| 184. Заставка, л. 153 185. Заставка, л. 87 Обе рамки четырехугольные, массивной работы, вроде тех, какие бывают для картин. Одна из них по черному фону украшена, согласно принятой в рукописи орнаментации, желтыми пучками травы, другая – по синему фону, будто по мрамору с белыми жилками, тоже в стиле прочих украшений, убрана внизу белыми веточками, сплетенными в гирлянду; эту синюю рамку окружает другая, черная с желтыми крапинами и пятнами, на манер тоже мрамора. Хотя обе они тяжелы и неуклюжи, но существенно отличаются от общепринятых в нашей рукописной орнаментации тем же натурализмом, который господствует во всей рукописи. 10 . Только дважды сделал мастер отступление от усвоенного им орнамента из трав и допустил изображение человеческой фигуры, именно (рис. 186) на л. 41, в снимке 34, в упомянутой выше заставке и в соответствующей ей (рис. 187) заглавной букве Б. В Описании Троицких рукописей первая фигура названа Соломоном, а вторая Давидом. Обе эти фигуры, как и две другие во второй половине рукописи, о которых будет сказано в своем месте, отличаются своим иконописным и живописным стилем от фантастических сплетений с обезображенными человеческими фигурами в орнаменте тератологическом. Что касается до особенностей в типе Давида, состоящих в венце на образец шишака и в отсутствии сияния, или нимба, то этиособенности его типа встречаются и в других позднейших памятниках русской старины 104 . Соломон, тоже без сияния, отличается от Давида отсутствием бороды и колпаком на голове. Кроме того, сверх подира на нем верхнее одеяние с рукавами, которые короче и шире, чем обыкновенно у нас в старину принято. 186. Заставка, л. 41 187. Буква Б, л. 41 11 . По общему распределению и по подробностям, состоящим из листвы, окружающей человеческую фигуру, эта заставка принадлежит к одному стилю с заставкой, которой начинается знаменитая Геннадиевская Библия 1499 г., хранящаяся в Синодальной Библиотеке 105 . Но Троицкая – представляет только одни разрозненные элементы, даже разбросанные как ни попало, с намеренными искажениями формы листов, для пестроты раскрашенных разными красками, между которыми на одном из них, будто на копне, сидит человеческая фигура. Напротив того, заставка Геннадиевской Библии имеет вид как бы цельной картины. «По золотому фону из одного корня идут четыре ветви зеленого куста: две крайние широко раскидываются по обе стороны со своими цветами и листвой, а две средние образуют овал, в котором на седалище восседает Моисей перед столом и пишет книгу. При корне этого куста изображена какая-то красная масса, которая в виде пламени расходится красными же лучами, подернутыми по концам серебром, будто языки пламени: подробность, может быть, намекающая не неопалимую купину» 106 . То, что в Троицкой заставке остановилось только в смутных, невыясненных зачатках, то при других, более благоприятных условиях, но с меньшей смелостью в попытках к натурализму, дало более прочные результаты, оправдавшиеся живучестью в их последующем развитии. |
| Группа Д. Символ «усеченный угол» (конец XII– первая половина XIII вв.). Тип 1. Клеймо в виде фигуры «угол», острие которого отсечено прямой линией, а окончания расходящихся линий под углом отогнуты наружу (рис. 3, 13). Тип 2. Клеймо в виде угла, выходящего из короткой горизонтальной черты, ниже которой расположена еще одна горизонталь, отделяющая знак от вытянутой аморфной фигуры (рис. 3, 14). Клеймо в виде усеченого угла, под которым горизонтально расположена фигура, напоминающая русскую букву «Н» (рис. 3, 15). Клеймо в виде усеченого угла, ниже которого расположена Т-образная композиция (рис. 3, 16, 17). Клеймо в виде усеченного угла, под которым расположен треугольник (рис. 3, 18). Группа Е. Символы в виде четырехугольных фигур (первая половина XIII–mpemья четверть XIV вв.). Тип 1. Клеймо в виде двух квадратов, вписанных один в другой (рис. 4, 1). Тип 2. Клеймо в виде квадрата, пересеченного прямыми линиями, выходящими из центров противоположных сторон, и одной линией, соединяющей углы (рис. 4, 2). Клеймо в виде квадрата, пересеченного прямыми линиями, выходящими из центров противоположных сторон (рис. 4, 3). Тип 3. Фрагмент клейма в виде квадрата со сложным изображением тройных линий, проходящих как по диагонали, так и из центров противоположных сторон (рис. 4, 4). Фрагмент клейма в виде