| Настоящия песни Ригведы представляют черно-красно-золотые цвета, в противоположность бело-желто-красно-черным цветам древнейшей греческой философии. В Ригведе белое еще едва различается от краснаго. То обстоятельство, что названия цветов проявляются в определенном порядке, и притом везде одинаково, должно иметь общую причину. Она не может состоять только в исконном первоначальном различении, скорее следует признать возрастающую, постепенно и по известным законам, восприимчивость к известным впечатлениям , подобно тому, как для воспитаннаго вкуса резкие контрасты цветов бывают невыносимы, тогда как вкусу грубому они приятны. Наоборот, интенсивность цветовых впечатлений, вероятно, уменьшается в той же мере, в какой возрастает их обширность и разнообразие. В глубочайшей древности, ощущение знакомых ей цветов было необыкновенно живо и впечатлительно. Три предмета, собственно лежащие в основании трех цветовых понятий того времени: ночь, утренняя заря и солнце, производила на тогдашняго человека такое впечатление, которое мы едва ли можем понять, или прочувствовать. Дуализм чернаго и краснаго цвета весьма резко выступает, как первый и древнейший период всего цветового ощущения. Но этимологически мы можем, и за этою дуалистическою эпохою, достигнуть еще древнейшей ступени, где даже понятие чернаго и краснаго сливаются в неопределенное понятие цветнаго». 449 Здесь достаточно убеждают в непрекращаемости развития человеческого духа в вечности все те высшие стремления человеческого духа, которые составляют, так сказать, нравственные неопреодолимые инстинкты человеческого духа и которые, как стремления, вложенные в природу нашего духа, не могут быть бездельными и ошибочными, как и инстинкты физические. Ред. 450 Эту элементарную сущность, однако-ж, ни под каким видом, ни в каком смысле, не следует понимать как сущность материальную, – но следует разуметь в самом идеальном смысле, извлекая логическое и метафизическое значение этой элементарной сущности ограниченного ιδος-а из ее противоположения именно индивидуальной сущности того же ιδος-a. |
| Теперь обратимся к истории эпитета: белый. Сначала заметим, что собственное значение этого слова тоже, что слова красный: т. е. прекрасный, светлый; и ограничение того и другого слова названием известного цвета есть позднейшее. В мифологическом имени божества: Бел – бог, хотя и видно первоначальное значение, и древность этого прилагательного: однако это имя могло быть только частным, не распространившимся между всеми Славянами: между богами языческой Руси его не находим. Бел – бог, как и Черно – бог сохранились у Славян в названиях урочищ, на пр. двух гор в Лужицах около Будешина: но предание о значении их почти изгладилось. Наше бел, бил находим в двух древнейших формах: 1) в кельтских наречиях: beul, beil, beal, beli и древнекельт. belenus, belinus (у Авзония, Тертуллиана и на многих надписях), означает бог света и огня. И доселе еще в первых числах Мая совершаются в кельтских племенах обряды в честь этого божества, зажигают огни и через них прыгают, как у нас на Ивана Купалу. Этот день называется la bealtine, beiltine, beltein: lá значит день, teine, tine – огонь, а beak, beil, bel – бог belenus. У Литовцев и Латышей в форме baltas, balts, и именно в собственном, т.е. обширном значении нашего прилагательного бел. Что Литовцы были старожилами на Балтийском море, между прочим, свидетельствует латышское название янтаря: sihtars, sihters, означающее также и вообще кристалл: это имя было известно и древним, как скифское: sacrium или satrium; 30 следственно mare balticum, insula baltia, еще задолго до Р.Х. известные древним писателям, безо всякого сомнения могут быть произведены от лит. baltas, balts, и следовательно море балтийское значит: море белое. Белый, baltas, как название для воды, есть синоним словам: быстрый, русый, лаб. Шафарик 32 сравнивает скр. сварга coelum Jndri, aeter, с слав Сварог, неоднократно встречающимся в Ипат. сп., на пр., на стр. 5: «Солнце царь сын Сварогов, еже есть Даж-Бог». Следовательно солнце, или Даж-Бог есть сын Сварога, т.е. Сварожич, а Сварожичем в одной рус. |
