| Помню, как смиренно склонился передо мною на колени этот почтенный, седовласый послушник, принимая мое благословение, я тогда был иеромонахом. Помню, с какой радостью говорил ты о ските: «Мне здесь так нравится, так здесь хорошо, и одного бы я желал, чтобы никогда отсюда меня никуда не переводили...» Прошли годы, и вот тебя посылают на японскую войну священником, при отряде Красного Креста. Проездом через Москву ты был у меня в Богоявленском монастыре и просил благословить тебя иконой святого великомученика Пантелеймона. И снова склонил ты передо мной свою седую голову, принимая благословение». После окончания войны Владыка снова встретился с о. Варсонофием и с любовью вспоминает о чудных вечерах, проведенных в беседе с ним. В 1912 году в Богоявленском монастыре состоялось возведение о. Варсонофия в сан архимандрита перед отьездом его в Старо-Голутвинский монастырь, куда он был назначен настоятелем за год до смерти. 3 апреля утром, выйдя из вагона, батюшка прямо направился в Богоявленский монастырь к Преосвященному Трифону, у которого встретил сердечно-радушный прием... 4 апреля митрополит Владимир поручил Преосвященному Трифону возвести о. Варсонофия в сан архимандрита, что Владыка Трифон и исполнил на следующий же день. В девять утра 5 апреля раздался обычный благовест с колокольни Богоявленского монастыря. Храм был переполнен богомольцами, что и было подчеркнуто в речи Преосвященного Трифона, сказавшего: «Вижу в этом многолюдстве залог успеха твоей деятельности на новом месте». Сам Владыка Трифон не служил, он, облачившись в мантию, омофор и митру, стоял на кафедре лишь до малого входа, за которым и возложил архимандричий крест и митру на батюшку. В храме воцарилась мертвая тишина, и лишь торжественно звучали слова молитв возведения, в ответ которым гремело с клироса: «Аксиос». Далее Божественная литургия следовала обычно, совершаемая батюшкой соборне. После отпуста Владыка Трифон вышел на амвон, держа в руке свой посох, но без сулка. Благословив батюшку облечься в архимандричью мантию, Владыка начал речь. |
| В качестве примера, подтверждающего наше рассуждение, ограничимся лишь отрывками из уже известного нам стихотворения Владыки «Цветок от бедного сердца мученику Трифону»: «Спаситель мой, мой Бог любви, к Тебе взываю. Услышь мою последнюю к Тебе мольбу: Кто с верой воззовет ко мне: «Страдаю, Не в силах больше я вести со злом борьбу». Пусть да услышана молитва будет Тобою, Господи, и скорбь их вся пройдет, И мир тогда мой подвиг не забудет. И всякий скорбный, плачущий ко мне придет». И услыхал Господь молитву эту – Сей храм свидетелем святых Его чудес – Вещает Он повсюду, всему свету, Что имя Трифона доходит до небес. Для человека, которому не знакомо молитвенное состояние, это стихотворение не представляет никакой ценности. В лучшем случае он может понять страдание молящегося и поверить в искренность его обращения к Богу, но, чтобы поверить, что это обращение направлено не в пустое пространство, необходимо иметь ощущение реальности Бога, или, говоря совсем просто, иметь веру. Какое значение для неверующего могут иметь, например, такие слова: «Сей храм свидетелем святых Его чудес»? Он просто не поверит им. А слова «имя Трифона доходит до небес» могут быть поняты, как обычная метафора. Для человека же верующего эти слова означают, что святой мученик Трифон жив и что его молитвы имеют силу перед Господом. Они означают также и то, что мы можем постоянно обращаться к святому мученику Трифону и надеяться на его помощь. Правильность этой мысли может подтверждаться как опытом других, так и нашим собственным. Таким образом, одна строчка содержит очень много. В то же время нельзя сказать, что религиозная поэзия не связана и не может быть связана с поэтическим дарованием в обычном смысле этого слова. Лучшим подтверждением этого может служить написанный митрополитом Трифоном акафист «Слава Богу за всё» 17 , где автор, избрав одну из традиционных форм религиозной поэзии, влагает в нее свое собственное восприятие Бога и мира, что делает его произведение глубоко индивидуальным, по-новому раскрывающим вечную тему. В этом акафисте сочетаются восторженное воспевание земной красоты и взлеты духа к недосягаемым высотам горних сфер: |
