| Иосиф в 1555 г. февраля 3 был на поставлении св. Гурия, архиепископа Казанского; в июле 1561 г. ручался по князе Василии Михайловиче Глинском; 28 марта 1565 г. по боярине Иване Петровиче Яковлеве; в апреле 1566 г. по князе Иване Михайловиче Воротынском (Собрание государственных грамот и договоров I, 470, 506 и 534); 2 Июля 1566 подписался в приговорной грамоте на объявление войны Польше (Собрание государственных грамот и договоров т. 1), потом (не позже как с августа) был в Симонове монастыре, на покое. Феодосий Вятко (в 1567–69) в 1568 году вместе с другими послан был в Соловецкий монастырь, по царскому повелению, для производства следствия о жизни святого мужа-Филиппа митрополита московского, бывшего игуменом того монастыря; в 1569–73 гг. он управлял Троицким Сергиевым монастырем, затем через несколько лет был епископом Рязанским (значится в синодиках рязанских после епископа Леонида, который упоминается в 1574–85 г.), а по хронографу Румянцевского Музея, «Сей бысть первый архиепископ Рязани» (Чтения в Императорском обществе истории и древностей российских . 1863, кн. 2, отд. I, стр. 105). Примечание. Об архимандритах, вышепоименованных нами, начиная с Ефрема, см. в Чтения в Императорском обществе истории и древностей российских . 1876, кн. 1, отд. I, стр. 175–176. 180–181. 185 и 194). Ефимий (в 1571–81) в 1571 г. ручался по князе Иване Федоровиче Мстиславском; в 1572 г. 29 апреля подписался на соборе о четвертом браке Иоанна Васильевича; 15 января 1581 г. (по Акт. археограф. эксп. I, 372; 1580 года по Собрание государственных грамот и договоров) подписался в грамоте о вотчинах монастырских после свияжского архимандрита (Собрание государственных грамот и договоров, т. 1. Церк. ист. Плат. II, 76). Феодосий (не Феодосий ли Вятко, несколько лет живший на покое в Троицком Сергиевом монастыре, вторично управлял Спасо-Андрониевым? В синодике записан один архимандрит с этим именем) 20 июля 1584 г. подписал соборную грамоту о вотчинах монастырских (о не отдавании впредь вотчин в монастыри по духовным завещаниям). |
| Как указывал Д.Я. Фёдоров: «В 1572 и 1573 годах в правление наместника края, Яна Ходкевича, старосты Самогида, вблизи г. Риги, в Даленском замке, были отчеканены Валентином Иберсфельдом и Яковым Гинце деньги в марку, полмарки, фердинги и шиллинги, первые три достоинства встречаются очень редко, шиллинги же наоборот очень часто. Предназначались они для уплаты жалованья Пярнусскому гарнизону». с. 238] Примечательно, что т.н. «даленскими деньгами» литовско-польские власти расплачивались с немецкими наёмниками гарнизона г. Пернау (Pernau) или Пернова, Перникова (ныне – Пярну в Эстонии), который на протяжении Ливонской войны не раз становился ареной боевых действий. Ещё осенью 1560 г. Пернау (Пернов) выдержал непродолжительную осаду русского отряда боярина И.П. Яковлева и князя Г.Ф. Мещерского. В 1562 г. город был захвачен шведскими войсками под командованием К.Х. Горна, а в 1565 г. – занят ливонцами и передан под власть польской короны. В 1566 г. Пернау (Пернов) безуспешно осаждался шведской армией. с. 470 – 471] В 1575 г. окрестности города были опустошены в ходе рейда отряда под предводительством служилого татарина Афанасия Шейдякова – «Офонасея Шейдяковича» (Шейдяка), а в июле того же года Пернау (Пернов) был взят армией под командованием «царя» («Великого князя всея Руси») Симеона Бекбулатовича (Саин-Булат хана), «царевича» Михаила Кайбуловича (Муртазы-Али) – сына астраханского царевича Абдуллы Ак-Кубекова, боярина Н.Р. Захарьина-Юрьева (деда будущего первого русского царя из династии Романовых Михаила Фёдоровича) и др. Как сообщалось, в частности, в «Разрядной книге» 1475 – 1598 гг.: «Того же лета посылал государь царь и великий князь под Пернов царя Семиона Бекбулатовича да царевича Михайла Кайбуловича и бояр и воевод;//и Пернов взяли […]». с. 258] После этого Пернау (Пернов) стал центром Перновского уезда, в котором в 1577 г. были поселены русские помещики. с. 471] При этом, известно, что управлением завоёванных до 1577 г. в ходе Ливонской войны городов ведали несколько приказов, в том числе – Приказ Казанского дворца. с. 213, 214] При этом, как указывает современный историк Н.В. Смирнов со ссылкой на мнение советского историка В.И. Буганова, именно Приказу Казанского дворца и был подчинён Пернау (Пернов). с. 466] |
