| «Свете тихий» киевского распева в синодальном изд. Обихода (М., 1772. Л. 20 об.— 21) «Свете тихий» киевского распева в синодальном изд. Обихода (М., 1772. Л. 20 об.— 21) Многоголосие К. р. известно во 2-й пол. XVII в. по демественным и знаменным партитурам, в кон. XVII - 1-й пол. XVIII в.- по партесным обработкам, в кон. XVIII-XX в.- по многочисленным композиторским гармонизациям и аранжировкам (см.: Лисицын. Обзор; Свод напевов). Во 2-й пол. XVII в. К. р. постоянно звучал на службах в присутствии царей и патриархов и поощрялся ими; этим, возможно, объясняется надписание «Достойно есть» именем царя Феодора Алексеевича (опубл. в сб.: Успенский. Образцы. 1971. С. 139-140). В 1772 г. подобны К. р. вошли в печатный синодальный Октоих, значительное число песнопений К. р.- в Обиход (см.: Захарьина. 2003. С. 141-142). К. р. стал неотъемлемой частью пореформенной русской певческой традиции, а с сер. XIX в.- предметом сравнительных исследований (чаще по печатному синодальному Обиходу 1772 г., чем по рукописям). Изучение песнопений рус. певч. источников выявило частые совпадения (или заметное родство) К. р. со знаменным и с греческим (а иногда и болгарским) распевами. В лит-ре содержится много примеров такого рода. Описывая современное ему церковное пение, архиеп. Курский и Белгородский Феоктист (Мочульский) отмечал: «...киевский, черниговский и новгородский напевы суть не что иное, как один и тот же греческий, но переиначенный по вкусу и характеру жителей городов российских» ( Феоктист (Мочульский). 1813. С. 9); прот. Д. В. Разумовский обратил внимание на полное совпадение напевов песнопений «Воскресение Христово видевше» греческого распева и псалма «Господи, воззвах» К. р. (см. в изд.: История рус. музыки. М., 1983. Т. 1. С. 219). Родство К. р. со знаменным отмечали Н. М. Потулов («По характеру своему он (К. р.- Е. Ш.), видимо, истекает из знаменного и местами до того бывает с ним сходен, что если бы над песнопением не стояло надписание киевского распева (каковому надписанию не доверять нет основания), то напев можно было бы назвать знаменным» - Потулов . 1884. С. 73), прот. Д. Разумовский («Воскресные тропари «Днесь спасение» и «Воскрес из гроба» с надписанием киевского распева суть, несомненно, большого знаменного распева. Прокимны утренние в большом знаменном и киевском распеве почти сходны по напелу гласов» - Разумовский. 1867. Вып. 1. С. 85), А. В. Преображенский («Киевский распев образовался под несомненным влиянием знаменного и есть его упрощение» - Преображенский. 1910. С. 23). |
| Почитание равноапостольных К. и Мефодия в средневек. Сербии (и в серб. монастыре Хиландар на Афоне) тесно связано с традициями их почитания в Охридской архиепископии, в церковной юрисдикции которой страна находилась до 1219 г., когда была учреждена автокефальная серб. архиепископия. Известно 8 серб. списков древнейшей службы К. в составе служебных и праздничных миней XIII-XVII вв. ( Крысько. 2013. С. 398-399). Замена Евергетидского богослужебного устава Иерусалимским в 1-й пол. XIV в. не привела здесь в отличие от Болгарии к полному исключению службы из употребления (большинство серб. служебных миней после сер. XIV в. службы не содержат). Не ранее 2-й пол. XVI в. была составлена особая серб. служба К. по Иерусалимскому уставу. Тропарь и кондак К. и Мефодию содержатся в серб. списках минейного Тропарника по Иерусалимскому уставу при Псалтирях с восследованием и Часословах XIV-XVII вв. Встречаются они и в серб. печатных изданиях с кон. XV в., начиная с Псалтири с восследованием (Цетине, 1495; Ангелов Б. Из историята на старобълг. и възражденската лит-ра. София, 1977. С. 7-8). Возможно, именно под влиянием парного культа К. и Мефодия первые серб. святые Симеон и Савва Немани устойчиво именуются «просветителями». Память К. достаточно часто встречается в месяцесловах серб. Евангелий и Апостолов XIII-XIV вв. ( Д. Прилог месецослова XIII и XIV в.