| Монах, который торговал в иконной лавке, после того как удовлетворил всех покупателей (нас), пошел открывать храм. Боже мой! Красота неописуемая! И ощущение, что мы вернулись на Родину. Многие благодатные иконы принесены в дар русскими царями! Приношения – панагии и ордена из России! Монах сумел нам объяснить, что здесь бывал сам батюшка император! По храму мы практически передвигались на коленях – очень много дорогих сердцу образов. Как на душе стало легко и покойно! Уходить не хотелось. Побродив по скиту, мы уселись за гостиным столом, стоящим у входа в иконную лавку. Взгляд не отрывался от голубизны моря и неба. Небо словно растворялось в море. Граница, где они встречались, была еле различима. Еще одно наблюдение мне удалось сделать: здесь, на Афоне, куда ни посмотри, под любым углом и ракурсом, везде симфония, которая создана для глаз. Именно для глаз. Здесь можно лечить болезни созерцанием окружающих видов. Монах вернулся к нам с подносом, на котором, в лучших традициях афонского гостеприимства были лукум, вода в запотевших стаканах, кофе в малюсеньких чашечках, печенье к чаю и сам чай, а в рюмочках афонская водка узо. Несмотря на то что мы уже прилично сожгли калорий, путешествуя с самого утра, и, если не считать чая в Ксилургу, мы нигде как следует не подкреплялись, есть совсем не хотелось. Но то, что принес нам гостеприимный грек, было более чем изысканным угощением. И в этом есть точный монашеский расчет. Многие люди, как, впрочем, и я, состоят на 80% из воды, другими словами, являясь вертикальной лужей, не подозревают до поры, что нет ничего вкуснее чистой холодной воды! Глоток узо произвел странное действие: он позволил внутренним взором увидеть все кровеносные сосуды, по которым кровь взыграла, становясь менее вязкой. Кофе!!! Я не фанат этого напитка. Но эта маленькая чашечка была тем, что, наверняка, пьют на небесах! Аромат необыкновенный! Всего несколько минут понадобилось нам, чтобы полностью восстановиться после непростого для нас перехода. Мы были бодры и осознавали свое счастье, отчего счастья становилось больше и больше. Неожиданно из боковой двери появился белобородый улыбающийся и светящийся, словно солнышко, старец. Угощавший нас монах почтительно ему поклонился и помчался исполнять что-то очень важное и необходимое, растворившись возле нас и материализовавшись вдруг в другом конце монастырского дворика. Я не вру, так все и выглядело. Старец подошел к нам, говоря что-то бесконечно доброе в наш адрес на греческом языке. Заглянув мне в глаза своими лучиками, спросил (а вот это я понял): |
| Автобус не подходил близко к дому Орещенкова, и Людмила Афанасьевна шла пешком. Был очень тгплый, сухой вечер, ещг не смеркалось, ещг видно было, как в первом нежном роспуске - одни больше, другие меньше,- деревья готовятся к ночи, а свечевидные тополя ещг нисколько не зелены. Но Донцова смотрела под ноги, не вверх. Не весела и условна была вся эта весна, и никак не известно, что будет с Людмилой Афанасьевной, пока все эти деревья распустят листья, выжелтят и сбросят. Да и прежде она всегда так была занята, что не выпадало ей остановиться, голову запрокинуть и прощуриться. В домике Орещенкова были рядом калитка и парадная дверь с медной ручкой, с бугровидными филгнками, по-старинному. В таких домах такие немолодые двери чаще всего забиты, и идти надо через калитку. Но здесь не заросли травой и мхом две каменные ступеньки к двери, и по-прежнему была начищена медная дощечка с каллиграфической косой гравировкой: " Доктор Д. Т. Орещенков " . И чашечка электрического звонка была не застаревшая. В нег Людмила Афанасьевна и нажала. Послышались шаги, дверь открыл сам Орещенков в поношенном, а когда-то хорошем, коричневом костюме и с расстггнутым воротом рубашки. - А-а, Людочка,-лишь слегка поднимал он углы губ, но это уже означало у него самую широкую улыбку.