| Собрание и записывание этих наставлений Антония, производившееся со слов различных учеников его и притом без достаточной проверки и критики, происходившее не в одном каком-нибудь месте, а в различных монастырях, не трудами одного какого-нибудь ученика Антония, а несколькими из них, жившими друг от друга отдельно, было причиною того, что одни и теже наставления Антония могли появиться в двойной редакции, или буквально друг с другом сходной, или с различными изменениями и дополнениями. Когда пожелали впоследствии все записанное с именем Антония поместить в одном сборнике, то не замечая этих повторений, рядом поместили различные редакции одних и тех же в сущности писем. Таким образом и произошло то, что VII писем Антония, помещаемые отдельно в различных изданиях, почти буквально повторяются в следующих за ними XX письмах того же автора. Что касается некоторых указаний на позднейшие обычаи в письмах Антония (относительно одежды), то малообразованные собиратели произведений Антония легко могли придать речам его позднейшую окраску, внести в них позднейшие воззрения на обрядность и внешность монашеской жизни, которые при Антонии еще не выработались, но о чем записчики его произведений могли и не знать, думая о прежнем на основании того, что появилось позднее. Не смотря однако на такое собирание и записывание произведений Антония, относительно его писем нужно сказать, что они по мыслям и по языку вполне выражают характер бесед Антония, отличавшихся простотой и безъискуственностью 363 . Что касается VII писем Антония, то они собраны и записаны почти буквально со слов самого автора, так как, не смотря на двойную редакцию их, они сходны между собою не только по мыслям и порядку изложения их, но даже и по языку. При том же происхождении их от Антония признавалось уже в древности; уже тогда их считали за произведения Антония, проникнутые высоким апостольским пониманием 364 . Кроме этих ХХ-ти писем, ХХ-ти речей Антония также носят на себе печать происхождения от Антония. Издатели произведений Антония отзываются о них так: «эти речи хотя и кратки, но исполнены небесного учения; их св. |
| По версии израильского историка Ури Офера, “маген Давид” есть не что иное, как символическое изображение белой лилии, считающейся самими евреями символом народа Израиля. Именно в таком символическом ключе, согласно еврейской традиции, следует понимать слова Песни Песней Соломона — “Как лилия меж терниями, так подруга моя меж дев”, и так же еврейский народ дорог Богу меж другими народами мира. Лилии с шестью лепестками, считает Офер, были изображены под каждым из семи светильников храмовой меноры, а также венчали два медных столба — “боаз” и “яхин” — в Иерусалимском храме: “А в Храме венцы, которые на верхушках столбов, сделаны в виде лилий в четыре локтя высотой” ( 1Цар. 7:19 ). По еще одной, вполне заслуживающей внимания версии, шестиконечная звезда была выбита на личной печати Давида и являлась, таким образом, его подписью. Дело в том, что буква “далет” является третьей буквой ивритского алфавита, а буква “вав” — шестой. Имя “Давид” записывается обычно как “далет-вав-далет”, и, таким образом, два наложенных друг на друга треугольника, образующих шестиугольную звезду, можно считать очень удачным графическим символом имени “Давид”. То, что у царя Давида могла быть печать с таким символом, подтверждает найденная в Сидоне (Цидоне) печатка еврейского купца Иехошуа бен Иешаягу в форме “маген Давид”, датируемая VII веком до н. э. Шестиконечными звездами украшены многие синагоги периода Второго храма и первых столетий нашей эры; встречаются они и на еврейских надгробиях этой эпохи. Однако, по мнению исследователей, так как гексаграмма еще продолжает в ту эпоху широко использоваться многими народами, то трудно сказать, воспринимался ли он тогда даже самими евреями как “звезда Давида” и чисто еврейский символ. В раннем Средневековье шестиконечную звезду часто используют в своих сочинениях мистики и алхимики, ее изображают как оберегающий знак на амулетах, а с конца X века она все чаще появляется на еврейских рукописях. По меньшей мере, с VII века н. э. она начинает часто встречаться на надгробиях евреев в Европе, на молитвенных покрывалах и других ритуальных предметах иудаизма. Однако впервые в известных нам источниках эта звезда называется “маген Давид” лишь в книге “Эшколь акофер”, написанной жившим в XII веке караимским ученым и мистиком Иегудой Гадасси. “Семь ангельских имен предшествуют мезузе… А равным образом знак, называемый “щитом Давида”, помещен рядом с именем каждого ангела”, — говорится в этой книге. |
| 87 В тексте к этой XVI таблице, на стр. 6, перемешаны номера орнаментов, так как заставка, означенная в таблице под 6, отнесена в тексте к 1, вследствие чего буквы очутились под чужими номерами и получили другие названия. 89 В шлеме или шишаке этих головок не нужно искать местного костюма, сербского или вообще славянского. Почти такая же головка в шлеме встречается в орнаментации Алкуиновой библии, именно в той же букве Р, в которой указаны мной два щита для сравнения с орнаментом Мирославова Евангелия – XIV, 3 –. 90 Слич. нечто подобное в ирландском орнаменте VII в. у Вествуда, Paleographia sacra pictoria: Book of Kells. 91 У того же Вествуда, Facsimiles of the miniatures and ornaments и проч., ирландская миниатюра около 820 г., в табл. 16. 92 W. Salzenberg, Altchristliche Baudenkmale von Constantinopel. Дидрона Annales Archéologiques. 1832 г. 1. Cahier et Martin, Mélanges d’Archéologie. 1847–1856. Том I, стр. 127. 93 Снимки изданы Обществом Любителей Древней Письменности, LII–LXXIV. Здесь в рисунках воспроизводятся только некоторые из них. Ред. 96 Чтобы не пестрить печать, не ставлю надстрочных знаков в приводимых примерах, кроме титл и знака при опущенной полугласной. 103 Этот стиль, с крайней неточностью называемый романским, господствовал с самых ранних средних веков во всех европейских странах, видоизменяясь в каждой, характеристическими особенностями. Потому и наш рукописный орнамент XIV, XIII и частью даже XII века, относясь к общему средневековому стилю, существенно отличается своими местными приметами от ирландского, англосаксонского, вестготского, лонгобардского и пр. Не касаясь вопроса о происхождении этого стиля, замечу, что он проявился уже в полной своей энергии в орнаментах ирландских рукописей даже VII века. Смотр.: West-wood, Fac-similes of the miniatures and ornaments of anglosaxon and irisch manuscripts. London. 1868. Таблицы 7–10. 104 Например, в миниатюрах, которыми, по древнему обычаю, иконописец украсил поля старопечатной Псалтыри с восследованием 1628 г., в моем собрании. |
| Возможно, сторонники Рутерфорда верили, что, независимо от личности Президента, внутренняя политика будет осуществляться коллегиальным способом, т. е. в согласии с волей Пастора. Но в горячке страстей, они совершили непростительную ошибку. Следуя заветам того, кого они называли «верным рабом» и считали «Глашатаем истины», им следовало создать работоспособный комитет, обладающий – на основании Завещания – стопроцентной легитимностью. В него бы вошли поименно названные в документе члены Редакционного Комитета, назначенные директора Общества и лица, наделенные ревизионными полномочиями, или попечители. По сути, Рассел предусмотрел своеобразную парламентскую модель, если проводить аналогию с государственным устройством. Или Папский совет, по аналогии с католичеством. А уже затем, отбросив шелуху страстей, можно было выдвигать кандидатуру на пост Президента. Однако все произошло с точностью до наоборот, перевернув с ног на голову продиктованный Расселом ход событий. Идея универсального лидера