//Jyжhocлobehcku филолог. Београд, 1989. 45. С. 137-158). Заметное место в почитании К. в Сербии XV-XVII вв. составляет распространение посвященных им небогослужебных текстов. Известны 4 серб. списка ЖК XVI-XVII вв. ( Климент Охридски. 1973. Т. 3. С. 37-44. 9, 12, 18, 44), образующих самостоятельную текстологическую группу; она включена в февральский том единственного полного южнослав. комплекта Миней-Четьих (Афон. Хиландар. 444), переписанный в 1623-1626 гг. при участии книжника Аверкия . Похвала К. представлена 2 серб. списками 2-й пол. XIV в. ( Климент Охридски. 1973. Т. 1. С. 428. 1, 2), общее Похвальное слово К. и Мефодию - 3 списками, в т. ч. в 2 сборниках Владислава Грамматика (Там же. C. 475-476. 1-3). В серб. рукописной традиции распространены также «Солунская легенда» и Успение Кирилла (старший список последнего посл. четв. XIV в.: Белград. НБС. Рс 11). Известие о создании К. и Мефодием слав. азбуки нередко встречается (порой под рус. влиянием) в составе кратких (т. н. младших) серб. летописей XV-XVII вв. ( Стари српски родослови и летописи. Београд; Сремски Карловци, 1927. С. 111, 115, 117, 159, 163-165). |
| Тем самым Иеремии удалось укрепить влияние Патриархии КПЦ на польско-литовских землях и одновременно сформировать церковно-политический союз с Москвой. Воспрепятствовать дальнейшим планам польско-литов. шляхты по заключению Брестской унии в 1596 г. КПЦ не смогла, хотя учрежденный Иеремией Экзархат сыграл свою роль в консолидации правосл. общин и противодействии католикам. Визит католических монахов к Константинопольскому патриарху. Рисунок (Б-ка Булес, Афины) Визит католических монахов к Константинопольскому патриарху. Рисунок (Б-ка Булес, Афины) По мере нарастания стагнации Османской империи Высокая Порта постоянно испытывала все большую нехватку средств; внутри правящей элиты обострилась борьба различных группировок, и все они легко воспринимали КПЦ как один из источников денежных поступлений и в государственную казну, и для личного обогащения османских чиновников. Восприятие КПЦ как важной общественной силы в империи, по-видимому, вскоре было утрачено. Оказалось выгодным смещать и поставлять патриархов одного за другим ради получения новых и новых выплат. В связи с этим кон. XVI - XVII в. стал временем наиболее частой «чехарды» на престоле. В XVII в. патриархи менялись 53 раза и большинство из них находились на престоле по неск. раз. Так, Кирилл I Лукарис становился патриархом шестикратно (в 1612, 1620, 1623, 1633, 1634 и 1637); по 5 раз - Парфений IV (в 1657, 1665, 1671, 1675 и 1684) и Дионисий IV (в 1671, 1676, 1682, 1688 и 1693); Иоанникий II - 4 раза; Матфей II, Кирилл II и Каллиник II - по 3 раза. Мн. периоды таких Патриаршеств продолжались всего неск. недель или дней. Низложенные патриархи, как правило, получали в управление ту или иную архиерейскую кафедру, т. е. становились ее проэдрами, управлявшими делами и доходами без возведения на архиепископский престол. Они, как правило, оставались жить в К-поле, что сохраняло им возможность при случае вновь вернуться на Патриаршество. Вместе с тем в кон. XVI-XVII в. под влиянием контактов с западноевроп. церковными деятелями КПЦ предпринимались усилия к выработке нового катехизиса, уточнению мн. богословских, экклезиологических и др. вопросов, постоянно возникавших в ходе споров греч. иерархов и богословов с католиками и протестантами. Первые опыты на этом пути были сделаны патриархом Иеремией II, к-рый вел активную переписку с протестантами в 70-80-х гг. XVI в., но не систематизировал свои взгляды и по этим вопросам не публиковал офиц. заявлений от имени КПЦ. |