| Кострома окружен был дремучими лесами. Малое пространство, занятое обителью вне города, было обнесено частоколом или решетчатым забором и в убогих келиях братия не без борьбы с нуждою проводила строгую иноческую жизнь под неуклонным надзором старца Никиты и его преемников. В таком приблизительно положении обитель находилась почти до половины XVI века. Спустя слишком сто лет, по основании Богоявленского монастыря, при игумене Исаии Шапошникове (1534–1572 г.), монастырь постепенно получил новый и даже по тем временам блестящий вид: в нем появляются каменные здания. В 1559 г. игумен приступил к постройке посреди монастыря каменного храма во имя Богоявления Господня, оконченной в 1565 г. Об этом свидетельствовала следующая надпись, высеченная вязью на белом доселе сохранившемся камне квадратной формы, который был вделан снаружи в западной стене по левую сторону входных дверей. «Во дни благочестиваго и боговенчаннаго царя и великаго князя Ивана Васильевича всея Руси, по благословению Макария митрополита всея Руси и во дни царевичей Ивана и Феодора лета 7067 апрелия в 23 день заложена бысть сия церковь святаго Богоявления игуменом Исаиею яже о Христе с братиею; совершена бысть сия церковь лета 7073 при игумене Исаии». Храм этот, уцелевший и доселе, но обращенный в алтарь при обширнейшей церкви в 1864–1869 гг. пристроенной к нему с западной стороны, сооружен по образцу Московского большого Успенского собора и представляет правильный четыругольник мерою по наружным стенам по 6 сажени, с далеко выдающимися на восточной стороне тремя абсидами, из которых средний имеет 7¾ аршин длины, боковые же по 6 аршин. Храм устроен на высоких подклетях из обожженного без клейм кирпича длиною 7, шириною 4 и толщиною 2 вершка весом от 20 до 22 фунтов; толщина стен свыше 1½ аршин. Стены выложены сплошною кладкой на известковом цементе толщиною дюйма; гладкие наружные стены были оштукатурены. По углам церкви со всех четырех сторон и на стенах выведены лопатки, пересекающие карниз, а по стенам по две таковых же, подведенных к верху под арки; средние части между ними в 1¾ раза шире боковых. |
| Немцы вынуждены были сдаться; признательные воеводы прислали в обитель Богоматери Феллинский колокол. В 1565 году блаженный Корнилий окружил монастырь каменною оградою, и над вратами обители построил храм в честь святителя Николая, поручив сему дивному защитнику чистой веры оберегать обитель православия. При положении обители на границе ливонских немцев, заклятых врагов православия, такое укрепление необходимо было не для одной обители, но и для целой России. Это неопровержимо доказали события 1581 года, когда монастырь счастливо выдержал осаду баториевых войск и грозныя силы неприятеля, без пользы для него, истратились под стенами обители. В 1570 году преподобный Корнилий со всем Псковским духовенством торжественно встречал грознаго царя во Пскове. Царь назначил православнаго епископа для завоеванной Ливонии, с титулом " епископа Юрьевскаго и Вельянскаго " (Феллинскаго), и первым епискоиюм был посвящен блаженный Корнилий. По летописям, новый владыка Юрьевский 14 октября 1570 г. прибыл из Москвы в Новгород; а в 1572 г. являлся он к царю в Новгороде с иконами. В синодике Печерскаго монастыря записана память преставления " священноепископа Корнилия Юрьевскаго и Вельянскаго " . Князь Курбский пишет: " Умерщвлен им (Иоанном) Корнилий, игумен Печерскаго монастыря, человек святой, славный по иноческой жизни. Он с молодости своей жил в трудах иноческих и воздвигнул монастырь трудами долгими и молитвами пред Богом " . В Печерской рукописи сказано о преподобном Корнилии: " От тленнаго сего жития земным царем предпослан к Небесному Царю " . - Как это было? За что или по какому поводу? Неизвестно. Только сам больной душею царь записал Корнилия в числе убиенных, показывая тем свою прикосновенность к страдальческой смерти Корнилия. Подвижник благочестия скончался на 69 году жизни своей, 20 февраля. Святое тело его положено было в стене природной пещеры монастыря Печерского, а в 1690 г. перенесено в Успенскуто церковь. В 1581 году одному благочестивому старцу открыто было, как преподобный Корнилий сопутствовал Небесной Царице вместе с преподобным Антонием на защиту Пскова, как умолял он Ее простит грехи людей и спасти виновный Псков. " Стоявшие по правую руку, говорит современная повесть, игумен Корнилий, Савва и блаженный Николай пали пред Нею со слезами и молилисъ: преступники они; умоли Сына твоего и Бога нашего за людей согрешивших " . Потом и благоверные князья молили Ее пощадить город. И Псков опасен от Батория, несмотря на все усилия Батория. |
| Там, где говорят: каждый думай о вере по своему усмотрению, ожидайте всего нечестивого, но уже отнюдь не христианского благочестия. События сами по себе сильно говорили в пользу православия. В 1560 году блаж. Корнилий был орудием дивного дела Божия, на радость православию и в казнь врагам его. В праздник Успения Богоматери он послал просфору и св. воду воеводам, стоявшим под Феллином, и лишь только прибыл туда посланный им, как в Феллине вспыхнул от ядер пожар, истребивший и снаряды и весь хлеб неприятеля. – Немцы вынуждены были сдаться; признательные воеводы прислали в обитель Богоматери Феллинский колокол 319 . В 1565 году блаженный Корнилий окружил монастырь каменною оградою, и над вратами обители построил храм в честь святителя Николая, поручив сему дивному защитнику чистой веры оберегать обитель православия. При положении обители на границе Ливонских Немцев, заклятых врагов православия, такое укрепление необходимо было не для одной обители, но и для целой России. Это неопровержимо доказали события 1581 года, когда монастырь счастливо выдержал осаду Баториевых войск и грозные силы неприятеля, без пользы для него, истратились под стенами обители 320 . В 1570 году преп. Корнилий со всем Псковским духовенством торжественно встречал грозного царя во Пскове 321 . Царь назначил православного епископа для завоеванной Ливонии, с титулом «епископа Юрьевского и Вельянского» (Феллинского), и первым епископом был посвящен блаженный Корнилий. По летописям, новый владыка Юрьевский 14 октября 1570 г. прибыл из Москвы в Новгород; а в 1572 г. являлся он к царю в Новгороде с иконами 322 . В синодике Печерского монастыря записана память преставления «священноепископа Корнилия Юрьевского и Вельянского». – Князь Курбский пишет: сумерщвлен им (Иоанном) Корнилий, игумен Печерского монастыря, человек святый, славный по иноческой жизни. Он с молодости своей жил в трудах иноческих и воздвигнул монастырь трудами долгими и молитвами пред Богом» 323 . В Печерской рукописи сказано о преп. Корнилии: «от тленного сего жития земным царем предпослан к Небесному Царю». |
