| монахиня Георгия Каледа Скачать epub pdf Моя родословная Жизнь моих родителей была сложной и многотрудной, но все в ней было подчинено воле Божией и проповеди Евангелия, вплоть до мученической кончины отца, Владимира. Моя мать, Валентина, хотела иметь двенадцать человек детей – двенадцать проповедников слова Божия. Она умерла молодой, оставив нас двоих с братом, но мы выполнили ее желание. У нее 13 внуков и пока 46 правнуков 1 , многие из которых продолжают дело своих дедов и прадедов в проповеди Евангелия в лоне Русской Православной Церкви. Мой дед, Амбарцум Егорович Амбарцумов (1845–1919) 2 , был уроженцем города Шемахи, почетным гражданином которого записан и мой отец, родившийся в Саратове. Для старшего поколения родственников отца Владимира были характерны духовные искания и деятельная общественно-религиозная жизнь. Семья Амбарцумовых (Амбарцумянц) была лютеранского вероисповедания. Брат Амбарцума Егоровича, Саркис, был видным религиозным деятелем Армении, основателем лютеранской общины в Шемахе 3 . Дедушка получил образование в Швейцарии и был учителем глухонемых и сподвижником Федора Андреевича Рау 4 , основоположника обучения глухонемых в России. В Саратове дед имел свою школу-пансионат, но разорился, так как с бедных денег не брал, да и богатые не очень-то платили 5 . Впоследствии он переехал в Москву и жил с семьей в частном доме на Шаболовке. Недалеко находилась и школа глухонемых 6 , куда дедушка не спеша, заходя в лавочки и посылая «мальчиков» домой с покупками, утром шел пешком на работу. После обеда дедушка любил поспать. Он был по-восточному гостеприимным и очень страдал от непонятного ему немецкого педантичного гостеприимства своей второй жены, ограниченного часами и официальными приемами. Когда ему приходилось жить в Сарепте у ее родителей, теща все время останавливала его попытки пойти куда-то в гости: «Амбарцум, туда нельзя сейчас: там обедают, туда не звали». Дедушка, думаю, перевоспитал жену и привил ей свои восточные обычаи. Это видно на примере моей тети Наташи, армянки по рождению, но типичной немки по воспитанию, которая была, однако, очень гостеприимной. Первый раз дед женился в 1870 году на Осанне Тараевой, от которой у него было двое детей: Аршак (1878–1970) и Наталия (1880–1968). Овдовев в 1883 году, он приехал в Сарепту и обратился в лютеранскую общину с просьбой найти ему кормилицу, так как его жена умерла при родах двойни (эти дети скоро умерли). В его жизни горячее участие приняла девушка Каролина Кноблох, ставшая его второй женой. Они поженились в 1884 году. |
| Новости Пасха. Воскресение Христово. Осталось 19 дней Митрополит Саратовский Лонгин. Впервые я попал на Святую гору в 1989 году Митрополит Саратовский Лонгин. Впервые я попал на Святую гору в 1989 году Впервые я попал на Святую гору в 1989 году, когда обычному паломнику из тогдашнего Советского Союза попасть туда было практически невозможно. Лишь один раз в год официальная делегация посещала русский монастырь на престольный праздник − в день памяти святого великомученика и целителя Пантелеимона. Как правило, в такую группу входило несколько человек в священном сане, мирян практически не было. Поэтому можно сказать, что как на Святую Землю, так и на Афон доступ для наших соотечественников был тогда практически закрыт. Я попал на Афон благодаря помощи владыки Нафанаила, тогда викарного епископа Святейшего Патриарха Болгарского Максима. Он много рассказывал о Греции и Святой Горе, где сам некоторое время подвизался, и я, естественно, не раз высказывал свое горячее желание туда попасть. И хотя в то время это было непросто, его удалось осуществить благодаря связям владыки в греческом посольстве. Мне дали визу, и я выехал, как сейчас помню, на автобусе «София − Салоники», имея на руках двадцать долларов. В Салониках, опять же по