| Это неприятно слышать, но это нормально для того мира. Вы представьте себе, ребенку пять лет, а он уже должен думать, просчитывать, решать, как ему себя вести. Я помню, мне семь лет было, и воспитательница обозвала меня безотцовщиной и еще кое-что прибавила. Можно было это пропустить. Но я нагрел утюг и стал за ней бегать. Я не давал «опустить» себя. Мне необходимо было показать, что есть человек, который может за меня постоять. Этот человек – я сам. – В книге вы рассказывали, что сбежали из детдома, чтобы защитить своего брата. Значит, какие-то родственные чувства оставались? – К нам по пересылке попали ребята, которые рассказали, что брата мучают. Я собрался, поехал и отмутузил того парня, хотя он был старше меня. Сейчас я понимаю, почему я смог это сделать. Потому что он был домашний. А я был в законе. В детдоме свои понятия. Если ты приходишь из другого детдома на разборку, другие не лезут. Поскольку я имел высокий статус, поскольку находился в системе «с глухняка», то есть с самого рождения, это сильно переломило ситуацию в мою сторону. Александр Гезалов – Но разве этот поступок не говорит о родственных чувствах? – Да нет. Это абсолютно пацанская тема: если моего брата опускают, значит, и меня опускают. Потом приедешь куда-нибудь, а там скажут: «Ты тот, у которого брата чморят?» Если бы такое случилось не с братом, а с моим другом, я бы тоже поехал. – Детдомовцам нелегко создать семью, но вы создали. Расскажите, какие сложности у воспитанников детдома в этом. И почему это получилось у вас? – Россия не подошла еще к изучению вопроса о том, какой вред система наносит сама себе, оставляя детей расти в детдомах. В Европе и Америке есть показатели, по которым запрещено помещать ребенка в детдом, – только в семью. А у нас спокойно помещают. Что потом за этим следует, что ребенок переживает? Об этом фильм Ольги Синяевой «Блеф, или С Новым годом». Посмотрите обязательно! Он показывает, что такое депривация, что такое расстройство привязанности, что такое полуролевая слепка. |
| - Ой, а что это за песня такая красивая? — Варя тут же подбежала поближе, услышав матушкино пение. - Песни, которые в храме поют, называются песно-пения, — улыбнулась матушка Катя, и на щеках ее заиграли ямочки. — Давайте петь псалом сто третий! В нем все про сотворение мира рассказано. — И матушка высоко протянула: - Благослови-ии, душе моя Го-о-спо-да. Матушке Кате вторила матушка Татьяна: - Дивна дела-аа Твоя, Господи. Вся пре-му-удро-стию со-твори-и-ил еси. Их голоса слились в один, и казалось, что это Ангелы спустились в райский сад, чтобы прославить Бога. А вокруг кружились бабочки, пчелы деловито жужжали, мушки и осы носились в поиске сладкого яблочного нектара. - Божия благодать! — так мой дед Лёня говорит, — пробасил Данька, укладывая огромное антоновское яблоко в корзинку. — Вот это да! Дорогие мои маленькие читатели! Я к сожалению, не могу переправить вас в сад к матушке Кате и детям, чтобы вы услышали это прекрасное пение. Но вы сами можете это сделать: нужно только пойти в храм субботним вечером. Там в самом начале службы хор исполняет сто третий псалом! Послушаете, а потом расскажете, как вам — понравилось? 3. Таинственная книга У Вальки не получилось собрать много яблок: он все время отвлекался, ведь вокруг просто кишила жизнь! В кронах деревьев прятались птичьи гнезда, щеглы клевали красные ягоды калины и неспелую еще рябину, ловкие трясогузки лакомились дикими грушами, а на высокой яблоне он заметил довольно крупную разноцветную птицу. «Не попугай ли это потерялся?» — подумал Валька и подобрался поближе. — Но нет, это была незнакомая птица: тельце ее было розовым, а на шее виднелись сиренево-серые переливы. А крылышки-то! Вот наряд: голубовато-синие тигровые полоски и черно-белое оперенье! Вальке даже удалось сделать фото на телефон. «Потом покажу орнитологам в заповеднике — они-то знают!» — решил мальчик . После птиц он стал рассматривать жуков, а потом услышал, как гуси гогочут на полянке за садом. Гуси привели Вальку к сараю, в котором было душистое сено, а напротив сидели симпатичные серые, белые и черные кролики. Здесь Вальку одолела полуденная дрема, и он заснул прямо на копне сена, положив сумку с яблоками под голову вместо подушки. |
