| С окт. 1538 по 1541 г. был главой (провинциалом) провинции арх. Гавриила (позднее еще дважды, в 1551 и 1553, претендовал на эту должность, но не был избран). Основал 3 конвента: св. Франциска в Вильянуэва-дель-Фресно (1538, совр. пров. Бадахос, в 1646 перенесен в Фуэнте-дель-Маэстре), Св. Креста в Табладилье (1540, близ совр. Наваконсехо, пров. Касерес), Пресв. Девы Марии в Вальверде-де-Леганес (1540, совр. пров. Бадахос). П. А. пытался добиться от собратьев по ордену более строгой аскетической жизни. Так, на капитуле в Паленсии (1540) по его инициативе в ряде мон-рей были приняты новые правила, предусматривавшие аскетические практики, в частности, монахи реформированных мон-рей должны были следовать обычаю носить сандалии, а в теплое время года ходить босиком (отсюда название - «босые францисканцы»). Подобные изменения вызвали недовольство мн. членов провинции арх. Гавриила. В 1540 г. П. А. составил конституции провинции арх. Гавриила (11 статей). В 1537 г. П. А. посетил Португалию по личному приглашению кор. Жуана III (1521-1557). В кон. 1538-1539 г. он вновь приехал в Португалию, чтобы помочь своему родственнику Мартину де Санта-Мария-Бенавидесу († 1546) основать конвент Пресв. Девы Марии в Аррабиде (близ Сетубала), ставший впосл. центром кустодии. Некоторое время провел в новом конвенте в Аррабиде, вероятно, из-за разногласий с капитулом своей провинции. В 1540 г. его избрали представителем провинции на генеральный капитул ордена францисканцев в Мантуе (1541). Однако туда он не доехал: из-за болезни ему пришлось остановиться в Барселоне, где он познакомился с вице-королем Каталонии Франсиско де Борхой († 1572, в 1565-1572 генерал ордена иезуитов , канонизирован в 1671 папой Римским Климентом X ; см. в ст. Борджа ). Вернувшись в Португалию, в 1542-1544 гг. П. А. возглавлял конвент в Пальяйше и был там наставником новициев. В 1550 и 1551 гг. он приезжал в Португалию для помощи в организации дел орденской провинции. В Испании и в Португалии П. А. вел активную проповедническую деятельность; его проповеди пользовались огромной популярностью у населения. |
| объявления перерыва в работе К. 28 июля 1540 г.; т. о., в Хагенау не удалось перейти к обсуждению собственно богословских проблем. Основные разногласия состояли в следующем: 1) католики предлагали использовать в качестве основы для дискуссии формулировки, согласованные во время К. в Аугсбурге в 1530 г.; протестанты считали, что обсуждать нужно не эти положения, а непосредственно Аугсбургское исповедание; 2) протестанты настаивали на том, чтобы единственным критерием истинности вероучения было заранее признано Свящ. Писание, и отказывались согласиться с принятием в качестве авторитетных источников мнений отцов Церкви, постановлений церковных Соборов и норм канонического права католич. Церкви; 3) протестанты не соглашались принять в качестве процедурной нормы заявление о том, что результаты К. получат законную силу лишь после их утверждения императором и папой Римским. 15 авг. 1540 г. имп. Карл V, недовольный отсутствием положительных результатов работы К., в письме его участникам объявил о том, что заседания К. должны продолжиться после перерыва 28 окт. 1540 г. в Вормсе. Император согласился, чтобы предметом обсуждения было Аугсбургское исповедание и составленная Меланхтоном Аугсбургского исповедания апология (1531). С целью более эффективной организации работы К. имп. Карл принял решение назначить специального представителя, ответственного за решение всех процедурных вопросов, которым стал один из его наиболее приближенных советников - нем. гос. деятель и дипломат Н. Перено де Гранвель (1486-1550). Участники К. собрались в Вормсе в окт. 1540 г., однако из-за задержки де Гранвеля офиц. открытие заседаний состоялось лишь 25 нояб. 1540 г. (полное собрание актов и документов К.: ADRG. Bd. 2. Hbd. 1-2; отдельные письма и документы см. также: CR. Vol. 3-4). Прибывший в Вормс в кон. окт. Меланхтон представил протестант. богословам подготовленную им исправленную версию Аугсбургского исповедания (Confessio Augustana variata); в процессе переговоров, проходивших с 8 по 18 нояб., все протестант. |
