| «Испытывайте самих себя, в вере ли вы; самих себя исследывайте. Или вы не знаете самих себя, что Иисус Христос в вас? Разве только вы не то, чем должны быть.» ( 2Кор. 13, 5 ). Работа выдающегося русского православного писателя и философа Михаила Александровича Новоселова «Забытый путь опытного богопознания (в связи с вопросом о характере православной миссии)», первая в серии издания под общим заглавием «Религиозно-философская библиотека», изданная в 1902 г. в Вышнем Волочке, раскрывает истинный путь богопознания и стяжания Святаго Духа, указанный нам святыми отцами православия. Издательство «Параклит» взяло на себя труд по некоторой адаптации текста т. е. приближению его к понятному современному языку. Вот что говорит в одном из своих Писем о христианской жизни 1 известный подвижник и ученый доктор богословия епископ Феофан. «Всякому должно испытать и несомненно увериться , истинна ли та вера, которой он держится, и если она окажется не истинною, отыскать, где та единая, истинная, которая истинно ведет к истинному Богу и дарует, несомненно, вечное спасение. Это так обязательно и понудительно, как исхищать себя из огня. Господь …не переставал свидетельствовать о Себе ( Деян. 15, 17 ), а равно, и о единой своей истинной вере; но когда Он попустил, чтоб близ нея на сей земле существовали другие веры и, как бы, вступали с нею в соперничество, то тем самым, на всех наложил обязательство не без смысла держаться веры Его, а по несокрушимым основаниям, ради которых с полным убеждением, отвергается все прочее. Этим испытанием воздается честь вере и удерживается истинное достоинство человека, лица разумного, сознательного, совестного. Вера наша в нашу веру, т. е., убеждение в истине православного христианского исповедания должна быть разумная. Посему Господь, чтобы расположить к вере в Себя и Свое учение, говорил: исследуйте Писания ( Ин. 5, 39 ), убеждал к тому проповедью Иоанна Крестителя и своими чудесами. Апостолы в проповеди тоже всех убеждали и только одним убеждением приучали к вере, а не насилием. Сама твердость исповедания зависит от сего убеждения, а далее и вся жизнь в духе своей веры. На это указывают бесчисленные опыты, от которых видно, как сильно иные возбуждаются к сообразной с верою деятельности, с минуты сознания её истинности единственной, и напротив, как многие спят в беспечности от того, что не привели в ясность сего сознания. Сколько оснований к тому, чтобы испытать и увериться, какая вера есть вера истинная! |
| К вопросу о дисциплине покаяния и Причащения (По поводу тезисов проф.прот. о.Т.Налимова. «Путь», 122 Тезисы прот.Налимова, ныне опубликованные в «Пути», заслуживают внимательного и искреннего обсуждения как по своему содержанию, так и по значительности его личности, о которой свидетельствуют лица, находившиеся в духовном общении с ним. 123 Отвлекаясь от богословских частностей, в которых найдется немало спорного и неточного (в частности, и в отношении к католичеству), я остановлюсь только на двух его идеях, имеющих чрезвычайно жизненное значение, – об учащении Причащения и о соотношении между исповедью и Причащением. Первый вопрос сделался особенно жизненным в последнее время – в России, среди непрерывного мученичества за веру, и в эмиграции, живущей поневоле вне старого уклада жизни. Господствующая практика, как известно, состояла в том, что для мирян считалось христианским долгом «отговеться» однажды (много – дважды) в Великом посту, и даже пожелание Церкви, чтобы говение совершалось в каждом посту (то есть четырежды в год), как правило, не исполнялось. Эта практика связывалась с повышенной дисциплиной Таинства, требовавшей строгого и продолжительного приготовления к Причащению через посещение всех служб в течение недели, усиленного поста и молитвы. Без этого условия Причащение представлялось уничижением Таинства. Но, с другой стороны, верующие воспитывались в том представлении, что мирянам непосильно, несоответственно многократное Причащение, и исключения (отец Иоанн Кронштадтский ) только подтверждали общее правило, состоявшее в том, что частое Причащение – не для мирян. И некоторыми церковными деятелями это рассматривалось даже как общецерковная норма, которой, однако, никогда не существовало. Правило, установившееся и, может быть, даже и соответственное для одной исторической эпохи, принималось за всеобщее. В действительности практика Церкви в разные времена менялась – от Причащения всех верующих за каждый Литургией в первые века (Διδαχ, святой Иустин) до новейшей с единократным Причащением в течение года. |
