| По повелению Господа Моисей простер руку на море, и гнал Господь море сильным восточным ветром всю ночь и сделал море сушею, и расступились воды (Исх 14, 21). Евреи пошли по безводному дну. Воды застыли, как две стены, по правую и по левую сторону. Все войско египетское с конями и колесницами вслед за евреями вошло в образовавшийся коридор. Но Господь отнял колеса у колесниц их, так что они влекли их с трудом (Исх 14, 25). Когда евреи вышли на берег, Моисей простер руку на море и вода к утру вернулась на прежнее место. Все войско египетское погибло, так как колесницы не могли двигаться. Моисей и сыны Израиля воспели благодарственную песнь Богу, которая начинается словами: Пою Господу, ибо Он высоко превознесся; коня и всадника его ввергнул в море. Господь крепость моя и слава моя, Он был мне спасением. Он Бог мой, и прославлю Его; Бог отца моего, и превознесу Его (Исх 15, 1–2). Она стала одной из библейских песен, исполняемых на утрени Великим постом. Песнь эта легла в основу ирмоса 1-й песни канона: «Воду прошед яко сушу и египетскаго зла избежав...» Чудесное прохождение через Чермное море было прообразом Таинства крещения. Святой апостол Павел писал коринфянам: отцы наши все были под облаком, и все прошли сквозь море; и все крестились в Моисея в облаке и в море (1 Кор 10, 1–2). После перехода Красного моря Господь повел народ Свой на северо-восток, в пустыню Сур, находившуюся между восточной границей Египта и Палестиною. Шли три дня, и не было воды. Пришли в Мерру (что по-еврейски значит горечь ). Вода была непригодна для питья. Народ возроптал на Моисея: что нам пить? Моисей возопил ко Господу. Господь показал ему дерево. Он бросил его в воду, и вода стала сладкой. Преподобный Ефрем Сирин говорит: «Древо сие есть образ Креста Господня, который должен был усладить горечь языческих народов» (выделено нами. — Авт. ). Из пустыни Сур Господь повел народ вдоль восточного побережья Суэцкого залива. Целью путешествия была гора Синай. Евхаристия Когда пришли в пустыню Син, народ вновь возроптал. |
| Выражение 5-го ст.: объя главу мою и утруди не вполне ясно, также как и чтение LXX: κκλωσε κεφαλν μου κα μχθησεν. В еврейском тексте читаем: . Местоимение μου представляет прибавку LXX, которая вызвана была тем, что LXX перевели слово чрез κεφαλ. При таком понимании слова , следующее ) «труд», «болезнь«) является уже совершенно неуместным, почему LXX и изменили это слово в глагольную форму или и перевели κα μχθησεν. Между тем никакой нужды отступать от мазоретского чтения нет. Необходимо только слово переводить »яд», «горечь» (обычно пишется , хотя встречается и написание ; напр., в 20 стихе этой главы по кодексам Кенникота: 18, 48, 80 и многим др.). В таком случате получается мысль: оградил меня горечью и муками. Так читает Симмах: χολ κα μχθ (см. Field). В темных посади мя, яко же мертвыя века. Разумеется тьма могилы ( Пс.88:5, 60 ) или шеола ( Пс.88:7 ; Иов.10:21, 22 ), как образ величайшего бедствия ( Пс.30:4 ). Мертвыя века – не умершие издавна (Михаэлис, Розенмюллер, Майрер, Евальд, Тениус, Нейман), но «умершие на веки», вечные мертвецы, которые навсегда осуждены находиться во тьме, и которые, по ( Пс.88:7 ), забыты Богом и отринуты от руки Его. Сравнивая себя с такими мертвецами, пророк хочет сказать, что и он как бы навсегда лишен милости Божьей. Ст. 7–9. Согради на мя и не изыду, отяготи оковы моя. И егда воскричу и возопию, загради молитву мою. Возгради пути моя, загради стези моя, возмяте Страдалец в своих бедствиях стал подобен заключенному в темнице. Он не только лишен свободы, но даже почти лишен возможности самых движений, так как на нем тяготеют оковы (ср. Иов.19:8 ; Ос.2:8 ). Его состояние тем более бедственно, что Бог не выслушивает его молитв и воплей. Загради молитву мою. Это не значит, чтобы пророк лишен был даже возможности молиться. Нет, загражден был не выход молитвы из уст пророка, но доступ ее к Богу (ср. ст. 44; Иов.19:8 ; Ис.1:15 ; Иер.7:16 ; Пс.18:42 ; Пр.1:28). Возгради пути моя. и пр. Пророк не предвидит никакого выхода из бедствий. Он подобен путнику, зашедшему в такое место, откуда нет на свободу ни пути, ни тропинки. |
