| Он связывается с именем св. Саввы и знаменитою его Лаврою в 18 км от Иерусалима в направлении к Мертвому морю, в долине Кедронского потока. Если он и не является произведением самого знаменитого подвижника, то, во всяком случае, отображает быт его Лавры и дух его преданий и наставлений. Сам св. Савва умер в 532 г. Нравственный авторитет его был очень высок. Его вызывали к себе патр. Иерусалимский и патр. Константинопольский в тревожное время оригенистских споров в монашеской среде. С ним предание связывает также имя Леонтия Византийского, одного из видных писателей того времени. Что св. Савва ввел какой-то устав в свои обители не подлежит сомнению. Под влиянием каких монастырских традиций был этот устав составлен, неизвестно. Вероятно, на него влияли устав преп. Пахомия и св. Василия Великого. Но никаких следов от того первоначального списка его типика до нас не дошло. Все то, что мы имеем — продукт гораздо более позднего времени. Судя по преданию, которое печатается в виде предисловия к теперешнему Уставу св. Саввы, устав был Саввою принят от преп. Евфимия Великого и Феоктиста, а ими от преп. Харитона, славных палестинских сподвижников. После разорения Лавры св. Саввы, устав был восстановлен по памяти патр. Иерусалимским ев Софронием, а потом Иоанном Дамаскиным, который сам долго в Лавре подвизался. Первоначальная редакция устава св. Саввы была весьма краткой. В ней преобладали, как и вообще в уставах того времени, дисциплинарные правила для монахов над богослужебной частью. О более поздней редакции устава св. Саввы можно судить по «Тактикону» Никона Черногорца, монаха на Черной Горе близ Антиохии, из второй половины XI и первой XII в. Никон знал хорошо современные ему уставы, — студийский, иерусалимский, афонский и др., сравнил их и, благодаря этим его записям, можно себе составить представление о не дошедших до нас редакциях уставов того времени. У Никона было тяготение к общежитию; он его предпочитал келлиотскому типу жизни. Во времена Никона устав св. Саввы еще не был так разработан, как впоследствии, в частности в нем еще не было т.н. |
| 23-го окт/.15-го нояб. 1976 г. Канун упокоения старца Зосимы (Верховского) Сибирского. При лунном свете совершили крестный ход по «зосимовой дороге» до западных пределов монастыря, помолились об упокоении старца и о том, чтобы удалось купить земли к западу, если, конечно, на то воля Божия». (Имелась в виду вторая половина участка, который некогда сторговывали братия. Ее удалось выкупить лишь в 1981 году). Большой крестный ход состоялся и тогда, когда привезли главные иконы для церкви. Их несли на руках от подножия горы до самого скита. Иконы эти работы Пимена Софронова и были некогда отобраны архиеп. Иоанном для нового собора в Сан-Франциско. Он молился перед ними ежедневно, но после его смерти иконы заменили на новые. Братство же сохранило их (вместе с прежними Царскими вратами, также ценимыми Владыкой Иоанном) в память о своем основателе. В круге ежегодных служб в скиту выделялись праздники Господские и Богородичные. Отмечались они в бедности, простоте и великой радости. События земного бытия Христа и Его Матери каждый год заново переживались, они не уходили в историю, они принадлежали вечности. В Крещение Господне отцы и братия обходили пустынь, окропляя всё вокруг святой водой. Это продолжалось не одну неделю кряду. Описывая Крещение в 1976 году, о. Серафим писал: «Радостный праздник с крестным ходом к местному «Иордану» – сосуду с водой на пне посреди нашего необустроенного источника. Освятили там воду. И восемь дней подряд до отдания праздника совершали крестные ходы. Каждый пил из «источника». 7-го января – крестный ход вокруг «Валаама» и до будущего скита св. Иоанна Предтечи (к востоку от «Оптиной» за ущельем), место для него только что подготовили о. Герман и брат Феофил. 10-го января в праздник св. Павла Обнорского (пустынножитель Северной Фиваиды 1429)) мы прошли крестным ходом вокруг всей нашей горы, а также «Афона», горы преп. Германа, скитов «Валаама», св. Ионы, «Оптиной», окропляя всё вокруг святой водой. В воскресенье 12-го января – крестный ход к скиту св. Илии Пророка с мощами св. Феодосия Великого, общих житий начальника ( 529). Благодарим Господа за дарованную нам свободу, за возможность бороться, работать и видеть плоды своей работы (мы столько успели напечатать за последнюю неделю: два номера журнала и брошюра об архиеп. Андрее вышли почти одновременно)». |
