| Митрополиты: Мефодий (Герасимов) Харбинский и Маньчжурский. Рукоположен 2 июня 1884 года. Скончался 15 марта 1931 года Иннокентий (Фигуровский) Пекинский и Китайский. Рукоположен 3 июня 1902 года. Скончался 15 июня 1931 года Мелетий (Заборовский) Харбинский и Маньчжурский. Рукоположен 22 ноября 1908 года. Скончался 24 марта 1946 года Пантелеймон (Рожновский) б. Минский и Белорусский. Рукоположен 2 июня 1913 года. Скончался 17 декабря 1950 года Серафим (Ляде) Берлинский и Германский. Рукоположен в августе 1924 года. Скончался 1 сентября 1950 года Архиепископы: Феофан (Быстров) б. Полтавский и Переяславский. Член Заграничного Синода. Рукоположен в 1909 году. Скончался 6 февраля 1940 года Гавриил (Чепур) б. Челябинский и Троицкий. Член Заграничного Синода. Рукоположен в 1910 году. Скончался 1 марта1933 года Гермоген (Максимов) б. Екатеринославский и Новомосковский, Управляющий русскими общинами в Греции, Африке и на Кипре. Рукоположен 9 мая 1910 года. Убит в 1945 году Дамиан (Говоров) б. Царицынский Начальник Богословской школы в Болгарии. Рукоположен в 1916 году. Скончался 6 апреля 1936 года Митрофан (Абрамов) б. Сухумский. Рукоположен в 1916 году. Скончался В1945 году Феофан (Гаврилов) б. Курский и Обоянский. Член Заграничного Синода. Рукоположен в марте 1917 года. Скончался в 1943 году Аполлинарий (Кошевой) управляющий Северо-Американской и Канадской епархией. Рукоположен 21 октября 1917 года. Скончался 6 июня 1933 года Серафим (Соболев) управляющий русской православной Общиной в Болгарии. Рукоположен 1 октября 1919 года. Скончался 26 февраля 1950 года Симон (Виноградов) Пекинский и Китайский. Рукоположен 4 сентября 1922 года. Скончался 11 февраля 1933 года Тихон (Лященко) Берлинский и Германский. Рукоположен 28 апреля 1924 года. Скончался в феврале 1945 года Тихон (Троицкий) Западно-Американский и Сан-Францисский Рукоположен 2 июня 1930 года. Скончался 30 марта 1963 года Иоасаф (Скородумов). Буэнос-Айресский и Аргентинский Рукоположен 12 октября 1930 года. Скончался 26 ноября 1955 года |
| Минц был учеником и последователем известного историка-русофоба Покровского. Минц, как и его учитель, считал, что крещение Руси было ошибкой. «Прогрессивнее, – заявлял он, – было бы принять иудаизм», хорошо было бы, если бы в начале XVIIbeka поляки смогли бы окатоличить Русь – «опять же это было прогрессивнее для России». По мнению этой когорты историков, в войне 1812 года «русские помещики напали на Наполеона» и вели себя, как варвары в отношении цивилизованной нации. С особой ненавистью оба русофоба относились к русским патриотам. «Наука не имеет никаких оснований, – писал Покровский, – проводить резкую черту между “несимпатичным национализмом” и “симпатичным патриотизмом”. Оба они растут на одном корне». В 30-е годы Сталин резко ответил на измышления Покровского, и Минц временно затаился, но подпольно продолжал свою антирусскую деятельность. Незадолго перед смертью Сталин дал достойную отповедь и Минцу, справедливо объявив его главой антипатриотического движения в русской истории. Из небытия обоих историков-русофобов возвратил Хрущев. Именно Пылаев как-то незаметно подвел нас к мысли (это я понял гораздо позднее), что настоящий русский должен быть не просто православным, но и монархистом. Мы с Сашей к освоению этой мысли не были готовы. Однажды, когда мы пришли к Пылаеву в гости, он под большим секретом дал нам на неделю книжку в мягкой обложке – Серафим (Соболев), «Русская идеология» (София, 1934). Все, что было написано в книжке, стало для меня откровением, но по-настоящему идеи этой книги проросли во мне только к концу 80-х годов. Русская идеология, писал владыка Серафим, состоит в православной вере и основанной на ней жизни русского человека во всех ее проявлениях. Эта вера была усвоена русским народом с самого момента его крещения как главное правило жизни: самыми любимыми книгами для чтения русских людей, помимо книги живота – Библии, были жития святых (Четьи Минеи). Но особенно о жизненности этой веры свидетельствовали святая иноческая жизнь в монастырях и благочестивая жизнь мирян, о чем говорят бесчисленное множество в России храмов и церковный быт наших предков, которым они открыто исповедовали свою веру; их великие молитвенные подвиги и в храмах, и у себя дома; их искреннее глубокое покаяние в грехах и чистота их православной веры. Архиепископ отмечает то дивное покровительство и заступничество, которое оказывал Господь русскому народу за его преданность Православной вере и стремление к святости, что суть одно и то же, к жизни, сообразной с этой верой. |
