| — Церковь все равно живет своей жизнью, и никак не связана с режимом. Христианству — две тысячи лет, православию — тысяча, и семьдесят лет какого-то одного политического строя… в историческом масштабе это просто ничто: стряхнули и пошли дальше. Недавно при мне владыка Евгений, сказал такую фразу: «Чем в более стесненных условиях живет Церковь, тем сильнее качество веры». Так что, думаю, восстановление института патриаршества — это даже не государственный процесс, это процесс сакральный, такой институт как патриаршество в принципе не может появиться без Божьей воли… — Девиз фестиваля «Лучезарный ангел» звучит так: «Доброе кино возвращается». А чего, по вашему мнению, не хватает сегодняшнему российскому кинематографу для того, чтобы он стал по-настоящему добрым? — Если честно, я всегда настораживаюсь, когда слышу слово «возвращение». К чему мы собираемся возвращаться? Обратно к советскому кинематографу? Да, в нем было меньше насилия, меньше стреляли, но ведь то же самое происходило и в Голливуде. Насилие на экране — достаточно современное явление, а раньше кинематограф был существенно мягче. Вопрос в другом: что искали герои советского кинематографа, что было их целью? Все их поиски лежали в области идеологии, морали, обрисованной в кодексе строителя коммунизма — это был такой советский суррогат нравственности. А фильмы, которые демонстрируются на «Лучезарном ангеле» пропитаны идеей духовного поиска, и это — никакое не возвращение, а абсолютно новое кино, настоящее русское кино, которое создается на наших глазах. — На фестивале были представлены не только работы молодых кинематографистов, но и признанных мэтров, таких как Владимир Хотиненко, Александр Прошкин, Николай Досталь, чьи работы a priori привлекают в кинотеатры большое количество зрителей. Как Вы думаете, чем вызвана такая тенденция обращения массового кинематографа к проблеме нравственного становления человека, его духовного поиска? — Как отметил на открытии фестиваля Владимир Легойда, поле духовной борьбы и духовного поиска, которое раньше были сосредоточено в русской литературе, переместилось в кинематограф. Конечно, все зависит от состояния общества; на каком языке общество лучше разговаривает, а главное — лучше слышит, на том языке до него информация и доносится. |
| ведущей звездой кино, с ней познакомился иностранец режиссер, влюбился и увез е за границу. Чтобы увезти е из Советского Союза, ему пришлось оставить все драгоценности, приобретенные для нее. Фактически он ее выкупил. Они уехали в Германию и там поженились. Ее мать долго не могла простить ей этого поступка, но со временем между ними восстановилась связь. Уже много позже Зое удалось выхлопотать приезд матери, но за два месяца до мама умерла. Личная и творческая жизнь Зои развивалась бурно. Поклонники, мужья, сцена. В Германии она была звездой кино. На стенах ее квартиры – портреты из кинофильмов в главных ролях, альбомы изобилуют фотографиями знаменитостей. Имея прекрасный голос, она выступала с Беньямино Джили, дружила с И. Кальманом. Во время войны, уже живя в Лондоне, она с труппой артистов ездила по горячим точкам и военным госпиталям, развлекая солдат. По-видимому, за это она была возведена в чин офицера. В Париже в Musee d Orsay я случайно познакомилась с русскими работниками кино, одним из них был Миша Мошкин. Из разговора со мной он узнал, что я живу в Австралии, а здесь в гостях у легендарной актрисы. Это его заинтересовало, тем более, что он работает в архивах кино в Москве. Я его пригласила, познакомила с Зоей, она с готовностью рассказала ему о своей карьере, причем, рассказывая, сразу показывала ему фотографии. Приехав в Москву, в архива нашел все фильмы, в которых она снималась, но имя ее было вырезано – враг народа. Миша дал возможность своим коллегам познакомиться с Зоей. Одна журналистка, приехав в Париж из Москвы под предлогом передать письмо для Зои, познакомилась с ней, взяла у не интервью и в Москве сделала программу для телевидения. С Мишей мы поехали на кладбище Святой Женевьевы, – близкое русскому человеку. Внимательно, благоговейно обошли все кладбище, оставив там частичку своего сердца. То же самое я испытываю при посещении Новодевичьего кладбища, как в Москве, так и в Петербурге. Зоя купила себе место и поставила памятник, совсем неподалеку от могилы Нуреева. |
