| Ю. О развитии письменной культуры Восточной Болгарии до 971 г.//Kalbotyra. Vilnius, 2000. N 49 (2). С. 74-75) о том, что это произошло позднее, в царствование Петра (927-969), не имеет достаточных оснований. От начального периода употребления Г. в Болгарии сохранился ряд датируемых ранним X в. небольших по размеру граффити, в первую очередь в баптистерии Круглой церкви в Преславе ( Добрев И. , Попконстантинов К. Епиграфика старобългарска//КМЕ. Т. 1. С. 667-668; Медынцева A. A. , Попконстантинов К. Надписи из Круглой церкви в Преславе. София, 1985. С. 46-56). После ухода из жизни круга ближайших учеников Кирилла и Мефодия (нач.- 1-я четв. X в.) Г. в основном сохранялась на западе страны - в Македонии, где в результате деятельности святых Климента и Наума Охридских были наиболее сильны кирилло-мефодиевские традиции. Отсюда происходит, очевидно, большинство древнейших сохранившихся глаголических памятников XI-XII вв.: Ассеманиево , Зографское и Мариинское Евангелия (последнее написано, вероятно, на болгаро-серб. языковом пограничье), Синайские Молитвенник, Псалтирь и Требник, Псалтирь Димитрия, найденная в 1975 г. в мон-ре вмц. Екатерины на Синае (см. Синайские находки ), Сборник Клоца и ряд глаголических отрывков (напр., Охридские и Рильские листки ). Активное использование Г. завершилось здесь, по-видимому, во 2-й пол. XII в.: Охридский Апостол кон. XII в. и Битольская Триодь кон. XII или нач. XIII в. содержат лишь фрагменты (объемом до неск. строк) внутри кириллического текста. Позднее Г. встречается в болг. рукописях лишь в качестве тайнописи. Наиболее прочными традиции глаголической письменности оказались в Хорватском Приморье, где эта азбука получила известность, вероятно, еще при жизни архиеп. Мефодия (см., напр.: Petrovi . Prvi susret Hrvata s irilometodskim izvorištem svoje srednjovekovne kulture//Slovo. Zagreb, 1988. Br. 38. S. 5-54), хотя написанные ею памятники старше XI в. неизвестны и в этом регионе. После XII в. Г. оставалась в активном употреблении за богослужением только в Далмации и в Истрии благодаря деятельности местных монахов-бенедиктинцев (с XIV в. |
| Формирование монастырской б-ки (прежде всего путем переписки книг) происходило (особенно на раннем этапе) в тесном взаимодействии с книжными собраниями и скрипториями московских и подмосковных (прежде всего Троице-Сергиева, а с рубежа XV и XVI вв. и Иосифова Волоколамского) общежительных монастырей, а также, вероятно, и с митрополичьими обителями. На это указывают, в частности, кирилло-белозерские списки с рукописей аскетического содержания, переписанные русскими писцами в К-поле и на Афоне в посл. четв. XIV-XV в. ( Кистерев. 2001). Сохранилось более 40 рукописных книг, датируемых 1-й четв. XV в., в их числе - «Христофорово» Евангелие (1416-1417), выполненное «каллиграфическим полууставом» (см.: Вздорнов Г. И. Искусство книги в Др. Руси: Рукописная книга Сев.-Вост. Руси XII - нач. XV в. М., 1980. 103). Старец Христофор также был переписчиком книг ( Турилов. 2004). Др. известным книжником в это время был Мартиниан ( Шевченко. 1991; Турилов. 2004). В 1-й пол. XV в. в создании рукописей принимал участие и монастырский дьяк Олешко Павлов (или Палкин). В сер. XV в., при игум. Трифоне, в К. Б. м. была составлена особая (в отношении учительной части) редакция Пролога Стишного (неполный комплект - РНБ. К-Б. 1/1240. Дек.