| стояние»; для службы назначаются чтения вообще относительно богоматеринства: Ис. 7:10—15; Гал. 3— 4:7; Лк. 2:1—7; но псалмический стих пред ветхозаветным чтением: Пс. 131(«Воскресни, Господи, в покой Твой, Ты и Кивот святыни Твоея»). В целом ряде памятников для Успения — колебание между январем и августом. В древне-римском псевдо-иеронимовом мартирологе (VII в.) 18 января показано depositio (кончина) Веатае Магиае, а 14 августа — assumptio (взятие на небо). Такое разделение знаменательно тем, что показывает, как уже тогдашняя Церковь смотрела на кончину Богоматери: не отрицая телесной смерти Богоматери, к чему склонна нынешняя Римская Церковь, древнеримская Церковь верила, что за этой смертью последовало воскресение, хотя, по-видимому, думала, что оно произошло не так скоро, как предполагает позднейшее предание об этом. Но, вероятно, очень скоро в Церкви Римской, а вслед за нею и во всех Церквах, считавших ее своей матерью, прислушивавшихся к ее голосу и следовавших ее богослужебной практике, из этих двух праздников выбран второй, как важнейший, и оставлен первый. В другом более позднем римском календаре в VIII в. уже один праздник Успение — 15 августа. То же в Сакраментарии папы Геласия (492—496) редакции VII в. Но, по-видимому, не все западные Церкви сделали одинаковое изменение в этом отношении. Галльская Церковь, по свидетельству Григория Турского (†594 г.), праздновала Успение в 11-м месяце (т.е. в январе, так как год начинался с марта). В Миссале Готико-Галликанском VII-VIII в. и Люксовиенском VII в., праздник положен 18 января. Виаковитских (сирских) Бревиариях относительно Успения, как и Преображения и Воздвижения, колебание до VIII в.; в иных только Воздвижение, в других служба только Успению. В греческой Церкви достоверные известия об этом празднике начинаются лишь с конца VI в. По свидетельству Никифора Каллиста (XIV в.), только император Маврикий (592—602 гг.) установил празднование Успению. Это свидетельство, как и подобное же свидетельство об установлении праздника Сретения Господня, не без основания внушало литургистам сомнение в справедливости. |
| R., 19952. Col. 911-912) и в календаре (Madrid. Real Academia de la Historia. Aemil. 18) - книгах рим. обряда, созданных в кон. XI в. в мон-ре Сан-Мильян-де-ла-Коголья. Среди реликвий, хранившихся в этой обители в XIII в., были реликвии М. и его преемника Иннокентия (Madrid. Real Academia de la Historia. Aemil. 24. Fol. 125v; см.: Gaiffier. 1935). О почитании М. в аббатстве Санто-Доминго-де-Силос свидетельствует наличие его памяти под 11 дек. в монастырском миссале XIII в. (Paris. Nouv. acq. lat. 2194. Fol. 110v) и упоминания в литаниях в составе бревиариев XIV в. (Paris. Nouv. acq. lat. 2190. Fol. 145v; 2193. Fol. 139v). Поминовение М. указано также в бревиарии кон. XII в., созданном скорее всего в Арагоне (Escorial. L. III. 3). Однако в средние века и в Новое время почитание святого почти не получило распространения. Память М. отсутствует в Римском Мартирологе и в календаре Римско-католической Церкви для Испании. В наст. время поминовение св. епископов и архиепископов Мериды совершается 11 дек. в архиепископстве Мерида-Бадахос. Иногда в качестве дня памяти св. епископов Павла и М. указывают 1 или 14 нояб. (напр.: L ó pez L ó pez T. A. Paulo y Masona//Diccionario de los Santos/Ed. C. Leonardi et al. Madrid, 2000. Vol. 2. P. 1854-1856). Ист.: Joannes Biclarensis. Chronicon//PL. 72. Col. 864-865; Idem [ Iohannes Biclarensis. Chronica]/Ed. T. Mommsen//MGH. AA. T. 11. Pars 1. P. 213; Paulus Emeritanus. De vita patrum Emeritensium//PL. 80. Col. 137-161; Vitas sanctorum patrum emeritensium/Ed A. Maya Sánchez. Turnhout, 1992. (CCSL; 116). Лит.: [Fl ó rez E.] España sagrada: Teatro geográfico-histórico de la Iglesia de España. Madrid, 18162. Vol. 13. P. 18-206; Gaiffier B., de. Les reliques de l " abbaye de San Millán de la Cogolla au XIIIe siècle//AnBoll. 1935. T. 53. P. 90-100; L ó pez Prudencio J. S. Masona, arzobispo de Mérida, colaborador en el cimiento de la Hispanidad. Badajoz, 1945; Fern á ndez Alonso J. Emeritensi, santi//BiblSS. Vol. 4. Col. 1169-1172; Garc í a Moreno L. |