| Искусство мертвящее и искусство живительное Размышления молодого человека по выходе из кинозала Мария Худякова Пару недель назад, 15 февраля, в праздник Сретения Господня , отмечался и Международный день православной молодежи. В этот день мне удалось побывать в Александро-Невской Лавре и услышать слова наместника обители епископа Назария: «Молодые люди в наше время требуют очень много внимания и особенно молитв, потому что они попадают в более неблагоприятные условия духовной жизни, чем люди старшего поколения, которые видели, что “враг есть враг, а брат есть брат”. Сегодня, казалось бы, с именем Бога на устах молодежи предлагают совсем иные, нехристианские ценности, проповедуют искушения и искусительные потребности, без которых якобы жить невозможно. Мы постоянно видим эти искушения на экранах телевизора, на улицах города, в интернете в различных социальных сетях и т.д. Их трудно распознать, поскольку они помещены в красивую и приятную упаковку». Меня взволновали эти слова, так как они затронули то, что я сама, будучи человеком молодым, ощущаю довольно часто, – чувство уязвимости души. При соприкосновении с «обличающим» человека искусством под ударом оказывается думающая молодежь, ищущая правды Если говорить о кино – самом популярном виде искусства, оказывающем огромное, вплоть до формирующего, влияние на большинство молодых людей, – то одной из упомянутых епископом Назарием очень привлекательных «упаковок» будет «артхаус». Этот присваиваемый кинознатоками и критиками статус означает, что работа не для всех, а для избранных – материал для интеллектуалов. Говорить о таком кино, упоминать его, разбираться в нем является условием, негласно повышающим уровень молодого человека в глазах определенного круга сверстников. Чаще всего это ребята, получившие не только хорошее образование, но и воспитание. Искушения сериалами и другими подобными низкопробными материалами у большинства из нас нет – оценивать уровень качества предлагаемого нам кино и отличать талантливое от неталантливого мы уже умеем. И я подумала, что в этом и заключается наша уязвимость, потому что не все мы при этом способны отличить «живое», живительное искусство – от неживого, омертвляющего душу. Отличить не умом, а сердцем. Талантливое и красивое больше не равно возвышенному. Талантливое может быть завораживающе уродливым, низменным, но при этом – убедительным, как и всё талантливое. Омертвляющее искусство лишено всего того, что делает человека по-настоящему прекрасным: веры, надежды, любви – лишено света. Страшно, что особый статус, повышающий престиж в глазах зрителей, получает кино, главные герои которого по сути – обездушены и мертвы. При соприкосновении с таким «обличающим» человека искусством под удар попадает думающая и чувствующая молодежь – зачастую именно те, кто не ограничивается инерционным существованием, а ищет смысл, ищет правду: правду о человеке, правду о Боге. Главную правду, которая в дальнейшем определяет всю жизнь. |
| Какой-то местный «князь», совершенно отвратительный человек, вечно пьяный, — в этом фильме вообще все вечно пьяные, — какой-то депутат или не знаю, кто он там, совершает каскад беззаконных действий, за которые его никто не наказывает. И его там покрывает местный епископ, не совсем может даже и знающий о делах этого человека, просто покрывающий его. Т.