-февр. (1452); Соф. 1353. Июнь-авг.), вероятно с использованием более ранней, Троицкой редакции (Предварительный сводный каталог церковнославянских проложных текстов/Сост.: М. В. Чистякова. Вильнюс, 2013. Т. 1: Сент.). Не позднее 60-х гг. XV в. здесь же, возможно, было написано «Сказание о болгарской и сербской патриархиях», обосновывающее автокефалию Русской Церкви ( Белякова Е. В. Обоснование автокефалии в рус. Кормчих//Церковь в истории России. М., 2000. Сб. 4. С. 139-161). Во 2-й пол. XV - нач. XVI в. насельником обители был знаменитый книжник иером. Евфросин . Некоторое время в К. Б. м. трудился над написанием Жития прп. Кирилла знаменитый книжник Пахомий Логофет. На рубеже XV и XVI вв. известным книжником был бывш. игум. мон-ря Гурий (Тушин) . По данным монастырской описи кон. XV в., в Успенском соборе было 213 книг, не считая тех, к-рые находились в кельях. Опись сохранилась в небольшом сборничке (РНБ. Кир.-Бел. 101/1178) и состоит из 3 разделов: «инвентарь» (перечисление книг по названию), «черняк» (описание 41 книги с раскрытием содержания) и «беловик» (наиболее систематическое описание 24 сборников с указанием содержащихся произведений и количества листов) ( Никольский. Описание рукописей. 1897; Зарубин Н. Н. Очерки по истории библиотечного дела в Др. Руси: Применение форматного принципа к расстановке книг в древнерус. б-ках и его возникновение//Сб. Рос. Публичной б-ки. Пг., 1924. Т. 2. Вып. 1. С. 190-229; Шибаев. 2007; Он же. 2008). |
| Сщмч. Кукша. Роспись галереи в Почаевской Успенской лавре. Кон. 60–70-х гг. XIX в.; поновлена в 70-х гг. XX в. ок. 2010 г. Иконописцы иеродиаконы Паисий и Анатолий Сщмч. Кукша. Роспись галереи в Почаевской Успенской лавре. Кон. 60–70-х гг. XIX в.; поновлена в 70-х гг. XX в. ок. 2010 г. Иконописцы иеродиаконы Паисий и Анатолий Согласно патерику, проповедуя христианство среди вятичей, К. вместе со своим безымянным учеником крестил язычников и «многа чюдеса створи»: изгонял бесов, свел с неба дождь, осушил озеро и др. С высокой долей вероятности можно предполагать, что инициатором проповеди христианства среди наиболее стойких приверженцев языческой религии, какими были вятичи, являлся св. блгв. кн. Киевский Владимир (Василий) Всеволодович Мономах (1113-1125), дважды совершивший военные походы на их территорию. После многих мучений К. был «усечен» мечом вместе со своим учеником. О гибели миссионеров, по патериковому преданию, сразу стало известно в Киево-Печерском мон-ре. Симон сообщает, что в момент смерти К. в обители скончался известный своей прозорливостью прп. Пимен постник, который, стоя посреди церкви, громко воскликнул: «Брат наш Кукша противу свету (на рассвете.- Ю. А.) убиен бысть» ( Абрамович Д. И. Киево-Печерский патерик. К., 1991р. С. 110-111; Древнерусские патерики: Киево-Печерский патерик. Волоколамский патерик/Изд. подгот.: Л. А. Ольшевская, С. Н. Травников. М., 1999. С. 27). Точная дата смерти К. неизвестна. Указание на 1215 и 1217 гг., к-рое можно встретить в лит-ре, основано на ошибочном допущении, что К. был современником свт. Симона. Есть основания полагать, что деятельность святого протекала значительно раньше, а именно в посл. четв. XI - нач. XII в. Дело в том, что прп. Пимен постник упоминается в патерике среди наиболее авторитетных подвижников, изгнавших беса из затворника свт. Никиты , который в 1096 г. возглавил Новгородскую кафедру. А. А. Шахматов датировал гибель К. и его ученика 11 февр. 1110 г. Этот вывод был основан на отождествлении Пимена постника с прп. Пименом Многоболезненным, к-рому в Киево-Печерском патерике посвящено отдельное Слово. В нем сообщается, что в момент смерти