| Третий Крестовый поход и Византия А.А.Васильев. История Византийской империи После безрезультатного второго Крестового похода положение христианских владений на Востоке продолжало вызывать серьезные опасения: внутренние раздоры между князьями, придворные интриги, споры между духовно-рыцарскими орденами, преследование частных интересов — все это еще более ослабляло христиан и облегчало поступательное движение мусульман. Наиболее важные центры христианских владений, Антиохия и Иерусалим, не обладали достаточной силой для успешной защиты. Энергичный властитель Сирии Нур-ад-Дин Махмуд, завладев в середине XII века Дамаском, стал грозить Антиохии. Но настоящая опасность вышла из Египта, где курд Саладин, талантливый вождь и тонкий политик с широкими планами, свергнув представителя правившей там династии Фатимидов, завладел в конце шестидесятых годов XII века Египтом и основал династию Айюбидов. Воспользовавшись смертью Нураддина, Саладин завоевал Сирию, а затем большую часть Месопотамии и этим самым окружил Иерусалимское королевство с юга, востока и севера. В Иерусалиме в это время царила сильная смута, о чем Саладин знал. Получив известие о том, что один из мусульманских караванов, в котором находилась его сестра, разграблен христианами, Саладин вступил в пределы Иерусалимского королевства и у Тивериадского озера (при Хиттине) в 1187 году разбил христианское войско. Король иерусалимский и с ним много других владетельных князей попали в плен. Заняв после этого ряд прибрежных пунктов, как-то: Бейрут, Сидон, Яффу и некоторые другие, и отрезав таким образом возможность для христиан получать подкрепления с моря, Саладин направился к Иерусалиму и без особенного труда осенью того же года завладел Священным Городом. Все принесенные Европой жертвы, все ее религиозное воодушевление не привели ни к чему: Иерусалим снова перешел в руки неверных. Новый крестовый поход был необходим. Папа на Западе деятельно работал в пользу осуществления крестоносного предприятия. Ему удалось поднять трех государей: французский король Филипп II Август, английский король Ричард I Львиное Сердце и германский государь Фридрих I Барбаросса примкнули к движению. |
| 1066 Сообщение о втором браке императора Генриха IV заимствовано из «Хроники» Фрутольфа 26/2), но при этом ошибка последнего, перепутавшего маркграфа Генриха с его отцом маркграфом Удоном, исправлена. 1070 Зютфен – графство на правобережье Нижнего Рейна, на южной границе Фризии. Граф Генрих женился на дочери Куно и Кунигунды ок. 1100 г., так как нортхаймский граф Генрих Жирный, брат Куно, получил Фризскую марку в 1099/1100 г., а в 1101 г. уже погиб. Именно наличие фризских ленов в руках Генриха Нортхаймского может объяснить брак его племянницы с графом соседнего Зютфена. 1071 Вильгельм I, сын первого из люксембургских графов – Конрада I. Графство Люксембург на среднем Мозеле располагалось на южной границе герцогства Нижняя Лотарингия, к которому принадлежала и Фризия, чем и объясняется брак Генриха с дочерью Куно Байхлингенского (ср. предыдущее примеч.). 1072 Дитрих III, последний в роду графов катленбургских (по родовому замку Катленбург неподалеку от Нортхайма), весьма влиятельному на юге Саксонии в XI в. и представлявшему собой, вероятно, ответвление рода Штаденов. 1073 Плёцкау – замок на Нижней Зале. Хельперих, граф плёцкауский, стал маркграфом Саксонской северной марки в 1112 г. 1075 Випрехта (Викперта) III, графа гройчского, сына Випрехта (Викперта) II (см. примеч. 1057), последнего в роду; таким образом, Кунигунда и ее дочь были замужем за отцом и сыном. 1076 Дипольд III, маркграф в Севернобаварской марке (с центрами в Наббурге и Хаме), созданной императором Генрихом III на границе с Чехией. В лице Дипольда III род Дипольдингов, потомственно владевший маркой с 1073 г., достигает вершины своего могущества; его дочь Адела стала первой супругой императора Фридриха I Барбароссы. 1079 Лотарь Зуплинбургский (Зуплинбург, или, в современной форме, Зюплингенбург – замок в Восточной Саксонии, в верховьях реки Аллер, правого притока Везера), саксонский герцог в 1106–1125 гг., затем – германский король и император Лотарь III; «Людер» – саксонская форма имени «Лотарь». 1081 |