| в ст. Коллоквиумы ). О. как один из представителей лютеран. стороны принимал участие в коллоквиуме, проходившем в Хагенау (Агно) и Вормсе в 1540 г. Формально О. был подчинен главе нюрнбергской делегации, ученику Меланхтона дипломату Эразму Эбнеру (1511-1577), однако это не мешало ему отстаивать самостоятельную позицию по мн. вопросам. Как и другие находившиеся в Вормсе протестант. теологи, О. в нояб. 1540 г. поддержал предложенную Меланхтоном в качестве общего вероисповедания новую редакцию Аугсбургского исповедания (т. н. Confessio Augustana Variata). Однако независимость О., выступавшего за право всех теологов, а не только неск. представителей каждой стороны, участвовать в общих дискуссиях, в кон. 1540 г. привела к конфликту между ним и наиболее убежденными сторонниками поиска компромиссов с католич. стороной - Буцером, Якобом Штурмом (1489-1553), а также с негласно поддерживавшим их Меланхтоном. Поведение О. в Вормсе вызвало недовольство городского совета Нюрнберга, поэтому в янв. 1541 г. он был отозван с коллоквиума (в заседаниях к-рого примерно в это же время был объявлен перерыв); О. не принимал участия в заключительном этапе работы коллоквиума в 1541 г. в Регенсбурге (см.: Osiander. GA. Bd. 7. S. 313-324. N 271-272). Значительный интерес представляет написанное О. не позднее 1540 г. небольшое соч. «Является ли истинным и достоверным то, что иудеи тайно душат христианских детей и используют их кровь» (Ob es war und glaublich sey, dass die Juden der christen kinder heymlich erwürgen und ir blut gebrauchen; крит. изд.: Osiander. GA. Bd. 7. S. 216-248. N 257), имеющее форму письма неизвестному адресату. В нем О. выражает свое отношение к казни ок. 30 иудеев в Пёзинге в 1529 г. по обвинению в ритуальном убийстве христ. младенца, а также к подобного рода обвинениям в целом. В отличие от большинства католич. и протестант. теологов своего времени (в т. ч. Лютера), к-рые охотно поддерживали всевозможные нападки на иудеев и антииудейские акции светских властей, О. видит в иудеях благочестивых и богобоязненных людей, которые стремятся следовать заповедям ВЗ, а также нравственным и ритуальным наставлениям раввинов. |
| Церковная реформа сопровождалась действиями английской короны, направленными на подчинение магнатов и гэльских правителей. В 1537-1538 гг. в И. действовала королевская комиссия, которая провела реформу колониальной администрации и конфисковала владения Килдэров, а также имущество ряда мон-рей. Наместник Леонард Грей (1535-1540) совершил неск. походов против магнатов и гэльских правителей и добился их подчинения. Однако Манус О " Доннелл (Магнус О Домналл), женившийся на сестре 9-го графа Килдэра, укрыл его сына Джеральда Фицджеральда, единственного мужского представителя рода, и организовал коалицию гэльских правителей (Лигу Джеральдинов) с целью восстановить династию Килдэров и противостоять церковной реформе. В ходе военных действий (1539-1540) Грею удалось нанести им поражение, после чего Фицджеральд бежал во Францию, однако О " Доннелл вступил в переговоры с королем Шотландии. Несмотря на достигнутые Греем успехи, заключенные им соглашения с мятежниками и гэльскими вождями вызвали недовольство администрации и влиятельного рода Батлер. После опалы и ареста его покровителя Т. Кромвеля Грей