| Подготовка к Великому Посту Распятие, фрагмент (монастырь Студеница, Сербия) Великий пост предваряют подготовительные недели (воскресенья) и седмицы. Порядок служб подготовительных недель и самого Великого поста изложен в Триоди постной. Она начинается с недели о мытаре и фарисее и заканчивается в Великую субботу, охватывая 70-дневный период. Предваряют Великий пост – святую Четыредесятницу – неделя о мытаре и фарисее, неделя и седмица о блудном сыне, неделя и седмица мясопустная (мясо-отпустная), неделя и седмица сыропустная (сыро-отпустная, сырная, масленица). В приготовительные седмицы Церковь подготавливает верующих к посту постепенным введением воздержания: после сплошной седмицы восстанавливаются посты среды и пятницы; затем следует высшая степень приготовительного воздержания – запрещение вкушать мясную пищу. В приготовительных службах Церковь, напоминая о первых днях мира и человека, о блаженном состоянии прародителей и их падении, о пришествии на землю Сына Божия для спасения человека, располагает верующих к посту, покаянию и духовному подвигу. В синаксаре сырной субботы говорится, что подобно тому, «как вожди пред ополченным войском, уже стоящим в строю, говорят о подвигах древних мужей и тем ободряют воинов, так и святые отцы вступающим в пост указывают на святых мужей, просиявших в посте, и научают, что пост состоит не только в отчуждении снедей, но и в обуздании языка, сердца и очей». Такое приготовление к посту Четыредесятницы есть древнее установление Церкви. Так, уже знаменитые проповедники IV века святые Василий Великий, Иоанн Златоуст, Кирилл Александрийский в своих беседах и словах говорили о воздержании в Недели, предшествующие Великому посту. В VIII веке преподобные Феодор и Иосиф Студиты составили службы на Недели о блудном сыне, мясопустную и сыропустную; в IX веке Георгий, митрополит Никомидийский, составил канон на Неделю о мытаре и фарисее. Приготовляя к посту и покаянию, Церковь в первую Неделю примером мытаря и фарисея напоминает о смирении, как истинном начале и основании покаяния и всякой добродетели, и о гордыне, как главном источнике грехов, который оскверняет человека, отдаляет его от людей, делает богоотступником, заточающим себя в греховную самостную оболочку. |
| 4 марта — память всех преподобных отцов, в подвиге просиявших (переходящее празднование в субботу сырной седмицы) 3 березня 2006 р. 18:04 Великий пост предваряют подготовительные Недели и седмицы. Приготовление к Святой Четыредесятнице начинается вскоре после праздника Богоявления. Собственно Четыредесятницу предваряют четыре подготовительные Недели (воскресенья): о мытаре и фарисее (без седмицы), о блудном сыне, мясопустная (мясо-отпустная) и сыропустная (сыро-отпустная, сырная) (с седмицами). В приготовительные Недели и седмицы Церковь подготавливает верующих к посту постепенным введением воздержания: после сплошной седмицы восстанавливаются посты среды и пятницы; затем следует высшая степень приготовительного воздержания — запрещение вкушать мясную пищу. В приготовительных службах Церковь, напоминая о первых днях мира и человека, о блаженном состоянии прародителей и их падении, о пришествии на землю Сына Божия для спасения человека, располагает верующих к посту, покаянию и духовному подвигу. В синаксаре сырной субботы говорится, что подобно тому, «как вожди пред ополченным войском, уже стоящим в строю, говорят о подвигах древних мужей и тем ободряют воинов, так и святые отцы вступающим в пост указывают на святых мужей, просиявших в посте, и научают, что пост состоит не только в отчуждении снедей, но и в обуздании языка, сердца и очей». Такое приготовление к