- Жду, входите, очень рад. Рад, хотя и не рад. По хорошему поводу вы бы старика не навестили. Она звонила ему, что просит разрешения прийти. Она могла бы и всю просьбу высказать по телефону, но это было бы невежливо. Сейчас она виновато убеждала его, что навестила б и без худого случая, а он не давал ей снять пальто самой. - Позвольте, я ещг не развалина! Он повесил ег пальто на колок длинной полированной тгмной вешалки, пригмистой ко многим посетителям, и повгл по гладко-окрашенным деревянным полам. Они обминули коридором лучшую светлую комнату дома, где стоял рояль с поднятым пюпитром, весглым от распахнутых нот, и где жила старшая внучка Орещенкова; перешли столовую, окна которой, заслонгнные сухими сейчас плетями винограда, выходили во двор, и где стояла большая дорогая радиола; и так добрались до кабинета, вкруговую обнесенного книжными полками, со старинным тяжеловесным письменным столом, старым диваном и удобными креслами. |
| - Я же сибарит! Богема! Я тоже смеюсь, оценив ситуацию: - Верно! Театральная! - Да, чашечка кофе с сигареткой – это все про меня. Обстрелы страшно, конечно, но самое страшное – быт. Сама окопная жизнь. Приехать в дом и помыться – уже считается за счастье. В окопе тяжело с личной гигиеной. - Если есть время, какой досуг? - Играю в шахматы на телефоне. Жду, когда дойдет посылка с планшетом и загруженными книгами. Жена выслала полевой почтой девять посылок. Четыре пришли прямо на фронт, прямо туда, где мы дислоцируемся. А пять, отправленных раньше, еще едут. Мы немного говорим о возрасте, Саша – самый старший в подразделении. Всем остальным, лет по 25, вот как врачу Диме, который его привез. Молодой парень, но повоевавший, с двумя осколками ходит, не стали удалять – «сами выйдут». Фронт сглаживает возраст: - Ребята разные, это понятно. Есть очень сложные личности. Но Бог меня как-то бережет. Тяжелые люди отсеиваются. Те, кто остаются, зачастую грубые, но искренние честные и чистые. И положиться на них можно, и, если опытные, поддержат тебя, хотя я и старше их на целую жизнь. С питанием на линии боевого соприкосновения все нормально, но я задаю дежурный вопрос: «Чем завтракал?» Саша смеется: - Как положено, чашка отличного кофе от «гуманитарщиков» и сигаретка. АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ: «УКРАИНСКАЯ РОДНЯ, БУЛГАКОВ И ФАНТОМНЫЕ БОЛИ» По материнской линии у Саши все с Украины, из окрестностей Киева. Во время коллективизации ветвь семьи выселили на Урал. Правнук вернулся обратно и знает – зачем? Саша объясняет: - Все украинские песни – мои детские песни. Я не хочу отказаться от своего детства, потому что какие-то люди в Беловежской пуще подписали какую-то бумажку. Так это не работает, в России 30-35% граждан имеют прямые родственные связи с Украиной. Мы имеем точно такие же права на эту землю, как и ребята с украинским паспортом. Говорим о местных. Их в прифронтовой зоне, на этом участке от Токмака до Полог немало. Целый куст сел, работают карьеры, даже сеяли и убирали зерно, не смотря на обстановку. Мой собеседник вздыхает. Так вздыхают по своим, не по чужим: |
| На горе Диктейской, на острове Крите, слышала Дио древнее сказанье: Муж и Жена были вначале одно тело с двумя лицами; но рассек Господь тело их и каждому дал хребет: «Так режут волосом яйца, когда солят их впрок», – прибавляла, странно и жутко смеясь, старая мать Акаккала, пророчица, шептавшая на ухо Дио это сказанье. «Режущий волос по телу его, должно быть, прошел не совсем», – думала она, глядя на изваянье царя, и вспомнила пророчество: «Царство божье наступит тогда, когда два будут одно, и мужское будет женским, и не будет ни мужского, ни женского». Стала на колени и протянула руки к чуду божественной прелести. – Брат мой, сестра моя, месяц двурогий, секира двуострая, любимый, любимая! – шептала молитвенным шепотом. Вдруг ветер пахнул из окна; пламя лампады всколыхнулось; облик изваянья померк, и засквозило сквозь чудо чудовище – ни старик, ни дитя, ни мужчина, ни женщина; скопец-скопчиха, дряхлый выкидыш, Гэматонское страшилище. «Ступай же к Нему, соблазнителю, сыну погибели, дьяволу!» – прозвучал над нею голос Птамоза, и она закрыла лицо руками от ужаса. В то же мгновенье почувствовала, что