| Библейская археология как аналитическая дисциплина С середины XIX века, когда начались систематические археологические исследования в Палестине и библейских странах Ближнего Востока, перед библейской археологией стояли две задачи: во-первых, полевые экспедиции и раскопки для открытия новых артефактов ; во-вторых, осмысление найденных артефактов в связи с повествованием Священного Писания . Русские исследователи имели возможность вести полевые исследования только до революции 1917г., причем раскопки проводились в основном на «русском участке» в Иерусалиме – архимандритом Антонином (Капустиным) и сотрудниками Русского археологического института в Константинополе. Нередко русские ученые ограничивались археологическими разведками: места раскопок, проводимых западными экспедициями в Палестине, Заиорданье и Сирии, посещали профессора А.А.Олесницкий 1 , М.Д.Муретов 2 , сотрудники Императорского православного палестинского общества 3 и Русского археологического института в Константинополе. 4 Основная заслуга русской дореволюционной школы библейской археологии заключалась не в раскопках, а в решении второй научной задачи – в аналитическом осмыслении открытых западными исследователями артефактов в свете библейского текста и древних письменных источников. Именно такой методологии придерживались в своих работах профессора духовных академий А.А.Олесницкий 5 , В.П.Рыбинский 6 , И.Г.Троицкий 7 , А.П.Лопухин 8 . После 1917 года в России исследования, связанные с библейской археологией, прекратились. Светская археология в СССР вплоть до окончания Второй мировой войны уделяла мало внимания археологии стран библейского ареала. В западной науке, напротив, первая половина XX века характерна блестящей деятельностью отдельных исследователей, финансировавшихся религиозными организациями и при этом всегда стремившиеся проанализировать свои находки в соотнесении с библейским повествованием. Большое количество раскопок в Палестине и других библейских странах на счету американского ученого Уильяма Фоксвелла Олбрайта (William Foxwell Albright, 1891–1971) и его последователей – Эрнеста Райта (Ernest Wright), Нельсона Глюка (Nelson Glueck) и др. Руководствуясь текстом Священного Писания , как компасом, Н. Глюк открыл более 1000 объектов в Прииорданье и еще 500 – в пустыне Негев, 9 подтвердив тем самым точность библейского описания множества событий. |
| Одним из важнейших задач ИППО в ближайшие несколько лет станет восстановление Русского Археологического Института в Константинополе, который успешно действовал до революции. Развитая система зарубежных научных организаций давно практикуется всеми развитыми странами. Особенно характерно иностранное научное присутствие для таких центров мировой истории и культуры как Константинополь (Стамбул) и Иерусалим. На этом фоне тот факт, что только наша страна лишена возможности утверждать свое научное, культурное и общественное присутствие за рубежом при помощи аналогичных научно-общественных организаций, катастрофическим образом отражается на престиже русской науки и культурно-политическом имидже России. Задачи развития отечественного византиноведения и исторической науки, как подчеркнули в своих выступлениях Н.Н. Лисовой и С.П. Карпов, в целом настоятельно требуют восстановления Русского Археологического Института в Константинополе как средства укрепления русского научного и культурного присутствия, решения стоящих перед Россией внешнеполитических задач. Декан исторического факультета МГУ, член Совета ИППО С.П. Карпов подчеркнул необходимость эффективного управления создаваемым Институтом, призванным содействовать подготовке молодых ученых в области византиноведения. Программа возрождения Института будет осуществляться при содействии РАН, Министерства иностранных дел, ОВЦС МП и исторического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова. Несмотря на очевидные трудности, которые могут возникнуть в деле возрождения Института (в частности, отмечалось возможное противодействие Константинопольского Патриархата ), члены ИППО единодушно поддержали планы его возрождения. Другой проект, который будет осуществлять ИППО в наступившем году, получил название «История отношений Русской Православной Церкви с Патриархатами Востока XIX — нач. XX в.» Он предполагает выявление, изучение и публикацию корпуса переписки Патриархов Иерусалимских со священноначалием Русской Церкви указанного периода, корпуса переписки Патриархов Антиохийских со священноначалием Русской Церкви и ИППО, а также грамот Патриархов Иерусалимских и Антиохийских на имя Российских государей. |