посту Четыредесятницы есть древнее установление Церкви. Так, уже знаменитые проповедники IV века святые Василий Великий, Иоанн Златоуст, Кирилл Александрийский в своих беседах и словах говорили о воздержании в Недели, предшествующие Великому посту. В VIII веке преподобные Феодор и Иосиф Студиты составили службы на Недели о блудном сыне, мясопустную и сыропустную; в IX веке Георгий, митрополит Никомидийский, составил канон на Неделю о мытаре и фарисее. Сырной седмицей или масленицей называется седмица, следующая за Неделей мясопустной. В ее продолжение не вкушается мясо, но пост на остальные скоромные продукты в среду и пятницу отменяется. В среду и пятницу не совершается Божественная литургия. За вечерним богослужением во вторник впервые читается молитва святого Ефрема Сирина, которая многократно повторяется за всеми великопостными богослужениями. |
| Но, действуя в духе любви и милосердия Божия, Православная Церковь не возлагает правил пощения во всей полноте на детей, больных, немощных и престарелых, не отчуждает их от участия в радости причащения и Пасхи. Но немощные телом, как и здоровые, обязаны в Святую Четыредесятницу творить дела любви и милосердия и, равно как и в другие посты, хранить духовный пост от грехов. В многочисленных стихирах и тропарях служб Святой Четыредесятницы Церковь разъясняет сущность истинного поста как средства духовного возрождения: время духовного подвига, упрочения себя в самоотвержении, умерщвления греховных пожеланий. Поэтому Церковь в своих песнопениях Святую Четыредесятницу называет веселым временем поста. Подготовительные дни к Святой Четыредесятнице Великий пост предваряют подготовительные Недели и седмицы. Порядок служб Великого поста и подготовительных к нему Недель, начинающихся Неделей о мытаре и фарисее, и Страстной седмицы, заканчивающейся в Великую субботу (всего 70 дней), изложен в Триоди постной. Приготовление к Святой Четыредесятнице начинается вскоре после праздника Богоявления. Собственно Четыредесятницу предваряют четыре подготовительные Недели (воскресенья): о мытаре и фарисее (без седмицы), о блудном сыне, мясопустная (мясо-отпустная) и сыропустная (сыро-отпустная, сырная) (с седмицами). В приготовительные Недели и седмицы Церковь подготавливает верующих к посту постепенным введением воздержания: после сплошной седмицы восстанавливаются посты среды и пятницы; затем следует высшая степень приготовительного воздержания – запрещение вкушать мясную пищу. В приготовительных службах Церковь , напоминая о первых днях мира и человека, о блаженном состоянии прародителей и их падении, о пришествии на землю Сына Божия для спасения человека, располагает верующих к посту, покаянию и духовному подвигу. В синаксаре сырной субботы говорится, что подобно тому, «как вожди пред ополченным войском, уже стоящим в строю, говорят о подвигах древних мужей и тем ободряют воинов, так и святые отцы вступающим в пост указывают на святых мужей, просиявших в посте, и научают, что пост состоит не только в отчуждении снéдей, но и в обуздании языка, сердца и очей». |
| Вот и Субботино. Большое старинное селение. Благолепный и снаружи и внутри храм Преображения Господня. Большое стечение прихожан. Настоятеля нет. За его отсутствием приходом заведует соседский, иванковский священник. Приходской же священник, он же благочинный Кулышев, в Оренбурге. Вследствие этого и книги церковные были не осмотрены, так как они хранятся у настоятеля. После литии и многолетия владыка сказал поучение о Преображении Господнем и значении его для нас. В приходе певчие-любители поют довольно уверенно и мелодично. Утварью и ризницей храм обеспечен. Архипастырское благословение было преподано каждому. После чего владыка отбыл в приход иванковский, в пяти верстах от села Субботина. Николаевская церковь села Иванковского. 