| Феофан (Быстров) , архиепископ Полтавский, впоследствии Болгарский, скончался Затворником в пещерах Франции. К его творениям относятся также работы: « Об Именах Божественных », « Имя Божие », » Тетраграмма, или ветхозаветное Божественное Имя " 1107 . Митрополит Вениамин ( Федченков ) в своём Докладе об Имяславии митрополиту Сергию (Страгородскому) писал: «В 1907 г. «На горах Кавказа» появилась в печати. А напечатана была эта книга после просмотра её и, следовательно, одобрения старцами Зосимовой пустыни (о. Германом, а это был человек высокодуховный, делатель молитвы Иисусовой, бывший в общении с Епископом Феофаном Затворником ) (...) Епископ Феофан (Быстров) (тогда ещё архимандрит) прочитал её, разумеется, основательно. И тоже не нашел ничего соблазнительного " 1108 . Епископ Трифон (Туркестанов) . Промыслительно посетивший Афон в 1912 г., знаменитый проповедник Владыка Трифон, викарий Московский, стал свидетелем первых притеснений имяславцев, ставших жертвою клеветнической кампании врагов Царского престола. Проведя элементарное разбирательство, при котором открылась злонамеренная клевета на исихазм, Владька Трифон распорядился убрать иеромонаха Алексея (Киреевского) с Афона. И это был не первый и не последний случай, когда преосвященному Трифону суждено было защищать учение Православной Церкви о почитании Имени Иисусова» 1109 . «В начале августа покинул Афон Епископ Трифон (Туркестанов) , выразив сочувствие имяславцам и посоветовав о. Алексею Киреевскому (ересиарху. – Составитель) удалиться с Афона, что тот и сделал» 1110 . Епископ Феодор (Поздеевский) , ректор Московской Духовной Академии . В 1919 г. – настоятель Даниловского монастыря в Москве, был на стороне имяславцев. «Надежды на обсуждение афонского спора соборным разумом Церкви многие связывали с Поместным Собором Русской Православной Церкви 1917–1918 гг. На справедливое и на должном уровне его разрешение позволяли надеяться маститость и позиция таких крупных богословов, как архиепископ Феофан (Быстров) и епископ Феодор (Поздеевский) . Характерно, что первый из них – автор магистерской диссертации «Тетраграмма, или ветхозаветное Божественное Имя» 1111 – был назначен председателем подотдела об Имени Божием Собора. К сожалению, из-за отсутствия владыки Феофана и сгустившейся «атмосферы борьбы и угрозы разгона» самого Собора к обсуждению проблемы так и не приступили 1112 . |
| 12 В первой части этой книги уже говорилось, что митрополит Трифон был воспитанником Оптиной пустыни и хорошо знал ее последних старцев. С о. Варсонофием его связывала тесная дружба. Поэтому нам хотелось бы сказать о двух ошибках, Допущенных в книге И. М. Концевича «Оптина пустынь и ее время» (Джорданвилль, 1970). В книге говорится, что о. Варсонофий остановился в Москве у епископа Анастасия, который посвящал его в сан архимандрита. Тот же епископ, как сообщается в книге, и отпевал о. Варсонофия (с. 391, 399). На самом деле посвящение в сан и отпевание Оптинского старца совершал не епископ Анастасий, а епископ Трифон. Смотрите брошюру «Памяти Оптинского старца схиархимандрита Варсонофия. Издание Козельской Введенской Оптиной пустыни (М, 1918)»: «Началось отпевание по иноческому чину, которое совершал Преосвященный Трифон соборне с сослужащим духовенством» (с. 33 указанной брошюры). Он же отпевал старцев о. Варнаву и о. Аристоклия, а также о. Валентина Амфитеатрова . – Сост. 14 По этому поводу иеродиакон Феофан вспоминает: «Я в то время был болен, и Владыка писал мне, что он не добивался такого высокого сана и принимает его со смирением, как новый этап в его служении Русской Православной Церкви». 15 Эта мысль все больше подтверждается современной наукой. В последнее время много пишут о необходимости ограничить потребление мясных продуктов, о лечении голодом, о пользе физического труда, забывая о том, что излишества и ненормальности цивилизации вызываются прежде всего нравственными причинами (религиозный индифферентизм и, как следствие, эгоизм и изнеженность). 17 Среди некоторых верующих у нас в стране распространилось мнение, что этот акафист принадлежит не митрополиту Трифону, а протоиерею Петрову. Но авторство митрополита Трифона подтверждается статьей епископа Мануила, а также свидетельствами лиц, знавших Владыку (архимандрит Герасим и др.). Читать далее Источник: Проповеди и молитвы/Митр. Трифон (Туркестанов). Материалы к жизнеописанию/Сост. иеромонах Афиноген (Полесский). - М. : Сретенский монастырь и др., 1999. - 446 с. (Библиотека издательства " Ковчег " ). ISBN 5-7850-0108-X Вам может быть интересно: |
