| В то время когда Большой совет Республики принимал послов пилигримов, в Каире был заключен тайный договор между турками и венецианцами, в котором последние ясно обещали нейтралитет во время любой войны против своих торговых партнеров. Как точно отметил один автор, нужды торгового мира всегда шире вопросов веры, и никакая война не станет помехой торговле, если на кону высокий доход. Еще Саладин был вынужден объясняться перед Багдадом, почему в период самых ожесточенных военных столкновений с крестоносцами итальянские купцы беспрепятственно ведут торговлю в Египте. А некий арабский путешественник, современник тех далеких событий, изумленно писал в своем дневнике: «Ни одного христианского торговца не задержали и не остановили на мусульманских землях. Они всегда остаются в безопасности, будь то мир или война». И венецианцам не было никакого дела до высокой цели Крестового похода, когда опасность угрожала их торговым интересам в Египте или Леванте 974 . Двойная игра издавна была присуща тороватым венецианцам, и не случись того, что произошло в ходе 4-го Крестового похода, неизвестно, как сложилась бы дальнейшая история. Но в любом случае венецианцы едва ли довели бы дело до прямого столкновения крестоносцев со своими торговыми союзниками. Не исключено также, что уже тогда старый ненавистник Константинополя Энрико Дандоло задумывался над тем, каким образом использовать столь мощную силу, как крестоносная армия, против Византии. Успех данного предприятия сулил бы Венеции не только полную свободу от перемен курсов византийской политики, болезненных для рынка, но и обеспечивал абсолютную торговую монополию на Средиземноморье. Пока же они заключали договор и с крестоносцами, и с турками, прагматично рассуждая, что лучше иметь возможность выбора, чем не иметь ее вовсе 975 . Кроме того, сами не заметив, вожди движения согласились на то условие договора, что обязательства венецианцев по перевозке вступают в силу лишь тогда, когда все крестоносцы соберутся в Венеции. Не говоря уже о том, что сбор всех участников являлся весьма сомнительным по своей возможности, еще менее уверенно можно было предположить, что пилигримы из разных стран будут отплывать непременно из Венеции. |
| Однако при всех бедах и слабостях Византийская империя оставалась все же не тем государством, с которым можно было разговаривать таким тоном. Даже обычно безмолвные вельможи буквально требовали от царя оставить праздничные одежды и, надев боевые доспехи, принять вызов дерзкого германца. Все тщетно – тот решил поразить посольство Генриха VI не оружием, а. богатством, устроив пышный прием и явившись на него в безумно дорогих одеждах, украшенных драгоценными камнями. Естественно, эти демонстрации достатка вызвали еще большие аппетиты западных послов и породили требование выплаты уже ежегодной дани, причем в размере 50 кентариев золота – безумная сумма. Это было слишком даже для Алексея III, направившего к Генриху VI послом эпарха Константинополя Евмафия Филокала. Тому удалось уменьшить сумму ежегодной дани до 16 кентариев золота, но и их не было в казне. Пришлось обложить все области так называемым «германским налогом», что вызвало открытое недовольство со стороны византийцев. Они напрямую упрекали василевса в избыточной расточительности и припомнили те средства и земли, которые тот подарил своим родственникам. Алексей III попытался наложить руку на церковное имущество, но патриарх на этот раз занял твердую позицию, жестко отказав в просьбе. И тогда впервые в истории Римской империи свершилось святотатство по императорскому указу – были ограблены царские гробницы (!). Собрав таким позорным способом около 70 кентариев золота, василевс собирался срочно внести требуемые Генрихом VI средства латинянам. По счастью, в 1197 г. Германский король скончался, и его смерть вызвала бурю восторга и слезы радости не только в Константинополе, но и на Западе. Что же касается «похитителей гробниц», то это преступление не осталось безнаказанным для Божьего