| Миссионер проповедует смысл жизни во всей полноте. Да, он призывает человека к несению Креста в восприятии смысла жизни как выполнения воли Божьей. И конечным результатом этого крестоношения предлагает приход в Горний мир для продолжения жизни в благой вечности. Современный, толерантный пропагандист призывает человека к достижению блага здесь на земле, для удовлетворения всех своих желаний и наслаждений. А то, что потом, после смерти, скорей всего, будет скорбное крестоношение в вечности….. Об этом современные пропагандисты умалчивают. Они говорят правду, чистую правду, одну только правду. Ту правду, которая им выгодна. И конечный итог жизни каждого из нас будет зависеть от того, какую правду мы выбираем. Доклад руководителя миссионерского отдела Архангельской и Холмогорской епархии на Х Иоанновском форуме (2-3 ноября 2016 года, Архангельск) Ваше Высокопреосвященство, всечестные отцы, уважаемые участники Иоановских чтений! Каждый человек, призванный в мир, по мере возрастания должен ответить себе на два вопроса: 1. Кем и для чего создана окружающая его Вселенная? 2. Для чего я призван в этот мир? Ответ на данные вопросы определяет цели и смысл жизни каждого отдельного человека и существование окружающего мира. И каждому из нас необходимо разобраться, исходя из какой информации мы начинаем давать себе ответ на эти два самых главных вопроса в своей жизни. Приступая к анализу темы, нужно сразу заметить, что в наше время ответ на данные вопросы не интересует современное общество. Задумывается над этой основополагающей проблемой едва ли не каждый тысячный представитель человечества. А ответ на него пытается дать себе, наверное, один из ста тысяч. Почему же подобное происходит? Чтобы ответить, попробуем разобраться с двумя источниками информации на данную тему: с миссией (религиозным взглядом на мир) и пропагандой (нейтральным, толерантным взглядом на данную проблему) И, как принято было у древних, приступая к обсуждению сложной проблемы, давайте вначале договоримся о терминах. Что такое миссия и что такое пропаганда? Открываем библиотеку Википедии и читаем: |
| 3) Независимо от сего, особый список окончивших —455— курс воспитанников, имеющих священный сан, с таковыми же сведениями и отзывами о них, представить, установленным порядком, на благоусмотрение Святейшего Синода. 4) По изготовлении дипломов на степень кандидата богословия и аттестатов на звание действительного студента, – препроводить в Учебный Комитет при Святейшем Синоде все документы казённокоштных воспитанников, а равно и тех из своекоштных, которые изъявили желание служить по духовно-учебному ведомству; документы же кандидатов Максимова Александра и Соловьева Ивана, о таковом желании не заявивших, выдать им на руки под собственноручные расписки. 5) Сербскому уроженцу иеромонаху Серафиму (Иоановичу) изготовленный по особой форме кандидатский диплом также выдать на руки под расписку. 6) Студентам: Ильинскому Николаю и Чернышеву Ивану разрешить сдать устные испытания по предметам IV курса после летних каникул, в августе месяце сего 1912 года, – о чём и представить предварительно на Архипастырское утверждение Его Высокопреосвященства. IV. Предложение Преосвященного Ректора Академии: „Имею честь предложить Совету Академии войти в обсуждение вопроса об оставлении при Академии на годичный срок кого-либо из оканчивающих ныне курс воспитанников Академии, в звании профессорских стипендиатов“. Справка: 1) Устава духовных академий – а) § 73: „Совету Академии предоставляется оставлять при Академии на годичный срок в звании профессорских стипендиатов двух наиболее даровитых из окончивших по первому разряду образование в Академии кандидатов богословия для усовершенствования в избранной Советом отрасли наук, в частности и для приготовления к занятию преподавательской должности в Академии“; б) § 75: „Профессорские стипендиаты получают содержание из сумм, находящихся в распоряжении Св. Синода, в установленном штатом размере“ (ныне, за 3%-м вычетом на пенсии, – по 679 рублей в год каждый). – 2) По § 109 лит. б п. 2 академи- —456— ческого устава „оставление при Академии окончивших курс студентов в звании профессорских стипендиатов и назначение им содержания“ значится в числе дел Совета Академии, представляемых на утверждение местного Епархиального Архиерея. |
