| Мы во сне живем, как в бодрственном состоянии: ибо и тогда душа наша мыслит, чувствует, желает и даже приемлет впечатления от внешняго мира. Это доказывают наши сновидения и те откровения, которые многократно давал Бог людям во время их сна ( Быт. 20, 3, 28, 12–13 . Матф. 2, 13, 27, 19 ). – Так точно и смерть, прекращая действие телесных наших органов, разрушая союз тела с душею и разлагая первое на составные его части, не лишает нас дыхания жизни ( Быт. 2, 7 ), – не уничтожает души нашей, которая и по смерти нашей продолжает жить, только в другом – духовном мире. Находясь в теле, она заключена в нем, как в темнице; а поэтому, как узник, освобождаясь из темницы, не умирает, но как бы оживляется и радостно спешит к своим родным и знакомым: так и душа, отрешившись от тела, устремляется в сродный ей мир, парит в царство духов, для новой жизни в лике бессмертных. в) Сон, для всех естественный, не у всех одинаков. Кто целый день бодрствовал, усердно трудился, вкушал и пил умеренно; кто здоров телом, спокоен духом, мирен в своей совести: тот обыкновенно наслаждается сном легким и приятным. Напротив, кто провел день в праздности и дремании, или обременил себя излишними яствами и напитками; кого мучат недуги, волнуют страсти и угрызает совесть: тот очень часто страдает ночью от бессонницы, а если засыпает, то сон его бывает тяжел и беспокоен. – Так точно и смерть не для всех одинакова. Кто в продолжение своей жизни бодрственно трудился в исполнении заповедей Божиих и своих обязанностей; кто провождал ее в строгом воздержании от сластей мира сего, не растлил себя грехами и не возмутил своей совести неправдами, тот будет иметь мирную, блаженную кончину. Такой человек, нисходя во гроб, радостно может сказать с апостолом: подвигом добрым подвизахся, течение скончах, веру соблюдох. Прочее убо соблюдается мне венец правды, егоже воздаст ми Господь в день он, праведный Судия ( 2Тим. 4, 7–8 ). Он узрит и Самого Отца небеснаго, милостиво взывающего к нему: рабе благий и верный, вниди в радость Господа твоего ( Матф. 25, 21 ). |
| II. Св. священномученик Аполлинарий, производивший крестным знамением и призыванием всемогущего имени Иисуса Христа чудные исцеления, по истине может служить «живым образцом веры во Спасителя». Значит великое слово «вера во Спасителя», если силою ее верующий христианин может совершать столь дивные дела. Побеседуем же в нынешний раз о том, «что значит веровать во Спасителя». Веровать во Спасителя, думаете, быть может, значит только то, чтобы уметь правильно прочесть по символу веры те слова, где говорится об И. Христе, Сыне Божием; или чтобы иметь правильное понятие о Нем в нашем уме? Такую веру имеют и те легкомысленные неверующие, которые знают много об И. Христе, много и говорят о Христе по привычке, без сердечного убеждения в том, что говорят. Слова так верующих – слова фарисейския, – медь звенящая. Так веруют во Христа Спасителя нашего, по слову писания, и бесы, и трепещут от этой веры, от сознания карающей их силы Христовой. Вера же во Христа Спасителя, настоящая вера, есть крепкая сердечная убежденность в беспредельных Его совершенствах, в беспредельной Его любви к нам, в могущественной спасающей Его силе, – вера настоящая есть вместе с тем и деятельное, самою жизнию, стремление всех сил нашей души ко Христу и спасению. Такая вера непременно проникает все существо верующаго: из ума переходит в сердце, из сердца в деятельность, во всю внутреннюю и внешнюю жизнь верующаго. Вера во Христа Спасителя, настоящая – это пламень божественный, который охватывает всю душу до самых глубин ея, оживляет, окрыляет и возвышает человека. Чтобы сколько-нибудь нагляднее понять, – что значит надлежаще веровать во Христа Спасителя, представь себе, что ты, во время плавания, потерпел крушение на море и, брошенный в жертву бурным волнам, носишься по ним в отчаянии, не видя ни откуда