кто-то стоит за нею; обернулась и увидела незнакомую девочку. Ткань, прозрачная, как льющаяся вода, обливала струйчатыми складками янтарно-смуглое тело. Верхняя одежда распахнулась спереди, и сквозь нижнюю – виднелись детские, под темною ямкою пупа, складочки кожи. На голове был огромный, глянцевито-черный парик из туго заплетенных и снизу, ровно, как ножницами, срезанных косичек. К темени прикреплена была благовонная шишка – опрокинутая вверх дном тальковая чашечка, наполненная мастью кэми из семи благовоний – «царским помазаньем». Медленно тая от теплоты тела, стекала она душистой росой на волосы, лицо и одежду. Длинный стебель розового лотоса продет был сквозь отверстие чашечки так, что полураскрывшийся цветок его, со сладостно-анисовым запахом, свешивался на лоб. Девочке было лет двенадцать. Детское личико прелестно, хотя неправильно: слишком вперед выступающий рот, слишком назад откинутый лоб; чуть-чуть косящий взгляд огромных, с удлиненным разрезом, глаз был тягостен: такой взгляд бывает у людей, страдающих падучей. То ребенок, то женщина; жуткая прелесть в этих двусмысленных сумерках детского-женского. Вся полураскрыта, как тот свесившийся на лоб ее, водяною свежестью дышащий розовый лотос, некхэб; на ночь закрывает он чашу свою, сокращает стебель и уходит под воду, а утром опять выходит, раскрывается, и вылетает из него златокрылый Жук, новорожденный бог Солнца, Гор. |
| По рекомендациям ВОЗ два показания к прямому переливанию крови: когда человека переезжает трамвай, и с пульсацией сердца кровь просто-напросто летает из человека, и акушерское кровотечение. Может и сто женщин родить нормально, ведь роды — это все–таки естественный процесс, патологию в него вносим мы сами. По моему мнению, женщины просто плохо подготовлены к родам, несмотря на все те наработки и программы, которые были так широко распространены в Советском Союзе. Сегодня мы все же приходим к тому, с чего когда-то начинали, открыто много школ по подготовке будущих мам, и я вижу, что эти школы себя оправдывают. Конечно, бывает, что в подобных школах говорят глупости, но, что очень важно, женщинам там внушают главное: роды — это естественный процесс, но к нему надо уметь подготовиться. За последние годы увеличилось количество родов с кесаревым сечением. В чем причина и всегда ли оправданно врачи делают выбор в пользу этой операции? В Мексике, например, 50% родов происходит через кесарево сечение. Если женщина принадлежит к среднему классу и она не сделала себе операцию кесарева сечения, а родила через естественные родовые пути, считается, что она не соответствует своему положению в обществе. Это становится некоторым элементом культуры — женщина приходит, платит деньги, ей вводят обезболивающее или наркоз, она засыпает или просто ничего не чувствует — и вот она мама. Никакого желания поработать, а тем более пострадать во время рождения собственного ребенка. И в православных странах, в Греции, например, сегодня схожая ситуация. В Москве около 20% родов происходит через кесарево. Конечно, из этих 20% большая часть операций проводится все же по медицинским показаниям, например, если у женщины повышенное артериальное давление и есть риск осложнений. Но в целом по России, я думаю, показатель кесаревых сечений значительно ниже. Что касается анестезии, столь популярной сегодня в столичных роддомах, то она также должна иметь показания. В Конституции Швеции, например, сказано, что каждая женщина имеет право на региональные методы обезболивания во время родов, и практически все шведки реализуют свое право на эту анестезию. Но никто не говорит о последствиях, не говорит о том, что при этом 30-40% детей рождается с помощью вакуумной экстракции: это когда ребенку на голову накладывается специальная чашечка, подается давление, и ребенка тащат, потому что мать не тужится, не помогает ему родиться (аналог наших щипцов). |
