| Так Константинополь, говорит М. Остороумов, становится средоточием церковной жизни на Востоке, а патриарх столицы со своим «домашним синодом» приобретает руководственное значение в церковных делах и оказывает сильное влияние на дела других патриархов, являясь, де-факто, по отношению к иным как бы высшей апелляционной инстанцией 68 68. В эпоху патриарха Фотия была сделана попытка возвысить патриарха Константинопольского над всеми другими патриархами путем светского законодательства, посредством эпанагоги императора Василия Македонина. В этом документе Константинопольский патриарх противопоставляется другим восточным патриархам потому, что он признается первым из них с правом решать всякие недоразумения в других патриархатах. Однако, идея эпанагоги, в общем, осталась только на бумаге, не получив силы закона. Тем не менее, возникли попытки канонически оправдать и обосновать то исключительное положение, какое Константинопольский патриарх занимал фактически, благодаря благоприятным для него историческим обстоятельствам. Так первенствующее положение среди других патриархов, не исключая и Римского епископа, основывали на теории нового Рима или «перенесения скипетра», а преимущество его власти выводили из своеобразного толкования 9-го, 17-го и 28-го канонов Халкидонского собора. И это все в комбинации с эпанагогой создало в результате теорию восточного папизма 69 69. У византийских канонистов, на основании 3 канона Второго Вселенского собора, сложилась теория перенесения всех высших прав с Римского епископа на Константинопольского, причем предлог «по» (мета) в каноне стали истолковывать в смысле последовательности времени, т. е. что епископ Константинопольский занимает не второй ранг после Римского, а первый ранг, только получил его позднее Римского. Как результат, из соединения теорий «перенесения скипетра» и его главенства на Востоке получилось, что Константинопольский патриарх есть законный и единственный носитель всех привилегий и первенства Римского папы, так что он мог принимать апелляции не только на восточных патриархов, на даже на самого Римского папу. Таким образом, говорит Остроумов, благодаря превратному толкованию канонов Халкидонского собора, в соединении с теорией «перенесения скипетра» и родились идеи «папы на Востоке» или «теория восточного папизма» 70 70. |
| 6-го числа Св. Фотия, патриарха Константинопольского «Прежде всего призывали меня к добродетели отец, который для православия и истинной веры, отказавшись от богатства и почестей, согласился все вытерпеть и скончался мученически в изгнании, и матерь Боголюбивая, привязанная к добродетели и ревностная, ни в чем не отстававшая от своего супруга»... Так пишет о себе Фотий и вместе с тем являет собою жизнь, высота которой действительно почерпнута из непреложно-спасительного источника: христианского воспитания, полученного от родителей. Выдвигающийся между современниками своими необычайным умом и изумительным многосторонним научным образованием, – даже враги его отзывались о нем: «сведениями почти во всех свободных науках светских он столько отличался, что по праву мог быть признаваем за славу своего века и даже мог спорить с древними», – Фотий выше всего, однакоже, ставил предметы св. веры. «Наши благородные музы, – писал он, – столько же выше муз еллинских, сколько благородный дух превосходит жизнь рабскую, а истина – ложь». Внук св. Тарасия, патриарха Цареградского, состоявший в родстве с царским домом, бывший начальником гвардии и первым государственным секретарем в сенате, Фотий с молодых уже лет был поставлен на блистательном поприще, но не увлекался им; иночество более соответствовало стремлениям души его к уединению, углублению в себя, внутреннему деланию. Но и духовного высокого сана он не искал и уклонялся от него всеми силами, когда последовало избрание его в патриархи. Вот какими письмами отзывается Фотий на это избрание: «Приступают ко мне собором избранные из клира, епископов и митрополитов, и впереди их и вместе с ними благочестивый император... Не отступали от меня, доколе не совершили дела, мною нежеланнаго, а им приятнаго»... (письмо к патр. Антиох.). И в письме в Варде: «Не испытав на деле, я чувствовал себя недостойным степени архиерейского... В то же время смущало меня ожидание неприятностей, ныне обуревающих душу мою. Колеблемый и томимый ими, я плакал, молил, употреблял все меры, чтобы отклонить от себя избрание»... В письме к папе Николаю: «я, как виновный, содержим был под стражею; приговор о мне был положен против моего желания; я плакал, умолял, терзался, когда возводили меня в сию должность. Это знают все». |
| 1009 Личные достоинства и родственные связи с дворцом быстро выдвинули его в ряды наиболее крупных и влиятельных сановников: он получил звание протоспафария, 1010 протасикрита 1011 и, наконец, первого сенатора. 1012 Между прочим, правительство отправляло его послом на восток «к ассирийцам», как говорит сам Фотий. 1013 Когда это было, по какому поводу, и кто были эти «ассирийцы», остается неясным. Византийское правительство чаще всего вело переговоры с арабами, обычно по поводу обмена пленных. Возможно, что и Фотий ездил с подобным поручением к арабам. 1014 Это предположение подтверждается тем, что он имел дружеские отношения к некоторым арабским —227— князьям. 1015 Естественно думать, что эти отношения завязались во время его поездки на восток. Как протекала жизнь Фотия при дворе, никаких сведений источники не сохранили. Равным образом трудно учесть то влияние, какое произвела на Фотия придворная атмосфера. 1016 —228— Правда, в ней даже при благочестивой Феодоре было достаточно элементов порока; но бесспорно и то, что нравственной заразе подвержены далеко не все в одинаковой мере. Для слабых она опасна; сильные духом могут противостоять ей. Что Фотий не был слабым, это признают и его недоброжелатели. 1017 Ф. Россейкин [Тареев М.М.] Религия и общественность: [Рец. на: Бердяев Н.А. Sub specie aeternitatis. Опыты философские, социальные и литературные. СПб., 1907; Он же. Новое религиозное сознание и общественность. 1018 СПб., 1907]//Богословский вестник 1909. Т. 2. 6. С. 229–259 (3-я пагин.) —229— I Вопрос об отношении религии к общественности, о религиозном освящении общественных отношений, является для нашего времени самым «проклятым вопросом», наиболее приковывает к себе внимание литературных сил. И хотя нельзя сказать, чтобы разные направления религиозно-философской мысли в решении этого вопроса сглаживались или чтобы какое-либо одно из них получало более или менее заметное преобладание, чтобы, вообще, выяснялись какие-нибудь более или менее определенные, более или менее общепризнанные результаты, тем не менее сделано для надлежащей постановки и метода разрешения религиозно-общественной проблемы в наши дни очень много. |
| Genes. 70 (P. G. CIX, l080). Theoph. Cont. Lib. IV, cap. 7–8. Pseudo-Symeon. 635 (P. G. CIX, 696–697). Cedren. II, 144 sq. (P. G. CXXI, 1028 sq). Ср. Ф. И. Успенский, цит. соч. стр. 6. – Любопытно, что даже патр. Мефодий считался сведущим в «тайных науках». Genes. Lib. III, 79 (P. G. CIX, 1088). 958 Φωτου τ μφιλχια. κδιδ. Σ. Οκονμου. θνσι 1858. Ζτημα 149 σελ. 225. Минь не напечатал этой амфилохии среди сочинений Фотия (см. P. G. CI, р. 811), как буквально сходной с произведением патр. Германа De vitae termino (P. G. XCVIII, 90–123). Признавая очень правдоподобным, что это сочинение действительно принадлежит Герману, Гергенрётер делает оговорку: «однако разные основания говорят за то, что Фотий переработал первоначальное сочинение, и его настоящее вступление (приведенное в тексте) принадлежит ему». Hergenröther I, 326, Anm. 56. 961 Quest. 149. κδ. Οκον. σελ. 226. Однако враги не могли простить Фотию его классического образования и впоследствии рассказывали, что Фотий, уже патриарх, за литургией читал вместо молитв отрывки из древних поэтов. Pseudo-Symeon. р. 672 (P. G. CIX, 733). 