| На ночь ворота запирались, реку на обоих концах города заграждали толстыми железными цепями, и Париж спал спокойно. С высоты птичьего полета эти три части – Сите, Университет и Город представляли собою, каждая в отдельности, густую сеть причудливо перепутанных улиц. Тем не менее с первого взгляда становилось ясно, что эти три отдельные части города составляют одно целое. Можно было сразу разглядеть две длинные параллельные улицы, тянувшиеся беспрерывно, без поворотов, почти по прямой линии; спускаясь перпендикулярно к Сене и пересекая все три города из конца в конец, с юга на север, они соединяли, связывали, смешивали их и, неустанно переливая людские волны из ограды одного города в ограду другого, превращали три города в один. Первая из этих улиц вела от ворот Сен-Жак к воротам Сен-Мартен; в Университете она называлась улицею Сен-Жак, в Сите – Еврейским кварталом, а в Городе улицею Сен-Мартен; она дважды перебрасывалась через реку мостами Богоматери и Малым. Вторая называлась улицею Подъемного моста – на левом берегу, Бочарной улицею – на острове, улицею Сен-Дени – на правом берегу, мостом Сен-Мишель – на одном рукаве Сены, мостом Менял – на другом, и тянулась от ворот Сен-Мишель в Университете до ворот Сен-Дени в Городе. Словом, под всеми этими различными названиями скрывались все те же две улицы, улицы-матери, улицы-прародительницы, две артерии Парижа. Все остальные вены этого тройного города либо питались от них, либо в них вливались. Независимо от этих двух главных поперечных улиц, прорезавших Париж из края в край, во всю его ширину, и общих для всей столицы, Город и Университет, каждый в отдельности, имели свою собственную главную улицу, которая тянулась параллельно Сене и пересекала под прямым углом обе «артериальные» улицы. Таким образом, в Городе от ворот Сент-Антуан можно было по прямой линии спуститься к воротам Сент-Оноре, а в Университете от ворот СенВиктор к воротам Сен-Жермен. Эти две большие дороги, скрещиваясь с двумя упомянутыми выше, представляли собою ту основу, на которой покоилась всюду одинаково узловатая и густая, подобно лабиринту, сеть парижских улиц. Пристально вглядываясь в сливающийся рисунок этой сети, можно было различить, кроме того, как бы два пучка, расширяющихся один в сторону Университета, другой – в сторону Города; две связки больших улиц, которые шли, разветвляясь, от мостов к воротам. |
| 9-го и 10-го числа читал кипу нашедших писем. 1/13 января. 1890 год. Русский Новый год. В десять часов я служил с двумя священниками, о. Сато говорил проповедь. После обедни поздравляли священники, Хорие и Накаи, — угощены «С. Рафаелем». В третьем часу был посланник с дочерью и молодежью из Посольства; тоже угощены «С. Рафаелем». И вперед брать сего вина для угощения — нравится. В пятом часу я отправился в Посольство с визитом и вот теперь вернулся, а завтра начнутся обычные занятия. Новый 1891 год, японский. Накануне служил всенощную о. Павел Сато. Пели певчие. Ученики и ученицы исповедались — 105 человек. Проповедь о смерти говорил Алексей Савабе — хорошо, только Соломона называл святым. 1 января нового стиля. 