| Мнение о таком соотношении 41 и 42 псалмов мы находим уже у Евсевия 1244 , а древний иудейский Митрашь и некоторые из древних иудейских и христианских списков Псалтири прямо соединяли их в один псалом 1245 . Относительно времени и обстоятельств происхождения 41 и 42 псалмов новейшая критика развертывает пред нами целую картину разнообразнейших гипотез, которыми они возводятся к различным печальным событиям иудейской истории и преимущественно позднейшего времени. Одни полагают, что это скорбно-молитвенная песнь левитов, изгнанных из отечества Гофолиею 1246 ; по мнению других псалмы эти воспеты были во время отведения Иудеев в плен 1247 – царем их Иехониею 1248 , или кем-либо из плененных с ним левитов, когда они при отправлении в Вавилон проводили ночь в стране Ермонской 1249 ; иные относят ко времени правления Птоломеев или Селевкидов, думая видеть в писателе их кого-либо из священников, увлеченного неприятелями во время тогдашних войн из Иерусалима по направлению к Сирии 1250 , и т.п. Все эти и подобные догадки основываются на том, что писатель псалмов изображает себя в каком-то насильственном удалении от Сионского святилища в стране Иорданской при горах Ермонских, где он, окруженный врагами своими, которые издеваются над оставлением его от Бога, утешает возмущенную, жаждущую возвращения душу свою крепкою надеждою на скорую помощь Божию. Конечно, предположение существования при котором-либо из указываемых толкователями печальных исторических обстоятельств какого-нибудь левита или другого благочестивого певца в удалении от святилища – само по себе не представляет ничего неестественного или невозможного; но только эта естественность и возможность не находит для себя никакого фантастического подтверждения в истории и с одинаковою степенью вероятности может быть распространяема и на всякое другое время религиозных гонений или неприятельских нашествий, не ограничиваясь только теми обстоятельствами, какие указываются в приведенных гипотезах. В царствование Гофолии история не знает ни о каких изгнаниях левитов, и вообще ни при одном из указанных исторических обстоятельств не упоминает о существовании каких-либо левитов или других благочестивых мужей, которые бы принуждены были пребывать в удалении от дома Божия и св. |
| Но радовала его не только маленькая Софи. Благодаря общей утрате и нежности мужа Летти мало-помалу начала взрослеть. И рост ее оказался тем более стремителен, что, благодаря уроку, преподанному Фоси, муж больше не пытался навязать ей свои вкусы и суждения, основанные на его собственном опыте, но, как подобает более старшему и более умудренному, разделил ее вкусы и ее опыт - так сказать, снова стал ребенком вместе с нею, чтобы, через то, чем она была, помочь тому, чем ей предстояло стать. Как только больная окрепла настолько, чтобы выдержать потрясение, муж поведал ей историю о мертвом Иисусе, и вместе с рассказом в ее сердце влилась любовь к Фоси. Она на краткий срок утратила сына - но навсегда обрела дочь. Вот такие дары принес в дом под Рождество младенец Христос. И дни скорби для этой семьи закончились. 1 In partibus (infidelium) -- (лат). " в странах неверных " , то есть за пределами Англии; выражение добавлялось к титулу церковных деятелей, назначавшихся на должности епископов нехристианских стран, преимущественно восточных. (прим. перев.). 2 Джон Локк (John Locke, 1632-1704) - английский философ; согласно Локку, интеллект человека, только вступающего в жизнь, подобен чистой табличке для письма, на которой дальнейший опыт оставит свой отпечаток. 3 Джон Мильтон (John Milton, 1608-1774) - английский поэт, автор эпических поэм " Потерянный Рай " и " Обретенный Рай " . " Королева Фей " эпическая поэма Эдмунда Спенсера (Edmund Spenser, 1552-1599), английского поэта эпохи Возрождения. Оба автора по праву считаются классиками английской литературы. 4 " Путь паломника " - аллегорическая повесть Джона Беньяна (John Bunyan, 1628-1688): в аллегорической форме изображает жизненный путь христианина. Долина Уничижения - одно из мест, куда попадает герой в поисках Небесного Града. 5 Бедлам - (разг.) Вифлеемская королевская больница, психиатрическая лечебница, основанная в 1247 г. в Лондоне. 6 M(hrchen - (нем.) сказка. Поделиться ссылкой на выделенное Все материалы, размещенные в электронной библиотеке, являются интеллектуальной собственностью. Любое использование информации должно осуществляться в соответствии с российским законодательством и международными договорами РФ. Информация размещена для использования только в личных культурно-просветительских целях. Копирование и иное распространение информации в коммерческих и некоммерческих целях допускается только с согласия автора или правообладателя |