| Святой Амвросий возглашает: «Оружие праведного заключается в том, чтобы победить, уступая, подобно тому как искусные в стрельбе имеют обыкновение, убегая, сильнее ранить преследующих их». Поскольку же любящий своего врага гасит яростный огонь гнева своего недруга молчаливой кротостью, как водой, и снисходительностью, как разбрасыванием горящего вещества, то, значит, он чудотворец, погашающий огненную силу (1). Любящий своего врага превращает горечь в сладость, как Моисей Мерру: «пришли сыны израильские в Мерру – и не могли пить воды в Мерре, ибо она была горька» ( Исх. 15:23 ). Полна горечи и вражда человеческая, почему апостол и увещевает, чтобы удалилась от нас всякая горечь. Какая же это горечь? Он сам объясняет: «Раздражение и ярость, и гнев, и крик, и злоречие – та горечь, – говорит, – со всякою злобою да будут удалены от вас» ( Еф. 4:31 ). Какую же кто может найти сладость в душе, огорченной гневом? Горька мысль, проникнутая злобой, горько досаждающее слово, укоряющее, обесславливающее, горько и начинание всякого дела, которое озлобляет не столько ближнего, как себя самого, подобно начинанию тех, которые совещались не есть ничего, пока не убьют Павла ( Деян. 23:14 ). Чем может усладиться такая враждебная горечь? Чем усладилась Мерра, мы знаем: «Моисей возопил ко Господу, и Господь показал ему дерево, и он бросил его в воду, и вода сделалась сладкою» ( Исх. 15:25 ). Но какое то было дерево, ни мы не знаем, ни толкователи не догадываются. Одни из еврейских раввинов говорят, что то дерево называлось «аделфа», которое по природе своей было горько и смертоносно. Бог, желая явить большее чудо в услаждении меррских вод, повелел положить горькое в горькое, смертоносное в смертоносное, противное врачуя противным, подобно тому как впоследствии и пророк Елисей солью исцелил бесплодные воды (см. 4Цар. 2:21 ). Другие же говорят, что Бог не дал никому знать, какое то было дерево. По природе же своей оно было столь сладко, что своей сладостью оно могло превратить горечь вод в совершенную сладость, принимая в себя ту горечь, а сладость свою отдавая из себя водам. |
| Господу угодно было послать в Иерусалим других благовестников о Рождестве Христове. Было время, когда еврейские пророки торжественно предвозвещали судьбы царей и народов языческих. Настало время, что отдаленные мудрецы Востока – язычники торжественно возвещают потомкам сих пророков о рождении Царя Иудейского. Это значило, что участь Иерусалима была уже предрешена, что он сам себе готовил отвержение, что язычники предварят иудеев в Царстве родившегося великого Царя. Но Иерусалим сего не понял! Дары Господу в праздник Рождества Христова «Воскресное чтение», 1873 И принесоша Ему дары, золото, ливан и смирну ( Мф.2:11 ). На Востоке был обычай приходить к знатным людям с дорогими подарками. Так царица Савская посетила Соломона, привезла ему ароматы, множество золота, драгоценных камней и т.д. Посему и волхвы принесли дары Младенцу Иисусу и вручили их Матери Его. И в настоящее время некоторые имеют обычай дарить что-нибудь друг другу в день Рождества Христова. Какой же подарок может быть приятнее для Господа? Посмотрим на те сокровища, какие принесли волхвы, – не можем ли мы подражать им? Во-первых, они принесли золото – самый дорогой металл. Но Давид говорит, что слово Божие дороже и вожделеннее дорогого золота. Значит, если мы изучим слово Божие и храним его в сердце, то имеем дар, который для Господа дороже золота; этот дар Его – истина: нет ничего дороже ее. Во-вторых, волхвы принесли ладан. Это – род того ароматического