| Успешной была политика И. и на юге полуострова: при поддержке вдовы имп. Генриха VI Констанции папа стал регентом Сицилийского королевства и опекуном малолетнего кор. Фридриха. Как регент папа должен был получать годовой доход от королевства 30 тыс. тари, также ему должны были возмещать все расходы на оборону королевства. При жизни Констанции († 27 нояб. 1198) были сильно ограничены права короля в отношении Церкви: от имени сына Констанция отказалась от контроля над синодами местных епископов, разрешила клирикам обращаться с апелляциями к папе Римскому и т. п. Столкновение с герм. правителями стало определяющим во внешней политике И. В ходе конфликта, когда представителю династии Вельфов Оттону Брауншвейгскому противостояли кандидаты «штауфеновской партии», сначала Филипп Швабский, младший сын императора Фридриха I Барбароссы, а впосл. его внук Фридрих II, И. были сформулированы основные идеи о взаимоотношении духовной власти папы и светской власти императора, о природе имп. власти. Проводя гибкую политику по отношению ко всем кандидатам, И. удалось добиться как признания прав Римского епископа на основные территории Папской области, так и сохранения статуса Сицилийского королевства, вассала Римского папы. После смерти Генриха VI в Германии были избраны сразу 2 короля, претендовавшие на имп. корону. 8 марта 1198 г. в Мюльхаузене основная часть князей поддержала брата умершего императора герц. Филиппа Швабского, к-рый, однако, не был признан королем сторонниками дома Вельфов во главе с архиеп. Кёльнским Адольфом. 9 июня того же года в Кёльне они избрали королем Оттона Брауншвейгского, младшего сына герц. Саксонии и Баварии Генриха Льва и племянника англ. кор. Ричарда I Львиное Сердце . В спорной ситуации И. попытался занять положение третейского судьи, отправив претендентам на имп. корону послания с предложением обратиться к Римской Церкви для решения вопроса о престолонаследии (Regest. Imp. 15). Однако непримиримость Филиппа Швабского и сложная ситуация в Сицилийском королевстве из-за вмешательства поддержанного Филиппом герц. Маркварда Анвайлерского, к-рый в 1198-1199 гг. вторгся в страну, способствовали тому, что И. к кон. 1200 г. склонился к безоговорочной поддержке Оттона Брауншвейгского (Deliberatio papae//Regest. Imp. 29). В марте 1201 г. в посланиях к герм. светским и духовным князьям, аббатам, министериалам и др. И. обратился с требованием признать законными избрание и коронацию Оттона (Regest. Imp. 32-49). Тогда же послания с призывом оказать поддержку Вельфам были отправлены франц. кор. Филиппу II Августу и англ. кор. Иоанну Безземельному. 3 июля 1201 г. на собрании герм. князей в кафедральном соборе Кёльна папский легат Гвидо Палестринский объявил о папской поддержке Оттона Брауншвейгского, об отлучении Филиппа Швабского и его ближайших сторонников от Церкви и об освобождении подданных от клятвы верности ему. Однако сторонники Штауфенов отказались признать Оттона законным королем и в сент. 1201 г. вновь присягнули Филиппу. |