| М.Ф. Бурцев очень любил историю, он по праву является первым исследователем доисторических древностей г. Белёва. Получив в 1888 году от Императорского Московского Археологического Общества вопросные пункты, отец Михаил приступил к собиранию доисторических памятников родной старины. В период с 1889 по 1895 годы он успел собрать в одном только городе Белёве до 1500 каменных орудий. Всего его уникальная коллекция достигала 5000 экземпляров. Многие свои находки он посылал в дар музеям и научным обществам. Отец Михаил распространял свои поиски и на соседние с Белёвом территории, на реки Малая Вырка и Лютимка, а также на р. Оку в окрестностях дд. Боровна, Жабынь и Береговая. В этих местностях им было собрано ещё 3500 предметов каменного века. В 1890 году отец Михаил подарил Московскому Археологическому Обществу до 800 каменных орудий. Этот материал стал основой более поздней экспозиции «Белёвская неолитическая культура» в ГИМе. Этот же материал стал решающим для археологического исследования реки Оки в Белёвском уезде, и Московское Археологическое Общество в 1895 году направило в уезд археолога В.А. Городцова М.Ф. Бурцев собрал многочисленную уникальную археологическую коллекцию предметов каменного века. Многие находки он посылал в дар музеям и научным обществам. Это стало основой гипотезы М.Ф. Бурцева о существовании на территории г. Белева поселения эпохи неолита. Историческое разыскание М.Ф. Бурцева показывали уровень провинциального самосознания во второй половине XIX – нач. XX вв. Михаил Фёдорович привлекал для своих поисков школьников. Исследуя крутые берега и осыпи р. Оки в Белёве, отец Михаил лазил по ним вместе с детьми. Прогуливающиеся по бульвару граждане города с удивлением наблюдали эту необычную картину; «должно быть батюшка воскресенский с ума сошёл», переговаривались они между собой так громко, чтобы отец Михаил мог их слышать. В конце XIX века Михаил Фёдорович дарит тульской Палате древностей 40 каменных орудий, осколки керамической посуды различных археологических культур и эпох, найденные им в окрестностях г. Белёва. |
| Исследования Н. И. Троицкого в области археологии носили разноплановый характер. Он вел активную пропаганду археологических знаний на страницах местной печати, на страницах центральных научных изданий, принимал участие в археологических съездах. Им был задуман и осуществлен в первые годы советской власти цикл популярных лекций по истории тульского края. В ГАТО, в личном архиве археолога, а также в фонде Палаты древностей сохранились многочисленные записки Н. И. Троицкого по археологии тульской земли Эти материалы представляют большой интерес в плане современных археологических исследований С. 2]. Троицкий был одним из инициаторов основания в Туле губернской Ученой архивной комиссии, но после ее создания в 1913 г. не принял участия в ее работы, так как не был удовлетворен ее уставом. Он являлся почетным членом Общества защиты и сохранения в России памятников искусства и старины. В целом значение научной деятельности Н. И. Троицкого в области изучения археологии тульской земли было огромным. Исследование широкого круга древних памятников (от палеонтологических находок до памятников XVI–XVII вв.), первые квалифицированные раскопки археологических памятников тульского края, широкая популяризация археологических знаний среди тульской общественности, организация первого тульского музея и Историко-археологического товарищества – вот далеко не полный перечень научного вклада Н. И. Троицкого в становление и развитие тульского археологического и исторического краеведения. Все это позволяет считать его одной из самых ярких фигур в истории тульской дореволюционной краеведческой науки. Анализируя деятельность Н. И. Троицкого, можно говорить о его вкладе в развитие русской археологической науки в целом. Профессиональный уровень археологических исследований, методика ведения раскопок, научное обобщение полученных данных ставят его в один ряд с ведущими археологами центральных российских губерний второй половины XIX– начала XX вв. Значение Троицкого как археолога состояло еще и в том, что его работы имели реальный, практический выход в создании музея – Палаты древностей, где результаты его работ становились не только достоянием науки, но и широкой общественности того времени. |