помощи, выбиваясь из последних сил, готовый ежеминутно погрузиться в бездонную глубину моря. Но, вот, видишь ты, вдали плывет на помощь тебе смелый пловец, с опасностью для собственной жизни подплывает к тебе и спасает. Какие чувства питал бы ты к этому спасителю твоему? Или еще. Вот ты тяжкий уголовный преступник; справедливый царский суд приговорил тебя к смертной казни. Вот ты стоишь уже у позорного столба, и позорная казнь готова совершиться над тобою. Но, вот, выступает из среды толпы сын царский, испросивший тебе прощение у своего отца-царя, подходит к тебе, объявляет прощение, дает полную свободу и предлагает от себя все милости, каких ты только пожелаешь. Как бы ты чувствовал себя в отношении к этому благодетелю? Вот это-то чувство беззаветной благодарности, любви и преданности к твоему благодетелю было бы чем-то похожим на веру ко Христу Спасителю нашему, – нашему Спасителю не от смерти временной, а смерти вечной, предоставившему нам не блага вещественныя, временныя, но блага духовныя, вечныя. |
| Восстанем мужественно, призовем на помощь Всемогущаго, разорвем сети диавольския, посрамим его, и обрадуем нашего ангела хранителя. Размыслим со вниманием, что ради спасения нашего Господь сошел с неба, претерпел страшные страдания, завершившиеся позорною на кресте смертию, а мы ради своего собственного спасения и пальцем не хотим пошевелить. Какое омрачение, какая пагубная беспечность!.. Надеемся спастись без малейшего труда. Но суетна наша надежда, ибо «многими скорбми подобает нам внити в царствие небесное». б) Все святые свидетельствуют, что без трудов нельзя спастись. Прочтем жития святых, угодивших Богу, и что в них увидим?... Иные труженики провели всю свою жизнь в пустынях в строгом постничестве, покаянии и денно-нощных слезных молитвах, лишали себя даже необходимаго; другие – посвятили себя на апостольское служение, спасение ближних, постоянно заботились не о своем благе, а о благе ближних своих, претерпевали безчисленные скорби и гонения, и самым делом исполнили заповедь Божию: «больше сея любве никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя». Наконец, видим безчисленные лики мучеников, которые кровию своею запечатлели любовь свою к Богу; да и самые ближайшие к Господу ученики Его, – не все ли они мученически скончались? кто был распят, кто обезглавлен, кто какою иною смертию умерщвлен! Итак пред нашими глазами страшная картина страданий!.. Пострадал Спаситель мира, пострадали и все близкие Его, все возлюбившие Его, почему и сказал Он: «иже не приимет креста своего, и вслед Мене грядет, несть Мене достоин». Как же мы хотим наслаждаться этою жизнию, и в весельи проводя дни свои, спасти душу? – Очевидно, что суетна наша надежда, напрасно наше ожидание. III. Если истинно хочем мы спастись, то должны, при помощи Божией, сопротивляться царствующему в нас греху, быть на стороже, как бывает в военное время, в опасении внезапного нападения врага; зорко следить за внушаемыми им помыслами злобы, гордости, сребролюбия, сластолюбия и многими иными; с гневом отгонять их от себя, как лютых наших врагов и понуждать себя непрестанно к любви, смирению, милосердию, воздержанию, покаянию и прочим душеспасительным добродетелям, внимательно следя за дурными своими привычками. |
| Долготерпение Божие есть великая тайна, братия. Этой глубочайшей тайны долготерпения Божия не понимают вполне и самые св. ангелы. Возмущаясь злобою и грехами человеческими, они просят у Господа дозволения погубить нечестивых, оскорбляющих величие и святость Божию своими злыми делами, – исторгнуть эти нечистые плевелы от среды живых и ввергнуть их в геенну: «хощеши ли да шедше исплевем я?» Но премилосердый и человеколюбивый Господь говорит им: «ни, да не когда восторгающе плевелы, восторгнете купно с ними и пшеницу; оставите рости обоя купно до жатвы». Все святые, предстоящие престолу Божию на небе, по сказанию