| Стремительные ответные действия А. Я. Н. привели, однако, к разгрому швед. войска на Неве 15 июля 1240 г. (отсюда прозвище Невский), к отвоеванию в 1241 г. Копорья, а в 1242 г. Пскова, к походу зимой 1241/42 г. (с суздальской подмогой во главе с младшим братом Андреем Ярославичем) в Вост. Эстонию, к-рый завершился решительным разгромом войска Ливонского ордена и Дерптского епископа на льду Чудского оз. 5 апр. 1242 г. Противоречивые данные о потерях Ордена в древнерус. (Новгородская I летопись) и нем. (Ливонская рифмованная хроника) источниках затрудняют оценку масштабов сражения, но политическое значение этой победы А. Я. Н. остается вне сомнения: она вплоть до XV в. обеспечила status quo на ливонско-новгородской границе, поэтому неправомерны попытки свести битву до уровня рядовой пограничной стычки ( J. Fennell). После смерти в 1246 г. Ярослава Всеволодовича (из наследственных владений отца А. Я. Н. получил, вероятно, Тверь) разгорелась борьба за вел. княжение Владимирское, в ходе к-рой А. Я. Н. вслед за братом Андреем в 1247 г. отправился в Орду к хану Батыю, а затем - в ставку вел. ханов в Каракорум, откуда вернулся только в кон. 1249 г., получив ярлык на «Кыев и всю Русьскую землю» (тогда как Андрей стал вел. кн. владимирским). Содержание полученного А. Я. Н. титула не вполне ясно; обычно считается, что речь идет о Юж. Руси, но поскольку в Киев А. Я. Н. не поехал, а остался княжить в Новгороде, то, вероятно, и последний входил в число пожалованных ему владений. В эти годы сложилась политическая концепция А. Я. Н., главными чертами к-рой явились лояльность по отношению к верховной власти Орды и решительный отпор военно-политическому и церковно-идеологическому натиску католич. Запада. Эта концепция формировалась в противоборстве с политикой княжеской коалиции во главе с Андреем Ярославичем и галицко-волынским кн. Даниилом Романовичем , направленной на союз с Западом, и прежде всего с папством, в надежде на его помощь в организации отпора монголо-татарам. Политика Андрея и Даниила неизбежно вела к унии с Римом, поэтому А. |
| Огодай умер в 1241 году. Верховною властью завладела Туракина, самая влиятельная между женами Огодая. Она желала доставить престол своему сыну Гаюку, но на это требовалось согласие курултая. Так называлось собрание вельмож, созывавшееся в важнейших случаях. Однако при достижении цели Туракине предстояло преодолеть значительные трудности: в семье Чингиз-хана уже начались раздоры. Члены семейств Огодая и Джагатая с своими приверженцами боролись против потомства Джучи и Тулуя. Четыре года прошло прежде, чем Туракине удалось наконец утвердить на престоле сына своего Гаюка, при помощи торжественного избрания на великом курултае в 1246 году. Ярослав Всеволодович был свидетелем этого избрания и всех торжеств, последовавших за ним. Гаюк отличался воинственными наклонностями и уже намеревался собрать страшные полчища для покорения Западной Европы, но внезапная смерть положила конец этим замыслам (1247 год). Тогда Батый решил воспользоваться всем своим могуществом для возведения в достоинство верховного хана близкого к нему племянника Менгу, сына Тулуева. По его воле, в Туркестане собрался курултай, на котором и состоялось избрание Менгу, а вскоре затем – великий курултай на родине Чингиз-хана в Кара-Коруме подтвердил это избрание. Напрасно пытались помешать этому потомки Огодая и Джагатая: одни из них были умерщвлены, другие изгнаны. Утвердившись на престоле, Менгу отдал Персию своему брату Гулагу, в Китай назначил другого брата Кубилая, за Батыем остались его прежние владения. Вышеприведенными обстоятельствами всего вероятнее объясняется продолжительность путешествия Александра Ярославича, пробывшего в Азии около двух лет, так как верховный хан не мог принять его раньше своего избрания. Вполне возможно и то, что ему, подобно Ярославу, также пришлось присутствовать при церемонии возведения хана на престол на одном из курултаев, всего вернее на втором. Кара-Корум, столица верховного хана, был громадный город, опоясанный глиняною стеной с четырьмя воротами. Внутри находились обширные помещения для ханской свиты, вельмож, чиновников и прислуги. |