был схвачен и казнен по обвинению в гос. измене (июнь 1540). Наместником И. назначили Энтони Сент-Леджера (1540-1548), который предложил план политической и культурной ассимиляции «врагов короны». По прибытии в И. Сент-Леджер напал на земли рода Мак-Мурроу (Мак Мурхада), представители к-рого согласились формально передать земли короне и в будущем держать их в качестве фьефа. Подобные соглашения были заключены с главами других гэльских и англо-ирл. родов (среди них самым влиятельным был Конн Баках О " Нейл, подчинившийся Сент-Леджеру в янв. 1542). Правители и магнаты, передавшие земли короне и получившие их обратно в качестве держания, обязывались подчиняться англ. праву, не вести военные действия без разрешения администрации и участвовать в заседаниях ирл. парламента, а также отказаться от использования ирл. языка и соблюдения гэльских обычаев. Для закрепления успехов наместник велел правителям и магнатам явиться в Англию и принести клятву верности королю, что в июне 1542 г. |
| На фронтисписе Великой Библии было размещено изображение, которое наглядно свидетельствовало о ее пропагандистской цели. Доминирующей фигурой, более крупной, чем все остальные, на троне над титулом, было изображение короля Генриха. Иисус Христос на этой гравюре был неловко заперт в небольшом, залитом облаками пространстве над ним. У него даже нет места, чтобы поднять голову, поэтому она как бы склонилась на плечо. Чуть ниже справа — еще одно изображение Генриха VIII, гораздо меньшего размера. Его королевская корона стоит на земле, а сам он преклонил колени перед Богом. Рядом на лентах — библейские отрывки из Исаии и Деяний апостолов, которые фактически заменяют царя Давида Генрихом как человеком, которого Бог избрал для исполнения Своей воли. Стоя на коленях, Генрих отвечает Богу цитатой из 118-го псалма, говоря как Давид. Архиепископы со своими митрами, положенными на земле, и придворные со шляпами в руках обрамляют величественно восседающего на троне Генриха VIII с обеих сторон, как если бы они были апостолами или ангелами вокруг Христа. Томас Кранмер, архиепископ Кентерберийский, слева от Генриха, и Томас Кромвель справа от него получают Verbum Dei (Слово Божье) непосредственно от короля. На втором уровне они же (в митре и шапке соответственно) передают Библию приходским священникам и знати (аристократы изображены без шляп). Ярусом ниже изображены знатные англичане (в шляпах), которые, в свою очередь, передают английскую Библию благодарным простолюдинам, которые приветствуют короля: «Vivat Rex» и «God Save the Kinge». Идея сей композиции предельно ясна: король Генрих VIII уступает в духовной власти только Богу, и именно монарх через свой личный дар передает Слово Божие своему народу. Византийские иерархи и латинские тексты римского католицизма не имеют авторитета в Англии короля Генриха. Его люди могут сами читать Слово Божие. Однако Кромвель недолго продержался в фаворе после выхода в свет английской Библии. Он «поставил не на ту лошадь» после смерти Джейн Сеймур. Король Генрих был крайне недоволен тем, что Кромвель выбрал ему в жены Анну Клевскую — супругу Он должен был сыграть с ней свадьбу, чтобы не рассердить немцев, но их брак так и не был конфирмован. Он был аннулирован 9 июля 1540 года. А Томас Кромвель был казнен «за ересь и измену» уже 28 июля 1540 года. Его геральдические инсигнии, которые первоначально размещались в ронделе у его ног, были изъяты из всех изданий Великой Библии, напечатанных после июля 1540 года. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ГАЛАВДЕВОС Галавдевос [Клавдий; эфиоп. ] (ок. 1521-1559), св., эфиоп. царь (царское имя Ацнаф Сагад означает «перед ним склонились пределы») (1540-1559) (пам. эфиоп. 