тайновидца, вопиют к Богу день и нощь: «доколе, Владыко святый и праведный, не мстиши крове нашея от живущих на земли?» Но неисповедимое долготерпение Божие говорит и им: «почийте мало, дóндеже совершатся братия ваши и клеврети ваши». Почему Он долготерпит? а) Потому, во-первых, что самые нечестивые грешники, как люди, суть дело рук Божиих. И на них напечатлен всесвятый образ Отца небеснаго, и за них принесена правосудию Божию величайшая и святейшая жертва – крестная смерть Единородного Сына Божия, и за них пролита Божественная кровь, «яко Агнца непорочна и пречиста» – «Христа». Посему самая правда Божия требует уже «не смерти грешника, но еже обратитися нечестивому от пути своего и живу быти ему». Посему милосердие Божие щадит и великих грешников, доколе не преисполнится мера грехов их, доколе не оскудеет и иссякнет всякая надежда их обращения и покаяния, доколе не ожесточатся они вконец и не сделаются годными для одного огня геенского. б) Потому, во-вторых, Господь терпит временное провозношение грешников и уничижение праведных, что для рассчета с людьми у Него целая вечность, что и награды и наказания жизни будущей – безконечны. Потому само правосудие требует ожидать, чтобы «святый святился еще, и праведный правду да творил еще», среди всех соблазнов и искушений мира, да очистится яко злато в горниле, да явится достоин той высочайшей славы, которою просветятся праведницы яко солнце в царствии Отца их, – чтобы «обидяй обидел еще и скверный сквернился еще», да будет достоин того вечного огня, который уготован диаволу и аггелом его. |
| в) Потому, наконец, долготерпит и милосердствует Господь о падшем и развращенном роде человеческом, что одному всеведению Его известно число избранных не только между теми, которые теперь блуждают еще или в неведении истины, или в ослеплении страстей, и которые, силою благодати Божией, могут обратиться к покаянию, но и между теми, которые произойдут от рода самых нечестивых и неверующих, и которые могут сделаться истинными чадами Авраама по вере и благочестию. Посему премудрость Божия щадит всех, чтобы «восторгающе плевелы, не восторгнут вместе с ними и пшеницу»; безконечная любовь и милосердие Божие долготерпеливо ожидает, доколе не вырастет и не принесет плода вся посеянная, вся сеемая и вся имеющая еще сеяться на ниве Божией – пшеница. Ах, если бы каждый грешник мог прозреть духовными очами, если бы мог ясно увидеть и сознать, почему и для чего щадит его долготерпение Отца небеснаго; он пал бы в прах пред Его неисповедимым милосердием, он излился бы весь в слезах благодарения Его неизреченной благости, он провел бы всю остальную жизнь свою в трудах и подвигах покаяния, изгнал бы сам себя в пустыню, скитался бы в горах и вертепах и в пропастях земных, чтобы там оплакивать грехи свои и умолять Господа о прощении, как и поступали действительно истинно каявшиеся грешники. Тем не менее неисследимое долготерпение Божие не может и не должно ни подавать повода к беспечности грешникам, ни повергать в уныние праведников: да не величаются первые своим мнимым торжеством на земли, да не постыдятся последние Господа и «словес Его в роде сем прелюбодейнем и грешнем. Се гряду скоро, и мзда Моя со Мною, воздати комуждо по делом Его», – говорит Тот, «словеса» Коего «суть ей и аминь. Небо и земля прейдет, словеса же Его не прейдут». III. Итак, «не коснит Господь обетования, но долготерпит о нас, не хотя да кто погибнет, но да вси в покаяние приидут». Исполнится, наконец, мера нечестия и беззаконий человеческих, – и прекратится время долготерпения Божия. Созреют совершенно и пшеница и плевелы на ниве Божией, и наступит пора жатвы. Пройдет предопределенное человечеству время покаяния и доброделания, и настанет день суда и воздаяния. «Тогда послет Господь ангелы Своя, и соберут от царствия Его вся соблазны и творящия беззаконие, и ввергнут их в пещь огненную, ту будет плач и скрежет зубом: тогда праведницы просветятся яко солнце во царствии Отца их». Тогда-то, братья мои, откроется вся слава сынов Божиих, и все посрамление нечестивых. Тогда-то узрит небо и земля, что праведника – уничиженнаго, презираемого и поругаемого ныне – «не бе достоин весь мир»; что участь грешника, как бы он ни величался и как бы ни блаженствовал на земли, – ужасна! Таково, братия мои, некоторое разрешение тайны долготерпения Божия. (Сост. по Ч.-М. и проп. Дим., архиеп. херс, т. IV). |