5 верст Церковь холодная. Печи устроены плохо. Зимой сыро и вследствие плохих печей очень темнеет. Угарно и холодно. Ризница достаточна. Библиотека удовлетворительная. Церковные книги исправны. Народу при встрече владыки было очень много. Владыка совершил краткое молебствие. По окончании было произнесено поучение о святителе Николае, покровителе храма и села. Преподав архипастырское благословение, владыка посетил причт, состоящий из священника и псаломщика. Прихожанами было высказано пожелание иметь диакона, так как священник очень устает, особенно Великим постом. Владыка предложил подать прошение, которое тут же и было подано. За Иванковским следует Воскресенская слобода, 20 верст. Владыка совершает здесь всенощное бдение. Звон по приезде. Здесь был назначен ночлег. Звон к литургии в 7 часов утра. Литургию совершает владыка. Храм в слободе величественный, вместителен, но очень грязен. Устроенное в нем паровое отопление не дает желаемых результатов: и не тепло, и очень сыро. Вследствие чего весь храм покрыт плесенью. К храму Божию народ усерден. Существует хор под умелым руководством псаломщика-диакона. Церковные книги в исправности. Ризница дорогая, но находится в самом плачевном состоянии, загрязнена, помята и истрепана. В приходе два священника. Но внимания к храму мало. За всенощным бдением в субботу и за литургией в воскресенье владыка сказал поучение. Посетив дом причта, владыка в 1 час дня отбыл из прихода. |
| Санька пятился от меня. Колька за его спиной взывал тугим шепотом: “Дай! Дай!” — Кольке ловчей ушить Саньку. Нет уж, нет! Я столько натерпелся от этого обормота… — Ррыз! — взвизгнул я и, подпрыгнув для удара, сделал бросок рукой, Санька бац в утрешнюю коровью лепеху и затих — нет ликующего вопля, мяч остался у меня. Не давая опомниться поверженному супротивнику, я изо всей силы влепил тугим, что камень, мячиком в бок Саньке, и его, будто притопнутую гусеницу, повело, изогнуло. Он беспомощно возился на земле, сучил ногами, ловил ртом возух, вонзив грязные пальцы в траву… — Вот! Додразнился… — растерянно топтался я. — Ввот… Санька долго мочился под себя, бок у него больной. Бабушка Катерина Петровна пользовала его травками, поила теплой заячьей кровью, давала заячьего мяса, творила молитву, от всех скорбей и недугов: “Во имя Отца и Сына, и Святого Духа! Как Господь Бог небо и землю, и воду, и звезды, и сыро-матерной земли утвердил и крепко укрепил, и как на той сыро-матерной земле нет ни которой болезни, ни кровныя раны, ни щипоты, ни ломоты, ни опухоли, так же сотвори, Господи, штабы у раба Божия, у Александра пусть укрепится водоточная жила и всякая кость в теле, штабы ходил он до ветру по-людски и спал по-андельски! Он хоть мошенник и плут, Санька-то, а все же ребенок и Божий человек есть, ну как застудится… Никакой ведь сменки у парнишшонки, опрудится — и в мокром на улку. Васеня рази за всей ротой углядит? Ей самой догляд нужон…” Громко бухалась лбом об пол бабушка, напористо просила и разбудила, видать, небесную силу — Санька наладился, “водоточная” жила в нем укрепилась. Но нет-нет согнется Санька, схватится за бок, вытаращит глаза и дышит перебоисто, судорожно: “ЧЕ ты, Санька, чЕ? — спросишь. — Болит?” -“Ни-и-иштя-ак”. Трудно поднимался с земли Санька, дышал прерывисто, словно бы пытаясь сглотнуть с блюдца горячий чай, на переносице его выступили капли. Не замечая, что рука измазана зеленой жижей, он прижал к боку рубаху, согнувшись, ковыльнул к заплоту и уперся в него лбом. А я упрямо талдычил: |
