| Хр.) позволили соединять все книги вместе, причем такое нововведение встречало и протесты. Сперва вошло в обычай соединение книг по трем группам: Закон, Пророки, Агиографы. Может быть, только в силу такого соединения являются систематические перечни библейских книг. Во всяком случае в нашем труде (стр. 129–131) приведены исторические факты в пользу того, что счисление книг класса Невиим и Кетувим долго не было устойчивым. Книга Даниила относилась то к одному то к другому классу; то же должно сказать относительно книг Плач и Руфь. Отзвуки такого колебания имеют место даже во время блаж. Иеронима. И это не значит, что даже во время блаж. Иеронима, или как Вильдебур полагает с другими, в начале христианской эры священный ветхозаветный канон не был вполне определенною величиной. Из некоторой неопределенности счисления евреями ветхозаветных книг мы должны заключить лишь, что собирателями канона, положившими священные книги в храмовой библиотеке, не было проведено совершенно ненарушимой разграничительной линии между Пророками и не таковыми прочими Писаниями. Точнейшая классификация двух последних отделов была предоставлена позднейшему времени, а тогда на лицо было собрание священных книг с Законом во главе и центральною частью книг пророческого происхождения, а так как точной классификации не было, то одни книгу Даниила могли относить к Пророкам, а другие к священным не-пророческим книгам; относили Руфь и книгу Плач к Пророкам, как произведения, по древнему преданию, Самуила и Иеремии; другие же, обращая внимание на своеобразный характер обеих книг, относили их к третьему отделу Писаний – Кетувим: в последнем случае имеет практику, дошедшую до нас в еврейской Библии , в первом случае имеем распорядок перевода семидесяти (ср. нашего труда стр. 131 и 132). После вопроса о времени заключения Ветхозаветного канона другой важнейший вопрос в истории этого канона есть вопрос об отношении к каноническим книгам Свящ. Писания. В лице Иосифа Флавия палестинское иудейство отвечает на вопрос об отношении к неканоническим книгам так: «Написаны некоторые книги и от Артаксеркса до нашего времени, но они не заслуживают такой же веры как написанные раньше их, так как не было точного следования пророков – Написаны некоторые книги и от Артаксеркса до нашего времени, но они не заслуживают такой же веры, как написанные раньше их, так как не было точного следования пророков – δι τ μ γνεσθαι τν τν προφητν διαδοχν: не было точного, несомненного следования пророков, т. |
| То же относится и к заявлению: «Ее идея, что милостыней можно искупить грех, явно противоречит Священному Писанию». Нет, данная идея – совершенно типична для Ветхого Завета! У Даниила мы читаем: «Посему, царь, да будет благоугоден тебе совет мой: искупи грехи твои правдою и беззакония твои милосердием к бедным ...» (4:27). Поэтому, протестантам нужно отвергать как противную Св. Писанию и книгу Даниила. Смущение протестантов мыслью о том, что милостыней (и вообще делами) можно искупить грех, происходит главным образом от их неверного понимания взаимосвязи веры и дел, о чём говорилось в гл. 6. Итак, книга Товита весьма благодатна и трогательна, и в ней и близко нет ничего фарисейского. Она показывает нежную Божью заботу о любящих Его, и убеждает хранить верность Завету и соблюдать Божьи заповеди в условиях, когда почти все израильтяне отступили от Бога. Иудифь. Данная книга повествует о том, как весьма красивая, мудрая и богобоязненная иудейская женщина Иудифь спасла свой народ от уничтожения, которое готовил ему Олоферн, военачальник царя Навуходоносора. Книга Иудифь в определённом смысле подобна книге Есфирь, где рассказывается похожая история. О книге Иудифь Ральф Эрл говорит, что она «тоже отличается фарисейской позицией и литературностью». Когда протестанты обвиняют в фарисействе книгу Товита, то можно, зная их менталитет, хотя бы догадаться, почему они это говорят. Но данное обвинение в адрес Иудифи – совершенно нелепо. Если книга Левит, которая почти вся состоит из обрядовых предписаний, не кажется протестантам фарисейской, то что фарисейского они