| Разделы портала «Азбука веры» Пожертвовать «Если с детьми не говорить о Боге, то всю оставшуюся жизнь придётся говорить с Богом о детях...» ( 11 голосов: 4.8 из 5) Навык молитвы для детей не менее важен, чем науки и эстетическое развитие, – считает проповедник протоиерей Андрей Ткачёв. Почему нужно, чтобы дети молились о родителях и почему народная мудрость сравнивает детскую молитву с иерейской? На своём видео-канале в интернете в серии бесед «Быть христианином» отец Андрей даёт развёрнутые ответы на эти и другие вопросы родителей. Священный навык «Мы учим детей наукам и искусствам, нанимаем преподавателей, учителей, по возможности отдаём их в спорт, желаем, чтобы они были всесторонне грамотны и образованы. И есть одно занятие, священный навык, который тоже нужно преподать детям: это умение молиться. В радости они будут знать, кого благодарить; в беде будут знать, у кого просить помощи, в тоске и унынии их души укрепятся. С детства нужно привить этот навык – обращаться к Богу. И вот как повод говорить об этом есть чудное стихотворение Ивана Никитина, призыв к молитве, оно называется «Молитва дитяти» , часть из него мы прочтём: Молись, дитя: сомненья камень Твоей груди не тяготит; Твоей молитвы чистый пламень Святой любовию горит. Молись, дитя: тебе внимает Творец бесчисленных миров, И капли слёз твоих считает, И отвечать тебе готов. Стихотворение продолжается дальше, а мы остановимся на этом. Обязанность учить детей молитве лежит на отцах и матерях, на бабушках и дедушках, на священниках, ведущих церковные воскресные школы, на крестных родителях. Очень важно, что человек, молящийся с детства, подобен ангелу, грехов-то ещё как таковых нет, и кто имеет дома молящегося ребёнка, тот имеет дома молящегося ангела. Некоторые мудрые люди говорят, что молитва ребёнка сопоставима с молитвой праведного иерея, горячего ходатая у престола Божия. И вот его молитва сопоставима, в каком-то смысле равна невинной молитве маленького человечка. Лучший молитвенник Представьте себе, что вы имеете дома молящегося – нет, не каждый день, безусловно, часами, а умеющего призвать Господа верующее дитя, своё, родное. И вот, в болезнях, в ваших неприятностях по работе, в разного рода злоключениях вы смело можете не искать других молитвенников, а просить своего сына или дочь преклонить колени, помолиться Богу за вас. |
| Вначале читались иерейские молитвы, потом вечерня, потом утреня, часы, а, как уже писал, в праздники, субботы и воскресенье – Литургия. Я заметил, что во время церковных служб о. Василий словно перерождался, голос становился особенно четким, слова и фразы звучали ясно и понятно, и он словно уходил от всего окружающего и видел что-то мне неизвестное. Временами казалось, что не один он служит, а стоят с ним люди, знаемые им, и для них и для себя совершает он литургию, вечерню, утреню, читает акафист или служит молебен или панихиду. Конечно, все эти названия служб я узнал только к концу второго месяца своей жизни в подвале. Через месяц уже довольно бодро ковылял по подвалу, опираясь на костыли; ранение было сквозное, все время держалась высокая температура, в груди клокотала мокрота, смешанная с кровью, и при надрывном кашле выбрасывалась комками, с тяжелой болью. – Двигайтесь, двигайтесь, – говорил о. Василий, – иначе начнется отек легких. Тяжелое у тебя ранение, дыхательные пути забиты мокротой, плеврит и сквозная пулевая рана, да еще живешь в холодном подвале, но – живешь! Не травы, не уход мой, а Сам Господь и Матерь Божья охраняют тебя. Запомни это, Сергей. Говоря со мной, он звал меня то на «ты», то на «Вы». Лежу на топчане вымытый, накормленный, обложенный компрессами с травами и слушаю, как молится о. Василий. Горят перед иконами три лампадки: красная, белая и зеленая; беспрерывно почему-то мигает стоящий рядом со мной «моргасик», и вдруг тишину подвала