рекомендации владыки, я остановился в монастыре «Агиа Феодора» («Святая Феодора») и познакомился там с игуменом монастыря, другом владыки Нафанаила архимандритом Василием, который впоследствии стал митрополитом Элассонским7. Он и помог мне получить разрешение на въезд на Святую Гору. Далось ему это с большим трудом. Мы с отцом Василием почти целый день ходили по кабинетам министерства Македонии и Северной Греции8, и ему пришлось приложить массу усилий, убеждая, уговаривая, а порой даже ругаясь с кем-то из чиновников, чтобы мне выдали разрешение. Как только они узнавали, что я из Советского Союза, сразу возникали препятствия непреодолимой силы, но в конце концов, по милости Божией, ему это удалось. Так я получил разрешение и отправился на Святую Гору. |
| Переводчица Светлана Луганская с детства связала свою жизнь с этой маленькой страной и ее гостеприимным и стойким народом. На долю сербов не первый век выпадают страшные испытания, и все-таки во всех своих бедах они сумели сохранить свою «крестную славу» и свою необъяснимую любовь к России. Песня про Йохана — В современных западных фильмах сербов часто выводят в образах террористов и бандитов. И такое отношение возникло давно. Откуда эта репутация? Можете как-то объяснить? — Наверно, слишком хорошие. Возможно, их сердечность, их отношение к России, их верность святыням — для кого-то немой укор. Это, разумеется, не аналитический вывод, просто мое восприятие. Я много раз туда ездила, два года проработала там на радио как московский корреспондент. Расскажу об одном случае, который показывает сербский характер. В Косово есть монастырь Печская патриархия. В 2005 году, когда была осада монастыря албанцами, там находился владыка Иоанникий, епископ Будимлянский. Албанцы обстреливали монастырь и угрожали сравнять его с землей, и миротворцы ООН — итальянцы, по-моему, — пытались всячески убедить монахинь: «Мы вас выведем из монастыря, иначе они уничтожат все вместе с вами». Я владыке тогда звонила, мы с ним разговаривали, и я слышала звуки рвущихся снарядов, но он сказал: «Я останусь, отсюда не выйду», а сестрам он предложил покинуть монастырь. Но ни одна не ушла. Слава Богу, тогда их не тронули. Но это очень характерное отношение сербов к святыне, к вере, к родине: стоять до конца. Недавно я услышала песню отца Войислава Билбия — он священник, поэт, художник, сочиняет мелодии, достаточно простые, но красивые. Он положил на музыку «Небесную литургию» святителя Николая и недавно положил на музыку и стал исполнять под гитару поэму «Сербское сердце Йохана». Это невозможно спокойно слушать. Там речь идет уже о последних событиях — о «Желтом доме». Несколько лет назад было раскрыто страшное преступление: в разных местах Косово похищали людей и отправляли туда, в Желтый дом, где самым изуверским образом без наркоза изымали органы у людей для трансплантации, для продажи в Европе, об этом писали у нас. |
| По смерти Андрея Александровича, по прежнему обычаю, старшинство принадлежало Михаилу Ярославичу тверскому, потому что он был внуком Ярослава Всеволодовича, а Юрий Данилович московский – правнуком, и отец его Даниил не держал старшинства. Но мы уже видели, что место родовых споров между князьями заступило теперь соперничество по праву силы: Юрий московский был также силен, если еще не сильнее Михаила тверского, и потому считал себя вправе быть ему соперником. Когда Михаил отправился в Орду за ярлыком, то и Юрий поехал туда же. Когда он был во Владимире, митрополит Максим уговаривал его не ходить в Орду, не спорить с Михаилом, ставил себя и тверскую княгиню, мать Михаилову, поруками, что Михаил даст ему волости, какие только он захочет. Юрий отвечал: «Я иду в Орду так, по своим делам, а вовсе не искать великого княжения». Он оставил в Москве брата своего Ивана, а другого, Бориса, отправил в