нашли в Иудифи? Здесь опять на лицо крайняя предвзятость протестантов к «неканоническим» книгам и потребность придумать хоть какое-нибудь обвинение против них. Что же касается «литературности», то этим автор, безусловно, выражает своё неверие данной книге, но история Иудифи не более чудесна, чем история Есфири, патриархов, Даниила и его друзей, пророка Ионы и многих других, и не верить ей нет никаких оснований. Премудрости Соломона. Данная книга относится к разделу поэтических книг, и подобна книгам Притчи и Сираха. В ней, как мы видели, немало важных пророчеств (см. абз. 46, 52, 58–80, 102), а также много весьма мудрых наставлений. Эту книгу обычно даже протестанты не решаются критиковать – Ральф Эрл признаёт, что в книге Премудростей «содержится немало благородных мыслей». Хотя, при этом он утверждает, что данная книга была написана в 40 г. от Р.Х. и, естественно, не является творением Соломона. Но в 33-м правиле Карфагенского Собора к каноническим писаниям причисляются «Соломоновых книг четыре», то есть: Притчи, Екклесиаст, Песни Песней и Премудрости, и лучше веровать данному древнему Собору, нежели выдумкам либералов. |
| Великое уважение, какое имели иудеи к своим священным книгам, не позволяет думать, чтобы они осмелились делать в них какие-либо искажения. Как о сем уважении, так и о том, что они сохранили в целости свои священные книги, свидетельствует Иосиф Флавий: «из самого дела ясно, как мы веруем своим писаниям (свящснным); ибо, тогда как столько уже времени прошло, никто не осмелился ни приложить к ним что-либо, ни отнять у них, ни переменить в них. Но всем иудеям с самого рождения свойственно почитать сии писания за Божии повеления, и пребывать в них, и, если понадобится, с радостью умирать за них» 192 . Как далека была от иудеев мысль об искажении священных книг, видно из слов Трифона иудея, который на обвинение иудеев в этом, сделанное Иустином, отвечал: «изменили ли что-нибудь от Писаний начальники народа, как ты сказал, Бог знает; но это кажется невероятным; да, невероятным; ибо это страшнее сотворения тельца, которое они совершили на земле, напитанные небесным хлебом (манною), и принесения детей «в жертву богам, и убиения пророков» 193 . Да и сам Ориген , по свидетельству Блаж. Иеронима 194 в осьмой книге своих объяснений на Исаию, отвечал на это обвинение (в порче иудеями священных книг), что Господь и апостолы, которые обличают другие преступления в книжниках и фарисеях, об этом преступлении, которое было бы величайшим, никак не умолчали бы.» Посему мнение, будто бы иудеи исключили из книги пророка Даниила, или вообще из числа священных книг неканонические отделы книги пророка Даниила, невероятно. Но какие могли быть побуждения к тому? В отношении к молитве и песни трех отроков и истории Вила и дракона нельзя и представить сколько-нибудвероятных побуждений. Что же касается до истории Сусанны, то Ориген указывает на то побуждение, что начальники иудейские хотели скрыть от народа, находящееся в сей истории, обличение их неправоты. Но мало ли в священных книгах Ветхого завета, по еврейскому подлиннику, и ныне находится обличений на начальнников народа иудейского? Почему же сии обличения не уничтожены? Видно, что хотя бы и желали некоторые из иудеев, чтобы в священных книгах, не было того или другого места, но не в состоянии были устранить сии места по причине общего благоговения к священным книгам. Даже, если бы и удалось уничтожить какие-нибудь места в нескольких списках, то другие списки остались бы неповрежденными, и при сличении одних списков с другими недостаточные, конечно, были бы исправлены по полным. Между тем, ни Иосиф Флавий, ни сирский переводчик Пешито, ни Ориген , ни Евсевий, ни Аполлинарий, ни Иероним не находили в еврейских священных книгах неканонических отделов книги пророка Даниила; нет их и в нынешних списках и изданиях еврейской Библии ; и ни из чего не видно, чтобы когда-иибудь сии отделы были в подлиннике книги пророка Даниила. Это указывает на то, что сии отделы не были изъяты из подлинника книги пророка Даниила, и вовсе и не существовали в нем. |
