| Около самой станции в земле торчала головка немецкой бомбы, наполовину зарывшаяся в землю. Сверху бомбы на ее оси находилось взрывное устройство, кончавшееся пропеллером. Очевидно, он не успел раскрутиться настолько, чтобы нижний конец штифта коснулся взрывного капсюля. Подрыв землю около бомбы, я ее осторожно наклонил и придал ей горизонтальное положение для большей безопасности. Вопрос был в том, насколько близко конец штифта находился от поверхности взрывного капсюля. При тряске штифт мог бы коснуться капсюля, и произошел бы взрыв. А мне нужно было возвращаться на грузовом автомобиле по тряской осенней дороге. Я взял ее на руки горизонтально, как маленького ребенка, отнес ее в машину и занял место рядом с шофером, держа ее в своих руках. Очевидно, пропеллер не успел раскрутиться достаточно глубоко. Но вопрос был в том, не коснется ли штифт капсюля пропеллера взрывного устройства. К счастью, этого не случилось, и я привез бомбу в казарму, где ее заперли в отдельном помещении. Вернувшийся из командировки пиротехник на другой день благополучно вывинтил взрывную головку из тротиловой бомбы. Весом бомба была примерно около 12–15 кг. Из воспоминаний Зои Вениаминовны Эту бомбу, уже без взрывчатки, Николай Евграфович привез домой в Нижний Новгород, а затем в Москву. Во время обыска и моего ареста в 1930 году один из сотрудников ГПУ, производивших обыск, увидел эту бомбу в подвале (она служила нам гнетом) и закричал страшным голосом: «Смотрите! Бомба! Вот она где, контра!..». На это Николай Евграфович спокойно ответил: «Будьте спокойны, товарищи, ведь это бомба без взрывателя и взрывчатки и опасности не представляет! Это память с первой мировой войны!». «Ну, ладно, – сказал начальник, производивший обыск, – тогда сами полезайте за ней. Мы все-таки впишем ее в протокол, а там разберутся...». И бомбу изъяли. Очевидно, там (в ГПУ) действительно разобрались, так как больше о бомбе никто не вспоминал. Благополучно я избежал и другую опасность. Кусты и деревья по берегу реки скрывали наши позиции от немцев, находившихся на другом берегу. Как-то, вскоре после приезда в Ригу, я решился сам побывать на линии фронта. |
| СОХРАННОСТЬ При срезе изображения покров утратил не только древний фон и подкладку, но и именующую надпись и кайму с песнопением. Золотное шитье сечется, потерто. Общая загрязненность. ИКОНОГРАФИЯ Святой определяется по иконографическим признакам (округлая небольшая борода, клобук и тому подобное, см. кат. 14). Особенностью иконографии является изображение херувима на палице и сильно расширяющийся книзу саккос. АТРИБУЦИЯ Основанием для атрибуции является идентичность художественных и технологических признаков с группой произведений, на которых имеются даты и имя хозяйки мастерской 902 . ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА Опись Оружейной палаты 1914–1930-х гг., д. 13, 12213; Маясова 1996. С. 394, примеч. 26. 155. ПОКРОВ НАДГРОБНЫЙ МИТРОПОЛИТ ИОНА Москва, мастерская Акулины Петровны Бутурлиной, конец XVII – начало XVIII в. Камка (конец XVII в., Китай?), крашенина (XIX в., Россия), шелковые, серебряные и золотные пряденые и сканые нити; ткачество, шитье. 173,5х91 Происходит из Успенского собора Московского Кремля. Поступил в 1919 г. 903 Инв. ТК-2994 Кат. Прямоличное, в рост, изображение митрополита вышито по зеленовато-голубой камке с узором гирлянд из хризантем и листьев. В левой руке святого – закрытое Евангелие с четырехугольным фигурным крестом и угольниками; правая рука с именословным благословением прижата к груди. На митрополите – саккос с омофором и палицей с четырехугольными фигурными крестами на них; на голове – архиерейская шапка с киотчатыми дробницами. На груди изображена овальная панагия с крестом. Личное шито топким крученым песочного цвета шелком «атласным» швом; морщины и абрис шиты «по форме» тем же шелком. Черты и контуры лика и глаза – коричневые, белки глаз – белые. Волосы и окладистая борода шиты тонким