| М. Беляева и Η. П. Толля) привлеченными к работе Вашей Русско-Византийской комиссии. Перевод De Cerimoniis нами почти закончен, к осени, надеюсь, будет и совсем кончен. На лето (недели через две) я собираюсь ехать в Афины, чтобы позаниматься над некоторыми неясными терминами Константина в архиве Словаря средне- и новогреческого языка (там ведь собран большой материал). После этой поездки мы сможем, я думаю, окончательно проредактировать наш перевод и по мере считки и проверки могли бы по частям посылать его Вам в РВК; надеемся, что и РВК сможет нам переслать копии каких-либо материалов по Константину и помочь справками. Вопрос об издании перевода и комментария к De Cerimoniis сейчас еще, конечно, нельзя предрешать. За лето должны выясниться наши издательские возможности. Может быть, мы смогли бы взять на себя издание перевода и имеющихся в РВК материалов, как представители и по поручению РВК, – но об этом еще надо будет много думать, и сейчас еще рано принимать окончательное решение»: Там же. Л. 12–12 об. 2679 АИИИ АН ЧР. Л. 61. Письмо Ф. И. Успенского Г. В. Вернадскому от 19.06.1926. В своем письме Успенский ссылается на не сохранившийся в архиве ответ В. Н. Бенешевича , своего заместителя по комиссии, который сообщил более подробные сведения о судьбе перевода. 2680 АИИИ АН ЧР. (листы не пронумерованы). Письмо Г. В. Вернадского H. М. Беляеву от 29.01.1929. 2682 Там же. Л. 168. Копия письма Г. А. Острогорского Г. В. Вернадскому от 11.11.1930. 2683 В письме княгине Яшвиль Вернадский бодрился: «Пусть Беляев и Острогорский уходят, может быть, со временем удастся все-таки и без них дать по Константину то, чего Грегуар не даст»: АИИИ АН ЧР. Л. 165. Копия письма В. г. Вернадского Н. Г. Яшвиль. 24.11.1930. 2686 Там же. Л. 15. Д. Расовский – Г. Грегуару. 17.07.1937. Еще в 1932 г. Острогорский писал Η. П. Толлю: «Георгий Владимирович спрашивал, нету ли у меня части перевода Константина. У меня ничего нету. Последние дополнительные материалы я привез прошлый раз в Прагу, а перевод сдал уже очень давно весь, еще при Николае Михайловиче»: АИИИ АН ЧР. |
| В последующий период Елизавета Федоровна, которая вела, после трагической гибели мужа, монашеский образ жизни, нередко посещала службы в Успенском соборе. Синодальный хор иногда принимал участие в благотворительных концертах, которые организовывала великая княгиня (см. об этом в воспоминаниях А. П. Смирнова и других материалах). 313 Поскольку в формулярном списке А. А. Ширинского-Шихматова указано, что на него «в 1897–1899 было возложено главное наблюдение за постройками во владении св. Синода в Москве», это, по всей видимости, и дало князю возможность приступить к перестройкам и возведению нового корпуса во владении Синодального училища по Б. Никитской улице. 314 В «Прибавлениях» к «Московскому листку» за 20 июня 1902 46) мемуарист выступил с заметкой «Собрание древнерусских певческих рукописей при Синодальном училище». В ней отмечается огромная роль Смоленского в формировании и систематизации этой «единственной в своем роде библиотеки русских древнепевческих рукописей». «Все рукописи, – замечает Смирнов, – собраны в нескольких губерниях, главным же образом во Владимирской, Новгородской и Тверской, из монастырей, городских и сельских храмов, где они находились часто в полном небрежении». Дальше автор предлагает краткую классификацию рукописей по времени создания и содержанию. Заметка иллюстрирована несколькими фотографиями титульных листов и миниатюр крюковых книг. 315 О причинах увольнения помощника регента Синодального хора Н. И. Соколова см. в «Воспоминаниях» С. В. Смоленского и в его дневниковых записях, приведенных в комментариях. Там же подробно рассказывается о том, как в начальную пору своего директорства Смоленский сумел заставить взрослых певчих хора начать занятия элементарной теорией музыки, сольфеджио и контрапунктом. 