настолько крепко засела в сознании «некоторых во всемирном центре», что не составило труда подхоронить последнюю волю Рассела в еще свежую могилу. Чтобы лучше понять значимость дальнейших событий, было бы уместно познакомиться с версией самого Общества. Вот как она изложена в книге «Возвещатели» (стр. 66–70): «Несколько человек, в основном в главном управлении, относились к брату Рутерфорду с явной неприязнью. То, что дело шло вперед и что Рутерфорд добросовестно старался следовать порядку, установленному Расселом, видимо, ничего для них не значило. Вскоре возникла оппозиция. Четыре члена совета директоров Общества зашли так далеко, что пытались отнять у Рутерфорда административную власть. Переломный момент настал летом 1917 года, когда вышла книга «Завершенная тайна», VII том «Исследований Писания». Этот том хотел написать брат Рассел, но ему помешала смерть. После его смерти Исполнительный комитет Общества поручил Клейтону Вудвортсу и Джорджу Фишеру подготовить VII том к печати. Законченная рукопись была подписана в печать членами правления Общества, и во вторник 17 июля 1917 года напечатанные тома раздали членам семьи Вефиля в столовой. |
| Распространение Библии в народе, как на западе, так и у нас, находя, с одной стороны, восторженных почитателей и самоотверженных деятелей, с другой – встречало непримиримых противников и порицателей. Оппозиция шла из двух противоположных лагерей. Одни – поклонники рационализма, – с пренебрежением и насмешкой относились к Библии, как к книге устарелой, не соответствующей более веку «просвещения и философии»; иные из них могли даже смотреть на Библию, как на книгу, питающую обскурантизм; впрочем, с этой стороны оппозиция была лишь пассивная. Другие, – и от них шла главная и деятельная оппозиция – были ревностные приверженцы церкви в той её форме, как она установилась веками, с её обычаями и преданиями. Всякое отступление от установившегося порядка казалось им новшеством, колебавшим всю церковную систему, временем освященную. Так, папа Пий VII, поступая в духе католической церкви, запрещающей мирянам пользоваться Библией не иначе, как лишь с разрешения духовника, издал около 1820 года против библейских обществ буллу, в которой назвал их «ненавистнейшим изобретением, которое надобно всячески истреблять». Между тем, библейское дело находило себе ревностных приверженцев в среде самого католического духовенства; таковы были известные католические священники этого времени: Боос, Линдль, Госнер, фан-Эсс. Последний сделал новый, весьма ценимый перевод Библии с еврейского подлинника на немецкий язык и издал собрание отзывов отцов церкви о Священном Писаний, показывавших, что они не запрещали, а напротив – поощряли чтение Библии 223 . В Российском Библейском Обществе одним из вице-президентов его был митрополит римско-католической церкви в России, известный филантроп Сестренцевич-Богуш и оставался им до конца. Под его главным надзором производилось печатание польского Нового Завета и, с его же разрешения, отдан был в печать рукописный перевод Нового Завета на литовско-жмудский язык, представленный ему, в 1814 году католическим епископом Самогитским кн. Иосифом Гедройцем. В 1821 году, наконец, отпечатана была и полная польская Библия 224 , не смотря на запрещение этого издания папою Пием VII еще в 1816 году, когда стали выходить первый книги её, – запрещение, повторенное папою Львом XII (в 1824 г.) и последующими папами. |
