| В полночь в городе началось землетрясение — это Бог с ангелами Своими пришел посетить раба Своего. В темнице засиял необыкновенный свет, двери темничные открылись и со всех узников, там находившихся, спали оковы. Тогда явились два ангела в виде прекрасных юношей и сказали мученику: — Воззри на нас. Мученик же, обратив к ним свой взор, сказал: — Кто вы? Те отвечали: — Мы — ангелы, посланные к тебе от Господа. Мученик же сказал им: — Если вы — ангелы Господни, то поклонитесь при мне Господу и оградите себя крестным знамением, чтобы я поверил вам. Ангелы тотчас исполнили его желание и сказали: — Итак верь, что нас послал к тебе Господь. Мученик сказал: — Знаю, что когда три отрока были брошены в печь Вавилонскую, то к ним был послан от господа ангел чтобы остудить жар огня. Но что такое сделал я? Или разве я брошен в огонь, что признан достойным ангельского посещения? Когда мученик со смирением говорил эти слова, внезапно явился ему Сам Господь Иисус Христос в неизреченной славе и, прикоснувшись мученику, исцелил его от ран и поставил на ноги вполне здоровым. Затем Он окрестил его водою и сказал: — Теперь уже ты будешь называться не Неанием, а Прокопием Мужайся и крепись, ибо ты совершишь великие дела и приведешь к Отцу Моему большое стадо. Прокопий же, радуясь и ужасаясь, пал на землю, поклонился Господу, молясь, чтобы Он укрепил его в страданиях, дабы ему не убояться лютых мучений. Господь сказал ему: — Не бойся — Я с тобою! Сказав это, Он восшел на небеса. Святой же Прокопий с того дня, как явился ему Господь, имел в сердце несказанную радость духовную и был полон небесного восторга. И тело его стало столь здорово, что на нем не осталось и следа бывших прежде ран. Он уповал на Господа, и Он помог ему, и возрадовалось сердце его («и процвете плоть» его) (Пс.27:7). На другой день после этого явления рано утром правитель послал одного из воинов в темницу узнать, жив ли мученик. Он полагал, что тот уже умер от вчерашних лютых истязаний. Темничный страж Терентий сказал воину, что он не спал всю ночь и что в полночь в темнице происходило что-то необыкновенно страшное, а именно, произошло землетрясение, засиял чудный свет, открылись двери и с узников спали оковы, а с Неанием беседовали какие-то, сиявшие необыкновенным светом, мужи. Воин, нагнувшись к темнице, закричал мученику: |
| — Умоляем тебя, мученик Христов, приими нас, ибо с сего часа и мы христиане. И уверовали во Христа в тот день оба эти сотника и с ними семьдесят воинов. Ликиний, узнав об этом, послал наместника своего Сикста и с ним триста воинов, чтобы он убил всех уверовавших во Христа. Когда эти воины пришли и увидели, какие чудеса силою Христовою совершал святой Феодор, тотчас же уверовали в Господа нашего Иисуса Христа. И стеклось на это место бесчисленное множество народа и все взывали: — Един есть Бог, Бог христиан, и нет иного бога, кроме Него! И еще: — Кто такой мучитель Ликиний? Побьем его камнями! для нас один Бог и царь — Христос, проповедуемый Феодором! И поднялся в народе шум и мятеж, и даже началось кровопролитие. Некий воин, по имени Леандр, с обнаженным мечем прибежал на это место и устремился на Феодора, желая его ударить мечем. Сикст же, царский наместник, удержав его, вырвал у него из рук меч и рассёк его. А другой воин, по имени Мирпос, родом угрин [ 15 ], бросившись на наместника царского Сикста, убил его. Святой Феодор, желая успокоить народный мятеж, громко сказал: — Перестаньте, возлюбленные! Господь мой Иисус Христос, вися на кресте, удерживал Ангелов, дабы они не сотворили отмщения роду человеческому. После того как мученик Феодор поговорил так с народом, умоляя и увещевая народ, — шум и народное смятение прекратились. В это время святой мученик шел мимо темницы, и за ним следовал весь народ и воины; сидевшие же в темницах узники взывали громко к святому: — Помилуй нас, раб Бога Вышнего! Святой словом своим освободил их от уз, отворил темничные двери и сказал им: — Идите с миром, мужи, и вспоминайте обо мне. И собрался весь город, и все отвергались от идолопоклонства и прославляли Христа — Единого Бога. В это время недужные исцелялись, бесы же из людей изгонялись. Кого только ни прикасался святой рукою своею, или кто даже только прикасался к одежде его, тот тотчас же получал исцеление. Тогда один из приближенных Ликиния, видя, что творится, пошел к нему и сказал: |
