| Известны также демественные М. «сановным людем» («...господина дома сего... с женою и с чады и с домочадцы...») и игумену «с братиею» (ГИМ. Син. певч. 165. Л. 110 об., 111, XVII в.; см. расшифровки: Пожидаева. 1999). Набор монодийных М. царю (с перечислением мн. титулов), «царицам и великим княгиням», царевичу, правосл. патриархам, местному епископу и архимандриту содержится в соловецком певч. сборнике петровского времени (ГЦММК. Ф. 283. 237. Л. 208 об.- 209 об.). В западнорус. нотолинейных Ирмологионах XVI-XVIII вв. встречаются монодийные М. архиерею с греческим текстом, записанным кириллицей: « » (ЛНБ. МВ. 50. Л. 119 об., кон. XVI - нач. XVII в.; Bucur. Bibl. Nat. Slav. 10846. Fol. 199, 1675-1676 гг.; 10845. Fol. 229, 1684 г.) и « » греческого распева (СПбДА. 223-Р. Л. 284, 1671 г.). Следующий этап в муз. развитии М.- появление его в многоголосном варианте («триличное согласие»; см. Строчное пение ). Известно М. царю Иоанну IV Васильевичу Грозному, изложенное в виде 3 партий - пути , верха и демества (РНБ. Солов. 690/763. Л. 276-277, 70-е гг. XVI в.; на л. 277-277 об. содержатся 3 одноголосные «Ис полла эти деспота» митрополиту и архиепископам Новгородскому и Казанскому; см.: Успенский. 1971. Илл. XXIXa, XXIXб; с. 280-281 (коммент.)). В рукописи РГБ. Ф. 354. 140 имеется подобное песнопение в честь царя, а также 3-голосное «Ис пола ити деспота» архиеп. Казанскому и Свияжскому (Л. 334-335, 355). Все 3 голосовые партии совпадают, представляют единый распев. Троестрочные М. помещали также в Обиходах (напр.: ГИМ. Муз. 1845. Л. 27-27 об., 3-я четв. XVII в.). Рукописи XVI в. впервые содержат М. в изложении демественной нотацией , В состав более позднего списка (ГИМ. Син. певч. 375/Л. 120-120 об., 1700 г.) входит демественное 4-голосное М. имп. Петру I (расшифровки см. в изд.: Успенский. 1971. С. 277-279 (начало); Беляев. 1997. С. 154-157 (полностью)). Многоголосное исполнение этого песнопения позднее стало устойчивой традицией в крупных хоровых коллективах (напр., в придворных). Так, в рукописях из б-ки государевых певчих дьяков имеется «Многолетие большое, верхом» (РГАДА. Ф. 188. 1702. Л. 1), посвященное царю Борису Феодоровичу Годунову (1598-1605). Об интереснейших вариантах М. говорит наличие партий «путь против демества» к песнопениям «триличного» и «четвероличного согласия» (М. к пещному действу, «меньшое царю и прочим», «светительское, глаголемое тройное») в сборнике из собрания царских певцов (Там же. 1696. Л. 26 об.- 27 об.). |
| Второе слово Святителя начинается так: «Дети! Я чувствую в сердце своем великую скорбь о вас: ибо вовсе не вижу вашего обращения от дел беззаконных. Не так скорбит мать, видя детей своих больными, как скорблю я, грешный отец ваш, видя вас болящих делами беззаконными». Так изображает Святитель в третьем своем слове бедствия ига монгольского и грехи народные, продолжающиеся, несмотря на наказание Божие: «Рузрушены церкви Божии, осквернены освященные сосуды, попрана святыня, Святители сделались добычею меча, тела преподобных иноков бросали в пищу птицам, кровь отцев и братьев наших, аки вода многа, напоила землю. Изчезла крепость наших князей, военочальников, храбрые наши бежали, исполненные страха, а еще более братьев и чад наших отведено в плен. Поля наши порасли травою, и величие наше смирилось, красота наша погибла, богатство наше досталось в удел другим, труды наши достались неверным… Но мы не обратились к Господу – не отступили от худых обычаев, не очистились от скверны греховной. Мы забыли страшныя наказания, постигшия всю землю нашу… Как звери алчут насытиться плотию, так и мы алчем и не перестаем желать, как бы всех погубить, и горькое, и кровию облитое их имущество захватить. Звери едят и насыщаются, а мы не можем насытиться. Что сказал Бог Моисею? Аще злобою озлобите вдову и сироту и вопиют