| — Тут ведь не Англия и не Германия, мистер Уормолд. В тропиках девушки рано становятся взрослыми. В доме напротив с треском распахнулись ставни, а потом стали раскачиваться от морского ветерка и хлопать — клик-клак! — как старинный маятник. Уормолд сказал: — Мне пора. — Пылесосы обойдутся без вас, мистер Уормолд. Это был день горьких истин. — Как и мои пациенты без меня, — добавил доктор добродушно. — Люди болеют всегда, но покупать пылесосы они не обязаны. — Да вы и берете с них дороже. — Но получаю всего двадцать процентов. Трудно что-нибудь отложить из этих двадцати процентов. — В наш век ничего не откладывают, мистер Уормолд. — Мне нужно… для Милли. Если со мной что-нибудь случится… — В наш век никто не верит в долголетие — так стоит ли волноваться? — Все эти беспорядки плохо отзываются на торговле. Кому нужен пылесос, если не работает электричество? — Я мог бы одолжить вам небольшую сумму, мистер Уормолд. — Нет, что вы! До этого еще не дошло. Меня тревожит не сегодняшний день и даже не завтрашний, я беспокоюсь за будущее. — Ну, тогда уж вовсе нечего волноваться. Мы живем в атомный век, мистер Уормолд. Нажмут кнопку — и нас нет. Еще рюмочку, прошу вас! — Да, вот новость! Знаете, что сделала фирма? Прислала мне пылесос «Атомный котел»! — Не может быть! Вот не знал, что наука пошла так далеко! — Конечно, в нем нет ничего атомного — он просто так называется. В прошлом году был «Турбореактивный», в этом — «Атомный». А втыкать вилку в штепсель нужно, как и раньше. — Стоит ли тогда волноваться? — снова, как лейтмотив, повторил доктор Гассельбахер, уткнувшись в рюмку. — Они не понимают, что такое название может иметь успех в Америке, а не здесь, где духовенство без конца обличает науку, которую обращают во зло людям! Мы с Милли в воскресенье ходили в собор — вы же знаете, как она любит, чтобы я ходил к обедне: все еще надеется, что наставит меня на путь истинный. Ну вот, отец Мендес и описывал там полчаса действие водородной бомбы. Те, говорил он, кто верит в рай на земле, превращают эту землю в ад; и довольно убедительно он все это говорил, очень понятно. И как, по-вашему, я чувствовал себя в понедельник утром, когда мне пришлось украсить витрину новым пылесосом «Атомный котел»? Ничуть бы не удивился, если бы кто-нибудь из окрестных головорезов побил мне стекла. Тут еще их союзы — «Католическое действие», «Христос — „царь небесный“ и вся эта дребедень. Прямо не знаю, что и делать, Гассельбахер! |
| Вне рациональных доводов в русле футуро-оптимизма остается надежда на чудо. На какое чудо? «Сон золотой», который по завету поэта Беранже «навеет безумец»? Но мы в нашей истории уже этот период сновидений прошли. В них было многовато кошмаров. Как писал другой поэт – Максимилиан Волошин: « Одни возносят на плакатах свой бред о буржуазном зле, о светлых пролетариатах, мещанском рае на земле…» А если говорить о Божьем чуде – то как мы его должны понимать? Эфесский собор, мы знаем, о осудил как иудействующую ересь концепцию хилиазма – тысячелетнего счастливого всемирного царства с Христом во главе, за которым уже будет Страшный суд. По православному учению вместо этого будет 3-летнее царство антихриста, а потом Армаггедон, Суд, воскресение мертвых и «жизнь будущаго века». То есть наше упование лежит вне пределов нынешнего обреченного мipa, за гранью нынешней цивилизации. И, если мы православные, то нам не приходиться надеяться на некое идеальное или близкое к тому устройство в том числе и нашего русского государства – под красным ли кумачом коммунизма или штандартом «Белого царя». Вспоминается известная и отнюдь не безсмысленная шутка советского времени: «это уже коммунизм или будет еще хуже?» В истории могут быть известные флуктуации между «получше и похуже», но в целом все в мире идет в сторону ухудшения, порчи, энтропии – к известному концу, за которым вечный неотмирный Свет Христов для одних и вечная тьма для других. Эпоха просвещения и последующая за ним эра модерна приучили целые