| При этом, общие положения, высказанные нами в предисловии к Общему Введению, остаются неизменными и для предлагаемого Частного Введения. Не можем только сказать, чтобы Частного Введения, как объединенного решения исагогических вопросов о каждой в отдельности священной ветхозаветной книге, не было в русской литературе доселе. Опуская весьма известные по характеру учебники Афанасьева, Хераскова, Хергозерского, Спасского, – решающие и исагогогические вопросы Частного Введения, должны упомянуть о «Введении в св. книги Ветхого Завета» митрополита Арсения (Киев, 1873 г.), – воспроизведение записи его академических лекций в СПб духовной академии. Преклоняясь перед неоспоримыми научными достоинствами и православно-богословским направлением этого почтенного труда, мы, тем не менее, не смотря на существование его и довольно недавнее появление в печати, не могли отказаться от издания своего Введения. Дело в том, что Введение митрополита Арсения относится к уровню православно-богословской академической науки еще 1823–25 годов и таким образом является уже довольно «давним» произведением, значительно отличным от современного уровня богословской библейской науки, не имеющим еще тех вопросов и запросов, какие решаются ныне. Ближе к настоящему времени стоят выпуски «Библейской науки» преосв. Михаила (2–8 книги. Тула. 1899–1903 г.г.). они, действительно, обозревают очень обстоятельно и капитально некоторые вопросы Частного Введения: о подлинности Пятокнижия (2 кн.), о происхождении кн. Притчей, Песни Песней и Екклесиаста (4 кн.), общее суждение о пророках (5 кн.), анализ книги Исаии (6 кн.). – Библиологические же вопросы о других книгах очень кратко обозреваются в этой Библиологии. Так, небольшой части Введения детально касается почтенный автор. В переводе Вигуру (1 и 2 том с пятью выпусками последнего – 1897–1902 г.г.) с исагогическим материалом соединяется немало экзегетического, исторического и пр. при чем, обозрение исагогических вопросов, естественно, сужается. Католическая точка зрения, особенно в отношении к неканоническим книгам и вульгате, оставлена переводчиком неизменною, с чем не всегда согласуются потребности православного богословия и современное научно-богословское беспристрастие. – Кроме того, в переводе совершенно игнорируется русская богословская исагогическая и экзегетическая, весьма почтенная в количественном и качественном отношениях, литература. А она во многом пополняет сказанное в западной литературе и для русского богослова – библеиста очень ценна. По указанным мотивам мы сочли и свое Частное Введение также не лишним в современной русской православно-богословской литературе. |
| Особенность этой книги в том, что она никогда не читается за богослужением в христианской Церкви, а только у иудеев в праздник Пурим. Краткий обзор исторических неканонических книг К неканоническим (второканоническим) библейским книгам времен эллинизации Востока относятся 2 и 3 книги Ездры, книга Товита, книга Иудифь и три книги Маккавейские. Вторая Книга Ездры говорит нам о том, что происходило во времена священника Ездры. Писатель книги Ездры без сомнения, не Ездра, а более поздний иудей, по всей вероятности эллинист, так как книга написана на греческом языке, на еврейском ее нет. Он хотел дополнить повествование первой книги Ездры теми событиями, теми апокрифами, теми сведениями, которые он имел сам и восполнил по его мнению этот недостаток о некоторых делах Зо-ровавеля с некоторыми известиями, которые сохранилось в народе. Название этих книг именем Ездры говорит о том, что именно эпоха Ездры освещается в них. В 1 главе говорится о плене иудеев и о разрушении Иерусалимского храма халдеями, в главах с 2 по 7 содержится история возвращения, воссоздание храма при Кире и Дарии, а 8–7 главы говорят о внутреннем благоустройстве и о тех проблемах, которые встали перед возвратившимися иудеями. В книге много неточностей, много расхождений с определенными историческими и археологическими данными и поэтому она считается неканонической. Книга Товита. Главным действующим лицом книги является Товит и его сына Товия. Первоначальный