| Можно прочитать у Черняева о том, как реагировал Горбачев, когда они вместе читали мое письмо об освобождении политзаключенных. Говорят, оно сыграло некую роль, и я этому счастлив, но думаю, главную роль сыграла смерть Анатолия Марченко. Он несколько месяцев голодал в Чистопольской тюрьме и там умер от голодовки. Наверное, Горбачеву объяснили, что Сахаров такого не перенесет, объявит очередную голодовку и на этот раз, вероятней всего, тоже умрет. Когда вернувшийся Андрей Дмитриевич прочел мое письмо к Горбачеву на эту тему, он сказал: «Ну, лед тронулся». — Какая эволюция шла в твоем политическом мировоззрении и настроениях периода перестройки? — До 1987 года внешних перемен в моей жизни нет. Без работы, без денег, без публикаций — только одна сторона, и не самая важная. Зато теперь я думал сам. Поначалу перестройка мне не понравилась. Мне казалось, что все должно происходить иначе. Моя программа была короткой. Первое — немедленно вернуть всех диссидентов их семьям. Второе — выпускать из СССР желающих и обратно впускать. Третье — дать думающим людям печататься независимо. Вот и вся моя тогдашняя программа. Меня не увлекали ни «ускорение», ни «борьба с алкоголизмом». Но мне понравилось, что у Горбачева есть помощник Толя Черняев, которого, если про мужчину так можно сказать, я любил. Он и правда хороший парень. В 1987 году, когда вернулся из ссылки Глеб Павловский, мы сделали мое интервью в журнале «Век ХХ и мир» под заголовком «Надо ли нас бояться», на котором цензор написал: «Автор считает, вероятно, что надо?» А председатель КГБ Чебриков по поводу этой публикации написал специальное письмо Горбачеву, чтобы тот обратил внимание на вредную статью. (Потом для сборника «Иное не дано» я интервью расширил под названием «Сталин умер вчера».) Ничего этого я тогда не знал, потому что сам — умирал, у меня был инфаркт. В тот момент пришел мой смертный час, я стал умирать, но благодаря врачу, которого упомянул бы в любой биографии, остался жив. Началась та жизнь, которая идет и по сей день. Жизнь, в которой я пришел к другим идеям и мне все видится в несколько ином свете. |
| Обращаюсь к Вам, Ваше Святейшество, и к пасомым Вами церковным чадам с призывом публично откликнуться и деятельно прореагировать на все случившееся, ибо только в тесном единстве по отношению к подобным событиям мы, христиане всей планеты, способны противодействовать любым посягательствам на наши святыни со стороны сил Тьмы. Мы знаем, что Бог поругаем не бывает, но помним также и слова из Апокалипсиса: " …Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих " (Откр. 3, 16). Анатолий Корягин Вручение Корягину А. И. премии " За гуманность в медицине " , Ватикан, 1988 г. Корягин Анатолий Иванович, русский православный христианин, врач-психиатр, кандидат медицинских наук. В правозащитном движении с 1978 года. Женат, имеет троих детей. В 1981 году осужден за " антисоветскую агитацию и пропаганду " на семь лет лагерей и пять лет ссылки. В лагерях судим за оказание медицинской помощи больным и протесты с добавлением еще двух лет лагерного режима. С 1982 по 1985 год - узник Чистопольской тюрьмы. В 1987 году по требованию международной общественности освобожден без всяких условий. С 1987 по 1995 год проживал с семьей в Швейцарии. По возвращении в Россию занимался оказанием благотворительной помощи. Удостоен следующих международных наград: Почетная награда Американской академии психиатрии и юриспруденции " Золотое яблоко " , 1981 г.; Премия " За научную свободу и ответственность " Американской ассоциации развития науки, 1983 г.; Альтернативная Нобелевская премия мира " Подсвечник Нансена " , Осло, 1985 г.; Медаль " Узнику правды и свободы " , Rothko Chapel, Houston, Texas, 1986 г.; Кандидат на Нобелевскую премию мира в 1986 и 1987 гг.; Премия Лео и Лизл Этингер " За особые заслуги в этике " , Университет Осло, 1987 г.; Почетная докторская степень Свободного университета Амстердама, 1988 г.; Награда " За гуманность в медицине " , Институт этики имени Кеннеди, Джорджтаунский университет, 1988 г. Являлся почетным членом: Всемирной психиатрической ассоциации (в 1989 году - вышел из-за обратного приема советского Общества психиатров и наркологов в данную ассоциацию); |