ко Мни, слухом услышу глас их, прогниваюся яростию и побию вы мечем ( Исх.22, 23–24 ). И сказанное ныне исполнилось над нами. Не падали ли мы от меча и не однажды и не дважды?» В четвертом и пятом слове Святитель изобличает суеверия народа. Суеверия эти приводили иногда к прямым преступлениям, – к человекоубийству, ибо люди сжигали тех людей, коих они почитали за колдунов. Послушаем изобличения Святителем народного суеверия; сии обличения могут быть полезны и для изобличения во множестве существующих в народе еще и ныне суеверий. «Из каких книг, говорит Святитель, или из какого писания узнали вы, что от волхвования бывает голод на земле, и опять волхованием умножается хлеб? Ежели сему верите, то почему сожигаете волхвов? Вы молитесь им и почитаете их, приносите им дары, ежели они благоустрояют мир, напускают дождь, наводят теплую погоду, повелевают земле приносить плоды!..» Так изобличает Святитель суеверный обычай узнавать колдунов через воду: «Божественныя правила, говорит он, повелевают осуждать человека на смерть, по свидетельству многих. |
| Во всех этих трудах меня поддерживало, ободряло и укрепляло усердное желание исполнить поручение Вашего Императорского Высочества, поручение новое, мудрое, общеполезное, поручение выяснить принципы и идеи, кои составляли душу художнических произведений в православно-кафолической церкви, и коими должны и теперь руководствоваться художники, предоставляя себе полную свободу изобретать и выполнять свои идеалы, но не иначе, как сообразно с данными принципами и по требованиям христианской догматики и исторической достоверности. Благоверная Государыня! Эти идеи и принципы выяснены мною. Материалы для истории воспринятых церковью изящных искусств собраны мною. Остается мне посвятить вам многолетний труд мой и издать его в свет. Но цветок придавленный вянет, сохнет и не благоухает. Плодоносное дерево подрубленное падает на землю и тлеет. Корабль, не впускаемый в пристань в час бури, гибнет в море с драгоценным грузом его. Эти иносказания обозначают мое злополучие. Я страдаю без вины. Меня мучат без суда. Мне нет покоя в родном отечестве. Мое начальство не дает мне крова, под которым я мог бы проводить дни и ночи. Все ссылочные имеют свои уголки; один я, никем никогда не судимый, не знаю, где приклонить свою голову. Г. обер-прокурор св. синода в бытность мою теперь за границей неоднократно спрашивал меня, чего я желаю; я неоднократно отвечал ему, что желаю продолжать священнослужение в церкви Божией и издать в свет ученые труды мои. Но до сей поры еще не решено, светить мне или погаснуть, и не указан мне приют в отечестве. В таком странном, тяжком и горьком положении я умоляю вас сказать помазаннику Божию семь слов: «архимандрит Порфирий не знает, где приклонить свою голову». Бог вознаградит вас за это предстательство. А Всемилостивейший Государь, наградивший меня за особые труды и заслуги, как я надеюсь, рассудит между мной и между начальством моим, поставив меня под защиту законов. Благоверная Государыня! Подайте руку помощи священному старцу, который более 30 лет верой и правдой служил престолу, отечеству и церкви, более 40 раз переплывал многие моря по повелению власти и все лучшие годы своей жизни провел в ученых занятиях. Не попустите погасить его ум, уделенный ему от Божьих дум. Спасите его познания об изящных искусствах, чтимых и усвоенных православно-кафолической церковью. Читать далее Источник: Материалы для биографии епископа Порфирия Успенского. Том 2/П.В. Безобразов. Типография В.Ф. Киршбаума, Санкт-Петербург, 1910 г. Поделиться ссылкой на выделенное |