| 12-е Преп. Космы, епископа Маиюмского, творца канонов Косма, родом из Иерусалима, оставшись в детстве сиротой после бедных родителей, был принят в дом вельможи Дамасского калифа и воспитан наравне с сыном его – Иоанном (Дамаскиным, память 4 декабря). Довершили же образование своё оба юноши под руководством пленного инока Космы. С 732 года Косма и Иоанн, связанные тесной дружбой, подвизались в Иерусалимской обители св. Саввы, где оба они усердно предавались и научным трудам. Разделял Косма и любовь своего друга Иоанна к духовным песням и сам впоследствии получил известность, и как составитель многих церковных песен, за что и называется «Песнопевцем». Около 743 г., после кончины святого Петра, епископа Маиюмского, замученного магометанами, Косма против желания своего был избран собором и поставлен в епископа Маиюмского, но, и разлучённый с Иоанном, был до конца жизни соединён с ним братской дружбой. Скончался в глубокой старости, пережив своего друга Иоанна, преставившегося около 776 года. В Греческой службе св. Косме (о канонах которого, равно как и о канонах друга его св. Иоанна Дамаскина , существует такой отзыв, что «они не имели себе равных между гимнами других песнопевцев, да и никогда не будут иметь») – говорится: «вот духовная цитра, лира священная, созывает всех к тайной трапезе; Косма священный и славный предлагает медоточные, священнозвучащие песни.... Начальника песнопевцев, равного учителям, правый образ духовных песней гармонических, трубу доброгласную, прекрасный исток песней мелодических, ревнителя песнопения ангельского, Косму песнями хочу я украсить» ... В древней же Слав. рукописной службе так изображается у св. Косма: «смиренномудр и кроток, тих и доброглаголив, приветлив и невлобен, целомудр и праведен, прост и чист был ты, преподобный Косма; и Бог явил тебя святителем, и ты упас стадо твоё, Богомудрый, на траве, орошаемой водами спасительными». «В воздержании жил ты, в бдении и посте, в смиренномудрии и смирении, славный, обогатился ведением у дольного и временного, и горнего и светлого». «Слова твои, как сот сладкий, явились для благочестивых сердец, поющих крещение Спасово, сретение и отпущение Симеоново». «Не на словах, а как на деле, изобразил ты, блаженный, воскресение Лазарево, хвалу детей и зависть Иудейскую в твоих песнях». «Как высокий умом, Косма, описал ты вечерню, на которой Господь предал живоносные Тайны, и страшное нечестивое предание Иудино, которого избегать поучал ты». «Осияваемый светом ума невещественным, Косма преподобный, пречистые описал ты страсти, погребение и восстание, и преображение Христово». |
| Тщательное изучение философии греческого ученого Аристотеля образовало в нем мыслителя отчетливого, точного в своих понятиях и словах. Св. Иоанн первый из отцов церкви изложил в стройном, систематическом порядке богословское учение Православной церкви, в чем его неотъемлемая слава. В своих сочинениях Дамаскин является догматиком и полемиком, историком и философом, оратором и поэтом церковным. Трем главнейшим своим сочинениям: диалектике, книге о ересях и изложению веры, совершенно различным по предмету, он дал одно общее название — «Источник знания». Важнейшим из них является «Изложение православной веры», составляющее стройно и последовательно изложенное систематическое учение о созерцательных истинах Откровения, служившее образцом для богословов восточных и западных. Кроме того, в таком же строгом порядке св. Иоанном написаны «Священные параллели» — сличение изречений Св. Писания об уставах веры и благочестия с изречениями отцов и учителей церкви; предметы здесь расположены по алфавиту для того, чтобы быть ближе к общему разумению; «Руководство» — объяснение важнейших богословских выражений, неправильное понимание которых в древности было причиною ересей; несколько небольших сочинений по догматике: «О правильном размышлении» — с объяснением учения шести вселенских соборов; «О св. Троице», «Об образе Божием в человеке», «О природе человека» и проч. Между сочинениями св. Иоанна против еретиков первое место занимают три слова его против порицающих иконы; ему же принадлежит апология против магометан и сочинения против несториан, монофизитов, монофелитов и манихеев. Далее должно отметить краткие толкования на послания Ап. Павла, обширное воспоминание о св. мученике Артемии и его проповеди, например на Преображение Господне, Рождество и Успение Богородицы, Слово об усопших в вере, наставление о восьми злых помыслах и т. д. Наконец, важную услугу Дамаскин оказал чину богослужения, пересмотрев и дополнив устав Иерусалимский, составленный преп. Саввою Освященным, и составив месяцеслов. |