текст книги неизвестен, но по мнению блаж. Иеронима, это текст халдейский. Несомненно, что Товит и Товия не были писателями книги, но имели записи, которые и вошли в настоящую книгу. В доказательство можно привести следующее соображение. От 1 до 4 главы книги Товита, Товит говорит о себе в первом лице, в 5–11 главах – речь идет от 3-го лица, в 13 главе излагается словами Товита его молитва, в 12 главе говорится, что Товиту и Товии архангел Рафаил велел записать случившееся с ними, что, конечно, и было исполнено. Примечание в конце книги о смерти и летах Товии было внесено в книгу уже гораздо позже. Временем происхождения книги можно считать примерно VI в. до Р.Х., потому что разрушение Ниневии случилось в 610 году, а до этого события Товия не дожил, значит это было раньше. |
| Не нравится нам также и то, что переводчик в своих изменениях допускает замалчивание фактов с целью показать неосновательность католических взглядов, как напр. в только что приведенных словах переводчика (стр. 53). На собор Иппонском (в 393 г.) в 36-м правиле, под влиянием Августина, к каноническим книгам причислены и некоторые неканонические: Премудрость И. С. Сираха, Премудрость Соломона, Товит, Юдифи книги Маккавейские 1 . Это правило повторено было снова на 3 и 5 Карфагенских соборах (в 397 и 119 гг.). В таком виде канон принят был Иннокентием 1-м, епископом Экссуперийским и на соборе римском 494 г. Затем мы должны предупредить читателя, что стараниями переводчика не вполне устранены католические взгляды автора. Не говоря о таких обмолвках, как на стр. 141: „все канонические книги В. З., за исключением Псалмов. Товита, Юдифь и так называемых (?) неканонических частей Даниила и Есфири, были переведены св. Иеронимом“, суждения книги о достоинстве еврейского, греческаго и латинскаго текстов Библии часто напоминают об авторе католике. Таково изложенное им на стр. 106 и 107 преувеличенное мнение о неприкосновенности мазоретского текста, имеющее в основе, конечно, мысль об авторитете Вульгаты, следующей тексту еврейскому, и не допускаемое точными исследованиями текста. В частности, взгляд его на отношение мазоретского текста и перевода LXX-mu отличается предвзятостью. Все варианты перевода LXX сводятся по Вигуру к двум классам, из которых один происходит от ошибок переводчиков, другой – от ошибок переписчиков (стр. 130–131). Но ни одним словом автор не обмолвился о том, что в некоторых случаях варианты LXX должно предпочесть тексту мазоретскому, что почти всеобще принято теперь на западе, не исключая и лучших католических экзегетов. Эта истина, конечно, не на руку аббату Вигуру, защищающему католическое учение о неприкосновенности латинского перевода Вульгаты, сделанного с еврейского. Напротив, о Вульгате автор самого высокого мнения. Следы его остались и в переводе, несмотря на переделку этого параграфа (4) переводчиком. |
| Под эллинизацией Востока принимается проникновение в IV в. до Р.Х. в Египет, Персию, Палестину греческой религии и культуры. Это процесс, который затронул самое сокровенное в жизни многих народов обширного региона, не мог пройти незаметным. Народы Востока по-разному реагировали на проникновение в их среду чуждого религиозного культа. Не избежали такого влияния и иудеи. Если судить по уже пройденным книгам, такие ситуации имели место, когда иудеи были взаимосвязаны с другими народами. Языческие культы Древнего Востока – Египта, Персии, Индии, Вавилона – основывались на натурализме и отличались пышными обрядами. Так, религиозные воззрения египтян развивались из-за того, что их воззрения, их жизнь была – разлитие Нила. В Вавилоне и Ассирии олицетворяли силы природы: Ваала, как производителя, Анад и Астарту, как смену времен года, плодоносное начало. Культовая сторона служения этим богам сопровождалась бесстыдными оргиями. Молоху в жертву приносили детей, а служение Астарте и Анад приводило к разврату. Понятно, что такая религия не могла возвысить душу человека и поэтому для многих мыслящих и прогрессивных людей того времени языческий культ оставался всегда жалким суеверием, а подчас и предметом