раздвигает голос о. Василия: – Слава Святей, и Единосущней, и Животворящей, и Нераздельней Троице, всегда, ныне и присно и во веки веков. Аминь. Я знаю – это начало всенощной, а дальше ширятся куда-то ввысь и плывут слова – Приидите, поклонимся Цареви нашему Богу. Читает, нет, не читает, а произносит по памяти всю службу – отчетливо, громко. Слово от слова словно отделены, но в то же время соединяются в одну слитную фразу. Первые дни ничего не понимал, но невольно вслушивался; с каждым днем слова и фразы вспоминались и складывались в памяти, приобретали смысл; я начал улавливать внутреннее значение услышанного. Наступило время, точно не помню когда, вдруг ощутил логическое построение служб, молитв и совершаемого о. Василием богослужения. Времени для размышлений было у меня более чем достаточно. Начал услышанное анализировать, продумывать, как бы раскладывать по одному мне известным «полочкам». Славянского языка, конечно, не знал, но логичное построение и ежедневное повторение служб позволили довольно скоро понять произносимые молитвы, кондаки, икосы, псалмы, читаемые в службе часов. |
| - Сейчас трапезу вкушаем два раза: обед и паужин, а в посты один раз, когда с возлиянием елея, а когда и сухоядение. Масло, муку, соль мне приносят мои духовные чада, овощи - со своего огорода, а остальное - из леса: орехи, каштаны, мушмула, джонджоли, грибы и даже мед дивий. Сотворив молитву и благословив трапезу иерейским благословением, батюшка разлил похлебку по мискам, и мы споро принялись за еду в полном молчании. Даже приученный кот ходил кругом и не мявкал. Потом пили чай с черносмородинным листом и сухой малиной. К нему была выставлена баночка темного лесного меда. С дороги я очень утомился, и после еды меня сильно клонило ко сну. Веки смыкались. И я неясно слышал слова молитвы: " Бысть чрево твое - святая трапеза, имущи небеснаго хлеба - Христа, от Него же всяк ядый не умирает, яко же рече всяческих, Богородице, Питатель. Дал еси веселие в сердце моем от плода, пшеницы, вина и елея своего умножишася. В мире вкупе усну и почию " . - Ложись, ложись, Алеша, на лавку. Я свалился на лавку. Батюшка накрыл меня какой-то рваной гунькой, перекрестил и начал перемывать посуду. Я спал и просыпался, и опять засыпал, а батюшка все стоял перед иконами, молился и клал земные поклоны, кашляя и кряхтя. Под лавкой бегали мыши, и за ними бешено гонялся кот. Стучали ходики, за окном наладился крупный косой дождь, барабаня по окнам и крыше. Ранним утром батюшки Кронида в келье уже не было. Я умылся в ручейке с ледяной водой. Справил утренние молитвы и сел на лавочку перед кельей в ожидании батюшки. Солнышко восходило из-за гор, окрашивая снежные скалистые вершины в золотые и пурпурные цвета. Внизу в долине клубился густой туман, снизу на горы набегали темные еловые леса и останавливались на каком-то уровне, дальше шли голые скалы - серые и ржавые от облепивших их мхов, а еще выше - блистающие снегом ледники и ярко-синее небо. Ниже елового пояса были лиственные леса: буковые, мелкий дубняк, всякие кусты, альпийские поляны с разнотравьем и удивительно ярким цветочным царством. В кустах и лиственных лесах на все лады распевали птицы, летали и жужжали различные насекомые, а над всем этим Божиим миром высоко в небе плавно кружил орел. |