| После VI века восточная традиция соединила эти процессии с исторической памятью об умилостивительных молебствиях, совершавшихся в Византии в период вышеописанных бедствий (чумы и землетрясений), когда люди обходили вокруг города, желая подобным образом оградить его от наступавших сил зла, вручив всех находящихся внутри стен особому попечительству Божию. Так возник указываемый древними и современными Уставами крестный ход на праздник Сретения в православных монастырях. В Риме начало процессии со свечами на Сретение восходит, вероятно, к концу V столетия, то есть ко времени установления самого праздника папой Геласием. Ее смысл здесь иной, нежели на Востоке (отсутствует память о чуме и других бедствиях), и процессия имела, как и сам праздник, конкретный апологетический смысл, будучи направленной против февральских языческих мистерий. Достоверно известно о придании этой процессии большой пышности и поучительности папой Сергием I (687–701). Ее совершали обыкновенно из базилики св. Адриана до церкви Санта-Мария Маджоре. Покаянное шествие со свечами в праздник Сретения в целостном виде впервые описано в VIII веке. Обряд освящения свечей, сопровождаемый антифоном «Свет во откровение» и «Ныне отпущаеши», упоминается в романо-германской понтификальной традиции XII столетия. Следовательно, можно говорить о том, что сретенская процессия со свечами имеет римское происхождение и она в значительной степени повлияла – как на Западе, так и на Востоке – на изначально христологический характер праздника Сретения Господня. Данное предположение подтверждается следующим образом: подобные действия в древности в Палестине и Риме совершались в храмах, посвященных Божией Матери. Кроме того, западные богослужебные тексты процессии, особенно ее антифоны, носят ясно выраженный мариологический характер. В римском Миссале 1570 года (и его последующих переизданиях) торжественная процессия становится составной частью праздничной Литургии 2 февраля. Как элемент приходской сретенской Литургии рассматривает ее и Миссал 1970 года. В нем, среди прочих, кодифицируется принципиальное для латинской богослужебной практики и богословия изменение названия праздника на «Представление во храм Господа». |
| Максим, «тут встает довольно важный вопрос: допустимо ли привнесение элементов такого рода народной культуры, культуры, которая, по сути дела, пропитана язычеством (не важно, примитивным или развитым), в богослужебную жизнь?» При этом нельзя не напомнить, что современное язычество - это уже не то древнее, наивное и светлое язычество, которое несло в себе до известной степени некое предчувствие нового Откровения, Боговоплощения; язычество после пришествия Христа есть уже прямой демонизм. И третий момент, который следует выделить в связи с реформой богослужения. В новом римском Миссале (служебнике), составленном после II Ватиканского собора во исполнение его решений, наблюдается тенденция как бы возвращения к древним церковным основам. Молитвы, которые в него включены, взяты из древних богослужебных текстов, как восточных, так и западных. И тем не менее, обращаясь опять же к восприятию и оценке данных нововведений практикующими католиками, мы видим, что эти, казалось бы, благие попытки возвращения к практике Древней Церкви осмысляются не как таковые, а, напротив, как разрыв с длительной, многовековой, устоявшейся богослужебной традицией. Не как традиционализм, а, по сути дела, как обновленчество или модернизм в «традиционалистской» оболочке. Совершенно очевиден протестантский характер этого модернизма, имеющего лишь вид традиционализма, ибо здесь имеет место типичный для протестантизма отрыв Церкви от истории , попытка проигнорировать ход исторического развития, в ходе которого сложились именно такие формы богослужения, искусственно сконструировать заново древнюю традицию . Абсолютно то же самое пытаются делать сегодня и наши, православные реформаторы, например, известный неообновленец, заштатный клирик Московской епархии священник Георгий Кочетков, игумен Петр (Мещеринов) и ряд других представителей этого «течения». После II Ватиканского собора произошла также минимизация частного, келейного правила. Идея, и здесь была, казалось бы, благая: повысить роль общественного богослужения, привлечь людей к более активному участию в нем, для чего многие личные молитвы как священника, так и мирян, которые прочитывались как приготовительные, были включены в текст самого последования богослужения. |