е. не обращающий внимания на отдельно растоптанные судьбы. Вот этот «наезд» на Церковь. То, что есть чиновники недобросовестные, что человек, залезший на верх по лестнице власти, плюёт сверху вниз на всех кто ниже, ну кто же это не знает? Это везде, это же природа человеческая, падшая природа, чего от неё ждать. А человек, загнанный в угол, может иногда натворить беды — убить кого-то в гневе из мести, или может быть просто раздавлен и жизнь его печально закончится, как в этом фильме. Там всё время ждёшь, что главный герой, как в голливудских фильмах, достанет какую-нибудь семизарядную винтовку и начнёт всех крушить. А он никого не крушит, у него всё разваливается: погибает жена, сына забирают в опекунский совет интерната, его сажают в тюрьму, якобы за убийство им же горячо любимой жены. Фильм страшен тем, что там пережёвываются человеческие судьбы, и никто не берёт в руки ни молоток, ни топор, ни пистолет — не наводит справедливость. Антиголливуд такой. Это называется — фильм в стиле «нуар». Когда преступник не найден, зло торжествует, когда последние кадры фильма оставляют человека в недоумении. Кстати, моральный кодекс американского кинематографа, не гласный, а может быть и прописанный даже, и послевоенный, и довоенный, запрещал показывать фильмы, в которых зло не наказывается. Не думайте, что свободный мир снимает свободное кино, ничего подобного, кино — это пропаганда. Кино — это серьёзнейший пропагандистский рычаг, который в случае качественного исполнения действует на огромное количество сознаний. Это все всегда прекрасно понимали, поэтому кино — это пропаганда. А уж в каких формах, в каких видах, при помощи каких тайных или явных приказов эта пропаганда получает вектор движения — это нам не узнать никогда, потому что мы не погружены в эту стихию. |
| «Эти опасения – миф!» – сказал в ответ Евгений Никифоров. Он подчеркнул, что Церковь сегодня «никому ничего не навязывает», а если бы и хотела – у нее нет таких возможностей. По мнению председателя «Радонежа», качественное кино получается, когда существует достойный заказчик. У Церкви сегодня «нет денег, чтобы заказать кино», отметил он, добавив, что исключение составляет фильм «Поп», созданный по заказу РПЦ «в лице «Православной энциклопедии» – квалифицированного, интеллигентного заказчика». Кто сегодня может сыграть священника в художественном кино? «Кому это позволительно?» – перефразировал вопрос актер Юрий Беляев, сам сыгравший священника в телесериале «Спас под березами». По его мнению, фильмы, посвященные православной проблематике, должны цензурироваться Церковью, дабы не компрометировать ее. Сам он, играя приходского священника, получил благословение своего духовника и постоянно консультировался со священнослужителями в процессе работы. Никита Астахов, художественный руководитель Русского духовного театра «Глас», которому тоже приходилось играть священника, уверен, что успеха добьется только тот актер, который «ставит перед собой духовные задачи» – в противном случае ему не поверят. Но для подготовки таких актеров необходима совершенно иная методология: нужно «воцерковлять театральные вузы», создавать новую актерскую школу и т.д., т.е. заботиться о духовном состоянии художника. Как и ожидалось, в ходе дискуссии участники круглого стола высказали полярные мнения о последней работе в кино Олега Янковского – роли митрополита Филиппа в фильме П.Лунгина «Царь». Многолетний председатель жюри кинофестиваля «Радонеж», писатель Владимир Крупин резко осудил замысел всего фильма как «преступно показывающего Россию» и исполнение роли святителя Филиппа, в частности. «Мы знаем, что Янковский в такси на съемки ездил и блюз слушал», – подчеркнул писатель. «Пусть актер играет священника, но когда наоборот – это недопустимо!» – отметил Е.Никифоров, говоря об игре священника Иоанна Охлобыстина , исполнившего роль шута в фильме «Царь». В этой роли Охлобыстин «омерзителен», и вина за это лежит не только на нем самом и на создателях фильма, но и на священноначалии: «почему он до сих пор не запрещен в служении или не почислен за штат?», - задал вопрос Е.Никифоров. Он признал актерский талант Охлобыстина, но подчеркнул недопустимость совмещения двух столь разных призваний в одном лице. |