суда: два сановника, руководившие ограблением гробниц, вскоре скончались. Самого Алексея III Небесная кара еще ждала впереди 930 . Глава 2. Позоры и бесчестья Власть Алексея III Ангела Комнина постепенно стагнировала: уже генуэзцы беспрепятственно грабили византийские острова в Эгейском море, и их атаки с трудом удавалось отбивать, а василевс благосклонно взирал на то, как его родственники буквально разоряют его государство. Все надежды граждан на справедливого царя вскоре рассеялись как дым. Нет, первоначально василевс громогласно заявил, что отныне никакой продажи государственных должностей больше не будет, а назначение лиц станет осуществляться по их качествам и достоинству. Может быть, в душе он и в самом деле желал этого, но родственники Алексея III беспощадно обирали всех просителей, претендующих на повышение. Все, буквально все стало предметом торга и продажи: должности, титулы, назначения и даже почетное наименование «севаст», которым ранее награждались только царские родственники, стали приобретаться сирийцами, половцами и армянами. Как сказал современник, «близкие любимцы царя обратили все государственные дела в свою игру» 931 . |
| крестоносцы, наконец, двинулись в путь, надеясь захватить Иерусалим. 12 декабря они уже стояли в 20 км от Святого города, но на пути их были снег и дождь, а также Саладин с тем войском, которое сумел собрать из небольших разрозненных отрядов. Пилигримы уже предвкушали победу и до блеска начищали оружие, готовясь к штурму и сравнивая свои подвиги с деяниями рыцарей 1-го Крестового похода. Но вскоре выяснилось несколько неприятных обстоятельств. Во-первых, после получения необходимых сведений установили, что осада Иерусалима может с легкостью привести к гибели всей крестоносной армии, поскольку запасов воды и продовольствия практически не оставалось, а войско Саладина располагалось рядом и могло напасть на пилигримов во время штурма Иерусалима. А, во-вторых, из Англии пришли известия об интригах, которые Филипп Французский, Иоанн Безземельный и мать Ричарда, небезызвестная нам королева Алиенора, затевают против него. Сам собой родился план отступления в Аскалон, чтобы в следующем году вновь вернуться к Иерусалиму. Разумеется, главными сторонниками этой идеи были французы, весьма ревниво относившиеся к славе Английского короля. 20 января 1192 г., преодолев тяжелейший путь через превратившуюся под дождями в болото пустыню, латиняне были в Аскалоне 886 . Там Львиное Сердце провел совет вождей, на котором его планы восстановления Аскалона и подготовки весеннего наступления на Иерусалим были поддержаны большинством. По мере сил Ричард пытался бороться с бездействием солдат, прекрасно понимая, насколько оно разлагает армию. Он попытался восстановить Аскалон и даже сам таскал камни, подавая пример своим рыцарям. Однако Леопольд Австрийский категорически отказался последовать ему. Когда Ричард начал его упрекать в бездействии, тот отвечал, что прибыл в Палестину не для строительства, а для завоевания Иерусалима. За зимние месяцы крестоносная армия постепенно пришла в себя, хотя таяла на глазах – французы один за другим оставляли войско и отправлялись на родину. Какие-либо попытки удержать их не увенчались успехом. |
| Конечно же, Алексею Ангелу и Бонифацию Монферратскому была обещана помощь, но в воцарении юноши дож видел только первый, а не конечный этап похода против Византии. А настоящая цель Дандоло заключалась в полном уничтожении ненавистного царства греков. 