27 магабита/23 марта). Г. был 2-м сыном царя Лебна Денгеля (1508-1540), в царствование к-рого Эфиопия подверглась сокрушительному мусульм. нашествию (джихаду) под водительством имама Ахмада Ибрахима аль-Гази . 3-й сын царя Лебна Денгеля Минас был пленен мусульманами 21 мая 1538 г., старший сын Виктор погиб 8 апр. 1538 г. в бою с одним из военачальников аль-Гази. Мусульмане преследовали и Лебна Денгеля, к-рый умер 3 сент. 1540 г. Став царем, Г. начал собирать разрозненные силы христ. сопротивления. Тем временем к эфиоп. побережью Красного м. в 1541 г. подошла португ. эскадра во главе с доном Эштеваном да Гамой, старшим сыном мореплавателя Васко да Гамы, посланная из Индии на помощь христ. царю Эфиопии, 9 июля в глубь страны отправился отряд под командованием младшего сына Васко - дона Криштована, состоявший из 400 португальцев и 130 слуг и рабов. Встреча португ. отряда с войском имама аль-Гази (15 тыс. пехотинцев, 1500 всадников и 200 тур. янычар) состоялась 4 апр. 1542 г. После того как имам был ранен в бедро и под ним пал конь, мусульмане дрогнули и стали отступать. Но 30 авг. аль-Гази захватил в плен раненого дона Криштована, к-рого подвергли пыткам и казнили. Португальцам удалось соединиться с войсками Г., и 22 февр. 1543 г., когда они вновь встретились в битве с войсками мусульман, имам был убит. Однако после гибели аль-Гази джихад продолжился и существование христ. царства в Эфиопии и династии Г. оставалось под угрозой. Еще в XIV в., для того чтобы предотвратить внутридинастическую борьбу, эфиоп. цари учредили на горе Гешен место заточения для царских родственников муж. пола, способных претендовать на престол. Эта крепость была взята мусульманами, к-рые вырезали ее обитателей. Кроме Г., не имевшего сыновей, из представителей царской династии в живых оставались лишь двое его братьев: Минас, находившийся в мусульм. плену, и Иаков. Поэтому, когда царю удалось в 1547 г. захватить в плен сына имама, он обменял его на Минаса, впосл. ставшего его преемником (1559-1563). |
| Параллельно трансформировались пропорции, изображения человеческого тела удлинялись или скручивались в т. н. змеевидных (serpentinati), т. е. показанных в динамическом ракурсе, фигурах, к-рые в свою очередь казались все более ирреальными. При этом волны художественного иррационализма то нарастали, то временно утихали, эстетически-радикальная Флоренция и умеренная Венеция являлись полюсами крайне неоднородной художественной шкалы. Мадонна с длинной шеей. 1534–1540 гг. Худож. Франческо Пармиджанино (Галерея Уффици, Флоренция) Мадонна с длинной шеей. 1534–1540 гг. Худож. Франческо Пармиджанино (Галерея Уффици, Флоренция) Новые алтарные образы написаны с беспокойной, порывистой экспрессией, обусловленной не столько каноном, сколько языком форм, изъясняющих авторский замысел, или «идею». Отпечаток на иконографию накладывают и религ. движения, остро реагирующие на проникновение идей Реформации в И. ( Дажина. 1997). Среди характерных примеров - алтарный образ Якопо Понтормо «Снятие с креста» в капелле Каппони флорентийской ц. Санта-Феличита (1525-1528) и «Посещение Марией Елисаветы» в ц. Сан-Микеле в Карминьяно (20-е гг. XVI в.); в художественном строе обоих доминирует колорит, нарочито прохладный и тревожный в «Снятии с креста» либо, напротив, густой, насыщенный, драматически-звучный в «Посещении...». «Снятие с креста» Россо Фьорентино (1521; Пинакотека, Вольтерра) строится как драма красочных форм, вылепленных крупными, резко контрастными пятнами цвета. Знаменательны картины Россо «Моисей, защищающий дочерей Иофора» (ок. 1523, Галерея Уффици, Флоренция), с бурлящей и совершенно алогичной сутолокой битвы, и «Мертвый Христос с ангелами» (1525-1526; Музей изящных