| При этом необходимо учесть, что по теоретическим подсчетам историков древнерусской литературы до нас дошло лишь не более 1% письменного наследия Киевской Руси XI–XIII вв. (и это — в лучшем случае!), что ныне насчитывает около полутысячи рукописей. Следует также принять во внимание, что необходимая литература по богословско-эстетическим (условно говоря) вопросам могла употребляться здесь и не будучи даже переведенной, поскольку среди, так сказать, культурной элиты знание греческого языка было тогда относительно распространенным; известно, что в библиотеках Киевской Руси хранилось немалое количество греческих книг: в Печерском патерике, в частности, упоминается о “свитках” (иконописных образцах-“подлинниках”?) и о книгах, хранившихся в Киево-Печерском монастыре и принесенных туда еще византийскими художниками, украшавшими соборную “великую церковь” обители 14 (книги вполне могли быть связаны и с интересующей нас эстетической тематикой). Весьма яркое представление о том, что знали в Киевской Руси о православной теории иконопочитания, дает, например, 41-я глава (“О иконах, се же есть о образех”) из “Богословия” преп. Иоанна Дамаскина в переводе Иоанна Болгарского; рукопись этого важнейшего источника по истории богословской образованности древнерусского общества ныне датируется концом XII — началом XIII в. (собр. ГИМ, рукопись Син. 108). 41-я глава “Богословия” соответствует 89-й главе печатного “Точного изложения православной веры” Дамаскина (в известном переводе А. Бронзова 15 ), но древний славянский перевод Х в., осуществленный экзархом Болгарским Иоанном и позднее бытовавший на Руси, несколько отличается и от греческого текста, и от позднейшего перевода Бронзова: к тому же перевод Иоанна экзарха любопытен и сам по себе — прежде всего внутренним соответствием рассматриваемой нами эпохе. Поэтому представляется полезным привести здесь часть этого литературно-богословского памятника — в моем переводе с древнеславянской рукописи “Богословия” 16 . « О иконах или о образах» Те, кто порицают нас, поклоняющихся и чтущих Спаса нашего и Госпожи образы, а также и прочих святых и угодников Христовых, — пусть слышат, что искони Бог человека сотворил по образу Своему. |
| Ф.И. Успенский, Патриарх Иоанн VII Грамматик и Русь-Дромиты у Симеона Магистра ЖМН. Пр. 1890, Янв., стр. 8–9. Brehier, ор. cit., p. 8–12 A. Lombard, op. cit. p. 107. 596 Mélanges d’archeologie et d’histoire, 1903, faec IV–V, p. 348–349. Документ, представляющий собой, по-видимому, вероопределение иконоборческого собора 815 г., извлечён Serriyb’oм из одного полемического сочинения патр. Никифора, сохранившегося в рукописи национальной парижской библиотеки (под 1250), кстати сказать – не совсем исправной в текстуальном отношении. Составители вероопределения, изложив с иконоборческой точки зрения краткую историю соборов 754 и 787 годов, в конце делают следующее заявление: κροοκνητν τε κα χρηστον τν τν εκνων ποησιν ρζομεν. εδολα δ τατας επεν φεισμενοι. στι γρ κα κακο πρς κακν δικριοις. 603 По поводу такого, с логической стороны безукоризненного, выяснения св. Иоанном Дамаскиным понятия об иконе, А. Гарнак (Lehrbuch d. Dogmengeech. II, 457) с неуместным пафосом восклицает: Alles ist ein Bild, und das Bild ist Alles. 619 264 С. Vita А, 153 В. В посланиях к папе александрийскому, к патриарху антиохийскому и к палестинским лаврам св. Саввы и Феодосия, написанных по поводу гонения на иконопочитателей при Льве Армянине, преп. Феодор упоминает о препровождаемых вместе с посланиями «тетрадях», которые-де содержат в себе обстоятельное опровержение нечестивого учения иконоборцев (Ер. II, 14, 10, 16:17). Можно думать, что преп. Феодор Ст. говорит в данном случае о т. н. состязательных речах (антирретиках). 620 Migne, 99, 328–436. Указание рукописей этой «догматической книги», известных, по каталогам разных библиотек, сделано Фабрицием (Bibl. gr. t. 10, p. 434). 644 Вопрос об иконопочитании преп. Феодор мог разработать с такой основательностью, какой отличаются рассуждения данного письма, только в царствование Льва Армянина, после 813 года, когда иконоборство возобновило свои нападки на почитание св. икон: до этого времени преп. Феодор всецело был занят деятельностью другого рода. |
