| Много натерпевшись в орде, Ярослав Всеволодович скончался насильственною смертью . Папский посол Плано Кар-пини передает нам подробности этого печального события. В 1246 году умер Ярослав, великий князь суздальской области, которая составляет часть русского государства. Однажды он был призван к матери великого хана, которая, как будто оказывая особую честь Ярославу, желала из своих собственных рук дать ему есть и пить. Когда Ярослав возвратился от ханши, то сильно ослабел и через семь дней умер. Замечательно, что все тело его при этом удивительным образом позеленело: все говорили, что он был отравлен матерью хана» 91 . Наши летописи подтверждают и это известие, называя кончину великого князя «нужною», т. е. насильственною, а в одной прямо говорится, что его «зелием уморили». Кончина Ярослава Всеволодовича была страшным несчастьем для его осиротелой семьи и для русского народа: но в то время уже взошло красное солнышко земли Русской – уже всюду гремела слава о доблестях его старшего сына, новгородского князя Александра Ярославича. 72 В Ипатьевской и Новгородской летописях временем битвы указан 1224 год, в Лавр. и Акад. – 1223-й. См. замеч. ст. Куника в «Записках Академии наук по I и III отд.». Т. II, вып. 5. СПб., 1854. 75 Иностранные писатели-путешественники превосходно знакомят нас с бытом и нравами монголов. Минорит Иоанн де Плано Карпини в 1245 году ездил в Великую Монголию с поручением от папы Иннокентия IV. Спутниками его были доминиканцы Асцелин и Симон де Сен-Кентя. Лучшее из изданий записок Плано Карпини: «Relation des Mongols on Tartares par le Frere Jean Du Plan de Carpin de Íordre des Freres Mineurs, legat du Saint Siege Apostolique, Nonce en Tartarie pendant les annees 1245, 1246, 1247, et Archeveque d " Antirari. Paris. 1838». У нас – «Собрание путешествий к Татарам» Д. Языкова. СПб., 1825. Людовик IX посылал к хану Мешу голландского монаха Рюисброка, или Рубруквиса. Его записки в латинском подлиннике у Гаклюита: «Coll. of. early Voyages». У Бержерона: «Voyag. faits princip. en Asie». II. 1735, В сокращенном изложении Языкова в трудах Российской Академии, ч. III. 1840. См. также Шемякина в «Чтениях Общ. Ист. и Древней Росс.», 1864, кн. 3. Знаменитый путешественник венецианец Марко Поло (1250–1323), долго живший в Монголии, также даст нам сведения о монголах. В русском переводе Шемякина в «Чтениях Общ. Ист. и Древн. Росс.», 1861, кн. 3–4; 1862, кн. 1–4. Другие источники о монголах: о. Иоакинфа Бичурина: «История первых четырех ханов из дома Чингизова». СПб., 1829. Его же: «Записки о Монголии». СПб., 1828. Проф. Васильева: «История и древности восточной части Средней Азии» в «Записках археологического общества», т. IV. СПб., 1859. В недавнее время производились исследования на месте резиденции великих ханов – в Каракоруме. Доклад И.М. Ядринцева, в общ. собр. географического общества о результатах Орхонск. экспедиции, 16 апреля 1892 года. Местонахождение Каракорума установлено на основании найденных надписей. |
| Гуюк был избран кааном на курултае годом ранее, и визит Александра в ставку должен был засвидетельствовать принятие им власти великого хана. Ранее Гуюку было доставлено письмо от римского папы Иннокентия IV. Коммуникации двора Гуюка принципиально облегчались большим числом христиан Церкви Востока. Существовала уверенность, что и сам каан вот-вот примет христианство. Об этом, в частности, сообщал в своих свидетельствах о Монгольском императорском дворе Плано Карпини. Из проблемных вопросов монгольско-русской повестки 1247 года потенциально мог подниматься вопрос о готовящемся походе Гуюка против Батыя. При такой перспективе Русь оказывалась бы вовлечена во внутримонгольскую распрю. Однако благодаря усилиям Сорхахтани-беки поход Гуюка удалось