| —364— XI. Отношение Императорского Московского археологического общества от 4 Декабря за 2378: «Совет IX археологического съезда, состоявшегося в Вильне в Августе текущего года, постановил созвать будущий Х-й археологический съезд в 1896 г. в г. Риге и поручить Императорскому Московскому археологическому обществу войти в сношение с Г. Министром народного просвещения и испросить разрешение созвать предварительный комитет для устройства будущего съезда. Ныне Г. Министру отношением от 20-го Ноября за 20745 угодно было разрешить Императорскому Московскому археологическому обществу созвать предварительный комитет в Москве, приурочив его к 4–8 Января наступающего 1894 г. В виду этого Императорское Московское археологическое общество имеет честь обратиться в Московскую духовную академию с покорнейшей просьбой благоволить избрать депутатов в вышеупомянутый предварительный комитет и просит их представить предварительному комитету те вопросы и запросы, обсуждение и разрешение которых желательны на съезде в Риге, равно как и те задачи, которые должны были бы лечь в основу будущего съезда». Определили: Предложить доценту по кафедре церковной археологии и литургики А. Голубцову отправиться в Москву в качестве депутата от академии на предварительный комитет, имеющий быть 4–8 Января будущего 1894 г. XII. Донесение экстраординарного профессора академии Ивана Корсунского : «Честь имею донести совету о последствиях данного мне поручения по делу о выборе книг и рукописей из библиотеки Высокопреосвященнейшего Архиепископа Тверского Саввы для библиотеки академической. В исполнение этого поручения и согласно желанию изъявленному самим Высокопреосвященнейшим Саввой, побывав летом истекающего 1893 года в Твери и сделав там на самом месте нахождения библиотеки Его Высокопреосвященства, всё существенное с этою целью, т. е. отобрав по каталогу, по возможности всё наиболее важное, нужное и полезное для академической библиотеки, причём со многими печатными изданиями и рукописями я ознакомился в их наличности, для более внимательного и обстоятельного рассмотрения всего подлежавшего выбору, я испросил соизволение Высокопреосвященнейшего Саввы на отпуск каталога его библиотеки со мной сюда, в Сергиев посад. Здесь я, снова и |
| —116— 3) Постановление сие благопочтительнейше представить на благоусмотрение Его Преосвященства. XVI. Донесение комиссии, ревизовавшей приходо-расходные книги и другие документы Редакции «Богословского Вестника». Определили: Выразить благодарность членам ревизионной комиссии: профессору Дмитрию Ф. Голубинскому , Петру И. Казанскому и Ивану Н. Корсунскому, а прочее принять к сведению. XVII. Отношение Императорского Московского Археологического Общества от 18 Апреля за 1459: «Императорское Московское Археологическое Общество имеет честь покорнейше просить Древнехранилище при Московской Духовной Академии назначить депутатов на Высочайше разрешённый Археологический Съезд, назначенный с 1-го по 15 Августа текущего года в г. Вильне, а вместе с назначением Г.г. Депутатов (с точным обозначением адресов) известить Общество, по какой железнодорожной линии угодно будет Депутатам направиться в Вильно, дабы дать возможность Обществу заблаговременно выслать Г.г. Депутатам и членам Съезда льготные свидетельства, предоставленные Правительством Съездам, Выставкам и т. п. Прилагая при сём правила Съезда, Императорское Московское Археологическое Общество позволяет себе вместе с тем, на основании § 4 утверждённых правил, заметить, что приезд Г.г. Депутатов в Вильно желателен за 4 дня до открытия Съезда, то есть 28 июля». Определили: Предложить э.-орд. профессору Академии Николаю Каптереву и доценту Александру Голубцову отправиться в г. Вильну в качестве депутатов от Академии для участия в заседаниях Археологического Съезда. 2) Благопочтительнейше просить ходатайства Его Преосвященства пред Святейшим Синодом об отпуске потребной в пособие профессору Н. Каптереву и доценту А. Голубцову на путевые расходы и содержание в Вильне суммы в количестве 300 рублей; прочее принять к исполнению. XVIII. Записки доцентов – Н. Заозерского , М. Муретова и А. Шостьина о выписке книг, которые они считают нужным приобрести для академической библиотеки. Определили: Поручить библиотекарю Академии Н. Колосову выписать для академической библиотеки, по справке с её налич- |