| Разделы портала «Азбука веры» священника Константина Пархоменко Келья преп. Иоанна Дамаскина Мы направляемся к келье преп. Иоанна Дамаскина. Многие слышали это имя, но мало кто знает, чем замечателен этот человек. А замечателен св. Иоанн как великий богослов и гимнотворец. Многие богослужебные песнопения, которые мы с вами знаем наизусть, написаны именно св. Иоанном. Кроме этого, св. Иоанн был защитником икон и написал трактат в защиту икон, актуальный по сей день. Самый замечательный труд св. Иоанна – написание фолианта «Точное изложение православной веры». Это подробное и очень глубокое исследование сложнейших тем православного богословия. Все фотографии галереи Самое популярное Сейчас в разделе 6 чел. Всего просмотров 2.7 млн. Всего записей 151 ©2024 Фоторассказы священника Константина Пархоменко к содержанию Входим... Куки не обнаружены, не ЛК Размер шрифта: A- 15 A+ Тёмная тема: Цвета Цвет фона: Цвет текста: Цвет ссылок: Цвет акцентов Цвет полей Фон подложек Заголовки: Текст: Выравнивание: Сбросить настройки |
| 547 Для Боэция это различение тождественно различению субстанции и акциденции. Стоит отметить, по крайней мере, фразеологическое сходство этой доктрины с учением Паламы о сущности и энергии. Немудрено: в основе предлагаемого Боэцием (и Паламой) подхода лежит общий для обеих систем образования – средневековой латинской и византийской – аристотелизм, обычно в его позднеантичной и раннесредневековой переработке (для Западной Европы довершенной тем же Боэцием). 548 Боэций. Каким образом субстанции могут быть благими, в силу того, что они существуют, не будучи благами субстанциальными/Пер. Т. Ю. Бородай//Боэций. «Утешение философией» и другие трактаты. М., 1990. С. 165, 166. 553 Цит. по: Медведев И. П. Византийский гуманизм XIV–XV вв. С. 74; оригинал см.: Beyer H.-V. Nikephoros Gregoras als Theologe... S. 173. Anm. 12. 554 ... οκον ς τ πν συνχων κα περιχων (у Синкевича иная пунктуация, и это влияет на смысл. – Д. М.), ατς στν ν αυτ πανταχο τε κα πρ τ πν. (Saint Gregory Palamas. The One Hundred and Fifty Chapters. P. 154. 60. 13–15). 556 Ср.: Schnitze В., S. J. Die Bedeutung des Palamismus in der russischen Theologie der Gegenwart//Scholastik. 1951. Bd. 26. S. 396. 559 Цит. по: Там же. С. 131–132; ср.: Balfour D. Palamas’ Reply to Gregoras’ Account on Their Debate in 1355//JÖB. Bd. 32/4. S. 254. 563 ... τ σμπαν τδε λγ κα συστσαντα κα καλλωπσαντα πολυειδσι καλλονας... ( Το ν γοις πατρς μν Γρηγορου, ρχιεπσκοπον Θεσσαλονκης, το Παλαμ μιλαι κβ’ (22)/ Νν πρτον κδιδντος Σοφοκλονς το ξ Οκονμων. θνησι, 1861. Σελ. 143. Рус. пер.: Беседы (омилии)... Ч. 3. С. 93). И здесь характерно выделение двух этапов космогенеза; лишь по завершении второго из них вселенная получает право называться космосом (81А): из космоса-в-потенции она стала космосом in actu. Творение мира благостию Божией – догматическое положение византийского христианства, узаконенное преп. Иоанном Дамаскиным (Точное изложение... С. 45 (117). Гл. II. 16). 564 Генетические истоки подобного умозрения очень древние. |
| О, какая досада, что не записали мы тех разговоров, которые вели с ними в присутствии вашей милости у меня на обеде около года назад! Потому что тогда мы спокойно возражали им при помощи Священного Писания на их новые измышления, то есть: их мнение о происхождении Святого Духа; их различные переводы Библии ; летосчисление от сотворения мира; и в-четвертых, о верховенстве их папы – чем они теперь устрашают правоверных. И еще раз прошу вас, пусть наши не ходят часто на их проповеди без кого-либо опытного из наших и пусть не пускаются с ними в споры, нарушая заповедь самого Господа, который сказал ангелу Фиатирской церкви устами Иоанна Богослова следующее: «Вам же и прочим находящимся в Фиатире, которые не держат сего учения и которые не знают так