| И, будучи в Москве, оный старец от преосвященного Игнатия митрополита прислан в Приказ Церковных Дел для разговоров о вере с записными раскольники, и для тех разговоров прошедшего Декабря 8-го дня того ж году из оных записных раскольников призваны были Хамовой слободы Иван Дубовской, Панкрат Анисимов, Санкт-Питербурхского жителя Луки Мыльникова племянник Иван Степанов, раскольнический дьячок Алексей Никитин, и при таком сборе сказкою с приложением рук объявили, что-де они с оным старцем Иосифом без именного Царского Величества указу разговоров ни о чём иметь не будут; и из них означенный Дубовской паки в той же сказке подтвердил, что-де им в раскольнической вере уволил быть Царское Величество и о том публиковано было и указами по градским вратам; и за оным спором разговоров с теми раскольники у него, старца, не было. А ныне оный старец Иосиф паки явился в Москве за некоторыми делами, определённых ему от преосвященного Питирима епископа. А прошедшего Мая 20 числа сего 721 году по присланному ко мне Великого Государя указу из Святейшего Правительствующего Синода велено в город Калугу для искоренения и изыскивания раскольнической ереси послать из архимандритов или из игуменов или иеромонаха доброго и умного и учительного человека, который бы мог раскольщиков от раскольнической их прелести учением своим к Православной Восточной церкви обратить. И таковых людей, ко оному делу искусных, в Москве никого не обретается, понеже которые хотя от книг Божественного Писания и весьма довольно имеют, но токмо их раскольнических падениев в тонкость познать и ними разговоров иметь вдаль не могут; а означенный монах Иосиф их раскольнические падежи все знает и снести оное дело может без нужды, понеже он доволен чтения книг и других языков. И ежели указом Царского Величества повелено будет в помянутый город Калугу, такоже и в другие города, а именно: в Вязники, во Ржеву Володимерову, во Тверь, в Торжок и в другие таковые же места, а паче в Москве для обращения и искоренения раскольников определить оного старца Иосифа, то дабы посланы были во оные во все места их Святейшего Правительствующего Синода Великого Государя указы: в Москву к вице-губернатору, а в показанные города к воеводам и от Юстиц-Коллегии судиям, чтобы оные раскольщики как записные, так и не записные во всём были послушны и в том отговоров нимало не чинили. |
| – Вы, профессор, меня уже сбили с панталыку, – ответил Рокк, – вы же знаете, что куры издохли все до единой. – Ну так что же из этого? – завопил Персиков, – что же вы хотите их воскресить моментально, что ли? И почему при помощи еще не изученного луча? – Товарищ профессор, – ответил Рокк, – вы меня, честное слово, сбиваете. Я вам говорю, что нам необходимо возобновить у себя куроводство, потому что за границей пишут про нас всякие гадости. Да. – И пусть себе пишут… – Ну, знаете, – загадочно ответил Рокк и покрутил головой. – Кому, желал бы я знать, пришла в голову мысль растить кур из яиц… – Мне, – ответил Рокк. – Угу… Тэкс… А почему, позвольте узнать? Откуда вы узнали о свойствах луча? – Я, профессор, был на вашем докладе. – Я с яйцами еще не делал!.. Только собираюсь! – Ей-богу, выйдет, – убедительно вдруг и задушевно сказал Рокк, – ваш луч такой знаменитый, что хоть слонов можно вырастить, не только цыплят. – Знаете что, – молвил Персиков, – вы не зоолог? Нет? Жаль… Из вас вышел бы очень смелый