| 10 . А ведь многое из того, что он рассказывал, было печальным: он словно изливал на собрание поток тех несчастий, которые пришлось ему претерпеть 2 . С жадностью слушают люди рассказы и никогда не бывают ими сыты, и повесть об этих чудесных и невероятных приключениях была для них как бы роскошным обедом. 11 . Вследствие этого же можно видеть, как и поэты первыми заслуживают похвалу в деле воспитания: овладев душами людей, любящими слушать рассказы, стремящимися к поучению и жаждущими неизвестных им новостей, они творят для них сказочные мифы, облекая свои фантазии в изящную форму, подкрасив блеском ритма свои выдумки и метрами, словно каким-то заколдованным поясом очарования, убрав свои сказки. 12 . И такую силу имеет эта услада души, что эти поэты считаются также и богословами; боги приходят к ним и их устами возвещают людям об их делах, если в их жизни случаются какой-либо славный поступок или несчастье. 13 . Поэтому всякий может сказать, что история является общей наставницей всего человеческого рода, указующей, что надо делать и что оставлять без внимания, если оно не может дать пользы. Благодаря ее указаниям можно видеть, как вожди становятся мудрыми: она учит, как располагать свои силы и как хитрыми засадами обманывать неприятелей. 14 . Своими рассказами о бедствиях других она делает нас более предусмотрительными и, указывая, где раньше потерпели крушение другие, направляет нас на истинный путь. С другой стороны, сообщая об удачах других, она указала некоторым путь сделаться более счастливыми, дав им подняться от скромных начал до вершин великих доблестей. 15 . Для старца служит она как бы водительницей и посохом, для юношей – лучшим и мудрейшим наставником, своей многоопытностью как бы украшая молодость сединою мудрости и предвосхищая для них те знания, которые время могло бы дать лишь мало-помалу. 16 . К занятиям ею обращаюсь теперь и я, хоть и чувствую, что предприятие это выше моих сил – нет надлежащего благородства стиля, нет важности в ходе мыслей, не умею я свою речь излагать красиво и торжественно и неопытен я совершенно в распределении материала. А если кому-либо в том, что буду я излагать, какое-нибудь место покажется изящным, пусть отнесет он это к случайности; не ученость была тому причиной. Книга первая |
| В свою очередь я спросил восточных гостей: что значит имя «Супурган»? и узнал, что и природным сирийцам это название непонятно. Это меня особенно не удивило: слово «Супурган» имеет физиономию не семитскую, а решительно иранскую; оно походит, напр., на A, Adarbaygan сирийцев= ατ πατακαν армян=Азербайджан нынешних персов= τ ’A δραβιγνον Феофилакта Симокатты= ’А τροπατην Страбона и Птолемея 12 . Что же значит «Супурган», если это – иранское имя? III. Уже одно сопоставление имен «Адарбай-ган» – «Атрпата-кан» – «’ А τροπατ– ην)» показывает, что « – ган« в «Супурган» есть окончание, характеризующее это географическое имя как прилагательное притяжательное (resp. качественное). «Супурган» значит «Супурское». Другими словами: в объяснении нуждается только основное имя «Supûr». За последнее десятилетие я не знаю [и это, конечно, значит еще немного и, быть может, не особенно лестно – хотя и безобидно – характеризует лишь меня самого] в области иранской сравнительной филологии открытия более интересного, чем предложенное проф. с.-петербургского университета Н. Я. Марром в октябре 1890 г. 13 объяснение армянских имен « τê» господин, » τικιν» госпожа» и « σεπουh». Г. Марр полагает, что « τê» есть сокращенное [ παj] τι-aj=господин муж, » τικιν« есть сокращенное [ παj] τι– κιν=госпожа жена, " σεπουh есть сокращенное [w ι] σε– πουh 14 . В санскритском существовало – или могло существовать – сложное (так называемое «tatpurusha») имя «vecaputra», сын дома. Слово «иеса» значит дом, или буквально (от глагольного корня «иис-»): место, куда входят. В досанскритской стадии развития арийского (resp. праарийского) языка санскритское «c» [ныне произносимое похоже на русское шь] звучало как «k». Следовательно, «иеса» есть греческое ο κο– ς [собственно F οκo- ς] (равно как, по G. Curtius, и греческое « κ– ω, κ– νομαι F κ– ω, F ικ– νομαι, соответствует санскритскому «иис-»), латинское vicus, готское veihs (сохранившееся в немецких именах в роде «Braunsch-weig»=Brunonis vicus, «Schles-wig»=vicus, лежащий на узком заливе) и, разумеется, в позднейшей, посанскритской [арийско-иранской] стадии языка – наше славянское весь, село. |