| Произведения Е. из Ш. были созданы не без участия Экберта, к-рый не только редактировал лит. стиль сестры, но и влиял на содержание ее писаний. Так, напр., при изложении событий схизмы во время понтификата Александра III , когда при поддержке герм. имп. Фридриха I Барбароссы на Римский престол в 1159 г. был избран антипапа Виктор IV (V) , Е. из Ш. выступала с позиции партии императора, сторонником к-рого был Экберт. Сохранились 23 письма Е. из Ш., написанные с 1154 г. и адресованные различным епископам, аббатам, монахиням (в т. ч. Хильдегарде Бингенской), в к-рых она жестко критиковала пороки совр. ей эпохи. Произведения Е. из Ш. были широко известны в средние века, неоднократно переводились с латыни на др. языки. Е. из Ш. особо почиталась еще при жизни. В 1584 г. папой Григорием XIII имя Е. из Ш. было внесено в Римский Мартиролог. В 1632 г. в ходе Тридцатилетней войны, мощи Е. из Ш. были осквернены шведами; удалось спасти только главу, к-рая в наст. время покоится в приходской церкви Шёнау. Соч.: Revelations choisies de st. Élisabeth de Schönau/Ed. C. Emmerich. Tournai, 1864; Die Visionen der hl. Elisabeth und die Schriften der Äbte Ekbert und Emecho von Schönau/Hrsh. F. W. E. Roth, Ph. Schmitz, W. Oehl. W.; Würzburg, 1886; The Complete Works/Ed. A. L. Clark. N. Y., 2000; Die Werke der Hl. Elisabeth von Schönau/Hrsg. P. Dinzelbacher. Paderborn etc., 2006. Ист.: BHL, N 2485-2487; ActaSS. Iun. Vol. 3. P. 604-643; PL. 195. Col. 119-194. Лит.: Köster K. Elisabeth von Schönau: Werke und Wirkung im Spiegel der mittelalterlichen handschriftlichen Überlieferung//Archiv f. mittelalterliche Kirchengeschichte. 1951. Bd. 3. S. 243-315 [Bibliogr.]; idem. Das visionäre Werk Elisabeth von Schönau//Ibid. 1952. Bd. 4. S. 79-119; Schönauer Elisabeth Jubiläum 1965: FS anlässlich des 800 Todestages der hl. Elisabeth von Schönau. Schönau, 1965; Didier J.-C. Élisabeth de Schoenau//DHGE. T. 15. Col. 221-224; Clark A. L. Elisabeth of Schönau: A 12th-cent. Visionary. Phil., 1992; Wagner A. Die hl. Elisabeth von Schönau: Ihr Leben und ihre Bedeutung als Mystikerin. Passau, 1993; Pandiri Th. A. Autobiography or Autohagiography?: Decoding the Subtext in the «Visions» of Elisabeth of Schönau//Women Writing Latin: From Roman Antiquity to Early Modern Europe. N. Y., 2002. Vol. 2. P. 197-229; El Kholi S. Die Teufelserscheinungen im «Liber visionum» Elisabeths von Schönau//Kurtrierisches Jb. Trier, 2003. Bd. 43. S. 37-74; Schmitt J.-Cl. Der ekstatische Korper der Elisabeth von Schönau (1128-1164)//Bild und Körper im Mittelalter/Hrsg. K. Marek. Münch., 2006. S. 305-314. |
| Сложное и угрожающее внутреннее положение осложнилось еще более неудачами внешней политики. Андроник пришел к выводу, что политическая изоляция империи была невозможной с точки зрения ее основных жизненных интересов. Для спасения ситуации он должен был возобновить отношения с западными державами, к которым он столь явно испытывал отвращение. И на деле отношение Запада к Византии было исключительно угрожающим. После смерти Мануила в Западной Европе было у Византии два врага: Германия и Сицилийское королевство. Союз двух империй, бывший основой западноевропейской политики в течение некоторого времени правления Мануила, прекратился, а помощь, оказанная Византией ломбардским городам в их борьбе против Фридриха Барбароссы, сделала последнего врагом Восточной империи, который пошел по пути все более тесного сближения с Сицилийским королевством. Латиняне, бежавшие в 1182 году из Константинополя от учиненного там погрома, явились на Запад в свои государства и, рассказав об ужасах пережитого испытания, просили отомстить за оскорбление и убытки. Особенно были раздражены торговые итальянские республики, понесшие крупные финансовые потери. Представители некоторых знатных византийских фамилий, преследуемые Андроником, также убежали в Италию и побуждали итальянские правительства к открытию военных действий против Византии. Между тем, западная опасность для Восточной империи все росла. Фридрих Барбаросса устроил брак своего сына и наследника Генриха с наследницей Сицилийского королевства Констанцией, помолвка с которой была объявлена в Германии еще за год до смерти Андроника. Это было очень важным