| Руси, но ее объем и прерогативы существенно сузились. С 1242 г. рус. князья, в т. ч. владимирский, стали утверждаться на своих столах ханами, выдававшими князьям ярлыки на их владения. В княжеские стольные города посылались ордынские наместники - баскаки - во главе военных отрядов. В частности, в летописи под 1269 г. упоминается «баскак велик володимирьскыи именемь Амраган», к-рый пришел со своим войском помогать новгородцам против ливонских немцев. Система закрепления княжеств по ярлыкам и введение института баскачества означали потерю суверенитета рус. князьями, владимирским в их числе. Однако за владимирским князем сохранилось верховное командование вооруженными силами всех княжеств Сев.-Вост. Руси, положение руководителя их общей внешней политики, а также право на наследование выморочных уделов. До нач. XIV в. владимирские князья сохраняли за собой право на раздел территории Владимирского княжества между детьми и ближайшими родственниками. Последние после наделения их владениями закрепляли новые земли за собой, получая на них в Орде ханские ярлыки. Однако в нач. XIV в., при хане Узбеке, право владимирских князей наделять родственников уделами из числа земель Владимирского княжества было ликвидировано. С этого времени высший контроль над его территорией стал осуществляться ханской властью, сажавшей на княжеский стол во Владимире младших потомков Всеволода Большое Гнездо по своему усмотрению. После 1247 г. владение Владимирским княжеством закрепилось за потомством Ярослава Всеволодовича. Прочие Рюриковичи, даже близкие по кровным узам, теперь не имели возможности претендовать на владимирский стол. Начиная со 2-й пол. XIII в. влияние владимирских князей на выбор кандидатов в епископы для умножившихся епархий Сев.-Вост. Руси существенно уменьшилось, и лишь назначение Владимирских епископов во многом определялось ими. После переноса в 1299 г. митрополичьей кафедры из Киева во Владимир резко возросла роль владимирского князя при избрании митрополита всея Руси. Однако, как и раньше, он не смог сосредоточить в своих руках финансовые средства, даже те, к-рые должны были собираться в пользу ордынцев и выплачиваться им. |
| 1238 Слова (VI, 9) οχητριον δ λγει τν νθρφπον τοτον, “он говорит, что обиталищем ее (высшей силы) является этот человек” – нет основания относить вместе с Гриммом (1. с. S. 162) только к Симону; естественнее принимать их о человеке вообще. 1239 Название места, где под конец своей жизни учил Симон, в тексте Фисолофумен утратилось. Гильгенфельд (1. е. 183) уцелевшее εν τ τ дополняет, как ν τ Γττ, в Гитте. 1240 Наименование στς; в Климентинах объясняется различно. В Rec. 1, 72; II, 11; III, 47. Homil. II, 27 оно приравнивается наименованию Христос (R. 1, 72: adserentem se esse quendum stantem, hoc est alio nomine, Christum). Но в Rec. II, 7 мы читаем: hac autem apellatione utitur, quasi qui neget posse se aliquando disseolvi, adserens, carnem suam ita divinitatis, suae virtute compactam, ut possit in aeternum durare. 1242 Seeberg, Lehrbuch d. Dogmengeschichte Bd. I. 2-te Ausg. 1908. S. 223. С такой же точки зрения изображается личность Симона и его учение в статье А. Гассгиева, Симон волхв и его время. Труды Киев Дух. Ак. 1869, т. IV, стр: 10 и д. 1870, т. I, стр. 460. 1243 Baur, Geschichte d. Christl. Kirche. 1863. S. 91 f. Zeller, Apostelgeschichte. 1853. S. 169–171 1244 Hilgenfeld, Der Magier Simon в Zeit. fur wise. Theol. 1868. IV S. 357–396. Cp. Ketzergeschichte, S. 164. 1246 Kreyenbuhl, Das Evangelium des Warheit. Bd. I. 1900. S. 199 f 217 f. у Waitz’a, Real Encycl. Hauck’a XVIII, 237. 1247 Waitz, Simon Mague in der altchristl. Literatur. Zeit. t. neutest Wiss. 1904. S. 121–143 и у Hauck’a, R. E. Bd. XVIII. 1248 Harnack, Dogmengechichte, 2 Aufi. I, 204–208. Renan, Les Apotres. 1866. S. 154. Waitz, Simon Mague в R.-E. Hauck’a XVIII, 358. Мнение Липсиуса и Крейенбюля у Schmiedel " я в Encycl. bibl. Cheyne’a IV, 4539. 1249 Cp. Spitta, Die Apostelgeschiehte. 1891. S. 145–153. Wendt, Die Apostelgescbichte. 1899. S. 173. 1250 Ср. Schmiedel, Encycl. bibl. IV, 4537–38: Waits, Real.-Encycl. XVIII, 362. Он же, Quelle der Philippusgeschichten. Zeit neut. Wissensch. 1906. S. 342 f. |