| Но я и сам готов сказать слово предостережения тем, кто собирается просмотреть «Страсти Христовы». Просто кино — это очень агрессивное искусство. Так когда-то отец Павел Флоренский делил искусства по степени их агрессивности, не-диалогичности. Самое диалогичное искусство — музыка. Музыка дает некую общую тему, а чем ты наполнишь предлагаемую тебе грусть или мечту — зависит от тебя. Самое жесткое, навязчивое, не поддающееся зрительской интерпретации искусство — это скульптура. В этой шкале книга ближе к полюсу свободы, чем кино. Слишком много подробностей кино навязывает, впечатывает в сознание зрителя. Поэтому кино «про Христа» мне вообще не нравится. Лицо актера подменяет собою Лик. До сих пор мы говорим Тихонов — подразумеваем Штирлиц, говорим Штирлиц — подразумеваем Тихонов. Так что перед началом киносеанса на евангельскую тематику уместно напомнить: Христос нашей молитвы и Христос фильма — не одно и то же. Икона своим нарочито искусственным языком помогает избежать этой ловушки. И потому возможна без-образная молитва перед образами. От киновпечатления защититься и избавиться будет сложнее. Но одно и средств защиты могу предложить прямо сейчас: Выходя из кинозала, посмотрите в лица другим людям, улыбнитесь и скажите им два слова: «Христос воскресе!». Не прошло и двух месяцев после выхода фильма «Страсти Христовы», как с поразительной оперативностью появилась «православная реакция» — к хору раввинов и либералов, клянущих фильм Гибсона, добавился голос прошлогоднего выпускника Московской Духовной Академии, написавшего брошюрку «Христос или кинозвезда?». Логика обличения проста. На первой же странице ставится вопрос: можно ли отождествить этот фильм с православной иконой? И далее начинается издевательство: если это икона, то перед экраном надо кадить, становиться на колени, «прикладываться к бегущим кадрам» и «поместить кадры из фильма в качестве икон в храмах». А раз такое поведение будет явно абсурдным, то значит фильм Гибсона — это антиикона и антицерковная провокация. |
| Виктор Игоревич ВАСИЛЬЕВ актер, заслуженный деятель искусств Республики Беларусь, председатель Союза кинематографистов Беларуси Родился 23 июня 1958 года в Свердловске (ныне Екатеринбург). С 1976 года работал на Свердловской студии телевидения осветителем, механиком съемочной аппаратуры, ассистентом режиссера. В 1987 году окончил Свердловский государственный театральный институт. После окончания института служил актером в Уральском русском драматическом театре им. А.Н. Островского в городе Уральске (Казахстан). В 1989 году приглашен в Минск в Театр драмы и комедии, затем в Альтернативный театр. С 2002 года – актер театра и кино на Национальной киностудии «Беларусьфильм» . Сыграл более ста ролей в кино- и телефильмах и сериалах, среди которых «Каменская-2» (2002), «Тартарен из Тараскона» (2003), «Последний бронепоезд» (2006), «Сваты-4» (2010), «Оттепель» (2013), «Мухтар. Новый след» (2017) и др. С 2013 года – доцент кафедры режиссуры кино Белорусской государственной академии искусств. С 2014 года – в труппе Белорусского государственного молодежного театра в Минске. С 2008 года – председатель Республиканского общественного объединения «Белорусский союз кинематографистов», является членом экспертного совета по кинематографии Министерства культуры Республики Беларусь, член правления Гильдии актеров кино. В 2014 году награжден Медалью Франциска Скорины. В 2020 году ему присвоено почетное звание заслуженного деятеля искусств Республики Беларусь. Протоиерей Николай ГЕРМАНСКИЙ клирик Белгородской епархии, писатель Родился 9 мая 1953 года в городе Лиски Воронежской области. В 1979 году окончил Воронежский государственный педагогический институт. С 1983 по 1988 год нес послушание чтеца в Казанском храме Воронежа. В 1989 году рукоположен во пресвитеры архиепископом (схимитрополитом) Курским и Белгородским Ювеналием в Сергиево-Казанском соборе Курска. В мае 1991 года отец Николай назначен настоятелем Свято-Никольского храма поселка Ракитное Белгородской области, в котором и несет послушание настоятеля до сего дня. С 1996 года является благочинным Ракитянского округа. Также является председателем Епархиальной комиссии по канонизации святых. В 2004 году губернатором Евгением Савченко награжден медалью – знаком «За заслуги перед землёй Белгородской». В 2011 году избран почетным гражданином Ракитянского района. В 2010 году вышла в свет книга отца Николая «Возвращение», в 2012 году – книга «И каяться, и верить, и любить», а в 2014 году – книга «Ехал я как-то по дороге…». Ранее произведения отца Николая печатались в журналах «Подъём» Центрально-Черноземного издательства, «Звонница» (Белгород), «Наш современник» (Москва), «Врата небесные» (Минск) и в путеводителе русской литературы «Роман-журнал 21 век». С 2012 года отец Николай является сопредседателем Международного Ильинского комитета. В 2015 году стал лауреатом Международной литературной премии «Прохоровское поле». |