1891 год. Обедня была в восемь часов. Пели певчие очень плохо. Служил о. Павел Сато. Проповедь говорил о. Фаддей — плохая, по обычаю. Молебен служили о. Павел Сато, о. Юкава и о. Фаддей. Многолетия не было, а следовало бы; певчие изготовились петь и диакон Кунгимия хотел, но о. Павел Сато почему-то остановил. После обедни поздравления. Тотчас из Церкви зашли учителя — поклон и только, даже сесть нельзя было просить, ибо сейчас же другие имели наполнить комнату. Катихизаторы, Хорие и прочие из Айайся. Некоторые христиане и христианки; причем мешаются дети, которым нужно давать, например, дети Никанора, — и дети городские, которым не нужно; неловкость, но неизбежная — не всегда же давать, а иным и следовало бы дать, да приходят не вовремя, как племянники Хорие между городскими христианами — так и ушли, получивши один общий поклон. Угощения вином никому не было. Ученицы Женской школы. Дано: простым по 10 сен, новым певчим по 20 сен, старым по 30 сен, учительницам и певчим и даже Евфимий и Хакутоку по 40 сен, Анне Кванно, стоявшей тут же, 50 сен — и не отказалась, старая крыса! Ученики, кончившие ныне курс в Катихизаторской школе и уже готовые к отлету — дано по 10 сен. Ученики 1-го курса Катихизаторской школы. Дано по 10 сен. Чтецу сегодня 20 сен. |
| Чаще всего альтернативой каменным К. служили деревянные бочки, которые от столь ранней эпохи не сохранились, но встречаются на миниатюрах (напр., Monac. Clm. 22053. Fol. 16, нач. IX в.); известны также каменные К., внешне имитирующие деревянные (напр., мраморная К. IX-XI вв., сделанная из основания колонны, в соборе Сен-Жан-Батист в Перпиньяне). С XI в. в декоре каменных К. проявляются черты романского стиля. К. украшают растительным или геометрическим орнаментом, изображениями арок и колонн (напр., К.в ц. Сен-Дени в Оданк-ан-Бре (деп. Уаза, Франция), кубической формы, каждый угол к-рой украшен 3 резными колоннами), человеческой головы или лица, как, напр., на капителях колонн, обрамляющих К. в приходской ц. Сен-При в Пюи-ла-Валле (деп. Уаза, Франция)). Купель, в которой крестили В. А. Моцарта, в соборе святых Руперта и Виргилия в Зальцбурге Купель, в которой крестили В. А. Моцарта, в соборе святых Руперта и Виргилия в Зальцбурге В XII в. складываются локальные школы, которые тесно связаны с регионами добычи и обработки того или иного материала для К. (напр., черный или голубовато-серый известняк («мрамор») из р-на Турне (Бельгия), бронза из региона р. Маас, свинец из Англии). К. цилиндрической формы начинают вытеснять кубические, появляются чашеобразные К. (напр., К. в ц. св. Кассиана в Чаддесли-Корбетт (графство Вустершир, Англия), датируемая 1160-1170, украшена характерными для Юж. Франции рельефами драконов (змей), которые опутывают чашу с внешней стороны, символизируя первородный грех). Наряду со ступообразными К. на простом основании (напр., сплошь покрытая искусным рельефом К. в ц. св. Бонифация во Фреккенхорсте (близ Варендорфа), созданная в 1129) появляются К. на невысокой цилиндрической опоре (К. ц. Сен-Мартен в Карли (деп. Па-де-Кале) и ц. Сен-Мартен в Жанте (деп. Эна)), иногда фланкированные 4 колоннами меньшего размера (К. в соборе Нотр-Дам в Лане; К. ц. Сен-Мартен в Дане (деп. Па-де-Кале); К. из приходской ц. Сент-Петрок в Бодмине (графство Корнуолл, Англия), капители колонн к-рой украшены ликами ангелов). Встречаются также К. на неск. ножках без центральной опоры (круглая К. на 4 небольших ножках в ц. св. Мартина в Зельвиллере (деп. Н. Рейн), датируемая 1140; К. ц. Сент-Этьен в Альтийаке (деп. Коррез) имеет зооморфные ножки). Романские К. часто украшены выступающими с неск. сторон человеческими «личинами», символизирующими райские реки или 4 ветра, стороны света и т. д. (напр., К. ц. Сен-Ва в Шеране (деп. Нор) и ц. Сен-Жан-Батист в Мартиньи). |