| Не распространяюсь более в ожидании приятного с Вами свидания“. В тот же день, т. е. 28-го числа, послано было мной письмо в Казань архиепископу Антонию, в ответ на его письмо от 29-го июля: „Мысль Вашего Высокопреосвященства, что общение тесное и живое между архипастырями есть самое существенное условие истинной церковной жизни, я вполне разделяю. И вот, руководясь этой мыслью, я на сих днях отправляюсь в священный град Киев для поклонения Печерским угодникам Божиим и для свидания с высокочтимым Владыкой Митрополитом; Как бы желал я видеться и лично, усты ко устом, побеседовать с Вашим Высокопреосвященством. В прошедшем году мне представлялся случай быть в Казани по поводу происходившего там Археологического съезда, на который был приглашён и я, как Член Археологического Общества, но я не знаю, удобно ли было мне воспользоваться этим случаем для поездки в Казань. Не заблагорассудите ли Вы, Владыко Святый, предпринять в родной Вам Киев когда-либо путешествие и мимоездом посетить Харьков: какое утешение доставили бы мне своим посещением! Общение письменное я имею не очень со многими Святителями: опасаюсь и других обременять и себя стеснять. Относительно писем Вашего Высокопреосвященства к покойному Преосвященному Леониду я писал к брату его в Москву, но до сих пор не получал от него ответа, а потому и к Вашему Высокопреосвященству замедлил писать. Впрочем, мне известно из прежней переписки с А.В. Краснопевковым, что вся корреспонденция покойного брата его находится на руках одной из его сестёр, которая занимается приведением оной в порядок“. —758— 1878 г. 29-го ч. получено было мной из Вильны от Преосвященного архиепископа Макария письмо от 24-го числа, в котором он ещё раз ходатайствовал предо мной о своём несчастном племяннике, священнике Павле Четверикове. Данный мной на это письмо ответ от 22-го сентября будет изложен в своём месте. 30-го ч. получил я письмо из села Масолова, Тульской губернии, от неизвестной мне особы, Елисаветы Ивановны Богаевской, рождённой Капнист. Вот что она писала мне от 28-го числа: |
| У сев. стены располагалась палестра - длинный двор (40×10 м), соединенный с криптопортиком на севере и с полуциркульной экседрой на востоке (возможно, высотой 20 м). В ходе раскопок в Италике были обнаружены образцы имп. портрета и скульптуры (хранятся в Севилье - в Археологическом музее и во дворце графини Лебриха), а также «Italica Oratio»- часть бронзовой плиты с записью сенаторской речи 176/7 г. по Р. Х. (хранится в Национальном археологическом музее в Мадриде). Процветание города закончилось с концом династии Антонинов в 192 г. В III в. городская территория сократилась, на рубеже III и IV вв. новая стена окружала гораздо меньшую территорию. Общественные здания (включая храм Траяна) были оставлены, хотя частные дома все еще возводили. В 347 г. здесь род. рим. имп. Феодосий I Великий (379-395) (см.: Canto A. M. Sobre el origen bético de Teodosio I el Grande, y su improbable nacimiento en Cauca de Gallaecia//Latomus. Brux., 2006. Vol. 65. N 2. P. 388-421). С утратой Италикой политического значения жизнь в городе постепенно замирает (последний епископ упом. под 693), окончательно прекратившись в XII в. Бюст имп. Августа Октавиана, переделан в 98–103 гг. из бюста имп. Домициана. Тарасона (Музей Сарагосы) Бюст имп. Августа Октавиана, переделан в 98–103 гг. из бюста имп. Домициана. Тарасона (Музей Сарагосы) Примером хорошо изученного крупного римского города является Клуния. Основанный недалеко от поселения кельтиберов, город стал одним из центров борьбы Сертория против Помпея, к-рый и разрушил его в 72 г. до Р. Х. Город был отстроен при рим. имп. Тиберии (14-37 гг. по Р. Х.), после войны с кантабрами, получил права муниципия и начал чеканить монету. Статус колонии Клунии даровал, вероятно, Гальба (68-69), к-рый именно здесь узнал о провозглашении его рим. императором. Городской форум в Клунии, один из самых больших в И. (160×115 м), построен при Флавиях, возможно на месте более раннего. На его сев. стороне размещалась 3-нефная базилика, а по центру юж. стороны стоял храм (в письменных источниках упом. |