| Целование мира, преподаваемое новорукоположенному священнослужителю, согласно Ареопагиту, тоже имеет символическое значение: оно указывает на «священное общение подобообразных умов и их взаимное любвеобильное сорадование, поддерживающее в целом составе священного чина богоподобнейшую красоту». Иными словами, целование мира является свидетельством того, что посвящаемый стал членом братства, состоящего из лиц того же сана, которые должны относиться к нему с любовью и которые являются его сослужителями. Барбериновский Евхологий свидетельствует о том, как рукоположение в священные степени совершалось в Византии VIII века. Диаконское рукоположение включало прочтение формулы «Божественная благодать, всегда немощная врачующая и оскудевающая восполняющая, проручествует сего возлюбленнейшаго иподиакона (имя) во диакона». Рукополагаемый подходит к престолу, облаченный в фелонь чтеца, и преклоняет одно колено у престола. Епископ трижды осеняет его голову крестным знамением, возлагает на нее руку и читает молитву «Господи Боже наш, предзнанием Твоим...» Далее произносится великая ектения с особыми прошениями о рукополагаемом и епископ читает молитву «Боже Спасе наш...» По окончании чтения молитв епископ снимает с рукоположенного фелонь, надевает на него орарь, преподает целование и вручает рипиду, с которой он стоит у престола. Пресвитерская хиротония, согласно Евхологию, совершается таким же порядком, за исключением того, что рукополагаемый становится на оба колена, епископ читает иные две молитвы, на новорукоположенного возлагаются иерейские одежды. Наибольшей торжественностью отличается изложенный в Евхологии чин рукоположения в сан епископа. Во время литургии, после Трисвятой песни старший из епископов становится перед престолом. К нему с правой стороны подводят ставленника, а с левой хартофилакс (хранитель бумаг) подает ему хартию, в которой написано: «Избранием и соизволением (старейших) священнейших митрополитов Божественная благодать, всегда немощная врачующая и оскудевающая восполняющая, проручествует сего возлюбленнейшаго пресвитера (имя) во епископа; помолимся о нем, да приидет на него благодать Всесвятаго Духа». Эту хартию старший епископ прочитывает во всеуслышание. Далее он совершает троекратное крестное знамение над головой ставленника, возлагает на нее Евангелие, кладет на Евангелие руку и читает молитву «Владыко, Господи Боже наш...» По окончании молитвы один из епископов произносит ектению «Миром Господу помолимся», а прочие епископы отвечают: «Господи, помилуй». Следует вторая молитва: «Господи Боже наш...» |
| А «Господи, помилуй», которое в этом месте литургии в рукописях обычно стоит после «Господу помолимся» (там, конечно, где есть «Господу помолимся»), в печатных изданиях впервые встречается только в ИЕР 2002. «Господу помолимся. Господи, помилуй» отсутствует не только в русских печатных Служебниках, но и в первых печатных славянских Служебниках, вышедших вне России 393 . Откуда в русском чине появилась сложная концовка возгласа молитвы Трисвятого пения ( 5.А )? Простую концовку «И во веки веков», произносимую в этом месте по греческому чину, мы уже рассмотрели. А «Господи, спаси благочестивыя» и пр. является остатком славления («φμη») императора и патриарха, которое в Византии провозглашалось на патриаршей литургии вскоре после малого входа. Славление императора заканчивалось фразой: «Господи, спаси цари» 394 . По «Уставу патриаршей литургии» XIV b., прежде еже рещи кондак... возглашает доместик: Господи, спаси цари. И иный: И услыши ны. И начальник кондаков Слава и поется кондак дня и абие трисвятое 395 . Славление патриарха возглашалось до славления императора. Только при архиерейской хиротонии славление бывало после Трисвятой песни, как это происходит на современной архиерейской литургии, и тогда первым возглашалось славление императора 396 . Оба славления помещались в «Архиератиконах», аналогичных нашим Чиновникам, и лишь изредка в Евхологиях, предназначавшихся для священников 397 . После падения Константинополя, чтобы не поминать турецкого завоевателя, «Господи, спаси цари» было исправлено на «Господи, спаси благочестивыя» 398 . По неизвестной причине этот остаток славления появился в печатных венецианских Евхологиях между возгласом молитвы Трисвятого пения и её концовки – «И во веки веков». Впервые мы находим его в Евхологии 1580 г. в следующем виде: «Диакон, показуя