некрученым шелком песочного цвета. Обувь – сканым золотом с вишневым шелком. Все остальное – прядеными серебряными и золотными нитями (швы – «клопчик», «ягодка», «ягодка с одним стежком», «ягодка двойная», «денежка с ягодкой в четыре клетки», «разводная клетка»). По контурам и деталям рисунка проложен золотный шнур. На фоне по сторонам головы святого золотом шита надпись вязью: аги(с) митрополитъ. На каймах, обрамленных золотными полосами, по коричневой камке тонкими буквами вязью вышит тропарь святому (гл. 4): т юности свое весь самъ себе г(с)дви возложивъ в молитвахъ трудхъ постхъ образъ бывъ добродтели тону//дуже вид бгъ твое блгое произволение архиере т//и пастыр цркви своеи оустроет тм же и по честное тло твое цло и нетлнно соблюде//с ионо свтлю моли хр(с)та бга да спасе(т) дши нша 904 . Ткань кайм заходит на средник. Надпись начинается вверху на левой кайме, переходит на нижнюю, затем на правую и верхнюю. Буквы на всех каймах направлены наружу. Подкладка из светло-коричневой крашенины. На ней наверху – три металлических кольца. |
| Я пропустила один чрезвычайно важный кусок. Иду не совсем хронологически, потому что здесь, на самом деле, очень трудно установить хронологию: это процесс, который шел одновременно по очень многим линиям. Я не сказала ничего о Солженицыне. Солженицын ко мне пришел не «Архипелагом ГУЛАГом» поначалу, а «Матрениным двором» и «Одним днем Ивана Денисовича». Это была, как я сегодня думаю, очень большая взятая высота, потому что художник он был прекрасный. Об этом можно говорить бесконечно — за какую ниточку тут ни потянешь, все обрастает безумно интересными деталями. Он создал целую эпоху, был героем времени, отважным и несгибаемым. Эволюция его оказалась для нас, сегодняшних, довольно печальна. Но не нам его судить. Книги и генетика Еще очень интересный момент. Я, поступив в университет, пошла учиться на кафедру генетики. Это был первый год, когда кафедра была уже не лысенковская, а стала классической. Пришли преподавать на курс, после большого перерыва, великолепные, первоклассные генетики. Сам Тимофеев-Ресовский приезжал к нам читать лекции. Генетику человека вел один из величайших людей и ученых Владимир Павлович Эфроимсон. Светлая память им всем — они нас выстроили. Были совершенно замечательные ученые, а книжек не было. Единственный учебник генетики еще в это время писался. Мы читали книжки, которые вытащили из библиотеки, которые были запечатаны и запрятаны — книжки 1930-х годов, которые не успели ликвидировать, когда генетику объявили буржуазной, вместе, чуть раньше, с педологией и, чуть позже, с кибернетикой. Аргументированно объяснить подобное сегодня трудно, поскольку мы все привыкли к тому, что многие события, которые происходили, не поддавались логике — к ним относились как к природному явлению. В общем, учебник по генетике был 30-х годов. Он у меня даже до сих пор дома стоит, как память. Это я о том, что даже научные книжки некоторые были в самиздате. Конечно, перепечатывали, размножали и ксерокопировали их тоже. Конец биологии Университет, лаборатория — это было время очень большого чтения. Книжки приходили, прибегали, прискакивали сами. Это конец 60-х — начало 70-х годов, начало борьбы евреев за выезд, за иммиграцию. Ворота страны то открывались, то закрывались, выпускались периодические журналы «Евреи в СССР», «Тарбут». Евреи зашевелились, начали учить иврит. |