| В ранней версии Геласия Сакраментария - 10 чтений: Быт 1, Быт 5-8, Быт 22, Исх 14, Ис 54, Иез 37, Исх 12, Втор 31-32, Дан 3. В галликанских Миссалах в результате совмещения 2 указанных систем выписаны 12 чтений (Быт 1. 1 - 2. 2; Быт 5. 31-8. 21; Быт 22. 1-19; Исх 14. 24 - 15. 1; Ис 54. 17 - 55. 11; Вар 3. 9-38; Иез 37. 1-14; Ис 4. 1-6; Исх 12. 1-11; Иона 3. 1-10; Втор 31. 22 - 32. 4; Дан 3. 1-24, 49-55 - PL. 72. Col. 194-195); именно эти чтения для пасхального бдения и вошли в Тридентский Миссал (1570), использовавшийся на Западе до II Ватиканского Собора. Долгое время в Риме существовал обычай читать библейские тексты пасхального бдения на греч. и лат. языках. В эпоху позднего средневековья в пасхальном бдении участвовали в основном лишь клирики, бдение переместилось на утро В. с., а чин Крещения был заменен символическим благословением воды (с погружением в нее пасхальной свечи) и окроплением ею на 4 стороны света. Поэтому папа Пий V официально постановил совершать мессу (после к-рой следовала сокращенная вечерня) в полдень, а бдение перенести на утро В. с. При папе Урбане VIII празднование В. с. перестало быть обязательным. Только в 1955-1957 гг. пасхальное бдение вернулось на свое исконное место (с наступлением темноты; утром мессы нет - только утреня), но при этом чин подвергся существенным изменениям. В новом послереформенном Миссале (1970; см. ст. Novus ordo) сохранилось всего 7 чтений из ВЗ (Быт 1. 1 - 2. 2; Быт 22. 1-18; Исх 14. 15 - 15. 1; Ис 54. 5-14; Ис 55. 1-11; Вар 3. 9 - 4. 4; Иез 36. 16-28), причем официально разрешается сокращать их число до 3, и только Исх 14 читается обязательно. Традиц. новозаветные чтения мессы изменены на Рим 6. 3-11; Мф 28. 1-10 из-за возрождения традиции совершать на бдении после ветхозаветных чтений и перед мессой таинства Крещения. В амвросианском обряде в XII в. празднование В. с. начиналось с утрени, на к-рую архиепископ приносил светильник. В полдень в соборе читались кн. Бытия и вполголоса Евангелие. Затем один из священников приносил для благословения большую свечу, от к-рой зажигали «новый» огонь. |
| Примечательно, что в ЗСО 18 по версии SinEuch Причастие без опоры на оригинал названо брашьньце (141.7), тогда как версия U повторяет сложную формулу латинского оригинала: причасти же сть комъкани (eucharistiam, id est communionem). Слово причастие употребляет также Кирик Новгородец, цитирующий ЗСО 18 (в целом по версии SinEuch) в своем первом вопросе, ср. Суворов 1888, 160–161. В силу этих причин можно считать чтение U первичным. В этом случае его замена на брашьньце в SinEuch отражает локальный узус в одном из славянских регионов. Кроме ЗСО термин брашьньце зафиксирован в древнеболгарском переводном памятнике «Толкование литургии Германа» по русскому списку XII в. (Сл. XI–XVII, 1, 328 – с не вполне верным толкованием «уменьш. к брашно («пища»)) и в глаголических миссалах – Синайском миссале XI в. 5/N (Tarnanidis 1988, 104–105), Венских листках XI–XII вв. (SJS I, 144; Vašica, ZSO, 141, pozn. 22; Cibranska 1998, 199, n. 7), фрагментах Сплитского миссала ( komъkan(i)e ро br(a)šnc(i), ср. Hauptová 2005, 268). Ввиду того, что слово получило преимущественное распространение в хорватском ареале, а также в силу отсутствия в ЗСО ярких богемизмов, можно считать это редкое слово далматским культурным диалектизмом 43 . вщьшина «старший по званию, чину» ЗСО 13 . Аще кто съ чрънице блжд сътворит понеже вщьши наречетъс(). [SinEuch, понеже вщьши сть наречена U) в. лт(а) да пок(а)етъс() о вод() (140.16–19). Мы намеренно оставили без изменения словоделение Вашицы, чтобы нагляднее показать непонятность получившегося текста – не помогает даже чешский перевод, поскольку в нем вщьши неверно толкуется как форма мужского рода: protoe je ( ji) nadízen «поскольку он начальник над ней». Гораздо яснее текст становится в том случае, если вслед за Н. С. Суворовым границу между словами провести иначе: понеже вщьшина (на)речетъс() (Суворов 1888, VI, прим. я)), т.е. «если кто-либо соблудил с монахиней, поскольку он старший по чину (сану), то он должен З года поститься на хлебе и воде». |
|
|