| К таким несостоятельным выводам при водит рассмотренное нами выступление автора критической статьи против богооткровенной истины о богоустановленности царской власти как таковой. Такие же выводы, как об этом мы говорили в свое время, возникают от его возражения против этой богооткровенной истины в истолковании им библейского повествования о происхождении царской власти. То же самое, как видели мы, наблюдается при попытке ослабить нашу ссылку на учение св. Феодора Студита о происхождении царской самодержавной или единодержавной власти, при опровержении нашего толкования слов апостола – «несть бо власть, аще не от Бога» ( Рим. 13:1 ), и при возражении, что даже сомнение в богооткровенной царской власти и в ее ценности самой по себе является актом, направленным против Священного Писания. Таким же несостоятельным является и выступление против богооткровенной истины о богоустановленности царской власти, высказанное по поводу слов митрополита Филарета, которые мы приводим в нашей книге как его учение о единодержавной или самодержавной власти царя и о ее великом благотворном для нас значении. «Кроме указанных, – говорится в отзыве, – Преосвященный автор приводит еще слова митрополита Филарета, но они не могут быть использованы для подтверждения мысли о том, что царская самодержавная или единодержавная власть является «Богоустановленной и имеет своим основанием Богооткровение, святоотеческое и православное учение». 120 Приводимые автором слова митрополита Филарета доказывают только полезность единодержавия; это аргументация в пользу царской власти по соображениям целесообразности, но вопрос трактуется совсем в иной плоскости, чем его ставит архиепископ Серафим». 121 В ответ на это следует сказать, что в своей книге мы ясно отмечаем цель приводимых слов митрополита Филарета, говоря: «О единодержавной или самодержавной власти царя и о ее великом благотворном для нас значении учит тот же митрополит Филарет» 122 . Так как в этих словах главная мысль заключается в указании на великую пользу нашей царской власти, то мы и не намерены были на основании приведенной выдержки из учения митрополита Филарета останавливаться на вопросе о богоустановленности и основанности на Священном Писании царской власти, тем более что об этом учении митрополита Филарета мы уже сказали ранее. 123 Поэтому напрасно автор критики заявляет, что данные слова митрополита Филарета не могут быть использованы для подтверждения мысли о том, что царская самодержавная или единодержавная власть является «богоустановленной и имеющей своим основанием Богооткровение». Как видим, мы на основании данных слов митрополита Филарета не говорили об этом в своей книге. |
| Читатель может задать вполне справедливый вопрос – зачем поднимать обвинения против архиепископа Серафима, и спорить с высказываниями, которые, по большей части, являются плодом личной неприязни? На это можно ответить, что, как бы то ни было, но обвинения были высказаны, и для тех, кто начнет изучать жизнь архиепископа Серафима с мемуаров и писем протопресвитера Г. Шавельского , или с книги П. Попова, мнение о богучарском святителе может изначально сложиться ложное. Кроме того, умелый публицист, при желании, может подать эти материалы так, что, для неискушенного в церковной истории человека, они могут стать большим соблазном. А потому, обвинениям в адрес архиепископа Серафима следует уделить внимание. Более того, только на первый взгляд может показаться, что выпады недоброжелателей против архипастыря порочат его. На самом деле, эти люди оказали огромную услугу, как церковной истории, так и делу возможной канонизации архиепископа Серафима. Скрупулезно выискивая ошибки иерарха, и выкладывая на страницах мемуаров, писем и статей весь «компромат» на архипастыря, его недоброжелатели и, прежде всего, протопресвитер Г. Шавельский , старались привлечь любую мелочь, бросающую тень на архиепископа Серафима. То, что таких сведений оказалось крайне мало, и, часто, они надуманны, свидетельствует в пользу благочестивой жизни архипастыря не меньше, чем мемуары искренне любящих и искренне почитающих архипастыря духовных чад. Итак, остановимся на обвинениях в адрес архиепископа Серафима подробнее. Пожалуй, одно из наиболее распространенных обвинений против архипастыря, относилось к его архиерейской хиротонии, совершенной якобы вопреки канонам. Такие обвинения встречались на страницах враждебных РПЦЗ газет, в брошюре Петрова, а также в воспоминаниях протопресвитера Г. Шавельского . «В Болгарии, – писал, например, Попов, – русскими церквами управляет совершенно неканонический, так наз[ываемый], епископ Серафим. В 1920 г. он был поставлен на несуществующую Лубенскую кафедру, в пределы патриаршей области, на которую власть Высшего Церковного Управления на юге России не могла простираться. Посвящение этого епископа явилось грубым нарушением 35-го апостольского правила, караемым чрез извержение из сана и поставленного, и поставлявших» 412 . |