| Это была смерть и конец мечтам французов о том, чтобы изгнать турок из Европы, точно так же, как в один прекрасный день вытеснить англичан из Франции. Замечательная мечта того славного времени! Что бы ни думали растерянные, бестолковые и недалекие интеллигенты сегодняшнего дня, христианская Европа ценила благородство и честь, как бы отвратительно она ни вела себя по отношению к евреям, особенно по сравнению с ее врагами. Французские рыцари, возможно, являлись беспокойным собранием похотливых, шумных и пафосных простофиль, но в их деле не было ничего постыдного. Эти храбрые людьми не боялись умереть. В то время считалось благородным сражаться за свою страну и христианский мир в далеких балканских уголках Европы, против чужеземных захватчиков, свирепых и ужасных. Ибо в 1396 году турки воспринимались так же, как и вандалы в 409 году, готы в 410 году, гунны в 451 году, сами франки в 486 году, викинги в IX веке, монголы в 1237 году. Итак, в Никополисе, в Болгарии, в 1396 году около шести тысяч французских воинов погибли за страну, давно забывшую про их битву, и за дело, которое, кажется, совершенно не связано со всем, что существует сегодня, но это – не так, они умерли за честь, за страну, и за веру. Французы гибли тысячами. Одним из них стал старый адмирал Жан де Вьенн (в 1930-х годах в честь него назвали крейсер во французском флоте), который пал, держа в руках знамя Богоматери. А мусульмане теперь имели своих христианских союзников. Армия из нескольких тысяч сербов, турецких вассалов со времен Косово, бросилась в бой за своего мусульманского сюзерена. Реалистичные венгры поняли, что это конец. Они бежали. Турки окружили французов и рубили их на куски. Де Невер сдался. Предводитель франков оказался в руках турок, и уцелевшие французы, числом около трех тысяч, сдались вместе с ним. Вероятно, еще три тысячи лежали мертвыми на поле боя. Потери турок также были огромны. Превосходящие численностью французы сражались так же яростно, как и победители. Подавленный, Сигизмунд отвёл свои войска прочь с поля битвы. «Мы проиграли из-за гордости и тщеславия французов,» – простонал Сигизмунд. Он оказался прав. Французы не прислушались к его совету, и погибли. Джихад, возможно, был всего лишь игрой притворства, но это игра, к которой нужно относиться серьезно. Ты играешь по правилам или умираешь. Французы сражались храбро, но глупо. Они проиграли. И потому они умерли. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > «Живый в помощи Вышняго...» 01.08.2011 488 Время на чтение 6 минут Письмо 15 Продолжаем публикацию глав книги обозревателя «Российской газеты» Марии Городовой «Ветер Нежность», в основу которой легла ее переписка с читателями. Я давно собираю и записываю истории, связанные с 90-м псалмом - знаменитой молитвой «Живый в помощи Вышняго...» У этой молитвы, написанной израильским царем Давидом (XI-X в. до Р.Х.) по случаю избавления его народа от трехдневной моровой язвы, какая-то особенная судьба именно в России. Многие из этих историй связаны с Великой Отечественной войной. «Осенью 1941-го мне было 7 лет, моей сестре Сонечке - 5. Так получилось, что в эвакуацию в Актюбинск мы уехали только весной 1942-го, поэтому страшную осень и зиму первого года войны были в Москве . Мой папа, Глушков Андрей Федотович, несмотря на слабое зрение, добровольцем пошел в ополчение. Там и погиб. Моя мама, Александра Филипповна, врач, все время проводила в госпитале, и мы с Сонечкой оставались с бабушкой Натальей Тимофеевной. Бабушка была из крестьянской семьи и перебралась к нам в Москву от голода конца 1930-х из Брянской области. Воспоминания о войне у меня обрывочные. Как началась война, почему-то не помню, но зато хорошо помню чувство голода и то, как осенью 1941-го ездили с бабушкой на поля собирать капустные листья. Поля находились где-то в районе Сокола. Очень хорошо помню запах и вкус этих листьев - мы их очищали от гнили и ели, подмерзшие, а бабушка варила из них щи, очень вкусные. Помню, как всю осень говорили про какого-то Гудериана: " Гудериан подошел к Туле; Гудериан подползает к Москве... " У меня, ребенка, это слово - " Гудериан " - почему-то ассоциировалось с какой-то огромной змеей - аспидом, василиском, я видела таких в книжке. Помню, как однажды мы с бабушкой были по делам в центре, и вдруг пошел снег, и снег был черный. И женщина, проходившая мимо, каким-то срывающимся на визг голосом запричитала: " Господи, пришел конец света! " Помню, как бабушка, сердитая, крепко схватив меня за руку, сказала: " Никто не знает ни дня, ни часа. И даже если ангел с небес начнет возвещать конец света, да анафема ему будет " . Сейчас понимаю, что это были слова из Евангелия. |