| Четверг, 9 октября «Знамение», перевязка. Ларионов 112-го Уральского полка, правая голень. Милютин 4-го Кавказского стрелкового полка, левая нога внизу. Чистяков 12-го Финляндского стрелкового полка, в левую руку. Татьяниному Гайнулину 4-го Кавказского стрелкового полка операция левой руки. Зашли на минуту к нашим. Были в Большом лазарете. Завтрак и обед с тетей Эллой и Костей. Заезжали днем в Красный Крест и покатались с Мама и тетей. К чаю дядя Павел. В 11 часов 15 минут тетя уехала. Известия, слава Богу, неплохие. Помоги Боже. 0,5 градуса. Пятница, 10 октября «Знамение», перевязка. Шаповалов 111-го Донского полка, рана левой стопы, правого предплечья. Пугач 302-го Сурожского полка, рана правого плеча, лопатки, правой голени. Гиренюк 105-го Оренбургского полка – перелом правой голени. У всех были и с ходящими снимались в саду. На солнце тепло. К[арангозов] без палки – почти не хромает. Завтрак, чай, обед с Папа и Мама. Днем с гуляли в Баблово. Алексей на своем маленьком моторе с Кегрессом 217 . Ездили к дяде и тете 218 в Павловск. Видела Всеволода. Душка ужасный. В 6 часов кинематограф: «Василий Рябов» 219 и «Папа в Ставке». В 11 часов спать. Лекция. 2 градуса мороза. Суббота, 11 октября «Знамение» и 2 операции в Большом лазарете. Одному под левым коленом вырезали опухоль, я перевязала, а другому из левого бедра вынули пулю. В нашем маленьком Мама перевязывала офицеров, а мы у наших сидели. Я с К[арангозовым]. К завтраку были Иоанн, Игорь и граф Фредерикс. Днем гуляли. Сыро, туман. В 4 часа вечера 5 с Папа и Мама ездили к нашим 220 . У всех были. Были у Всенощной. Ш. душка – на встрече. Обедали Елена и Иоанн. Спать в 11 часов. 2 градуса тепла. Воскресенье 12 октября Все у Обедни. Завтрак и обед семейный, сидела дома, немножко простужена. В 4 часа мы 4 с Папа и Мама ездили в Гусарский лазарет – 48 солдат 221 . Мы 4 пили чай у Ани с Зборовским и Ш. душкой. Так рада наконец увидались и уютно говорили. Мы заняли нашу Раву, Скерневицы 222 и все слава Богу. Сыро, холодно. 3 градуса. Алексей хорошо. Николай Павлович [Саблин] не здоров. Из дневника Татьяны Николаевны |
| Дворец в 1909 г. имел вид большого деревянного здания с навесными балконами, так что в комнатах было всегда темно и сыро, особенно же сыро было внизу, в бывших покоях Императрицы Марии Александровны, со старинной шелковой мебелью и разными безделушками. Государь и дети ежедневно завтракали со свитой внизу, в большой белой столовой, единственной светлой комнате; Государыня завтракала наверху одна или с Алексеем Николаевичем. Жизнь в Ливадии была простая. Мы гуляли, ездили верхом, купались в море. Государь обожал природу, совсем перерождался; часами мы гуляли в горах в лесу, брали с собой чай и на костре жарили собранные нами грибы. Государь ездил верхом и ежедневно играл в теннис.[…] Танеева А. А. (Вырубова). Страницы из моей жизни. Посвящается возлюбленной Государыне Александре Феодоровне//Русская Летопись. Издание «Русского Очага» в Париже. Кн. 4. Париж, 1922. С. 33. 5-го Октября. Понедельник. До обедни, по случаю именин Алексея, у дворца делал парад частям, квартирующим здесь. У обедни и завтрака было много народа.[…]. В 2 часа приехал поздравить добрый Эмир Бухарский. Дневник Государя Императора Николая Александровича.//ГАРФ. Ф. 601. Оп. 1. Ед. хр. 254. 