| Латинофильство родилось в армянской среде в результате сложных политических условий, в которых оказалась Киликийская Армения. С середины XIII в. она лицом к лицу столкнулась с агрессивными соседями – Египетским султанатом и государством Хулагуидов. В Египте на смену династии Эйюбидов (1171–1250) пришли мамелюки-бахриты (1250–1381), которые стремились овладеть Сирией и Палестиной. В это же самое время образовался пятый улус (1256 г.) монголов во главе с Хулагу-ханом. Вскоре Хулагу овладел Багдадом и положил конец Аббасидской династии. Несколько посольств – Хетума I (1243 г.) к Батыю, Смбата (1247 г.) и Хетума I (1253 г.) в Каракорум – обеспечили внутреннюю самостоятельность Киликии, однако во внешней политике она должна была подчиняться монголам и участвовать в их войнах, в частности против Египта. Здесь скрещивались также интересы западно-европейских держав и римского папы, которые стремились использовать Киликию как плацдарм для завоевания Сирии и Палестины. Пользуясь тяжелым ее положением, они предлагали Киликии помощь при условии принятия католичества. Особенно неблагоприятная обстановка сложилась при Хетуме II, когда Хулагуиды вынуждены были вести войны с Золотой Ордой и Киликия осталась одна в борьбе с Египтом, в то время как у египетских мамелюков появились могущественные союзники – туркманы и сельджуки Малой Азии, а также монголы Золотой Орды. В этих условиях латинофильские настроения стали расти. Иллюзорные надежды на политическую и военную помощь со стороны Запада в борьбе против агрессивных мусульманских государств, плотным кольцом окружавших Киликию, породили прозападную ориентацию. Латинофильство было церковно-религиозной оболочкой политического движения и умонастроения феодальной верхушки киликийского общества, в частности царского двора и католикосата, которые в кризисной ситуации искали союзников в борьбе со своими врагами. Между тем народные массы, в особенности городские слои и связанное с ними низшее духовенство, стояли на позициях защиты самостоятельности армянской церкви. Антиуниатское движение возглавляли прогрессивные люди того времени, среди которых особенно выделялся Георг Скевраци. |
| Авторство Повести приписывается Пахомию Сербу (XV в.). Сюжет произведения является вымышленным. Савва, архиепископ Сербский, жил в 1169–1237 гг. В Житии Саввы Сербского рассказывается, что ему удалось обратить в христианство одного из венгерских королей, однако имя короля не названо (им был венгерский король Эмерих, который в 1202 г. вторгся в Сербию). Нашествие Батыя на Венгрию произошло в 1241 г., а победоносные сражения венгерских войск с монголо-татарами относятся к 1282 г. Батый же умер не в Венгрии от рук «угорского короля», а своей смертью в Орде (между 1252 и 1253 гг.). Исследователь Повести об убиении Батыя С.П. Розанов установил, что в XIII в. в Венгрии короля по имени Владислав не было. Во время нашествия Батыя Венгрией правил король Бела IV (1235–1270). По-видимому, автор Повести отождествил его с Владиславом I Святым (1077–1095), при котором Венгрия достигла могущества и процветания (см. Розанов С.П. Повесть об убиении Батыя//ИОРЯС. 1916. Кн. 1. С. 109–142). Созданная в конце XV в. Повесть об убиении Батыя вошла в состав русских летописей (под 1247 г.), хронографов и миней четьих (под 20 сентября). 331 Надгробное слово Иосифу, по мнению большинства исследователей, было создано Досифеем Топорковым после 1546 г., так как Савва Крутицкий, автор Жития Иосифа Волоцкого в предисловии к произведению утверждал: «никтоже изъяви о нем, и 30 лет по преставлении его». Однако, как считал К. Невоструев , Надгробное слово Иосифу, богатое биографическими подробностями, могло быть создано Досифеем вскоре после кончины Иосифа (1515): Савва не упоминал об этом произведении, ибо оно не житие, но использовал как источник сведений о святом (см. Житие преподобного Иосифа, игумена Волоцкого, составленное Саввою, епископом Крутицким, с предисловием и примечаниями К. Невоструева //Чтения в Московском обществе любителей духовного просвещения. М., 1865. Прилож. С. 2,9, примеч.). Надгробное слово Иосифу оригинально по своей жанровой природе: высокий риторический стиль похвалы святому переплетается здесь с документальным стилем биографической справки о герое. |