962 Враги видели в этом проявление честолюбия (Mansi XVI, 197 А). Однако о Константине Философе известно, что он принял «учительный сан учити философии» в юношеском возрасте. Житие Константина Бодянский о. с. стр. 7. Dümmler und Miklosich о. с. S. 16. Кирилло-Мефодиевский сборник стр. 13–14. 963 Вероятно, вскоре после смерти Феофила (842 г.). Аристархи (о. с. σελ. δ′) думает, что это было в 830–833 г. г., очевидно потому, что он отнес рождение Фотия к 810 г. 964 π. 114 (Migne Lib. II ep. 98). π. 244 (Migne Lib. II ep. 90). π. 236 (Migne Lib II ep. 38). Hergenröther I, 326, Anm. 60. ριστρχης op. cit. Τομ. " A σελ. 2–3. Amphil. qu. I, § 17, 29, 30. (P. G. CI). 967 Joseph. Langen. Johannes von Damaskus. Gotha 1879 S. 34–46. Hergenröther I, 328–330. Amphil q. 137–147 (P. G. CI); q. 228 (P. G. CI, p. 1284); q. 77 (P. G. CI, 478). 972 Amphil q. 101. (P. G. CI, p. 625) По-видимому, прочитанное Фотием сочинение Гая пресвитера De universo (Biblioth. |
| 1062 Beck Η. G. Actus Fidei. P. 64. На мой взгляд, Х.-Г. Бек мог бы присовокупить сюда, по крайней мере, еще один случай – осуждение на смерть вероотступника Ювеналия в середине XV в. и особенно юридическое и идеологическое обоснование Геннадием Схоларием этого процесса. См. о нем: Медведев И. П. Дело вероотступника Ювеналия с юридической точки зрения//The 17 th Intern. Byz. Congress: Major Papers. Ν. Y., 1986. P. 31–43. См. также более полный греческий вариант статьи: Η πθεση το ποστ τη Ιουβεναλου π την ποψη το δικαου// Βυζαντινα Μελται, 1991. Τ. 3. Σ. 152–173. 1063 Eclogä Das Gesetzbuch Leons III. und Konstantinos V./Hrsg. von L. Burgmann. Frankfurt a/M., 1983. S. 160. Z. 6. 1064 Gregory Т. Е. The Ekloga of Leo III and the Concept of Philanthropia// Βυζαντιν. 1975. Т. 7. P. 278–287. 1065 Troianos S. Bemerkungen zum Strafrecht der Ecloga// Αφιρωμα στν Νκο Σβρωνο. Ρεθμνο, 1986. Т. 1. Σ. 106. 1067 Troianos S. Η διαμρφωση το ποινικο δικαου στη μεταβατικ περοδο μεταξ Ισαυρν κα Μακεδνν// Βυζαντιακ, 1982. Τ. 2. Σ. 87. 1070 Ius graeco-roinanum/Ed. I. Zepos, P. Zepos. Aalen, 1962. Vol. 6. P. 355–356. Ср.: Ahrweiler Η. Lidéologie politique de lempire byzantin. P., 1975. P. 53. Not. 2. 1071 Т Βυζντιο κατ τν 12 о αινα Κανονικ Δκαιο, κρτος κα κοινωνα κδ. Ν Οκονομδης Αθνα, 1991. 1073 В последнее время картина законодательной реформы императоров Македонской династии кардинальным образом пересмотрена. См. выше, с. 176–187. 1074 О памятнике и о спорной роли Фотия в его редактировании см.: Troianos S. Ν. О πηγς το βυζαντινο δικαου . Αθνα; Κομοτνη, 1986. Σ. 88–89; Stolte В . Н . A Note on the un-Photian Revision of the Nomocanon XIV Titulorum//Analecta Atheniensia ad Ius Byzantium spectantia. Athen, Komotini, 1997. Т. 1. P. 115–130. 1075 Troianos S. N. Ο πηγς Σ. 148–151; Stevens G. P. De Theodoro Balsamonë Analysis operum ac mentis iuridicae. Roma, 1969. He следует забывать и работы старых русских авторов, прежде всего важное исследование о Вальсамоне и комментированный перевод Номоканона с его схолиями, принадлежащие В. Нарбекову: Нарбеков В. Толкование Вальсамона на Номоканон Фотия. Казань, 1899; Номоканон Константинопольского патриарха Фотия с толкованием Вальсамона/Изд. В. Нарбекова. Казань, 1899. Ч. 1: Историко-каноническое исслед.; Ч. 2: Русс. пер. с пред. и примеч. |