поколения, включая многих из нас относиться к этой христианской парадигме с некоторым, плохо осознаваемым внутренним протестом: «как так все будет только хуже?», да это же пессимизм какой-то! А мы же — не пессимисты. Да, православные христиан – не пессимисты. Это и не в русском характере. Но давайте определим в чем наш оптимизм. На личном уровне это оптимизм стоический : «делай, что должно и будь что будет», «Бог не выдаст, свинья не съест», «Двум смертям не бывать…» и так далее. А уровне общенародном, общенациональном, который из нас последние тридцать лет усиленно вытравливали – это крепкое ощущение единой семьи и единой судьбы. Стыд перед предками и ответственность перед потомками – сколько бы поколений еще пришло до Конца. «Любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам» – в этой известной пушкинской формуле нет отдельно «любви к потомкам», просто потому, что любовь к детям и внукам – константа. Все эти положения, кстати, достаточно четко сформулировали в свои речах на прошедшем Всемирном Русском Народном Соборе по-раздельности, и президент и Патриарх. В них, если заметили, не было каких-то экскурсов в далекое будущее. И это очень правильно! Потому что сегодня как никогда глупо заглядывать в послезавтра, которого, весьма вероятно, просто не будет. Нужно выжить – не только материально, но. в первую очередь – духовно: сегодня и в ближайшем «завтра». А, по возможности, стать ковчегом последних времен для желающих противостоять царству антихриста. |
| В договоре, заключённом на строительство храма говорилось: «Выстройка сей церкви должна быть крестообразной, мерою с алтарем, в длину и в вышину 50 аршин, и колокольня в длину и ширину 18, а в вышину, как пропорция по архитектуре требует». Храм должен был быть построен «самою искуснейшею топорною, пиляною и струганою прочною работаю» и окончен ровно через год. Рабочих людей, по завершению храма, черноморцы обязывались на своих подводах отвезти в Кущевку. Строители запросили за свой труд 10 тысяч рублей. За работами наблюдали главный мастер ростовский мещанин Толстоухов (в дальнейшем он получил за свою старательность от войскового начальства похвальный аттестат) и есаул Черноморского войска Моренко, «весьма искусный в строительном деле человек». На деле строительство потребовало большего количества времени, чем было оговорено в контракте. Для работ по сооружению иконостаса, закончившихся только в 1807 году, сотник Планкевич купил в Москве все необходимые для этого материалы, а мастеров нашел среди кубанцев. Студент Емельян Иванчин сделал оригинальный план иконостаса, крепостной дворовый человек Иван Слезнев нарезал тончайшие художественные узоры на дереве, купеческий сын Фёдор Фёдоров грунтовал доски, а расписывал их Московского живописного цеха художник Никифор Чеусов. Работа получилась великолепная. Но самые драгоценные церковные украшения составили старинные предметы, принадлежавшие когда-то казацким Свято-Троицкой церкви и Межигорскому монастырю, конфискованные при разрушении Запорожской Сечи, а в 1798-1804 годах возвращённые черноморцам. Судя по сохранившимся изображениям, можно утверждать, что архитектура Воскресенского собора несла в себя яркие черты «украинского барокко», сохранившего древнерусские строительные традиции. Главный храм черноморского войска был столпным, шестиглавым (в одном из столпов помещалась колокольня), составлявшим в плане латинский крест. Каждый из шести восьмигранных столпов был трёхъярусным, причём верхние ярусы были уже нижних, и отделялся от них сомкнутыми сводами, покрытыми снаружи железной кровлей. На своде третьего (верхнего) яруса помещались железная главка луковичной формы, увенчанная крестом. Кресты и главки были вызолочены, кровля была покрыта «медяной» краской. Между собой были связаны на уровне первого яруса. |