| КРЕСТОНОШЕНИЕ, КАК ПУТЬ КАЖДОГО ИСТИННОГО ХРИСТИАНИНА, И НАША РУССКАЯ ЗАРУБЕЖНАЯ ЦЕРКОВЬ. «Иже хощет по Мне ити, да отвержется себе и возмет крест свой, и по Мне грядет». ( Марк. 8, 34 ). Вот мы достигли уже и преполовения Великого поста – так называемой «Недели Крестопоклонной». Сколько необыкновенно-глубокого смысла и трогающей сердце умилительной назидательности в этом исконном церковном обычае – выносить Крест Господень для поклонения верующим как раз в середине Великого поста! Крест выносится для того, чтобы поднять наш дух, воодушевить нас к продолжению подвига поста – напомнить нам, что все мы, христиане, – крестоносцы, и что, если мы не напрасно носим это великое и святое имя, а хотим действительно быть настоящими христианами, мы должны жизнью своею уподобляться нашему Подвигоположнику Христу в крестоношении и самораспятии. Постническая жизнь, правильно понимаемая, как всестороннее самоограничение и воздержание, к ежегодному упражнению в коей св. Церковь каждый раз призывает нас Великим постом, – это ведь и есть то крестоношение и самораспятие, которое требуется от нас самим нашим христианским званием. А кто от этого упорно уклоняется, желая жить вольготно, привольно и весело, стремясь к чувственным удовольствиям и избегая скорбей и страданий, тот и не христианин. Крестоношение – это естественный путь каждого истинного христианина, без которого нет и Христианства. И это вполне понятно! Если Христос, Спаситель наш, будучи Единородным Сыном Божиим, Сиянием славы Отчей и образом Ипостаси Его, до того отвергся Себя, что, отложив как бы Свою Божескую славу и величие, сделался человеком, «зрак раба приим», – ради того, чтобы спасти нас, то как же нам, грешным и недостойным, подражая Ему, не отвергнуться себя, ради Него, – чтобы стать Его благодарными последователями и через это стяжать ту небесную славу, то райское блаженство, которое Он нам уготовал и к которому Сам призывает? Если Он, Безгрешный и Безсмертный, ради нас, был наказан, как злодей, и умер поносною смертью на кресте, то неужели нам, столь много согрешающим и по природе смертным, не нести со смирением и терпением, исполняя заповеди Его и уставы св. Церкви, свой жизненный крест, который, сколь бы ни был он тяжел, все же безмерно легче Его Креста? |
| Методы изучения святоотеческих творений и путь постижения отцов Церкви Узкий путь святоотеческого богословия. Этюд 2-й Алексей Сидоров Этюд 1-й: Патристика и патрология Преподобный Иоанн Дамаскин (арабская икона) Общеизвестно, что святоотеческие творения составляют существенную и органичную часть записанного Священного Предания , которое, наряду со Священным Писанием, является основой основ нашего православного бытия и нашего богословия. Но одновременно следует напомнить, что эти творения представляют собой и часть общекультурного достояния всех христианских народов. Другими словами, сочинения отцов Церкви, по своей формальной стороне, суть памятники письменности и как таковые могут изучаться так же, как и все прочие памятники, с применением соответствующих научных методов. В частности, их можно рассматривать с точки зрения текстологии , включая изучения рукописной традиции того или иного произведения или группы произведений. Кроме того, данные творения доступны изучению с филологической точки зрения, предполагающий анализ жанровых особенностей сочинений отцов Церкви, их стиля и т.