| Такой точки зрения на главную причину разделения церквей, как борьбу за власть, держится проф. Т. В. Барсов (Проф. Т. В. Барсов. Константинопольский патриарх и его власть над Русской Церковью. СПБ. 1878 г., стр. 121), проф. М. С. Суворов (Проф. М. С. Суворов. Византийский Папа. Москва. 1902 г. стр. 78. Такова же в сущности точка зрения и проф. Скобаллановича (Христианское Чтение 1884 г., 12 - 1885 г., I)), проф. Грибовский (Проф. Грибовский. Народ и власть в Византийском государстве. СПБ. 1897, стр. 365, 368), автор специального труда разделения Церквей Луи Брейэ (Louis Bréhier. Le schisme oriental du XIe siecle. Paris. 1899. p. 201, 203). Такова в сущности и точка зрения Гергенрётера (Hergenrother. Photius. 1867. Regensburg. B,1, 308—311), Гефеле (C.J. Hefele. Conciliengeschichte. B, IV. Wren. 1878, s. 767—777), Нордена (W. Norden. Das Papsttum und Byzanz. Berlin 1903. s.s, 9 " 31 (passim)), Пихлера (Dr. A. Pichler. Geschichte der Kirch " lichen Trennung. 1864, B, I-II) и других. Освобождение от канонического авторитета папы не было главной целью стремлений Константинопольского патриарха, а только этапом. Его желанием было стоять выше Византийского императора. В Эпаногоге - втором и исправленном издании Прохорона - излагается Византийское учение о царской и патриаршей власти. Это учение принадлежит патриарху Фотию, который принимал деятельное участие в составлении и самой Эпаногоги (Иеромонах Каллист. Номоканон Фотия. Москва 1897 г., стр. 105). Положение Византийского патриарха и его отношение к государственной власти трактуется в первых 10-ти титулах Эпаногоги. В 7-ой главе 3-его титула Эпаногоги положение Константинопольского первосвященника, без всяких оговорок, приравнивается к положению царя: «Так как государство, на подобие человека, состоит из частей и членов, то наиважнейшими и необходимейшими членами являются царь и патриарх». «Патриарх был живой и воодушевленный образ Христа, всеми своими поступками и словами выражающий истину». Возвышая патриарха, Эпаногога не удовольствовалась расширением его прав в области церковного управления, она положила ограничения на саму светскую власть в пользу духовной, воспретив, например, узаконение мирского обычая, противного церковным канонам. Таким образом, Эпаногога выдвинула рядом с царем другую власть по значению не только равную, но в некоторых отношениях даже высшую. «В этом возвышении Константинопольского первосвященника, говорит проф. Грибовский (Проф. Грибовский. «Власть и народ», стр. 347), ясно сказались западно-папистические стремления той части Византийского общества, которая продолжала жить преданиями романизма». Действительно, выражения: «патриарх есть живой и одушевленный образ Христа, всеми своими поступками и словами выражающий истину», способны дать основание не только папскому догмату о непогрешимости, но даже превзойти его, ибо говорят обо всех поступках и словах патриарха, а Римский догмат лишь ex cathedra. |
| Такой точки зрения на главную причину разделения церквей, как борьбу за власть, держится проф. Т. В. Барсов (Проф. Т. В. Барсов. Константинопольский патриарх и его власть над Русской Церковью. СПБ. 1878 г., стр. 121), проф. М. С. Суворов (Проф. М. С. Суворов. Византийский Папа. Москва. 1902 г. стр. 78. Такова же в сущности точка зрения и проф. Скобаллановича (Христианское Чтение 1884 г., 12 — 1885 г., I)), проф. Грибовский (Проф. Грибовский. Народ и власть в Византийском государстве. СПБ. 1897, стр. 365, 368), автор специального труда разделения Церквей Луи Брейэ (Louis Bréhier. Le schisme oriental du XIe siecle. Paris. 1899. p. 201, 203). Такова в сущности и точка зрения Гергенрётера (Hergenrother. Photius. 1867. Regensburg. B,1, 308-311), Гефеле (C.J. Hefele. Conciliengeschichte. B, IV. Wren. 1878, s. 767-777), Нордена (W. Norden. Das Papsttum und Byzanz. Berlin 1903. s.s, 9 " 31 (passim)), Пихлера (Dr. A. Pichler. Geschichte der Kirch " lichen Trennung. 