орарем первее убо к иконе Христовой, глаголет: Господи, спаси благочестивыя, и услыши ны. Таже отходит, глаголя ко вне стоящым велегласно: И во веки веков» 399 . С тёх пор «Господи, спаси благочестивыя...» неизменно встречается в Евхологиях 400 до издания Н. Сароса 1749 г., в котором, как мы уже видели, были удалены и другие старые элементы чина литургии. Ни в издания «Божественных литургий», ни в другие книги для иерейской 401 Божественной литургии «Господи, спаси благочестивыя, и услыши ны» не вошло. Таким образом, с середины XVIII столетия эта фраза в греческом православном мире стала исключительно частью чина архиерейской литургии. |
| о тайн. елея). Не дозволяется же совершать елеосвящение: а) Над здоровыми (Став. Иерейск. грам.). б) Над грешниками нераскаянными (Требн. Петр. Могил. о тайн. елея). в) Над такими больными, которые потеряли употребление рассудка и находятся в беспамятстве; священник же не знал прежде их нравственного расположения и религиозных убеждений. Но если больной выражал перед тем свое желание принять Таинство, будучи в сознании, если не только словом, но хотя бы каким либо знаком – движением руки или глазами, показал свое раскаяние во грехах, то не запрещается совершать над ним елеосвящение, хотя в то время он находился бы без сознания (Там же). г) Над такими больными, которые в умопомешательстве неистовствуют, беснуются и могут нанести какое-либо оскорбление или бесчестие святости Таинства, елеосвящение не должно быть совершаемо, пока не минет опасность(Там же). д) Над младенцами, не достигшими раскрытия и употребления разума (Треб. Петр. Могил. и о должн. пресв. приход. §127). Так как младенцы до семи лет не приступают к Таинству Покаяния, то и елеосвящение не должно быть совершаемо над детьми, не достигшими семилетнего возраста (Пособ. к изуч. правосл. богосл. Никольск. стр. 706). е) Ни под каким видом не должно быть совершаемо над умершим (Нанокан. при больш. Требн., пр. 164). ж) Над одним и тем же человеком, когда он, по выздоровлении, снова заболеет, елеосвящение может быть повторяемо, так как оно есть врачество; но оно не должно быть повторяемо над болящим, пока он находится в одной и той же болезни (Там же). Если случится в доме несколько больных, тогда все они могут быть помазуемы одним елеем (за одним богослужением), также точно во время повальных болезней один елей может быть употреблен для многих больных (Там же). При совершении елеосвящения священнику вменяется непременно знать на память молитву «Отче Святый», во время которой совершается помазание болящего; начинать же помазывать он должен при чтении слов молитвы: «исцели и раба твоего (имярек) от обдержания его душевныя и телесныя немощи...», и окончив помазание вместе с окончанием молитвы (Требн. |
| Заявление Священного Синода в связи с посягательством Константинопольского Патриархата на каноническую территорию Русской Церкви «Просим архипастырей, духовенство, монашествующих и мирян всей Русской Православной Церкви усилить молитвы о единоверных братьях и сестрах в Украине» 15 октября, 2018 «Просим архипастырей, духовенство, монашествующих и мирян всей Русской Православной Церкви усилить молитвы о единоверных братьях и сестрах в Украине» Заявление принято на заседании Священного Синода Русской Православной Церкви 15 октября 2018 года в Минске. С глубочайшей болью Священный Синод Русской Православной Церкви воспринял опубликованное 11 октября 2018 года сообщение Константинопольской Патриархии о принятых решениях Священного Синода Константинопольского Патриархата: о подтверждении намерения «предоставить автокефалию Украинской Церкви»; об открытии в Киеве «ставропигии» Константинопольского Патриарха; о «восстановлении в архиерейском или иерейском чине» лидеров украинского раскола и их последователей и «возвращении их верующих в церковное общение»; об «отмене