| Первоначальная высокая трехъярусная колокольня Воскресенского собора имела шатровое завершение. На низкий четверик основания колокольни был водружен вертикально вытянутый двухъярусный восьмигранный столп, ярус «звона» которого был прорезан арочными проемами с архивольтами. Композицию колокольни увенчивал стройный кирпичный шатер с поясом слуховых окон. Ведущую роль в оформлении фасадов холодного храма Воскресенского собора играли колончатые оконные наличники с различными по форме очельями: на окнах алтарной апсиды и четверика – трехлопастные, во втором ярусе окон четверика с треугольным фронтоном, в окнах широкого восьмерика - в виде двух встречных завитков-волют с двускатной бровкой. Апсида холодного храма увенчивалась профилированным карнизом из полочек на массивных кубических кронштейнах, получивших огрубленную трактовку из-за отсутствия углублений для керамических вставок. Фасады храмового четверика и восьмерика собора также увенчивались профилированным карнизом из полочек, под которым был протянут пояс мелких частых кронштейнов. Углы четверика и стены алтарной апсиды были обработаны своеобразными округлыми пилястрами с «капителями», составленными из четырех кронштейнов. Ребра храмового восьмерика были обработаны массивными полукруглыми пилястрами с «капителями» из профилированных поясов и мелких зубцов между ними. Архитектурное оформление северного и южного придельных храмов, было одинаковым и включало колончатые без завершений наличники вокруг заглубленных профилем в стену оконных проемов. Между венчающими профилированными карнизами, составленными из полочек, и рамами оконных наличников приделов был протянут декоративный пояс в виде профилированной тяги на мелких частых кронштейнах. Массивный, вертикально вытянутый нижний ярус поздней колокольни, в котором находились лестничные марши для подъема в придельный храм Великомученика Никиты, был возведен в один уровень карнизов с двухэтажным переходом и восьмигранным объемом придельного храма. Углы этого яруса колокольни были обработаны спаренными плоскими пилястрами, игравшими важную роль в тектонике и пластическом уборе ее форм. На западном и боковых фасадах нижнего яруса колокольни находилось по одному «итальянскому» окну, обрамленному профилированной штукатурной рамой с полукруглым верхом. |
| Після закінчення богослужіння з вітальним словом до присутніх звернувся архієпископ Єгор " євський Марк, який поділився радістю спільного служіння у Воскресенському кафедральному соборі Руської Зарубіжної Церкви , який цього року відзначив 50-річчя з дня освячення . Владика Марк відзначив важливість збереження церковної єдності на латиноамериканській землі і висловив надію, що ті, хто відпав від спілкування з Церквою, повернуться в її лоно. «Сьогодні разом з нами співслужили священики Московського Патріархату з країн Латинської Америки, тим самим уособлюючи свято церковної єдності», — сказав архіпастир. Говорячи про важливість духовного життя для співвітчизників за кордоном, архієпископ Марк, зокрема, відзначив: «Цей храм є місцем служіння, місцем молитви для російських людей, що знаходяться далеко від своєї Батьківщини. Тут вони звертаються до Бога і черпають духовні сили. Сьогодні читалося Євангеліє, в якому Господь показав Своїм учням образ винограднику. Ці слова мають свій зміст, свої оцінки. Говорячи цими словами, можна уподібнити руський народ винограднику, який нам спільно слід обробляти». Зі словом-відповіддю звернувся єпископ Каракаський Іоанн, який привітав присутніх у храмі, а також тих, хто співслужив за Літургією у цей святковий день: «Для нас, хто перебуває в Аргентині, це справжній подарунок, тому що сьогоднішня архієрейська служба — важлива подія. Нам доставляє величезну радість бачити священнослужителів з багатьох куточків Південної Америки, щоб разом помолитися і висловити взаємні братні почуття, перебуваючи у спілкуванні між собою». З благословення Святішого Патріарха Московського і всієї Русі Кирила, зважаючи на труди із зміцнення церковної єдності, архієпископ Марк вручив голові Об " єднання російських кадетських корпусів в Аргентині І. М. Андрушкевичу орден святого благовірного князя Даниїла