Пимена Многоболезненного над Киево-Печерским монастырем явилось 3 столпа, о к-рых «речено бысть в летописце»; в ПВЛ это явление датируется 11 февр. 1110 г., но упоминается не 3 столпа, а один (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 284). По мнению Шахматова, упоминание о 3 столпах содержалось в не дошедшей до нас 1-й редакции ПВЛ, где «это явление было поставлено в связь с кончиною в один и тот же день трех угодников» - Пимена Многоболезненного, К. и его ученика ( Шахматов А. А. Житие Антония и Печерская летопись// Он же. История рус. летописания. СПб., 2003. Т. 1. Кн. 2. С. 158). Карпов, отмечая сомнительность отождествления 2 Пименов, все же датирует гибель миссионеров 1-й четв. XII в. |
| Краткое житие В. Н. включено под 14 марта в состав нестишного Пролога, переведенного на Руси в XII в. Анонимный рус. книжник, работавший, вероятно, в Пскове в посл. четв. XV - нач. XVI в. предпослал этому житию двустишие: «Сам ввержеся во кропиву наг. И Богу дух свои предасть» (Пролог. Рим. Б-ка Папского Вост. ин-та. Слав. 5 (том март-авг.). Л. 8 об., 1-я четв. XVI в.; см.: Турилов. 2002. С. 120-122). Вероятно, тогда же краткое проложное житие В. Н. послужило дословным (с заменой лишь имени и нек-рых географических реалий) источником жития прп. Евфимия Суздальского , содержащегося в той же рукописи на Л. 37 ( Турилов. 2003. С. 21-25). 3-й слав. перевод жития В. Н. получил распространение на Руси в период «второго южнославянского влияния», в кон. XIV в. Этот перевод (в составе «Диалогов») включен в ВМЧ под 11 марта (ВМЧ. Март, дни 1-11. С. 239-278). Свт. Димитрий, митр. Ростовский , редактируя житие В. Н. для «Книги житий святых» (март-май, Киев, 1700), пользовался, вероятно, как его лат. оригиналом, так и слав. переводом, поскольку в б-ке святителя имелись и лат. издание, и список 1688 г. слав. перевода «Диалогов» (ГИМ. Син. 920). Лит.: Архангельский А. С. Любопытный памятник рус. письменности XV в. СПб., 1884. (ПДП; 50); Шляпкин И. А. Любопытный памятник рус. письменности XV в./Сообщ. А. С. Архангельского [рец.]//ЖМНП. 1884. 12; Соболевский А. И. Житие прп. Бенедикта Нурсийского по серб. списку XIV в.//ИОРЯС. 1903. Т. 8. Кн. 2. С. 121-137; Мурьянов М. Ф. Русско-визант. церк. противоречия в кон. XI в.//Феодальная Россия во всемирно-ист. процессе. М., 1972; Mare š F. W. An Anthologie of Church Slavonic Texts of Western (Czech) Origin. Münch., 1979. P. 150-162; Bl á hov á E. Staroslovenský ivot Benediktv//Slavia, 1992. N 4. S. 395-408; Патерик Римский: Диалоги Григория Великого в древнеслав. переводе. М., 2001; Конзал В. Старослав. молитва против дьявола. М., 2002. С. 110; Турилов А. А. Рец.: Джурова А., Станчев К. Описание слав. рукописей Папского Вост. ин-та в Риме. R., 1997//Славяноведение. 2002. 4. С. 120-122; он же. К ранней истории почитания прп. Евфимия Суздальского (неизв. краткое житие в Прологе нач. XVI в. Папского Вост. ин-та в Риме)//Суздальский Спасо-Евфимиев мон-рь в истории и культуре России. Владимир; Суздаль, 2003. С. 21-25. |