| 1154 Впервые на пути к Иерусалиму войско Сен-Жилля прошло мимо Триполи в мае 1099 г. Видимо, к этому времени относит Анна и свой рассказ. Эмир Триполи откупился тогда от крестоносцев. Детали, сообщаемые Анной, совпадают с фактами, известными нам об осаде Триполи в 1103—1105 гг. Так крепость, построенная с помощью Евмафия Филокала, не что иное, как знаменитая, воздвигнутая в 1104 г. Mons Peregrinus, о которой сообщается в ряде западных и восточных источников (Runciman, Α history..., II, р. 60, n. 3). 1155 Судя по тем деталям, которые сообщает Анна, речь идет о событиях 1103 г.: как нам известно, Танкред осаждал Латтакию в 1102-начале 1103 г. (Hagenmeyer, Chronologie..., 687; Nicholson, Tancred, рр. 130—132), а Сен-Жилль в 1103 г. находился под Триполи. Однако датируются в «Алексиаде» эти события опять-таки тем же 1099 г.; ведь фраза «Боэмунд, узнав, что Цинцилук вошел к Лаодикию...» может относиться только к событиям 1099 г., времени, когда, по словам той же Анны, Сен-Жилль, повинуясь приказу Алексея, передал Латтакию Цинцилуку. Летом-осенью 1099 г. осаду Латтакии вел не Танкред, а Боэмунд, и крестоносцы, возвращавшиеся из Иерусалима, в том числе и Сен-Жилль, уговорили Боэмунда снять осаду города (см. Alb. Aq., VI, 55—59; ср. Krey, Urban’s crusade..., рр. 244—245). По-видимому, Анна вновь путает события, отделенные друг от друга четырьмя годами. Представления Анны о событиях 1103 г. весьма туманны. По ее словам, осаждать Антиохию Танкреда послал Боэмунд. А Боэмунд в то время находился в турецком плену и вернулся в Антиохию лишь в мае 1103 г. Анна вообще не знает о пленении Боэмунда, и это было одной из причин систематического смешения писательницей событий 1099—1100 и 1102— 1104 гг. 1156 Готфрид умер 18 июля 1100 г. (Hagenmeyer, Chronologie..., 482). 1157 Это сообщение Анны не соответствует действительности, ибо ни в одном из западных источников ничего не говорится о том, что Сен-Жиллю предлагали корону после смерти Готфрида. По-видимому, Анна опять путает события: Сен-Жилль был одной из кандидатур на иерусалимский престол в 1099 г., сразу же после взятия города крестоносцами (Raim. Ag.,XX; Alb. Aq., VI, 33; ср. Waas, Geschichte..., I, S. 156). Анна пишет, что крестоносцы вызывают Сен-Жилля из-под Триполи. Должно быть, она полагает, что именно тогда тулузский граф осаждал город. Исследователей часто удивляло, что Анна хронологически связывает смерть Готфрида с осадой Сен-Жиллем Триполи. Однако, если мы вспомним, что писательница датирует осаду Триполи 1099—1100 гг. (см. прим. 1154), логика рассказа станет совершенно очевидной. |
| Из ночной сцены с 9 на 10 термидора 1794 г. Внутренность парижской ратуши. За сценой признаки приготовлений к осаде, грохот стягиваемых орудий, шум и т. п. Коффингаль прочел декрет конвента, прибавив к объявленным вне закона и публику в ложах. Зал Ратуши мгновенно пустеет. Хаотическая гулкость безлюдья. Признаки рассвета на капителях колонн. Остальное погружено во мрак. Широкий канцелярский стол посреди изразцовой площадки. На столе свеча. Анрио лежит на одной из лавок вестибюля. Коффингаль, Леба, Кутон, Огюстен, Робеспьер и др. В глубине сцены, расхаживают, говорят промеж себя, подходят к Анрио. Этих в продолжении начальной