| Такие училища и вовсе без преподавания русского языка существуют даже в Казани». 56 Причины распространения исламского влияния анализировались также в таких публикациях, как: отрывок из доклада протоиерея Тарасия Иваницкого на Всероссийском миссионерском съезде 1909 г. «Чем объясняется активное, хотя и не равномерное, по разным епархиям, наступление иноверия на православие» 9 от 31 января 1910 г.), в перепечатанной из «Колокола» статье епископа Чистопольского Алексия «О мерах к поднятию религиозно-нравственного уровня крещёных инородцев» 13 от 27 февраля 1910 г.), «Татарская пропаганда Тургайской области» 25 – 26 от 15 мая 1910 г.) – подготовленной по материалам оренбургской татарской газеты «Вакыт» («Время»), «Гибель киргиз» 29 – 30 от 29 мая 1910 г.) – за подписью «Не-миссионер», в статье «Французский журнал о татаризации приволжских инородцев» 40 от 8 августа 1910 г., 42 от 22 августа 1910 г.), «Кредитные товарищества, как орудия пропаганды» 5 от 30 января 1911 г.) – за подписью «Русский», «Заботы о процветании магометанства» 18 от 1 мая 1911 г.) и «По поводу доклада г. Арцыбашева» 21 от 22 мая 1911 г.) – за подписью «Русский Казанский старожил», и других. 57 Кроме того, в 27 от 3 июля 1911 г. были опубликованы выдержки из всеподданнейшего отчёта обер-прокурора СПС за 1905 – 1907 гг. под заголовком «Положение православия в епархиях с магометанским населением». В ряде статей обращалось внимание на методы распространения исламского влияния в Поволжье: в частности, на практику повсеместного строительства мечетей. Так, автор публикации «Постройка церквей и мечетей (из частного письма)» 11 от 13 февраля 1910 г.), подписавшийся «Не-миссионер», задавался следующим риторическим вопросом: «В вашем миссионерском журнале, – писал он, – уже сообщалось, что за первые четыре месяца 1909 года в трёх губерниях Приволжья – Казанской, Уфимской и Оренбургской – построено 50 мечетей. По очень лёгкому приблизительному подсчёту за год может быть их построено около 150... Что это за форсированный способ закрепощения за магометанством тех селений, где без мечетей доселе обходились и где вдруг явилась необходимость в них? Что это за торопливость? Откуда она? Чем вызвана? Можно подумать, что в какой-нибудь вновь покорённой земле хотят поскорее утвердить ислам ...». |
| Амвросий положил такую резолюцию: «академическое правление совершенно нерезонно отговаривается, что оно не знает, когда и кем ученик уволен из академии; ибо кроме его уволить оного некому. А ежели бы оно не увольняло его: то бы должно было об отпуске его из академии репортовать консистории. Почему подтвердить оному, чтобы оно никого из учеников не увольняло из академии; об отлучающихся же самовольно немедленно репортовало» 27 . С 1816–1818 г. благочинные или духовные правления в разное время года постоянно высылали при репортах или к преосвященному или в консисторию или прямо в академию священноцерковнослужительских детей урослых, годных в училище по годам, но вовсе не обученных, академистов, праздно живущих, церковников, не определенных ни к какому месту. В это время детей больных, которые напр. по причине отморожения ног даже ходить настоящим порядком не могли, кроме того, что на коленах, иногда высылали в Казань или уездный город для освидетельствования во врачебной управе. Преосв. Амвросий приказывал всех детей священноцерковнослужительских без изъятия записывать в академию. Неспособными к учению считались косноязычные, заиковатые, глухие, немые, малоумные. Если отец одновременно привозил в академию двух или трех сыновей и одного из них урослого, то преосв. Амвросий позволял иногда урослому помимо школы искать место причетническое или послушническое. Урослый церковник легче и скорее избавлялся от школы, если добывал себе заручное от прихожан одобрение. Справки и репорты благочиннические о священно-церковнослужительских детях и праздно живущих и больных академистах были присылаемы исправно, розыски о детях и строгие меры не прекращались до 1818 года; но в духовенстве все-таки оставались урослые. В период 1798–1818 г. академия казанская приняла по своему составу исключительное значение духовно-учебного заведения: в нее принимаемы были только дети священноцерковнослужителей консисторских, правленских приказнослужителей. соборных сторожей, тогда как прежде в семинарию открыт был доступ и другим сословиям и инородцам. Во все описываемое время мы знаем только один случай принятия в ученики академии лиц не духовного звания: это два брата Христофор и Григорий Максимовичи дети дворян. Они оба, но приказанию преосв. Павла Зернова, приняты в 1810 году. В академию поступали из округов по казанской губернии: казанского, чистопольского, чебоксарского, царевококшайского, свияжского, теттошского, цивильского, ядринского, спасского, козмо-демьянского, мамадышского, лаишевского, – по симбирской губернии: симбирского, сызранского, буинского, алатырского, курмышского, сингилеевского, карсунского, ставропольского. |