квадрата, пересеченного двумя диагоналями (рис. 4, 5). Фрагмент клейма, состоящего из двух квадратов, вписанных один в другой. В центре малого квадрата знак в виде Н-образной композиции (рис. 4, 6). Фрагмент клейма, частью которого является квадрат, пересеченный прямыми линиями, выходящими из противоположных сторон (рис. 4, 8). Фрагмент прямоугольного клейма, в который вписан квадрат, пересеченный диагоналями (рис. 4, 9). Клеймо в виде квадрата, из одного угла которого выходит прямая линия, направленная во внешнее поле. Другая линия, выходящая из соседнего угла, направлена внутрь квадрата (рис. 4, 10). Тип 4. Клеймо в виде ромба с точкой в центре и с остриями, выходящими из углов наружу. Ромб вписан в круг (рис. 4, 7). |
| Ис. 34:13–14 ), – известные теперь в народе «ночные змеи», являющиеся в образе мужчин или женщин. Против всего этого были особые заговоры (Lenorm. р. 40). Гадания у сирийцев Вера в существование высшего духовного мира, от которого главным образом зависит судьба человека, в возможность сообщения с этим миром и откровение из области его, – эта вера с одной стороны и свойственное человеку желание узнать свое будущее с другой, создали у народов сирийских различные функции, имевшие одну общую цель – поднять таинственную завесу с сокрытого будущего и уяснить его смысл, явились классы различных гадателей и прорицателей. Гадания производились различным образом и по разным предметам. Так, любили гадать по воде, рассматривая ее в каком-либо сосуде. Такой способ гадания, употреблявшейся также в Египте ( Быт. 44:5, 15 ), был и в Сирии, куда перешел из Халдеи. В магических и мифологических документах Халдеи несколько раз упоминается о магических чашах, употреблявшихся для таких гаданий. Владение такими чатами ценилось очень высоко, так как давало их владетелям большую силу и вес в обществе 181 . По словам византийского историка Михаила Пселла , гадание по наполненным водой сосудам было в древности обыкновенным явлением 182 . По описанию Ямвлиха, для этого брали стеклянный сосуд, переливали в него чистую воду, причем замечали явившиеся на ней фигуры, по которым и мечтали о будущем. Или, как свидетельствует Плиний 183 , бросали в воду кусочки золота, серебра или драгоценные каменья и потом объясняли явившиеся на поверхности воды фигуры. Гадали также по облакам (евр. меоним, от анан – облако) и вообще по небесным явлениям. Вавилонская астрология предписывает обращать большое внимание на положение облаков относительно звезд ночью и на цвет их днем. По их положению, форме и цвету предсказывали не только погоду, но и события человеческой жизни. Далее, совершали гадания по молнии и грому. Судя по сохранившимся таблицам, в которых изложены приметы этого рода, у древних вавилонян метеорологические познания были очень широки и довольно точны (Lenorm. |
| В этой характеристике предложен только общий вид орнаментации XV века, в главных ее очертаниях, которые, за опущением живописных подробностей и игры колорита, не доступных резцу гравера, и могли только в этом общем виде перейти из рукописи в старопечатную книгу. При согласии в главных очертаниях, состоящих в сказанных кругах и решетках, рукописный орнамент существенно отличается от старопечатного именно тем, что наполняет и окружает эти геометрические фигуры разными подробностями, которые расписаны красками и иногда золотом и серебром. Потому подробный разбор заглавных букв и заставок второй половины Троицкой рукописи должен дать более полное понятие о славяно-русском орнаменте XV века. Начну с букв киноварных, а о буквах расписных буду говорить в связи с заставками, с которыми они состоят в прямой зависимости, выраженной наглядно уже и тем, что они писаны преимущественно только в заглавиях под заставкой, и потому число их ограничено, тогда как буквы киноварные встречаются почти на каждой странице рукописи, и иногда по нескольку, так как они ставятся в красной строке каждого абзаца. 1 . Киноварные буквы, не смотря на разнообразие в подробностях, в общей фигуре соответствуют обыкновенному в славянском алфавите начертанию, несколько видоизменяемому замечательно изящным извитием линий и умеренным употреблением традиционного завитка с листком и столько же традиционного дракона или змия, ведущего начало от раннего византийского орнамента, и, наконец, не менее традиционного же человеческого лица, восходящего к Остромирову Евангелию и Болгарским рукописям XII в 108 . Смотр. в снимках: А л. 222 (рис. 188), В л. 231, Ж л. 279 (рис. 189), З л. 225, л. 208 об. (рис. 190) и знак препинания или заключительный на конце страницы на л. 201 (см. выше, рис. 164); сверх того, в снимках целых страниц: В л. 213 об., в снимке 51, А л. 222 об., в снимке 53. Фигуры букв в один киноварный тон вырезываются на поле белой бумаги, как силуэты, чем они уже по самому приему рисования существенно отличаются от сквозных очерков тератологического орнамента. |