Московського III ступеня. Собор Воскресіння Христового у місті Буенос-Айресі був побудований в середині 50-х років минулого століття російськими емігрантами, які прибули до Аргентини після Другої світової війни. Тоді до Аргентини приїхали два священики Руської Православної Церкви Закордоном протоієрей Георгій Романов та архімандрит Михаїл (Дикий). У 1948 році на кафедру знову створеної Аргентинської єпархії РПЦЗ був призначений перший архієрей — архієпископ Пантелеїмон (Рудик). Всього до Аргентини з Європи разом зі своєю паствою числом близько семи тисяч осіб переїхали більше десяти священнослужителів. Спочатку архієрейські богослужіння відбувалися в найнятому приміщенні на вулиці Облігадо, яке було обладнане під храм. |
| До сугубої єктенії були включені подячні молитви у зв " язку з 50-річчям священнослужіння Святішого Патріарха Кирила. Потім були піднесені прохання про єдність Православної Церкви і збереження Церкви від розділень і розколів. Після сугубої єктенії Предстоятель Руської Церкви звершив молитву про мир в Україні. Проповідь перед причастям виголосив протоієрей Костянтин Пархоменко, клірик Свято-Троїцького Ізмайловського собору Санкт-Петербурга. Після закінчення Літургії митрополит Санкт-Петербурзький і Ладозький Варсонофій привітав Святішого Владику і підніс Його Святості список ікони «Всіх скорботних Радість» (з грошиками) і крашанку. Звертаючись до Святішого Патріарха Кирила, митрополит Варсонофій, зокрема, сказав: «Ваша Святосте, дорогий Святіший Владико і милостивий наш отче! Христос Воскрес! Протягом ось вже місяця насолоджуємося ми світлом, який засяяв від гробу Господнього, і сьогодні наша пасхальна радість посилена Вашим прибуттям до Вашого улюбленого міста — Санкт-Петербурга. Для нас завжди зустріч з Вами — це велика радість і велика благодать. Нас радує, що свій 50-річний ювілей священнослужіння Ви відзначаєте у своєму рідному місті. Саме тут на Вас були покладені руки владики Никодима, коли він підніс Вас у сан і ієродиякона, і ієромонаха, і поставив біля престолу Господнього приносити жертви за рід людський, за паству. На початку Ви молилися за свою рідну академію, потім Ви несли служіння в Смоленській і Калінінградській єпархії, а тепер у Вас багатомільйонна паства, про яку Ви постійно здіймає руки до Господа Бога, підносите жертви про помилування нас всіх і про єдність всіх нас навколо Христа. Ваша Святосте, ми дякуємо Вам за те, що Ви сьогодні прибули в нашу святу обитель, щоб тут побачити своїми очима труди, які понесла матушка ігуменя Софія за роки відновлення, відродження цього порушеного пам " ятника культури нашої Батьківщини, дома Господнього, присвяченого саме воскреслому Господу. Тому дякуємо сердечно за Ваші труди, за те, що Ви сьогодні звершили велике освячення цього чудового храму». |
| Стоит обратить внимание, что в Воскресенском соборе, изначально проектировавшемся, по-видимому, столичным мастером (только не из Петербурга, а из Первопрестольной), не всё удалось. Проект реализовали не в полной мере, возводили сооружение не москвичи, а сами вологжане, " как они видели " ; судя по проектной модели, которая сейчас хранится в музее Вологды, деталировка и пластика Воскресенского собора должны были быть значительно тоньше. Если приглядеться к обоим храмам - вологодскому и устьянскому, - становится заметно, что устьянцам безусловно удалось придать своей церкви тот утончённый вид, от которого отказались вологжане. Первое, что бросается в глаза: завершения храма в Устье более изящны по сравнению с вологодским прообразом. Вместо глухих барабанов со шлемовидным покрытием - тонкие барочные главки- " рюмочки " , характерные скорее для XVIII века, нежели для XIX, когда строился Никольский храм. Отличия касаются и подкупольного ряда окон: у устьянского храма они прямоугольные, тогда как у оригинала - круглые, что визуально делает его более массивным. Архитектурное решение боковых глав заимствовано у вологодского храма. Каждая установлена на цилиндрическом придельном