| Ханс Хоф 1237 . В своем исследовании проф. Хоф в общих чертах 1238 очень хорошо показал существенное различие между онтологией немецкого доминиканца и онтологией св. Фомы, прежде всего в вопросе о различии ipsum esse и сущности творений. Тем не менее, можно упрекнуть этого шведского исследователя в том, что он недостаточно учитывал эссенциалистский характер концепции бытия у Экхарта, что, впрочем, не умаляет динамизма его мысли. Между тем эта общая тенденция неоплатонизирующей онтологии тюрингского мистика еще более отдаляла его от томизма 1239 , для которого характерна доминирующая роль «акта существования». Когда Майстер Экхарт, говоря о Боге, без различия употребляет термины ipsum esse и ipsum ens 1240 , когда он приписывает абсолютному «Самому Бытию» трансцендентальные атрибуты – unum, verum, bonum, – взаимообратимые с «общим сущим» 1241 , сам этот язык указывает на то, что божественное Бытие понимается здесь мыслью, для которой «быть» означает в первую очередь «быть чем-то». Следовательно, «быть» в абсолютном смысле означает быть «самим бытием»: Бытием, которое зависит от самого себя, которое пребывает через самого себя (sibi ipsi innititur, sibi ipso est) 1242 . И абсолютный акт существования здесь равным образом следовало бы понимать в терминах «того, что есть»: как «полное возвращение» к своей собственной сущности, как утверждение своего тождества с самим собой 1243 . Разумеется, Бог как божественная Сущностность, как «Достаточность» для самого Себя и для всего сущего 1244 , как «океан бесконечной и неопределенной субстанции» 1245 не может обладать иным esse, нежели его собственная сущность. Но, как уже было сказано 1246 , это тождество сущности и существования в Боге имеет у Майстера Экхарта иной характер, чем у св. Фомы. Бог Аквината, понятый как абсолютная Экзистенциальность, помещается в перспективу мышления, для которого «быть» означает прежде всего «существовать». Божественная Сущность представляется в естественной теологии томизма в терминах «акта существования» – как Ipsum Esse infinitum 1247 . |
| д. Вообще Фёдор Курицын столько зла причинил церкви, по словам его, что даже „язык не может изрещи, ниже слово сказати, ниже ум вместити“ 1246 . Другой обличитель „жидовствующих“ Геннадий, хотя и в более сдержанных выражениях отзывается о Курицыне, тем не менее он ещё решительнее говорит об его еретичестве. В донесении м. Зосиме (от 1490 г.) архиепископ выражается так: „а то се, господине, с стала та беда (ересь) с тех мест, как Курицын из Угорския земли приехал, да отселе (Новгорода) еретицы сбежали на Москву“; в другом своём послании к собору владык Геннадий докладывает о результатах следствия над еретиком Самсонком: „ведаю, деи, господине, говорил Самсонко; как ми, деи, не ведати („что говорят на Москве“)? Ходили, деи, есмя. за все к Фёдору к Курицыну, диаку великого князя, а приходит, деи, к нему Олексей протопоп, да Истома, да Сверчок, да Ивашко Черный, что книги пишет, да поучаются, деи, на православных... Да приезжал, деи, с Федором с Курицыным из Угорской земли угрянин, Мартынком зовуть“. На основании этого показания Геннадий замечает: „а потому, ино Курицын начальник всем тем злодеем“ 1247 . Таким образом Курицын по этим свидетельствам, был опаснейший еретик, принимавший самое деятельное участие в „жидовстве“, и бывший главной опорой приверженцев ереси. Нет сомнения, что в приведённых запальчивых обвинениях, вызван- —439— ных ожесточённой борьбой, слышится далеко не беспристрастный голос, тем не менее отрицать разногласие великокняжеского любимца с церковью нет возможности, особенно если принять во внимание свидетельство самого великого князя Ивана III. В беседе своей с пр. Иосифом он говорил однажды последнему о „ереси, которую содержал Ф. Курицын“ 1248 . Но если бы указанных свидетельств и не существовало, то на основании известных нам данных о Курицыне, как человеке занимавшем очень высокое, выдающееся положение в государстве и при дворе, человеке весьма образованном, должно было бы сделать предположение, что он принимал главное участие в ереси „жидовствующих“. |
|
|