| @font-face font-family: ArialRub; src: format( " woff " ), format( " truetype " ); unicode-range: U+20BD; Закрыть Про будущее России — наше настоящее Воскресение России зависит от усилий каждой отдельной души, оно не может произойти без участия православных людей Дмитрий Габышев 09:04 12.04.2022 777 Время на чтение 9 минут Фото: Из личного архива автора Напомним себе слова авторитетных святых мужей о возрождении православной Руси, собранные иеромонахом Серафимом (Роузом) и произнесённые им в заключение речи перед Съездом православной молодежи в городе Сан-Франциско в августе 1981 года. К предыдущему историософскому материалу, составленному в прошлом году, мною было обнаружено несколько важных дополнительных текстов, с которыми не был знаком раньше, но с которыми хотелось бы познакомить читателя, обеспокоенного грядущими судьбами России. Как уже раньше писал, в приближении к годовщине 1000-летия Крещения Руси в конце коммунистической эпохи духовные люди прозревали скорое окончание прежнего безбожного порядка. Так американский по происхождению, но русский по духу иеромонах Серафим (Роуз) в 1981 году говорил, что «страна, в которой началось владычество коммунизма, переживает в данный момент религиозное возрождение, препятствующее распространению атеизма в мир». В 1987 году киевский архимандрит Пимен (Соболев) (1917–2000) говорил: «70 лет Вавилонского плена для Церкви кончается, и мы увидим духовное возрождение: откроются храмы и монастыри». А уже в 1989 году дивеевская матушка Фрося (Лахтионова) сказала архимандриту Тихону (Шевкунову): «Семьдесят лет в плену пробыли! Понимаете вы, нет? Мы же в плену жили, у советской власти. Это же плен. А дальше не знаю, что будет. На кого пойдёт? Я слыхала от одного, но я не скажу кто: " Кончилось царство хамово! " ». Упомянутый выше иеромонах Серафим (Роуз) (1934–1982) хорошо известен нам такими трудами, как «Православие и религия будущего» и «Душа после смерти». В первом разбираются тупиковые учения и взгляды, получившие апокалиптически судьбоносное распространение в XX веке и очень дурно повлиявшие на религиозное чувство современного человека. Второй труд представляет собой в определенном смысле практическое руководство, хотя и подготавливающее читателя к непростым и даже страшным реальностям загробной жизни, но оставляющее совершенно положительные впечатления, потому как вооружает читателя и разбивает на корню ложные учения о посмертном опыте. Перу данного выдающегося духовного писателя принадлежит достаточно исчерпывающая антология авторитетных пророчеств о будущем России, которая была доложена им на Съезде православной молодежи в городе Сан-Франциско в августе 1981 года. Именно этими пророчествами хотелось бы теперь поделиться. |
| Напряженная работа в монастыре не позволила мне подготовиться к экзамену по толкованию Священного Писания Вехтого Завета. Получил, однако, благословение явиться и пошел со страхом, что подведу не только себя, но и своих духовных отцов и собратьев. Только Господь и Владыка Серафим знали о моей скорби, и я умолял их сотворить для меня чудо, сознавая, что оно невозможно ради моего недостойнства. Мои состуденты мне сказали, что к конспекту задают и еще по одному из дополнительных вопросов, о которых я узнал впервые. Кто-то подал мне записки этих дополнительных вопросов, и я начал читать первую страницу. Как только ее перевернул, вышел профессор. Оказалось, что перед кабинетом стоял только я. Мне очень не хотелось входить, но другого выхода не было. Взял билет и к моей радости второй вопрос был тот самый, который я только что успел прочитать. Подали мне Библию на еврейском языке, откуда нужно было прочитать текст. А я знал только несколько еврейских букв… Ожидал неприятную, но неизбежную развязку. Вошли еще два преподавателя по этому предмету. И вот, подошла моя очередь, и я должен был начать читать на еврейском языке. Сказали мне не смущаться. В таких безвыходных случаях только Владыка мне помогал, и я опять стал призывать его молитвы. В моем сознании вдруг стало оформляться какое-то незнакомое для меня слово, и я его произнес шепотом. Профессор одобрительно кивнул головой. После первого