| А что ся тыче о епискупахъ богатыхъ и о мнихех многостяжательных, имъже были надавали предки наши именей не на кормчемство а не на пожитки скверныя, но странноприимства ради и убогих за поможения, и на благолпие церковное. А яко ныне ими шафуют 1159 – нехай имъ Бог судит, а не яз, бо я маю и свое бремя грхов тяжко, о немъже есми повелен отвт дати праведному судии. Но не о тхъ намъ слово, но истинных, апостолъ подобных епископехъ и о мнихх нестежательных, ангельское житие проходящих, ихъже Лютор вкупе смешав с нынешними законопреступники, похуливъ и уставы ихъ отверглъ, яко и ваша милость блаженного оного и многие святыни и исполненного Домаскина. А мню, ихже не читаючи, а ни досвтча, только слыша от претора, 1160 хулишь ю: книга его не преведена во словенско, а естьли часть нкая и преведена, тогды такъ от нерадящих и от приписующих запсовано, иже неудобно ко выразумнию. А у грков и у латын вся есть. И ваша милость и учительство, пан Игнатей, не токмо по-грцки, але и по-латынски, сподеваяся, ани мало не умете, только хулити и сваритися искусны есте. Можате тамо, по той польской барбарии наученыя, сти рабити, 1161 не стыдещеся боговидца Исайя пророка словс: «Гор прелагающему свет во тьму и тьму во свтъ, и глаголющему сладкое горкое и горкое сладко», 1162 и прочие, чего бых вашей милости вседушно не зычил. 1163 Естьли бы могло быти, ижебы есте отворили и другой стране ухо, ноипаче же памятающе на праотецъ своих правоврие. Писанъ на Ковлю, по рожении Исуса Христа, сына Божия, 1575-го месяца марта двадесять перваго дня. Послание княгине Чарторыйской Подготовка текста, перевод и комментарии А. А. Цехановича Чарторыйские были одним из наиболее могущественных родов Речи Посполитой. Принимали деятельнейшее участие в подписании Люблинской унии (1569 г.). Княгиня Иоанова Чарторыйская – жена или вдова князя Ивана Федоровича Чарторыйского, игравшего, как и его брат Александр, немаловажную роль в судьбах страны. Судьба сына Ивана Федоровича, князя Юрия Ивановича, о котором идет речь в послании, не напрасно вызывала тревогу у Курбского. Вероятно, не без влияния полученного в Вильне образования он впоследствии перешел в католицизм и был его ревностным поборником, оказывал сильное покровительство иезуитам. |
| Скажут ли эти люди, которым пожалуй и не доступно разумение духовных состояний, что все это самообман и увлечение; мы ответим им то же, что сказал некогда ап. Филипп Нафанаилу: пойди и посмотри ( Ин.1:45 ) и, что сам Господь Спаситель ответил ученикам Иоановым, соблазнявшимся о Нем: слепые прозревают, хромые ходят, глухие слышат и нищие благовествуют ( Мф.11:5 ). Мы укажем на те чудеса и знамения, которые в таком обилии источаются Богом чрез преп.Серафима на всех с верою и любовью прибегающих к нему. Чудо этих, строго и точно проверенных в их подлинности и достоверности, в деянии св. Сенода указано 94; в архиве Саровской пустыни хранится не одна сотня писем о других таких же знамениях еще больше конечно таких чудес не записано пока нигде. Бывшие в Сарове – на торжестве открытия св. мощей были очевидцами таких чудес не по одному, а по десяти и более в один день. Чудеса эти совершаются и теперь и, уповаем, не перестанут совершаться и впредь. И что особенно дивно, все эти многочисленные и многообразные чудеса, в своей божественно всемощной силе непостижимые и поразительные даже для самих неверующих, которые не имеют возможности сказать что-либо и против их достоверности, совершались и до открытия св. мощей пр. Серафима и в еще большем обилии после открытия,– совершались и совершаются не только в самом Сарове, то у самых мощей, то у источника, а и вдали – за сотни и тысячи верст от Сарова, при одном лишь мысленном воспоминании о преподобном и одной лишь «умной» молитве к нему. Даже больше того, такие чудеса совершались и совершаются не только над самими молящимися преподобному, а и над теми, о которых молятся лишь другие и которые сами не в силах ни сознавать совершающагося вокруг них, ни желать, ни молиться, каковы напр. младенцы, слабоумные, бесноватые и т.п. Это ли не перст Божий, которым Сам Господь указал собору архипастырей русской Церкви в благоговейном старце Серафиме угодника Его пребывающего в лике святых, а теперь после причтения его св. Сенодом к этому лику и в этом самом причтении всем нам свой божественный голос – непреложный и непререкаемый, противление которому должно быть признаваемо преступным противлением очевидной истине и попиранием благодати св. Духа пребывающей в православной Церкви? IV |