| Братья Беляевы. Николай - сидит справа Николай был старшим и обладал характером более уравновешенным, и в то же время – более открытым. В семье обычно именно он сообщал всем дух простодушного ребячливого веселья. Теперь по сравнению с братом он выглядел более нерешительным, сомневающимся в своих силах встать на путь, требующий, особенно на первом отрезке, не только большого терпения, но и физической выносливости. Однако именно на него упал взгляд старца, скитоначальника – отца Варсонофия, предузнавшего в нем своего будущего ближайшего ученика. Николай Беляев Братья находились в том состоянии воодушевления, отчасти обязанного юному возрасту, когда за одну искренность упования Господь подает просящим ответ. Помолившись однажды и прося Бога указать им обитель, где лучше, удобнее всего им было бы пройти монашеское поприще, они разрезали на ленты лежавший без употребления ветхий справочник с перечнем русских монастырей, и тянули жребий. На пожелтевшем от времени клочке бумаги значилось: «Козельская Введенская Оптина Пустынь», о которой они до тех пор ничего не слыхали. Законоучитель Беляевых о. Петр Сахаров посоветовал им обратиться к епископу Трифону (Туркестанову), бывшему постриженику Оптиной Пустыни. Не откладывая задуманного, тогда же, в феврале 1907 г., Иван и Николай сообщили о своем желании поступить в монастырь матери, испрашивая ее родительского благословения. Семья Беляевых. Николай Беляев - стоит крайний слева Удивлению Веры Лаврентьевны Беляевой не было предела – Коля проявлял до тех пор интерес к течению общественной жuзhu(i) и, к тому же, был студентом физико-математического факультета университета, а Иванушка еще учился в старшем классе гимназии, – однако препятствовать стремлению детей она стала. Епископ Трифон успокоил ее опасения, сказав, что в Оптиной они научатся лишь хорошему, и, сколько бы они там не пробыли, в последующем с благодарностью будут вспоминать полученные там духовные уроки. Великую силу имеет архипастырское благословение. Выдержав в Оптиной Великий пост и преодолев некоторые трудности, с которыми они встретились вначале, Николай и Иван были приняты в число послушников скита. Под водительством старца |
| Рождество Христово. Церковь Святой Троицы в Серебряническом переулке у Яузских ворот 522 . Раскрылись Царские врата. Духовенство в расшитых золотом ризах вышло навстречу дорогому гостю – высокопреосвященному митрополиту Трифону. Входит Владыка, все паникадила сразу зажигаются, а с клироса разносится торжественное песнопение: «Рождество Твое, Христе Боже наш». Начинается торжественное праздничное богослужение, во время которого митрополит Трифон произносит слово. Вот отрывок из него: «Незабываемые минуты! Как много в них и духовной высшей красоты, и высшей духовной радости, и света... И как больно за тех, кто их не испытал, не может их понять. Бедна и безрадостна их жизнь! И где и в чем им найти верную радость и утешение, какие не покидали бы их во время горестей и страданий, неизбежных в жизни. Благодарю же Тебя, Боже мой, за себя и за всех моих духовных детей; за то, что Ты дал мне понять и почувствовать сердцем и душой слова: „Слава в вышних Богу“». Я почувствовал себя духовно богатым... Богоявление Господне. Последние годы в этот праздник Владыка служил в храме преподобного Пимена Великого 523 – накануне обедню [литургию] с великим водоосвящением и всенощную, а в самый день праздника – литургию. Церковь бывала переполнена до отказа (неправда, что в церковь тогда ходили только люди преклонного возраста, было много и молодежи). Молитвенное единение – это главная особенность всех богослужений Владыки, которая так притягивала и интеллигенцию, и простых людей, и молодежь... На литию владыка выходит в голубой мантии, белом клобуке. Я стою рядом и еле-еле удерживаюсь, чтобы не коснуться мантии. Молюсь: «Господи, сделай так, чтобы я был рядом с ним, чтобы касался его одеяний»... Иподиакона-посошника Владыки, как я узнал позже, звали Сашей Громовым Я считал его самым счастливым человеком. Знаменательно и то, что мы с ним сохранили дружбу в течение более чем 60-летнего срока и я являюсь крестным отцом двух его сыновей, Николая и Алексия... Когда я подходил под благословение или елеопомазание, я всегда чувствовал духовный трепет и испытывал необычайный покой и радость. |