п. Еще они (особенно эпистолярное наследие отцов) могут исследоваться как исторические источники, проливающие свет на определенные обстоятельства конкретной исторической эпохи, как в земном бытии Церкви, так и светского общества. Сочинения отцов Церкви суть памятники письменности и как таковые могут изучаться с применением соответствующих научных методов Наконец, некоторые святоотеческие творения (яркий пример тому – «Философские главы» прп. Иоанна Дамаскина) органично входят и в контекст истории философии и в этом качестве предполагают определенный философский подход к ним. Все названные методы суть средства подхода к памятникам церковной письменности, и каждый метод имеет в виду определенную частную цель (издание творений отцов, их перевод на различные языки, их анализ с филологической, исторической и философской точки зрения), достижение которой способствует удовлетворению нашей научной пытливости и прояснению ряда аспектов внешней стороны святоотеческого наследия. |
| Новости Пасха. Воскресение Христово. Осталось 17 дней Афонский старец схиархимандрит Макарий (Сушкин), игумен Русского Пантелеимонова монастыря. День памяти — 2 июля Афонский старец схиархимандрит Макарий (Сушкин), игумен Русского Пантелеимонова монастыря. День памяти — 2 июля Кому интересно подробнее ознакомится с житием о. Макария, могут почитать его: 19 июня/2 июля 1889 года печальные редкие удары колокола возвестили братии Русского на Афоне Свято-Пантелеимонова монастыря и близлежащим окрестностям о кончине великого афонского старца и игумена русской святогорской обители схиархимандрита Макария (Сушкина). С тех пор вот уже более 100 лет память о великом старце благоговейно хранится в Русском монастыре на Афоне, а в день его праведной кончины из года в год благодарной братией возносятся поминальные молитвы. Афонский старец схиархимандрит Макарий (Сушкин) был учеником и преемником старца и духовника всех русских святогорцев иеросхимонаха Иеронима (Соломенцова, +1885). Под руководством его воспитался в нем тот строгий деятельный монашеский дух, который при благой помощи Божией послужил во благо и для славы русского подвижничества на Святом Афоне. Отец Макарий явился продолжателем того великого дела, которое начал старец Иероним, и он же его и закончил, т. е. окончательно восстановил русское монашество в Русском Свято-Пантелеимоновом монастыре на Святой Горе Афон. Схиархимандрит Макарий (в миру Сушкин Михаил Иванович) родился 17 октября 1820 года в богатой купеческой семье в городе Туле. Так же как и отец Иероним, он с отроческих лет почувствовал влечение к иноческой жизни. Заветной мечтой его были путешествия по святым местам. Желание свое Михаил Иванович осуществил уже в более или менее зрелом возрасте. Родители его ничего не имели против этого и отпустили сына в дальний и неизвестный путь. В путешествие с ним отправился в качестве слуги один из приказчиков его отца. Михаил Иванович намеревался совершить путешествие по Востоку, чтобы поклониться Святой Земле, посетить Синай, Египет и остаться где-нибудь в тамошнем монастыре. Путь его лежал через Одессу, где собралось около тридцати человек таких же путешественников, желавших, подобно ему, отправиться для поклонения христианским святыням Востока. Подобное скопление народа, желающего отправиться за границу, возбудило в начальстве подозрение в принадлежности этой группы к сектантам. Это обстоятельство крайне затруднило получение заграничных паспортов Михаилу Ивановичу и его спутнику. После продолжительных по этому поводу мытарств они наконец отправились в путь. |