| V День для Петра Степановича выдался хлопотливый. От фон Лембке он поскорее побежал в Богоявленскую улицу, но, проходя по Быковой улице, мимо дома, в котором квартировал Кармазинов, он вдруг приостановился, усмехнулся и вошел в дом. Ему ответили: «Ожидают-с», что очень заинтересовало его, потому что он вовсе не предупреждал о своем прибытии. Но великий писатель действительно его ожидал, и даже еще вчера и третьего дня. Четвертого дня он вручил ему свою рукопись «Merci» (которую хотел прочесть на литературном утре в день праздника Юлии Михайловны) и сделал это из любезности, вполне уверенный, что приятно польстит самолюбию человека, дав ему узнать великую вещь заранее. Петр Степанович давно уже примечал, что этот тщеславный, избалованный и оскорбительно-недоступный для неизбранных господин, этот «почти государственный ум» просто-запросто в нем заискивает, и даже с жадностию. Мне кажется, молодой человек наконец догадался, что тот если и не считал его коноводом всего тайно-революционного в целой России, то по крайней мере одним из самых посвященных в секреты русской революции и имеющим неоспоримое влияние на молодежь. Настроение мыслей «умнейшего в России человека» интересовало Петра Степановича, но доселе он, по некоторым причинам, уклонялся от разъяснений. Великий писатель квартировал в доме своей сестры, жены камергера и помещицы; оба они, и муж и жена, благоговели пред знаменитым родственником, но в настоящий приезд его находились оба в Москве, к великому их сожалению, так что принять его имела честь старушка, очень дальняя и бедная родственница камергера, проживавшая в доме и давно уже заведовавшая всем домашним хозяйством. Весь дом заходил на цыпочках с приездом господина Кармазинова. Старушка извещала в Москву чуть не каждый день о том, как он почивал и что изволил скушать, а однажды отправила телеграмму с известием, что он, после званого обеда у градского головы, принужден был принять ложку одного лекарства. В комнату к нему она осмеливалась входить редко, хотя он обращался с нею вежливо, впрочем сухо, и говорил с нею только по какой-нибудь надобности. Когда вошел Петр Степанович, он кушал утреннюю свою котлетку с полстаканом красного вина. Петр Степанович уже и прежде бывал у него и всегда заставал его за этою утреннею котлеткой, которую тот и съедал в его присутствии, но ни разу его самого не попотчевал. После котлетки подавалась еще маленькая чашечка кофе. Лакей, внесший кушанье, был во фраке, в мягких неслышных сапогах и в перчатках. |
| — Но я даже не могу выйти из дома, чтобы найти новых жуков или бабочек, — сказал Дэн, глядя жалостно на свою ногу. — Это правда, но не беда, твоих сокровищ хватит на эту неделю, а потом, смею думать, мальчики принесут тебе кучу всего, если ты их попросишь. — Они не знают, что искать, и потом, если я буду здесь разлеживать… то есть, лежать часами, я не смогу работать и учиться, и зарабатывать мои ящики. — Есть много уроков, которые ты можешь учить лежа здесь, и разная несложная работа, которую ты можешь сделать для меня. — Неужели? — Дэн был и удивлен, и обрадован. — Ты можешь учиться быть терпеливым и радостным, несмотря на боль и неподвижность. Ты можешь развлечь Тедди, когда я занята, сматывать для меня нитки в клубки, читать мне, когда я шью, и делать многое другое, что не повредит твоей ноге, но поможет скоротать дни болезни и не потерять драгоценное время. В этот момент в гостиную вбежал Деми с огромной бабочкой в одной руке и очень страшной маленькой жабой в другой. — Смотри, Дэн, я нашел их и сразу принес тебе. Красивые, правда? — пыхтел раскрасневшийся Деми. Дэн посмеялся над забавной крошечной жабой и сказал, что ее лучше отпустить, так как ему некуда посадить ее, но что бабочка, в самом деле, очень красива и если миссис Джо даст ему большую булавку, он приколет ее прямо в ящик. — Я не хочу смотреть, как бедняжка будет корчиться на булавке; если ее надо умертвить, давайте сделаем это без боли и мгновенно — одной каплей камфары, — сказала миссис Джо, доставая бутылочку. — Я знаю, как это делается. Мистер Хайд всегда убивал их таким способом, но у меня не было камфары, так что я пользовался булавкой, — и Дэн осторожно капнул на