объёме, так что барабан, по сути, является его продолжением вверх. Барабаны глухие, с декоративной имитацией оконного проёма, как у оригинала; обратите внимание, пилястры имеют ионические капители - то есть, ордерной цельности, требующейся от произведений строгого классицизма, речи не идёт. Колонны коринфского ордера на фасаде - ещё одно отличие Никольского храма от Воскресенского. У вологодского собора - колонны тосканские. Зато его наличники более соответствуют стилю барокко. В устьянском же храме, можно сказать, барочную форму наполняет своим содержанием классицизм (что, впрочем, неудивительно - учитывая время его постройки). В западном притворе располагается вход как в верхний, так и в нижний храм. Он совершенно непохож на притвор Воскресенского собора, что наверное, и неудивительно - пристройку к вологодскому храму сделали только в 1824 году, когда у храма в Устье уже был готов первый этаж. |
| Таким образом спор о „помазании» ставил монофизитов per fas et nefas в прискорбную необходимость держаться такой тактики: а) постараться не понять, что такое „помазание», о чем говорят богословы, когда называют Богочеловека Христом; б) акт „помазания» отнести к такому мгновению времени, которое было не „после соединения»; и в) вопрос о действующих в „помазании» вывести из его триадологического контекста, в особенности устранить соучастие Св. Духа в „помазании». Первоначально (в 1681 г.) спорившит стороны поставили вопрос о „прославлении плоти» Христовой, т. е., как кажется, об „обожении». Но термин „прославление» имеет смысл очень широкий, и оно, начавшись „обожением», продолжалось во всей земной жизни Господа как Его царское мессианское служение и завершилось по воскресении Его. Спорившие, повидимому, и сами признали неудобство такой постановки вопроса и логично решили, что им, для избежания недоразумений, следует выяснить свои воззрения на один момент земной жизни Господа, на самое воплощение. Затем на соборе 1687 г. установлена норма христологических построений: признали правильным то воззрение, которое верно выражает ту истину, что Богочеловек „определился Сыном Божиим в силе помазания Духа Святаго». Эта норма видимо составляет только перифраз слов апостола: Бог – обещал – о Сыне Своем, который – открылся Сыном Божиим ( το ρισθντος Yο Θεο) в силе, по духу святыни, чрез воскресение из мертвых 119 . Повидимому эта нормальная формула благоприятствовала именно евстафианам: их излюбленное слово “помазание” было внесено в нее, и это было единственное слово, которое собор прибавил к библейскому тексту. Однако защитники „ помазания “ вести заключительные прения на основе этой формулы не пожелали, признавая тем самым ее неудобною для себя. Спустя десять лет Валда-Тансые взгляд евстафиан выразил сжато и ясно в двух словах: „Ba-qyb’y tawâhada”, „Помазанием Он соединился”. Успех в выяснении спорного вопроса эта формула представляет несомненный. В 1681 г. абба Николавос сказал, что „обожение” есть следствие „соединения“ двух естеств во Христе, между тем как абба Акала-Крыстос настаивал, что „обожение” есть следствие „помазания”. |
| Из его письма жителям Константинополя известно, что в споре Диоскора с Флавианом он был на стороне Флавиана. Несторий одобрительно высказывался о христологическом томосе святителя Льва, считая, – конечно, ошибочно, – что его содержание тождественно с его собственной христологией. В изгнании он занимался литературными трудами. В начале XX века был найден его написанный на сирийском языке трактат «Тегурта Гераклидис»; слово «тегурта» буквально значит «коммерция», но в данном контексте обозначает просто «трактат», а слово «Гераклид» – это псевдоним; надписание книги действительным именем автора обрекало бы ее на неминуемое уничтожение: по распоряжению императора Феодосия, все сочинения Нестория подлежали сожжению. Это своего рода автобиография и самоапология. Книга заканчивается словами: «Возвеселися со мной, пустыня, подруга моя, прибежище и утешение мое, и ты, земля