экспериментатор… Да… только вы рискуете… получить неудачу… и только у меня отнимаете время… – Мы вам вернем камеры. Что значит? – Когда? – Да вот, я выведу первую партию. – Как вы это уверенно говорите! Хорошос. Панкрат! – У меня есть с собой люди, – сказал Рокк, – и охрана… К вечеру кабинет Персикова осиротел… Опустели столы. Люди Рокка увезли три большие камеры, оставив профессору только первую, его маленькую, с которой он начинал опыты. Надвигались июльские сумерки, серость овладела институтом, потекла по коридорам. В кабинете слышались монотонные шаги – это Персиков, не зажигая огня, мерил большую комнату от окна к дверям… Странное дело: в этот вечер необъяснимо тоскливое настроение овладело людьми, населяющими институт, и животными. Жабы почему-то подняли особенно тоскливый концерт и стрекотали зловеще и предостерегающе. Панкрату пришлось ловить в коридорах ужа, который ушел из своей камеры, и когда он его поймал, вид у ужа был такой, словно тот собирался куда глаза глядят, лишь бы только уйти. |
| Коромолин Юрий Булгаков [см. Булгак], 1565 г., Рязань Коромола, крамола – заговор, измена присяге Коромысло , крестьянин, 1495 г., Новгород Корондышев см. Карандышев Короставый Василий, псковский посадник, 1435 г. Короста – чесотка; короставый – чесоточный Коростелев Третьяк [см. Третьяк] Леонтьевич, 1568 г., Ярославль; Панкрат и Лева Епихины, 1579 г., Ряжск Коротай, Коротаев : Никита Михайлович Коротай, 1497 г.; Коротай Ермолин Шишкин [см. Шишка], 1559 г.; Иван Ильич Коротаев, 1594 г., Новгород [см. Глазатый] Коротай – куцый кафтан, телогрея-безрукавка Коротень, Коротнев : Коротень Васильевич Путилов [см. Пустило], 1490 г.; Василий, Матвей, Кушник [см. Кушник] и Третьяк [см. Третьяк] Коротневы, казнены в опричнине в 1570 г. [см. Шугарь] Короткие Ноги Семен Давидович Данилов, вторая половина XV в. Коротопол кн. Иван Иванович Рязанский, 1340 г. Коротыга, Коротыгин : Коротыга, крестьянин, 1545 г., Новгород; Степан Коротыгин, крестьянин, 1579 г., Шуя Корсак, Корсаковы : Корсак, литовский род, во второй половине XV в. и позже Корсаковы в Московской Руси; Горбуша [см. Горбуша] Васильев Корсаков, подьячий, 1480 (1485? – С. В.) г., Переяславль; Василий Михайлович, дворянин, 1495 г. [см. Варкалап, Кабат, Кайдаш, Милославские] Корта Петр Савинович Бурунов [см. Бурун], 1578 г.; Алешка Корта, крестьянин, 1534 г., Бежецкий Верх Ср. корта – кортавый Кортач Ефрем, псковский посадник, убит в 1407 г.; Арист Кортачевич, воевода, тогда же, Псков; Степан Аристов Кортачев, посадник, 1455 г. Корташ Иван, крестьянин, 1610 г., Муром; Якутка, крестьянин, 1630 г. Кортелев Иван, бортник, 1608 г., Нижний Новгород Корулин Степан, крестьянин, 1498 г., Новгород Корцов Сутыря [см. Сутыря], 1565 г., Казань; Алеша и Иван Истомины [см. Истома] Корцовы, помещики, середина XVI в. [см. Омена] Корчагин Игнатий Семенович , 1556 г., Кашира Корчага – чугун или большой кувшин Корчемка Василий Михайлович Бутурлин [см. Бутурля], середина XVI в.; Путило [см. Пустило] Корчемкин, царский сытник, 1573 г. Корчома Васильевич Яцкий [см. Яцкий], 1571 г., Катин |
| – Ведь за это же его, Петр Степанович, убить мало! Что же они делают? Ведь они ж погубят институт! А? Бесподобный самец, исключительный экземпляр Пипа американа, длиной в 13 сантиметров… Дальше пошло хуже. По смерти Власа окна в институте промерзли насквозь, так что цветистый лед сидел на внутренней поверхности стекол. Издохли кролики, лисицы, волки, рыбы и все до единого ужи. Персиков стал молчать целыми днями, потом заболел воспалением легких, но не умер. Когда оправился, приходил два раза в неделю в институт и в круглом зале, где было всегда, почему-то не изменяясь, 5 градусов мороза, независимо от того, сколько на улице, читал в калошах, в шапке с наушниками и в кашне, выдыхая белый пар, 8 слушателям цикл лекций на тему «Пресмыкающиеся жаркого пояса». Все остальное время