| Именно: она существует не только для иноков, а, отчасти, и для мирян. Смотри, какое великое множество народа собралось сегодня в храм Божий! И ты знаешь, что в праздники храмы наши всегда полны молящимися, а бывают дни, когда наш обширный собор не в состоянии вместить всех богомольцев. Почему же русский православный народ по преимуществу любит молиться в святых обителях? В ответ на этот вопрос сделаю такое сравнение. Подобно тому,как среди бурных, бездонных, готовых каждую минуту поглотить путника морей и океанов, там и сям разбросаны острова, на которых спокойно и привольно чувствует себя достигший их путник, наслаждаясь сознанием, что он наконец на твердой суше и не подвергается опасности быть поглощенным морскою бездною, точно так же, думаю, чувствует себя мирянин в благоустроенной обители. Твердый чин церковный, во всей целости и во всем благолепии сохраняющийся с древних времен по преимуществу в святых обителях; истовое осмысленное чтение, воодушевленное пение древних церковных напевов, убежденная проповедь слова Божия, основанная на (учении) святых (отцов и учителей) Церкви, – вот что, с одной стороны, привлекает к нам богомольцев. А с другой стороны, каждый из них сознает, что все это общество иноков, каковы бы ни были их личные недостатки, соединено одним духом любви к Господу Богу, одушевлено твердою верою в истинность и непоколебимость Святой Церкви, зиждется на твердых началах иноческой жизни, на каких основано было первоначальное православное монашество. Вот что привлекает в святые обители народ православный, вот почему ныне приходят туда издалека с некоторым даже принуждением себя». Интересно также впечатление о Богоявленской обители и о служении Владыки поэта Сергея Соловьева , описанное им в стихотворении «Епископу Трифону»: Июльским утром завернул случайно Я в древний монастырь Богоявленья, И в храм вошел, и сквозь толпу густую Едва достиг до середины храма, Тогда был час великий возношенья Святых Даров. От множества людей Весь воздух застлан был как бы туманом, И было тяжело дышать от жара Толпы бесчисленной и благовонья Пред алтарем курящихся кадил. |
| Но было бы ошибочно думать, что княгиня относилась так только к лицам своего круга. Посещая постоянно монастыри и церкви, она знакомилась там с людьми среднего класса и даже совсем простыми и своей приветливостью привлекала их, участливо выслушивала их печали и невзгоды и, чем могла, помогала им. Случалось, что, едучи по Москве, она встречала какую-нибудь «церковную» знакомую, плетущуюся по улице, останавливала экипаж, сажала ее с собою и подвозила, хотя бы это было и не по дороге. Когда эти знакомые приходили зачем-либо к ней в дом, она так же приветливо принимала их, угощала и никому не позволяла обижать их холодным приемом. Вероятно, она и привила своему сыну Борису ту любовь и участливость к простым людям, которые он сохранил на всю жизнь. Глубокая и искренняя религиозность не только не мешала, но и помогала Варваре Александровне выполнять ее семейные обязанности. Сколько было у нее детей и внуков! Всех она стремилась воспитать, приготовить не для одной земной жизни, а и для неба; пристроить, согреть, утешить. Но, несмотря на множество забот и скорбей, никто не слышал от нее жалоб или малодушного ропота. И обычными словами, произносимыми ею при воспоминании о скорби, были: нужно терпеть. Следует отметить также, что в ее живом, светском разговоре никогда не было злоречия, она никого не осуждала и умела отыскать в каждом что-нибудь хорошее, чем-либо возвысить его в общественном мнении. Подводя итог, можно сказать, что лучшие черты ее характера нашли свое отражение и развитие в характере ее сына, который с младенчества был посвящен Богу. Об этом посвящении рассказывает сама Варвара Александровна: «Мой Боря, будучи младенцем, был очень слаб и часто прихварывал. Одно время он так расхворался, что врачи не надеялись на его выздоровление; и тогда я прибегла к Врачу Небесному. Особенно я любила молиться в церкви мученика Трифона, находящейся на окраине Москвы, церковь эта в то время не отличалась ни богатством, ни обширностью. Молилась я святому мученику Трифону за своего малютку Борю, слезно просила святого мученика ходатайства его перед Богом за больного сына, обещая, если он выздоровеет, посвятить его на служение Богу, и, если суждено будет ему отречься от мира, назвать его при пострижении в монашество Трифоном. После этого Боря стал быстро поправляться, скоро он совсем выздоровел, окреп, и, как видите, обещание выполнено». Как сообщает биограф митрополита Трифона иподиакон Феофан, Владыка не знал об этом до своего пострижения. |