насмешек и издевательств. И вот наступает эпоха эллинизации, которая начинается с исходов Александра Македонского. Этот период характеризуется тем, что Восток получил возможность познакомиться с культами Древней Греции и Эллады. Религиозная жизнь греческого народа стояла на более высоком уровне. В противоположность народам Востока, греки поклоняясь своим божествам, идеализировали окружающую природу и человека. Их божествами были упорядоченные силы природы, которые влияли на их духовную и национальную жизнь. Грекам был чужд грубый материализм Востока с его разгулом страстей, были близки такие понятия, как справедливость, долг, ответственность. Грек искал разумные силы в природе, от которой он находился в зависимости. Он пришел к мысли, что нравственные отношения человека управляются вечными законами, против которых нельзя прегрешить безнаказанно или безболезненно. |
| То же сомнение касательно подлинного александрийского оригинала относится и к книгам Паралипоменон. В одной сирской версии был открыт текст этих книг, весьма отличный от принятого еврейского. Франкель подверг их тщательному и детальному разбору, – и разность оказалась настолько громадною, что он признал сирские фрагменты независимыми от еврейско-масоретской редакции и допускал, что они воспроизводят иудейский таргум, составленный эдесскими иудеями третьем столетия. Но существование таргумов на книги Паралипоменон в такую раннюю эпоху крайне невероятно, – и на это нет никаких других доказательств. Скорее позволительно искать этот прототип в особом списке перевода LXX-mu, который здесь, как и в иных случаях, значительно уклонялся от принятого еврейского текста. В этом можно убедиться путем сравнения с извлечениями Афраата и частью книг Паралипоменон, известною в сирской версии второй книги Ездры, из коих первый следует, по-видимому, Пешитта, а вторая – LXX-mu. Итак: ни чуть не удивительно, что подлинный текст LXX-mu не сходится с еврейским. Этим лишь дается место догадке, что последний не сохранился в первичной форме, а потерпел много модификаций и метаморфоз и далеко уклонился от нормального типа. Отсюда г. Хауорт объясняет и тот факт, что наиболее консервативные между сирийскими христианами и именно несториане исключили из канона книги Паралипоменон, Ездры и Неемии; это же находим и у одной части яковитов. Насколько можно проникать до корней этого явления, первовиновником его был Феодор Мопсуэстийский, который был действительным основателем богословской системы несториан и всегда превозносился ими самыми пышными славословиями. А относительно его неоспоримо, что он не принял в канон указанных книг: об этом прямо и решительно говорит Леонтий Византийский 12 . Спрашивается: чем руководствовался при такой расправе этот антиохиец? По всем данным, Феодор имел под руками и пользовался сирским переводом LXX-mu, и его библейские цитаты делаются по александрийской редакции. При этом он заметил большое различие этого текста от редакции Паралипоменон, Ездры и Неемии по Пешитта. Не умея согласить их и объяснить разности, он и исключил эти книги, как неканонические. |
| Частное Историко-критическое Введение в священные ветхозаветные кники имеет своим предметом преимущественно вопрос происхождения и авторитета каждой священной книги в отдельности. Сказанное нами в Общем Введении 1 о названии, характере, задачах, методе и значении Историко-критического Введения применяется, как и там замечено, вполне и к Частному Введению, а потому и не будем теперь повторяться. Общее и Частное Введение суть лишь две части одной науки, а потому и начнем Частное Введение лишь как вторую часть. Частное Введение решает вопросы о происхождении каждой священной книги, ее писателе, каноническом авторе. Здесь же указывается и толковательная, преимущественно монографическая литература на каждую священную книгу. В общем здесь, как и в Общем Введении, соединяются библейско-апологетический и библиологический элементы. Первый имеет место в решении первых трех вопросов, второй в последнем вопросе. Вопрос о происхождении и писателях священных ветхозаветных книг не безызвестен уже