| Пиромания играет на Руси также видную роль и ее непременно нужно иметь в виду, говоря о раскольниках – самосожигателях. Конечно, возбуждающие средства играли также видную роль в случаях самосожигательства, но тем вернее было действие этих средств на слабую и болезненную, вследствие дурной обстановки и климата, часть населения. Возбуждающие средства действовали тем сильнее, чем слабее была натура и также, чем менее она была прежде приучена к принятию сильнодействующих средств. Среда раскола стояла преимущественно за трезвость. Чиновник Синицын рассказывает, как один из раскольников, говоря о причастии в церкви, заметил, что ложки вина мало: «вот если бы по ведру – другое дело». Но если страсть к вину не могла не замечаться и в некоторых раскольничьих кругах, то, вообще говоря, последователи раскола отличались трезвостью. В федосеевской общине Ковылина за нетрезвость положены были мужчинам поклоны, а женщины должны были носить власяницу, подпоясанную железной цепью. Г. Липранди, которому смело можно довериться, когда он говорит о добрых качествах последователей раскола, приводит, что раскольник вообще прост в одежде, работящ и «трезв». На трезвую натуру сильно действовали возбуждающие средства там, где обман пускал их в дело под видом причастия, и исступление было естественным следствием такого причащения. Особенно воздержны от вина хлысты. При Даниле Филипове они ели мясо и некоторые едят его теперь, но от хмельного, как и от табака, они строго воздерживаются. С физиологической стороны это объяснимо тем, что вместо этих возбуждающих средств, хлысты употребляют другое – кружение. Впрочем, у хлыстов и скопцев постоянно было в употреблении своего рода причащение – хлебом. У Лупкина были калачики. В московских монастырях – где при Анне Иоановне открыто было хлыстовство – причащались черным хлебом. У Кондратия Селиванова были в ходу какие-то пряники и кусочки хлеба. У Татариновой причащались кусками белого хлеба. Химический анализ всех этих калачиков, кусочков и ломтей, конечно, не был произведен, но очень может быть, что он открыл бы много интересного. |
| Все остальное свободное время до ужина царь проводил с супругой, шутами и карликами, развлекаясь их кривляниями или слушая песни. Иногда Федор любовался работой своих ювелиров, золотарей, живописцев. Вечером, готовясь ко сну, он опять молился. В праздничные дни царь забавлялся медвежьей травлей. Внутренне радуясь полному бездействию царя, хитрый Годунов постоянно старался возвысить Ирину в глазах россиян, одним ее державным именем, без Федора, издавая милостивые указы, прощая или жалуя людей. 12 декабря 1586 г. скончался Стефан Баторий - один из знаменитейших венценосцев мира того времени и опаснейший противник правителей России. Ч Из Литвы и Польши пришли слухи, что вельможные паны хотят избрать себе нового государя и что претендентами на это место могут выдвинуть шведского королевича Сигизмунда (племянника вдовы Стефана Батория) и царя России Федора Иоанновича. Послом из Москвы в Литву был послан Елизарий Ржевский. Паны ответили Федору, что их государь будет избираться сеймом. Между тем Польша и Литва был в сильном волнении. Страсти кипели. Для участия в сейме из Москвы выехали два знатных боярина - Степан Годунов и князь Федор Троекуров, а также известный дьяк Василий Щелкалов. С ними было отправлено 48 писем польским и литовским вельможам, но дары посланы не были. Нет сомнения, что Федор, подобно отцу и деду, ис-кренне хотел королевского сана, чтобы соединить вечно враждующие державы узами братства, предлагая польскому сейму выгодные условия. 12 июля 1587 г. русское посольство было остановлено в селе Окунево, в 15 верстах от Варшавы. От имени польского сейма им сообщили, что в столицу въезжать опасно. Так называемое рыцарское коло (место шумных совещаний) представляло иногда зрелище битвы: вооруженные толпы стреляли друг в друга. Наконец благоразумно условились прекратить междоусобицу и выставить в поле в соответствии с числом претендентов три знамени: российское, цесарское (эрцгерцога Максимилиана, брата германского императора-цесаря) и шведское, чтобы видеть под каждым число избирателей и тем решить большинство голосов. |