| Францисканец Франсиско де Лос Анхелес Киньонес уже в 1535 г. подготовил и выпустил 1-е изд. нового Б., к-рый предназначался только для частного употребления, в то время как прежний сохранялся для публичной молитвы. Реформа проходила под лозунгами «возврата к источникам», что было отмечено в заглавии («Римский Бревиарий, составленный и построенный, главным образом, из [текстов] Свящ. Писания и проверенных житий святых»). Др. наименование - Бревиарий Св. Креста (Breviarium S. Crucis) - происходит от названия базилики, настоятелем к-рой был Киньонес. В этом Б. сохранено традиц. для рим. обряда еженедельное вычитывание Псалтири, но псалмы расположены не в библейском порядке, а соответственно их длине и содержанию, по 3 псалма на каждом часе (2 коротких и 1 длинный) без повторов. Перенесение псалмов на др. день запрещается. В текст Б. введены краткие титулы-комментарии к псалмам. Из 4 nocturnae (ночных или предрассветных служб) Киньонес оставил только одну с 3 чтениями, зарезервировав для нее самые длинные псалмы и соединив с Laudes (аналог заключительной части визант. утрени), к-рые потеряли свой гимн. Пс 118 разделен на 11 частей, к-рые входят в службы воскресных 1, 3, 6 и 9-го часов. Отменены праздничные псалмы, чтения из житий, вотивные службы и весь певч. материал (антифоны, респонсории, гимны и т. п.; во 2-м изд. частично восстановлены), но зато увеличен объем чтений из Свящ. Писания. Значительно сокращено число служб святым (санкторал) (оставлено всего 111 памятей святых). После разрешения на публикацию в 1535 г., данного папой Павлом III , уже через год, в 1536 г., Б. Киньонеса выдержал 11 изданий, а за следующие 32 года - более 100. Кард. Караффа, став папой Павлом IV (1555-1559), отозвал папское разрешение на издание реформированного Б. и хотел ввести в употребление свой собственный, но его неожиданная смерть помешала осуществлению этих планов. При Пии IV (1559-1565) Б. Киньонеса вновь ненадолго был разрешен. Breviarium Romanum restitutum Тридентский Собор (1545-1552, 1562-1563) в связи с нараставшей литургической анархией и ввиду угроз, исходивших от протестантизма, принял решение о реформировании литургических книг (вопрос обсуждался на 3-й сессии в 1563). Специально созданная комиссия предложила взять за основу проект кард. Караффы, но папа Пий IV воспротивился этому. При следующем папе комиссия в обновленном составе постановила вернуться к дореформенному состоянию (до 1535), восстановив Б. Римской курии (отсюда его наименование restitutum - «восстановленный»). Исполняя волю Собора, папа Пий V (1566-1572) издал буллу «Quod a nobis» (9 июля 1568), в к-рой устанавливался 200-летний срок давности для Б., все менее древние запрещались. Т. о., собственные Б. сохранили только нек-рые монашеские ордена (бенедиктинцы, доминиканцы, кармелиты и премонстранты), а также кафедральные соборы Милана, Аквилеи, Толедо, Парижа, Лиона, Безансона, Кёльна, Мюнстера и Трира. |
| Яннарас подчеркивает неотъемлемость нашего личностного бытия от свободы. 1560 «Личность означает свободу», 1561 причем фактически «безграничную», 1562 представляющую собой «возможность бытийного ответа (положительного или отрицательного) на призыв Бога». 1563 Человек обладает свободой принять или отвергнуть «Божественный призыв к личному отношению и общению». 1564 В этом общении человека с Богом Сам Бог «с последней серьезностью относится к человеческой свободе». 1565 Наше «я», говорит Яннарас, должно «активно встречать личную инаковость Творца, и понятно, что эта связь-встреча не вымогается, она лишь приобретается, это лишь факт свободы». 1566 Свобода личности увязывается Яннарасом с ее способностью к любви и уникальной инаковостью. «Изначальные элементы, которыми мы обозначаем личностное существование человека – его инаковость и свобода». 1567 Любовь, согласно Яннарасу, «есть высшее проявление свободы, достовернейшее свидетельство личностного существования» 1568 и «экзистенциальная предпосылка свободы». 1569 И наоборот, только свобода позволяет «реализовать свою жизнь как любовь» – «образ Божественного бытия». 1570 А уникальность и «инаковость личности не только феноменологические; они заключаются в свободном определении самим субъектом своего способа существования». 1571 Согласно Яннарасу, «любовная, жертвенная самоотдача есть способ бытия личности». 