фимиама, который, по повелению Божию, употребляли в скинии и во храме ( Исх.30:34–38 ). Он имеет очень приятный запах; поднимаясь к небесам, подобно облакам, он служит благодарственным даром, приятным Богу. Если мы принесем Богу «благодарение», как говорит псалмопевец, не будет ли это приятнее Богу, чем ладан? Наша душа, воссылающая фимиам благодарности к небу, не дороже ли ладана? Наконец, волхвы принесли смирну. Подобно ладану, она добывается из дерева, растущего преимущественно в Аравии. Для этого надрезывают кору дерева, и оттуда вытекает ароматный сок, который входил в состав того благовонного елея, каким помазывали царей и первосвященников, Слово смирна значит горечь, скорбь. Не можем ли и мы принести этого дара Господу? Разве мы не скорбим и не сокрушаемся о грехах своих? Сердечная скорбь о грехе – вот наша смирна. Итак, и мы можем принести своему Царю те же дары, какие принесли Ему волхвы – золото, ладан и смирну. Мы можем принести Ему истину Божию в сердце, как говорит Давид: Слово Твое сокрыл я в сердце моем. Можем искренно благодарить Его за то, что Он пришел спасти нас. Можем пред Ним исповедать скорбь о грехах, за которые Он умер. Если мы поступим так, то будем также мудры и принесем Ему настоящие дары, истинное золото, ливан и смирну. Звезда, явившаяся на востоке при рождении Иисуса Христа (Мф.2:1–2,9–10) |
| «Человек» настолько отождествлен с мужским родом, что даже основное моральное понятие – добродетель – в классических языках принадлежит к мужскому роду: греч. Arete происходит от апег – самец, так же, как virtus от vir. Если женщина колеблется между мужеподобностью и женственностью и желает себя вести как свободное человеческое существо, то ее обвиняют в том, что она переступает границы своей природы и у нее образуется комплекс Дианы. Девочки, глядя на свое тело, обнаруживают, что должны были бы родиться мальчиками, что они покалеченные существа. В период полового созревания они видят, что их тело свидетельствует о существовании неполноценном, даже нечистом. Кровь менструаций кажется дурным элементом женской сущности: раввинистические традиции видят в ней последствия отношений между Евой и змием; с другой стороны, эта кровь – извергаемая, а значит, изъятая из системы кровообращения, – считалась мертвой и, следовательно, нечистой по существу; нечист также и тот, кто прикоснулся к источнику этой нечистоты – женщине. Лаодикийский собор 364 года запрещает женщинам вход во святилище, то есть в алтарь, по причине биологических особенностей их природы. Очистительные обряды, обряд взятия молитвы после родов указывают на то, что деторождение связано с осквернением, которое затрагивает женскую природу матери: она считается нечистой в течение 40 дней после родов и не допускается к святому Причастию. В одном русском документе XII века монах Кирик спрашивает у епископа Нифонта: «Можно ли давать причастие матери, умирающей до сорокового дня?» В ответе говорится, что в этом случае надо перенести умирающую в другой дом, вымыть ее, а потом уже причащать. Тот же монах спрашивает, может ли священник служить литургию, будучи облаченным в ризу, залатанную куском материи, взятым от женской одежды. Еврейский пуризм оставил глубокие следы в христианском сознании. Объект воздействия темных сил, существо, в котором происходят странные физиологические процессы, немощная телом и нечистая по природе, пустая и пассивная – такой представляется женщина мужчине, существу активному и творческому, строящему будущее; такой она часто представляется и себе самой. Все в ее природе готовит ее к материнству, но у нее никогда не может быть уверенности, что она его осуществит, и все время ее подстерегает горечь неудачи – неудавшегося существа. |