головку насекомого. Бледно-зеленые крылышки затрепетали на мгновение и затем замерли. Эта изящная маленькая казнь едва кончилась, когда Тедди закричал из спальни: — Ой-ой-ой, маленькие клабики вылезли и больсой их всех сиел! Деми и тетя Джо бросились на помощь, и увидели Тедди, пританцовывающего на стуле в большом волнении, в то время как на полу два маленьких краба, которые выбрались из клетки, протиснувшись между прутьями решетки, удирали куда глаза глядят. Третий висел на крыше клетки и явно дрожал за свою жизнь, так как внизу можно было видеть печальную, но забавную картину. Большой краб вжался в маленькое углубление, где прежде стояла чашечка попугая, и сидел там, пожирая одного из своих маленьких родственников самым хладнокровным образом. Все клешни бедной жертвы еще были видны, она была перевернута кверху брюшком, и большой краб держал ее верхнюю скорлупу в одной клешне возле своего рта как тарелку и лениво ел из нее другой клешней, приостанавливаясь изредка, чтобы повести своими странными выпуклыми глазами из стороны в сторону и, высунув тонкий язык, облизать их. Дети завизжали от смеха. Миссис Джо отнесла клетку Дэну, чтобы он посмотрел на обедающего злодея, а тем временем Деми поймал и запер беглецов под перевернутым умывальным тазом. |
| Новости Пасха. Воскресение Христово. Осталось 6 дней О современном мире 15.01.2012 Вот и пришло время написать о Патриархе Иоакиме III. Делаем это с особой радостью. Потому что это, действительно, был удивительный человек. Многие патрирахи оканчивали свой земной путь на Афоне, но Патриарх Иоаким III - занимает среди них особое место. Напомним, что были еще два особенно отличившихся патриарха: Кирилл и Афанасий. Первый восходил на кафедру три раза, а второй - пять. Их подвиг проходил в борьбе с иезуитами. 02.01.2012 Один духовный сын отца Порфирия в качестве помощи дал некоему человеку значительную сумму, в долг без процентов. Когда он рассказал об этом Старцу, тот сказал: - Деньги пропали, не жди что они вернутся… 27.12.2011 Европейский чай (который растет в Китае) прогоняет сон, когда мы хотим совершать бдение, точно так же, как и кофе. Чашечка кофе не только помогает бдению, но оказывает также большую помощь молодым, когда они испытывают естественную плотскую бурю. То есть иногда случается, что внезапно на нас находит плотское облако, ум помрачается, тело расслабляется и т.д. 01.12.2011 Достоинство имеет только образ жизни... Один человек, совсем не имевший связи с Церковью, сказал мне: - Я - монархист! - Да раз ты себя крестом не осеняешь, что толку в этом? -ответил я ему. 11.11.2011 Дмитрий Сергеевич Лихачев действительно был совестью нации: в годы страшных сталинских репрессий, в годы засилья атеистической идеологии в культуре и науке он защищал и спасал от забвения и уничтожения памятники отечественной культуры, в эпоху антирелигиозной пропаганды открывал для современников и потомков духовное наследие предшествующих эпох Российской истории и показывал через древнерусскую литературу — как наши предки старались и умели жить по совести 11.11.2011 Нам, конечно, не хотелось бы, но мы представили, что кого-то из читателей портала Исихазм проглотил крокодил… Конечно, в России крокодилы не водятся, но можно просто задать такой вопрос: что тогда будем делать? 11.10.2011 |
| Мы, родители и воспитатели, кроме всего прочего, о чем уже говорилось, должны быть благодарны Богу, что есть такие дети, которые становятся индикаторами нашей любви, нашего усердия, наших педагогических мер. 1) Макдауэл Д. Как стать героем для своих детей. 2) «На практике, – пишет А.