15 августа 1202 г. Дандоло собрал Совет, на котором предложил временно простить крестоносцам недостающие 34 тысячи марок, а пока использовать их в интересах Венеции, втайне направив на венгерский город Зару, который являлся торговым конкурентом Республики. Фактически после этого крестоносцы становились наемниками Венеции, пусть даже и на короткий срок. Таким способом венецианцы убивали сразу двух зайцев: чужими руками захватывали столь желанный для них венгерский город, «повязывая» крестоносцев кровью, и загоняли пилигримов в безвыходное положение. Из Зары для рыцарей-наемников единственный путь был не в Египет, а в Константинополь, поскольку другого способа обеспечить себя продовольствием для латинян просто не существовало. Конечно, если сами венецианцы в нужное время объявят крестоносцам, что не в состоянии более выступать в роли их агента по снабжению или потребуют уплаты суммы оставшегося долга. Разумеется, это была тайна за семью печатями, которую никто на Совете разглашать не собирался. Знал ли Бонифаций Монферратский о том, что до Константинополя крестоносцам уготована роль захватчиков Зары – достоверно неведомо. Скорее всего, и он был только частично посвящен в планы хитроумного дожа 982 . Когда Совет Республики одобрил основной план Дандоло, тот внес некоторые технические коррективы. В частности, для больших гарантий он решил сам сопровождать пилигримов в походе на венецианских судах. А из опасения, что оглашение секретного пункта решения Совета (официальное решение касалось только отсрочки уплаты долга) может вызвать негативную реакцию крестоносного воинства, решено было максимально закамуфлировать намерения венецианцев внешними причинами, поставив рыцарей перед свершившимся фактом 983 . Но, объективно говоря, эти меры предосторожности были излишними – многие крестоносцы не обладали таким запасом нравственных качеств, чтобы с ходу отвергнуть предложения, сулящие им материальную выгоду. |
| Зная, что византийцы устали от непрестанных войн, новый царь решил снискать прозвище «миротворца» и срочно замириться с врагами. В первые же дни своего правления он принял решение распустить армию – полное безумие, поскольку болгары и половцы вовсе не демонстрировали мирных настроений. А затем медленно, очень медленно направился в столицу, дабы супруга могла приготовиться к торжествам по поводу его воцарения. При всем том, что личность нового василевса не внушала никакого уважения, сенат и народ Константинополя спокойно восприняли известие о минувших событиях, не предприняв никаких активных действий, и это вполне объяснимо. Во-первых, за спиной Алексея III стояла (пока еще) армия, провозгласившая его царем, и воевать с профессиональными военными, тем более наемниками, было себе дороже. Во-вторых, хотя царь Исаак II Ангел сделал много доброго, его репрессивная политика последних лет и неудачи Болгарской войны, помноженные на резкое ухудшение финансового положения Византии, не способствовали укреплению авторитета императорской власти. Наконец, Исаак II все равно уже был ослеплен и, как считалось, не мог быть более царем. Ну не порождать же новую гражданскую войну и борьбу за царский престол среди бесчисленных соискателей? Византийцы очень надеялись, что в лице нового василевса им предстанет настоящий воин и строгий, но справедливый правитель – речь и поведение Алексея III казались очень мужественными. Вот все и решили, что торопиться не стоит. Правда, одна группа константинопольцев провозгласила все же императором некоего Алексея Контостефана, но царица Ефросинья – дама, куда более решительная, чем ее муж, быстро разогнала толпу 911 . Нельзя не сказать, что некоторые качества нового василевса действительно вызывали симпатии у простых византийцев. Например, летописец отмечал открытость и доступность царя, который принимал любого просителя, стараясь по возможности помочь ему. Он был добродушным, хотя и легковерным человеком, беззаботным сибаритом и полным невеждой в военном деле, но при нем ни одна женщина не одела черного вдовьего платья по казненному мужу. А после тирании Андроника I и ошибок Исаака II такое уважение к человеческой жизни ценилось византийцами чрезвычайно высоко. Поэтому, хотя государство испытывало жесточайшие кризисы власти, в целом византийцы не собирались лишать своего василевса царства 912 . |