событием, так как после смерти Фридриха его наследник присоединял к владениям германского государя Неаполь и Сицилию. Этим самым для Византии из двух отдельных врагов создавался единый страшный враг, политические интересы которого не могли примириться с интересами Восточной империи. Весьма вероятно даже, что названный брачный союз с нормандским королевским домом имел целью создать для западного императора в сицилийском государстве опорный пункт для его замыслов против Византии, чтобы при помощи норманнов легче завоевать «королевство» греков. По крайней мере, один западный средневековый историк пишет: «Император, враждебный королевству греков (regno Grecorum infestus), старается соединить дочь Рожера, короля Сицилии, со своим сыном.» |
| Говорят, это сделано было с тем, чтобы нельзя было отличить христианина от турка, чтобы все тела казались греческими, ибо многие пали и со стороны турок. Никто не проходил без слез и стонов, рыдали все, называя по именам своих погибших друзей и родственников» (Хон. т. I, с. 244]). Разгром при Мириокефале, унесший цвет армии, подорвал господство византийцев в Малой Азии, завоевания первых двух Комнинов пошли прахом. На восточных границах империя могла теперь только обороняться. 29 мая 1176 г. в сражении при Леньяно объединенная армия папы, сицилийского короля и итальянских городов разбила силы Фридриха Барбароссы. В следующем году в Венеции собрался конгресс, на котором посольства враждующих сторон сумели достичь взаимопонимания. Разногласий, на которых столько лет играл византийский император, более е существовало. Итальянская политика Византии оказалась в тупике, венецианский конгресс нанес Мануилу I удар, сравнимый с поражением при Мириокефале. После этих двух тяжелых событий Мануил I, император Венгерский, Хорватский, Сербский, Болгарский, Грузинский, Хазарский, Готский (столько почетных титулов присвоил он себе в ознаменование побед ромейского оружия), оказался сломленным. Столько лет его держава напрягала силы, тратила средства в тяжелых войнах – и все зря! Теперь речь шла уже не о возрождении мировой империи, а о спасении надорвавшейся Византии. К концу жизни император охладел к политике и увлекся вместо нее астрологией до такой степени, что как-то, ожидая вычисленного столкновения двух звезд, распорядился в целях предосторожности вынуть из дворцовых окон рамы со стеклами – чтобы не раскололись от сотрясения. Умер он в Константинополе 24 сентября 1180 г. «Со смертью василевса Мануила Комнина, – скорбел Евстафий Солунский , – погибло все, что оставалось целым у ромеев, и всю нашу землю окутал мрак, как бы при затмении Солнца» т. I, с. 55]. Алексей II Комнин Сын второй жены Мануила Комнина, одиннадцатилетний Алексей, стал лишь ширмой для настоящих правителей: матери, красавицы императрицы-регентши Марии Антиохийской, и ее фаворита протосеваста Алексея Комнина, племянника покойного василевса. |
| Он написал лучшую книгу в популярном жанре, и выяснилось, что чем книга лучше, тем она популярней. Людям нужны были увлекательные истории, и они довольствовались тем, что есть, ибо увлекательная история — слишком большое удовольствие само по себе; уж лучше читать плохой рассказ, чем вовсе ничего не читать, равно как лучше съесть полбуханки хлеба, чем остаться голодным. Когда же детективный рассказ написал человек, который отнесся к детективному жанру серьезно, который воплотил в своей прозе несбывшиеся мечты рядовых читателей, последние безоговорочно предпочли его всем тем безответственным и неумелым писакам, которые угождали им прежде. Читатели не виноваты в том, что психология и философия не утоляют их жажды к неожиданным развязкам и головоломным сюжетным хитросплетениям. Обвинять их в этом столь же разумно, как ругать людей за то, что они не принимают кошек за сторожевых псов, а перочинные ножи