изгнания, мать моя, которая сохранит мое тело до дня воскресения» . Несторий смирился со своей печальной участью и в изгнании своем находил утешение. «Мое горячее желание, – пишет он в трактате, – да будет благословен Господь небес и земли! А Несторий пусть останется анафемой. Господу угодно, чтобы люди примирились с Ним, проклиная меня. Я не отказался бы зачеркнуть то, что я говорил, если бы я был уверен, что это нужно и что люди через это обратятся к Богу» . Это написано, наверно, искренне, но, как кажется, не без рисовки и позерства, которые и ранее свойственны были этому самолюбивому, но незадачливому деятелю. Из этих слов не видно, что он испытывал раскаяние в учиненной не без его вины церковной смуте. Принципиально не изменились и его богословские воззрения. Излагая его христологию, как она отразилась в его последнем сочинении, А.В. Карташев писал: «Он две природы мыслит до того полными и действенными, что считает, что каждая из них не может не быть и ипостасной, и личной, так что единое Лицо (просопон) у него получается “из двух природ, из двух ипостасей и из двух лиц(!), соединенных в одно, в свободном (вольном) общении”. В “Трактате Ираклида” Несторий придумал даже особый термин для этого “сложного Лица” – “Лицо единения” (“просопон тис эносеос”), подчеркивая тем ипостасную полноту каждой природы, вплоть до особого ее (данной природы) лица» . У Халкидонского собора, осудившего ересь, противоположную Несториевой, не было оснований для его реабилитации, и он подтвердил правомерность провозглашенной ему на III Вселенском соборе анафемы. |
| Заказ был размещен на Никольском керамическом заводе. Пришлось столкнуться с тем, что качество первоначальной черепицы выше, чем у современной. Применяющийся сейчас химический способ гашения извести полностью ее не гасит. И уже в процессе эксплуатации у оставшейся в черепке извести процесс гашения продолжается, разрывая глазурованное покрытие. Приходится укреплять глазури и подкрашивать их кремнеорганическими красками. Сорок пять керамических изразцов фасадов храма были воссозданы в мастерской Асеева в 1987–1994 годах. Методики реставрации каменного убранства были разработаны на основании обследований Горного института. Крупные утраты восполнялись в натуральном камне и крепились на пиронах и эпоксидном клее, мелкие – путем мастиковок. В интерьере храма-памятника больше всего пострадали камни, содержащие кальций – серпентинит и мрамор. Исследования показали, что основную массу продуктов разрушения камня составил гипс. Восстанавливали камень бригады специалистов объединения «Реставратор» С. Радченко и А. Щербакова. Утраты у яшм и орлеца восполняли мастера ПО «Русские самоцветы» А. Кореньков, В. Юревич, Д. Горский, А. Браунов и другие. Наиболее сложной оказалась реставрация мозаик собора. Пропитавшая кирпичную кладку влага проникала внутрь мозаичного блока, из-за чего на лицевой стороне мозаик образовывались высолы. На иконах и орнаментах были щели и трещины, главным образом на участках монтажных швов. Смальта между блоками отслаивалась, выпадали отдельные кубики золотой канторели. Разработал методику восстановления уникальных мозаичных полотен художник-мозаичист В. Шершнев. Сначала мозаика проходила тщательное обследование, результаты которого наносились на обмерные схематические чертежи. Затем поверхность мозаики промывали раствором детского мыла, въевшиеся загрязнения удаляли школьными ластиками. Высолы после промывки снимали механическим путем – соскребали скальпелями. Значительные утраты смальты наблюдались в местах крепления мозаичных блоков к кирпичной кладке вследствие коррозии металлических костылей, а также в местах коррозии арматуры внутри блока. В этом случае, прежде всего, снимался оттиск с сохранившихся следов набора. Для воссоздания утраченного фрагмента готовили эскиз, картон и эталон. Металл очищали от коррозии, покрывали антикором, дважды – суриком. На этот участок наносился грунт и производился набор утраченного фрагмента. |
|
|