| – Умоляем тебя, мученик Христов, приими нас, ибо с сего часа и мы христиане. И уверовали во Христа в тот день оба эти сотника и с ними семьдесят воинов. Ликиний, узнав об этом, послал наместника своего Сикста и с ним триста воинов, чтобы он убил всех уверовавших во Христа. Когда эти воины пришли и увидели, какие чудеса силою Христовою совершал святой Феодор, тотчас же уверовали в Господа нашего Иисуса Христа. И стеклось на это место бесчисленное множество народа и все взывали: – Един есть Бог, Бог христиан, и нет иного бога, кроме Него! И еще: – Кто такой мучитель Ликиний? Побьем его камнями! для нас один Бог и царь – Христос, проповедуемый Феодором! И поднялся в народе шум и мятеж, и даже началось кровопролитие. Некий воин, по имени Леандр, с обнаженным мечом прибежал на это место и устремился на Феодора, желая его ударить мечом. Сикст же, царский наместник, удержав его, вырвал у него из рук меч и рассёк его. А другой воин, по имени Мирпос, родом угрин 1272 , бросившись на наместника царского Сикста, убил его. Святой Феодор, желая успокоить народный мятеж, громко сказал: – Перестаньте, возлюбленные! Господь мой Иисус Христос, вися на кресте, удерживал Ангелов, дабы они не сотворили отмщения роду человеческому. После того как мученик Феодор поговорил так с народом, умоляя и увещевая народ, – шум и народное смятение прекратились. В это время святой мученик шел мимо темницы, и за ним следовал весь народ и воины; сидевшие же в темницах узники взывали громко к святому: – Помилуй нас, раб Бога Вышнего! Святой словом своим освободил их от уз, отворил темничные двери и сказал им: – Идите с миром, мужи, и вспоминайте обо мне. И собрался весь город, и все отвергались от идолопоклонства и прославляли Христа – Единого Бога. В это время недужные исцелялись, бесы же из людей изгонялись. Кого только ни прикасался святой рукою своею, или кто даже только прикасался к одежде его, тот тотчас же получал исцеление. Тогда один из приближенных Ликиния, видя, что творится, пошел к нему и сказал: |
| — Приди, Харалампий, так много пострадавший за Меня, проси у Меня, чего хочешь, и Я тебе дам. Святой мученик на это отвечал: — Для меня, Господи, и то — великая милость, что Ты сподобил меня видеть страшную славу Твою; но, Господи, если Тебе угодно, воздай славу имени Твоему: пусть в той местности, где будут почивать мои мощи и где будет почитаться память обо мне, пусть там не будет ни голода, ни мора, ни тлетворного ветра, погубляющего плоды, но да воцарятся в этом месте мир, благосостояние, изобилие пшеницы и вина; и спаси, Господи, души людей тех; ведь Ты Сам знаешь, что люди суть плоть и кровь, так оставь же им грехи их и подай им изобилие плодов земных, дабы они, насыщаясь и наслаждаясь среди трудов своих, прославляли Тебя, Бога своего, — Подателя всех благ; сходящая же с неба роса да будет им во исцеление. Господи Боже мой! Излей на всех благодать Твою! После того, как святой произнес эту молитву, Господь изрек: — Да будет по прошению твоему, мужественный Мой воин! После того Господь восшел на небеса, окруженный Своими ангелами, а за Ним последовала и душа святого Харалампия. Тогда воины, отправившись, возвестили царю о той славе, коей сподобился мученик, как ему явился Господь, как он скончался без всякого усечения мечом и как они видели душу его, восходящую на небеса. Север был всем этим очень удивлен и впал в великий страх. Блаженная Галина, дочь царя, испросила у него тело мученика и, взяв его, обвила его чистыми плащаницами, умастила ароматами и многоценным миром и, прославляя Господа, вложила его в золотой ковчег. Царь побоялся судить и наказать дочь свою; видя, что с нею пребывает Господь, он оставил ее жить в христианском благочестии, по ее изволению. Этот непобедимый и непреодолимый великий мученик Харалампий, который теперь ходатайствует обо всем мире, — пострадал в феврале месяце, в десятый день [ 6 ]; стоя одесную престола Божия, он непрестанно молит о нас Господа нашего Иисуса Христа, Ему же слава и царство, ныне и присно, и во веки веков, аминь. |