сцены неслышно. Авансцена. У стола со свечой: Сент-Жюст и Максимилиан Робеспьер. Сен-Жюст расхаживает. Робеспьер сидит за столом, оба молчат. Тревога и одуренье. Робеспьер Оставь. Прошу тебя. Мелькнула мысль. Оставь шагать. Сен-Жюст А! Я тебе мешаю? долгое молчанье. Робеспьер Ты здесь, Сен-Жюст? Где это было все? Бастилия, Версаль, октябрь и август? Сен-жюст останавливается, смотрит с удивленьем На Робеспьера. Робеспьер Они идут? Сен-Жюст Не слышу. Робеспьер Перестань. Ведь я просил тебя. Мне надо вспомнить. Не знаешь: Огюстен предупредил Дюпле? Сен-Жюст Не знаю. Робеспьер Ты не знаешь. Не задавай вопросов. Не могу Собраться с мыслью. Сколько било? Тише. Есть план. Зачем ты здесь? Иди, ступай! Я чувствую тебя, как близость мыши, И забываю думать. Может быть, Еще не поздно. Впрочем, оставайся. Сейчас. Найду. Осеклось! Да. Сейчас. Не уходи. Ты нужен мне. О, дьявол! Но это ж пытка! У кого спросить, О чем я думал только? Как припомнить! Молчанье. Сен-Жюст расхаживает. Робеспьер Они услышат. Тише. Дай платок. Сен-Жюст Платок? Робеспьер Ну да. Ты нужен мне. О, дьявол! Иди, ступай! Погибли! Не могу! Ни мысли вихрь. Я разучился мыслить! (Хрипло, хлопнув себя по лбу) Дальнейшие слова относятся к голове Робеспьера. В последний миг, о дура! Ведь кого, Себя спасать; кобылою уперлась! Творила чудеса! Достань вина. Зови девиц! Насмешка! «Неподкупный» Своей святою предан головой |
| Санса, а тот уступил ее аббату мон-ря Сен-Виктор под Парижем Иоанну Тевтонику (1203-1229). Кроме главы в мон-ре Сен-Виктор под Парижем хранятся др. частицы мощей мученика. Еще в 1116 г. Гуго сен-Викторский принес с собой из Марселя частицы мощей святого, к-рые достигли Парижа 17 июня. В честь этого перенесения Адам сен-Викторский написал секвенцию «Часть его дана нам...». В 1280 г. Карл, герц. Салернский, передал каноникам св. Виктора имевшиеся у него частицы мощей святого, к-рые он привез с собой из Марселя в Париж. В 1367 г. Гийом Гримоар подарил часть руки В. Жану дю Пе, приору ц. сен-Мартен-де-Шан в Париже, а тот поместил ее в особый реликварий и передал мон-рю каноников св. Виктора. В 1403 г. герцог Беррийский также подарил им ногу мученика. В 1436 г. мощи были выставлены для общего поклонения. Мощи В., хранившиеся в мон-ре Сен-Виктор под Парижем, были сожжены во время Французской революции. Часть мощей В. находилась в 1932 г. в Сен-Никола-дю-Шардонне, куда они перешли из приората Сен-Виктор в Вовнарг. В средневек. иконографии В. обычно изображается как рим. воин с копьем и щитом. Встречаются изображения В. и в одеянии средневек. рыцаря. Древнейшим сохранившимся изображением является статуя XIII в. из ц. св. Лаврентия в Женеве. Ист.: BHL, N 8569-8579; ActaSS. Iul. T. 5. P. 135-142; MartHieron. P. 389. Лит.: Le Blant E. Catalogue des monuments chrétiens du musée de Marseille. P., 1894; Quentin H. Les Martyrologes hist. du Moyen-Âge. P., 1908. P. 193-200; De Manteyer G. La Provence de Ie au XIIe siècle. P., 1908; Jullian C. Histoire de la Gaule. P., 1908. T. 6. P. 319; T. 7. P. 70-71; Allard E. La persécution de Dioclétien. T. 1. P., 1919; Berenger J. St.-Victor. Marseille, 1927; Delehaye. Origines. P. 349 sq.; Duprat E. Histoire des légendes saintes de Provence: s. Victor de Marseille//Mémoires de l " Inst. hist. de Provence. 