действия» соборной грамоты Константинопольского Патриархата 1686 года, касающейся передачи Киевской митрополии в состав Московского Патриархата. Эти беззаконные решения Синод Константинопольской Церкви принял в одностороннем порядке, проигнорировав призывы Украинской Православной Церкви и всей полноты Русской Православной Церкви, а также братских Поместных Православных Церквей, их Предстоятелей и архиереев к всеправославному обсуждению вопроса. Вступление в общение с уклонившимися в раскол, а тем паче отлученными от Церкви равносильно уклонению в раскол и сурово осуждается канонами Святой Церкви: «Если… кто из епископов, пресвитеров, диаконов или кто-либо из клира окажется сообщающимся с отлученными от общения, да будет и сам вне общения церковного как производящий замешательство в церковном чине» (Антиохийского Собора правило 2; Апостольские правила 10, 11). Решение Константинопольского Патриархата о «восстановлении» канонического статуса и принятии в общение бывшего митрополита Филарета Денисенко, отлученного от Церкви, игнорирует ряд последовательных решений Архиерейских Соборов Русской Православной Церкви, правомерность которых не подлежит сомнению. |
| - Сейчас трапезу вкушаем два раза: обед и паужин, а в посты один раз, когда с возлиянием елея, а когда и сухоядение. Масло, муку, соль мне приносят мои духовные чада, овощи - со своего огорода, а остальное - из леса: орехи, каштаны, мушмула, джонджоли, грибы и даже мед дивий. Сотворив молитву и благословив трапезу иерейским благословением, батюшка разлил похлебку по мискам, и мы споро принялись за еду в полном молчании. Даже приученный кот ходил кругом и не мявкал. Потом пили чай с черносмородинным листом и сухой малиной. К нему была выставлена баночка темного лесного меда. С дороги я очень утомился, и после еды меня сильно клонило ко сну. Веки смыкались. И я неясно слышал слова молитвы: " Бысть чрево твое - святая трапеза, имущи небеснаго хлеба - Христа, от Него же всяк ядый не умирает, яко же рече всяческих, Богородице, Питатель. Дал еси веселие в сердце моем от плода, пшеницы, вина и елея своего умножишася. В мире вкупе усну и почию " . - Ложись, ложись, Алеша, на лавку. Я свалился на лавку. Батюшка накрыл меня какой-то рваной гунькой, перекрестил и начал перемывать посуду. Я спал и просыпался, и опять засыпал, а батюшка все стоял перед иконами, молился и клал земные поклоны, кашляя и кряхтя. Под лавкой бегали мыши, и за ними бешено гонялся кот. Стучали ходики, за окном наладился крупный косой дождь, барабаня по окнам и крыше. Ранним утром батюшки Кронида в келье уже не было. Я умылся в ручейке с ледяной водой. Справил утренние молитвы и сел на лавочку перед кельей в ожидании батюшки. Солнышко восходило из-за гор, окрашивая снежные скалистые вершины в золотые и пурпурные цвета. Внизу в долине клубился густой туман, снизу на горы набегали темные еловые леса и останавливались на каком-то уровне, дальше шли голые скалы - серые и ржавые от облепивших их мхов, а еще выше - блистающие снегом ледники и ярко-синее небо. Ниже елового пояса были лиственные леса: буковые, мелкий дубняк, всякие кусты, альпийские поляны с разнотравьем и удивительно ярким цветочным царством. В кустах и лиственных лесах на все лады распевали птицы, летали и жужжали различные насекомые, а над всем этим Божиим миром высоко в небе плавно кружил орел. |