316 Известный впоследствии бас Павел Захарович Андреев, происхождением из крестьян, пел, не имея музыкального образования, в хоре московской оперной труппы М. Лентовского. По совету сослуживцев он поступил в Синодальный хор, где был замечен как Смоленским, так и членом Наблюдательного совета, директором Московской консерватории В. И. Сафоновым, который предложил Андрееву поступить на стипендию в Московскую консерваторию. Однако Андреев должен был возвратиться в Петербург для отбывания воинской повинности и уже после этого поступил в столичную консерваторию, которую и закончил с отличием в 1903 году. |
| Исполняя это лестное для вас поручение и прилагая при сем диплом на звание почетного члена, мы просим принять уверение в глубочайшем нашем почтении и преданности. Председатель Николай Ригельман. Члены распорядительного совета: Михаил Юзефович, Григорий Галаган, Иван Хрущов, Андрей Линниченко. Члены: княгиня Дундукова-Корсакова, протоиерей Назарий Фаворов , Демидов князь Сан-Донато, Колмаков и пр. и пр. Этот адрес с дипломом представил мне Николай Макарович Колмаков с записочкой: «При подписании Павлом Павловичем Демидовым сих актов граф Димитрий Андреевич Толстой просил меня прочитать в слух адрес и слушал его с большим вниманием, и затем выразил мысль, что славянское дело имеет будущность». В годы 1873 и 1874-й я не участвовал в делах киевского отдела и только внес свои лепты в пользу славян, в первый год 10 рублей, а во второй 25-ть. В 1875 году опять я председательствовал в реченном отделе и дал 100 руб. на удовлетворение надобностей его. В заседании членов распорядительного совета 11 мая сего года решено было, между прочим, издавать ежегодно «Славянский Календарь-Ежегодник» для распространения сведений о славянах в русском обществе и просить министра народного просвещения (графа Д.А. Толстого) о назначении казенной субсидии для обеспечения существования нашего отдела на будущее время. Я написал письмо министру; и он соблаговолил давать нам ежегодное пособие в 500 рублей. Этим обеспечением существования киевского отдела славянского благотворительного комитета не ограничилась моя деятельность в пользу славян. В 1876 году, когда Турция воевала с Сербией и утесняла Боснию и Герцеговину, я в Киеве собрал 7400 рублей и отправил их в Белград к тамошнему митрополиту Михаилу. Он дважды благодарил меня своими письмами за это пособие. Помещаю здесь одно письмо его, сохранившееся у меня. Ваше Преосвященство, Возлюбленный о Господе брате и сослужителю! Я Вам прошлой зимы писал и благодарил за пособие, оказанное бедному народу Боснии и Герцеговины. Теперь по случаю проезда через Киев моего земляка г-на Протича, просил его нарочно придти к Вам и лично благодарить за милосердие, спасшее многих от голодной смерти. |
| Нужно признаться, что менее участия в таком святом деле обнаружили наши духовныя лица, но и среди них были блестящия исключения во главе которых необходимо указать прежде всего покойнаго Преосвященнаго Порфирия (Успенскаго) , бывшаго викарным епископом в Киеве и почившаго в глубокой старости лет 50 тому назад. Его «Книга бытия моего» издана Академией Наук и выдержала не одно издание. Затем ветеран Палестинской службы архимандрит Антонин, тоже уже давно покойный, также много послужил Православному Востоку, изыскивая средства на приобретение в Палестине земельных участков, не говоря уже о других его многочисленных заслугах. Замечательно, что обращенныя из лютеранства христианки нередко усваивают не только православную веру, но и чисто народныя русския привязанности к ея обнаружениям в более сердечной и сильной степени, чем исконные православные