| Фрагмент капители деамбулатория ц. Клюни III. 1-я четв. XII в. (музейное собрание в здании хранилища для зерна в Клюни) Фрагмент капители деамбулатория ц. Клюни III. 1-я четв. XII в. (музейное собрание в здании хранилища для зерна в Клюни) Архитектура Клюни III стала образцом для романского зодчества и оказала влияние на формирование стиля и принципов строительства в эпоху готики. Под прямым влиянием Клюни III были возведены несколько романских церквей, среди которых выделялся кафедральный собор в Кентербери , где алтарная часть, перестроенная между 1096 и 1126 гг., получила особый трансепт и деамбулаторий с капеллами. В 90-х гг. XI в. радиальные капеллы были пристроены к церкви клюнийского приората в Льюисе; более скромными образцами влияния Клюни III в Англии являются храмы клюнийских приоратов Лентон и Бермондси. В Бургундии были возведены клюнийские церкви в Ла-Шарите-сюр-Луар, Сувиньи и Паре-ле-Моньяль (уменьшенная копия Клюни III, но с 1 трансептом и без нартекса). Монументальный перспективный портал Клюни III (1106-1120), известный по зарисовкам XVIII в. и фрагментам, относится к ранним порталам со скульптурным тимпаном. Вероятно, одним из его образцов был более скромный по замыслу и исполнению портал ц. св. Фортуната в клюнийском мон-ре Шарльё (ок. 1100; сохр.). В полуциркульном тимпане портала - «небесных врат», отделяющих сакральное пространство от внешнего мира,- находились рельефные изображения Христа во славе, 2 стоящих на облаках ангелов, 2 парящих серафимов и тетраморфа. Тимпан был выполнен из цельного каменного блока (5,6 м в основании, высота 3,25 м), покоился на монолитном резном архитраве с изображениями атлантов; его обрамляли неск. перспективно нарастающих архивольтов с изображениями ангелов, растительными мотивами и небольшими фигурками (возможно, старцы Апокалипсиса). Над полукружием тимпана, по сторонам портала, располагались 4 фигуры апостолов, выше был размещен аркатурный пояс с 23 фигурами святых в нишах. Скульптурный декор имел раскраску, схожую с насыщенными и яркими орнаментальными деталями капеллы небольшого приората Берзе-ла-Виль близ К. Фон тимпана был кобальтово-синим, гиматий Спасителя - красным, золотое сияние мандорлы было передано близким к оранжевому охристым цветом, др. образы выделены алым, охрой и зеленым, с желтовато-охристыми и синими деталями. |
| 1050-1052, НГОМЗ). Внушительный размер иконной доски (236×147 см), нехарактерный для визант. иконописи, позволяет предполагать ее местное происхождение, однако этот вопрос остается дискуссионным, поскольку на иконе имеются многочисленные записи (Иконы Вел. Новгорода. 2008. Кат. 1). Не установлены пока точная датировка (от сер.- 3-й четв. XI в. до 3-й четв. XII в.) и происхождение (новгородское или киевское) полуфигурного изображения вмч. Георгия на 2-сторонней иконе с образом Богоматери «Одигитрия» на лицевой стороне (ГММК; Иконы Успенского собора Моск. Кремля XI - нач. XV в.: Кат. М., 2007. Кат. 1). Классическая красота лика с тонкими чертами, ясный взгляд больших глаз, чистые краски, выразительный и лаконичный силуэт ставят это произведение в один ряд с визант. иконами того времени. Вероятно, одновременно с росписью Георгиевского собора Юрьева мон-ря была создана икона «Вмч. Георгий» (ГТГ) с изображением св. воина в полный рост. Торжественность фигуры со слегка приземистыми пропорциями, а также крупный размер доски (230×142 см) указывают на храмовый характер «настолпного» образа. Контраст объемно написанного лика и уплощенной фигуры находит прямые аналогии с росписями в соборе Антониева мон-ря и в купольной церкви в башне Георгиевского собора Юрьева мон-ря; фронтальность и величественность позы, статичность и отсутствие позема дают возможность сопоставления с изображениями пророков в барабане Св. Софии. Открытым остается вопрос о происхождении иконы «Благовещение» (1-я треть XII в., ГТГ) с редким иконографическим изводом, где на лоне Богоматери помещается Младенец Христос (иллюстрация непорочного зачатия Девы Марии), а в полукруглом сегменте неба представлен образ Ветхого денми, осеняющего фигуру Богоматери лучом света (изображение луча не сохр.). Подобная трактовка образа Божией Матери встречается в иллюстрациях Акафиста на визант. миниатюрах ( Смирнова. 2002). Предполагается, что икона могла быть написана как для Георгиевского собора Юрьева мон-ря, так и для Благовещенской ц. |