слова появилось второе, третье – и так целый текст. Меня даже упрекнули, почему неосновательно смущаюсь, если так хорошо знаю текст. После этого в моей памяти, как на кинопленке поплыли объяснения профессора во время лекции и я начал их воспроизводить с надеждой, что они относятся к моему тексту. Оказалось действительно так. Профессор был очень доволен, что я так точно воспроизводил его объяснения. По второму вопросу быстро рассказал то, что успел прочитать в коридоре, и меня остановили в тот момент, когда мои познания подошли к концу. После продолжительного непосильного физического труда под дождем в начале Рождественского поста, почувствовал острые боли в области живота. |
| Однако на Западе понимание взаимных обязательств переносится и в сферу религии. Человек совершает нужное количество правильных действий и за это Бог обязан гарантировать ему спасение. При этом как поступки, так и спасение понимаются как обязательства. “Приложима ли эта мерка к отношениям Бога и человека”? — спрашивает архимандрит Сергий. И приводит подборку цитат, доказывающих ничтожество человека перед Творцом. Действительно, правовой союз предполагает симметрию “во взаимном самоограничении нескольких себялюбий”. Каждое себялюбие “желает собственного благополучия” и ради этого идет на компромисс. Но чем человек может принести пользу Богу? Для этого надо ответить на вопрос, что есть человек перед Богом. Архимандрит Сергий становится здесь на позиции антропологического минимализма, в уничижительных образах которого и в библейской, и в святоотеческой мысли поясняется пропасть между тварью и Творцом. Человек несравним с Богом. А стало быть, он не может заключить с Ним “договор” 36 : Творец не нуждается в его трудах. Таким образом, “на основании Священного Писания и Предания, — замечает архимандрит Сергий, — правовые отношения между Богом и человеком невозможны” 37 . Но и с правовой точки зрения, непонятно “зачем Господь, вседовольный и всесовершенный, нисходит до союза с человеком, с этим червем, пеплом, с этим сонным видением и тенью” и т. д.?, — ссылается архимандрит Сергий на преподобного Ефрема Сирина 38 . По слову блаженного Августина, должное Богопочитание “полезно человеку, а не Богу” 39 . Однако здесь возникает вопрос: только ли пользой может отозваться в Боге “хорошее поведение” человека? На это вполне справедливо указывал критик “Православного учения о спасении” архиепископ Серафим (Соболев), отмечавший, что ссылка архимандрита Сергия на слова Елифаза некорректна (см. Иов 22:2–3). Именно за свою уверенность в том, что Бог безучастен к человеку (Что за удовольствие Вседержителю, что ты праведен? — искушал Елифаз Иова) Елифаз и был осужден 40 . Архиепископ Серафим справедливо утверждает, что Богу небезразлична наша вечная участь; более того, Бог радуется о спасении человека. |
| Если бы англиканские епископы, бывшие в составе Соединенной комиссии 1922–1925 гг., имели истинную веру в Таинство священства, то они никогда бы не решились вести переговоры с представителями неепископальных церквей о соединении с последними Англиканской Церкви и не стали бы считать и пасторов, не получивших рукоположения от епископов, священниками Вселенской Церкви, имеющими право совершать Таинства. Правда, на Ламбетской конференции в 1930 г. англиканские епископы заявили, что священство есть Таинство. Касательно же всех прочих Таинств, разумеется кроме крещения и евхаристии, они остались на прежней точке зрения, т. е. оставили за собой право и свободу считать их только благочестивыми обрядами 4 . Однако на Румыно-Англиканской конференции, бывшей в 1935 г., англиканские делегаты уже признают все семь Таинств. Но, имея в виду крещение и евхаристию, они вместе с членами Румынской комиссии считают эти Таинства превосходящими все другие Таинства. Прежде всего, в этой формуле о Таинствах крещения и евхаристии допущена и румынскими, и англиканскими членами комиссии большая догматическая ошибка. Ведь сущность каждого Таинства заключается в благодати Святого Духа. Разве можно сказать, что благодать в одном Таинстве является большею, а в другом меньшею? Благодать, как Божественная энергия или сила, не может быть делима на части малые или большие. Благодать всегда одна и та же, только действия ее различны. В Таинстве крещения она уничтожает первородный грех и все личные наши грехи, в Таинстве евхаристии она пресуществляет хлеб и вино в Тело и Кровь Христа, в миропомазании она сообщает нам во всей полноте и совершенстве все дары Святого Духа и т. д. Поэтому все семь Таинств одинаково Божественны и необходимы для спасения. Кроме того, в этой формуле не чувствуется полной отрешенности от учения о Таинствах, выраженного в вероучительных англиканских книгах, которые истинными Таинствами признают только два: крещение и причащение, а священство и другие Таинства не считают имеющими одинаковую природу с первыми двумя Таинствами. |