| Все они стремились продолжить Евсевия, но каждый по-разному. Поэтому каждому из них удалось внести свой важный вклад в развитие традиции ранневизантийского историописания. Сократ представил внутреннюю историю церкви как историю событий и человеческих действий, дал этой истории земную перспективу и ввел в свое повествование на правах постоянной темы линию христианоимперской истории, подчинив ее интерпретацию схеме Мелитона. Созомен сделал эту схему ведущим принципом объяснения и светских и чисто церковных событий, объединив тем самым внутрицерковную историю с историей христианской Римской империи. И наконец, Феодорит, продолжая воспринимать церковную историю как процесс безусловно событийный, попытался вернуть церковной истории ее прежнюю автономность и избавить ее от воздействия внешних мирских факторов (в первую очередь императорской власти). С «Церковной историей» Евагрия Схоластика завершается в конце VI в. линия ранневизантийского церковного историописания. Сближение церкви и государства, реальная связь церковных и политических событий, взаимопроникновение христианских и античных культурных традиций привели к тому, что Евагрий, провозглашая себя последователем евсевианской традиции, в то же время стремится встать в ряд греко-римских и светских византийских историков. Это предопределяет переориентацию на концепции и модели античной историографии, что, при сохранении автором некоторых элементов системы объяснения и описания, разработанной последователями Евсевия, приводит не к синтезу двух историографических подходов, но к распаду исторической концепции, к вытеснению из повествования темы внутрицерковной истории и, как результат, к разрушению историко-церковного жанра как такового. В рамках византийской историографии угасание евсевианской традиции происходит приблизительно в одно и то же время с исчезновением светской историографии: труд Феофилакта Симокатты, «последнего античного историка», также демонстрирует явные черты упадка и размывания границ жанра политической истории. На авансцену византийской историографии выходит христианская хронистика, преодолевающая в силу своей универсальности относительную предметную замкнутость и церковной и светской историографии. |
| Другой современник, Феофилакт Симокатта, передает общее настроение исключительно тревожного времени в рассказе о видении, бывшем царю Тиверию накануне смерти (582). Ему привиделось во сне, будто предстал пред ним муж неизреченной божественной красоты и сказал: «Вот что говорит тебе, Тиверий, Трисвятое: «Тираннические и нечестивые времена не постигнут твое царство»», т е. таковые времена наступят при его преемнике . Общее мнение усвояет Маврикию положительные качества честного и благонастроенного правителя, который не щадил сил и средств для того, чтобы поддержать расшатанный строй империи, но остановить процесс распадения не было в его силах. «Империя содержала могущественную армию, имела хорошо поставленную администрацию, финансовое управление не было в упадке, и все меры принимались к строгому соблюдению правосудия. Но со всеми этими элементами хорошего правительства правительство Маврикия было плохо, непопулярно, отяготительно. Чувства патриотизма не было ни в одном сословии, не существовало уз единства между государем и подданными, не было общих интересов между правительством и народом, которые делали бы их ответственными в их гражданских поступках