И. Захаров, – иной раз нелегко разделить и четко, однозначно дифференцировать рассмотренные виды нервности и отклонений в поведении». Сб.: Психология детей с нарушениями и отклонениями психического развития. СПб., 2002. С. 220. Когда ребёнок злится… Елизавета : …На днях наблюдала в храме такую картину. Очень приятная, интеллигентная мама подвела своего нарядного полуторагодовалого малыша к баку со святой водой, открыла кран и налила в специально принесенную с собой чашечку с нарисованным на ней крестиком немного воды. Вот мама объясняет малышу, что надо сначала перекреститься, а потом пить. И ребёночек совершенно умилительно тычет всей пятерней себе в лоб, а затем старательно кланяется. Просто маленький ангел. Отец Константин : Ну да, согласен, умилительная картина. Елизавета : Малыш выпил воду, и мама собирается убрать чашку. Ее сыну, однако, такой поворот событий явно не по душе, и, когда чашечка скрывается в сумке, черты маленького ангела искажает ярость. Он начинает отчаянно топать ногами, и его крики заставляют прихожан обернуться и посмотреть, что происходит. Малыш сердится, мать смущена. Отец Константин : Ну, прямо, начала за здравие, а кончила за упокой. Только не понимаю, к чему это ты? Елизавета : К тому, что, по-моему, нам необходимо поговорить о такой важной в жизни человека эмоции, как гнев. Именно она часто толкает людей на необдуманные поступки, последствия которых нередко оказываются губительными и для них самих, и для их близких. Кто не видел, как младенец, который еще и ходить-то не умеет, злится? Наша маленькая дочь еще даже не сидела, но, когда была чем-то недовольна, например, не могла дотянуться до нужной игрушки, начинала с ожесточением хлопать себя по бокам. То, что в этот момент она именно сердилась, было написано у нее на лице. |
| Потом Катя показала мне морской компас – очень интересную штуку. Это был медный обруч на подставке, в котором качалась чашечка, а в чашечке под стеклом – стрелка. Куда ни повернешь чашечку, хоть вверх ногами, все равно стрелка качается и одним концом с якорем показывает на север. – Такому компасу любая буря нипочем. – Откуда он у тебя? – Отец подарил. – А где он? Катя нахмурилась. – Не знаю. «Развелся и бросил мать», – немедленно решил я. Мне такие факты были известны. Я заметил, что в квартире много картин и, на мой взгляд, очень хороших. Одна – особенно чудная: была нарисована прямая просторная дорога в саду и сосны, освещенные солнцем. – Это Левитан, – небрежно, как взрослая, сказала Катя. Я тогда не знал, что Левитан – фамилия художника, и решил, что так называется место, нарисованное на картине. Потом старушка позвала нас пить чай с сахарином. – Ну, Александр Григорьев, вот ты какой, – сказала она, – лактометр разбил! Она попросила меня рассказать про Энск, как и что. Даже про почту спросила: – А почта что? Она рассердилась, что я не слышал про каких-то Бубенчиковых. – Сад у еврейской молельни! Вот уж! Не слышал! А сам, наверное, сто раз яблоки таскал. Она вздохнула. – Давно мы оттуда. Я не хотела переезжать, вот уж не хотела! Все Николай наш Антоныч. Приехал – ждите, говорит, или не ждите, теперь все равно. Оставим адрес, – если нужно, найдут нас. Вещи все продали, вот только и осталось, – и сюда, в Москву. – Бабушка! – грозно сказала Катя. – Что – бабушка? – Опять? – Не буду. Пускай! Нам и тут хорошо. Я ничего не понял – кого они ждали и почему теперь все равно. Но спрашивать я, понятно, не стал, тем более, что Нина Капитоновна сама заговорила о другом… Так я провел время в квартире нашего зава на Второй Тверской-Ямской. На прощанье я получил от Кати книгу «Елена Робинзон», а в залог оставил честное слово – переплет не перегибать и страницы не пачкать. Глава 7. Татариновы Татариновы жили без домработницы, и Нине Капитоновне, особенно в ее годы, приходилось довольно трудно. Я помогал ей. Мы вместе топили печи, кололи дрова, даже мыли посуду. Страшный враг моли, она вдруг, без всякой причины, принималась развешивать вещи во дворе и тут без меня не обходилось. Я притащил с ближайшего пустыря несколько кирпичей и починил дымившую печку в столовой. Словом, я с лихвой отрабатывал те обеды из воблы и пшена, которыми угощала меня старушка. Да и не нужны мне были эти обеды! Мне было интересно у них. Эта квартира была для меня чем-то вроде пещеры Али-Бабы с ее сокровищами, Опасностями и загадками. Старушка была для меня сокровищем, Марья Васильевна – загадкой, а Николай Антоныч – опасностями и неприятностями. |
|
|