| 2441 Далее в выписке пропущено: «Вот чего, в своей близорукости, и не понимает эта критика, неспособная стать на историческую точку зрения, прилагающая к нашим великим поэтам прошлой эпохи мерило злобы нынешнего дня и осуждающая их именно за то, что они были только поэты, художники, а не политические и социальные деятели в духе новейших, быстро меняющихся доктрин и теорий». 2443 Далее пропущено, возможно, по оплошности: «…он и должен быть причислен к пушкинскому периоду, хотя, по особенной случайности, его стихи проникли в русскую печать уже тогда, когда почти отзвучали песни Пушкина и прочих наших поэтов, когда время властительства поэзии над умами уже миновало». 2444 Далее пропущено: «Отметив эту общую историческую черту его поэзии, перейдем теперь к особенностям его таланта». 2446 Далее пропущено: «…до 1836 года, как уже было сказано, никто в нем и не признает поэта, то есть до той поры, как служивший в Мюнхене князь Иван Гагарин, собрав целую тетрадь его стихотворений, привез ее к Пушкину, и Пушкин дал им место в своем «Современнике», хотя и без подписи полного имени Тютчева. С 1840 года его стихи снова перестают появляться в печати, и такое воздержание от печатной гласности продолжается четырнадцать лет, в течение которых Тютчев не напечатал ни строчки, хотя и не переставал писать. Но как писать? На вопрос: «Над чем вы теперь работаете?» – он не мог бы отвечать, подобно другим: «Пишу стихи: вчера кончил стихотворение к Аглае, сегодня доделаю Огнедышащую гору; имею намерение обработать в стихах такой-то сюжет " ». 2451 Аксаков И. С. Речь об А. С. Пушкине: Произнесена в заседании ОЛРС 7-го июня 1880 года по поводу открытия Пушкину памятника в Москве//Полн. собр. соч. Т. VII. С. 813–833. 2455 Тугендбунд («Tugendbund» – буквально: «Союз доблести», нем.) – патриотическое общество в Кёнигсберге (1808–1810), задачей которого было возродить патриотический дух нации после поражения от войск Наполеона, а тайной целью – восстановить независимость Пруссии. 2457 Отсылка к строке «Ты духа жизни допроси!» из стихотворения А. С. Хомякова «России» ( " " Гордись!» – льстецы тебе сказали…», 1839). |
| На этом основании я осмеливаюсь покорнейше просить Совет Императорской Московской Духовной Академии обратиться к Его Высокопреосвященству, Высокопреосвященнейшему Митрополиту, как председателю Миссионерского Совета, с ходатайством об ассигновании из средств миссии трехсот рублей на миссионерскую экскурсию студентов III–IV курсов Академии». Определили: Ходатайствовать пред Его Высокопреосвященством об отпуске в 1915-м году из сумм Московской кафедры трехсот рублей (300 р.) на устройство предлагаемой и.д. доцента А.В. Ремезовым миссионерской экскурсии студентов III и IV курсов Академии; изучающих в текущем 1914–1915 учебном году историю и обличение русского сектантства. VII. Доклад и.д. ординарного, заслуженного профессора Академии А.П. Шостьина и экстраординарного профессора священника В.Н. Страхова, ревизовавших академическую библиотеку: «Честь имеем доложить Совету Академии о результатах произведенной нами, по поручение Совета, ревизии академической библиотеки: 1) Все расходы, произведенные библиотекой в 1913 году в сумме 2847 рублей, имеют за себя оправдательные документы и вполне соответствуют записям приобретенных книг в инвентарном каталоге библиотеки. 2) Отчет г. библиотекаря Академии за 1912–1913 академический год стоит в точном соответствии с фактическим составом библиотеки и наличным состоянием библиотечного хозяйства. 3) При опытах проверки книжного состава библиотеки оказалось, что все затребованная книги или стоят на местах, или значатся по карточкам выданными тому или иному лицу, имеющему право на пользование библиотекой. На всех книгах имеются полок и печать библиотеки Академии. —747— 4) Выдача и обратный прием книг производится библиотекой в точном соответствии с установленными правилами. В частности, г. библиотекарем принимаются своевременные меры к проверке книг, находящихся на руках гг. профессоров». Определили: Принять к сведению. VIII. а) Представление библиотекаря Академии К.М. Попова. «На основании § 209 Академического Устава имею честь представить в Совет Академии отчет по библиотеке за 1913–1914 академический год: |