Кострому; но здесь Борис был схвачен тверскими боярами, которые хотели перехватить и самого Юрия на дороге, но тот пробрался другим путем. Опасность грозила Переяславлю, и князь Иван Данилович переехал из Москвы сюда оборонять отцовское приобретение от тверичей. Ему дали тайно весть из Твери, что хотят оттуда прийти внезапно под Переяславль с войском; и действительно, под городом скоро появились тверские полки под начальством боярина Акинфа. Этот Акинф был прежде боярином великого князя Андрея Александровича городецкого, по смерти которого вместе с другими боярами перешел в Москву; но туда же пришел тогда на службу знаменитый киевский боярин Родион Несторович с сыном и привел собственный двор, состоявший из 1700 человек; московские князья обрадовались такому слуге и дали ему первое место между своими боярами. На этом оскорбился Акинф, отъехал к Михаилу тверскому и теперь спешил отомстить Даниловичам московским за свое бесчестье. Он три дня держал Ивана в осаде; но на четвертый день явился на выручку Родион из Москвы, зашел тверичам в тыл; Иван в то же время сделал вылазку из города, и неприятель потерпел совершенное поражение; Родион собственноручно убил Акинфа, взоткнул голову его на копье и поднес князю Ивану с такими словами: «Вот, господин, твоего изменника, а моего местника голова!» |
| При моем поступлении в Новоезерский монастырь, в июне 1832 года, уже 6 год был настоятелем игумен Аркадий, живший в казначейских келиях, потому что настоятельские занимал предместник его, находившийся на покое, архимандрит старец, Феофан 19 . Он поступил в Новоезерский монастырь из настоятелей одного из Новогородских монастырей, а до того времени был келейником митрополита Гавриила (Санкт-Петербургского и Новогородского 1763 г.) и милостынедателем, и владыка заметил, что пока он раздавал милостыню, у него никогда не было недостатка в деньгах, а когда на место отца Феофана поступил другой, то митрополичья казна стала оскудевать. В Новоезерские настоятели он был назначен еще в конце прошлого столетия, в 1793 году, из настоятелей, на место игумена Гедеона, смененного за слабое правление и посланного в Кириллов Белоезерский монастырь, где он и умер. Он не был заранее предуведомлен о приезде отца Феофана, и так как вел жизнь ни чем не лучше прочей братии и подолгу отлучался из монастыря, то и на этот раз его также там не случилось, вся братия была в разброде, так что новый настоятель нашел монастырь почти пустым, в совершенном упадке: строения валились, а поддержать их было нечем. О жизни братии лучше ничего не говорить: до того велика была их распущенность. Помолившись угоднику Божию, преподобному Кириллу, и все осмотрев, отец Феофан поехал обратно в Белоезерск, потому что, видя, в каком положении находился монастырь по нерадению игумена Гедеона, он убоялся остаться, отчаяваясь в возможности восстановить обитель. Когда Белоезерские боголюбивые граждане узнали, что отец Феофан возвратился в город и какая была тому причина, они собрались к нему и стали его убеждать, чтобы он не отказывался от Новоезерского монастыря, к которому они имели великое усердие, хотя, к сожалению, оно совершенно не приносило для обители никакой пользы по милости настоятеля. Они было порадовались, что туда назначили человека, о котором слышали как о подвижнике, отличавшемся строгостью своей жизни, и вот вдруг все их надежды рушились. Убеждаемый Белоезерскими гражданами, обещавшими отцу Феофану дать средства возобновить запустелый монастырь, он должен был сдаться и, видя всеобщее желание и готовность помогать ему, решился возвратиться в монастырь, сопровождаемый туда едва ли не всем городом. Более всех пожертвовал Г. Маньков: он дал деньгами 5 000 рублей и обещал отдать свой дом в городе под монастырское подворье; глядя на него, жертвовали и все другие, кто что мог: кто муку, кто рыбу, лес, известь, холст, даже деревянную посуду; из Белоезерска потянулся целый обоз. |