20-го октября, в день кончины Императора Александра III была панихида в комнате, где он почил, в его маленьком дворце, все стояли вокруг его кресла, покрытого черным сукном. Мы прожили до середины декабря; стало холодно, в горах выпал снег. Государь уехал в Италию, в Ракониджи к королю итальянскому. Это была первая при мне разлука Их Величеств. Простившись с Государем, Ее Величество целый вечер плакала, замкнув свою комнату. Никто, даже дети, не входили к ней. Но зато радости свидания не было границ. «К сожалению, нам всегда приходится расставаться и встречаться при других, – говорила она, – при свите и публике». Осенью заболел Наследник. Все в дворце были подавлены страданиями бедного мальчика. Ничто не помогало ему, кроме ухода и забот его матери. Окружающие молились в маленькой дворцовой церкви. Иногда мы пели во время всенощной и обедни; Ее Величество, старшие Великие Княжны, я и двое певчих из придворной капеллы. Фрейлина Тютчева читала шестопсалмие.[…] Среди горестных переживаний болезни Алексея Николаевича приезжал с докладом дорогой отец. |
| Темой его было приблизительно: «помни последняя твоя и во веки не согрешиши». За ним я рассказал об терпении Иова . После речей стали пить чай, есть кваси и беседовать; прежде всего порешили, чтобы «симбокуквай» и впредь совершался ежемесячно именно в это 14-е число по очереди в христианских домах. Может быть, это оживит здешнюю начинающуюся церковь . Как видим, в таком оживлении она сильно нуждается. Что же делать? Составилась она из христиан, случайно сошедшихся издалека и затерявшихся в язычестве вдали от церкви. Сразу трудно им всем стать на ноги, но при катехизаторе, при богослужении, при постоянных посещениях священника будут лучшими христианами и они. Впоследствии город Масике вырастет, сойдутся сюда еще больше христиан, может быть тогда и церковь усилится и произведет более заметное влияние на окружающую среду. Вакканай 15 сентября. В семь часов утра выехали на «Сейриу-мару» (Голубой дракон) на север в Вакканай. Наш голубой дракон давно уже плавал по морям, что-то более тридцати лет, и теперь ему осталось очень немного: и для судов, ведь, есть предельный возраст, особенно для построенных, как наше, пополам из дерева. Дул сильный северный ветер, было холодно и сыро на верхней палубе, а внизу сидеть тошно, пароход покачивался. В каюте только и ехал я один. Около полудня пристали к Ягисири, небольшому островку, чтобы только кое-как сдать туда почту. Место совершенно открытое, волны бушуют свободно. Островок не очень высокий, покрыт уже оголенными серыми деревьями, сквозь которые странно зеленеет непосохшая трава. По берегу маленькие избенки, рыбацкие поселки, должно быть, и в них теперь холодно и сыро, только в «ирори» горят толстые дрова, наполняя все своим едким, удушливым дымом. Часов в пять подошли к острову Рисири (при входе в Лаперузский пролив) и, заслонившись им от ветра, остановились там ночевать, что уже было совсем не интересно. Здешние холода нас приводили в отчаяние: теплой одежды не было никакой, а погода сибирская. Отец Николай воспользовался своей стоянкой в Масике, чтобы сшить себе ватное «хабри» и «кимоно» (первое – по значению – сюртук: напоминает несколько греческую полуряску: широкое платье с такими же рукавами и с расходящимися полами, длиной оно немного выше колен. |
| И мы знаем, что «сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит». Да, никто не видел следственного дела отца Серафима (Тяпочкина), но тысячи людей видели его слезы. Эти слезы он каждый день проливал за свои и наши грехи. Могила архимандрита Серафима в Ракитном В третий раз я приехал в Ракитное 18 сентября этого года. Приехал поздно, и меня положили в гостиной семейного дома, в котором живут пятеро детей, усыновленных нынешним настоятелем Никольского храма отцом Николаем. На следующее утро было назначено открытие «Серафимовских чтений», посвященных проблеме сохранения традиций. Я проснулся рано и вышел из дома. Моросил мелкий