| Стремясь в срок сдать работу комиссии, художники экспедиции невольно желали придать фрескам, изъятым из «материнских» интерьеров, изобразительную законченность, чтобы те воспринимались цельными произведениями. В первую очередь именно этим обстоятельством объясняется довольно смелое (особенно по довоенным меркам) использование тонировок и «дописываний» утраченных фрагментов. Некоторые «переосмысленные» подобным образом фрагменты росписи давали обильную пищу для размышлений исследователям следующих поколений. Так, только теперь окончательно выяснилось, что одна из верхних конечностей ангела в апокалиптическом цикле с 1940 года занимает положение, отличное от первозданного. При недавней реставрации историческая справедливость восторжествовала: руку «вернули» на место. Впрочем, многие тайны стенописи Троицкого собора только предстоит разгадать. Так, в апокалиптическом фресковом цикле у двух ростовых фигур угадывается портретное сходство с царственном четой: государем Алексеем Михайловичем и государыней Марией Ильиничной. Подписей ни у той, ни у другой фигуры нет, зато их главы окружают нимбы. Несмотря на это, советская искусствоведческая традиция прочно отождествляла их с венценосными ктиторами обители из рода Романовых. Справедливо или нет – возможно, выяснят лишь будущие поколения исследователей. Экспозиция открыта во внутренней анфиладе музея по адресу Москва, Воздвиженка, 5/25 ПОЛНОСТЬЮ МАТЕРИАЛ ЧИТАЙТЕ В ВОСЬМОМ НОМЕРЕ " ЖУРНАЛА МОСКОВСКОЙ ПАТРИАРХИИ " 18 сентября 2020 г. 14:20 HTML-koд для сайта или блога: Фрески Калязинского монастыря проступают из-под толщи времени К 80-летию гибели архитектурного ансамбля Троицкого Макарьева монастыря в затопленном при создании Угличского водохранилища городе Калязине Государственный музей архитектуры преподнес поистине царский подарок ценителям и знатокам православного искусства. Здесь открылась постоянная экспозиция, которая представляет и сами сохраненные фрагменты стенописи соборного храма обители, и подробно рассказывает об истории их спасения и растянувшейся на несколько поколений реставрации. |
| 3) Когда усвоены будут правила, тогда будут читаемы классики, именно: двустишия Катона, поэмы Пруденция, tristia Овидия, оды Горация; из наших: сочинения Ломоносова, Сумарокова и некоторых из.прежних поэтов. Поэмы будут читаемы с ораторским разбором, т. е. с указанием на тропы и фигуры. 4) Для знакомства с древностями и главным образом для изучения поэтов будет читаться Pantheum mysticum Помея, или другой автор (с переводом, где нужно, на русский язык), впрочем, так, что не только соблазнительные места, какие встретятся в книге, будут опускаемы, но будут указаны и объяснены моменты исторические и мифологические, которые ведут свое начало из священной истории.» На представлении Аполлоса Платон дал резолюцию: «согласен я: только не на всегда, а на время; ибо когда риторический учитель будет и к поэзии способен, тогда должен сей класс с риторикою соединен быть. А ныне ректору, избрав из риторики учеников, которые к поэзии склонны обучать их оной в неделю два раза в известные часы, только так, чтоб они обучались и риторике, и никакова бы им в обучении риторики затруднения не было» 214 . Таким образом Аполлос, напоив из кастальского источника учеников Московской академии, успел ввести свой любимый предмет и в Троицкую семинарию . Образцом, как сам преподаватель поэзии, Аполлос писал стихи, может служить следующая его стихотворная задача, назначенная ученикам Троицкой семииарии в 1779 году для сочинения сатир: Сатира пишется не прозой, но стихами, При остром замысле с пристойными словами, Сокрытым образом должна порок ругать, Бездельников, глупцов разумно исправлять. И если вы теперь писать ее хотите, Порочных за предмет в материю возмите. Коснитесь юности, браните долгий сон, Сколь вреден он: Подробно обясните И в точности дела ленивых опишите. Примером, как они валятся на кровать, И нераздевшися не в пору лягут спать. Поутру встав зевают И снова засыпают. Или когда со сна глазами неглядят, Да тотчас и едят, И рожу не умыв, как чучелы сидят. А можете еще и болтунов коснуться, Но так, чтоб можно им от глупости проснуться. |