| Стих 11 . Имели над собою царя аггела бездны. Имя начальника называется и по-еврейски и по-гречески, чтобы полнее выразить его свойство – губителя. Он ещё называется ангелом бездны, Посланником царства тьмы и, значит, жестоким и злым. Стих 14 . Разреши четыри ангелы, при Евфрате. Это такие же вожди-губители, как и помянутый Аваддон, или Аполлион. В них видят начальников отдельных полков, двинутых на Иудею во время восстания. Евфрат, как местопребывание губительного народа халдеев, всегда считался у иудеев страною, высылающею свои отряды на истребление народов. Стих 17 . Броня огненны и вакифовы и жупельны. Вооружённые воины носили на груди броню стальную или медную; стальная по своему синевато-серому цвету называется здесь гиацинтовою, а медная по сходству с цветом серы – жупельною, то есть серною. Броня, блистающая отражёнными лучами Солнца и огня пожаров, называется огненною. Стих 20 . Да не поклонятся демоном, ни идолом златым. Идолопоклонство, в котором здесь обвиняет Иоанн, можно понимать не в собственном смысле. Корыстолюбие, человекоугодничество и подобные страсти всегда были и будут видами идолопоклонства. Глава 10:6 . Яко лета уже не будет. Явившийся с Неба ангел клянётся Богом всемогущим, что уже не будет времени помилования, не будет дано отсрочки и промедления в исполнении грядущей кары. Стих 7 . Тогда скончается тайна Божия, якоже благовести Своими рабы пророки. Эта тайна относится не к падению Иерусалима и не к другому какому бедствию, потому что о ней благовествуется, а к освобождению христиан от иудеев и язычников. Или другому радостному событию. Стих 9 . Приими и снеждь ю (книжицу). Можно думать, что эта книжица заключала в себе изображение судьбы иудеев и христиан. Иоанну повелевалось съесть её, то есть узнать содержащееся в ней. Сладость во рту и горечь в желудке после ее съедения выражает временную радость, которую могли испытывать христиане, освободившиеся от гонений иудейских, и потом скорбь во время гонений от язычников. Глава 11:1 . Измери Церковь Божию и алтарь и кланяющихся в Ней. Измерение храма и алтаря служит предзнаменованием того, что по разрушении храма Иерусалимского вместо него будет воздвигнута Церковь Христианская, подобно тому, как виденное пророком Иезекиилем (40-я глава) измерение храма предзнаменовало восстановление разорённого храма. |
| Еврейские названия этих деревьев передаются греческими переводчиками через ευθος; следовательно,– заключает Бальён,– ευθος у LXX имеет эти значения. Но на самом деле ευθος значит «можжевельник» как вообще в греческом языке, так и у LXX; «маслину» и «кипарис» LXX в переводе заменили «можжевельником», а не перевели. Думать, что иудеи могли обозначать на своем греческом диалекте одним и тем же словом два совершенно различных растения, – прямо бессмысленно (ср. также: о. проф. Н. А. Елеонский. Очерки из библейской географии, I, 375 прим.). То же самое произошло со словом χολ: в греческом языке оно всегда значит «желчь»; но комментаторы к Мф. 27, 34 δωκαν ατ πιεν ονον (или ξος) μετ χολς μεμιγμνον, желая согласовать эти слова с Мк. 15, 23 δδουν ατ σμυισμνον ονον, думают, будто χολ может означать вообще «горькое вещество», и ссылаются при этом на несколько мест из LXX, в которых χολ поставлено там, где еврейский текст имеет слово, означающее «ядовитое растение» ( Втор. 29:18 ; Пс. 68:22 ), «горечь» ( Втор. 32:32 ; Иер. 8:14; 9, 15 ; Плач 3:20 ), «полынь» ( Притч. 5:4 ; Плач 3:15 ). Но на самом деле χολ вовсе не имеет всех этих значений; а LXX, переводя свободно, подставили во всех приведенных местах по какой-то причине вместо еврейских слов, означающих разные горькие вещества, одно χολ, означающее «желчь», которая тоже горька и ядовита (по мнению их); но тем не менее самое слово χολ не значит ни «яд», ни «горечь», ни «полынь». В нашем славянском переводе мы имеем такие же случаи замены одного, неизвестного, предмета другим, известным. В Быт. 41:2 βσοντο ν τ χει переведено по-славянски «пасяхуся по брегу». Согласно методу Бальёна, в словаре к славянской Библии для слова «брег» следовало бы отметить значение «тростник», «осока»; между тем, несомненно, что наши переводчики, не знавшие значения египетского слова χι (см. о. проф. Н.А. Елеонский. Очерки из библейской географии, I, 414), или по какой другой причине, подставили здесь вместо него по смыслу слово «брег»; в Ис. 19, 7 они передали его просто «злак». |