| Следует отметить, что в современной архиерейской Литургии епископ после малого входа кадит престол, жертвенник, иконы. Об этом каждении упоминает формуляр XIII века 25 для иерейской Литургии, во время которой диакон кадил престол крестообразно. Вероятно, этим каждением выражается почтение к Святой Трапезе при первом входе в алтарь, каждение же чего-либо, кроме престола, затуманивает первоначальный смысл. Трисвятое: диалог священника, диакона и хора; восхождение к горнему престолу Во время пения последнего тропаря диакон, приклонив голову и держа орарь тремя пальцами, испрашивает благословение у иерея, говоря: «Благослови, владыко, время Трисвятаго». Иерей благословляет его, возглашая: «Яко свят еси Боже наш...» 26 . После окончания пения тропаря диакон встает около царских врат и, показывая орарем к иконе Иисуса Христа, возглашает: «Господи, спаси благочестивыя». Хор повторяет за ним. Диакон вновь возглашает: «И услыши ны». Хор повторяет 27 . Диакон наводит орарем к людям и велегласно завершает возглас священника 28 : «И во веки веков». Хор поёт: «Аминь». Можно отметить уникальность действия диакона в этот момент современного чина (насколько мне известно, больше ни в каком богослужении диакон так не делает). Действия во время возгласа «Яко свят еси...» прошли краткую эволюцию: сначала священник просто давал возглас 29 , а затем во время возгласа диакон начал подавать орарем знак псалмопевцам (или народу) для начала пения Трисвятого 30 . Ещё позднее диакон стал брать благословение на Трисвятую песнь и во время наведения орарем возглашал «и во веки веков», чтобы ещё более явно дать знак хору 31 . Существовала практика совершения крестного знамения орарем (трансформировавшаяся из обычного знака), однако в русскую традицию она не вошла. Можно заметить, что славословие фактически оторвано от молитвы Трисвятого (оно является его частью) и стало вступлением вместо заключения, как должно было быть по логике вещей. Видимо, такая ситуация произошла из-за перенесения великой ектении в начало Литургии, тогда как древняя практика предполагала чтение молитвы Трисвятого во время её исполнения, а по окончании просто произносился возглас. |
| Но если служится ранняя обедня за упокой, то на такой обедне произносится и ектения за упокой, равно как читаются Апостол, Евангелие, прокимен, причастны заупокойные (Р.д.С.П. 1887 г. Можно ли поминать усопших в воскресные и праздничные дни, и если можно, то какой заупокойный Апостол и Евангелие читать тогда? Поминовение такого рода не противоречит ни основным понятиям о литургии, ни даже уставу в общем смысле. Религиозное чутье и здравый смысл должны указать священнику, что в такие дни, как, напр. Пасха, Рождество Христово и другие великие праздники, а также в высокоторжественные дни, гласно поминать усопших с произнесением заупокойной ектении не благовременно «ради торжества праздничного», а потому во все такие дни поминовение это должно быть совершаемо более скромным образом, т. е. негласным воспоминанием их имен на проскомидии и на «Достойно есть», по освящении Даров». Прилагать Апостол и Евангелие заупокойные к воскресным и праздничным Евангелиям не следует (Р.д.С.П. 1887 г. Можно ли на заупокойной литургии, на великом входе, пред словами «Всех вас, православных христиан»… поминать вслух еще и усопших, как это делают некоторые священники, и если можно, то в какой форме? Поминать усопших на великом входе, и притом не на заупокойных только литургиях, есть обычай восточных церквей; и в «Иерейском молитвослове», изд. Св. Синодом, между прочим, сказано: «и на великом входе подобает помянуть усопших», но после каких именно слов, в какой форме и тайно или вслух — указаний не сделано. В виду этого там, где этот обычай уже применяется, уничтожать его нет оснований; вводить же вновь следует с осторожностью, чтобы не возбудить нежелательных толков о новшестве. В некоторых епархиях такое поминовение усопших на великом входе, как равно и другие нововведения при этом, совершенно запрещены (Ц. В-к 1901 г. Нужно ли во время чтения «молитвы за Царя» отверзать царские двери, или же оставлять отверзтыми во все время произнесения сугубой ектении? Практика различна, но, в виду указаний служебника, казалось бы, правильнее отверзать царские двери только на время чтения указанной молитвы (Ц. В-к 1893 г. |
|
|