| Новый император по своим внутренним качествам и способностям почти ничем не отличался от своего брата. Та же безумная расточительность, то же отсутствие всякого политического таланта и интереса к управлению и военная неспособность быстрыми шагами вели империю по пути распада и унижения. Не без злой иронии замечает об Алексее III историк Никита Акоминат: «Какую бы бумагу ни поднес кто царю, он тотчас подписывал, будь там бессмысленный набор слов, и если бы проситель требовал, чтобы по суше плавали на кораблях, а море пахали, или чтобы переставили горы на середину морей, или, как говорится в басне, чтобы Афон поставили на Олимп.» Поведение императора находило подражателей среди столичной знати, которая наперебой друг перед другом старалась соперничать в тратах и роскоши. Восстания происходили как в столице, так и в провинциях. Жившие в Константинополе иностранцы, венецианцы и пизанцы, устраивали кровавые столкновения между собой на улицах столицы. Внешние отношения точно так же не отличались успехами. Между тем, сыну низвергнутого Исаака II, молодому царевичу Алексею удалось бежать на пизанском корабле из Византии в Италию, откуда он проехал в Германию ко двору германского государя Филиппа Швабского, женатого на Ирине, дочери низложенного Исаака Ангела и сестре бежавшего в Западную Европу царевича Алексея. Это было время начала четвертого Крестового похода. Царевич просил у папы и у германского государя, своего зятя, помочь вернуть византийский престол слепому отцу Исааку. После целого ряда сложных обстоятельств, Алексею удалось направить крестоносцев на венецианских кораблях вместо предполагавшегося Египта на Константинополь. Крестоносцы в 1203 году захватили столицу Византии и, низложив Алексея III, восстановили на престоле престарелого, лишенного зрения Исаака (1203-1204) и посадили его сына Алексея рядом с отцом на троне в качестве соправителя (Алексей IV). Крестоносцы же остались около Константинополя, ожидая от Исаака и Алексея выполнения заключенных с ними условий. |
| Кратко остановимся на практике государств, не принадлежащих к христианскому вероисповеданию. В частности, по праву Золотой Орды, наследником Великого хана становился его сын или внук по мужской линии. Однако вопрос преемственности крови имел здесь качественно иную основу – небесное покровительство Чингиз-хану (1206-1227), харизму самого Чингиз-хана и его семейства, божественное благоволение по отношению к ним, что выражалось в очевидных для всех военных успехах и мирном строительстве, избрание хана на курултае (народном собрании), и, если речь шла о хане одного из улусов, - утверждение его в должности Великим ханом. После принятия монголами Ислама фраза «благоденствие великого пламени» была естественным образом перефразирована в титулатуре на выражение «Предвечного Бога силой», все остальное осталось, как прежде. Как следствие, род Чингиз-хана в течение нескольких веков продолжал считаться единственной колыбелью, из которой монголы получали нового Великого хана и ханов улусов. Даже могущественнейшие временщики типа Мамая (1335-1380) или Едигея (1352-1419) не смели заявлять свои права на ханский престол, поскольку не принадлежали к роду Чингиз-хана. Следует отметить, что все потомки Чингиз-хана, равно как и его сыновей в улусах, обладали равными правам на власть. Поэтому признание подданных получали более удачливые и сильные, которые, однако, не спешили объявлять низверженных противников узурпаторами, и решения свернутых правителей продолжали сохранять свою законную силу даже в годы правления их более удачливых преемников . VI . Игнорировался принцип легальности не только в этих случаях. Общеизвестен правовой обычай, опирающийся, кстати, на каноническое право, согласно которому император, равно как и священник, не мог быть калекой. 78 Апостольское правило отстраняет от епископства слепых и глухих, «да не будет препятствий в делах церковных», а также безруких, безногих, больных эпилепсией и т.п. И потому Византия знала универсальный способ, препятствующий борьбе за трон, – ослепление претендента, иногда – обрезание его носа. Однако и здесь мы встречаем два важных исключения: Исаака II Ангела (1185-1195 и 1203-1204), ослепленного своим братом императором Алексеем III Ангелом Комниным (1195-1203) , и Юстиниана II Ринотмета (685-695 и 705-711), которому обрезали нос перед тем, как свергнуть с престола и отправить в ссылку . Но это не помешало дерзкому и энергичному экс-царю хоть и на краткое время восстановить свой титул и вернуть престол. Точно также, как и несчастному Исааку Ангелу вторично взойти на трон. |