| Дракон. Фрагмент скульптурного убранства Успенского собора в Галиче. Сер. XII в. (вмонтирован в кладку Успенской ц. в с. Крылос. XVI в.) Дракон. Фрагмент скульптурного убранства Успенского собора в Галиче. Сер. XII в. (вмонтирован в кладку Успенской ц. в с. Крылос. XVI в.) Ввиду сдержанных отношений между киевским кн. Всеволодом и митр. Михаилом (1130-1145/46) неск. более вероятной представляется 2-я т. зр. (хотя Поппе не прав, ссылаясь на якобы неизменную вражду между Всеволодом и Владимирком). В таком случае Косма был бы 1-м архиереем Г. е. Правда, сохранившийся в латиноязычном списке нач. XVIII в. из униатского собора в Перемышле перечень Галицких архиереев, скопированный якобы «с древней рукописи» (ex antiqua charta), называет перед Космой еще Алексия: «Alexius, Cosmas» ( Петрушевич. С. 145. Примеч.). Подлинность или хотя бы точность этого перечня (в к-ром за Космой следуют «Ionas, Gerontius, Ephrem, Ioannes, Antonius, Meletius, Anastasius, Zosimas, Niphon, Ignatius, Doroteus») проверить трудно, т. к. по др. источникам неизвестен по имени ни один Галицкий епископ до учреждения в нач. XIV в. Галицкой митрополии, за исключением Артемия (30-е - нач. 40-х гг. XIII в.), сторонника галицкого кн. Ростислава Михайловича и противника Даниила Романовича Галицкого (ПСРЛ. Т. 2. Стб. 777, 793), бежавшего из Галича после победы кн. Даниила. Отсутствие имени Артемия в перечне бросает нек-рую тень на список в целом. В лит-ре иногда называются имена 2 др. Галицких епископов - Иосифа и Григория (кон. XIII - нач. XIV в.), но они упоминаются только в грамотах галицкого кн. Льва Даниловича (1264-1300/01), к-рые являются позднейшими фальсификатами (между посл. четв. XIV и посл. четв. XVI в.), и в подложной (XIX в.) «выходной» записи в Евангелии XIV в. (НБ МГУ. 1367 (СКСРК, XIV, 185)). Еще одну проблему ранней истории Г. е. составляет вопрос о том, из какого именно епископства она была выделена. Чаще всего считается, что ранее земли Ростиславичей входили во Владимиро-Волынскую епархию , и только М. |
| Среди главных сокровищ собрания - сборник гомилий свт. Василия Великого , пасхальная литургия свт. Григория Богослова , хроника Джованни Виллани с 225 миниатюрами, неск. рукописей гуманистов. Греческий сборник гомилий. XII в. (Vat. gr. 1162. Fol. 159v) Греческий сборник гомилий. XII в. (Vat. gr. 1162. Fol. 159v) С 1971 г. для читателей открыт журнальный зал, располагающий более чем 1000 научных периодических изданий на различных языках. В. б. использует правила каталогизации и схему классификации Б-ки Конгресса США. Имеет 2 основных отдела: Ватиканский фонд и Палатинскую б-ку. С 1952 г. начато фотокопирование рукописей, с 1964 г.- репродуцирование редких печатных книг. С 1985 г. создается электронный каталог В. б. В 1997 г. был составлен и включен в международную базу данных ISTC полный каталог ватиканской коллекции инкунабул, насчитывающей 8300 томов. С 1934 г. при В. б. действует школа библиотечного дела. Б-ка ведет широкую издательскую деятельность, организовываются выставки, в числе к-рых юбилейная выставка, посвященная 500-летию основания В. б. (Рим, 1975), «Славянские рукописи и документы по истории Болгарии в Ватиканской апостолической библиотеке» (София-Рим, 1978-1979), «Византийские кодексы нестоличного происхождения в Ватиканской апостолической библиотеке» (Рим, 1988), «Ренессансные литургические кодексы в Ватиканской апостолической библиотеке» (Рим, 1995) и др. О. В. Уварова Славянские рукописи В. б. Сербский литургический свиток. 