| Общественный Комитет " За нравственное возрождение Отечества " Память святых Царственных мучеников для нас особенно драгоценна, потому что они — венец всей русской святости. Святейший Патриарх Алексий II в самом начале так называемой «перестройки» благословил строительство храма в честь Всех русских святых на месте взорванного Ипатьевского дома, как бы свидетельствуя о том, что святые Царственные мученики есть увенчание подвигов всех наших святых. И действительно, они завершают крестный путь Русской Православной Церкви — от святых страстотерпцев Бориса и Глеба, первых прославленных русских святых, до последнего нашего русского царя. В этом ряду стоят многие святые, такие как Михаил Черниговский, святой благоверный князь Андрей Боголюбский, память которого Церковь также совершает сегодня. У Господа все промыслительно. Как день рождения Государя пришелся на память святого праведного Иова, и он таинственно определил весь путь Царя-мученика, так и святые, память которых совпадает с днем мученической кончины нашего Государя, так же пророчески указывают на его подвиг. Святой благоверный князь Андрей Боголюбский был первым собирателем русских земель, можно сказать, — первым русским самодержцем, который утверждал идею государственной власти на христианских основах. И он принял такую же мученическую кончину от врагов Церкви и государства Российского. Преподобный Андрей Рублев — дивный иконописец, открывающий нам красоту образа Божия. Известный русский богослов сказал, что, глядя на его иконы, можно видеть, что Бог есть. То же самое можно сказать, глядя на Царскую семью, на всю их жизнь, на весь их крестный путь до мученической смерти. Преподобный Андрей Рублев показывает нам в своих иконах духовную красоту Господа, Божией Матери и святых. И в лицах Царя Николая, Царицы Александры и их детей — в их ликах, уже как бы написанных Самим Господом, — мы видим эту нетленную красоту. Мы знаем, что многие до прославления святых Царственных мучеников молились перед их фотографиями как перед иконами. Они иконописны — в них чистота, беспредельная доверчивость Богу, высшая духовная красота. Промыслом Божиим преподобный Андрей Рублев возвещает нам в этот день, что мы должны так изменить свою жизнь покаянием, чтобы и в нас запечатлелась красота Христова. |
| Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, 48, 49; 2007 29 декабря, 2012 Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, 48, 49; 2007 Я есмь путь и истина и жизнь. (Ин 14:6) Маленькое предисловие Уже десять лет прошло с публикации моих воспоминаний об отце (“Альфа и Омега” 1(12) за 1997 г.). Публикация стала жить своей жизнью — откликались читатели, проявляли интерес многие христианские общины, приглашали поделиться своими воспоминаниями в разных аудиториях — и в небольшом кружке друзей, и в нескольких православных гимназиях, и на радио… Частично текст перепечатан в православном календаре на 2003 год 1 . В прошедшие с тех пор годы мне удалось прочитать много писем отца, ранее не прочитанных. И из всего этого — из бесед во время выступлений, из впервые прочитанных подряд многочисленных писем за семь лет — с 1911 по 1918 гг. 2 (решающий для отца период, когда от обычного для того времени интеллигентского богоискательства он, еврей, пришел к крещению), из всех последующих событий его жизни — стала вырисовываться одна прямая линия его движения, которую и хочется обозначить словом Путь — с прописной буквы. Пожалуй, первый толчок к такому осмыслению жизни отца дал отец Алексий Уминский, когда мы с братом Дмитрием рассказывали об отце Михаиле в православной Свято-Владимирской гимназии, и отец Алексий — духовный руководитель гимназии, резюмировал свое впечатление — не помню точно, какими словами, но они были о Кресте. Здесь нет ничего удивительного, потому что эта мысль как бы подсказана самой датой расстрела отца Михаила на Бутовском полигоне — 27 сентября 1937 года — в праздник Воздвижения Креста Господня. Но с тех пор стали для меня чудесным образом выстраиваться все факты, свидетельствующие о неслучайности этой даты, о том, что линия жизни отца Михаила была направлена именно туда — к подножию Креста. В этом очерке я попыталась особенно подробно проследить по письмам к будущей жене — Наталии Дмитриевне Шаховской 3 тот этап духовного роста Михаила Владимировича, который пришелся на первую мировую войну и завершился крещением и женитьбой. Есть еще много не полностью прочитанных его писем к жене — уже матери троих детей, из Турткульской ссылки (1926–1927 гг.). Это тоже очень значительный период его жизни, который вмещает и принятие сана священника, и много серьезных размышлений о жизни, и естественную тревогу о далекой семье… Но об этом — если Бог даст — еще напишу, когда придет время. |