| Еще менее оснований переводить в 1, 11 сдово berech в значении благословить; соединение двух частиц перед этим словом (ит l’o), переведенное по-русски простой вопросительной частицей, означает клятвенное уверение: «истинно, подлинно, действительно» (см. Грам. Гезениуса § 155, 2 f.), таким образом нужно было бы перевести так: «поистине он» «благословит Тебя», но такой перевод невозможен, поэтому и в настоящем случае следует перевести слово berech или словом проклинать, или же «говорить прости, разставаться». 2-й стих 3-й главы читается так: «и начал и сказал»; еврейское слово anah значит не «начинать», а «отвечать, возражать» и поэтому нужно перевести «и отвечал и проч.; так переводится это слово русским переводчиком в начале 4-й главы и во всех остальных местах книги, где встречается это слово. Очевидно слово это, поставленное во главе всех речей друзей и должно иметь во всех этих местах одинаковое значение и нам кажется, что русский переводчик напрасно произвольно изменил его значение в 3, 2, представляя вероятно для себя непонятным, почему об говорится, что он отвечал, когда еще никто не говорил прежде него. Очевидно, еврейское слово anah не значит только «отвечать на вопрос», оно означает внутреннее взаимодействие между говорящею личностию и обстоятельствами, вызвавшими ея речь; отвечал, так как усилившаяся болезнь, приход и семидневное молчание друзей вызвали его на речь. В стихе 5-м той же главы находится выражение: «да страшатся его» (дня), «как палящего зноя». Здесь вместо страшатся, нужно переводить «наполнят ужасом, устрашат», так как форма пиэль не имеет возвратного значения (Гезен. § 52, 2). В выражении «как палящего зноя» словом зноя передано еврейское juom, которое значит только день; выражением же «как палящего» передано еврейское слово (китгигит), которое встречается в Библии только в этом месте и доставляет толкователям весьма много трудностей. Можно переводить его двояко; можно вопервых считать это слово сложным из двух (к значит как и тгигит из mar значит «горький, горечь») и переводить: «как горечи, несчастия», или все предложение: «да устрашат его» (впереди упомянутые: мрак и тень смерти) «как горечи дня», т. |
| Вместо Гр. и Сл. «веселие души», в Евр. читается: «и веселье, и услада», написано в тексте ошибочно вместо ъеден или ново-еврейского ъиддун «удовольствие, услада» 8 ; Сир. неправильно принимает это слово за множественное число от ъед «время»: «и услада, и благие времена», – здесь «благие», как в Гр. «души», – объяснительная прибавка. Сл. «во время прилично» передает Γρ. ν καιρ ατρκης «достаточно во время», в Евр. же читается бэъиттô вэра’уй вместо бэъиттô «во время свое» на поле стоит бэъет «во-время», как и в Гр., слово же в ново-еврейском языке имеет значение «приличный, пристойный» 9 , – это значение является здесь вполне подходящим, так как в параллельном полустишии 34 стиха говорится ο непристойном употреблении вина «в гневе и раздражении». Сир. вместо двух слов читает одно: «в меру свою». После 33 стиха в Евр. читается, как сказано, вариант 32 стиха. Первая половина 34 стиха в Евр. состоит также из четырех слов, как и 33а. Гр. же и Сл. читают только два: «горесть души», как в 4:6; но здесь стоит кэ’еб ро’ш «боль головы», что более подходит к речи ο вине. Следующее Евр. слово ПЗУ? означает «горечь», собственно «полынь»; затем слово калôн значит: «позор, поругание». Сир. только дважды переводит слова кэ’еб ро’ш: «боль и бедность (читал рêш) и боль головы». Все это приносит вино, когда его пьют «в гневе и раздражении», когда опьянение ведет к ссоре. «Много» в Сл. и Гр. есть произвольная прибавка, не имеющаяся в Евр. и Сир. Сл. «клевете» соответствует Гр. слову ντιπτματι, встречающемуся только здесь и в 32:22 и имеющему значение буквально: «противопадение», т.