искусств, Бостон), где иконография «Мужа скорби» используется как предлог для изображения прекрасного человеческого тела. Определяющим началом при создании композиций чаще всего была не «божественная» природа, а не менее «божественное» искусство, причем не античное, а современное, в тех его образцах, что признаны наиболее совершенными. Обычно в качестве таких образцов фигурировали произведения Рафаэля и Микеланджело. Обилие визуальных «цитат» придало маньеризму специфически «ученый» привкус, позволяющий по достоинству оценить стилистическую эрудицию мастера, как во фресках Франческо Пармиджанино в ц. Санта-Мария-делла-Стекката в Парме (1530-1539), выразительные фрагменты к-рых изящно варьируют сикстинские росписи Рафаэля. Наиболее же самобытны в творчестве Пармиджанино портреты, порой связанные типажами (как и у мн. художников того времени) с его религ. композициями, а также сакральные картины, отличающиеся изысканной, подчеркнуто ирреальной грацией (напр., «Мадонна с длинной шеей», 1534-1540, Галерея Уффици, Флоренция). |
| —121— случае это свидетельство относительно данного вопроса говорит слишком мало. Каких именно учений касалась проповедь Барлоу, в письме не упоминается, а что ее всего менее можно относить к вопросу о священстве, это ясно, по-видимому, из того, что сам Гардинер не выражал ни малейшего сомнения в епископстве Барлоу и в том же самом жалобном послании называет его своим «собратом». – Я указываю далее на то, что Барлоу принимал участие в совершении епископского рукоположения над другими. Критик заявляет, что и в этих случаях Барлоу действовал не искренно, а в доказательство своей мысли приводит следующее: «В период времени с 1537 до 1540 гг. Барлоу несомненно держался отрицательных взглядов на благодатное значение рукоположения и однако участвовал в рукоположении епископа герфордского Скипа 23 ноября 1539 г. и след., после мог посвящать других и не веровать сам в благодать священства» (стр. 574). Вся сила доказательства сосредоточивается, очевидно, на утверждении, что между 1537 и 1540 гг. Барлоу несомненно держался отрицательных взглядов; но откуда взялось это несомненно я решительно недоумеваю. Несомненно только то, что в 1537 г. Барлоу, хотя на него прежде и быль донос, что он в проповеди высказывал крайние мнения о священстве, – составлял однако и подписывал вероизложение с учением о священстве, как таинстве; а в 1540 г. в известной комиссии несомненно выражал протестантские взгляды по этому вопросу. Каких же взглядов держался он в ноябре 1539 г. когда рукополагал Скипа, нам совершенно неизвестно. Критик же смело провозглашает свое несомненно и тотчас же спешит сделать отсюда вывод относительно всех рукоположений, когда- либо совершавшихся Барлоу. Подобного рода научные выводы следует признать более чем сомнительными. Но может быть критик приводит в подтверждение своей мысли какие-либо новые данные, после которых уже не остается места для сомнения? – Ничего подобного не оказывается. Весь запас этих данных ограничивается лишь несколькими отзывами отдельных лиц о религиозном настроении Барлоу, но отзывы эти такого свойства, что построить на них какие-либо серьезные исключения нет ни- |