| Кроме Сарры и Агари у Авраама были другие еще жены, например, Хеттура. Она произвела на свет 6 сыновей: Зимрана, Иокшана, Медана, Мадиана, Ишбака и Шуаха. Авраам оделил детей Хеттуры имениями и разослал их по различным странам на Восток, где они пристрастились к торговле и промышленности. «Думают, что от этих детей Хеттуры произошли Мадианитяне, Евеяне, Савеане (царица которых являлась к Соломону). Иофор священник Мадианитский, выдал свою дочь за Моисея, жившего у него около Вост. берегов Чермного моря. Название же Хеттуры говорит о народе, именуемом Хеттами, служащими теперь предметом интересного исследования многих европейских ученых. И вот в «Моск. Ведом.» за мар. 1905 года о сих Хеттах говорится многое достойное внимания археологов. «Многие ученые придают им в древности такое же значение, как Финикиянам. Только Финикияне торговали, странствуя по морям, а Хетты – по суше. Ученые же антрополог Лутах и философ Стюарт Чемберлен, находят, что Хетты – это родоначальники евреев и Армян. Что у евреев типы различны, это известно всем. Есть тип красивый, соединенный с хорошим ростом, тип библейский, и другой еврейский, с узким лицом, вьющимися волосами, с несмуглой кожей, с характерным еврейским носом. Сами евреи различают евреев ашкеназим и сефорадим. Западные евреи флегматичны, восточные же более меркантильны, как и армяне. Чамберлен объясняет эту меркантильность тем, что в этих народах течет кровь древних евреев. Египетские древние рисунки евреев оказываются такими же круглоголовыми, как значительное большинство современных евреев, и почти все без исключения – армяне, с лжесемитскими носами и среднего роста. Интересно, что Ровоам, сын ц. Соломона, представлен совершенно арийцем, тогда как Хетты напоминают своим типом современный грубый тип евреев. По мнению Лошана, сделавшему 60 т. наблюдений, в современном составе евреев встречается 50% типа Хеттов, 35% смешанного и 10 арийского. Царство Хеттов имело центром Армению, но их влияние простиралось на Киликию и северную Сирию. От Хеттов остались разные памятники, говорящие об их высокой культуре. Они воевали с Халдеями и Египтянами, покорили Ниневию, заставляли платить себе дань Вавилонян. Их царство называлось еще Ванским, на развалинах которого образовалось армянское царство. Власть Хеттов ниспровергнута была повсюду в VII веке до Рождества Христова по преимуществу Киммерийцами арийского происхождения и Персами. Среди Хеттских изваяний встречаются крылатые быки, высеченные на камне двуглавые орлы. Доселе различено до 200 знаков иероглифических, с изображениями животных и частей тела. Есть печать царя Теркудима с 6 знаками. В изображениях приема царя видно влияние ассирийских дворов, а в устройстве войска – египетское. |
| К концу XIX в., согласно отчету обер-прокурора за 1896—1897 гг., основными средствами для укрепления православия были: устройство церквей и открытие новых приходов, торжественные богослужения, внебогослужебные собеседования, церковно-приходские школы и церковные братства С. 74]. Прежде всего в богослужении зазвучала живая проповедь. Появилась православная литература для народа и Священное Писание на русском языке. Из отчетов «Общества для распространения Священного Писания в России» 197 узнаём, что именно в простом народе существовал наибольший интерес к русскому тексту. Нередко крестьяне посещали библейские занятия у штундистов, стремясь лучше узнать Священное Писание С. 13]. Длительная борьба за русский текст Священного Писания московского святителя Филарета (Дроздова), его ученика преп. Макария (Глухарёва) и других закончилась в 1876 г. выходом полного синодального перевода Библии на русском языке, который был значительно лучше распространяемого ранее перевода Библейского общества. На заседаниях VI и VII Отделов Предсоборного присутствия С. 