| Императрица покойная сделала завещание, чтобы её анатомировали, дабы узнать какая была в ней внутренняя болезнь, не понимаемая докторами, дабы они могли помочь её детям, если в них она будет обнаруживаться. Замечательный пример материнской любви! По анатомировании не нашли в ней совсем той болезни, против которой её лечили. Целы и лёгкие её, только в горле нашли некоторую наклонность к чахотке. Когда перед смертью её, стали дети плакать, она сказала: „не мешайте мне; я иду к Отцу Вашему. Ваши слезы меня возмущают“. Долго ей боялись предложить причаститься, но когда упомянули о сём, то она с радостью согласилась и только просила разрешить: может ли она без приготовления причащаться? Великая Княгиня Ольга Николаевна не будет здесь. Врачи отсоветовали. Николай Кириллович Соколов отпущен за границу на два года с сохранением жалованья и оклада, и с выдачей единовременной годового окладу на подъём и покупку книг, нужных для его занятий, и послан он для изучения новейшей церковной истории. Всё дело и с докладом Государю сделано в несколько дней. 1860 г.; декабря 5-го дня. Всё ещё решения Ректору не приходит. С почты до почты ждём мы Указа, а он не даётся в руки. Леонтий 1004 писал от 23-го, что уже утверждён о. Ректор Курским; почему же так долго не присылают Указа? Преосвященный Александр, 1005 говорят, проехал прямо на Петербург. Слухи есть, что о. арх. Макарий Зимин 1006 после 11-ти летнего процесса признан невинным, и решено восстановить его в первобытном звании. —87— Митрополит наш наконец признался, что он слишком поспешно поступил с Герасимом, экономом подворья Троицкого в Петербурге, послушавшись того, что напутал Андрей Николаевич Муравьев. Неприятное впечатление на поклонников и поклонниц митрополита Московского сделало то, что Великая Княгиня Ольга Николаевна заставила его 1-го декабря служить панихиду по покойной Императрице и потом пригласила его обедать к себе. Чают видеть тут предвестие смерти. У нас вчера смерть подкосила студента, младшего сына Константина Петровича Успенского 1007 . |
| Запись в дневнике: «Симеона Юродивого.Чеснок от водобоязни. (Библ[иотека] Для чт[ения] смес[ь])». 22 июля. Служение молебна в Успенском соборе в день тезоименитства великой княгини Марии Николаевны, великой княжны Марии Михайловны и великой княгини Марии Павловны. Литургия отслужена епископом Дмитровским Виталием. Проповедь произнесена священником Троицкой на Арбате церкви Сергием Ивановым (МВ. 1842. 59. С. 432). 23 июля. Резолюция на прошении священника о постройке новой ограды: «Дозволить с тем, чтобы вся линия офады проведена была прямо, и алтарь находился внутри ограды; так как главнейшая цель ограды есть охранение неприкосновенности алтаря» (Резолюции. Т. 5. Ч. 1. С. 33. 9656). Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Сие получите, Отец Наместник, от иностранца, пользующегося вниманием и покровительством нашего правительства. Примите его со вниманием и покажите ему достопамятное в Лавре, употребя для разговора кого-либо из Академии. Если же в Академии быть он пожелает, скажите о. ректору, чтобы удовлетворил его любознательности» (Письма преподобному Антонию. С. 271. 336). 25 июля. Резолюция на консисторском определении об устройстве просительниц в богадельню (Резолюции. Т. 5. Ч. 1. С. 33. 9657). 27 июля. Письмо к обер-прокурору Святейшего Синода о ревизии Московской духовной академии: «Вообще состояние Академии, как учебное, так и нравственное, представило наблюдению виды утешительные и удовлетворительные. Дух краткаго благочестия, благоговения к престолу помазанника Божия, сыновняго послушания власти церковной, взаимнаго мира и согласия, усердия к пользам службы, одушевляющий начальствующих и наставников, положил соответственныя впечатления в студентах, которых поведение и обращение показывают признаки сего добраго преемства» (Мнения. Т. доп. С. 116. 36). 31 июля. Резолюция на рапорте священника о следствии по делу о подозрении в святотатстве: «Как оба причетника подозреваются в святотатстве... то очевидно, что оставление обоих сих причетников при церкви было бы не сообразно с ея безопасностию и благоустройством; и потому пономаря, как худшего, ныне же отрешить и дальнейшее о нем разсмотрение учинить по окончании сего дела в светском суде» (Резолюции. Т. 5. Ч. 1. С. 33–34. 9658). |