| Другой Апостол был 2-е Поел, к Тимофею (2, 1-10). Опять нужно почти все выписать целиком, так все назидательно и подходяще. “Итак укрепляйся, сын мой, в благодати Христом Иисусом, и что слышал от меня при многих свидетелях, то передай верным людям, которые были бы способны и других научить”. Может быть, и мне должно “передавать” другим? “Итак переноси страдания, как добрый воин Иисуса Христа”. Конечно, любовь - всегда Голгофа. Для нее, между прочим, нужно быть свободным от всего. “Никакой воин не связывает себя делами житейскими, чтобы угодить начальству”. Но страдать нужно законно, “по делом”. “Если же кто и подвизается, не увенчивается, если незаконно будет подвизаться”. Не всякий пострадавший - мученик Христов. И первым обязан идти епископ: “труждающемуся земледельцу первому должно вкусить от плодов”, т. е. пострадать. Он должен и опыт иметь первым... Эта мысль о необходимости страдать сокровенна; посему сказано: “разумей, что я говорю...” Но страдания (идеал страдающего и для тех, за кого приходится страдать) - лишь путь, результатом коего будет спасение, победа, Православие, воскресение. Посему Апостол Павел в утешение страдающему воину - пастырю напоминает о Первосвященнике пострадавшего Христа, но не о Кресте Его, а о воскресении: “Да даст тебе Господь разумение во всем. Помни Господа Иисуса Христа, от семени Давидова (почему об этом упомянул Апостол: хотел указать на действительность Его воскрешения, последовавшего за Его страдания? По-видимому, да! Здесь Апостол говорит о страданиях Апостолов. -Авт.), воскресшего из мертвых”. О Нем и о спасении я и благовествую, и страдаю даже до уз, как злодей... Но для Слова Божия нет уз... Ибо самые узы еще лучше говорят, чем язык. Посему я все терплю ради избранных (не всех, следовательно, ибо не все обратятся), дабы они получили спасение во Христе Иисусе с вечною славой. Вот он пример. Какой дивный Апостол. † Святое Евангелие было, что не внешнее, а внутреннее оскверняет человека, т. е. страсти... Но об этом я уже писал прежде: в грехе - корень мирового зла. Здесь непримиримые точки зрения у материализма и христианства. Если главное в этом, то предательство Христа и Его Евангелия, и самого мipa, бедного и страждущего, от грехов своих, а не от чего иного. Все прочее - производно. |
| Другой Апостол был 2-е Поел, к Тимофею (2, 1-10). Опять нужно почти все выписать целиком, так все назидательно и подходяще. Итак укрепляйся, сын мой, в благодати Христом Иисусом, и что слышал от меня при многих свидетелях, то передай верным людям, которые были бы способны и других научить. Может быть, и мне должно передавать другим? Итак переноси страдания, как добрый воин Иисуса Христа. Конечно, любовь - всегда Голгофа. Для нее, между прочим, нужно быть свободным от всего. Никакой воин не связывает себя делами житейскими, чтобы угодить начальству. Но страдать нужно законно, по делом. Если же кто и подвизается, не увенчивается, если незаконно будет подвизаться. Не всякий пострадавший - мученик Христов. И первым обязан идти епископ: труждающемуся земледельцу первому должно вкусить от плодов, т. е. пострадать. Он должен и опыт иметь первым... Эта мысль о необходимости страдать сокровенна; посему сказано: разумей, что я говорю... Но страдания (идеал страдающего и для тех, за кого приходится страдать) - лишь путь, результатом коего будет спасение, победа, Православие, воскресение. Посему Апостол Павел в утешение страдающему воину - пастырю напоминает о Первосвященнике пострадавшего Христа, но не о Кресте Его, а о воскресении: Да даст тебе Господь разумение во всем. Помни Господа Иисуса Христа, от семени Давидова (почему об этом упомянул Апостол: хотел указать на действительность Его воскрешения, последовавшего за Его страдания? По-видимому, да! Здесь Апостол говорит о страданиях Апостолов. -Авт.), воскресшего из мертвых. О Нем и о спасении я и благовествую, и страдаю даже до уз, как злодей... Но для Слова Божия нет уз... Ибо самые узы еще лучше говорят, чем язык. Посему я все терплю ради избранных (не всех, следовательно, ибо не все обратятся), дабы они получили спасение во Христе Иисусе с вечною славой. Вот он пример. Какой дивный Апостол. Святое Евангелие было, что не внешнее, а внутреннее оскверняет человека, т. е. страсти... Но об этом я уже писал прежде: в грехе - корень мирового зла. Здесь непримиримые точки зрения у материализма и христианства. Если главное в этом, то предательство Христа и Его Евангелия, и самого мipa, бедного и страждущего, от грехов своих, а не от чего иного. Все прочее - производно. |