перед одним и тем же законом» . Сводя к конкретным фактам наиболее определенно выраженные неудовольствия против Маврикия, которые делали самые полезные его мероприятия непопулярными и возбуждали против него вражду, мы можем остановиться на следующем. Маврикий не был популярен в войске, потому что желал ввести строгую дисциплину в армии, уменьшил жалованье служилым людям и, наконец, ради экономии потребовал, чтобы Дунайская армия проводила зиму за Дунаем в местах, где необходимо было ее постоянное присутствие. В народе Маврикий не пользовался любовью за его скупость. В особенный упрек ставили ему то, что он пожалел выкупа за 12 тыс. пленных, которых каган аварский в раздражении приказал без милосердия умертвить. Не менее того нерасположение к Маврикию может быть объяснено тем, что он был весьма лицеприятен к своим родственникам, которым раздавал должности и почетные титулы и дарил земли и дворцы в столице. Но признать эти обстоятельства удовлетворительными для объяснения последовавшего в 602 г. разгрома, постигшего Маврикия и его семью, мы не решаемся, потому что не видим в них таких мотивов, которые имели бы общий характер. В объяснении событий, имевших последствием устранение Маврикия, необходимо принять в соображение и оценить, с одной стороны, те указания, которые сделаны в житии св. Димитрия, с другой— те подлинные факты, которые стоят в связи с военным заговором, выдвинувшим на первый план Фоку. Это тем более может иметь значение, что, в конце концов, приводит к одному заключению, что все несчастие Маврикия было в военном против него движении. Итак, попытаемся рассмотреть эту сторону деятельности Маврикия. |
| Заботы Маврикия о своих людях и родном городе вызывали недоброжелательные толки, и это тем более, что государственная казна была в весьма трудном положении. 988 Огромные расходы на организацию и снаряжение армии для войны с персами поглощали государственные доходы, и Тиверий, щедрый по характеру и не имевший склонности накоплять сокровища, израсходовал за время своего правления и то, что было скоплено при Юстине. Испытывая затруднение в деньгах, Маврикий старался сократить расходы на армию, а также отменил многие торжества и празднества, привившиеся в прежнее время. Так как он в то же время проявлял щедрость в отношении к своим людям, то пошли насмешливые прозвища по его адресу скупца и брадобрея. Свидетельство об этом сохранил Иоанн Эфесский, остановившийся в своем повествовании о текущих событиях на первых годах правления Маврикия (585 год). Начало своего правления Маврикий не ознаменовал никакими льготами по взиманию податей, как делали то его предшественники. У Феофилакга Симокатты, который отделен от Маврикия несколькими десятилетиями, есть упоминание о том, будто Маврикий сбавил подати на одну треть; но это сообщение имеет вид скорее слуха, чем прямого свидетельства, и притом сделано не в рассказе о первом годе правления, а среди общих замечаний о его правлении после описания его ужасной кончины, вместе с упоминанием о том, что Маврикий отпустил 30 фунтов золота на расширение водопровода в столице. 989 Первый год правления Маврикия был отмечен двумя тяжкими бедствиями, постигшими Константинополь. В апреле был большой пожар, начавшийся на Форуме Константина при сильном ветре, а в начале мая землетрясение, которое помешало отпраздновать ристание в день рождения города. 990 Антиохиец Евагрий, имевший случай посетить столицу в 588 году и лично обязанный Маврикию, дает лестную характеристику его, как человека и правителя. По его словам, Маврикий был чрезвычайно прост и нетребователен в частной жизни, не признавал никакой роскоши стола, была весьма исполнителен и аккуратен во всех делах, не любил пышности и роскоши, избегал торжественных выходов и приемов, принимал сановников по делам в одиночку и старательно вникал в каждое дело, руководясь во всем интересами государства, очень опасался всяких наветов и был всегда настороже. 991 Эта характеристика, опубликованная еще при жизни государя и в ту пору, когда прекращение войны с Персией подняло его авторитет, верна лишь в том смысле, что император хотел слыть таким, каким его изображал историк. |