| «Я, – продолжала великая княгиня, – согласна с вами в том, что иконы, как выражаетесь вы, очертательные, темноцветные, хороши для молитвы перед ними, потому что не развлекают собой внимания молящихся; но неясно понимаю вот эту фразу вашу: «неблагообразное напоминает и возвышает прекрасное». Я скромно сказал ей: «Если посадить подле вас неблагообразную старуху, то ваша красота покажется еще более блистательной». Ее высочество улыбнулась. А я в улыбке ее заметил нарисовавшуюся меткость моего объяснения. Августейшая собеседница заметила мне и то, что при печатании моего «Указания» надобно выпустить рассказ мой о свидании моем с кардиналом Гогенлоэ в покоях папы Пия IX и о неверии его в написании евангелистом Лукой тех икон Богоматери, кои чествуются в Риме как произведения кисти сего евангелиста. Он жив. А духовные недостатки живых не подлежат нашему суждению и осуждению. В конце концов великая княгиня сказала мне, что она прикажет напечатать мое «Указание». Но я упросил ее отложить печатание его до возвращения моего с Афона, где надлежит мне проверить это сочинение и дополнить. Затем ее высочество пожелала мне благополучного пути, успеха в занятиях моих и счастливого возвращения. День 24. Сербинович записочкой своей уведомил меня, что указ св. Синода о поездке моей на Восток отправлен к митрополиту Григорию 22 апреля за и присовокупил, что граф Толстой нетерпеливо ожидает от меня мнения о переводе св. Писания на русский язык. Митрополит Григорий лично вручил мне выписку из оного указа. Вот она. 1. Архимандрита Порфирия, согласно его прошению, уволить в отпуск за границу на Восток в поименованные в его прошении места сроком на один год для посещения оных с набожной и ученой целями и для взятия из Иерусалима оставшегося там его имущества и библиотеки. 2. Поручить ему, чтобы он представил духовному начальству, какие соберет ученые сведения о церковной архитектуре и живописи, с присовокуплением описания церковных утварей, библиотек и архивов, и чтобы в Египте возобновил свои сношения с коптским духовенством, которого внимание к Церкви нашей привлек в прошедшую свою поездку. |
| Традиционные службы в Успенском соборе, празднования значимых общегражданских событий, чтения в генерал-губернаторском доме, которые блистательно проводил выдающийся русский историк В.О. Ключевский, — все это и многое другое свидетельствовало об особом отношении великокняжеской четы к отечественной истории. В силу того что Великая княгиня была музыкально одаренным человеком, ей доставляло большую радость входить в состав Почетных попечителей Московского филармонического общества, которое 29 ноября 1903 г. праздновало 25-летие своего существования. В состоящем при Обществе Музыкально-драматическом училище обучалось 6828 человек, юс них стипендиями пользовались 1472 студента. В дни юбилея в училище обучалось более 470 человек, среди них 62 стипендиата. В день юбилея 29 ноября Московское филармоническое общество, состоявшее под августейшим попечительством Великой княгини, созвало на свой праздник множество почетных лиц столицы, представителей музыкально-театрального мира и многих выпускников Музыкально-драматического училища. Среди высокопоставленных лиц находились гофмейстерина Великой княгини графиня А.А. Олсуфьева, помощник генерал-губернатора, гофмейстер Высочайшего двора А.Г. Булыгин, московский губернатор Г.И. Кристи, управляющий канцелярией генерал-губернатора, церемониймейстер Высочайшего двора А.А. Воронин, московский обер-полицмейстер Его Величества генерал-майор Д.