1944. T. 20. P. 66-94; 1945. T. 21. P. 3-40; Benoit F. Sarcophages paléochrétiens d " Arles et de Marseille. Marseille, 1954; F é vrier P. -A. Le dévelloppement urbain en Provence. P., 1964; Hubert J. L " Europe des invasions. P., 1967. P. 12-31; Palanque J. -R. Histoire du diocèse de Marseille. Marseille, 1968; Garrigues M. -O. Vittore di Marsiglia//BiblSS. Vol. 12. Col. 1261-1273. Д. В. Зайцев Рубрики: Ключевые слова: НАЗАРИЙ, ГЕРВАСИЙ, ПРОТАСИЙ И КЕЛСИЙ (III-IV вв.?), мученики Медиоланские (Миланские; пам. 14 окт.; пам. греч. 14 окт.; пам. зап. 19 июня, 28 июля) АГАПИЯ, ХИОНИЯ И ИРИНА († 304), мученицы Солунские (Иллирийские) (пам. 16 апр.; сир. 2 апр.; греч. 22 дек., зап. 1 или 5 апр., 25 дек.) |
| – Сен, ягьуди де болуп, мен самариялы къатындан ичмеге сув нечик тилеп боласан? – деп сорай. (Неге тюгюл де, ягьудилер самариялылар булан къатнашмай болгъанлар.) 10 – Эгер сен Аллагьны адамлагъа береген савгъатын ва: «Магъа бир ичмеге сув бер», – деп сагъа Ким тилегенни биле эдинг буса, сен оьзюнг де Огъар тилер эдинг, О да сагъа яшав береген сув берер эди, – деп жавап бере Иса огъар. 11 – Бийим! Сени сув алмагъа гьеч бир затынг да ёкъ, къую да терен. Шолай болгъанда, яшав береген сув Сагъа къайдан гелген? 12 Бу къуюну бизге уллу атабыз Якъуб берген. О оьзю, ону уланлары ва тувары-малы мундан сув ичген. Якъубдан да Сен уллумусан дагъы? – дей къатын Огъар. 13 – Бу сувдан бир ичген гиши дагъы да ичмеге сюежек. 14 Мен бережек сувдан ким ичсе, бир де сувсамажакъ. Мен огъар бережек сув шо адам учун даимлик яшавгъа багъып агъагъан бир булакъгъа айланып къалажакъ, – деп жавап бере Иса огъар. 15 – Бийим! Магъа шолай сувдан бер дагъы. Мен дагъы сувсамасман. Магъа сув алмагъа дагъы мунда гелмеге тарыкъ болмажакъ, – дей къатын Огъар. 16 – Барып, эрингни де чакъырып, мунда къайтып гел, – дей Иса. 17 – Мени эрим ёкъ, – деп жавап бере къатын Огъар. – Эрим ёкъ деп, сен герти айтдынг! 18 Сени беш эринг болгъан. Гьали сен оьзю булан яшайгъанынг да сени эринг тюгюл. Сен шону тюз айтдынг, – дей Иса огъар. 19 – Бийим! Къарайман, Сен пайхаммарсан. 20 Бизин ата-бабаларыбыз Аллагьгъа бу тавда ибадат этгенлер. Сиз, ягьудилер буса, ибадат этме герекли ер Ерусалимде дейсиз, – дей къатын Огъар. 21 Иса огъар булай дей: – Магъа инан, гьей къатын, олай бир заман гелир, Атабызгъа не бу тавда, не Ерусалимде ибадат этмежексиз. 22 Сиз, самариялылар, кимге ибадат этегенигизни билмейсиз, биз, ягьудилер, буса кимге ибадат этегенибизни билебиз. Къутгъарылыв ягьудилерден геле. 23 Амма герти ибадат этегенлер Атабызгъа гьакъ юрекден ва гьакъ герти кюйде ибадат этеген заман гелир. Шо заман гелип де тура! Атабыз да Оьзюне шолай ибадат этегенлени ахтара! 24 Аллагь Ругьдур, Огъар ибадат этегенлер де гьакъ юрекден ва гьакъ герти кюйде ибадат этме гереклер. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла МАБИЛЬОН [Мабийон; франц. Mabillon] Жан (23.11.1632, Сен-Пьермон, совр. деп. Арденны, Франция - 27.12.1707, Париж), франц. бенедиктинец, член конгрегации мавристов , историк, автор трудов по вспомогательным историческим дисциплинам - палеографии и дипломатике. Род. в семье крестьян Этьена Мабильона и Жанны Герен. Начальное образование получил в приходской школе в Сен-Пьермоне, затем образованием М. занимался его дядя, Жан Мабильон, приходской священник в Нёвиле (ныне Нёвиль-Де). В 1644-1650 гг. М. продолжил образование в Реймсском ун-те; в 1650-1653 гг. обучался в семинарии при ун-те: прошел годовой курс философии и 2-годичный курс богословия. В июле 1652 г. получил степень магистра искусств. В янв. 1651 г. М. принял тонзуру и стал клириком. 