных учреждений: право на разработку рудников, право на содержание рынков и т. п. К более поздним пожалованиям относятся права на строительство укреплений, чеканку собственной монеты (в 902 первым такое право получил Трир). При передаче епископу полномочий графа на определенной земле комплекс прав и привилегий был самым полным; епископ получал судебные, адм. и военные полномочия (первые передачи епископам графских полномочий зафиксированы в кон. IX в.: еп-ству Лангр в 883; еп-ству Туль в 927). Право свободного обмена принадлежавших епископу земель (в 851 его одним из первых на герм. землях получил Лиутпрам, еп. Зальцбургский, в 852 - Гартвиг, еп. Пассауский) жаловалось не всем. Согласно сохранившимся грамотам, в подобном праве было отказано архиепископам Магдебургскому, Майнцскому и Гамбургскому, епископам Вюрцбургскому, Шпайерскому, Регенсбургскому, Падерборнскому и др. |
| В Житии Кадока И. упоминается среди свидетелей в договоре со св. Кадоком кор. Меурига (Ibid. 25), а также при даровании мон-рю Кадока права убежища с согласия кор. Руна (Ibid. 70). В перечне свидетелей одного из пожалований в пользу мон-ря Кадока содержится упоминание о «Самсоне, аббате алтаря св. Ильтуда» (Samson abbas altari sancti Eltuti) (Ibid. 52). Вероятно, по указанию Самсона, жившего в IX-X вв., были установлены резные каменные кресты в память о местных правителях, похороненных в Лланильтуде. В надписи на фрагменте креста 2-й пол. IX в. сообщается: «Во имя всевышнего Бога утвержден крест Спасителя, к-рый сделал аббату Самсону за свою душу и за душу кор. Ютаэля и Артмала и Тегана» (In nomine D[e]i summi incipit crux Saluatoris quae preparauit Samsonis apati pro anima sua et pro anima Iuthahelo rex et Artmall [et] Tec[a]n). Скорее всего имеется в виду кор. Гвента Ютаэль (Ител; † 848). На фрагменте резного креста X в. написано: «Самсон установил этот крест. Молитесь за его душу» (+Samson posuit hanc c[r]ucem+ [orate] pro anmia eius+). На кресте 2-й пол. IX в. имеется надпись: «Во имя Бога Отца и Св. Духа Хивел сделал этот крест за душу отца своего Реса» ([I]n inomine D[e]i Patris et Speretus Santdi anc [c]rucem Houelt prope[r]abit pro anima Res pa[t]res eus). Упомянутый в тексте Хивел отождествляется с Хивелом ап Рисом († 886), кор. Гливисинга (Гламоргана). В «Камбрийских анналах» имеется свидетельство о разорении в 988 г. скандинавами ряда крупных церквей Юж. Уэльса, в т. ч. Лланильтуда (Gentiles uastauerunt Meneuiam, et Llan Patarn, et Llan Iltut, et Llan Carvan, et Llan Dethoch - Annales Cambriae/Ed. J. Williams ab Ithel. L., 1860. P. 21). В 1102 г. Роберт Фиц-Хамон подарил ц. Лланильтуд со всеми владениями основанному им аббатству Тьюксбери (одновременно храм был и приходской церковью). Вероятно, после этого было возведено новое здание церкви - однонефное, крестообразное в плане (сохр. фрагменты кладки южной стены и арка южного портала). В XIII в. храм был полностью перестроен: сооружен обширный 3-нефный хор с башней над зап. |
| В 1438-1443 гг. по заказу архиепископа для Софийского собора был исполнен комплект пергаменных служебных Миней (из них 8 сохр.; см.: Шварц. 1989. С. 19-27). С распространением Иерусалимского устава в Вел. Новгороде при Е. связано появление нового (южнослав.) перевода Триодей, сопровождающегося синаксарями, и Октоиха. Сохранились части 2 комплектов таких Триодей, написанных на бумаге по заказу Е. на рубеже 30-х и 40-х гг. XV в. (РГБ. Рум. 438) и в сер. 50-х гг. XV в. (ГИМ. Увар. 517-1о; РНБ. Соф. 87), и пергаменный Октоих, переписанный в 1436 г. (ГИМ. Син. 199). Для торжественного богослужения в Софийском соборе, вероятнее всего по заказу Е., было создано роскошное напрестольное Евангелие на пергамене (ГИМ. Муз. 364; см.: Смирнова. Лицевые рукописи. 