| В богослужебной практике XVIII-XIX вв. старообрядцев, принимающих священство, также происходит переход к ежедневному употреблению И. а., как и в Русской Православной Церкви. Пс 102 и 145 читались (см.: Арсений (Швецов), еп. Уральский. Устав. М., 2001р. Л. 112 об.), впосл., уже в XX в., в нек-рых общинах стали исполняться на глас. При этом вседневные антифоны играют роль «полупраздничных» - они исполняются вместо И. а. в Богородичные и престольные праздники, не имеющие своих праздничных антифонов. Совр. греч. практика в отношении использования И. а. не является однородной ( Печатнов В. В. Божественная литургия в России и Греции. М., 2008. С. 101-113). А. А. Лукашевич Певческая традиция В древнерус. традиции И. а. не нотировались, вероятнее всего, вплоть до кон. XVII в. Первые 2 антифона, возможно, произносились читком. Во многих дореформенных рукописях XVII в. встречаются указания на чтение И. а.: «псаломщик говорит» (РГБ. Ф. 354. 144. Л. 352, 1648-1652 гг.). Можно предположить, что И. а. могли также исполняться простым напевом (силлабического стиля). По рукописи кон. XVII в. (ГИМ. Син. певч. 152. Л. 160-165) известен монодийный распев 102-го и 145-го псалмов, записанный казанской нотацией, с ремаркой «путь против демества». С XVIII в. использовались 102-й и 145-й псалмы киевского распева (РНБ. Q. I. 537. Л. 72-93, 1-я четв. XVIII в.) и сокращенного греческого распева 1-го гласа (М., 1772. Л. 132-138). В старообрядческих общинах поповского согласия сложилась традиция исполнять 102-й и 145-й псалмы на напев самогласна или подобна гласа недели (1-й глас - «Небесным чином», 2-й глас - «Егда от древа», 4-й глас - «Иже званый свыше быв», 5-й глас - «Радуися, Живоносный Крест», 6-й глас - «Тридневен»). В некоторых общинах первые 2 антифона независимо от рядового гласа поют на 7-й глас, вероятнее всего по причине неграмотности. В общинах южных областей России, в Молдавии, Румынии И. а. обычно читаются. Стихи 3-го антифона до XVIII в. не фиксировались в певч. книгах. В одной из рукописей нач. XVIII в. обнаружены нотированные запевы с ремаркой «ино и вси блажени пои в той же голос», «вси запевы пой с тех последи помяни нас» (РНБ. Ф. 536. Q. 650. Обиход. Л. 75 об.; Захарьина. С. 106). О способе исполнения в древнерус. традиции можно судить по старообрядческой практике. В общинах стихи 3-го антифона читаются на погласицу, а вторые полустишия стиха, с к-рого припевают соответствующие тропари, поются на модель запева к стихирам. Воскресные блаженны фиксировались со 2-й пол. XVI в. в Октоихе или в Обиходе в составе песнопений литургии (см. ст. Блаженны ). |
| В ранних Ирмологионах для записи песнопений одного Г., но разных жанров ( догматиков , богородичнов , степенных антифонов, седальнов ) использовались разные цефаутные ключи (условно называемые «высокий дискантовый», «дискантовый», «альтовый», «теноровый», «баритоновый»), что позволяет предположить разницу в регистре исполнения. Возможно, впосл. эта разница была утрачена, поскольку в нотописи певч. книг кон. XVII - нач. XVIII в. (поздние укр. и белорус. Ирмологионы, сборники знамен. распевов, двоезнаменники российской редакции, синодальные издания) был оставлен только цефаутный ключ на 3-й линейке. Одной из характеристик Г. были мутационные высотные сдвиги фрагментов осмогласных мелодий на ступень вверх или вниз и применение высотных вариантов одной ступени в одном и том же напеве (к примеру, b/h или e/es, f/fis). В ранней нотолинейной записи и то и другое передавалось релятивными бемолями (см. ст. Киевская нотация ), что соответствовало крыжевым и сипавым пометам в знаменной графике. Высотные изменения в напеве выражались также через изменения в положении ключа и бемоля. Запись с мутациями была особенно широко распространена в 1-й пол. XVII в., но в ряде песнопений разных Г. использовалась и позже. К кон. XVII в. применение в укр. церковном пении мутационных сдвигов значительно сократилось (но не было упразднено окончательно). С распространением многоголосных обработок монодийных напевов характерность Г. постепенно перешла с уровня мелодического рельефа на уровень последования типизированных мелодико-гармонических оборотов. Церковное 2-голосие устной традиции, сохранившееся в отдаленных местностях Украины до наст. времени, в ладовом отношении напоминает поздний знаменный распев, передавая в упрощенном виде традиц. ладово-попевочные характеристики Г. В поздних распевах на 3, 4, 5 и более голосов (напр., Киево-Печерской лавры), зафиксированных письменно, гласовые формулы приобретают ярко выраженное мажорное или минорное наклонение. В поздних гармонизациях тот или иной Г. можно определить в большей степени по последовательности мелодико-гармонических оборотов, из к-рых ведущее значение сохраняют каденционные. |