Ф. Трепов и другие должностные лица. В третьем часу дня в помещение Музыкально-драматического училища прибыли Их Императорские Высочества Великий князь Сергей Александрович, Великая княгиня Елисавета Феодоровна и Великий князь Константин Константинович. Августейшие особы были встречены представителями дирекции Общества и Попечительского совета, председатель которого Л.Г. Лукутина преподнесла Великой княгине роскошный букет из живых цветов . Далее в одном из помещений училища был совершен благодарственный молебен законоучителем протоиереем Су-ходским при пении Губонинской капеллы. После молебна все перешли в концертный зал, где Великий князь и Великая княгиня заняли места за столом на сцене. Председатель дирекции гофмейстер Высочайшего двора Н.А. Жедринский произнес речь по поводу празднуемого события, которое являлось весьма знаменательным в жизни Московского филармонического общества и состоявшего при нем Музыкально-драматического училища. Далее князь Г.Д. Волконский прочел исторический очерк об училище и обществе. Различные депутации поднимались на сцену для поздравления общества и училища. Затем — шампанское, фрукты, чай, добрая беседа августейшей четы с деятелями общества и училища. Великая княгиня осталась до конца на следовавшем затем ученическом утре. |
| Порфирий в письме к княгине Витгенштейн выражается так: «qui n’a d " autre mérite qu’ un extérieur compose» 356 , и который получил э το место лишь по настоянию обер-прокурора Толстого, читавшего его «благочестивые письма» к княгине Лукомской 357 . Попытка его просить себе, и даже при содействии высокопоставленных лиц, места настоятеля церкви при Императорской русской миссии в Риме не увенчалась успехом 358 . Когда в 1856 году возбужден был снова вопрос о сформировании второй духовной миссии в Иерусалиме, то арх. Порфирия прямо обошли назначением. Обер-прокурор Синода граф Толстой отдавал предпочтение иеродиакону Оптиной пустыни Ювенелию (Половцеву), впоследствии архиепископу виленскому, как «великому постнику и молитвеннику о душах наших» 359 . Новый канцлер князь Горчаков, припомнив свою беседу с архимандритом Порфирием в Вене перед севастопольской войной, теперь прямо объявил ему: «я не решился избрать представителем нашей церкви (в Иерусалиме) такое лицо, которое не убеждено в правоте ее» 360 . В начальники этой миссии канцлер князь Горчаков предположил назначить одесского викария Поликарпа, некогда занимавшего место настоятеля при нашем посольстве в Афинах, ничем, однако же, в прошлой своей заграничной жизни себя не заявившего 361 , но снискавшего репутацию человека благочестиво настроенного и даже святого 362 в глазах графа Толстого, графа Путятина и др. В Петербурге, впрочем, хорошо понимали, что намеченный в начальники второй нашей духовной миссии епископ Поликарп «не имеет той силы ума и воли, той сметливости, той вкрадчивости и того дара слова, которые нужны на дипломатическом поприще» 363 , а поэтому решено было дать ему в помощники уже изведанной опытности арх. Порфирия, которому обещано в награду «быть в Иерусалиме после еп. Поликарпа» 364 . Огласившееся в Петербурге это скромное назначение арх. Порфирия, как выражается он сам, в качестве «высокопреподобного дядьки» при «преосвященном мальчике» 365 , произвело на лиц, расположенных к арх. Порфирию и даже лично на него самого «успокоительное и даже радостное впечатление» 366 . |