и в русской богословской литературе, а в западной литературе по нему можно составить целые библиотеки. Особенно детально и издавна разрабатывается вопрос о происхождении Пятикнижия, затем немало литературы посвящено книгам Исайи, Даниила, Иеремии, Захарии, Екклесиаста. И мы остановимся на более обстоятельном разборе вопроса о происхождении лишь этих книг, потому что отрицательное решение вопроса об этих книгах имеет в виду поколебать исторический авторитет и божественное происхождение всех священных ветхозаветных писаний и ветхозаветной священной истории, по изъяснению ее в Новом Завете и христианской богословской письменности. Апология, с указанной стороны, ветхозаветных писаний является, таким образом, апологиею и христианского учения. При обозрении исторических книг останавливаться будем на положительных признаках их единства, идейности, систематичности и полной историчности. При обозрении прочих ветхозаветных книг будем излагать более кратко свидетельства об их подлинности и неповрежденности с положительными, существующими в западной и русской литературе доказательствами. вопрос о каноническом достоинстве каждой священной книги вызывается частью древними еретическими сомнениями в сем, частью ложными новыми пониманиями их учения. Значительное место этому вопросу должно дать в обзоре некоторых канонических учительных книг (особенно Екклесиаста и Песни песней), в разное время подвергавшихся сомнениям в своей каноничности, а преимущественное место этого вопроса занимает в обзоре всех неканонических книг, как обоснование их неканоничности. Обозрение толковательной монографической литературы на каждую священную книгу нужно для желающих детально и самостоятельно изучать священные книги. Здесь иногда будем указывать и направление новых западных экзегетических трудов в предостережение русским читателям. Здесь будем указывать особенно нудные и полезные последние русские труды и их характер. |
| Третий ряд книг, принятых в Геннадиевский свод, еще не исследован подробно по его происхождению, и потому о нем возможно высказаться только предположительно. По-видимому, эти книги вышли из того же самого болгарского источника, но потерпели в своей истории довольно значительные изменения, наукою еще не приведенные в ясность — изменения несистематического характера со следами каких-то разрушительных воздействий на текст. Эти книги следующие: 1–4-я книги Царств, Псалтирь, Притчи Соломона, Екклесиаст, Песнь Песней, Премудрость Соломона и книга Иисуса, сына Сирахова; по-видимому, сюда же следует отнести и Апокалипсис 10 . Отношение составителей Геннадиевского свода ко всем довольно значительным отличиям трех групп списков проявилось в совершенно одинаковой форме: хорошо сохранившийся архаический текст книг первой категории геннадиевские составители Библии вносили, по-видимому, с рукописей XI в. с такою же буквальною точностью, как и перевод книг второго ряда, пересмотренный и исправленный на юге славянства и унас в XIV и XV вв., и текст книг третьей категории, где-то кем-то правленных и отчасти потерпевших в своем составе и порядке. Самостоятельного творчества и даже простой сверки рукописного текста с другими рукописями, кроме определения полноты текстов и подновления языка, у составителей Геннадиевской Библии — в области старых славянских переводов — усмотреть нельзя 11 . Кроме основных Библейских текстов в древнем переводе с греческого, в составе Геннадиевой Библии были добавочные части в новом переводе с других языков. Это — 1) предисловие и объяснительные статьи к Библейским книгам, частию в переводе с немецкой Библии, частию с латинской Вульгаты, 2) ряд Библейских неканонических и отчасти канонических книг и отдельных частей книг в переводе с латинского. Эти новые части Геннадиевской Библии имеют особое происхождение. Над ними трудились не архидиакон Герасим с дьяками, а другие лица. Предисловие и объяснительные статьи в Геннадиевской Библии являются на русской почве первою данью средневековой западной схоластике, окружавшей в свое время западные тексты священных книг плодами рассудочного усвоения. |
|
|