2083—2084] (1906) был поставлен вопрос о принятии необходимых мер для возможно более широкого распространения русской Библии в православных приходах, особенно среди приходских пастырей. Было решено просить Св. Синод об удешевлении издания русской Библии, улучшении ее внешнего вида, ежегодной бесплатной рассылке в определенном количестве по храмам и, наконец, о новом русском переводе, более соответствующем ее греческому тексту в переводе семидесяти толковников (Септуагинты). IV Всероссийский Миссионерский съезд просил Св. Синод образовать при одной из академий комиссию для издания миссионерского Нового Завета и миссионерской учебной Библии. Со второй половины XIX в. широкое развитие получила православная периодическая печать. Стали выходить церковные журналы и газеты, открытые для проблем современности и обсуждавшие их с христианских и церковных позиций. Из миссионерских журналов можно отметить: «Миссионер» (Москва, 1874—1879), переименованный в «Православный благовестник» (Москва, 1893—1917?), «Вера и разум» (Харьков, 1884—1917), «Миссионерское обозрение» (Киев, 1894—1898; СПб., 1899—1916), «Миссионерский сборник» (Рязань, 1891—1918), «Голос Церкви» (Москва, 1912—1917), «Церковный вестник» (СПб., 1916—1917). Многие из «Епархиальных ведомостей» открыли на своих страницах особые миссионерские отделы 198 . Миссионерские листки для народа издавались Троице-Сергиевой, Почаевской, Киево-Печерской Лаврами и другими монастырями, в городах Симферополе, Тифлисе, Тамбове и т. д.; в Москве с 1911 г. по 1918 г. выходила еженедельная православно-народная газета «Церковность» и др. |
| В этих полисах сложился ионический архитектурный ордер. Как и в Аттике, граждане ионийских полисов разделялись на 4 филы, эпонимами которых были легендарные сыновья Иона – Гелеонт, Эгикор, Аргад и Гоплет. В некоторых полисах существовали и другие филы, в которые входили потомки переселенцев, не принадлежавших к ионийцам. Так, в Милете помимо 4х ионийских фил были еще филы борейцев и энопов, которые назывались именами родоначальников из Фессалии и Беотии. Ожесточенное противостояние демоса и эвпатридов заполняет страницы политической истории ионийских полисов. Борьба в них была драматичней и беспорядочней оттого, что гражданское общество не было сплочено необходимостью солидарно отстаивать господство над покоренным народом, как в дорийских полисах. В Ионии не было сословия, подобного илотам Лакедемона, а незначительное число рабов не создавало политических проблем. В результате ожесточенного противоборства граждан между собою к власти приходили тираны, упразднявшие прежнее демократическое или аристократическое правление и бравшие на себя роль верховных арбитров в раздирающих жизнь полиса конфликтах. Так, в конце VII века до Р. Х. в Эфесе власть захватил тиран Пифагор. Опираясь на городскую бедноту, он энергично проводил перераспределение имущества, отнимал его у богатых и передавал малоимущим и неимущим, пренебрегая законами. После него власть перешла к другому тирану Меласу, которому наследовал его сын Пиндар, пожертвовавший своей властью, чтобы уберечь Эфес от подчинения Лидийскому царю Крезу. В Эвбее в VI веке правил тиран Тиннонд. Правление тиранов с диктаторскими полномочиями часто бывало единственным спасительным выходом из междоусобицы. В Милете после свержения тирана Фрасибула в 580 г. до Р. Х. более полувека, то затухая, то вновь обостряясь, шла настоящая гражданская война, которая вынуждала многих эмигрировать и тем самым немало способствовала грандиозному размаху милетской колонизации. На историю ионийских полисов налагало свою печать близкое соседство с варварским миром – с карийцами, с фракийскими племенами фригов и мисийцев, а также с нависавшими над узкой прибрежной полосой могущественными монархиями – вначале Лидией, а потом Персидской мировой державой. |
|
|