| – Эту святую ты должна почитать особо: сегодня ночью она, несомненно, была с тобой, ибо она – покровительница Рима. Эти слова еще раз убедили меня в том, что она все же постоянно думает о событиях прошедшей ночи. Наконец вернулась Жаннет. Она выглядела такой счастливой, что я поразилась, ведь Жаннет, в сущности, всегда выглядела счастливой; должно было произойти что-нибудь уж очень необыкновенное, чтобы это впечатление усилилось. Мы вместе пошли к сакристии, где нас ждал священник, служивший мессу. Он уже был облачен в черно-белое орденское платье доминиканцев. Это был высокий, костлявый мужчина с худым, несколько аскетическим лицом. Я уже несколько раз видела этого священника в церкви или на улице, и он всегда казался мне очень строгим. Теперь же я подумала, что он, вероятнее всего, строг лишь к самому себе и выглядит так, как будто терпения его хватит на целый мир. После слов приветствия он сказал тетушке: – Ваша подруга рассказала мне о вас. Я охотно отвечу на все ваши вопросы. Если вы не возражаете, пройдемте в ризницу, там нам будет удобнее. Патер произнес все это очень приветливо, но тетушка, кажется, испытывала перед ним робость. – У меня, собственно, нет никаких вопросов, – ответила она, – мне все понятно уже много лет. При этом у нее был такой вид, будто ей больше всего хотелось повернуться и уйти. Патер молча смотрел на нее, так, словно он любил ее какой-то особой любовью. И хорошо понимал ее. Я до этой минуты еще никогда, ни на одном лице не видела такой любви, и она необычайно взволновала и растрогала меня. – Вам сейчас очень трудно, – продолжал патер. – Но вам станет легче, как только все закончится. Вы обретете огромную поддержку после свершения таинства. Не думайте сейчас ни о чем, кроме любви Божьей! В его словах, несмотря на всю заключенную в них мягкость, было что-то такое, от чего у меня перехватило дыхание. Я чувствовала, что он ставит тетушку Эдель перед необходимостью решения, от бремени которого неспособна была – или не желала – освободить ее вся его доброта, и я вдруг задрожала в ожидании этого решения. Жаннет, которая, казалось, была готова на руках перенести тетушку через порог ризницы, словно тоже замерла от страха. У меня было ощущение, как будто над тетушкой распростерлось что-то незримое. Я уже больше не решалась смотреть на нее. Было так тихо, что казалось, будто слышен шорох секунд, сыплющихся прямо в вечность. Никто не произносил ни слова. Я, решив, что патер и Жаннет молятся, тоже сложила руки и закрыла глаза. Прошло лишь несколько мгновений, а мне показалось, что все продолжалось очень долго. |
| " Разве Бог хотел, чтобы была инквизиция? Бог не хотел, чтобы инквизиция жгла людей. Бог не хотел, чтобы Каин убил Авеля, а затем лилось море человеческой крови. Бог не хотел, чтобы мы, люди, мучались от взаимной вражды. Бог не хотел, чтобы мы жили без любви. Но Бог не хотел и того, чтобы мы были Его бездушными роботами. Он любит нас и потому дал нам свободу. Те, кто свободно говорят и пишут против Бога, сами свидетельствуют этим, что имеют дарованную Богом свободу. А, значит, своим антитеизмом они доказывают, что Бог любит нас, что он не хотел инквизиции и не хотел, чтобы мы мучались, бессмысленно блуждая по тропам черно-огненного безлюбья. " Мать перелистала тетрадь, ища последнюю запись. Нашла. Там говорилось: " Бронзовым мерцали свечи. Легкий прохладный ветерок, как старый добрый друг, слегка касался наших одежд. Пахло медом и чем-то еще давно-давно забытым и, казалось, утраченным... Может быть, детством? Светлым детством души. Мягкими волнами струилось пение. И было. Господь сподобил меня прикоснуться к Тайнам Своим, причаститься Святых Даров. Чаша - золотая. Тело - белое. Кровь - красная, она как будто только что пролилась, еще теплая. И осталось для меня во всей вселенной только несколько слов: свет, тепло, красота и покой. " " Это он после вчерашнего причастия... Молодец какой " , - думала Татьяна Владимировна, целуя строки, написанные рукой Власа. Совсем ослабевший Замоскворецкий забылся тяжелым сном. Утром отец Серафим обещал его исповедать. Сам же иеромонах не спал и шепотом, чтобы не беспокоить раненого, толковал с Архипычем о том, как и что дальше делать. Порешили, что лучше всего Замоскворецкому и Архипычу отправиться на Кавказ, пожить там какое-то время у монахов. Отец Серафим пообещал написать сопроводительное письмо. Потом обсуждали яркие события последних дней и добрым словом поминали Власа. В конце беседы, отправляясь спать, Архипыч смущенно посетовал: - Что-то я не пойму, отче, не растолкую никак, в чем причина... Стал мне Федор Михайлович Достоевский сниться. |