1994. С. 76-82, 233-248; Кат. 4). Очевидно, под влиянием митрополичьего богослужения для новгородского Софийского собора был составлен Служебник в форме свитка (РНБ. F.n.I. 33), написанный на великолепном привозном пергамене новым литургическим полууставом с последовательно выдержанной среднеболг. орфографией. Это единственный сохранившийся в оригинале древний образец рус. литургического свитка (снимок см.: Смирнова Э. С. Источники Премудрости: Новгородская миниатюра XV в. Милан, 1996. С. 23. Ил. 13). На первых порах введение нового богослужебного устава в Новгороде не означало полного разрыва с предшествующей традицией. Один из старших новгородских списков Иерусалимского устава - пергаменный, содержащий минейную часть от окончания Петровского поста до кон. авг. (РНБ. Соф. 386),- сопровождается в рукописи Минеей Праздничной на тот же отрезок года, включающей древнейшие оригинальные памятники слав. гимнографии (каноны Климента Охридского и Константина Преславского), неизвестные в более ранних списках (см.: Турилов А. А. К уточнению объема и состава древнейшего слав. оригинального гимнографического корпуса в древнерус. традиции: (На мат-ле минейных служб)//Старобългарска лит-ра. София, 2006. Кн. 35/36. С. 29, 31-32). Эпоха Е. |
| в Елгомском погосте, 1643, не сохр.); крещатые шатровые храмы (Вознесенская ц. в дер. Пияла, 1651; Успенская ц. в с. Варзуга и др.); шатровые храмы типа восьмерик от пошвы с прирубами (Никольская ц. в с. Панилове (ныне дер. Карьеры Нижние), XVII в., не сохр.; Владимирская ц. в Белой Слуде (ныне дер. Б. Слудка), 1642, не сохр.) и др. В это время распространяется и значительно более сложный тип шатровой постройки - восьмерик на четверике с трапезной (трапезная и сени покрыты 2-скатной кровлей, восьмерик на четверике имеет шатровое завершение, алтарь обычно перекрыт бочкой). Наиболее ранний памятник этого типа - Никольская ц. в Троицком Муезерском мон-ре (1602). В течение XVII в. в Обонежье, Каргополье и на Сев. Двине строятся десятки храмов, имеющих подобную структуру. Возможно, еще в XVII в. на новгородских землях появились и многошатровые храмы (Воскресенская ц. в с. Сельце на р. Емце (ныне дер. Погост), 1673, не сохр.). Значительное распространение шатровых храмов на Новгородской земле, прежде всего на Рус. Севере, не находит аналогий в каменной архитектуре Новгорода XVII в., где подобные формы завершения храмов неизвестны. С сер. XVII в. строили церкви кубоватого типа, в основном распространившиеся в районе Беломорья (Пятницкая ц. в с. Шуерецком, 1666, не сохр.; Климентовская ц. в дер. Пияла, 1685, не сохр., и др.), а также многоглавые храмы (9-главая Ильинская ц. в с. Чухчерьма, 1657, не сохр.; собор арх. Михаила в Шенкурске, 1681, не сохр., и др.). Образцами для этих церквей были каменные многоглавые постройки. Уже в нач. XVII в. сформировалась мощная обонежская региональная традиция деревянного храмостроительства: в 1600 г. построен Петропавловский собор в Повенце, в 1605 г.- ц. Богоявления в Чёлмужах. После Смуты строительная история отмечена возведением церквей Флора и Лавра в Мегреге (1613) и Петра и Павла на Лычном о-ве (1620). В Присвирье одновременно в 1630 г. возводятся Никольская ц. на о-ве Брусно, Воскресенская в Важинах и Никольская в Олонце. Постройкой в 1634 г. |
|
|