3-я четв. XIV в. (Vat. Slav. 9) Сербский литургический свиток. 3-я четв. XIV в. (Vat. Slav. 9) Слав. фонд состоит не менее чем из 101 кодекса, их отрывков и грамот XI-XX вв., написанных глаголицей, кириллицей и латиницей (чеш. и часть хорват.), что составляет ок. половины от общего числа слав. рукописей в хранилищах Италии ( Capaldo M. Les manuscrits slaves et leur étude en Italie//Полата книгописьная. Nijmegen, 1978, N 1. С. 24-28). Отдельные слав. рукописи, такие как лицевая Хроника Константина Манасси (Vat. slav. 2) и, вероятно, «Служебник митрополита Исидора» (Vat. slav. 14), находятся в б-ке со 2-й пол. XV в. Начало формирования отдельного фонда (первоначально самостоятельных Vaticani slavi и Vaticani illirici) относится к 1686 г. В наст. время основное число слав. памятников собрания входит в состав фондов Vaticani slavi (70 ед. хр.) и Borgiani illirici (17 ед. хр.). Последний представляет в основном собрание кард. Стефана Борджа († 1804), поступившее в В. б. в 1902 г. вместе с коллекцией Коллегиума Конгрегации по распространению веры; отдельные слав. рукописи находятся в составе неслав. фондов. Фонд Vaticani slavi продолжает пополняться за счет отдельных приобретений и дарений (рукописи, начиная с Vat. slav. 24). |
| С именем И. ряд исследователей связывают «Гильдесгеймский (Хильдесхаймский) крест», называемый также Иерусалимским (хранится в г. Хильдесхайм в Германии (Н. Саксония)), представляющий собой крест-мощевик (энколпион) размером 10,5×10 см, к-рый датируют 2-й пол. XII - нач. XIII в. По ободу имеется надпись, ее начальная часть читается следующим образом: «Г[ОСПОД]И ПОМОЗИ РАБОУ СВОЕМОУ ИЛИ(И) СТЯЖАВЪШЕМОУ Х[РЬСТ]Ъ СИИ ВЪ СИИ ВЕКЪ И ВЪ БОУДОУЩИ». В центре оборотной стороны креста находится изображение прор. Илии, по сторонам - фигуры свт. Василия Великого и сщмч. Ипатия Гангрского, на 4 концах изображены апостолы Петр, Павел, Иоанн и Матфей. Атрибуцию креста, предложенную впервые И. А. Шляпкиным ( Шляпкин И. А. Рус. крест XII в. в Гильдесгейме//ВАИ. 1914. Вып. 22. С. 36-45), поддержали Г. Лудат ( Ludat H. Das «Jerusalemer Kreuz»: Ein russisches Reliquiar im Hildesheimer Domschatz//AKG. 1956. Bd. 38/1. S. 63-91) и А. В. Назаренко ( Назаренко А. В. Др. Русь на международных путях: Междисциплинарные очерки культурных, торговых, политических связей IX-XII вв. М., 2001. С. 634-635; Он же. Крест «Иерусалимский»? «Новгородский»? «Хильдесхаймский»?//Правосл. паломник. 2003. 6(13). С. 54-58). Через Хильдесхайм, как показал Назаренко, в XII в. проходила дорога, по которой двигались из Руси купцы и паломники. Несмотря на совпадение имени на кресте с именем святителя и большую вероятность новгородского происхождения креста, вопрос его принадлежности И. остается дискуссионным (см.: Мясоедов В. К. «Иерусалимский крест» в ризнице собора в Гильдесгейме//ЗОРСА. 