1864, B, I-II) и других. Освобождение от канонического авторитета папы не было главной целью стремлений Константинопольского патриарха, а только этапом. Его желанием было стоять выше Византийского императора. В Эпаногоге — втором и исправленном издании Прохорона — излагается Византийское учение о царской и патриаршей власти. Это учение принадлежит патриарху Фотию, который принимал деятельное участие в составлении и самой Эпаногоги (Иеромонах Каллист. Номоканон Фотия. Москва 1897 г., стр. 105). Положение Византийского патриарха и его отношение к государственной власти трактуется в первых 10-ти титулах Эпаногоги. В 7-ой главе 3-его титула Эпаногоги положение Константинопольского первосвященника, без всяких оговорок, приравнивается к положению царя: «Так как государство, на подобие человека, состоит из частей и членов, то наиважнейшими и необходимейшими членами являются царь и патриарх». «Патриарх был живой и воодушевленный образ Христа, всеми своими поступками и словами выражающий истину». Возвышая патриарха, Эпаногога не удовольствовалась расширением его прав в области церковного управления, она положила ограничения на саму светскую власть в пользу духовной, воспретив, например, узаконение мирского обычая, противного церковным канонам. Таким образом, Эпаногога выдвинула рядом с царем другую власть по значению не только равную, но в некоторых отношениях даже высшую. «В этом возвышении Константинопольского первосвященника, говорит проф. Грибовский (Проф. Грибовский. «Власть и народ», стр. 347), ясно сказались западно-папистические стремления той части Византийского общества, которая продолжала жить преданиями романизма». Действительно, выражения: «патриарх есть живой и одушевленный образ Христа, всеми своими поступками и словами выражающий истину », способны дать основание не только папскому догмату о непогрешимости, но даже превзойти его, ибо говорят обо всех поступках и словах патриарха, а Римский догмат лишь ex cathedra. |
| Как на лучшем источнике для изучения патриаршей деятельности Фотия с положительной стороны из сохранившихся памятников без сомнения нужно остановиться внимательнее на актах константинопольского собора 879 – 880 г. Пусть памятник этот представляется с некоторых сторон еще не вполне готовым для научного пользования; пусть редакции разных списков его еще недостаточно сверены между собою; пусть подлинность и неповрежденность некоторых документов, относящихся к нему, представляется пока спорною: все это касается частностей, которые конечно нужно стараться выяснить сколько возможно точнее, но из-за которых не нужно останавливаться над констатированием общей стороны дела. За исключением немногих частностей, общий смысл памятника во всех редакциях его остается один и тот же, и он дает замечательнейшее свидетельство как о направлении церковной деятельности Фотия, так и о великом его уме, замечательном административном искусстве, необыкновенном влиянии на лиц окружающих, даже бывших предубежденными против него и т. д. Затем конечно и всех других указанных выше источников, как они ни незначительны и пристрастны сами по себе, игнорировать совсем нельзя. Но нужно, как можно точнее, определить и постоянно иметь в виду относительное значение и характер каждого памятника, и к известиям выходящим отсюда нужно как можно тщательнее прилагать обычные требования научно-исторической критики, т.е. сверять одни известия с другими, проверять показания менее значительных и сомнительных источников по показаниям более твердых и значительных, сопоставлять и по возможности разъяснять представляющиеся противоречия, устранять тенденциозные преувеличения и пикантности, брать из источников только прямые твердые факты, по возможности отрешая их от фальшивых тенденциозных освещений и объяснений и т. д. Вот путь, по которому – мы думаешь – должна пойти наука в разъяснении вопроса о личности и историческом значении патриарха Фотия. Нам кажется, что на этот путь уже и склоняется мало по малу она не только у нас на православном востоке, но и на западе. |