Персиков лежал у себя на Пречистенке на диване, в комнате, до потолка набитой книгами, под пледом, кашлял и смотрел в пасть огненной печурке, которую золочеными стульями топила Марья Степановна, вспоминал Суринамскую жабу. Но все на свете кончается. Кончился 20й и 21й год, а в 22м началось какое-то обратное движение. Во-первых: на месте покойного Власа появился Панкрат, еще молодой, но подающий большие надежды зоологический сторож, институт стали топить понемногу. А летом Персиков, при помощи Панкрата, на Клязьме поймал 14 штук вульгарных жаб. В террариях вновь закипела жизнь… В 23м году Персиков уже читал 8 раз в неделю – 3 в институте и 5 в университете, в 24м году 13 раз в неделю и, кроме того, на рабфаках, а в 25м, весной, прославился тем, что на экзаменах срезал 76 человек студентов и всех на голых гадах: – Как, вы не знаете, чем отличаются голые гады от пресмыкающихся? – спрашивал Персиков. – Это просто смешно, молодой человек. Тазовых почек нет у голых гадов. Они отсутствуют. Так-тос. Стыдитесь. Вы, вероятно, марксист? – Марксист, – угасая, отвечал зарезанный. – Так вот, пожалуйста, осенью, – вежливо говорил Персиков и бодро кричал Панкрату: – Давай следующего! Подобно тому, как амфибии оживают после долгой засухи при первом обильном дожде, ожил профессор Персиков в 1926 году, когда соединенная американо-русская компания выстроила, начав с угла Газетного переулка и Тверской, в центре Москвы, 15 пятнадцатиэтажных домов, а на окраинах – 300 рабочих коттеджей, каждый на 8 квартир, раз и навсегда прикончив тот страшный и смешной жилищный кризис, который так терзал москвичей в годы 1919–1925. |
| Отправляя послов к Максимилиану, великий князь дал им такой наказ: «Просить им грамоты докончальной по великокняжескому списку слово в слово и говорить королю, чтоб велел писать грамоту русским письмом, нет ли у него писца серба или словенина; а не будет у него такого писца, который бы мог писать по-русски, то писать по-латыни или по-немецки». Относительно состояния общественной нравственности новорожденное государство должно было еще много терпеть от остатков прежнего безнарядья. Наместники и волостели продолжали смотреть на отправление своих должностей, на отправление правосудия исключительно как на средство кормиться, быть сытыми, и не считали неприличным высказывать такой взгляд прямо в просьбах своих великому князю: так, боярин Яков Захарьевич, назначенный в Кострому наместником вместе с литовским выходцем, паном Иваном Судимонтом, бил челом великому князю, что им обоим на Костроме сытым быть не с чего. После этого неудивительно читать в летописи, что Беклемишев, алексинский воевода, запросил у городских жителей посула, и когда они дали ему пять рублей, то он запросил еще шестого для жены своей. Видим жестокость казней – сожжение, отрезание языка, кнут – для людей всех сословий; но видим в то же время и преступления, объясняющие подобные казни: подложная грамота была составлена в 1488 году архимандритом и князем; видим, что и в других странах наказания не были мягче: по магдебургскому праву, данному западнорусским городам, употреблялись отсечение головы, посажение на кол, потопление. Разбойники в Тверской земле убили двоих псковских гонцов, ехавших в Москву, вместе со всеми провожатыми и побросали в реку; в каких размерах производились разбои и кем, видно также из следующего известия Псковской летописи под 1476 годом: собрались новгородские боярские ключники и ударились ночью разбоем со всею ратною приправою на псковскую волость Гостятино. Одно духовное завещание, дошедшее до нас от описываемого времени, начинается так: «Се яз, раб божий Панкрат Ченей, пишу сию грамоту душевную в конце живота; а бил мя Михайла Скобелцин большой с своими людьми, с Куземкою, да и с Ивашком с Щокотом, да брата его человек Михайлов Меньшево Дмитрок Зуй, а бил мя у своего села, а пойти ми с их рук». |
|
|