предотвратить. В 1248 году великий хан ушел из жизни, предположительно будучи отравлен по приказу Бату. Поездки в ставку каана содержали для князей немалые опасности. Некоторые исследователи предполагают, что и Александр Невский, и его отец Ярослав Всеволодович были отравлены при дворе монгольского императора. Причиной убийства Ярослава являлось отношение к нему как креатуре Бату, находившегося в жестком конфликте с великим ханом Гуюком. Свидетельства об отравлении князя приводил находившийся с дипломатической миссией в Каракоруме итальянский францисканец Плано Карпини. Непосредственным отравителем итальянец представлял Дорегене, мать Гуюка. Ярослав Всеволодович в 1246 году не мог по статусу проигнорировать поездку на курултай в Каракорум, где происходило избрание кааном Гуюка. В один из дней курултая он был приглашен к Дорегене-хатун, лично угощавшей гостя. По возвращении с трапезы он занемог и через семь дней умер. Тело князя при этом посинело, что явно указывало на присутствие яда 260 . После этого, как сообщал Карпини, Дорегене «поспешно отправила гонца в Руссию к его сыну Александру, чтобы тот явился к ней, так как она хочет подарить ему землю отца. Тот не пожелал поехать, а остался, и тем временем она посылала грамоты, чтобы он явился для получения земли своего отца. |
| Первым в их ряду был францисканский монах Иоанн Плано де Карпини. В 1246 году Карпини сначала встречался в Сарае с Бату, а затем в Каракоруме с Гуюком. По возвращении в Рим он представил отчет о результатах путешествия, составивший основу книги «История монголов, именуемых татарами». Книга стала первым европейским свидетельством о нравах монголов и созданной ими системе управления 122 . В путешествии в Монголию Плано Карпини сопровождал другой монах-францисканец – Бенедикт Поляк. Он был привлечен к участию в миссии, прежде всего благодаря своим особым переводческим способностям. Среди языков, на которых он мог свободно вести беседу, был и древнерусский. По возвращении в Европу Бенедикт составил собственное сочинение об экспедиции – «О путешествии братьев меньших к татарам». В отличие от «Истории монголов» оно оказалось впервые доступно массовому читателю только в 1839 году 123 . Первоначально французский доминиканский монах Андре де Лонжюмо был направлен в 1245 году папой Иннокентием VI к восточным патриархам, побуждая их к принятию унии. Побудительным мотивом поездки Андре в Монголию послужило письмо к французскому королю Людовику IX о состоявшемся якобы переходе великого хана Гуюка в христианство. Сообщение, как выяснилось потом, являлось дезинформацией. Направивший его монгольский наместник Эльджигедей пытался уверить таким образом французов, что опасности войны с монголами для них не существует. Для проверки достоверности факта перехода Гуюка в христианство король и направил Андре де Лонжюмо в Каракорум. Однако ко времени прибытия миссии в ставку Гуюк уже ушел из жизни. Регентша Огуль-Гаймыш не проявила к посольству должного уважения и такта. Андре оставался в Монголии до прихода к власти в 1251 году после курултая нового великого хана Мунке. Известия Лонжюмо о монголах сочетали подлинную информацию с легендами. К таким легендам относилась, например, история о войне Чингисхана с мифическим христианским пресвитером Иоанном. Людовик IX являлся также инициатором следующей экспедиции к монголам в 1253–1254 годах, возглавляемой фламандским францисканским монахом Гильомом де Рубруком. Посланники по совету короля скрывали дипломатические цели предприятия и выдавали себя за миссионеров. |