| Из этих слов ясно было видно, с каким презрением относился беззаконный царь к христианской вере. Посему все, веровавшие во Христа, пришли тогда в страх и ужас, и некоторые из них искренно обещали царю служить богам, другие же только для того, чтобы избежать мучений, а те, которые имели истинную любовь к Богу, не радея о телах своих, отвечали на слова мучителя тем, что снимали поясы свои и уходили от него. В это время премудрый и сильный духом Урпасиан, будучи одним из царских сановников, воспылав ревностью по Боге, подошел к беззаконному царю и, повергши пред ним на глазах всех свою мантию и пояс, сказал: — Царь, так как с этого дня я — воин небесного и бессмертного Царя, Господа Иисуса Христа, Бога моего, то возьми назад данные тобою мне знаки чести и славы, ибо эта честь и слава временны, и я более в них не нуждаюсь. Эти слова Урпасиана были так неожиданны для Максимиана, что он, услышав их, изменился в лице и долгое время не мог произнести ни одного слова. Потом потер лице свое и, с яростью взглянув на святого мученика, зарычал, как дикий зверь, говоря: — Сейчас же повесьте сего презренного и бейте его по телу воловьими жилами. Повеление царя немедленно было исполнено и, когда святого мученика предавали долгому и немилосердому истязанию, он, обратив взор свой к небу, молился и не ощущал никакой боли. После сего мучитель повелел снять святого с дерева и сказал предстоящим: — Заключите сего изменника в мрачную темницу, пока я не придумаю, какой смерти предать его. В темнице святой мученик радовался и веселился, воссылая молитвы свои Господу. Между тем Максимиан повелел принести и приготовить для мучений некое мучительное орудие, представлявшее собою железную клетку, и, выведши святого из темницы, поместить в эту клетку, повесив его к вершине ее. Когда это повеление царя было исполнено, и святой Урпасиан уже висел, то жестокий мучитель велел зажечь факелы и опалять ими со всех сторон тело его. И в то время, как это совершалось, святой мученик Христов, вися внутри клетки, предавался молитве, мучители жгли его факелами до тех пор, пока всё тело его не искапало каплями на землю и, растаяв как воск, не смешалось с прахом земным, а кости его не испепелились и не стали такими, как пыль на гумне. |
| Из этих слов ясно было видно, с каким презрением относился беззаконный царь к христианской вере. Посему все, веровавшие во Христа, пришли тогда в страх и ужас, и некоторые из них искренно обещали царю служить богам, другие же только для того, чтобы избежать мучений, а те, которые имели истинную любовь к Богу, не радея о телах своих, отвечали на слова мучителя тем, что снимали поясы свои и уходили от него. В это время премудрый и сильный духом Урпасиан, будучи одним из царских сановников, воспылав ревностью по Боге, подошел к беззаконному царю и, повергши пред ним на глазах всех свою мантию и пояс, сказал: — Царь, так как с этого дня я — воин небесного и бессмертного Царя, Господа Иисуса Христа, Бога моего, то возьми назад данные тобою мне знаки чести и славы, ибо эта честь и слава временны, и я более в них не нуждаюсь. Эти слова Урпасиана были так неожиданны для Максимиана, что он, услышав их, изменился в лице и долгое время не мог произнести ни одного слова. Потом потер лице свое и, с яростью взглянув на святого мученика, зарычал, как дикий зверь, говоря: — Сейчас же повесьте сего презренного и бейте его по телу воловьими жилами. Повеление царя немедленно было исполнено и, когда святого мученика предавали долгому и немилосердому истязанию, он, обратив взор свой к небу, молился и не ощущал никакой боли. После сего мучитель повелел снять святого с дерева и сказал предстоящим: — Заключите сего изменника в мрачную темницу, пока я не придумаю, какой смерти предать его. В темнице святой мученик радовался и веселился, воссылая молитвы свои Господу. Между тем Максимиан повелел принести и приготовить для мучений некое мучительное орудие, представлявшее собою железную клетку, и, выведши святого из темницы, поместить в эту клетку, повесив его к вершине ее. Когда это повеление царя было исполнено, и святой Урпасиан уже висел, то жестокий мучитель велел зажечь факелы и опалять ими со всех сторон тело его. И в то время, как это совершалось, святой мученик Христов, вися внутри клетки, предавался молитве, мучители жгли его факелами до тех пор, пока всё тело его не искапало каплями на землю и, растаяв как воск, не смешалось с прахом земным, а кости его не испепелились и не стали такими, как пыль на гумне. |