| Владыка Кирилл отметил, что за последние годы в Татарстанской митрополии активизировалась работа по оказанию адресной помощи нуждающимся. Духовная и материальная поддержка на приходах и в епархиальных гуманитарных центрах оказывается людям разных религиозных мировоззрений, проживающим в районах Татарстана и за пределами субъекта. В мае 2023 года служба помощи нуждающимся Казанской епархии «Милосердие — Казань» стала ресурсным центром, поддерживающим церковные социальные проекты в Приволжском федеральном округе. Среднегодовой объем помощи составляет около 7 млн рублей. В благочиниях епархий Татарстанской митрополии действуют гуманитарные пункты, где нуждающиеся могут получить вещевую и продуктовую помощь: в Казанской епархии — 29 гуманитарных центров, в Альметьевской епархии — 8, в Чистопольской епархии — 16. Социальную помощь на дому одиноким пожилым людям и инвалидам оказывают сестры милосердия. В Татарстанской митрополии действует 13 сестричеств, которые ежегодно пополняются новыми членами. Сестры милосердия и добровольцы сестринских общин также несут служение в больницах и социальных учреждениях республики. Добровольцы службы «Милосердие — Казань» в рамках развития Патриаршей гуманитарной миссии в новых регионах России выезжают для служения в Луганскую и Донецкую народные республики. Архиерей также отметил, что на прошедшем в Москве XI Общецерковном съезде социального служения был отмечен опыт Татарстанской митрополии в деле оказания помощи бездомным людям и людям, страдающим пагубными зависимостями. Руководитель Центра социальной помощи Казанской епархии «Благовещение» иеромонах Силуан (Цапин) был удостоен премии Всероссийского конкурса помощи бездомным имени Надежды Монетовой. Отец Силуан организовал приют для бездомных на территории прихода Благовещения Пресвятой Богородицы в селе Русские Казыли. В приюте могут проживать до 25 человек. Постояльцам оказывают доврачебную и психологическую помощь, помогают восстановить документы, избавиться от пагубных зависимостей и стать активными членами общественной жизни. Многие подопечные благодаря своевременно оказанной поддержке приходят к вере, начинают жить духовной жизнью, создают семьи, трудоустраиваются. |
| 88 Тому же мнимому, грязному самоуничижению, тому же кощунственному истреблению греха грехом поучал Радаев и свои жертвы. «Сие крайнее безумие своей душе сноровити: ей надо волю давать духу действовати. Лучше дух, что делает самое негодное, нежели мы сами хорошее. С которой, по-видимому, я хуже поступлю, то лучше устоит. Коль велие безумие делают те, которые себя берегут; разве они умнее Бога. Нужно смирить себя, чтобы не хвалиться чистотой своей». 89 Но, может быть, то – предания старины, хотя и не глубокой? Может быть теперь, под влиянием цивилизующих понятий, при смягчении нравов, исчезли уже с лица земли эти безобразия, прикрываемые знаменем нелепых религиозных доктрин? Раскроем страницы современных следственных дел и посмотрим, что в них начертано рукой следователей, которые для некоторых, изведавших глубину падения, заменяли временами как бы отцов духовных, пред которыми они порывисто, со слезами раскаяния, хотели излить свою душу так, что последним большого стоило труда записывать в порядке их показания, отделять субъективные чувства от объективных фактов. Так писал нам один из следователей. Начнем с того, что непосредственно слышали на суде в ноябре прошедшего года в г. Мамадыш из уст той самой хлыстовки, которая ораторствовала, чем мир держится. «И в ваших стихирах, – говорила она, – поется: отложим всякое житейское попечение, тайну образующее». В чем эта тайна, объяснить она не пожелала, а муж ее, по окончании заседания, сказал своему местному священнику: «Ивановский еще в десять раз больше поседеет, а тайны нашей не узнает». Но, откроем некоторые следственные делопроизводства. В 1894 году в Алатырском уезде (Симб. губ.), во время производства следствия о хлыстах, прикосновенных к делу женщин подвергали медицинскому освидетельствованию, по подозрению в оскоплении. Оскопления не оказалось, но все освидетельствованные девицы, далеко уже не молодые, найдены потерявшими чистоту. 90 Между хлыстовками Спасского и Чистопольского уездов Казанской губернии у женщин замечался необычный, испитой цвет лица, при отсутствии деторождений замужними женщинами. |