1572 «Личность» для Яннараса есть, «прежде всего, эротическая категория, а «эрос» – прежде всего категория личностная». 1573 Общение и личность Христос Яннарас говорит о любви между тремя Личностями Троицы как об «эросе троичного общения». 1574 Бог познается как «общение Личностей». 1575 И человеческую личность мы познаем «только в событии отношения», 1576 ибо «личность предполагает… отношение». 1577 Цель человека состоит в общении, которое есть «образ троичного Бога в человеческой природе». 1578 Согласно лингвистическому анализу Яннараса, само «именование «личность – πρσωπον» указывает на акт обращенности», «соотнесенности», 1579 «когда человек обращает свое лицо в направлении кого-то или чего-то, проявляя заинтересованность в установлении отношения». 1580 Близость человека и Бога – «это близость не по природе, а по месту, то есть личная близость: близость отношения», 1581 «отношения личного Бога с личностью человека». 1582 И даже мир тварный есть «непрестанный и действенный призыв к личному отношению с личным Богом-Словом через слово творений». 1583 |
| Поколение индейцев, выросшее в эпоху испан. господства, стало идеализировать былое гос-во инков, тем более что надежды провинциальной знати получить независимость не оправдались. Совр. наука предполагает, что, по представлениям перуанских индейцев, на 1565 г. приходилось начало большого временного цикла, к-рый должен был принести местным божествам-первопредкам (уака) победу над богом белых пришельцев. Эти представления сложились в идеологию движения «танки онкой» (плясучий недуг; его последователи принимали участие в экстатических танцах), возникшего перед 1565 г. Но уже в 1572 г. оно было разгромлено, как и Новоинкское царство, последний правитель которого Тупак Амару был казнен, после чего открытое массовое сопротивление индейцев Перу надолго прекратилось. Принявшие христианство потомки столичной и провинциальной знати сохраняли часть своих привилегий и участвовали в формировании культуры, включавшей как индейские, так и европейские элементы. В 1780 г. Хосе Габриель Кондорканки, принявший имя Тупак Амару II, возглавил самое крупное восстание в вице-королевстве Перу, после поражения к-рого инкская культура пришла в упадок и перестала развиваться, представители знати были высланы в Испанию или убиты. Государство инков делилось на 4 части (суйу) - по 2 в 2 половинах («ханан» - верх и «хурин» - низ). Суйу не были ни адм., ни территориальными единицами, напоминавшими провинции. Это были области, совпадающие с 4 сторонами света. Каждая суйу состояла из неск. айлью (общин), члены к-рых считали себя потомками определенных мифических первопредков. Каждой айлью соответствовал свой секе (азимут), исходящий из главного храма Куско - Коринканчи (золотой дом или усадьба). Вдоль секе располагались святилища данной айлью, секе сохраняли общее направление, что оказалось существенным в процессе расширения гос-ва. Чинчасуйу занимала большую часть территории гос-ва инков (к северо-западу и к востоку от Куско), Кунтисуйу (юго-запад) и Антисуйу (северо-восток) были значительно меньше. В гос-ве инков труд был обязательным для всех жителей империи. |
| С окт. 1538 по 1541 г. был главой (провинциалом) провинции арх. Гавриила (позднее еще дважды, в 1551 и 1553, претендовал на эту должность, но не был избран). Основал 3 конвента: св. Франциска в Вильянуэва-дель-Фресно (1538, совр. пров. Бадахос, в 1646 перенесен в Фуэнте-дель-Маэстре), Св. Креста в Табладилье (1540, близ совр. Наваконсехо, пров. Касерес), Пресв. Девы Марии в Вальверде-де-Леганес (1540, совр. пров. Бадахос). П. А. пытался добиться от собратьев по ордену более строгой аскетической жизни. Так, на капитуле в Паленсии (1540) по его инициативе в ряде мон-рей были приняты новые правила, предусматривавшие аскетические практики, в частности, монахи реформированных мон-рей должны были следовать