| Протоиерей Павел Вишневский: Как я провёл двенадцать лет в Бутырке В храм на службу осуждённых водили с ротвейлерами. Они мне жаловались: «Батюшка, мы не хотим с собаками ходить». 25 мая, 2015 В храм на службу осуждённых водили с ротвейлерами. Они мне жаловались: «Батюшка, мы не хотим с собаками ходить». Протоиерей Павел Вишневский — об удивительной судьбе отца, об обещании Богу и служении в тюрьме. Семейная легенда гласит, что во времена нашествия поляков на Россию в XVII веке сюда прибыл католический священник — ксёндз, который позже принял православие, осел на Ярославщине и обрусел. От него и пошёл наш род Вишневских. Молитва под бомбёжкой Моему отцу было 15 лет, когда началась Великая Отечественная война. Он тогда после ремесленного училища трудился на автозаводе в Горьком. Во время налётов все убегали в убежище. Однажды отец не успел и позже рассказывал, какой это был ад. От ужаса он взмолился Богу, что если выживет, то будет служить Ему. В 1942 году отца призвали в армию, отправили в учебку, там он заболел тифом. Чудом выжил, но выглядел страшно: кожа да кости. И его отправили домой долечиваться. Он поехал в Ярославскую область, в село Флоровское к своему деду-священнику — взять благословение на семинарию. Дед до этого пострадал за веру, сидел в тюрьме. Он был молитвенник, поминал всех людей, которых когда-либо встречал в своей жизни. Вписывал имена в особые тетрадки. За каждого вынимал частицу, поэтому проскомидия у него длилась часа два. Конечно же папа получил от него благословение. Московская духовная семинария ещё не работала, но Сталин разрешил открыть Богословский институт в Новодевичьем монастыре. И вот отец поступил туда учиться. Священником он стал в 1952 году. Много лет служил в Москве. А в 1987м вновь посетил Флоровское и увидел заброшенную Воскресенскую церковь, где когда-то священствовал его дед. Начал ездить туда в отпуск, восстанавливать. Потом купил там небольшой домик. Воскресенский храм открыли, и он в нём служит до сих пор. Впечатления от женской колонии |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 28 голосов: 3.9 из 5) Глава седьмая (1806–1809) I В 1806 году мы провели все лето в Горках; в тамбовскую деревню не ездили, а только во время Успенского поста были на богомолье у Троицы. Отправились мы 4 августа в большой линейке: Дмитрий Александрович и я, взяли с собой старшую девочку — Грушу (ей было уже 12 лет) и приехали обедать к Анне Васильевне Титовой в Сокольники. С нами сговаривались ехать и ее дочери к Троице, и, отобедав у Титовой, мы все уселись в нашу линейку и поехали. Ночевали в Дмитрове на квартире у одного купца, напротив моста. Наутро мы выехали из Дмитрова в седьмом часу и к девяти приехали в село Озерецкое; обедали, выждали, чтобы свалил жар, и отправились в Хотьков монастырь. Там, как водится, отслужили панихиду по родителям преподобного Сергия и тотчас же поехали к Троице и остановились в гостинице. В то время там пребывал преосвященный митрополит Платон. Узнав, что он назавтра, в Преображенье, будет служить у праздника в Вифании, мы положили туда ехать к обедне. Вифания начала свое существование только при митрополите Платоне и устраивалась на моей памяти. При его предместнике, преосвященном Самуиле, который, как мне сказывали, временно управлял Московскою митрополией (после убиения во время чумы преосвященного Амвросия), архиерейский загородный дом был несколько левее Вифании; там были прекрасные обширные пруды, саженые рощи, которые я застала, и много кедровых деревьев. Это место не полюбилось преосвященному Платону; он выбрал место поправее, построил там для себя дом с церковью и назвал ее Вифания. Когда после коронования император Павел со всем семейством ездил на