1918. Т. 12. С. 7-22; Медынцева А. А. Древнерус. крест-мощевик из Хильдесгейма//Церк. археология. СПб.; Псков, 1995. Ч. 2. С. 63-66). В последних работах «Хильдесхаймский крест» датируется не ранее кон. XIII в. (Декоративно-прикладное искусство Новгорода: Худож. металл XI-XV вв. М., 1996. С. 87-88, 195-201. Кат. 32). Определенный интерес представляет сообщение летописного сборника (XVI в.?), приобретенного в 1894 г. Имп. Публичной б-кой: «В лето 6671 г.] поставиша Иоана архиепископом Новугороду. При сем ходиша во Иерусалим калицы и при князе рустем Ростиславе. Се ходиша из Великаго Новагорода от Святой Софеи 40 муж калици ко граду Иерусалиму ко Гробу Господню. И Гроб Господень целоваша, и рада быша. И поидоша, вземше благословение у патриарха и святые мощи» (Отчет Имп. Публ. б-ки за 1894 г. СПб., 1897. С. 113-115). Степень достоверности этого сообщения (видимо, новгородского, составленного не ранее 2-й четв. XIV в.) остается дискуссионной. |
| занимала особое место среди земель-княжений Д. Р. До кон. XI в. новгородский стол замещался князьями и посадниками, к-рые назначались из Киева, и, следов., Новгород был в политическом подчинении у киевских князей. Однако, видимо, уже ок. 1090 г. в Новгороде появился посадник из местного боярства, с к-рым князю пришлось так или иначе делить власть. Институт посадничества укрепился при вступлении в 1117 г. на новгородский стол Мономахова внука св. кн. Всеволода Мстиславича, к-рый, как есть основания полагать, впервые был вынужден обусловить свое вокняжение договором с Новгородом. В 1136 г. новгородцы изгнали Всеволода, мотивируя это в т. ч. и нарушением договора со стороны князя, и с тех пор избрание новгородского князя окончательно стало прерогативой городского веча. Одновременно выборными сделались и Новгородские епископы, затем ехавшие для поставления в Киев к митрополиту. Новгородская «вольность в князьях» не была безграничной. Политические и экономические интересы заставляли Новгород искать себе место в общерус. политике, лавируя между сильнейшими князьями и именно от них в зависимости от ситуации стараясь получить себе князя: либо от владимиро-суздальских Юрьевичей, либо от смоленских Ростиславичей, либо (реже) от черниговских Ольговичей. Собор Св. Софии, Премудрости Божией, в Вел. Новгороде. 1045-1052 гг. Фотография. Нач. ХХ в. Собор Св. Софии, Премудрости Божией, в Вел. Новгороде. 1045-1052 гг. Фотография. Нач. ХХ в. Во 2-й пол. XII - 1-й четв. XIII в. структура управления Новгородом приобрела тот вид, к-рый в целом сохранялся впосл. в пору независимости: наряду с князем, компетенция к-рого ограничивалась военными вопросами и совместным с посадником судом и владельческие права к-рого были существенно стеснены, вече выбирало посадника и архиепископа, с кон. XII в.- тысяцкого. Влиятельным слоем было купечество, организованное в самоуправлявшиеся корпорации во главе со старостами. Такое влияние купечества объяснялось в первую очередь активным участием Новгорода в международной торговле на Балтике. Новгородские торговые ладьи ходили в дат., норвеж., швед., нем. порты. В Новгороде действовали подворья готландского (Готский двор; видимо, с рубежа XI и XII вв.) и нем. купечества (Немецкий двор; скорее всего с кон. XII в.), на территории к-рых существовали католич. церкви (также было в Киеве и Смоленске). Эта международная торговля регулировалась особыми договорами, древнейший из которых (из числа сохранившихся) датируется, вероятнее всего 1191/92 г. Кроме обычного для крупных древнерус. городов деления на 10 сотен Новгород делился на 5 концов. Такая же адм. организация была свойственна и Новгородской земле в целом, к-рая помимо сотен подразделялась также на 5 пятин. Соотношение между сотенной и кончанско-пятинной структурами остается спорным. |
|
|