| — Скажи нам, нечестивец, как зовут тебя! Доблестный воин Христов отвечал: — Я христианин. Игемон, еще больше разгневавшись, сказал: — Имя твое скажи нам, мерзкий человек! Мученик отвечал: — Родители мои называли меня Емилианом, Христос же, истинный Бог, сподобил меня быть и называться христианином. Игемон спросил: — Скажи, нечестивый человек, кто тебя научил нанести такое оскорбление бессмертным богам? Раб же Христов отвечал: — Бог и душа моя повелели мне сокрушить бездушные истуканы, называющиеся у вас богами, чтоб все видели, что они — бездушные, глухие и немые, что у них нет разума, но что они камень и дерево, которое не чувствует; знай же, что истинному Богу, сотворившему всё, я не нанес оскорбления, но оскорбил ваших ложных богов, которые ничего не сотворили, но сами сделаны вами, и я бросил их на землю, чтоб они погибли навсегда! Игемон сказал на это: — Один ты разбил богов или еще кто был с тобою? Отвечал святой: — Один я с помощью Христа моего стер в прах ваших идолов и попрал ногами жертвы и светильники их; и ни один не мог отмстить мне за обиду, даже не мог уклониться от моих рук, так как они бессильны, бесчувственны. Будьте же такими и вы, делающие их, и все, надеющиеся на них. Игемон в ярости приказал раздеть раба Христова, чтоб бить его. Когда сняли одежды с мученика, игемон сказал ему: – Скажи нам, окаянный, кто тебя научил разбить богов? Отвечал святой: — Я уже тебе сказал раньше, и еще скажу, что никто другой, как только Бог и душа моя повелели мне сделать это. Тогда игемон приказал слугам: — Обнажите его и бейте сильнее, чтоб он знал, что дерзость его не поможет ему, и не избавит его никто от моих рук! И начали с жестокостью бить его. Когда настолько уже побили мученика, что земля обагрилась кровью его, игемон спросил святого: — Скажи, окаянный, кто тебя научил сделать это злодейство? Мученик же среди побоев отвечал: — Я сказал тебе, что мне повелел сделать это Бог и душа моя, и ты всё не веришь мне; да я и не зло сделал а добро, потому что я посрамил беса и прославил Бога. |
| В полночь в городе началось землетрясение — это Бог с ангелами Своими пришел посетить раба Своего. В темнице засиял необыкновенный свет, двери темничные открылись и со всех узников, там находившихся, спали оковы. Тогда явились два ангела в виде прекрасных юношей и сказали мученику: — Воззри на нас. Мученик же, обратив к ним свой взор, сказал: — Кто вы? Те отвечали: — Мы — ангелы, посланные к тебе от Господа. Мученик же сказал им: — Если вы — ангелы Господни, то поклонитесь при мне Господу и оградите себя крестным знамением, чтобы я поверил вам. Ангелы тотчас исполнили его желание и сказали: — Итак верь, что нас послал к тебе Господь. Мученик сказал: — Знаю, что когда три отрока были брошены в печь Вавилонскую, то к ним был послан от господа ангел [ 18 ], чтобы остудить жар огня. Но что такое сделал я? Или разве я брошен в огонь, что признан достойным ангельского посещения? Когда мученик со смирением говорил эти слова, внезапно явился ему Сам Господь Иисус Христос в неизреченной славе и, прикоснувшись мученику, исцелил его от ран и поставил на ноги вполне здоровым. Затем Он окрестил его водою и сказал: — Теперь уже ты будешь называться не Неанием, а Прокопием [ 19 ]. Мужайся и крепись, ибо ты совершишь великие дела и приведешь к Отцу Моему большое стадо. Прокопий же, радуясь и ужасаясь, пал на землю, поклонился Господу, молясь, чтобы Он укрепил его в страданиях, дабы ему не убояться лютых мучений. Господь сказал ему: — Не бойся — Я с тобою! Сказав это, Он восшел на небеса. Святой же Прокопий с того дня, как явился ему Господь, имел в сердце несказанную радость духовную и был полон небесного восторга. И тело его стало столь здорово, что на нем не осталось и следа бывших прежде ран. Он уповал на Господа, и Он помог ему, и возрадовалось сердце его ( «и процвете плоть» его) (Пс.27:7). На другой день после этого явления рано утром правитель послал одного из воинов в темницу узнать, жив ли мученик. Он полагал, что тот уже умер от вчерашних лютых истязаний. Темничный страж Терентий сказал воину, что он не спал всю ночь и что в полночь в темнице происходило что-то необыкновенно страшное, а именно, произошло землетрясение, засиял чудный свет, открылись двери и с узников спали оковы, а с Неанием беседовали какие-то, сиявшие необыкновенным светом, мужи. Воин, нагнувшись к темнице, закричал мученику: |
|
|