русские. Так Великая Княгиня Елисавета Феодоровна, по примеру лучших русских людей, завещала себя похоронить в Иерусалиме вместе со своей подругою, что и было исполнено после безчеловечнаго убийства большевиками этой поистине святой женщины. В заключение нужно упомянуть о том, что самый великий русский писатель Достоевский в своем «Дневнике Писателя», разбираясь в Восточном вопросе, неоднократно указывает на то, что в подобном деле необходимо привлечь и Вселенскаго Патриарха и заинтересовать им православную паству Ближняго Востока. О Дальнем Востоке мы побеседуем в другой раз. II. Недавно мы писали о том, что призвание русскаго народа на Ближнем Востоке, которое пренебрегалось нашей интеллигенцией последних лет, заключается в полном слиянии нашем с православными инородцами и в признании нас с ними одним народом православным. Другое дело на Дальнем Востоке: там живут язычники и магометане, которые постепенно либо присоединились к русскому Царству, либо напротив вели с ним оборонительную войну. Конечно, при таком условии не может быть и речи о полном слиянии их с нашим народом, но русское общество и русское правительство должны были стараться о том, чтобы добрососедския отношения между нами, которыя находили себе место, несмотря на возникавшия не очень редко военныя столковения, продолжали не только сохраняться между Россией и Дальним Востоком, но и крепли бы из поколения в поколение и подготовляли, хотя бы в далеком будущем, обращение тех народов ко Христу. |
| Но судьбе угодно было дать мне в зиму 1899/1900 года новое утешение в виде внимания государя к Синодальному хору. Правда, эта же радость очень парализовалась тем же Ш 2 , но я уже так успел привыкнуть к его выходкам и приписыванию всего самому себе, к его распоряжениям только по одному его усмотрению, к его грубой настойчивости и упрямству, что во мне выработалось какое-то равнодушие к происходящему; выработалось также и не тревожное более ожидание чего-либо нового и оригинального, кроме уже достаточно пережитого как мною, так и моими товарищами. Прибытие государя в Москву на Страстную и Пасху неожиданно затянулось гораздо более и привело к возвращению придворных певчих в Петербург ранее срока, а нас – к пению в присутствии государя одиннадцать раз подряд. 354 В первую же обедню (Вербное воскресенье, 2 апреля 1900 года) государь, прикладываясь к мощам после службы, шел мимо правого клироса и, остановившись, милостиво похвалил пение в самых лестных выражениях, бывших еще более ценными по полной их неожиданности. Затем, в Великую Пятницу, к заутрени в полтретьего ночи вдруг в собор, полный народом, пришли государь с государыней и великий князь Сергий Александрович с великой княгиней Елизаветой Федоровной. Появление их было так неожиданно, что негде было постлать им, за теснотою, ковер – жена Орлова стояла всю службу чуть не рядом с императрицей и впереди ее, а государь зажег свою потухшую свечу у портного Емельянова, стоявшего рядом с ним. Цари простояли до конца всю службу, усердно молились, обошли в торжественнейшем в Московском Кремле крестном ходе вокруг собора с Плащаницею и запросто ушли из собора через малое крыльцо, что против дверей Успенского собора. Этот портной-старик [Емельянов] был довольно типичная фигура. Выбившись из бывших крепостных в состоятельные люди, побывав несколько раз за границею, он заменил полнейшее отсутствие образования тонким наблюдательным умом, удивительною памятью и умением спокойно анализировать. Так как при таком головном очень сильном аппарате в нем одновременно уживались необыкновенно горячее, искреннее и усердное богомолье, вспыльчивая фанатичность и самая бурная любовь ко всему русскому и православному (что, он, конечно, смешивал с Москвой и с попами в рясах), так