| преимущественно византийский император Михаил III отчасти по тщеславию неосторожной молодости, имевший в виду придать более важности созываемому собору; а когда желал этого император, то Фотий, как думает Иванцов, конечно, не мог-де противодействовать этому». Формулировав так мысли Иванцова, выраженные почти его словами, по поводу собора 861 г., затем критик с своей стороны замечает: «бесспорно, Фотий не искал и не думал искать у папы своего утверждения на патриаршем троне в римско-куриальном смысле; но в остальном суждения автора (Ив-а) составляют ряд ни на чем не покоящихся предположений» (201). «Является вопрос, говорит несколько далее критик, имеются ли какие-либо основания предполагать, что Фотий не желал участия папы (в лице его легатов) на константинопольском соборе 861 г., в виду ставшей ему известною злокозненности политики пап? Я думаю, заявляет критик, что оснований для такого предположения не имеется и что положение Фотия по отношению к папе от его согласия на приглашение сего последнего к участию на соборе в Константинополе нисколько не ухудшалось, а даже еще сулило улучшиться. Вникнем в дело " … (но доводы почтенного критика ради краткости речи – пропустим). В конце концов проф. Курганов по занимающему нас вопросу решительно не соглашается с автором. «Фотий – слова критика – не имел основания не желать присутствия папских легатов на соборе 861 г. и присутствие их здесь не изменяло и не могло изменить к худшему положение дела; предположение же автора, выражаемое им при этом же случае, что будто борьба Фотия с папством началась ранее собора 861 года не имеет за себя – добавляет г. Курганов – никаких прочных исторических данных». (202–203). Таким образом, ясно открывается, что рассуждения Иванцова о соборе 861 года ведутся невпопад. – При разборе разных противоречивых и запутанных известий относительно первого низложения патриарха Фотия Михайловым преемником Василием Македонянином, Иванцов, неизвестно из каких побуждений, решается сделать попятный шаг в науке, возвратиться ко мнению, всем теперь оставленному (хотя оно и опирается на известиях византийских хрони- |
| 1633 Libellus Theognosti Mansi XVI, 300 C. Ep. Metroph. Mansi XVI, 416 C. Ep. Styliani Mansi XVI, 428 E. Vita Ignatii, 513 A. 1634 Иначе игнатиане указали бы точнее. Внешним поводом к разрыву, по предположению Пападопуло-Керамевса, могло послужить то, что в неделю православия, по распоряжению правительства, Игнатию не было возглашено многолетие, как патриарху. Παπαδπουλος-Κεραμες. πατρ. Φτιος ς πατρ γιος. Byzant-Zeitschr. VIII. 1899. S. 654. Перемена отношения правительства к Игнатию могла объясняться поведением игнатиан: недовольные новым патриархом, они стали заявлять притязания, чтобы в своей деятельности он не только справлялся с волей Игнатия, но и подчинялся ему, причем толковали значение данной Фотием подписки в преувеличенно-широком смысле. Стремление использовать подписку в ущерб планам правительства и его партии и могло побудить Варду принять меры против игнатиан. Феогност рассказывает. что копию подписки, хранившуюся у архиепископа кизического, отняли у него насильственным образом, так что сломали ему пальцы, а потом лишили его и сана; сделано всё это было будто бы по приказанию Фотия (Mansi XVI, 300 C). У Феогноста неясно, к какому времени относится событие, так как у него опущено сообщение о соборе в храме Ирины. Принимая рассказ за достоверный (конечно, с той поправкой, что Феогност, по обычаю всех игнатиан, приписал Фотию то, что делало светское правительство), нужно признать, что раздоры возникли на почве стремлений игнатиан подчинить Фотия Игнатию. 1638 Ep. Metroph. Mansi XVI, 416 Д. Ep. Styliani Mansi 428 E. Lib. Theogn. Mansi XVI, 300 C. Anastas. Bibl. Mansi XVI, 4 А. В Libellus synodicus местом собора назван Влахернский храм. Fabricii-Garless. Biblioth. graeca. 1909, p. 417. Mansi XV, 519. Неизвестно, когда открылись соборные заседания; но продолжались они в течение августа 859 г., как об этом говорит Никита: во время собора Игнатий был на Митилене, а его отправили туда в августе этого года (Vita Ignatii, 513 Д). Если опираться на изложение факта у Никиты, то начало собора придется отнести на самый август. |
|
|