| Митрополит Кирилл был единственным человеком, о котором достоверно известно, что он понимал и поддерживал Св. Александра в его государственном служении. Об этом говорит и благословение, данное на поездку к Батыю, и постоянная близость к Св. Александру, и слова самого Св. Александра по возвращении из Новгорода, после принудительной татарской переписи, и отношение Кирилла к ханам, всецело совпадающее с политикой Св. Александра. Все это выделяет Митрополита Кирилла из среды его современников, соединяет со Св. Александром и ставит их рядом, над всеми современниками. В 1251 во Владимир к Св. Александру прибывает посольство от папы Иннокентия IV. В своем послании к Св. Александру Иннокентий IV после догматических доказательств преимущества католичества перед Православием подтверждал это указанием на то, что Ярослав — отец Св. Александра — под влиянием проповеди Плано Карпини, в бытность свою в Орде, перешел в католичество и умер католиком. Это утверждение представляется неверным. Ярослав умер в степях, далеко от Руси. Плано Карпини был одним из последних людей, видевших его. Хотя в своем послании Иннокентий ссылается именно на него, сам Плано Карпи ни в своих очень подробных записках, описывая встречу с Ярославом, ничего не упоминает об его переходе в католичество. Да и сам облик Ярослава противоречит этому известию. По-видимому, это было лишь средством заставить Св. Александра более внимательно отнестись к посольству. Приняв от посланных грамоту папы, Св. Александр сел думать с Митрополитом Кириллом, духовенством и боярами. После совещания был написан ответ. Этот ответ гласил: «От Адама до потопа, от потопа до разделения язык, от разделения язык до начала Авраамля, от начала Авраамля до проитиа Израилева сквозе море, от исхода сыновь Израилевь до умертвиа Давыда царя, от начала царства Соломоня до Августа Римського кесаря и до Рождества Христова, до страсти и воскресениа, от воскресения же Его и на небеса въсшествия, до Константина царя, и до 1-го собора и до седмаго собора добре сведаем; а от вас учениа не приимаем». Так попытка папы мирным путем подчинить себе северную Русь оказалась неудачной, как и возбужденные им походы шведов и меченосцев. |
| Что касается до переговоров и миссионерских трудов, то само собой понятно, что, при тогдашнем состоянии монгольской империи и при тогдашних расположениях великих ханов, они не могли быть успешны, хотя видное положение христиан при дворе должно было, повивидимому, благоприятствовать их хорошему исходу. Мать императора была христианка, неоднократно призывала католических монахов к себе и без сомнения вступала с ними в беседы. Кодак, первый министр хана, «правитель всей империи» был также христианин и все переговоры с монгольским властителем ведены были через него 50 . Сам хан, по уверению придворных христиан, склонен был к христианству. «Христиане, к его дому принадлежащие, – говорит Плано-Карпини, – крепко уверяли нас, что он намерен сделаться христианином. В этом убеждались они тем, что он имел при себе христианских священнослужителей и давал им содержание; также пред большим его шатром всегда была христианская часовня, в которой они открытым образом поют и звонят к часам, как прочие христиане греческой церкви, сколько-бы там ни было татар или других людей» 51 . Но не смотря на такое влияние христиан при дворе, папские послы ничего не достигли и принесли с собою на запад совет готовиться к оружию. Христиане, благоденствовавшие при ханском дворе, по своим вероисповедным особенностям, не могли сочувствовать папским притязаниям и потому послы римского первосвященника могли ожидать от этих христиан, для своей безопасности и свободы не нуждавшихся в чужеземной помощи, не помощи, а противодействия. Очень вероятно, что несториане, господствовавшие при дворе, сами сочувствовали завоевательным планам своих повелителей в надежде распространить свое влияние. Не встретив сочувствия политическим и религиозным планам и желаниям папы среди придворных христиан, послы римского первосвященника тем менее могли надеяться на привлечение к себе самого хана. Обратить в латинство несториан и склонить их на свою сторону послы, без сомнения, употребляли все усилия, но молчание Плано-Карпини о своих беседах с ними показывает, что эти усилия не рекомендовали его миссионерских способностей и были совершенно бесполезны. |