как к этому же следует прибавить и самую сердечную доброту этого человека, то немудрено представить, что беседы с подобным самородком иногда были высоко-своеобразны и полны самого глубокого интереса. Это был хилый старичок, необыкновенно подвижный, очень любивший поговорить, более же того – слушать и спорить чуть ли не до слез и самых неожиданных выходок. Суждения его иногда поражали меня своею широкою обдуманностью и основательностью. Однажды мы говорили о значении [русско-турецкой] войны 1878 года, и я был прямо удивлен убедительностью и последовательностью его мыслей. Что вышло бы из такой головы, если бы он учился? |
| ИЮНЬ. День 9-й. – Вот еще письмо Урусову. «Осмотрев экземпляр сочинения моего под заглавием: Библейская редкость, переплетенный в том виде, в каком Вы предположили представить его Государыне Императрице, не могу не выразить Вам, что переплет отменно хорош; но, как мне кажется, надлежало бы на лицевой доске его вытиснуть золотистую надпись: Библейская редкость 1272 года. и присоединить к этому сочинению моему введение его под заглавием: Священное Писание у христианских женщин, в одинаковом переплете с тиснутым на лицевой стороне заглавием его, потому что это введение в рукописи было у Ее Величества, и потому что с него начинается счет страниц, продолженный в Библейской редкости. Можете отринуть это мнение мое, а выше помянутый экземпляр, препровожденный к Вам при сем обратно, благоволите представить Государыне Императрице. Он послал его к ней заграницу. ИЮНЯ 14 дня я переехал из лавры в Ораниенбаум и в этом имении великой княгини Елены Павловны прожил до 17 сентября. Помещение было дано мне самое просторное и удобное в одном деревянном доме против оранжерей. Тут со мной жили две ласточки и вывели семь птенцов, потом в одно прекрасное утро всей семьей вспорхнули и улетели, куда хотели, оставив свое гнездо на следующий год. Я любил этих пташек, потому что они напоминали мне евангельские слова: «воззрите на птицы... ежели их питает Отец небесный, то тем паче пропитает вас, маловеры». 45 Этот урок дают мне пташки не в первый раз. На берегах Нила, в Фагомском оазисе песчаной Ливии, в пустынях Синая, на дубравных высотах Афона они по своему говорили мне: как и как питает их Творец и Промыслитель, и как надобно человеку верить, что Он существует, и любить Его всем сердцем. А в одном из метеорских монастырей пташки по своему пропели со мной Христос воскресе перед самой утреней светлого дня. Накануне игумен не позволил мне служить с ним обедню в самую Пасху и тем огорчил меня. Но за то, когда он с своими старцами вышел на паперть, дабы тут пропеть первое Христос воскресе, и когда тут же после него запел этот гимн я, вдруг зачирикали ласточки, гнездившиеся под крышей паперти, и пели со мною: ц17;ли, ц17;ли, црррли, а с игуменом петь не хотели. Это утешило меня так, что и в век я не забуду такой отрады. 46 |
| «Возвращаю Вам Нижегородских раскольников. Глупее их нет во всем свете. А жаль их. Они заблуждаются. Что же делать? Надобно учредить у нас внутренние миссии. Без них наши мужики всегда будут увлекаться всяким ветром учения. А способно ли нынешнее правительство наше учредить такие миссии? Это – другой вопрос. 23, Понедельник. Сегодня в шесть часов пополудни я был у киевского митрополита Арсения и слышал от беседовавшего с ним какого-то профессора, который преподает историю Николаю Максимилиановичу Лейхтенбергскому, что имя Исидора (нынешнего митрополита петербургского) до сей поры ненавистно в нашем западном крае, и что наше правительство начинает приостанавливать размножение так- называемых церковных братств в том же крае и в Малороссии, дабы не сделалось сильным наше духовенство и дабы эти братства не стали средоточиями тайных стремлений политических. Грешник боится там, где нет никакого страха. В этот же день я через посредство фрейлины Эйлер представил великой княгине Елене Павловне свое сочинение под названием: Исповедь кающегося грешника, написанное по ее желанию. Она хочет напечатать его на свой счет. (Но не напечатала). Это сочинение появилось в свет уже в Киеве, где я был викарным епископом. 