| Спецприз от писателя Владимира Шигина, капитана 1 ранга. 8. Баранов Евгений, 4 класс, «Хватит с них прошлых сражений», сочинение, «Слово о героях, слово о победах», Индивидуальная, Муниципальное бюджетное образовательное учреждение дополнительного образования детей «Станция юных техников», рук. Зубарева Ирина Александровна, г. Саров, Нижегородская область Хватит с них прошлых сражений... Крестный ход из города Саров в село Дивеево. Для меня он уже не первый, но - особенный. Потому что сегодня мне доверили флаг. Черно-желто-белое полотно на длинном деревянном шесте. Сколько мальчишек хотели нести его, а повезло - мне! И я стараюсь держать флаг повыше, чтобы хорошо было видно издалека. Какая-то женщина, шагая рядом, спрашивает: «А что это у тебя?» «Флаг», - гордо отвечаю. «Вижу, что флаг, - улыбается женщина. - А что это за флаг, ты знаешь?...» Нет, тогда я не знал. Не знал, что называется флаг гордо, строго и торжественно - «имперский». Что когда-то давно, в XIX веке, имперский флаг целых двадцать пять лет был государственным флагом России. И в эти годы страна не потерпела ни одного военного поражения. Каждый его цвет имеет свое значение А еще, когда я думаю о флагах, вспоминаются старые кадры - Парад Победы на Красной площади в 1945 году. Когда я в первый раз их увидел, меня даже бросило в дрожь. Гордо поднятые красные флаги. С презрением брошенные фашистские знамена. И все понятно без слов. Люди говорят на языке флагов. Что же чувствуем мы сегодня, глядя на триколор нашей страны? Как относимся к нему? С уважением, преклонением, верой и любовью, как наши предки? Будем ли мы так же защищать его и беречь в случае опасности? Я не могу ответить за всех. Но за себя отвечаю - да. Для меня флаг - не просто «кусок разноцветной ткани». В России сегодня нет войны. Но она идет уже совсем рядом. И потому для нас особенно важно все, что объединяет, укрепляет, поддерживает. Но все же так хочется, чтобы государственные флаги больше никогда не встречались в бою. Хватит с них и прошлых сражений. |
| Снимки — победители World Press Photo 2015 (фото) Премия WPP существует с 1955 года. В этом году 41 фотограф из 21 страны получили награды в восьми номинациях 21 февраля, 2016 Премия WPP существует с 1955 года. В этом году 41 фотограф из 21 страны получили награды в восьми номинациях Зернистое черно-белое фото мигранта, передающего ребенка через колючую проволоку на сербско-венгерской границе, завоевавшее первую премию на WPP 2015. Фотография было сделана в прошлом году, в ночь на 28 августа, австралийским фотографом Уореном Ричардсоном. Мужчина с ребёнком вместе с большой группой людей пытались попасть на территорию Венгрии до того, как на границе поставят укреплённое ограждение. «Когда мы смотрели на эту фотографию, мы видели, что происходящее на ней очень важно», — говорит Фрэнсис Кон, председатель жюри. «Оно производило столь большое впечатление благодаря своей простоте, и особенно — символизму колючей проволоки», — добавил Кон, который также является директором фотоотдела агентства France-Presse. «Нам показалось, что здесь есть все для того, чтобы рассказать об истории, которая происходит с беженцами. Я думаю, что это настоящее классическое фото, при этом – вневременное». Премия WPP существует с 1955 года. В этом году 41 фотограф из 21 страны получили награды в восьми номинациях. Сергей Пономарев, фотограф The New York Times , получил первый приз в категории «Новости общего характера» (Серии) за серию фотографий. «Освещение миграционного кризиса в Европе», которая включала этот снимок человека в венгерском товарняке, пытающегося сесть на поезд в Загреб , Хорватия. Маурисио Лима (Бразилия), The New York Times, стал победителем в категории «Новости общего характера» (Одиночное фото). Врач натирает мазью ожоги 16-летнего боевика так называемого Исламского государства, проходящего лечение в курдском госпитале на окраине города Эль-Хасака, Сирия. 1 августа 2015. Корентен Фолен занял второе место в категории «Экстренные сообщения» (Одиночное фото), за фотографию, сделанную в январе 2015 на демонстрация против терроризма, прошедшую в Париже после серии терактов, начало которой было положено в штаб-квартире сатирической газеты «Шарли Эбдо. |