| Филарета, извлеченных из архивов разных учреждений духовного и свитского ведомства. Важность и ценность этого издания определяется как особенности значения личности и деятельности митрополита Филарета, обладавшего умом необычайно острым, проницательным и глубоким, взглядом быстрым и вместе широким, силою суждения, твердою и непобедимою логикою, – вообще умом, какие родятся только веками, и обнаруживавшего деятельность необыкновенно энергическую, неутомимую и разностороннюю, так и великим разнообразием предметов содержания этих мнений и отзывов, разнообразием отношений святителя Московского к лицам, учреждениям и т. д., так как этот святитель был не только знаменитый иерарх церкви, но и муж по истине государственный. а в архипастыре Тверском Савве, как своем верном ученике и хранителю своих заветов, нашел наилучшего истолкователя и издателя своих писаний, потому весьма ценных и для церкви, и для государства, и для различных отраслей наук, и для практики. Много в них весьма ценного и по части археологии. При этом архипастырь-издатель не ограничился предложением сырых лишь материалов, а снабдил их более или менее значительными по объему введениями, историческими и архивными справками, многочисленными и дорогими примечаниями нередко исправляющими и изменяющими дотоле существовавшие взгляды на лица и события, и т. д. Но для археологии собственно более всего имеет значение не раз упомянутый Указатель патриаршей ризницы, который и доселе не теряет того научного значения, которое он получил прямо по выходе своем в свет. Не даром он, положен Московским Археологическим Обществом в основание при составлении Материалов для археологического словаря»; не даром на него, как на источник и авторитет, издавна ссылались археологи, в том числе и основатель Московского Археологического Общества граф А. С. Уваров 59 , в своих исследованьях и статьях. Древнерусский, особенно церковный быт, с его религиозным мировоззрением, с его домашним и общественным обиходом, с его искусством на различных ступенях развитая последнего и т. |
| II К немногим русским специалистам, которые серьезно относятся к русской старине, презирая ребяческие насмешки над византийщиной, принадлежит граф Уваров. Русская археология, без всякого сомнения, обогатится его трактатом о византийской символике, к которой рисунки будут самым богатым источником для русской иконописи. Образчик обширных сведений и археологического такта этого ученого читатели могут найти в IV томе Известий Императорского Археологического Общества, в монографии, имеющей предметом сличение монет великих князей Владимира и Ярослава с современными им произведениями византийского искусства, в миниатюрах, мозаике, ваянии и т. д. Основываясь на сравнительном изучении русских монет с византийскими памятниками искусства, автор выводит любопытные данные для древнерусского костюма. Эти выводы могут быть пополнены, видоизменены критикой; но самый путь исследования не подлежит сомнению. При темных и сбивчивых понятиях, какие в наше время, в легкой русской литературе, пущены в ход о византийском влиянии, можно надеяться, что для многих будет новостью взгляд автора на этот предмет, взгляд, разделяемый и иностранными знатоками древнехристианского искусства. «Иконография византийская, говорит автор, как всякая стройная система, имеет свои твердые основания, от которых, как я заметил на основании самих памятников, она никогда не отступала. В другой какой-нибудь части византийских древностей, мы, может быть, встретим исключения или примеры произвола художника; но в иконографии, ставшей почти полубогословской наукой, произвол не мог допускаться, столько же по самому духу византизма и важности, придаваемой в Царьграде богословским прениям, сколько, наконец, и по тем мелочным подробностям, которые входили в состав этих прений. Богословское направление отдельных лиц и всего народа вылило особенную типическую форму для всего византийского и придало ему, таким образом. Черты совершенно отличительные от всего западного. Оттого византийские памятники столько же резко отличаются от западных, как резко отличается дух византийской древности от духа западной». То есть, благодаря богословию, византийский стиль выработал такие же постоянные типы религиозных сюжетов, как в эпоху классическую были выработаны и строго определены античные типы олимпийских идеалов. Бросая тень на стеснительное влияние богословия на искусство, обыкновенно забывают две вещи: во-первых, что богословие вовсе не вредило жизненности и натуральности фигур в лучшую эпоху византийского стиля, и, во-вторых, что дело идет о живописи религиозной, которая, как искусство церковное, подчинялась богословию, хотя и в меньшей мере, и на Западе, что можно видеть в знаменитом сочинении о церковном обиходе Вильгельма Дюрана или Дуранта, подвизавшегося во Франции и Италии в XIII в. |
|
|