27, Пятница. В 31 день января месяца текущего года мне передано было Четвероевангелие 1272 года для окончательного сличения его с моими рукописными Евангелиями греческими. Ни мало не медля, я приступил к сему, и сегодня кончил его, как надобно. Сперва сличены были Евангелия Матвея и Луки с моей рукописью 835 года, а потом выписаны все эпиграммы и замечательные предисловия, устав евангельских чтений и месяцесловов, как надобности для соображений при будущих исследованиях библиокритических. 43 Апрель. 14, Вторник. Я был у фрейлины Эйлер по приглашению ее для тайного свидания у нее с министром Валуевым. Но он не приехал в терем ее в условленный час, не знаю почему. Я подождал его часа полтора и возвратился в лавру с невысказанными мерами касательно сближения и соединения наших раскольников с нами. |
| е. благодарить своих богов за все блага. Отсюда возлияния им при каждом столовании. 219 Так, царь Исаак Комнин, по силе древнего устава, определял архиереям взимать за поставление чтеца одну златицу, за рукоположение дьякона и пресвитера по три златицы с каждого, с деревень же, с 30 дымов одну златицу, два сребреника, одного овна, шесть мер ячменя, шесть вёдер вина, шесть мер муки и 30 кокошей и т. д. (Περ τν πρ χειροτονας διδομνων συνηθειν κα περ το κανονικο). 220 Болгары, сербы, черногорцы и молдавовлахи исправляли и печатали церковные книги на славянском языке задолго до Никона. Например: некто Гиорг Цьрноевык напечатал Осмогласник в 1463 году при митрополите Зетском Вавиле; преосвященный митрополит ардельский Геннадий напечатал службы святым и избранным праздникам от сентября до августа в 1580 году; поведением и иждивением супруги валахского господаря Матфея Бессарабы княгини Елены напечатана была Цветная Триодь в 1649 году (по обычаю и благовонному рачению Сръбского народа опасно очищенная от двою письмену, т. е. юсов). Но ни у одного из сих племён славянских не было ни смут, ни расколов при появлении новых печатных книг, кои непрестанно исправлялись, как видно из их предисловий. Отчего же это? Не оттого ли, что их пастыри испокон успели приобрести их совершенное доверие к себе, были правильниками общественного мнения и умели дать им исправленные книги? 221 На поле рукописи замечено другой рукой: «Тут явно лжёт он. Письма к нему от имени Дионисия поддельно сочинены были лавриотом Мелетием и переписаны рукой одного клирика, которого имя я добровольно скрываю». Видно, что тот, кто писал эту заметку, знал дело хорошо. 223 Очевидно, архиепископ Паисий этим намекает на древнее предание о происхождении благословенного рода Романовых из дома царского и вместе первосвященнического. Праотец их Андрей Иванович Камбила был потомок царя Войдевода, который отказался от царствования на 117 году от рождения и по примеру старшего брата своего, царя Прутена сделался первосвященником в заповедном лесу Ромовейском. |