| Основные аргументы критики юридической теории искупления таковы: Бог неизменяем. Сущность Бога есть любовь (а не правда), которая никогда не переходит во вражду к согрешившим. Крест Христов – это жертва любви со стороны Бога, а не жертва Божьему правосудию. Грех – это болезнь (а не преступление). Спасение состоит во внутреннем изменении человека (исцелении души) и изменении (освящении) его жизни, а не во внешнем (формальном) его оправдании перед Богом как «мировом соглашении» с Ним. Правовые отношения между Богом и человеком невозможны как предполагающие относительное равенство сторон, невозможное между Творцом и тварью. Для начала обратим внимание на подтверждение «юридической» теории искупления святоотеческими цитатами у самого митр. Макария 15 , на которые не то чтобы не обращается внимания его критиками, но которые опровергаются теми же аргументами (неточность перевода либо «антропоморфическая» аллегоричность). Кроме того, укажем на ряд работ этого же периода, посвященных догмату искупления, где достаточно, на наш взгляд, убедительно показывается соответствие этой теории ортодоксальному учению: это переписка митр. Вениамина Федченкова и арх. Феофана Полтавского 16 ; Левитов П. «В защиту юридической теории искупления» (Вера и разум. 1916. 5); арх. Серафим Соболев . «Искажение православной истины в русской богословской мысли» (София, 1943); Айвазов И. Г. «Догмат Искупления» (ЖМП. 1952. 1) и др. Так что утверждение о том, что «неудовлетворительность юридического истолкования уясняется не менее из бесплодности попыток ее защиты, чем из непосредственной критики» 17 , никак нельзя признать объективным. По крайней мере, именно это мы и намереваемся показать в данной работе, приведя другие свидетельства из Священного Предания в пользу юридической теории, помимо уже приводимых ее защитниками. «Блажени алчущие и жаждущие правды. Правда здесь разумеется та, которую пришел сотворить Христос, – правда вечная, совершенная чрез ходатайство Его за нас к Богу Отцу, когда Он смертию Своею удовлетворил за грехи мира и гнев Божий претворил в милость. |
| Итак, если по учению св. отцов Церкви, наш разум так бессилен в познании даже Божественных свойств, если имена Божии дают нам такое несовершенное и ограниченное ведение о Боге, то что же отсюда следует? Следует то, что мы опять и опять приходим к той же истине, что имена Божии суть человеческие действия, о чем свидетельствует не только их изобретение, и самый процесс их образования, но, как видим, и то ограниченное познание о Боге, которое свойственно им, как произведению нашего слабого и ограниченного рассудка. 5. Учение Церкви о священном и спасительном значении имен Божиих при наличии веры и добрых дел Впрочем, говоря, что имена Божии суть человеческие действия, мы тем самым далеки от мысли отождествлять их с именами и словами не божественными, обычными. От последних они отличаются своим священным значением, ибо говорят о Боге. Поэтому они суть священные символы, святые слова. В отличие от простых слов св. Григорий Нисский имена Божии называет священными 969 и досточтимыми 970 . Он делает это в противовес Евномию, который, несмотря на свои заявления о таком важном значении имен Божиих в деле познания Божественной сущности, в итоге этих заявлений, как увидим ниже, оказывает пренебрежительное к ним отношение 971 . Указывает св. Григорий Нисский и другие отличительные священные значения имен Божиих, что он делает также в противодействие Евномию, имея в виду его неправильное определение «тайны благочестия» и отрицательное отношение к обычаям православной Церкви и ее таинственным знакам. Под этими обычаями св. Григорий разумеет таинства, молитвы и другие установления Церкви, нашу борьбу с страстями, добродетели и вообще церковную, христианскую жизнь 972 . А под таинственными знаками, очевидно, разумеется св. отцом крестное знамение, как охраняющее наши душевные блага, отвращающее от нас наветы лукавого 973 и служащее средством нашего освящения 974 ; или же здесь разумеются сопровождаемые крестным знамением те священнодействия, при совершении коих происходит самое осуществление таинства, когда на нас нисходит благодать Св. Духа. Но приведем обо всем этом подлинные слова святителя Григория. |
|
|