| Так сложилось положение на Руси в 1249 году». Английский историк Джон Феннел дал свою версию о возможных причинах смерти князя Ярослава Всеволодовича: «О событиях, связанных с его второй поездкой в Золотую Орду в 1245 году, сообщается только в двух источниках (в летописи Владимира и у монаха Иоанна де Плано-Карпини), причём с такой предельной краткостью, что любое объяснение этих событий может быть только гипотетическим. Мы знаем только, что Ярослав был вызван Батыем, что он поехал с двумя братьями и тремя племянниками, что был послан дальше, в столицу империи Каракорум в Монголию, что двигался он с огромной свитой, большая часть которой погибла по дороге, и что он либо умер на обратном пути (версия русской летописи), либо бы отравлен в Каракоруме 30 сентября 1246 года вдовой великого хана Угедея (версия Иоанна де Плано-Карпини). исследователи выдвигали различные объяснения. Советский историк В.Т. Пашуто, напрмер, считает, что тот факт, что Ярослав, по-видимому, согласился на переговоры с курией, вполне мог послужить причиной для отравления. Другой причиной могло стать желание великого хана Гуюка и его матери иметь своего собственного ставленника на владимирском престоле. Американский историк Г. Вернадский указывает на «напряженность отношений» между новым великим ханом Гуюком (сыном Угедея) и Батыем, и на возможность того, что Гуюк рассматривал Ярослава как инструмент в руках Батыя и, следовательно, «считал необходимым избавиться от него без лишнего шума». Русский исследователь Б.Я. Рамм в своей книге «Папство и Русь в Х–ХУ веке» описал гибель князя Ярослава: «После того, как планы феодально-католической экспансии против Руси потерпели крушение – на северо-западе в результате Ледового побоища, на юго-западе после битвы под Ярославом, – на западных границах Руси наступило некоторое затишье. Это отнюдь не означало, что на Западе забыли о Руси или перестали бы интересоваться возможностью обосноваться на ее землях. Дело было в другом. Убедившись в том, что русские готовы дать решительный отпор любой попытке агрессии со стороны Запада (несмотря на значительное истощение внутренних сил в стране в результате многолетней ожесточённой борьбы с татарами), западноевропейские политики прибегли к средствам дипломатического характера, перенесли главное внимание на настойчиво повторяющиеся попытки склонить русских князей к сближению с Западом, особенно к признанию католичества, к заключению унии с римской церковью, что открыло бы агрессорам двери внутрь страны. |
| Все исследователи темы сходятся на том, что, выражая готовность подчиниться Римской Церкви, князь Даниил Галицкий с самого начала преследовал политические цели. Не случайно уже в одной из папских булл от мая 1246 г. можно встретить обещание «совета и помощи» против татар . Ряд булл, направленных папой в Галицко-Волынскую Русь в следующем году, также удовлетворял политические пожелания галицко-волынских князей. Так, папа принял их владения (как те, которыми они обладали, так и те, которые смогли бы приобрести в будущем) под свою защиту , одобрил их намерения вернуть себе владения, которые «против справедливости» заняли другие князья, «qui in Ecclesie devotione non permanent» (православные князья, не подчинившиеся Риму?) , наконец, запретил крестоносцам и «aliorum Religiosorum» каким-либо способом приобретать земли во владениях