| Разумеется, помимо дипломатии, светской и церковной, русское присутствие в Святой Земле осуществлялось и непосредственно в экономической, материальной сферах. Обслуживать нарастающий поток русских православных паломников (к началу первой мировой войны их проходило через русские учреждения в Палестине более 10 тыс. человек в год) призваны были странноприимные дома и подворья, строившиеся как Церковью , так и светскими, специально созданными государственными и общественными комиссиями и учреждениями. Первым из них стал Палестинский комитет, созданный в Петербурге в 1859 г. и преобразованный пять лет спустя в Палестинскую комиссию при Азиатском департаменте МИДа. С этого времени и начинается в буквальном смысле слова присутствие России в Иерусалиме и Святой Земле. С 1882 г. важнейшим орудием русской политики в регионе становится Императорское Православное Палестинское общество, унаследовавшее в 1889 г. обязанности и имущества Палестинской комиссии. В 1907 г. Николай II в рескрипте на имя председателя Общества великой княгини Елизаветы Федоровны подвел впечатляющий итог первых 25 лет работы ИППО. «Ныне, обладая в Палестине владениями ценностью почти в 2 миллиона рублей, Общество имеет 8 подворий, где находят приют до 10 тысяч паломников, больницу, 6 лечебниц для приходящих больных и 101 учебное заведение с 10400 учащихся; за 25 лет им выпущено в свет 347 изданий по палестиноведению» 91 . В заключение хотелось бы подчеркнуть особо, что среди движущих факторов создания и укрепления Русской Палестины следует выделить ведущую роль государственных структур, вдохновляемых, безусловно, духовными интересами и опирающихся, в том числе в финансовом отношении, на религиозные чувства народа. Как писал академик Ф.И. Успенский, «при подведении итогов этой деятельности нужно иметь в виду, что Палестинское общество (это относится ко всем российским – дипломатическим, церковным и гуманитарным учреждениям. – НЛ.) работало на чужбине в условиях, далеко не благоприятных, в постоянной борьбе с враждебным к нему отношением как со стороны местного духовного и светского правительства, так и иностранных учреждений и заведующих ими лиц, с завистью и недоброжелательностью относившихся к русскому делу. |
| Но сильный ветер дул с юга; ветер ни холоден, ни тепел. Дорогою я вспоминал . У здешних жителей зубы белы и хороши; очи черны, ресницы подчерниваются у женщин, груди полны и почти открыты; женщины одеты хуже мужчин оттого, что они – рабыни; жаль их. Нарядное платье мужчин красиво; оно состоит из чалмы шелковой, пестроярой, красной куртки и белых или синих шараваров. Дорога склонялась, кажется, с севера на юг. Въезд в долину у деревни Ммин. Огромные камни беловатые вдоль и поперек дороги. Огромные каменные холмы. Источник, вытекающий из левоменной скалы и под тенью дерев. После завтрака с о. Григорием я сел у источника. Тут я назвал эту долину Порфириевой, а источник – дядей Стрыем, а рукав его – Ундиною. Опять сели на коней. Ручей то быстрился, то утихал. Настоящая Ундина, – резвушка, капризница, шалунья и смиренница вместе!! Дорога извивалась в саду. Воспоминание о великой княгине Марии Николаевне, которая говорила мне в Вене, что она желает посетить Иерусалим. – Думы: в основе жизни всех людей, даже и дикарей, положена любовь Божия; на европейскую улыбку и араб отвечает ласкою, и так улыбка есть образовательница дикости и вместе очаровательница, привлекающая сердца даже и грубые. При нежности обращения щедрость, даже самая умеренная, обращает дикаря в защитника и верного слугу. Каков въезд в долину, таков и выезд, – огромные каменные впереплетные холмы, замыкающие дорогу. – Из долины вдруг въезжаешь или, лучше, спускаешься в дикую каменную дебрь. Среди этой дебри струится ручеек. – Женщина с младенцем миловидным, белокурым, в рубашечке без головного убора, на осле, подле нее погонщик, молодой парень, – воспоминание библейское о бегстве Марии, Иисуса и Иосифа в Египет 152 . – Дебрь извивается змеею; ручеек, заметно, по временам вздувается; это доказывают убеленные, как бы вымытые камни. – По выезде из дебри, дорога на короткое время идет между зелеными маслинами; прекрасные дерева! – обременены плодами. Жарко в долине и дебри. Выезд в равнину Дамасскую. Прекрасная равнина! Сады. |
|
|