богомолье в Лавру, то посетил бывшего своего законоучителя, митрополита Платона, в Вифании и там у него кушал. Много рассказывали о новой Вифанской церкви, устроенной внутри наподобие горы Фавор: кто хвалил, а кому и не нравилась, и вот наконец довелось мне и самой ее видеть. Нам сказали, что обедня начнется в восемь часов, и мы встали пораньше, так что в семь часов были уже готовы ехать; проехали эти три версты от Троицы до Вифании и туда поспели еще до благовеста. В этот день я видела архиерейское служение все вполне, от начала до конца. |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 5 голосов: 4.8 из 5) Маскав, четверг. Сергей Найденов собрал с пола кашу, заварил чай и сидел теперь за столом, размышляя. Так всегда бывает. Надо — не докличешься. А жена психанула — вот уже и такси тут как тут. Тьфу!.. В том, что Настя поехала к Зарине, сомнений не было. И в том, что она долго там не задержится — тоже. Остынет, пока доедет, — и вернется. И если, вернувшись, застанет дома, ему до кисмет-лотереи уже не добраться. Не пустит. Значит, нужно поспешать. Он уже не мог и вспомнить, когда в последний раз был в Рабад-центре. Лет пять назад… В студенческие годы они с Сергеем, бывало, захаживали туда. Нет, не захаживали, а считанные разы выбирались. Найденов учился, что называется, на медные деньги. Отец погиб при взятии Костромы, мать преподавала французский в школе при мечети. Так и жили — пенсия за отца да зарплата матери, совсем не великая. Ему, как коренному маскавичу, стипендию платили на тридцать процентов выше — да все равно едва сводили концы с концами. Со второго семестра пришлось подрабатывать… Он смотрел на пиалу с горячим чаем и никак не мог вспомнить: берут деньги за вход в Рабад-центр или не берут? И потом: туда в пиджаке, что ли, нужно идти? А кстати! Найденов раскрыл шкаф и внимательно рассмотрел пиджак. Пиджак был, конечно, не новый. Он покупал его, когда работал в «Ай кампани». Они с Настей года два как поженились и жили на довольно широкую ногу. Настя заканчивала ординатуру… чего там стоила ее стипендия копейки… зато он капитально зарабатывал. Одевались как хотели. Жилье снимали приличное. Настюша любила рестораны — хоть и робела: в Питере, с отцом, не знала, что это такое. Не отказывались заглянуть вечерком в «Веселую креветку» или даже, если находился повод потратить лишнее, в «Кувшин дракона». Часто мотались в Питер проведать Павла Николаевича. Если не получалось — так просто деньги посылали. У Павла Николаевича был еще брат, Федор Николаевич. Но он с женой уехал в Гумкрай, когда Настя училась в пятом классе. Им долго не давали въездную визу, все что-то проверяли. Первое время после отъезда Федор Николаевич часто писал — все, по словам Насти, рассказывал, как хорошо они устроились. Оттуда у нее и мечты эти — из переписки. Но через полтора года Федор Николаевич почему-то наглухо замолк. Настя отправила несколько безответных писем… потом вышла замуж, уехала в Маскав, Павел Николаевич умер… Жизнь. |
| Сие Галилейское море называется еще Тивериадским морем и езером Геннисаретским, чрез которое проходит река Иордан. На брегу сего моря ходя, Господь наш увидел двух братьев: Симона, глаголемого Петра, и Андрея брата его, кои, будучи рыбаками, ввергали мрежи в море. Не по случаю же ходил тамо Христос, но предвидев, что тогда находились на море Галилейском Петр и Андрей, нарочно пришел туда, да призовет их на посольство Евангельского благовестия веры. Приметьте изъяснение Евангелиста. Сказав, что «вметаху мрежи в море», присовокупил он и сие: «беста бо рыбаря», дабы никто не сомневался, что первые Христовы ученики были рыбари, то есть люди убогие, и самые простые и неученые. Таковых же проповедников Евангелия избрал Бог, «да не похвалится всяка плоть пред Ним» ( 1Кор.1:29 ). Да не похвалятся царие, что страхом и властию