| В середине апреля Исаак II укрылся в одном из фракийских монастырей, но по распоряжению воцарившегося Алексея III был ослеплен, отправлен в Константинополь и заточен в башню. 18 июля 1203 г. Исаак Ангел вернулся на трон (см. «Алексей IV”). Больной и сломленный духовно, он уже не правил, а все время проводил с гадателями и астрологами, страсть к которым превратилась у царя в манию. Те же беззастенчиво обманывали несчастного слепца, обещая ему скорое прозрение и власть над всем миром. Свергнутый Алексеем V, Исаак II не вынес своего вторичного падения и умер в конце января 1204 г. Современники и потомки удивлялись не столько тому, как такой кровожадный, ленивый и неспособный человек десять лет владел престолом, сколько тому, что среди императоров династии Ангелов Исаак II оказался не самым худшим. Алексей III Ангел (ок. 1153 – после 1211, имп. в 1195 – 1203) Едва весть о низложении Исаака II Ангела достигла столицы, вельможи поспешили заочно выказать свою приверженность новому василевсу и отправились на поклон к супруге Алексея III Ефросинье. «Все, как рабы, побежали во дворец прямо к царице и прежде, чем увидели нового властителя, или узнали в точности, что сделалось с прежним... согнулись в три погибели перед женой человека, о котором им сказали, что он царь, подложили ей под ноги, как скамеечки, свои головы, бросились ... подобно тявкающим собачонкам, лизать кожу ее башмаков», – негодуя, вспоминал Никита Хониат т. II, с. 143, сл.]. В пору дворцовых переворотов Византия видела многое, но чтобы брат ослепил брата – такого не случалось уже несколько веков. Потому с самого начала правления Алексей III в глазах значительной части общества покрыл себя позором. С течением времени такое мнение лишь укрепилось, так как император оказался человеком слабым, беспринципным и бесстыжим. Клятвопреступления, тайные казни, откровенное вымогательство были для него в порядке вещей. Венцом таких деяний ва-силевса стал пиратский рейд боевой эскадры флота ромеев, которую он послал для грабежа богатого торгового каравана, идущего в Амис. Навархи Ангела переусердствовали и обобрали все встретившиеся им корабли, в том числе и купцов иконийского султана. В результате между сельджуками и империей вспыхнула война. Не отставали от монарха его приближенные. Начальник тюрьмы Лагос по ночам выпускал на свободу наиболее дерзких воров «на промысел», а те, возвращаясь утром, делились с ним добычей. Состоятельных граждан он бросал в темницу и там занимался вымогательством. В конце концов, когда Лагос попытался проделать такую операцию с одним из богатейших ремесленников, горожане восстали и закидали камнями столичного эпарха. Муж одной из сестер императрицы, мегадука Михаил Стрифн по кличке «толстопузый», вкупе с друнгарием флота Стирионе открыто торговал имуществом из арсеналов военно-морского ведомства. В ход шло все – якоря, паруса, канаты, гвозди, весла. К моменту похода крестоносцев на |
| 1191 Английский король Ричард I завоевывает Кипр и дарит его Тамплиерам. Крестоносцы наносят поражение Саладину при Арсуфе. 1192 Ричард Львиное Сердце покидает Палестину. 1193 Смерть Саладина. 1194 Хорезмшах наносит поражение последнему сельджукскому султану Ирана. 1202 Алексей IV, сын свергнутого императора Исаака II Ангела (1185-1195), побуждает венецианцев и латинян организовать четвертый крестовый поход чтобы помочь ему вернуть трон у узурпатора Алексея III (1195-1203). 1203 Венецианцы и крестоносцы занимают Константинополь, Исаак II восстановлен с Алексеем IV в качестве соправителя. 