| И о персе Заберте, и как римляне оставили осаду Хломарона и о внезапном и нелепом бегстве Филиппика и панике, возникшей в римских боевых порядках, и о постигшей Филиппика болезни и Ираклий, отец басилевса Ираклия принимает заботу о командовании и как ипостратиг римского войска [Ираклий] атакует южные территории Мидии и как весной (587) римляне вторгаются в персидское государство Он повествует также, что Коментиол выступил в поход на авар (587), имея ипостратигами Мартина и Каста, и как эти двое отличились против авар но впоследствии Каст попадает в плен и что Аксимуфа, экзарха римских пехотных сил [во Фракии] авары захватили живым, а их рати совершили набег на Фракию И вынесение на рассмотрение Коментиолом дилеммы, атаковать противника или не атаковать, с речами за и против на военном совете И как из-за ложной тревоги, распространившейся в аварском войске, сорвалось нападение Коментиола на кагана И о стратиоте Бусасе, и как его поймали авары, когда он охотился, и как, оставленный на произвол судьбы своими же римлянами, он первым научил авар строить осадные орудия И как Бероя осаждена каганом и как он терпит неудачу И как он же, осадив Диоклетианополь, не имеет успеха И как басилевс Маврикий подвергся оскорблениям со стороны толпы византийцев за бедствия, причиненные Европе варварами и как он посылает [во Фракию] стратигом Иоанна по прозвищу Мистакон, придав ему ипостратигом Дроктона, который, сразившись с аварами, когда они осаждали Адрианополь, спас город Рассказывает он также, как Ираклий штурмовал персидское укрепление, и о крепости Беиудаес, и как благодаря удивительной доблести стратиота Сапира римляне взяли эту крепость, и про пребывание Филиппика в столице Третья книга излагает, как Приск назначен стратигом вооруженных сил Востока вместо Филиппика (весна 588), и как Филиппик из ревности к Приску написал Ираклию приказ объявить войску об уменьшении солдатского пайка, и как Приск, приблизившись к лагерю, не сошел с коня, чтобы согласно древнему обычаю приветствовать войско; поэтому солдаты и по причине снижения размера выдач, и от нанесенной им обиды подняли мятеж. И Приск, дав Элифреду нерукотворную икону, пытался хитростью успокоить воинов, но они забросали ее камнями. Поэтому Приск бежит в Константину, а войско избирает себе стратигом Германа против его воли, и пока так царило насилие, персы причинили римлянам множество бед. Поэтому басилевс отставляет Приска, а Филиппика вновь посылает вместо него стратигом. Но войско взбунтовалось и против него. И Константина осаждена персами (лето 588), но освобождена от опасностей пришедшим к ней на помощь Германом |
| Как мы помним из «Диалогов» Платона, Сократ, придя на вечеринку и увидев, что люди развеселились до неприличия, попросил лютниста сыграть другую музыку, потому что, сменив лад, лютнист приводит людей из нетрезвого состояния в состояние трезвое и спокойное. То есть музыкальным ладом можно переменить состояние человека: из агрессивного, разнузданного в умиротворенное. Так и здесь он говорит, что цветом человека можно возбудить или умиротворить, сделать его благородным или, наоборот, варваром, разрушающим все. Свою теорию он увел в эти удивительные психофизические моменты, которые действительно воздействуют на человека. Даже когда мы смотрим на пейзаж за окном, на нас действует, солнечный он или пасмурный. Но это же можно передать, не повторяя пейзаж на холсте, потому что лучше природы не напишешь, а создавая абстракции. И эти абстракции и были для Кандинского тем же моментом, как музыка для слуха. Думаю, что в этом смысле Кандинский – интересный художник именно потому, что он почувствовал и освободил стихию визуального искусства от дополнительных моментов. Как художник, он попытался воздействовать на человека только средствами художества: линией, краской, цветом, точкой и т.