| «Открой очи мои, и увижу чудеса закона Твоего. Странник я на земле; не скрывай от меня заповедей Твоих» (Псалтирь 118:18-19) О Началах «О Началах. Опыт христианской метафизики» — центральная книга Карсавина, где он дает основу своей системы. Заглавие, совпадающее с заглавием главного труда Оригена помогает понять характер книги. Карсавин всегда хотел развивать свою философию в позднеантичной и средневековой традиции, откуда и постоянная стилизация карсавинских текстов под средневековье. Но традиция, которую имеет ввиду Карсавин скорее не магистральный путь христианского богословия, а его маргинальные ветви — христианский гностицизм Александрийцев, свободное филосовствование Григория Нисского и Максима Исповедника, продолжатели этой традиции на Западе — Кузанец, Бёме. По существу, «О началах» Карсавина — вариант философии всеединства. Здесь Карсавин выдвигает свою концепцию творения — третий путь между пантеизмом и дуализмом Творца и твари. Бог творит всё из ничего, но тем самым сам акт творения есть проявление Бога в ином: Бог, творящий все из ничего, Сам есть Всё. Карсавин защищает рациональную основу веры и богопознания: мистика, как он считает, никоим образом не есть иррационализм или агностицизм. Карсавин в «Началах» последовательно разбирает природу религиозного акта, достоверность боговедения и веру как основу знания, всеединство твари, Истину, Всеблагость и совершенное Триединство Творца, судьбы творения, страдание, смерть и грех, природу зла, Боговоплощение и приснодевство Марии, чудо, таинства и Церковь. Карсавин начинает свое размышление о Началах так: «Есть два пути Боговедения. Один — непосредственная и деятельная вера, которая без сомнений и колебаний, по детски приемлет Истину; другой — путь мучительных исканий и сомнений, нередко разгорающихся в неутолимое пламя скептической «epoche». Сомнение — темный огонь, однозвучная тишина томительного прозябания и мрак, только время от времени пронизываемый светом несомненной Истины, впрочем — сущий именно ею, ибо источник сомнения в несомнительном и жажде его. Деятельна истинная вера. Но в деятельности же выражается и сомнение. Оно дерзко испытует Правду грехом или томится и горит не сгорая в собственном своем ледяном холоде. |
| Представления о «царском пути» в византийском богословии и аскетике на примере учения о шествии души к Богу прп. Никиты Стифата Источник Аннотация В статье рассматриваются употребление словосочетания «царский путь» ( βασιλκ δς) в греческой христианской литературе. Данное словосочетание восходит, с одной стороны, к античным представлениям о соразмерности, с другой стороны, имеет чисто библейское происхождение (см. Чис. 20:17 ). Получив яркое раскрытие в эгзегезе Филона Александрийского, оно оказалось более чем востребованным при изложении догматического и аскетического учения Церкви как царского пути во избежание вероучительных или нравственных крайностей. Подробное описание пути души у византийского аскетического автора XI в. прп. Никиты Стифата можно интерпретировать как продолжение темы царского пути: не столько как пути между крайностями, сколько единственного идеального пути, ведущего к Богу. Ключевые слова: путь, душа, царь и царский, крайности, мера, середина, Филон Александрийский, догматика, аскетика, Византийская империя, прп. Никита Стифат . Введение В античной традиции упоминание «царского пути» ( βασιλικ δς) либо носило конкретный характер указания на реальные императорские или царские дороги, либо обозначало меру, золотую середину, призыв к добродетели. «Лучшее – мера во всем» (πν μτρον ριστον) и «ничего сверх должного» (μηδν γαν) 2 – эти своеобразные девизы античной соразмерности нашли себе самую благоприятную среду в новых реалиях христианской веры. Принцип избегания крайностей был воспринят и максимально развит в христианской традиции. В настоящей статье мы постараемся проследить основное смысловое содержание понятия «царского пути» на конкретных текстах из греческой, прежде всего христианской, литературы 3 , в год трагического столетия (1917–2017) дополнительное обращение к царской теме 4 , рассматриваемой в контексте византийского богословия и аскетики, может побудить к покаянному осмыслению и отечественной истории, и личной жизни 5 . Согласно самой распространенной точке зрения на начало византийской истории, Византийская империя получает свое неповторимое лицо в IV в., воздвигнув новую столицу и приняв христианскую веру 6 . В IV же веке появляется монашество как институт, который будет солью христианской жизни, и церковное вероучение, определяемое Соборами и постоянно защищаемое отцами Церкви. Тем самым представление о царском пути окажется востребованным в вероучительной и нравственной жизни новосозданного христианского государства. Античное представление о совершенстве, соразмерности, мере, избегании крайностей найдет в среде христианской империи и жизни самую благоприятную почву. «Царский путь» в переносном значении стал одним из устойчивых отображений понятия о совершенстве и совершеннейшем пути 7 как таковом и о совершенстве как избегании крайностей. 1. Описания царского пути |
| Путь святого апостола Иакова Святой Иаков Алфеев апостол XIII век, Греция Патмос, монастырь св. Иоанна Богослова Если бы вы спросили средневекового пилигрима из Европы, направляющегося на Святую Землю, куда он держит путь, то он бы непременно вам ответил, что идет в Сантьяго-де-Компостела взять благословение на предстоящее долгое путешествие у апостола Иакова, покровителя всех паломников и странников. И сегодня в Европе весьма часто можно встретить необычно одетых путников с рюкзаком на спине и посохом в руках, которые ищут дорогу, отмеченную каменной ракушкой. Сантьяго-де-Компостела – город, расположенный на северо-западе Испании и являющийся столицей автономного сообщества Галисия, – можно найти еще не на всякой карте. Но в этом маленьком по современным меркам городе, где население не превышает и 100 тысяч человек, хранится величайшая христианская святыня – мощи апостола Иакова, старшего брата апостола Иоанна Богослова. «И, пройдя оттуда немного, Он увидел Иакова Зеведеева и Иоанна, брата его, также в лодке починивающих сети; и тотчас призвал их. И они, оставив отца своего Зеведея в лодке с работниками, последовали за Ним» (Мк. 1: 19–20), – так святой апостол и евангелист Марк описывает призвание Христом Иакова и Иоанна, простых рыбаков из Галилеи, названных Господом «сынами громовыми» (см.: Мк. 3: 17) за свой порывистый нрав и горячий темперамент. Впоследствии именно Иакову, Иоанну и Петру Спаситель неоднократно открывал Свое Божественное достоинство и силу: они присутствовали при воскрешении дочери начальника синагоги Иаира (см.: Мк. 5: 37–43; Лк. 8: 51–56), при исцелении тещи апостола Петра в его доме (см.: Мк. 1: 29–31), при беседе о разрушении храма (см.: Мк. 13: 3), были свидетелями Преображения Христова на горе Фавор (см.: Мк. 9: 2), сопровождали Спасителя в Гефсиманском саду, перед тем как Его схватили стражники, посланные первосвященниками и книжниками. По Воскресении Господнем и по принятии Святого Духа в Сионской горнице все апостолы по жребию разошлись по разным странам для проповеди Евангелия. Церковное предание гласит, что Иаков Зеведеев отправился свидетельствовать о Христе в далекую Испанию. Основав там христианские общины, святой Иаков вернулся в Иерусалим, где в 44 году (по некоторым данным – между 41 и 44 гг.) первым из апостолов принял мученическую смерть через отсечение головы по приказу царя Агриппы I, внука Ирода Великого (см.: Деян. 12: 1–2). |
|
|