1204 Исаак и Алексей свергнуты Алексеем V Дукой, который бежит в апреле когда венецианцы и крестоносцы вновь захватывают Константинополь и создают свою собственную " Латинскую империю " . Основные земли оставшиеся в руках византийцев — Никейская империя, Трапезундская империя и Эпирская деспотия. Несмотря на победы в сражениях при Пойманеноне и Адрамиттионе попытка латинян немедленно разгромить Никейскую империю терпит неудачу. 1205 Поражение латинян от болгар при Адрианополе вынуждает их перебросить силы из Малой Азии, ослабив натиск на никейцев. 1211 Сражение при Антиохии на Писидии. Союзные войска латинян, сельджуков и трапезундских византийцев побеждены никейским императором Федором I Ласкарисом (1204-1222). Бывший император Алексей III захвачен в плен сражавшимся в рядах сельджуков. 1212 Федор Ласкарис наносит поражение Давиду Комнину, независимому правителю византийской Пафлагонии с 1204 и захватывает большую часть его земель. 1214 Никейцы захватывают восточную часть Трапезундской империи, Давид Пафлагонский разгромлен и убит сельджуками. 1215 Эпирские византийцы покоряют большую часть Македонии. 1218 Эпирский деспот Федор Дука (1215-1230) совершает ряд успешных походов против латинян и болгар, продолжавшихся последующие шесть лет. 1218-1221 Пятый крестовый поход вторгается в Египет; смерть айюбидского султана ал-Адиля; поражение Пятого-го крестового похода. 1220-1222 Монголы завоевывают восточные исламские страны. |
| Обстоятельства благоприятствовали ему, особенно Генриху VI польстила история с кипрским посольством. В 1194 г. скончался Гвидо де Лузиньян, и теперь правителем Кипра стал его младший брат Амори I (1194–1204). В 1195 г. он обратился к германцу с просьбой признать свой титул в обмен на сюзеренитет Германского короля. Или, как выразился сам Амори, он хотел «навсегда остаться человеком Римской империи» ( " homo imperiiesse Romani»). И 22 сентября 1197 г. в Никосии произошла торжественная церемония коронации нового Кипрского короля. С аналогичной просьбой к Генриху VI обратился и правитель Киликийской Армении (Малой Армении) Левон II (1187–1219), сумевший в период 3-го Крестового похода и нестроений в Константинополе захватить практически все византийские владения и присоединивший их к себе. Честолюбивый и жестокий, он не имел никаких постоянных друзей, перманентно воюя то с византийцами, то с латинскими антиохийцами, то с турками Кылыдж Аслана II. В мечтах ему грезилось новое Армянское царство, построенное по западному типу. А потому Левон II установил жесточайшую дисциплину в отношениях не только с вассалами, но и собственными клириками, заставив тех признать власть над собой Рима. Он привлек на свою службу рыцарей-иоаннитов, тамплиеров и французских пилигримов, обеспечил итальянским купцам привилегии у себя в стране и создавал основу для последующего завоевания Антиохии, которую мечтал сделать жемчужиной своего царства 923 . Желая легализовать свой статус, он обратился и к папе в Рим, и к Генриху VI, а затем и... в Константинополь, на всякий случай. 6 января 1198 г. он был провозглашен королем Киликии. Если бы теперь Германскому королю удалось закрепиться в Сирии и Палестине, Византия оказалась бы в кольце осады, из которой уже невозможно было выбраться. А весь Латинский Восток, конечно, вошел бы в состав Западной империи 924 . Но тут неожиданным союзником Константинополя выступил Рим, папа которого, Иннокентий III (1198–1216), избранный буквально через 2 дня после коронации Левона, являлся одним из самых великих представителей Апостольской кафедры. Масштабный папист, человек строгого ума и неукротимой воли, он желал не только укрепить папство, но и вернуть Иерусалим под власть креста. А для этого ему необходимо было найти общий язык с Восточной церковью и Византийским императором 925 . Кроме того, Иннокентий III прекрасно понимал, что воссоздание Священной Римской империи будет означать осуждение папства на вечное бессилие. Поэтому, нисколько не смущаясь «схизматичностью» Востока, понтифик резко выступил против планов германца 926 . |
|
|