д. В этом смысле, мне кажется, что опыт Малевича и опыт Кандинского с религиозной точки зрения еще не оценен по-настоящему. Михаил Ведешкин , кандидат исторических наук Все лекции цикла можно посмотреть здесь . Правление Фоки продлится восемь лет – с 602 по 610 год. Это человек, которого за жестокость и дикость нравов его современник Феофилакт Симокатта называл не иначе, как кентавром. Он запятнал себя самыми ужасными преступлениями, кровавыми расправами, истреблениями всех несогласных. Ситуация на границах империи резко ухудшается. Авары оставляют договор, подписанный с Маврикием, и вновь начинают вторгаться на Балканы. На Востоке шахиншах Хосров Парвиз, притворно горюя о смерти своего благодетеля Маврикия, приютил при своем дворе псевдо-Феодора, юношу, который представлялся сыном убитого византийского императора. Под знаменами этого псевдо-Феодора Хосров II объявляет войну как бы узурпатору Фоке с целью вернуть законного наследника на престол, на самом деле это просто очередная война Персии и Византии с намерением отбить территории. |
| Меньшей популярностью пользовалась его «История» в 8–ми книгах, описывающая правление Маврикия (582–602 гг.). ПИСЬМА 366 С приходом весны звонкоголосая цикада затягивает свою песнь и, пьянея от солнечных лучей, живее и звонче поет она к полудню. Летит ее песнь, и дерево становится помостом, поле – театром, и путники внемлют ее пению. Подобно ей и мы восславим твои доблести, в пламенном рвении вознося им хвалебную песнь. Мы, уже мертвые от скверной жизни, вдруг ожили от слов твоих для добродетели. Так, я, Критий, стал Плотином, и то ли Плотин вне тела на земле философствует, то ли Философия, облекшись в плоть, пребывает как человек среди людей. Погиб овечий вожак, мой дивный баран, и нет у овец предводителя стада. Злая беда пришла к нам за то, видно, что разгневал я Пана 367 , не почтив его начатками улей. Спешу в город умилостивить его. Я расскажу горожанам о его жестокости: «Из–за пчелы, скажу я им, Пан погубил вожака моего стада». Увяла твоя природная краса. Благообразию грозят уже морщины, но ты хочешь обойти истину и веселишь любовников деланной красой. Покорись времени, старушка. Некрасивы осенью цветы на лугах. Вспомни близкую смерть и поневоле научись благоразумию. И перед старостью и перед юностью своей ты виновата. Молодящаяся старуха, ты обманываешь молодость и безобразной делаешь старость. Творцом положены пределы даже волне морской – пучина моря ограничена берегами, и мелкий песок лежит посреди, между сушей и морем. Не властно море обижать прибрежную землю, и бешеный прилив, хотя и грозит земле страшным натиском, все равно отступает назад. Так и ты, Антипатр, положи предел своему возбуждению, останови руку, не делай ее служанкой ярости. Верх совершенной добродетели в том, чтобы с руками вместе любомудрствовал бы и язык. Если в тебе нет сил сдержать его, тогда влеки свой дух к бесчинствам, раз уж захотелось тебе лаять по–собачьи. Так же и море в своей ярости не идет дальше пенистых волн. Злые, друг мой, завелись у нас соседи – журавли. Не на жизнь, а на смерть дерутся они за поле. Уже с родителями нашими не было у них мира, а после них и с нами не кончают они войны. Часто мы приносили им начатки урожая, даже часть поля выделили им, как посвящение богу. Но, видимо, не благоволят они к дарам. Из–за них все мы снялись с места. Легче обрабатывать скалы, чем жить на равнине и холмах во власти свирепых журавлей. |