дождь. Было сыро и холодно. Я хотел подойти к могилке отца Серафима, но остался на крыльце. У могилки на коленях стояла молодая девушка. Она о чем-то слезно молила батюшку Серафима, часто крестилась и отбивала земные поклоны. Чтобы не смущать ее, я вернулся в дом. Выглянув в кухонное окно через четверть часа, я увидел ее в том же положении. Дождь между тем усилился. Через некоторое время к могилке подошли трое молодых людей. Девушка встала, перекрестилась и быстро пошла к калитке, а трое молодых людей открыли зонт, достали книжку и стали молиться – очевидно, это был акафист. Вскоре появились другие люди: и пожилые, и молодые. К кресту подходили группами и поодиночке. Молодые люди чуть отошли в сторонку. Я с полчаса наблюдал за непрерывным потоком паломников, пока помощник отца Николая не позвал меня, сказав, что батюшка приглашает выпить чаю. За воротами стояло с десяток автомобилей. На одном из них были немецкие номера. Я спросил отца Николая, всегда ли бывает столько паломников. – Иногда бывает и больше, – улыбнулся он. К моменту приезда архиерея храм был полон. Большая толпа стояла во дворе. После молебна все переместились во дворец молодежи, где и проходили чтения. Первым выступил владыка Иоанн. Я тезисно записал основную часть его доклада. Он сказал, что в основе народных традиций лежат традиции духовные, церковные. Главная черта христианина – это любовь к Богу, ближнему, отечеству и всему Божьему творению. |
| Однако и в этот день мы были порадованы красочным зрелищем. В храме шла подготовка к венчанию. Невеста в национальной одежде (вифлеемские женщины так одевались и много веков назад, а еще они считаются самыми красивыми женщинами на Святой Земле) ждала жениха. Мы, подивившись на ее красоту, прошли мимо и спустились по лестнице вниз, в те пещеры, которые находятся под большой базиликой. Это пещера Иосифа Обручника, св. Иеронима — переводчика Библии на латинский язык, и главное — пещера вифлеемских младенцев. В эту «трагическую пещеру» ведет длинная каменная лестница. Посредине лестницы редкая икона, такой второй больше нигде нет: Господь держит в плате убитых младенцев-мучеников, а внизу изображена сцена их убийства. Икона явно нового письма, но очень выразительная. Из книг узнала, что нынешнее благолепие эта пещера приобрела совсем недавно, а еще в начале XX века здесь было темно, сыро, икон не было, а во мраке в глубине почивали косточки, к которым паломники в благоговении прикладывались. Сейчас здесь устроен престол, на котором в редкие дни совершается литургия. Когда мы вышли из пещеры младенцев, уже наступил вечер, нам разрешили пройти на задний двор храма — тут как раз хорошо видна и колокольня храма, и абсида его. В озарении заходящего золота солнца, в тишине двора отец Андрей прочел нам евангельские строки о Рождестве. Мы все вместе пропели тропарь и в тихой радости вышли на подсвеченные огнями витрин улицы Вифлеема. Впереди высоко над домами горел крест. «Это наша гостиница, в которой мы будем ночевать последнюю ночь», — сказала матушка Евфалия. А мы опять обрадовались: еще сюда приедем, и хорошо, что в святую пещеру попадем уже без всякой суеты, ни на что не отвлекаясь. О литургии в пещерном храме и более подробно о Вифлееме я напишу в завершающей главе книги. Глава седьмая, о Горнем монастыре и встречах в нем, а также о паломничестве в Наблус к колодцу Иакова, в пустыньку св. Иоанна Предтечи, к Симеону Богоприимцу и к Лазарю Четверодневному Все-таки закалки у меня не хватило: после двух бессонных ночей и переполненных впечатлениями четырех дней паломничества я сломалась — и решилась на пятый день паломничества остаться в Горней. |
|
|