не используют в качестве каминных щипцов. Людям нужны детективные рассказы; им нужны фарсы, мелодрамы, популярные песенки. И перед всяким честным писателем, взявшим на себя труд вдохновиться популярными жанрами, лежит прямой путь к богатейшим и красочным просторам не изведанного еще искусства. В 1903 г. в журнале «Стрэнд мэгэзин» был опубликован рассказ «Пустой дом», где вновь появился Шерлок Холмс, о смерти которого говорилось в 1893 г. в рассказе «Последнее дело Холмса». Артур — легендарный король бриттов. Тяжело раненный, был увезен на остров Авалон, откуда по преданию должен вернуться и вновь принять корону. Барбаросса — прозвище императора Фридриха I. По преданию он спит в пещере и проснется, когда его позовет родина. Бамбл — персонаж романа Диккенса «Оливер Твист». Стрикленд — служащий полиции из рассказов Р. Киплинга «Саис мисс Юэл» (1887), «Хлопковое дело» (1909) и др. Доктор Гильотин — см. Именной указатель (Гийотен). «Эгоист» — роман Дж. Мередита. Дюпен — детектив-любитель из рассказов Э. По «Убийство на улице Морг» (1841) и «Золотой жук» (1843). Речь идет о рассказе «Скандал в Богемии» (1891). |
| захватили Лиссабон. Многие из этих крестоносцев навсегда остались в Испании, и только очень незначительная часть направилась в Святую Землю, где принимала участие в неудачном походе против Дамаска. Раймунд Антиохийский (1099-1149) — Раймунд де Пуатье, князь Антиохии с 1136 г., дядя Алиеноры Аквитанской. Нуреддин (Нур ад-Дин) — Нур ад-Дин Махмуд, " светоч веры " (1118-1174), сын мосульского атабека Имад ад-Дина Зенги I (см. прим. 61 к гл. II), которому наследовал в 1146 г. Владел Алеппо и Эдессой. Успешно вел борьбу с крестоносцами, разгромив короля Иерусалимского Амальрика (Амори) I. Генрих Лев — герцог Баварии и Саксонии из рода Вельфов (1129-1195), сын Генриха Х Гордого, наследовал своему дяде Вельфу VII в 1142 г. Расширил на восток свои владения за счет славян, присоединил Мекленбург и Померанию, став одним из самых сильных феодалов Германии. За отказ предоставить военную помощь императору Фридриху I Барбароссе против ломбардцев был по решению рейхстага изгнан из своих владений и в 1181 г. бежал к английскому королю Генриху II, на дочери которого Матильде был женат. Вернулся в Германию в 1188 г., но, отказавшись отправиться в третий крестовый поход под началом императора, был вновь изгнан. Вернувшись через несколько месяцев, попытался отвоевать свои владения силой. Его сын Оттон, герцог Люнебург-Брауншвейгский, сумел добиться императорской короны в 1198 г., но не смог закрепить ее за Вельфами. Альбрехт Медведь — маркграф Бранденбургский (ок. 1100-1170), сын Оттона Богатого, графа Балленштедтского и Аршелебенского, которому наследовал в 1123 г. Безуспешно боролся с Генрихом Львом за обладание Саксонией, добился успеха в войне с вендами (см. прим. 21), населявшими Бранденбургскую марку. В 1157 г. завершил покорение вендов, способствуя заселению своих новых владений немцами и голландцами. Венды (полабские славяне) — племена бодричей и лютичей, жившие с 40-х гг. XI в. на побережье Балтийского моря между устьями Лабы и Одры. Карл I Великий (ок. 742-814) — король франков с 768 г., император с 800 г., сын Пипина Короткого и Берты Большеногой. |
| Рис. 6. Изображение (фото) льва с процветшим хвостом на тулье рогатины Хотя львы на изображениях в Византийской традиции и на европейских изделиях времен первых крестовых походов достаточно узнаваемы, но стиль изображения их гривы более схематичен, чем на рогатине. Этот же стиль преобладает и в декоративно-прикладном искусстве Руси X-XIII веков. Часто грива льва напоминает кольчугу рыцаря, облекающую голову и торс животного, либо выделена лишь штриховкой (например [xxxiv] ). Исключением является стиль изображения гривы на отсеке обруча из Старой Рязани [xxxv] . Грива льва на этой