| Во главе Е. стоял бейлербей, назначавшийся тур. султаном. С XVIII в. он стал именоваться вали . В стране было размещено 6 корпусов османских войск; из мамлюков, перешедших на сторону турок, был образован 7-й корпус. Войска участвовали в общеимперских войнах, охраняли караваны хаджа из Е., обеспечивали доставку дани в Стамбул, а также выполняли фискальные и полицейские функции в Е. Командиры корпусов играли важную роль в политической жизни провинции. Общее управление Е. осуществлял диван, к-рый частично обладал законодательной, исполнительной и судебной функциями. Диван состоял из командиров корпусов, отдельных мамлюкских эмиров, глав 4 школ мусульм. права (мазхабов), верховного судьи (кадиаскера), законоведов (улама). Е. был разделен на 36 судебных округов; судей присылали из Стамбула, но зам. окружных судей могли быть местными арабами. Мамлюкские политические институты были упразднены, однако те эмиры (беи), к-рым их титул был сохранен при завоевании Е., служили зам. паши, правителями (кашифами) 5 важнейших егип. провинций, комендантами городов Суэц, Думьят и Александрия, главами канцелярий, руководителями караванов паломников (амир аль-хадж) и др. Они обладали также правом покупки личных мамлюков. В Е. не вводилась османская система землевладения (тимары и зеаметы). Мамлюкские икта были ликвидированы, а егип. земли перешли в собственность гос-ва. Османы первоначально пытались обеспечить сбор налогов при помощи чиновников, однако в кон. XVI-XVII в. восторжествовала система откупов (ильтизам). Этот порядок сбора налогов дал возможность мамлюкам вновь войти в число землевладельцев. С сер. XVII в. они стали превращать гос. имения (эманеты) в пожизненные, а с 1765 г.- в наследственные держания. В османскую эпоху дальнейшее развитие получило вакуфное землевладение, расширилась практика учреждения военных и благотворительных дарений, семейных вакфов, что снижало налоговые поступления в казну. Османские власти неоднократно проводили проверки вакуфной документации, однако площадь земель под вакфами неуклонно росла. Хозяйственный подъем в начале османской эпохи сменился упадком в кон. XVI-XVII в. Площади обрабатываемых земель начали сокращаться, часто возникал дефицит товаров, сопровождавшийся ростом цен. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ЛАТИТУДИНАРИИ [Англ. latitudinarians от latitude - широта], группа англ. теологов сер. XVII - нач. XVIII в., выступавших за объединение всех течений протестантизма в рамках офиц. Церкви Англии и считавших различия во взглядах на литургическую практику, церковное устройство и др. вопросах вероучения малозначимыми. Истоки латитудинаризма связываются, как правило, с кружком интеллектуалов, собиравшихся в 30-х гг. XVII в. в усадьбе Л. Кэри, виконта Фолкленда, в Грейт-Тью в Оксфордшире, а также с деятельностью группы кембриджских платоников в 40-х гг. XVII в. (на последних иногда ретроспективно распространялось название «латитудинарии»). Термин latitude-men возник как уничижительное название группы теологов в кон. 50-х - нач. 60-х гг. XVII в. Современники, использовавшие его, по-видимому, т. о. пытались обвинить теологов в лицемерии, политическом оппортунизме и симпатиях к арминианству. Впервые термин зафиксирован в анонимном апологетическом трактате «A Brief Account of the New Sect of Latitude-Men» («Краткий отчет о новой секте латитудинариев») (1662), возможно написанном