| Сегодня мы также вспоминаем Героя Социалистического Труда, народного артиста СССР Николая Афанасьевича Крючкова, скончавшегося в 1994 году. Он родился 24 декабря 1910 г. в Москве, в рабочей семье. Окончил ФЗУ, до 1930 г. работал на фабрике «Трёхгорной мануфактуры». Учился актёрскому мастерству при Московском центральном театре рабочей молодежи (ТРАМе), и служил там до 1933 года. Крючков начал сниматься в кино в 1931 г. После главной роли в фильме И.Пырьева «Трактористы» стал одним из самых популярных артистов. С первых дней Великой Отечественной войны актер стал проситься на фронт. Однако военком сказал: «Снимаясь в кино, вы принесете Родине не меньше пользы, чем на фронте». И Крючков с головой ушел в работу. Было снято несколько фильмов, среди которых большой популярностью пользовался «Парень из нашего города». Среди его творческих успехов множество «знаковых» картин того времени. Он был «живой легендой» советского кино, и любой режиссер почитал за честь для себя пригласить его хоть на маленькую, но роль в своей очередной картине. На многочисленных всесоюзных кинофестивалях Крючков был почетным членом жюри, часто представлял советское кино за рубежом. Похоронен на Новодевичьем кладбище Москвы. В этот день погиб организатор и вождь Добровольческой армии, выдающийся военачальник, запятнавший свое имя участием в аресте Святой Царской Семьи, Лавр Георгиевич Корнилов (1870-1918). Заметили ошибку? Выделите фрагмент и нажмите " Ctrl+Enter " . target="" > Поделиться РНЛ работает благодаря вашим пожертвованиям. Комментарии Закрыть Закрыть Сообщение для редакции Закрыть Закрыть Организации, запрещенные на территории РФ: «Исламское государство» («ИГИЛ»); Джебхат ан-Нусра (Фронт победы); «Аль-Каида» («База»); «Братья-мусульмане» («Аль-Ихван аль-Муслимун»); «Движение Талибан»; «Священная война» («Аль-Джихад» или «Египетский исламский джихад»); «Исламская группа» («Аль-Гамаа аль-Исламия»); «Асбат аль-Ансар»; «Партия исламского освобождения» («Хизбут-Тахрир аль-Ислами»); «Имарат Кавказ» («Кавказский Эмират»); «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана»; «Исламская партия Туркестана» (бывшее «Исламское движение Узбекистана»); «Меджлис крымско-татарского народа»; Международное религиозное объединение «ТаблигиДжамаат»; «Украинская повстанческая армия» (УПА); «Украинская национальная ассамблея – Украинская народная самооборона» (УНА - УНСО); «Тризуб им. Степана Бандеры»; Украинская организация «Братство»; Украинская организация «Правый сектор»; Международное религиозное объединение «АУМ Синрике»; Свидетели Иеговы; «АУМСинрике» (AumShinrikyo, AUM, Aleph); «Национал-большевистская партия»; Движение «Славянский союз»; Движения «Русское национальное единство»; «Движение против нелегальной иммиграции»; Комитет «Нация и Свобода»; Международное общественное движение «Арестантское уголовное единство»; Движение «Колумбайн»; Батальон «Азов»; Meta |
| В чем причина критики святых отцов позднего времени? Дело в том, что некоторые театральные произведения, по их мнению, отвлекают от молитвенного делания, от хождения в храм и от добродетелей. Судя по строкам, сами постановки порой не учили нравственности. Потому вполне естественно, что пастыри Церкви Христовой, видя опасность для духовного здоровья своей паствы, остерегали от похода в театр. Однако это не означает, что сам по себе театр плох. Стоит учитывать опыт не только раннехристианских авторов, но и тех учителей Церкви, которые были после них. Совершенно удивительно мнение известного наставника второй половины ХХ в. – начала XXI в. архимандрита Иоанна (Крестьянкина) по этому вопросу. Митрополит