| Я видела, Коринна, Авгея в палестре. Этого зрелища не описать словами и не изобразить рукою живописца. Был крепок и статен этот юноша. Грудь у него волосата, очи – как у газели; взгляд не мрачен от гнева и не влажен от изнеженности, но мужественен и кроток. Цвет его тела ни бел до женственности, ни смугл до черноты. Волосы – в меру густые и волнистые, подобны морю в час покоя, когда, смирив дикое неистовство волн, оно ласкает прилежащую землю ровным течением. На щеках его не играет румянец, как у женщин и бледность не лишает их красоты. Нос изогнут очень величественно, и обличает мастерство художника 368 . Масло, стекая с него, сверкало, как солнце, и блеском сияющих лучей озаряло палестру. Душа болит у меня, Коринна, и горькую муку терплю я. Женщинам ведь стыдно рассказывать о любовном томлении. Ты сторож своих богатств, а не господин их. Такой приговор вынести о тебе заставляют твои повадки. Ни в чем хорошем нечестивые души не могут участвовать. Зарой в землю и стереги свое золото, несчастный, ибо не принадлежит, а лишь вверено оно тебе. Ты хочешь быть подобен фригийцу Мидасу 369 и, голодая, богатеешь, как бы вися в золотой, петле. Вчера, Микон, я послал груши своей милой. Она же, получив подарки, встала, отложила в сторону уток и пряжу, и начала раздавать груши поросятам, а посланца отослала прочь как нежеланного ей вестника. Горько плачу я. Жесток и несправедлив к нам Эрот, заставляя любить недостойную девицу. Слепы они – и судьба и эроты, ибо эроты необдуманно и как попало распределяют горести, судьба же – блага жизни. Неблагозвучна твоя песнь, не усладу, а печаль несет она любовникам. Не сладостно твое пение, похоже оно скорее на трагедию. И плачут от обиды любовники. Вместо неги, твои песни учат их целомудрию, мелодия не увлекает их. Смилуйся, ради богов, над нами, недовольными. Не на флейтистку, а на плакальщицу похожа ты в кругу любовников. Все мы залепим уши воском, если не оборвешь ты эту мелодию. Мы слушаем сирен 370 охотнее, чем плачущих муз. Слушай, Хрисипп, какую прекрасную басню я расскажу тебе, ведь и в басне воздана честь благоразумию. |
| Кривушин И.В. История между порядком и хаосом: концепция политических конфликтов Феофилакта Симокатты. – Иваново, 1996. Кривушин И.В. Образ истории у Феофилакта Симокатты//Личность – Идея. Текст: К культуре Средневековья и Возрождения : Сб. науч. тр. в честь 65–летия Н.В. Ревякиной. Иваново, 2001. Люблинская А.Д. Источниковедение истории средних веков. – Л.: ЛГУ, 1955. Миллер Т.А. Феофилакт Симокатта//Памятники византийской литературы IV–IX веков. – М.: Наука, 1968. Пигулевская Н.В. Феофилакт Симокатта и его «История»//Феофилакт Симокатта. История. – М.: АН СССР, 1957. Попова Т.В. Византийская эпистолография//Византийская литература. – М.: Наука, 1974. С.198–200. Свод древнейших письменных известий о славянах. – T.II: (VII – IX вв). – М.: Восточная литература, 1995. Смирнова Е.Д., Сушкевич Л.П., Федосик В.А. Средневековый мир в терминах, именах и названиях. – Минск: Беларусь, 2001. Толстой И.И. Николай Коперник и его латинский перевод «Писем» Феофилакта Симокатты//Николай Коперник. – М.; Л.: АН СССР, 1947. Удальцова З.В. Византийская культура. – М.: Наука, 1988. С.55–56. Удальцова З.В. Идейно–политическая борьба в ранней Византии. – М.: Наука, 1974. С.275–294. Удальцова З.В. Из истории византийской культуры раннего средневековья (Мировоззрение византийских историков IV – VII столетий)//Европа в средние века: Экономика. Политика. Культура. – М.: Наука, 1972. Устян А.Р. Феофилакт Симокатта как византийский историк, философ и " политолог "http://Византийский временник. – М., 1996.– Т. 56. Хрестоматия по истории средних веков/Под ред. Н.П.Грацианского и С.Д.Сказкина. – М., 1949. – Т. 1. Чичуров И.С. Феофан – компилятор Феофилакта Симокаттты//Античная древность и средние века. – Свердловск: Уральский университет, 1978. – 10. Библиография работ автора: История/Пер. с греч.: С.П.Кондратьев. – М.: АН СССР, 1957. История [Фрагменты]//Хрестоматия по истории средних веков/Под ред. Н.П.Грацианского и С.Д.Сказкина. – М., 1949. – Т. 1. – Т. 1. История [Фрагменты]//Мишулин А.В. Древние славяне в отрывках греко–римских и византийских писателей по VII в. н.э.//Вестник древней истории. – М., 1941. – 1. |
|
|