| Один из небесных покровителей вашего храма 496 – св. Василий Великий . Пусть же он вкупе с Григорием Богословом и Иоанном Златоустом охраняют вас всех своим молитвенным покровом. Любящий и благодарный навсегда, убогий и болящий старец митрополит Трифон. 11. 19/6 ноября 1933 года Сердечно любимый Павел Павлович! От всей души поздравляю Вас с днем Ангела и молитвенно желаю доброго здоровья и мира душевного. Молюсь за Вас дома, в своей келье, а в церкви буду молиться в воскресенье 26 ноября н. стиля (13 ст. стиля) в храме св. Иоанна Предтечи на [З...] 497 ; служу обедню в 10 часов утра. Очень просили там отслужить. Не знаю только, позволит ли здоровье. Чувствую себя очень неважно. Гомеопатия не помогает, и приступы желудочно-кишечных болей случаются все чаще и чаще. Варвару Тимофеевну и всех близких сердечно поздравляю с дорогим именинником. Господь да хранит Вас. Любящий старец митрополит Трифон. Стихотворения Цветок от бедного сердца мученику Трифону В мучительных страданьях, умирая, Не о себе, святой, ты Господа молил, О нет, о людях ты, изнемогая, С последним воздыханием Христа просил: «Спаситель мой, мой Бог любви, к Тебе взываю. Услышь мою последнюю к Тебе мольбу: Кто с верой воззовет ко мне: «Страдаю, Не в силах больше я вести со злом борьбу. Болезнь меня постигла, горе злое, Со всех сторон грозят мне страшные враги, Спаси ж меня, угодник Божий, во благое Все злое обрати. Ты добр, мне помоги. Пусть да услышана молитва будет Тобою, Господи, и скорбь их вся пройдет. И мир тогда мой подвиг не забудет, И всякий скорбный, плачущий ко мне придет». И услыхал Господь молитву эту – Сей храм свидетелем святых Его чудес – Вещает он повсюду, всему свету, Что имя Трифона доходит до небес. И ныне, в день святых его страданий, К тебе, о святче Божий Трифоне, зовем: Спаси скорбящих нас от всех терзаний, Да непрестанно мы тебе хвалу поем. февраля 1925 года Песнь Иосифа 498 Хвалите Господа с небес И пойте непрестанно, Исполнен мир Его чудес И славы несказанной. Хвалите сонм бесплотных сил |
| Елизавете Павловне свидетельствую свое уважение, а домочадцам мой поклон. Прошу не забывать и извинить мальчишеский тон письма искренно Вас любящему и уважающему очень грешному иер. Трифону. Епископу Арсению (Стадницкому) 481 1. Ваше преосвященство, возлюбленнейший Владыко и (смею ли Вас так называть?) [...] 482 ! Вчера в 5 часов вечера явился помощник инспектора Московской семинарии и потребовал меня сегодня в 6 часов вечера в Москву для приема семинарии, вследствие словесного распоряжения митрополита. Таким образом, совершится нечто невиданное: приму Московскую семинарию, не сдав еще Вифанской! Указ о моем назначении пришел тоже вчера вечером! Полагаю вернуться 30-го вечером обратно и пробыть до 2-го; посему всенощную я у вас служить не могу, а к обедне являюсь. Будьте добры, лишь назовите час, уведомив меня о нем письменно – с сим посланием. Пожелайте 483 мне благополучно принять Московскую семинарию и не забудьте помолиться о грешном Вашем богомольце и смиренном послушнике, убогом Трифоне. 29-го сен[тября] 1899 г., 5 час[ов]утра 2. Ваше преосвященство, дорогой и сердечночтимый Владыко! Сердечно благодарю Вас за присланный Вами подарок: Вашу докторскую диссертацию. Книга написана таким живым и ярким языком, что даже моя мать читает ее с интересом. Вместе с этим приношу Вам мое поздравление с возведением на ученую степень доктора. Крайне сожалею, что минувшим летом не пришлось мне Вас посетить и откровенно и дружески с Вами побеседовать о многом. Мечтаю, что Господь исполнит в недалеком будущем это мое желание. Если Вас не затруднит, напишите мне, пожалуйста, в каком положении Вы нашли Спасо-Елеазаров монастырь; я там гостил в годы моей юности, когда настоятелем там был игумен Сергий (Турбин). В числе братии Вашего архиерейского дома находится иеромонах Серапион, бывший Оптинский послушник, а затем постриженник того же Спасо-Елеазарова монастыря. Кланяюсь ему. Моя мать свидетельствует Вам самый сердечный привет и просит Вашего благословения. Прошу Ваших святых молитв. |
|
|