обычаю носить сандалии, а в теплое время года ходить босиком (отсюда название - «босые францисканцы»). Подобные изменения вызвали недовольство мн. членов провинции арх. Гавриила. В 1540 г. П. А. составил конституции провинции арх. Гавриила (11 статей). В 1537 г. П. А. посетил Португалию по личному приглашению кор. Жуана III (1521-1557). В кон. 1538-1539 г. он вновь приехал в Португалию, чтобы помочь своему родственнику Мартину де Санта-Мария-Бенавидесу († 1546) основать конвент Пресв. Девы Марии в Аррабиде (близ Сетубала), ставший впосл. центром кустодии. Некоторое время провел в новом конвенте в Аррабиде, вероятно, из-за разногласий с капитулом своей провинции. В 1540 г. его избрали представителем провинции на генеральный капитул ордена францисканцев в Мантуе (1541). Однако туда он не доехал: из-за болезни ему пришлось остановиться в Барселоне, где он познакомился с вице-королем Каталонии Франсиско де Борхой († 1572, в 1565-1572 генерал ордена иезуитов , канонизирован в 1671 папой Римским Климентом X ; см. в ст. Борджа ). Вернувшись в Португалию, в 1542-1544 гг. П. А. возглавлял конвент в Пальяйше и был там наставником новициев. В 1550 и 1551 гг. он приезжал в Португалию для помощи в организации дел орденской провинции. В Испании и в Португалии П. А. вел активную проповедническую деятельность; его проповеди пользовались огромной популярностью у населения. |
| Государственная охрана установленной Иваном IV в середине XVI в. новой формы правления - царского самодержавия, а также сохранение в роде Рюриковичей по линии Ивана Калиты династического престолонаследия, с большим трудом сумевшего обеспечить к XVI в. приоритетный порядок передачи верховной власти по нисходящей мужской линии от отца к сыну, потребовала от первого русского царя, в условиях заметного оживления политических противников неограниченности верховной власти русского монарха, принятия экстраординарных правовых решений и практических мер по их бескомпромиссному осуществлению. Последовавшие шаги политического и законодательного характера, сопровождавшиеся репрессивными мерами государственного принуждения, прежде всего, в отношении лиц, причастных к боярскому правлению , привели к установлению «Государевой опричнины» в период 1565- 1572 гг. Будучи частью реформ, проведенных Московском царстве в области военного строительства, суда и церковной жизни, опричнина сыграла ключевую роль в укреплении основ наследственного царского самодержавия, связав теоретические положения правовой идеи царской власти русского монарха с ее практическим воплощением в условиях, когда эта власть оказалась под очевидной угрозой ее упразднения, а исторически выработанная отечественная форма правления, как писал о ней М.В. Ломоносов - «залог нашего блаженства, доказанного толь многими и толь великими примерами» - также была на грани ликвидации. Наряду с целым рядом мер адмистративно-организационного характера, важнейший упор делался на установление нового порядка регулирования земельных отношений. Без принятия нормативных решений по их упорядочению и без постановки их под государственный надзор со стороны верховной власти, сохранить царское самодержавие и территориальное единство Московского царства было практически неосуществимо. В средневековом государстве, где главным источником дохода было сельскохозяйственное производство, которое в развитом виде на частноправовой основе осуществлялось в основном в вотчинных землях, принадлежавших владетельным князьям, правовой статус земель и их владельцев играл существенную роль в расстановке политических сил и влиянии на верховную власть. Передел земельной собственности таким образом, чтобы она и ее владельцы оказались под царским контролем, стал ключевым фактором в борьбе за будущее Московского царства как единого и неделимого, находящегося под властью самодержавного монарха. |
|
|