| Метод работы лаврских живописцев был основан в это время на принципах средневекового искусства: главной была не личность художника, а коллективная работа мастерской. Монументальные ансамбли исполнялись большим количеством мастеров. Напр., поновление живописи фасадов Троицкой ц. в кон. XVIII в. потребовало участия более 30 художников (ЦГИАК. Ф. 128. Оп. 1 (общ.). Д. 440). Разделялись обязанности между живописцами разной квалификации, между мастерами и учениками. Мастера выполняли более ответственные части изображения - голову и лицо, остальное, т. н. доличное, обычно писали ученики ( Жолтовський. 1983. С. 63). Подобный принцип работы применялся и в портретной живописи того времени. Существовала определенная последовательность исполнения монументальной росписи. Поверхность известковой, хорошо выдержанной штукатурки шпаклевалась. На нее наносились (чаще всего углем) с помощью заранее разработанных эскизов рисунки буд. композиции. На эскизах выявлялся характер каждой фигуры и композиции в целом, обозначались краски, к-рыми нужно было передать отдельные части изображения. Подобные предварительные рисунки, содержащие надписи с названием красок, представлены среди лаврских «кужбушек» ( Уманцев. 1970. С. 166). Киевские живописцы еще с XVII в. обратились к технике масляной живописи, что было вызвано стремлением придать изображению большую материальную убедительность и достичь его тональной проработки. В частности, росписи лаврской Троицкой ц. выполнены масляными красками с добавлением, вероятно, воска или скипидара. В зависимости от характера изображения художники меняли способ наложения красок: в одних местах употребляли жидкую краску, в других наносили ее пастозно. В нек-рых частях храма живопись локальными цветовыми пятнами соседствует с тональной светотеневой проработкой формы (Там же. С. 171). При выполнении росписей мастера пользовались большим количеством вспомогательного материала (европ. лицевые Библии, гравированные альбомы, отдельные эстампы), изменяя и преобразовывая композицию в зависимости от поставленной задачи. |
| На 13-ти из 101 днища сосудов встречены отпечатки гончарных клейм. По изображению их условно можно разделить на три вида. Первый вид, самый многочисленный, представлен изображением круга – 7 экз. (рис. 3, 2–3, 6, рис. 4, 30). Второй вид – с изображением прямоугольной фигуры – 3 экз. (рис. 4, 31–33). Третий вид Таблица 1 Соотношение вариантов горшков на поселениях у с. Аргамач – Пальна Памятник Варианты Аргамач – Пальна-1 66/10,9% 197/32,7% 340/56,4 % 603/100% Аргамач – Пальна-5 60/21,5% 200/70,5% 282/100% изображения представлен в единственном экземпляре в виде сдвоенной «гусиной лапки» (рис. 3, 4). Оставшиеся два фрагмента являются неопределенными. Остановимся на гончарных клеймах подробнее. В производственной постройке обнаружены 5 клейм с изображением круга в круге, сдвоенной «гусиной лапки» и одного с неопределенным изображением (рис. 3, 2–4, 6). Отметим, что три клейма, изображающие круг в круге, происходят с одной матрицы. Вероятно, можно считать, что мастер в конкретном случае пользовался не менее чем тремя различными клеймами. Интересно также отметить, что в постройках поселения Аргамач– Пальна- 1 встречены идентичные гончарные клейма, оттиснутые на тех же матрицах. Причем на поселении Аргамач – Пальна-1 гончарные клейма сопровождаются находками из чугуна и красноглиняной золотоордынской керамики. Следовательно, наше наблюдение позволяет синхронизировать два селища и со временем наметить район сбыта гончарной продукции данной мастерской. К изделиям из глины, кроме посуды, относятся пряслица и рыболовные грузила. Все пряслица (5 экз.) сделаны из стенок гончарных сосудов (рис. 4, 40–43, 45). Найден один абразив с едва намеченным отверстием (рис. 4, 44). Грузила (4 экз.) встречены двух видов: усеченно-биконические (рис. 4, 46–47) и овально-уплощенные. Разнообразны изделия из железа. Особый интерес представляет колесиковая шпора (рис. 4, 49). По классификации А. Н. Кирпичникова, она относится к V типу, наиболее встречаемому в Западной и Южной Руси. Время ее бытования охватывает XIII–XIV вв. Однако она господствует со второй половины XIV в. С. 67–69]. |