| Поэтому война мирового сообщества против нас ведется на наше полное физическое, культурное и религиозное уничтожение. Больше мамона своих ошибок не повторит. Никаких компромиссов и вариантов больше не будет. Поражение для нас означает смерть и конец исторического существования. Выбор у нас не велик: победа или смерть! Для уточнения: под сильными людьми вовсе не имеется ввиду, скажем, вся аристократия данного царства. «Сильны люди» − аналог олигархов наших дней. Их может быть немного, но вред народу от них − не пропорционален числу. Заметили ошибку? Выделите фрагмент и нажмите " Ctrl+Enter " . РНЛ работает благодаря вашим пожертвованиям. Комментарии Оставьте комментарий Закрыть Закрыть 2. Так-то! И они могут обламываться! И похоже их облом в 1930-х был не последний. Спасибо за статью! 1. Спаси Бог! Из вашего труда , достопочтеннейший Борис Глебович ,можно сделать однозначный вывод-что никем и ничем не ограниченная свобода человека ( склонного ко греху с момента грехопадения), разве что законами человеческого общежития, все же существует в парадигме домостроительства неисповедимого и всеблагого промысла Божьего. Иначе, если бы не было удерживающей мамону десницы,то конец мира наступил бы много раньше дней нынешних. Величайший художник и архитектор мира, пишет свою дивную картину земного мироздания исключительно красками своей божественной любви к падшему роду человеческому. Сообщение для редакции Закрыть Закрыть В Саранске за дорогую аферу арестован директор «Спецсервис» УЖАС: Молодая жена Петросяна рассказала в СМИ о тяжелой болезни В России водителей на любой заправке могут оштрафовать за это Актриса Уколова ужаснулась от Сызрани и написала мэру: читать Организации, запрещенные на территории РФ: «Исламское государство» («ИГИЛ»); Джебхат ан-Нусра (Фронт победы); «Аль-Каида» («База»); «Братья-мусульмане» («Аль-Ихван аль-Муслимун»); «Движение Талибан»; «Священная война» («Аль-Джихад» или «Египетский исламский джихад»); «Исламская группа» («Аль-Гамаа аль-Исламия»); «Асбат аль-Ансар»; «Партия исламского освобождения» («Хизбут-Тахрир аль-Ислами»); «Имарат Кавказ» («Кавказский Эмират»); «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана»; «Исламская партия Туркестана» (бывшее «Исламское движение Узбекистана»); «Меджлис крымско-татарского народа»; Международное религиозное объединение «ТаблигиДжамаат»; «Украинская повстанческая армия» (УПА); «Украинская национальная ассамблея – Украинская народная самооборона» (УНА - УНСО); «Тризуб им. Степана Бандеры»; Украинская организация «Братство»; Украинская организация «Правый сектор»; Международное религиозное объединение «АУМ Синрике»; Свидетели Иеговы; «АУМСинрике» (AumShinrikyo, AUM, Aleph); «Национал-большевистская партия»; Движение «Славянский союз»; Движения «Русское национальное единство»; «Движение против нелегальной иммиграции»; Комитет «Нация и Свобода»; Международное общественное движение «Арестантское уголовное единство»; Движение «Колумбайн»; Батальон «Азов»; Meta |
| 151). ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА Опись Чудова монастыря 1861 г., л. 103 об., 140. 2; Опись Оружейной палаты 1914–1930-х гг., д. 13, 12424; Маясова 1996. С. 394, примеч. 25. 153. ПОКРОВ НАДГРОБНЫЙ МИТРОПОЛИТ АЛЕКСИЙ Москва, мастерская Акулины Петровны Бутурлиной, конец XVII – начало XVIII в. Камка (конец XVII в., Китай), атлас, мадаполам, крашенина (XIX в., Россия), шелковые, пряденые и сканые серебряные и золотные нити, жемчуг; ткачество, шитье, аппликация, низание. 