называемых глубин сатанинских, сказываю, что не наложу на вас много бремени; только то, что имеете, держите, пока приду». А если Богу будет угодно, то мы к вам поспешим вместе с тремя достойными свидетелями: с Дионисием Ареопагитом , с Иоанном Златоустом и с Иоанном Дамаскиным , а также с другими святыми прежними учителями, которые явно обличают их новоизмышленное богословие, содержащее выдумки о происхождении Святого Духа. Об этом более, чем о других их раскольнических вещах, трудно спорить с ними по причине их упрямства. Если вашей милости это посланьице покажется важным, то прочти его в доме пана Зарецкого, а также всем виленским жителям, хранящим правоверие. А меня, многогрешного, в любви своей и в молитвах перед Богом не забывай. Аминь. ЛИСТЪ АНДРЕЯ КУРБСКОГО ДА КОЗМЫ МАМОНИЧА Господину и брату моему милому, пану Кузм, обычное и доброхотное поздравление, со женою и с чады, и со всемъ домом твоимъ. Слышах от немалых людей зацных, также, яко и от вашей милости, и от пана Петра, а одномъ езуите, иже много отрыгал ядовитыми слогнями на святую непорочную вру нашу, нарицающе нас схизматиками. А сами будуще совершенные схизматицы, напившеся от мутных источников, истекающих от новомудренных ихъ папъ, преступников явственных и соперников святых вселенских великих седми синодов, 1107 кои были удержаны не тылько восточных наших церквей епископами, но и заподными их самыми святыми папежи древними. |
| Ту, которая принадлежит Божественному естеству как «способность желания» и все-таки ипостасна, поскольку волит не естество само по себе, а Отец, Сын, Святой Дух. Невозможно отделаться от впечатления, что св. Иоанн Дамаскин в соответствующих главах третьей книги своего сочинения вплотную подходит к очень сходной, или даже прямо тождественной мысли. Однако утверждение в таком духе, пожалуй, было бы слишком категоричным. Реальность его мысли такова, что св. Иоанн Дамаскин так и не приходит к утверждениям достаточно определенным и недвусмысленным. Местами вообще кажется, что он занят формулировкой антиномических суждений, когда некоторому pro вполне очевидным образом соответствует свое contra. Наверное, не лишним будет убедиться в этом непосредственно на материале «Точного изложения православной веры». Итак, вначале о том, как св. Иоанном вводится pro: «Ибо чего одна и та же сущность, этого одно и то же и желание, и деятельность... И наоборот: чего желание и деятельность – одна и та же, этого – одна и та же и сущность». Или еще короче: «... желания и действия суть свойства, относящиеся к естеству, а не личные» 90 . Ну, что же, сказано с последней ясностью. И сказано св. Иоанном о том, что одним сущностям присущи одни желания, а другим другие. То есть о единстве и различии желаний. А какими они еще могут быть, если не одними у одних сущностей и другими у других. Иными словами, желание, по св. Иоанну Дамаскину неотрывно прикреплено к сущности-естеству именно по своему характеру, одно является продолжением другого. А теперь contra: «Ибо должно знать, – поучает св. Иоанн Дамаскин , – что не одно и то же – желать и каким образом желать; ибо желать, подобно тому, как и видеть, есть принадлежность естества, потому что это свойственно всем людям; а то, каким образом желать, есть свойство не естества, но нашей души, избирающей направление и решающейся...» 91 . Хотя в этом случае св. Иоанн Дамаскин ведет речь о человеческой воле-желании, но очевидным образом сказанное им о людях вполне приложимо к Богу. Люди ему понадобились лишь для наглядной демонстрации своей мысли. А она прямо противоположна предыдущей. Ссылки же на то, что последующая мысль поясняет предыдущую вряд ли могут убедить. Не убеждают они, так как вначале св. Иоанн говорит именно о различных желаниях различных сущностей. И в чем же тогда их различие? Явно не в том, что у одних сущностей они одни, у других – другие. Единственное, о чем здесь не бессмысленно говорить – это о совпадении или различении характера желаний, их содержательной наполненности. К Богу такое, согласно св. Иоанну Дамаскину , вполне приложимо. Когда же он доходит до человеческой воли-желания, вдруг оказывается, что у существ одного естества-сущности есть желания и желания. Они определяются не прямо сущностью-естеством, а есть свойства человеческой души. |
|
|