| Очевидно, точно понял правила игры в сериальный пинг-понг и заместитель министра образования и науки Исаак Калина, который в связи с фильмом сообщил, что " школа является единственной площадкой для переговоров между детьми и взрослыми " . Это что, та экранная школа, которая кошмар, где пьют пиво... ну, и прочее, неудобопроизносимое? Ситуацию не надо срочно исправлять, а детей не надо воспитывать, с ними надо переговариваться? Настораживает этот клубок противоречий: если на экране показана правда, то где мера ответственности министерства образования, допускающего, не ведающего, не справляющегося с ситуацией? Если клевета – то злобная, порочащая школу, должно быть обидно. Словом, кто-то на кого-то должен бы подать в суд. Но если это всего лишь игра в большом " спектакле " , то дело другое, стрелы критики идут по касательной. Да и не критика это, а обыкновенный " ужастик " , просто напоминающий реальность, которая исчезает, если вовремя нажать на кнопку пульта. Ах, ну, да, это же не министерство виновато, а общество... А пока – полное раздолье для многочисленных упражнений в красноречии по поводу того, можно или нельзя такое показывать детям, такие или еще какие-то безобразия происходят у них в классе или в соседней школе. Царит какое-то странное мазохистское умиление: вот как у нас все плохо, и как мы про это здорово говорим. Между тем острейшие проблемы школы действительно существуют, и сериал действительно многие из них высветил. Даже обозначил, пожалуй, главную – полное отсутствие ценностных ориентиров в школе. Сорваны все возможные нравственные установки, начиная от представлений о добром и злом и кончая этикетом в обыденном общении и элементарными требованиями к внешнему облику. Возможно, чуть сложнее с задачами нравственного воспитания. Здесь надо использовать хотя бы незначительные аналитические способности. И тогда можно увидеть, что сегодня наше общество выявило поразительный драматический конфликт, два типа разнополярных героев. Милиционеры из-за плохого настроения массово убивают неповинных граждан, а священники гибнут под пулями, пытаясь противостоять распустившемуся злу. Вот такой у нас сейчас жизненный " кинематограф, черно-белое кино " ! На кого же следует опереться обществу? |
| Даже право в этом мире становится правом буквы, а не духа, приобретая абсурдные черты. В своей книге «Путешествия Гулливера», впервые вышедшей в 1726 году, Джонатан Свифт дал оценку англосаксонской системе права, не потерявшую актуальность и сегодня: «Я сказал, что у нас есть целая корпорация людей, смолоду обученных искусству доказывать при помощи пространных речей, что белое черно, а черное бело, соответственно деньгам, которые им за это платят. Эта корпорация держит в рабстве весь народ. В этом судейском сословии установилось правило, что однажды вынесенное решение может, по аналогичному поводу, применяться вновь; на этом основании они с великой заботливостью сохраняют все старые решения, попирающие справедливость и здравый смысл. Эти решения известны у них под именем прецедентов; на них ссылаются как на авторитет, для оправдания самых несправедливых мнений, и судьи никогда не упускают случая руководствоваться этими прецедентами. При разборе тяжб они тщательно избегают касаться сути дела; зато горячатся и кричат до хрипоты, пространно излагая обстоятельства, не имеющие к делу никакого отношения. они никогда не выразят желание узнать, какое право имеет мой противник на мою корову и какие доказательства этого права он может представить, но проявят величайший интерес к тому, рыжая корова или черная; длинные у нее рога или короткие; круглое ли поле, на котором она паслась, или четырехугольное; дома ли ее доят или на пастбище; каким болезням она подвержена и т. п.; после этого они начнут справляться с прецедентами, будут откладывать дело с одного срока на другой и через десять, двадцать или тридцать лет придут наконец к какому-то решению. Следует также принять во внимание, что это судейское сословие имеет свой собственный жаргон, недоступный пониманию обыкновенных смертных, на котором пишутся все их законы. Эти законы умножаются с таким усердием, что ими совершенно затемнена подлинная сущность истины и лжи, справедливости и несправедливости; поэтому потребовалось бы не менее тридцати лет, чтобы разрешить вопрос? мне ли принадлежит поле, доставшееся мне от моих предков, владевших им в шести поколениях, или какому-либо чужеземцу, жившему за триста миль от меня. < ...> во всем, не имеющем отношения к их профессии, они являются обыкновенно самыми невежественными и глупыми из всех нас, неспособными вести самый простой разговор, заклятыми врагами всякого знания и всякой науки, так же склонными извращать здравый человеческий смысл во всех других областях, как они извращают его в своей профессии» . |
|
|