| В средине каждого кружка стоит женщина с чучелой в руках, изображающей русалку, пляшет под весенние песни и кривляется. Потом хороводы разделяют на две стороны, у одной хотят вырвать чучело, другая не дает. При чем обе стороны кидают друг друга песком и обливают водою. Думают, что провожанье русалок есть провожанье весны. Иван Купало. Первые купанья в реке, скаканья чрез огни, праздник очищенья. Огонь и вода как орудья очищенья. В иных (по свидетельству ар Вениамина) украшается перворожденная дева как невеста, эмблема чистоты, Веста. После гаданья, собиранья разных трав в сии дни, когда природа совокупляет все свои силы и тайны, вдыхает предчувствие мира духовного, с плясками выходили за водою и кропили ею свои домы, а всю ночь прыгали чрез зажженные костры; как бы празднуют в один и тот же день и крещенье Иоаново и крещенье того, кто крестил огнем и духом. В Иванов день топят в иных местах бани, воткнув в веники собранную травку Иван да Марья, парятся ими для здоровья, или с другими целебными травами, а потом варят в складчину кашу. В иных местах, съевши кашу, садятся на передних колесах от телеги, одни на ось, другие на оглобли, и с песнями катаются до утренней зари, а на заре для здоровья умываются росой. Ко времени Купала приходят в зрелость все лекарственные травы и коренья, а потому и собираются. В банях всегда святят веники. С Иванова дни начинают светится в купинах светляки (Ивановы червячки). Солнце совершает переход через должайшую черту. Не оттого ли и перескакиванье через живые огни и катанье колеса, образующее солнечный поворот. После ликованья в этот страшный таинственный день во всю Ивановскую ночь купанье. На рассвете имеет значенье [даже] очищенье от самого празднества. Ярило [один] самый буйный праздник, соединяется с ярмарками, торжками, кулачными боями, попойками и играми. Приходится на рубеже лета и весны, когда начинается плодотворный жар в природе, начинает зреть и краснеть плод, животные в яру и человек сильнее чувствует вожделе . Ярило, кажется, был бог избытка сил мужества и вожделенья, почти то же, что Припекало. |
| В замечаниях в начале VI-oй главы, предпосылаемых вами частнейшему обзору аннинских мероприятий против раскола, вы пытаетесь, к сожалению, в изложении довольно туманном и дающем повод к возражениям и недоумениям, – пытаетесь, говорю, пояснить, что аннинское правительство, хотя действительно помогало церкви в борьбе с расколом, но помогало лишь потому, что интересы церкви и государства в данном случае совпадали, а не потому, чтобы оно было озабочено собственно церковными интересами (стр. 418–419). Только «осязательная государственная польза» заставляла правительство «идти на встречу задачам» церкви (стр.418–419). Но если так, то непонятно, чем было вынуждено правительство к тому, чтобы действительные причину и цель маскировать 24 призрачными. Странно, что, ценя только «пользу государственную», оно выставляло на вид задачи лишь церковные. Разуметь «людей, вредных в государственном отношении» (стр. 419), и бороться, собственно, с ними, а официально указывать только на необходимость борьбы с «врагами церкви»! Даже по вопросу о двойном окладе, который (оклад), применительно к вашему взгляду, должен быть рассматриваем в качестве «осязательного» обнаружения «государственной точки зрения на раскол 25 , – аннинское правительство высказалось совсем в другом направлении, ваш взгляд оправдывающем. Как мы уже видели, в указах 21 марта 1736 года и 28 сентября 1738 года относительно закона о двойном окладе было дано разъяснение в том смысле, что оклад положен в наказание за церковное противление раскольников, значит – опять без всякого отношения к государственным интересам. Я не отрицаю, что сознание вреда от раскола для государства аннинскому правительству было чуждо, как оно держалось и в петровскую эпоху. В доказательство этого можно привести документ более характерный, чем вы приводите, – и по его происхождению, и по ясности выраженной в нем мысли. Вы цитируете записку Остермана, именно темное упоминание в ней о каком-то «известном расположении» раскольников – «сих злых людей» (стр. |