| Вовсе не случайно поэтому, что подобного рода усилия заслужили глубокое понимание и получили заинтересованную поддержку именно в Казанской губернии, где в конце XIX - начале ХХ веков по преимуществу мирная, но, тем не менее, вызывающая серьёзные опасения у православного русского населения, межконфессиональная конкуренция ислама и православия приобрела для последнего достаточно неблагоприятный характер. Вполне закономерно, таким образом, что практически уже с момента появления КОТ на свет началась его политическая эволюция в сторону черносотенства. В силу специфики решавшихся им задач, основными объектами деятельности общества выступали представители низших сословий и классов общества. Однако в подавляющем большинстве, в его чайно-столовых, приютах и прочих учреждениях собирались вовсе не праздно шатавшиеся маргинальные элементы и не готовые на любое преступление " тёмные личности " , о которых особенно любили твердить советские историки. Согласно секретным отчётам агентов Казанского Губернского жандармского управления, основной контингент слушателей трезвеннических чтений составляли мастеровые, приказчики, рабочие, ремесленники, торговцы и т.д. И просвещали их там не одними антиалкогольными лекциями и церковными проповедями, но и чтением произведений героико-патриотической, лирической и религиозно-нравственной литературы (в том числе рассказов и стихов А.В.Кольцова, В.Г.Короленко, Н.А.Некрасова и А.П.Чехова), а также беседами на злободневные темы тогдашней русской действительности. И чем сильнее и мотивированнее становилось для членов КОТ такое " искушение " трезвостью, тем ближе и понятнее казались им рассуждения о пагубности для России любой социальной смуты, подрывающей устои традиционного русского мироустройства. Вот, как, к примеру, описывала газета " Казанский Телеграф " годичное собрание членов КОТ, прошедшее в Казани 30 января 1905 г.: " Огромное здание чайной-столовой, - сообщалось в ней, - было переполнено рабочими и бедняками. Собрание удостоил своим присутствием преосвященнейший ректор дух.[овной] академии, епископ Чистопольский Алексий,[ 12 ] который после совершённого им молебствия с водосвятием, сказал прочувствованное слово, соответствующее целям этого общества и современному брожению рабочих классов. |
| А.Т.Соловьёв принадлежал к той редкой " породе " людей, об общественной и профессиональной деятельности которых известно больше, чем об их личной жизни. И это вполне объяснимо: ведь для них общественная польза всегда была выше личного благополучия. По большому счёту, на таких людях всегда держалась и держится русская земля. Родился Александр Титович Соловьёв 6 ноября 1853 г. в семье обер-офицера. В 1870 г. он окончил курс обучения в Тетюшском уездном училище, а 4 марта 1874 г., выдержав в Нижегородской гимназии испытание на звание приходского учителя, был определён учителем в Балахнинское Покровское приходское училище. Однако долго А.Т.Соловьёв в нём не проработал, уволившись вскоре по собственному прошению. С 1 октября 1874 г. по 1 сентября 1875 г. он работал учителем Билярского сельского начального училища (действовавшего в пригороде Билярск Чистопольского уезда Казанской губернии), после чего был перемещён на учительскую должность в Казанское 2-е Михайловское начальное училище, а 26 августа 1876 г. - в Казанское 7-е городское начальное училище. В том же 1876 г. А.Т.Соловьёв получил от министра народного просвещения Российской империи благодарность " за практическое руководство учителей на временных педагогических курсах " . Однако трудовая деятельность Александра Титовича на учительском поприще оказалась относительно недолгой. Вся его дальнейшая жизнь оказалась связана с Казанью, а профессиональная карьера - с её прославленным университетом. Уже 1 мая 1880 г. А.Т.Соловьёв был допущен к исполнению должности университетского экзекутора, в 1882 г. - назначен исправляющим должность казначея, а 19 апреля 1884 г. - временно исполняющим обязанности начальника типографии ИКУ. Будучи искренним ревнителем православия и активным участником церковной жизни, 23 сентября 1882 г. Александр Титович стал также временно исполняющим обязанности ктитора (церковного старосты) при университетской Крестовоздвиженской церкви. При этом уже в скором времени приставки " и.д. " , " и.о. " и " вр.и.о. " перестали иметь к нему отношение. Проявив редкое усердие и значительные способности к исправлению своих обязанностей, 20 декабря 1884 г. А.Т.Соловьёв был утверждён архиепископом Казанским и Свияжским Палладием (в миру - П.И.Раевым) в должности ктитора Крестовоздвиженской церкви, а 4 марта 1885 г. - назначен казначеем ИКУ. Кроме этого, он долгое время исправлял должность начальника университетской типографии, работа в которой занимала в его жизни особое место. Питая к книжному делу почтительно-бережные чувства, Александр Титович сделал всё от него зависящее для того, чтобы типография ИКУ превратилась в известный издательский центр. |