С. Патриком, еп. Илийским (1626-1707). К числу наиболее видных Л. относят Патрика, Дж. Тиллотсона (1630-1694), Э. Стиллингфлита (1635-1699), Дж. Уилкинса (1614-1672), Дж. Гланвила (1636-1680), Э. Фаулера (1632-1714), Г. Бернета (1643-1715). Многие из них начали службу в Церкви Англии еще в 50-х гг. XVII в., однако даже в тот период не были особенно ревностными сторонниками пуританизма. После Реставрации 1662 г. Л. безоговорочно приняли новый Акт о единообразии , восстановивший офиц. статус «Книги общих молитв» 1549 г. и Тридцати девяти статей , и позднее они не раз декларировали свою приверженность «установленной законом» Церкви Англии и отвергали всякие обвинения в отступлении от англикан. ортодоксии, понимаемой ими в историческом смысле. Л. были сторонниками естественной теологии и последователями кембриджских платоников. |
| Совр. форму правосл. чин рукоположения во Д. окончательно обрел к XVII в. В его стандартных печатных изданиях (в рукописях возможны различные разночтения; см.: Дмитриевский. 1904; Неселовский. 1906; Τρεμπλας. 1950) он имеет ту же форму, что и в редакциях XIV-XV вв., но стал открываться обрядом поклонения ставленника при троекратном возглашении двух Д. и протодиакона: «Повели», «Повелите», «Повели, [Высоко-]преосвященнейший [или: Святейший, Блаженнейший] владыко!» (эти возглашения указывают на избрание ставленника Богом, народом и архиереем; ставленник кланяется в знак согласия с его избранием); ставленника подводят ко св. вратам иподиаконы, а вводят в алтарь Д.; архиерей возлагает руки на главу поставляемого уже во время формулы Η Θεα χρις ( ). Прежде рипиды новохиротонисанному вручаются поручи; в совр. греч. традиции вместо рипиды новопоставленному обычно вручается диаконский Служебник - Диаконикон . За одной литургией может быть рукоположен только один Д.; обещание не рукополагать более одного Д. и одного священника за литургией в 1725-1901 гг. в РПЦ даже входило в текст публичного исповедания веры при архиерейской хиротонии - вероятно, случаи рукоположения неск. Д. или священников за одной литургией (известны примеры таких хиротоний на Украине в XVII в.) следует объяснять влиянием лат. традиции. В латинской традиции ординация в Д. совершалась, как правило, в определенные дни года. В кон. V в. папа Геласий установил в качестве возможных дней ординации Д. и священников субботы июня, сент. и дек. (месяцев, отмечавшихся т. н. постами времен года), а также 1-ю и 5-ю (Mediana) седмицы Великого поста (PL. 59. Col. 52), но по крайней мере с кон. VIII в. обычным временем ординаций в Риме стал дек. В средние века наиболее важным днем ординации в Д. стала вигилия субботы 14-й седмицы после Пятидесятницы. В понедельник, предшествующий ординации, кандидат приносил клятву об отсутствии канонических препятствий, а в среду и пятницу делалось публичное объявление о предстоящем совершении таинства. В совр. практике ординация в Д. совершается по необходимости, но, как правило, в особые дни года и, как в предшествующей практике, над мн. ставленниками одновременно. |
| Н. В. Парфентьева Многоголосие Кон. XVII - сер. XVIII в. М. р. появляются в партесных певч. рукописях с кон. XVII в., становясь основой многоголосных обработок на 4 голоса (реже на 6 и более голосов). Использование М. р. можно рассматривать как одно из проявлений многораспевности, типологического свойства древнерус. певч. искусства, раскрывающееся «в возможности существования каждого певческого текста в нескольких (во многих) музыкальных интерпретациях» ( Фролов. 