204,5х100 Поступил из Чудова монастыря Московского Кремля в 1919 г. 898 Инв. ТК-44 Кат. Прямоличное, в рост, изображение митрополита вышито по зеленовато-голубой камке с узором гирлянд из хризантем и листьев. Левой рукой он поддерживает закрытое Евангелие, правая – сложена на груди в именословном благословении. На святом – саккос с омофором и палицей. На голове – клобук. Лик и руки митрополита выполнены в технике аппликации из атласа светло-песочного цвета. По нему коричневыми и песочными шелковыми нитями прошиты контуры и черты лица, морщины, контуры кистей рук. Радужки глаз шиты коричневым шелком, белки – белым. Длинная клиновидная борода и усы шиты «в раскол» некрученым шелком песочного цвета. Обувь – сканым золотом с коричневым шелком. Все остальное – прядеными золото-серебряными нитями с малозаметной прикрепой, по каймам одежды – с прикрепой более яркой, голубой или красной (швы – «клопчик», «клетчатый городок», «разводная клетка», «ягодка», «двойная ягодка», «ягодка с одним стежком», «денежка с ягодкой в четыре клетки» и другие). На серебряном клобуке золотом, шелком, аппликацией вышит прямоличный херувим с надписью херуви(м). На палице, шитой серебряными нитями, с золотыми каймами и серебряными кистями, также изображена головка херувима с золотыми крыльями и ликом, выполненным в технике аппликации, с вышитыми коричневыми чертами и волосами. На омофоре видны части трех крестов, внизу на конце – три круга над тремя полосами. На груди саккоса под правой рукой митрополита вышит крест в двойном круге. На Евангелии – овальный медальон в фигурном обрамлении, выполненный серебряным шнуром. |
| Посмотрим на конец жизни прямых политических убийц Царственных страдальцев. Ключевую роль в принятии Екатеринбургским советом постановления об убийстве венценосной семьи сыграли лидеры местных большевиков Ф.И. Голощекин, А.Г. Белобородов и П.Л. Войков. Голощекин, который помимо убийства Царственных Страстотерпцев прославился еще и как виновник массового голода в Казахстане, где он возглавлял большевистскую парторганизацию в конце 1920-х – начале 1930-х годов, был расстрелян как враг народа, что вполне справедливо, 28 октября 1941 года. В правление Н.С. Хрущева он был реабилитирован, что уже совсем не справедливо. А.Г. Белобородов, палач не только Царской семьи, но и донского казачества, одно время занимал трогательную должность председателя комиссии по улучшению жизни детей, но в 1927 году был исключен из ВКП(б) и отправлен в ссылку в Архангельск как троцкист. 10 февраля 1938 года он был расстрелян. В 1958 году и этого палача реабилитировали, а четыре года спустя посмертно восстановили в родной ему партии – своеобразная вера в загробную жизнь была, выходит, не чужда коммунистам хрущевской оттепели. П.Л. Войков был убит в Варшаве, где исполнял должность советского посла, 7 июня 1927 года русским эмигрантом Борисом Ковердой, за что польский суд приговорил того к пожизненному заключению, но после 10 лет тюрьмы он вышел на свободу. Из Кремля прямые указания о расправе над Царской семьей шли от главы советского государства председателя ВЦИК Я.М. Свердлова, инициатора постановления ВЦИК от 2 сентября 1918 года «о красном терроре». Согласно официальной информации, Свердлов умер от испанки, как тогда называли грипп, 16 марта 1919 года в возрасте 33 лет. Но в ту пору распространился слух, что его смерть стала последствием избиения, которому он подвергся в Орле во время выступления на рабочем митинге: недовольные политикой советского руководства местные пролетарии напали на оратора, и один из них проломил ему голову. Согласно молве, отразившейся в исторической литературе, этот факт был скрыт, поскольку он ставил под вопрос пропагандистский тезис о том, что советская власть осуществляет диктатуру пролетариата. Решение об убийстве Царя вместе с Царицей и их детей Свердлов предварительно согласовал с Лениным, биография и конец которого известны миру и не нуждаются в пояснениях. |