| Постараемся по возможности проще и короче изложить это учение. В геометрии Эвклида есть теория, имеющая очень важное значение на практике, это – теория подобных фигур и тел. Две фигуры или два тела называются подобными, когда, взаимоотношение элементов в одном из них совершенно тождественно с взаимоотношением соответствующих элементов в другом. Так, если мы представим себе один треугольник, стороны которого равны 4, 5 и 6 аршинам и затем другой, стороны которого равны 8, 10, 12, то также треугольники будут подобными, взаимоотношение элементов у них будет тождественным (4:5=8:10; 5:6=10:12), углы между равно взаимно относящимися элементами будут равны (угол, заключенный в одном треугольнике между сторонами в 4 и 5 аршин, будет равен углу в другому треугольнике, заключенном между сторонами в 8 и 10 аршин; вообще, в подобных фигурах и телах углы, заключенные между взаимно подобными элементами, равны). Точно также, если мы представим себе два цилиндра, отношения осей у которых к диаметрам основании равны (3:7=6:14), то такие цилиндры тоже называются подобными. На теории подобных тел и фигур основывается устройство моделей, снятие планов и т. д. Так, глобус есть модель земного шара. Если мы представим себе глобус, имеющий 2 аршина в диаметре, и припомним, что диаметр земного шара равен 12 тысяч верстам (мы берем приблизительную цифру), то получили, что все обозначении длины на нашем глобусе соответственно меньше обозначаемых ими расстояний на земном шаре: в 9 миллионов раз, т. е. во столько же, во сколько, —788— 2 аршина менее 12 тысяч верст. В подобных телах отношение поверхностей равно отношении квадратов линейных расстояний. Так, поверхность нашего глобуса будет не в 9 миллионов раз меньше поверхности земного шара, но в 9 миллионов раз в квадрате (9000000 2 ). Таково будет отношение поверхности Европы на глобусе к действительной Европе, таково будет отношение поверхностей островов, материков, озер и морей на глобусе к соответствующим пространствам земли. Отношение объемов подобных тел равно кубу отношения их линейных расстояний. |
| Но мы, со своей стороны, гораздо более предпочитаем старинную методу, которая идейна, религиозна и декоративна и имеет за собой престиж форм и окраски вне обыденной реальности. Этот символический способ представлять идею посредством фигур, определенных заранее, как Священное Писание , в котором нельзя изменить ни одного слова, кажется нам удивительно подходящим для украшения храма. В самой своей точности она еще дала бы возможность великому художнику отличиться возвышенностью рисунка, величием стиля и благородством контуров». (Ср.: Готье Т. Путешествие в Россию. M., 1990, сс. 268, 272–273, 284. А.Н.) 101 Последняя строка стихотворения «О имени некоего Люция, вырезанном на мраморе». Перевод В.Брюсова (Русская мысль, 1911, 3). 102 Еще несколько слов о Лавре в 1941 году. Тогда я работал в музее. С утра до вечера, а иногда даже и ночью, мы занимались торопливой упаковкой самых ценных экспонатов для вывоза их в безопасные места. Без конца мне приходилось печатать списки назначенных к эвакуации вещей, письма и отчеты наркому и проч. Работники музея едва волочили нош и мечтали только об одном: отоспаться! Но часто и просто поспать не удавалось, приходилось выходить на ночные дежурства. С южного балкона Трапезной церкви видно, как в черном небе где-то без конца беззвучно полыхают взрывы, иногда разгорается зарево далеких пожаров. Это немецкая авиация бомбит Москву. А у нас – настороженная тишина. И Лавра, и весь город погружены в полный мрак затемнения. На светловатом звездном небе величественно и строго вырисовываются силуэты зданий и вековых лип. Золотые купола и кресты замазаны белой краской, на куполе Троицкого собора – полотняный чехол. На колокольне, в просвете арок, видны фигуры дежурных с биноклями, долетают отдельные слова их приглушенных разговоров. Покой. Звездное небо... И мысль о войне оборачивается мыслью о безумии, охватившем человечество, перед которым особенно остро ощущаешь и собственную беззащитность, и беззащитность человеческой культуры, всех ее сокровищ, накопленных в предшествующие тысячелетия. |
|
|