детали обруча показана косматой, благодаря разделению на отдельные пряди, концы которых выходят за рамки общих очертаний зверя. Морда льва на изображениях порой напоминает человеческое лицо (например [xxxvi] ). Пасть «старо-рязанского» льва стилистически решена в виде трилистника, который вместе с очертаниями носа животного формирует крест, вероятно указывая на мирные, охранные его функции. Изображение «нашего» льва отличается почти «фотографической» точностью в передаче деталей морды, гривы, пропорций тела и конечностей. Косматость гривы передана отдельными локонами в манере близкой изображению «старо-рязанского» льва. Гипертрофированно, помимо процветшего хвоста, показаны когти зверя, подчеркивающие его хищный вид (Рис. 6). Есть все основания полагать, что древний художник видел это животное воочию, а не знаком с ним опосредованно по изображениям других мастеров или в Бестиариях. Находясь при посольствах, придворный мастер мог бывать в местах естественного обитания львов или видеть их при иноземных дворах. Это могли быть не только византийские владения, но и европейские города. Культ льва пропагандировал герцог Баварии и Саксонии Генрих Лев (Heinrich der Löwe, 1129-1195), при саксонском (город Брауншвейг) дворе которого содержался лев. Нельзя исключать и возможность того, что мастер, украшавший рогатину, был приглашен из Европы. Известно, что архитекторы из Германии, присланные императором Фридрихом I Барбароссой, внесли свой вклад в оформление Владимира и княжеской резиденции Андрея Боголюбского - Боголюбова [xxxvii] . Образ льва высокой достоверности с натуралистично изображенной гривой и хвостом с характерной кисточкой на конце можно видеть на капители готического собора XII века в Невере, Франция [xxxviii] . |
| Он был тронут этим и посылал лаодикийцам самые теплые благожелания. «Подняв руки к небу, возведши глаза и преклонив колена, король просил у Промыслителя ниспослать лаодикийцам благ временных и вечных. Он присовокупил, что если бы римская земля имела побольше таких людей, и если бы в ней так радушно принимали воинов Хрпстовых, то и они охотно бы платили им деньги и мирным путем добывали бы продовольствие; давно бы были уже пройдены римские границы, и мечи их спокойно бы лежали в ножнах, не обагрившись христианскою кровию 300 . Немцы даже отличаются умеренностью и кротостью с побежденными иконийскими турками: они не грабят Икония, но, запасшись необходимыми средствами продовольствия, продолжают путешествие в святой земле 301 . Говоря о смерти Фридриха Барбароссы, Никита пользуется почти теми же чертами в восхвалении его подвига, предпринятого к освобождению святой земли, какими украшена и речь Конрада к своему ополчению 302 . Сопоставление отзывов Никиты о Конраде и Фридрихе дает нам новое доказательство, что идея походов была сочувственна Никите, и что темные стороны крестоносцев были взяты с действительности. Военные преимущества западного войска признаются нашим писателем при сравнении иностранцев и с соотечественниками, и с азиатскими народами. Западные войска – это котлы в сравнении с горшками, по выражению императора Мануила 303 , медныя статуи или непобедимые исполины, по словам Никиты, которые способны запугать всякого врага 304 . Рижское войско страшится одного имени таких врагов и отказывает в повиновении своему вождю 305 . Кто не знает, говорит он с горечью, что латиняне, заняв какую-либо страну или город, так прочно утверждаются на новом месте, как на своей родине; для этого они не останавливаются ни перед какими затруднениями. Не так поступают римляне: они готовы отказаться в пользу всякого даже от последней одежды. Покидая отечество, они легкомысленно отрясают прах от ног своих, как ничтожные и низкие трусы, дрожащие от страха при виде врагов, в сражении более негодные, чем женщины 306 . |
|
|