| 25 июня, после осмотра архивов волисполкомов, чувствуя физическое и нравственное утомление от всего пережитого в течение двух с половиной недель, я, заехав в Казань, в которой прожил 2 дня (26 и 27 июня), затем вторично отправился в г. Чистополь, где оставался неосмотренным архив б[ывшей] Чистопольской земской управы за отсутствием заведующего этим архивом В. И. Златоустова и не закончено дело по вырезке чистой бумаги. […] Только ко 2-му июля в Чистополе мною наконец была выполнена цель командировки: осмотрен архив б[ывшей] Земской управы, составлен отчет, хотя 2-ой Казанский полковой округ к этому времени не успел вырезать чистой бумаги до требуемой нормы. Им вырезано и получено под расписку всего двенадцать пудов двадцать семь фунтов (12 пуд. 27 ф.) бумаги. Окончательная перевозка остатков архива не могла состояться в моем присутствии за неимением свободных лошадей и рабочих. Лошади были заняты перевозкой хозяйственного отдела округа в новое помещение. […] Дожидаться, когда освободятся лошади, было долгим, и мое присутствие при этой перевозке не являлось необходимым. 5-го июля я, возвратившись в Казань, приступил к отправлению своих обязанностей по должности архивариуса Казанского губархива и заведующего 1-м отделением. […] Архивариус Каз[анского] губархива проф[ессор] И. М. Покровский . Личный архив И. М. Покровского . Черновик. Рукопись. XII Здание номеров Чиркова-Кузнечиковых, до революции принадлежавшее мещанам Ф. И. Чиркову и А. А. и А. И. Кузнечиковым, было построено в Чистополе в начале XX в. Первый этаж был занят под трактирное заведение, чайную, булочную и кондитерскую Е. Д. Мясникова; на втором этаже располагались гостиничные номера. Здание сохранилось до сих пор и является памятником жилой архитектуры в стиле эклектики классицистического направления (см.: Свод памятников истории и культуры Республики Татарстан. – Казань, 1999. – Т. 1. Административные районы. – С. 375–376) (здесь и далее подстрочные примечания авторов вступительной статьи). 2. Из отчета Казанского губернского архивного фонда о его деятельности |
| 18 июня я выехал из Чистополя и с большим трудом доехал до первого волиспокома в с. Старом Иванаеве. Из города Чистополя, по наряду милиции, мне дана была подвода (легковой извозчик) по казенной цене 12 руб. 50 коп. с версты до ближайшей деревни Данауровки (в 4-х верстах от Чистополя), где должна быть смена подвод. Приезжаю в Данауровку. Здесь положительно все лошади оказались мобилизованы для спешной перевозки из Чистополя 24 полка. Поэтому в Данауровке мне отказали в подводе или предложили ждать, когда лошади возвратятся. Между тем чистопольский возница не считал себя обязанным везти меня дальше. Сидеть в Данауровке до следующего дня было слишком тяжело. После долгих пререканий и после добровольной сделки с чистопольской подводой относительно проездной платы мне удалось добраться до с. Городка или Жукотина. Здесь та же картина. Лошади мобилизованы для той же цели. Стоило большого труда упросить заведующего отрядом по мобилизации лошадей уступить мне одну из 100 мобилизованных подвод. Только к вечеру прибыл я в с. Старое Иванаево, около 20 верст от Чистополя. Чтобы не тратить времени после освидетельствования архива с. Старое Иванаево волисполкома и составления акта я отправился в ночь до следующего села – Сахаровских (Алексеевских) починков. Тут пришлось переночевать. В недолгом пути я так утомился, что 19 июня вынужден был провести в с. Лебяжьем по дороге в с. Алексеевское. В с. Лебяжьем я в первый раз после 8 июня пообедал у о. Авенара Ильинского, моего ученика по Академии. Из села Лебяжьего я переехал в с. Алексеевское, затем в село Мурзиху. В последнем селе я пытался в крестьянских домах найти остатки художественных сокровищ разграбленного поместья Толстых-Милославских и собрал сведения о самом разгроме библиотеки и архива. Лил сильный дождь с ветром. Между тем мне предстояло переправиться на правый берег р. Камы. Казенный перевоз из с. Мурзиха был переведен в с. Шуран и далеко отводил от ближайшей цели моего переезда на правый берег Камы – осмотра архива Масловского волисполкома. К тому же перевоз вследствие ветреной и ненастной погоды работал неисправно. |
|
|