галицко-волынских князей . Таким образом, сближением с Римом галицко-волынские князья воспользовались, в частности, для того, чтобы упрочить свое положение по отношению к западным соседям (в т. ч. к Тевтонскому ордену в Пруссии),— в этих действиях отражалось понимание того, что в новых условиях середины XIII в. нормализовать отношения с соседями на Западе было возможно лишь при благожелательной позиции папского престола. При рассмотрении церковных аспектов унии важен вопрос об участии в переговорах с Римом православного духовенства и о его позиции. Свидетельства Плано Карпини не оставляют сомнений в том, что духовенство Галицкой Руси было в курсе ведущихся переговоров. Вопрос об унии галицко-волынские князья обсуждали с епископами не только тогда, когда Плано Карпини ехал в Орду. На обратном его пути из Орды летом 1247 г. обсуждение вопроса с «епископами и другими достойными уважения людьми» продолжалось, и они сообщили папскому посланцу, «что желают иметь господина папу своим преимущественным господином и отцом», подтверждая то, о чем ранее сообщали папе через своего аббата . Имя этого «аббата» — Григорий «De Moncti Sancti», т. е. игумен монастыря Святой Горы под Владимиром Волынским ,— упоминается в одном из папских распоряжений от сентября 1247 г. как имя княжеского посла. |
| В то же время и у русских князей появился интерес к установлению контактов с Римом. Если они хотели освободиться от монголо-татарской зависимости, то в сложившихся условиях это было возможно лишь при получении помощи с Запада, где, как было известно, усиливалось влияние курии на политику западных государств. Результатом стала интенсификация контактов между русскими княжествами и папством во 2-й половине 40-х — начале 50-х гг. XIII в. Одним из первых русских князей, вступивших в контакты с папской курией, был черниговский князь Михаил, отправивший в 1245 г. на Лионский Собор кандидата на Киевскую митрополичью кафедру — игумена Петра Акеровича . В том же году, еще до отъезда в Орду, вступил в контакты с Римом князь Даниил Галицкий , выразивший (как видно из ответного письма папы Иннокентия IV) готовность признать «Римскую Церковь матерью всех церквей» . Обсуждение этого вопроса получило продолжение осенью 1245 г., когда территорию Галицкой Руси посетил на пути в Орду папский посланец францисканец Джованни дель Плано Карпини. По его свидетельству, брат Даниила, князь Василько Романович, собрал тогда епископов и зачитал грамоту папы, «в которой тот увещевал их, что они должны вернуться к единству святой матери Церкви» . В следующем году в Каракоруме Плано Карпини обсуждал этот вопрос с великим князем владимирским Ярославом Всеволодовичем, также выразившим желание вступить в контакты с Римом . Продолжавшиеся тем временем переговоры князя Даниила Галицкого с Римом привели, как известно, в 1246 г. к формальному распространению власти папского престола на Галицко-Волынскую землю, а в 1248 г. папа дважды обращался с предложением к сыну Ярослава Всеволодовича, новгородскому князю Александру, принять покровительство Римской Церкви . Сохранившиеся документы позволяют судить о целях, которые преследовали Даниил Галицкий и курия, вступая в соглашение, а также о характере церковной унии между Юго-Западной Русью и Римом, хотя источников, освещающих эти вопросы, меньше, чем касающихся унии между Болгарией и Римом,— сохранились папские буллы, но нет писем от русской стороны . |