| Характерно также указать на меры, принятые при ветковской выгонке против раскольнических «наставников», «учителей» и требоотправителей. В 1735 году, издавая указ о рассылке ветковцев, правительство, не щадя своего высокого авторитета, рекомендовало прибегнуть даже к обману. Исполнительным властям указывалось, чтобы они до объявления раскольникам о рассылке «всякими удобными способами разведывали, кто между ними есть наставники и учителя, показывая, будто того желают ведать для определения их к ним, раскольникам, по-прежнему; и как о них о всех разведано будет, тогда тех наставников и учителей всех взять под крепкий караул, и держать до указа и писать в Сенат и Синод 13 . В следующем 1736 году, отвечая на вопрос тогдашнего правителя Малороссии князя Шаховского о поселившихся в Стародубских слободах ветковских выходцах, Сенат снова напоминал ему, чтобы он «велел иметь смотрение секретно, дабы между ними, раскольники, не было их раскольнических наставников» 14 . Эти распоряжения имели в некоторой мере роковое значение для стародубских раскольников, не только поповцев, но и беспоповцев. Усердным исполнителем этих велений высшей власти явился тогдашний стародубский полковник Афанасий Прокофьевич Радищев (1734–1741), распространивших их силу не на одних ветковских выходцев, а на всех вообще живших в слободах раскольнических наставников. Около 1738–1739 гг. он повел «разыскивание» раскольнических «попов» и «наставников» в таких размерах и с такою беспощадностью, что в «духовном чине» у слободских раскольников настало «великое оскудение». «Духовный чин – священников, такожде иноков и инокинь из оных слобод – без остатку все разобраны и разосланы по разным и незнаемым монастырям и скитам, а иных многих расстригали и в службу определяли». Долго потом слобожанам, поповцам и беспоповцам, были памятны эти годы, составившие в истории стародубского раскола своего рода эпоху 15 . Я не говорю уже о том, что в 1736 году раскольники Стародубских слобод были сравнены платежом оклада с прочими раскольниками 16 . |
| 419), – упоминание, говорю, темное, потому что здесь не объяснено, в чем же именно состоит «зло» «сих людей». Я на вашем месте сослался бы Высочайше утвержденное 13 августа 1735 года мнение, высказанное на конференции Сената и Синода, в котором, по поводу поселения раскольников – ветковских выходцев на Украине, близ пограничной линии донских казаков, в доказательство необходимости отменить позволение, данное для таковых раскольнических поселений, – прямо сказано: «Украинская линия сделана и ландмилицкие полки селятся на оной для защищения и обороны государственной от неприятеля, а от них, раскольников, не токмо обороны, но паче всякой противности опасаться надлежит» 26 . Таким образом нельзя сомневаться, что опасение государственного вреда от раскола у аннинского правительства существовало. Но ведь одно дело – признать государственный вред раскола, например на ряду с церковным, даже в зависимости от него, и совсем другое – признать государственную точку зрения на раскол главною и тем более единственною. В истории правительственной борьбы с расколом первое мы находим не один раз; второе же, наоборот, выступает лишь в виде исключения. Вопреки взгляду, принятому в вашей книге, я не отношу аннинский период к числу этих исключений. Я думаю, что и при Анне Иоанновне в вопросе о расколе церковные и государственные интересы были, правда, различаемы, но не с тем, чтобы игнорировать первые и охранять только вторые. Все, мною высказанное, отвечает, собственно, только на один вопрос: можно ли считать последним словом науки тот отдел вашей книги, который я подверг разом отрению. Но вытекающим из сказанного заключением не понижается научная ценность других, по объему гораздо более крупных, отделом вашего сочинения. Опираясь на них, я настойчиво повторяю высказанное в моем письменном отзыве мнение, что сочинение дает вам полное право на получение степени магистра богословия. Профессор Петр Смирнов. 1905, Х, 2 1 Высказанное на коллоквиуме теперь мы местами дополнили. Отделы, заключающие в себе эти дополнения, обозначены звездочками. |
|
|