1983. С. 12). Одним из памятников, включающих в себя большое количество М. р., является Обиход новгородского Знаменского собора 1-й трети XVIII в. (ГИМ. Син. певч. 657). В его составе среди 48 гармонизаций херувимской песни есть 2 ярославские («ерославская» - 13, 14) и 1 смоленская, среди причастных стихов помещены «Хвалите Господа с небес» «вилинская» 4) и «В память вечную» «ревелский» 19), а также партитура «Исполла» демественная новгородская. Херувимские ростовская, ярославская (на 6 голосов) содержатся в рукописи ГИМ. Син. певч. 248 (а-е). Музыкальные особенности М. р., их связь с основными монодийными распевами того времени (знаменным, киевским, греческим, болгарским) еще предстоит выяснить. Требует изучения и вопрос о влиянии на М. р. народной песенной культуры различных регионов России. В нек-рых названиях М. р. прослеживается связь с основным корпусом распевов (напр., в ркп. ГИМ. Син. певч. 657 «цареградская» херувимская 23) является вариантом греческого распева), с певч. традициями монастырей (там же херувимские «киевопечерская болшая» 6), «варсуновъевская» 16), «анзерская», или «анзерка» 26), «симоновская» 27)); напр., в названии «невская» отражается связь с традицией Александро-Невской лавры («Возбранной воеводе» в ркп. ГИМ. Син. певч. 1311, сер. XVIII в. (четырехголосие), херувимская в ркп. ГИМ. Син. певч. 355, 2-я треть XVIII в. (двенадцатиголосие)). В сборнике ГИМ. Епарх. 860 помещены не только отдельные песнопения (причастные стихи «Чашу спасения» «Петербургской» 11), «Радуйтеся праведнии» «Новгородской» 13), «Хвалите Господа с небес» «Ярославской» 19)), но и целые литургические циклы: литургии «московская», «псковская», «изборская». Характер многоголосия этих циклов пока неясен, т. к. сохранилась только партия альта . |
| Л. приняли активное участие в шедшей в России в кон. XVII в. полемике о времени пресуществления Св. Даров. Эти споры считаются этапом борьбы латинофилов и грекофилов. На сторону последних встали Л. сразу после прибытия в Москву. Столь быстрое вхождение в богословские прения позволяет думать, что целью приезда Л. в Москву была не только преподавательская деятельность, но и необходимость поддержать «греческую партию» в богословской полемике. Споры Л. с представителями латинофилов - Яном (Андреем) Белобоцким, Сильвестром (Медведевым) и др. не только имели религ. направленность, но и затрагивали личные отношения полемистов, особенно если учесть тот факт, что каждый из участников споров претендовал на должность преподавателя буд. Славяно-греко-латинской академии. Дискуссии велись как в устной форме, так и письменно, благодаря чему есть возможность проследить развитие споров. Одним из сочинений, написанных в результате диспутов, является богословско-полемический трактат Л. «Акос, или Врачевание, противополагаемое ядовитым угрызением змиевым». Это сочинение отражает историю диспута с Белобоцким о времени пресуществления Св. Даров, состоявшегося 15 марта 1685 г. На диспуте присутствовали Апраксины - братья вдовы царя Феодора Алексеевича царицы Марфы Матвеевны, внебрачный сын царя Алексея Михайловича (в офиц. документах назывался племянником патриарха Иоакима (Савёлова) ) И. А. Мусин-Пушкин и переводчик Посольского приказа Николай Спафарий. Л. так сообщают о споре с Белобоцким: «Разглагольствуя с нами о еже когда совершатися таинству Евхаристии, он убо глаголаше по латином, яко едними словесы токмо, мы же по Восточной Церкви, яко призыванием Святаго Духа, чрез молитвы иерея, благословением и печатью креста» (ГИМ. Син. 299. Л. 36-36 об.). Работу над трактатом Л. начали вскоре после диспута и закончили осенью 1687 г. «Акос...» был написан на греч. языке, единственный список оригинала, сохранившийся в собрании Национальной б-ки Греции (Афины) (S. Sepulcri. 546), создан в 1692-1693 гг. по заказу племянника Иерусалимского патриарха Досифея архим. Хрисанфа. «Акос...» перевели «на славянский диалект» Семёнов, Кирилов и Поликарпов-Орлов - ученики Л. В рус. традиции сочинение получило значительное распространение: перевод «Акоса...» входит в сборники кон. XVII в., содержащие богословско-полемические сочинения как сторонников Л., так и их противников. Списки «Акоса...» находятся в рукописных собраниях РГБ (Ф. 247. 17, 18), ГИМ (Син. 299, 300, 301, 310), БАН (Устюж. 53 (выписки), 33 (1-11 вопросы)), в др. хранилищах. |
|
|