е. ответ на обиду в ссоре. Сир. и здесь сокращенно: «в ссоре». Лат. переводит 33–34 стихи с прибавками: «веселье души и сердца вино, испитое умеренно, здравие душе и телу умеренное питье. Вино много пиемое производит раздражение и гнев и многие разорения. Горечь души – вино много испитое». Здесь одни и те же слова переведены по дважды, иные же опущены. 35 . Опьянение опасно для всякого, особенно же для глупого: оно делает его задорным и в то же время расслабляет его, так что начатая им ссора всегда кончается печально для него. |
| Пасха была самым главным и торжественным праздником у евреев. Праздновалась она в память чудесного избавления евреев из египетского рабства. Самое слово «пасха» произошло от еврейского «пейсах,» что значит: «прохождение,» «пощада» в память того момента, когда Ангел, погубивший египетских первенцев, видя кровь закланного агнца на дверных косяках и перекладинах еврейских домов, проходил мимо и таким образом щадил первенцев еврейских. (Исх. Гл. 12). В соединении с праздником опресноков, который начинался на второй день Пасхи, Пасха праздновалась 8 дней — с вечера 14-го по 21-ое число месяца Нисана, соответствующего концу нашего марта месяца и началу апреля. В 10-й день Нисана отцы семейств должны были избрать по однолетнему агнцу, без порока, который и закапался в 14-й день во дворе святилища, по надлежащем приготовлении, а затем спекался. В память первоначального окропления его кровью косяков и порогов, впоследствии, при праздновании Пасхи, кровью закланного агнца кропили жертвенник, почему агнец и закапался при скинии, а потом при храме. Приготовленного агнца съедали сполна, не оставляя ни костей, ни жил и т. п., с пресным хлебом и горькими травами. Это вкушение начиналось тотчас по захождении солнца вечером 14-го Нисана. Прежде всего приступали к чаше, наполненной вином, разбавленным водой: воздав хвалу Богу, глава семейства пил из нее, а за ним по очереди все присутствующие. Это называлось первая чаша. После этого умывали руки, благодаря Бога. Затем начинали понемногу вкушать пасхального агнца, с пресным хлебом, горькими травами и густым соусом из фиников, смокв, винограда и уксуса, произнося славословие, после чего блюда уносились и снова поставлялась чаша с вином и водой. Блюда уносились, чтобы возбудить любопытство детей и на расспросы их рассказать историю праздника (Исх. 12:26-27). Глава семейства рассказывал историю еврейского рабства в Египте, избавление от него и установление в память этого праздника Пасхи. Когда снова вносились блюда, он произносил: «Это — Пасха, которую мы вкушаем в память того, что Господь пощадил дома наши в Египте»; возвышая пресные хлебы и горькие травы, он объяснял, что первые напоминают поспешность бегства евреев из Египта, а последние — горечь египетского рабства. Потом пели первую часть так называемой аллилуйи, именно псалмы 110-114, произносили короткую молитву и снова пили вино из чаши, что называлась вторая чаша. Опять умывали руки и снова вкушали агнца, травы и хлеб. От агнца ничего не должно было оставаться до следующего дня. Затем опять умывали руки и пили третью чашу, называвшейся чашей благословения, так как испивая её, глава семейства в особенной молитве благословлял Бога за Его особенную благодать. В заключение испивали четвертую чашу , называемую «галлел,» так как вслед за ней воспевали вторую часть аллилуйя , то есть псалмы 115-118. Эта пасхальная вечеря, по общему убеждению литургистов, легла в основу чина нашей христианской Евхаристии — таинства Причащения. |
|
|