| 1 Пособия Григорьев В. В. О достоверности ханских ярлыков, данных ханами Золотой Орды русскому духовенству Историко-филологическое исследование. М., 1842. С. 33– 50; Макарий. История Русской Церкви. Т. IV. 1866. С. 115–148; Т. VI. 1870. С. 319–350; Макарий. Взгляд на первые следы православной веры между монголами ХЧ. 1848. Ч. I. С. 32–46; Православие и русская народность в Литве ХЧ. 1851. Ч. I. С. 430 и след.; Макарий, архиеп. Литовский. Успехи Православной Церкви Русской в период монгольскийХЧ. 1859. Ч. I. C. 436 и след.; Литва в отношении к России и Польше Вестник Юго-западной и Западной России. 1860. Кн. I. Отд. II; Аничков-Платонов И. О мирном распространении христианства в России ПТСО. 1845. Ч. III. С. 263–291; Русская Церковь в Северном Поморье в XV-XVII в. ПС. 1860. Ч. I. С. 3, 256. 3 Свидетельство Плано-Карпини Собрание путешествий к татарам и другим восточным народам в XIII, XIV и XV столетиях. 1. Плано-Карпини. 2. Нецелин (пер. изд. Д. И. Языкова]. СПб., 1825. С. 87. 5 Григорьев В. В. О достоверности ханских ярлыков… М., 1842. С. 184– государственных грамот и договоров, хранящихся в Государственной коллегии иностранных дел В 5 ч. М., 1813–1894. Т. П. 2. С. 6. (Ярлык Менгу-Темира). 12 Дочь Менгу-Темира Анна, жена Феодора Ярославского и Смоленского; сестра Узбека Кончака-Агафья, жена Юрия Московского и др. См. ПСРЛ. Т. VII. С. 174, 188, 228 и др. 14 Собрание путешествий к татарам… СПб., 1825. С. 41–43,134,135; Voyage du Rubruis изд. Бержерона. С. 48,78. 15 Вопросы Феогноста Сарского на Константинопольском соборе 1301 г см. Макарий. Ibid. Т. IV. С. 121. 17 См. Макарий. Ibid. Т. IV. С. 123, 125–126; Макарий. Взгляд на первые следы… ХЧ. 1848. Ч. I. С. 38–40. 20 О крещении Казани см. Макарий. Ibid. Т. VI. С. 334–335; Макарий. Взгляд на первые следы… ХЧ. 1848. Ч. I. С. 40–46; Житие Гурия ПС. 1868. Ч Житие Варсонофия Ibid. С. 23–29; Елисеев. Жизнеописания свв. Гуртя, Варсонофия. Казань, 1847. С. 31–46. 31 Акты исторические, собранные и изданные Археографическою комиссиею в 5 т. |
| Ростислав принужден был отступить. Стр. 179. 180. Далее Летопись под 1243 г. говорит, что Даниил, при слухе о приближении Татар «затворил Холм», еха по брату с Василькови, поима с собою Кирилла Митрополита». 1250 г. «Кирилл бо Митрополит идяше послан Даниилом и Васильком на поставление Митрополье Русской». Это по возвращении Даниила из Орды, где был он в 1250 г., а не в 1243. И тогда же король Венгерский умолил Кирилла помирить его с Даниилом и убедить взять дочь короля за сына своего; Митрополит возвратился, вместе с Даниилом и сыном его прибыл к Королю, – повенчал брак и отправился в Никею. Стр. 183. 185. Новг. 1. Лет. 64. 181 Святислав писал к Митрополиту: «Благодарю за святую молитву твою, Преосвященный Архиепископ всей Русской земли, благодержавного родства моего, коего отрасль я по святым предкам моим. Пишу тебе, возлюбленный Богом Архиепископ первопрестольный Кирилл, да просветится словом твоим земля Русская. А написанный сей Зонара пусть нигде не изменяется писанием. Ибо там надобно, чтобы сей Зонара во всяком царстве был один для Собора, как уставили и передали нам св. Отцы. Потому испросил я у Патриарха и переписал (перепустив) для святопочивших родителей моих и в помине души моей; когда воздеваешь ты преподобныя руки твои, не забывай меня в святых молитвах твоих» и пр. Письмо писано 5 индикта 6670 г. 1262 г. См. Розенкампфа о Кормчей стр. 57 – 61. Востокова Опис. муз. стр. 291 – 293. 182 Русск. Достоп. 1, 106–118. У Кульчинского. Specimen Ecclesiae Ruthenicae. У него напечатана и речь, которою Кирилл открыл Собор и которой не видно в ркп. Кормчих. 183 По летописям видим его во Владимире 1250 и 1252, в 1255, 1261 – 1263, 1264 г., а в 1280 г. исправлял он соборный владимирский храм, и преставился в Переяславле. Лавр. Лет. 202–206. Троицк. 226. 227. Супр. Лет. 38. Новгор. 4. Л. 38. 43. Плано-Карпини в 1246 г. нашел невдали от Киева Куремсу с 60,000 Татар, оберегавших владения Монголов от запада; «жителей, говорит Плано-Карпини, везде мало; они истреблены Монголами, или отведены ими в плен». |
|
|