| Интерес представляют и мемуары священников, публиковавшиеся как в дореволюционной периодике, так и отдельными изданиями, например, А. И. Розанова (Записки сельского священника. СПб., 1882), М.Е. Лаврова (Автобиография сельского священника. Владимир, 1900), М. Гурьева (Воспоминания о моем учении//Русская старина. 1909. 8; Исповедь инока (автобиография) им самим написанная. Киев, 1872); В. Иващенко (Из пастырского быта сельского священника. (Ad futuram memoriam)//Русская старина. 1909. 1) и др. Для характеристики деятелей реформ яркий материал содержат «Петербургские очерки» П. В. Долгорукова (М., 1992), воспоминания Е. М. Феоктистова «За кулисами политики и литературы» (М., 1991), «Дневник» А. А. Никитенко (Т. 1–3. М., 1955), «На жизненном пути» А. Ф. Кони (Т. 3. Ч. 1, Ревель – Берлин, «Записки» Д.Н. Толстого – ближайшего сотрудника П. А. Валуева на подготовительном этапе реформ (Русский архив. 1885. «Двор великой княгини Елены Павловны» М. Г. Назимовой, фрейлины княгини (Русский архив. 1899. 10), «Дневник» генерала А. А. Киреева (ОР РГБ, ф. 126, д. 2 и 3), «Записки для немногих» А. В. Головнина (Вопросы истории. 1996–1998). А «Мои воспоминания» (М., 1913) известного церковного писателя А. Н. Муравьева посвящают нас в детали порядка управления Церковью , установленного обер-прокурором А. Н. Протасовым . Ценнейшим дополнением к дневникам и воспоминаниям служат письма духовных и светских лиц, причастных к реформам. Число их поистине огромно. Пожалуй, ни одна из перечисленных групп источников не может дать столь » обильного материала для того, чтобы составить многостороннее и точное представление о накале страстей, кипевших вокруг реформ, об истинной роли тех или иных действующих лиц в их подготовке и реализации. В исследовании использована переписка из личных фондов иерархов, общественных деятелей и чиновников: митрополитов Московских Филарета (Дроздова) , Макария (Булгакова) , Иннокентия (Вениаминова) , митрополита Киевского Арсения, архиепископов и епископов Саввы (Тихомирова) , Никанора (Бровковича) , Макария (Миролюбова) , Леонида (Краснопевкова) , Порфирия (Успенского) , Платона (Городецкого) , Платона (Фивейского) и других, обер-прокуроров А. |
| Мое письмо, от 2 декабря 1876 года, княгине Куракиной. Сиятельная Княгиня Юлия Феодоровна! В человеческом обществе бываю жалкие страдалицы, достойные могущественной защиты, без которой горькая участь их не может перемениться. Одна из таких страдалиц есть подательница сего письма графиня Мария Комаровская, католичка 75 , Искренно желающая принять православие. Она сама выскажет Вам свое горе, свои твердые намерения и свои затруднения, кои может устранить только одна верховная Власть. А я благосердно прошу Вас принять ее, обласкать, выслушать и поручить сердоболию Цесаревны и Цесаревича, которых обоих Бог да наставит испросить ей у любвеобильного Государя нашего, испросить то, чего она домогается и что может быть дано ей не в пример другим, как милость Божья. Призываю на Вас благословение Господне... NB. Эта графиня целый год держала у себя это письмо мое, потому что не ездила в Петербург. Она домогалась развода с развратным своим мужем. Но получила ли желаемое, сего не знаю, переместившись из Киева в Москву. Развод я выхлопотал в Питере княгине Ширвашидзе, рожденной и подданной француженке. 4. Мое священнослужение в храме Божием Моя родная мать, будучи весьма благочестива, и меня с малолетства воспитала в строгом благочестии и научила молиться Богу, как молилась сама, сердечно и благоговейно. Молитвы утренние и на сон грядущий я знал наизусть и читал их про себя даже и тогда, когда учился уже в академии, где в то время студенты не молились все вместе в занятных покоях своих. Сладость молитвы была любимой сладостью души моей. Молитвенное настроение ее не расстраивалось во все тринадцатилетнее священнослужение мое в Киеве. Здесь когда я совершал службу Божию, совершал ее чинно, благоговейно, спокойно, не торопливо, но и немедлительно, не рисуясь перед богомольцами, ни с кем не разговаривая в алтаре после причащения св. таин и не высказывая тут замечаний никому ни за какие ошибки или неблагопристойности. Во мне всегда живо и действенно было сознание, что я стою перед Богом, Которому надобно покланяться, как покланяются Ему сослужащие со мной ангелы Его. |
|
|