покорили человеков вере; ни богатые, что златом и сребром купили мнения; ни мудрые, аки бы софизмами и красноречием побороли ум. Ни едина, говорю, человеческая сила похвалиться не может, что веру во Христа распространила: «буяя мира избра Бог, да премудрыя посрамит: и немощная мира избра Бог, да посрамит крепкая: и худородная мира и уничиженная избра Бог, и не сущая, да сущая упразднит: яко да не похвалится всяка плоть пред Ним» ( 1Кор.1:27, 29 ). Вся слава веры есть Божественная, все дело есть Божественной благодати. Двух братьев, первых учеников Своих, призвал Владыка всех для того, да научит нас, что все мы братия есмы, и братскую любовь один к другому хранить должны. Почему и сказал: «о сем разумеют вси, яко Мои ученицы есте, аще любовь имате между собою» ( Ин.13:35 ). Для чего ж звал их Он в тот самый час, когда ввергали они мрежи в море? Сим показал нам, что долг Апостола и священнопроповедника есть, не чтобы спасать слушающих, но токмо чтоб распростирать мрежу учительства. Священнопроповедник, когда будет проповедывать, и духовный отец, когда будет увещевать и уговаривать, исполнил свое Апостольское дело. Если же ты, слышав, не отвратишься от грехов твоих: то имеет тот мзду свою за труд проповеди, а ты осуждаешься ради жестокости твоего сердца. Ибо долг того есть, чтобы учить и советовать, а твой долг – чтобы внимать и исправляться. Видите, каковое есть Божие смотрение! Бог устроил, да обретутся два человека, братия по плоти, убогие по состоянию, неученые по навыку, рыбари по художеству, избранные по произволению их самих, ввергающие мрежи в море Галилейское. Когда же сия Промысл Божий предуготовал, тогда единородный Сын Его, пришед туда, глагола к ним: |
| Следовательно, задача миссионерства соединить разделенные части человечества, соединить людей в Боге, в Церкви, в Истине, - то есть, соединить весь мip в единую Церковь. Как объединить народы, государства, общества, людей? Объединение народов как таковое, или дружба народов, не есть цель миссионерства. Так же, как не является целью миссионерства дружба с мipoм, или с врагами Бога, - это не истинная дружба, ибо дружить с грешным мipoм значит развращаться, и быть врагом Бога. Цель христианской жизни - стяжание благодати Духа Святаго. Такова же и цель писательства - стяжание благодати Божией чрез проповедь Евангелия в открытом или прикровенном виде. Такова же цель и задача миссионера: нести слово Божие и идти туда, куда сопутствует тебе благодать Божия, делать то, на что призван Богом, - трудиться с помощиею Божиею «на отведенной Богом борозде» и соответствовать призванию свыше; и не ходить туда, куда не идет с тобою Дух Святый, не проповедовать без благодати. Такова же и цель благотворительности: раздавать имение свое, или подавать неимущим от имения своего, не ради расточительности, а ради стяжания благодати Божией, ради спасения души своей и ближних своих. Итак, каждый подвизающийся да подвизается не ради труда и пота, а ради получения от Бога спасительной благодати, и подвизается теми дарами и талантами, коими наделен от Бога. Сегодня Церковь благословляет мipяhaм участвовать в катихизации непросвещенных, оглашать новопришедших, готовить их ко крещению и, по крещении, научать православной вере и жизни по вере. Прежде это было воспрещено правилами Церкви (шестого вселенского собора правило 64-ое: «Не подобает мipяhuhy пред народом произносить слово, или учить, и тако брать на себя учительское достоинство»). Mipяhuhy разрешалось только отвечать на вопросы о вере. Но ныне, при недостатке священнослужителей и открывающемся обширном поле деятельности, Церковь доверила часть труда воцерковления и мipяhaм. И мы отвечаем за души человеческие, за тех, кого призываем и вводим в Церковь. Это нас обязывает трудиться с благоговением, свято, по благословению Церкви. |
|
|