Тихон (Шевкунов) в своей книге «Несвятые святые» рассказывает, что задал старцу вопрос о кино, можно ли им вообще заниматься, на что получил краткий и точный ответ: «Ведь кино – это язык. Им можно провозгласить: “Распни, распни!” А можно и прославить Бога» . Со словами старца перекликаются слова из «Основ социальной концепции Русской Православной Церкви», в которых говорится: «Культурные традиции помогают сохранению и умножению духовного наследия в стремительно меняющемся мире. Это относится к разным видам творчества: литературе, изобразительному искусству, музыке, архитектуре, театру, кино. Для проповеди о Христе пригодны любые творческие стили, если намерение художника является искренне благочестивым и если он хранит верность Господу» . Кино и театр можно использовать как во благо, так и во зло. Однако на начало XXI века существует и другое мнение, которое можно найти в повести протоиерея Александра Торика «Флавиан. Жизнь продолжается». В одной из глав описывается, как два главных героя – отец Флавиан и его друг и помощник Алексей приходят в дом старого и тяжелого больного артиста, чтобы совершить Соборование, Исповедь и причастить человека. И вот этот артист, который находился на смертном одре, говорит следующие слова: «Вся моя способность любить лишь на самого себя расходовалась да на сценическое искусство, и то только потому, что оно мою жажду славы и самолюбования удовлетворяло. |
| Как и любую постановку, пересказывать этот фильм бессмысленно, а про его уникальное значение в истории русского кино сказано уже предостаточно. Как и полагается в жанре художественной критики, претендующей на объективность, выражу свои личные замечания к этой картине. Сценарист Дмитрий Соболев изначально ориентировался на архетипический сюжет русских патериков, о сложном, но глубоко спасительном взаимном общении монахов-отшельников, и в его первом сценарии не было главного героя – главными были сами отношения между героями. Мне кажется это оправданным, потому что если ставить задачу вновь открывать современному зрителю Христианство и Церковь, то начинать с такой специальной темы как жизненный путь юродивого – это очень большой вызов. Возможно, массовый зритель к этому не готов: не еще не готов, а уже не готов, потому что последние пятнадцать лет его воспитывали " Такси-блюзами " и " Бригадами " , и от великой школы советского интеллектуального кино он давно отвык. Это кино не для всех, это кино для уже оглашенных. Для современного массового российского зрителя юродства отца Анатолия могут выглядеть как психопатические кривляния дурно понятого солиста группы " Звуки Му " , и в этом заключается главная опасность. Тем более, когда режиссер, по собственному признанию, не мог не внести в картину комический элемент, который только закрепит ее неверное восприятие. Поэтому хорошая треть кинозала " Октябрьский " (где состоялся предпремьерный показ), поедая обязательный поп-корн и запивая пепси-колой, истерически ржала над каждой выходкой отца Анатолия, и вроде " имела на это право " – фильм подан как массовый, его поставляют вместе с попкорном. В этом состоит опасность начать проповедь на церковнославянском, предварительно не посвятив людей в основы православной культуры. Поэтому не то чтобы альтернативой, а необходимым дополнением к этому фильму могла бы быть хорошая, не побоюсь этого затасканного слова – добротная, качественная картина о деятельном современном священнике, являющем собой идеальную норму человеческого поведения по сравнению со всеобщей аномией окружающих. В этом смысле лично для меня главным героем фильма является не столько отец Анатолий, сколько настоятель всего монастыря владыка Филарет (Петр Сухоруков), человек высокой духовной трезвости, примиряющий все полюса единой Церкви – и юродивого отца Анатолия и приземленного отца Иова (Алексей Дюжев). Тот факт, что отец Анатолий способствует преображению владыки Филарета, ни сколько не умаляет его образ последнего – ибо не человек это делает, а Господь: юродивый Анатолий – только средство в руках Господа и сам себя только таким и видит. |
|
|