| 13 ноября 1920 года Дзержинский в письме в ВЧК упоминает, что в ЧК “часто даётся ход клеветническим заявлениям”. Вот вспоминает о 1921 годе Е. Дояренко: лубянская приёмная арестантов, 40–50 топчанов, всю ночь ведут и ведут женщин. Никто не знает своей вины, общее ощущение: хватают ни за что. Во всей камере одна единственная знает — эсерка. Первый вопрос Ягоды: “Итак, за что вы сюда попали?” — то есть, сам скажи, помоги накручивать! И абсолютно то же рассказывают о рязанском ГПУ 1930 года! Сплошное ощущение, что все сидят ни за что. Настолько не в чем обвинять, что И. Д. Тва обвинили… в ложности его фамилии. (И хотя была она самая доподлинная, а врезали ему по ОСО 58–10, 3 года.) Не зная, к чему бы придраться, следователь спрашивал: “Кем работали?” — “Плановиком.” — “Пишите объяснительную записку: планирование на заводе и как оно осуществляется. Потом узнаете, за что арестовали.” (Он в записке найдёт какой-нибудь конец.) Да не приучили ли нас за столько десятилетий, что оттуда не возвращаются? Кроме короткого сознательного попятного движения 1939 года, лишь редчайшие одиночные рассказы можно услышать об освобождении человека в результате следствия. Да и то: либо этого человека вскоре посадили снова, либо выпускали для слежки. Так создалась традиция, что у Органов нет брака в работе. А как же тогда с невинными?… В “Толковом словаре” Даля проводится такое различие: “ Дознание разнится от следствия тем, что делается для предварительного удостоверения, есть ли основание приступить к следствию”. О, святая простота! Вот уж Органы никогда не знали никакого дознания! Присланные сверху списки, или первое подозрение, донос сексота или даже анонимный донос влекли за собой арест и затем неминуемое обвинение. Отпущенное же для следствия время шло не на распутывание преступления, а в девяносто пяти случаях на то, чтобы утомить, изнурить, обессилить подследственного и хотелось бы ему хоть топором отрубить, только бы поскорее конец. Уже в 1919 главный следовательский приём был: наган на стол. |
| «Живый в помощи Вышняго…» Письмо 15 Продолжаем публикацию глав книги обозревателя «Российской газеты» Марии Городовой «Ветер Нежность», в основу которой легла ее переписка с читателями. Я давно собираю и записываю истории, связанные с 90-м псалмом – знаменитой молитвой «Живый в помощи Вышняго…» У этой молитвы, написанной израильским царем Давидом (XI–X в. до Р.Х.) по случаю избавления его народа от трехдневной моровой язвы, какая-то особенная судьба именно в России. Многие из этих историй связаны с Великой Отечественной войной. «Осенью 1941-го мне было 7 лет, моей сестре Сонечке – 5. Так получилось, что в эвакуацию в Актюбинск мы уехали только весной 1942-го, поэтому страшную осень и зиму первого года войны были в Москве. Мой папа, Глушков Андрей Федотович, несмотря на слабое зрение, добровольцем пошел в ополчение. Там и погиб. Моя мама, Александра Филипповна, врач, все время проводила в госпитале, и мы с Сонечкой оставались с бабушкой Натальей Тимофеевной. Бабушка была из крестьянской семьи и перебралась к нам в Москву от голода конца 1930-х из Брянской области. Воспоминания о войне у меня обрывочные. Как началась война, почему-то не помню, но зато хорошо помню чувство голода и то, как осенью 1941-го ездили с бабушкой на поля собирать капустные листья. Поля находились где-то в районе Сокола. Очень хорошо помню запах и вкус этих листьев – мы их очищали от гнили и ели, подмерзшие, а бабушка варила из них щи, очень вкусные. Помню, как всю осень говорили про какого-то Гудериана: “Гудериан подошел к Туле; Гудериан подползает к Москве…” У меня, ребенка, это слово – “Гудериан” – почему-то ассоциировалось с какой-то огромной змеей – аспидом, василиском, я видела таких в книжке. Помню, как однажды мы с бабушкой были по делам в центре, и вдруг пошел снег, и снег был черный. И женщина, проходившая мимо, каким-то срывающимся на визг голосом запричитала: “Господи, пришел конец света!” Помню, как бабушка, сердитая, крепко схватив меня за руку, сказала: “Никто не знает ни дня, ни часа. И даже если ангел с небес начнет возвещать конец света, да анафема ему будет”. Сейчас понимаю, что это были слова из Евангелия. |
|
|