| Джона Фрита и Андрью Гевета в июле 1534 года 494 . Но самым тяжким для протестантских ревнителей было то время, когда статут шести членов получил своё утверждение. Строго настаивая на чисто католических догматах и обрядах, этот статут определял и беспощадную кару тем, кто осмелится дозволить себе его нарушение. В силу этого, с 1540 года на сторонников реформы воздвигнуто было настоящее гонение. Специальная, установленная вследствие этого статута, комиссия привлекала к суду по подозрению в ереси не только открыто восстававших против утверждённых статутом догматов, но даже и тех, кто напр. не посещал храм для присутствования при совершении мессы, не поднимал рук в момент освящения даров и тпд. Она действовала с таким усердием, что число арестованных ею в качестве еретиков простёрлось до 500 чел. и даже более. Всем этим лицам предстояла весьма незавидная участь; если–бы король не склонился на ходатайство лорда–канцлера и не даровал им прощения. Летописцы свидетельствуют, что статут 6 членов стоил жизни многим лицам и из высших и из низших классов общества. В подтверждение этого достаточно припомнить напр. казнь троих протестантов в июле 1540 г., сожжение пятнадцатилетнего Ричарда Мекинса, сожжение Анны Аскью и нескольких протестантов в последний год правления Генриха и тпд 495 . Первый из приведённых примеров представляется нам всего более характеристичным, так как по нему можно себе составить ясное представление о том странном положении, какое занимало Генрихово правительство в вопросах религии. Тринадцатого июля 1540 года, народу собравшемуся на Смитфилде, представилось оригинальное зрелище. Из Тоуэра приведена была в одной печальной процессии толпа людей, осужденных на смертную казнь. В этой толпе было трое папистов: Абель, Фидерстон и Павел, и трое протестантов: Барнес, Геррард и Джером. Паписты осуждены были за отрицание королевской супрематии и за приверженность к папству, а протестанты за уклонение от удержанных в Англии догматов католицизма. Те и другие осуждены были одним и тем–же правительством и одновременно должны были подвергнуться казни. |
| Император видел, какие могучие успехи делал протестантизм, но видел и то, что сам он не в состоянии с ним бороться. Он стоял между двух огней: с одной стороны, он охотно подавил бы протестантизм, что доказывали бесчисленные процессы имперского суда против протестантов, с другой – он также охотно рассчитался бы и с Римом, но ни на то, ни на другое у него не было средств. Протестанты держались так, как будто с Нюрнбергским религиозным миром все было окончено, а папа Павел III скорее готов был перенести раскол, чем допустить реформу Церкви. В 1540–1541 гг. в Гагенау, Вормсе, Регенсбурге происходят религиозные переговоры, цель которых – перейти к мирному соглашению по всем пунктам, которые с 1517 г. были наиболее спорными. В самом Риме поднимается вопрос, не следует ли восстановить единство Церкви честным признанием справедливости требуемых протестантами реформ. Кардиналы Римской курии были решительно расположены в пользу реформ и необходимых церковных преобразований, правда, с точки зрения протестантов, недостаточных. Князья в подавляющем своем большинстве также выступают за реформу. Еще в 1539 г. протестантизм восторжествовал в Альбертинской Саксонии и Браденбургском курфюршестве. В последнем в 1540 г. даже был установлен лютеранский характер церковного строя, который был утвержден самим Карлом V благодаря тому, что курфюрст Бранденбурга держался в стороне от антикарлонского Шмалькальденского союза, поддерживавшего Гогенцоллеров против Габсбургов. Князья из дома Гогенцоллеров все, за исключением кардинала Альбрехта, стояли на стороне евангелического учения. Поэтому почти вся Северная Германия, кроме Прирейнских областей и части Вестфалии, вскоре следовала лютеранскому вероисповеданию. Религиозные переговоры 1540–1541 гг. между католиками и протестантами хотя и имели примирительный характер, хотя и отражали несомненное сближение в богословских вопросах, в вопросах церковного устройства и папского авторитета, не привели к договоренности. Эти переговоры показали, что Нюрнбергский мир 1532 г. продолжает существовать и начинает распространяться даже на новых приверженцев «Аугсбургского исповедания». |
|
|