29 авг. 1653 г. принес первые обеты в бенедиктинском аббатстве Сен-Реми в Реймсе; 5 сент. стал членом конгрегации мавристов. 6 сент. 1654 г. принес торжественные монашеские обеты. В Сен-Реми М. было поручено наставление новициев. Однако вслед. усердных занятий у него начались проблемы со здоровьем - сильные головные боли и слабость. По рекомендации врача М. перевели в аббатство Ножан-су-Куси, а затем в мон-рь Корби , где он был привратником и келарем. 27 марта 1660 г. в Амьене рукоположен во пресвитера. В июле 1663 г., после ослабления болезни (в честь этого он сочинил гимн, посвященный св. Адальхарду I, аббату Корби), М. перевели в аббатство Сен-Дени , где он исполнял обязанности казначея (в т. ч. ведал хранилищем древностей), проповедника и катехизатора. Однако уже через год по приглашению эрудита Люка д " Ашери (1609-1685), библиотекаря аббатства Сен-Жермен-де-Пре, ставшего его наставником, М. перебрался в Сен-Жермен-де-Пре - центр конгрегации мавристов. Жан Мабильон. Гравюра. Нач. XVIII в. (Версаль) Жан Мабильон. Гравюра. Нач. XVIII в. (Версаль) М. начал работать с древними документами, хранившимися в архиве аббатства. Впосл. он много путешествовал для изучения церковных и частных собраний старинных рукописей, познакомился с коллекционерами и знатоками древностей. |
| 14/27 января 1906. Суббота. 8 (21) декабря записано, что Миссиею получено 69642 ены, и обрадовался я тогда, что Миссия на год обеспечена. Не следовало радоваться: из Русско-Китайского банка сегодня известили, что в телеграмме произошла ошибка, Миссии тогда прислано было только 24522 рубля, а не та большая сумма, и избыток нужно возвратить банку. То есть это прислана была регулярная полугодовая ассигновка Миссии из казны. Но Русско-Китайский банк, однако, и на этот раз ошибся, и его нужно поправить, иначе выйдет большой изъян Миссии. Эта ассигновка до сих пор всегда получалась в Миссии суммою 2592 фунта стерлингов 17 ш. 3 п., с обозначением в Отношении из Хозяйственного управления, что она составляет 24522 рубля. Я менял фунты стерлингов на ены, и всегда получалась в енах сумма, далеко превосходящая сумму в рублях; так, в 1905 г. было 25123 ены 49 сен, в 1904 г. — 25270 ен 52 сен и так далее. Ныне же банк сумму рублей прямо разменял на ены, да еще за промен взял, и вышло, что Миссии предлагается получить только 24276 ен 78 сен — никогда этого не было! Около тысячи ен потери для Миссии будет. В понедельник поеду в банк, в Йокохаму, и потребую, чтобы дали мне, как всегда было доселе, сумму в фунтах стерлингов — и я ее сам разменяю на ены. 15/28 января 1906. Воскресенье. Целую неделю не выходил из комнаты, поэтому ревматизм в левом плече значительно ослабел, и я имел возможность совершить Литургию. 16/29 января 1906. Понедельник. Без десяти дней два года не был в Йокохаме и сегодня в первый раз отправился туда. Сколько триумфальных ворот по дороге возвращающимся победоносным войскам, и как это колет глаза и сердце! Заехал здесь в Токио, в Specie Bank взять сегодняшний размен на 2.592.17.3 ф. ст. Оказалось: 25270 ен 54 сен. В Русско-Китайском банке без спора приняли мое объяснение и согласились выдать мне эту сумму, а не прежде поставленную в их письме. Оказалось, что в телеграмме из главной конторы банка в Петербурга не было обозначено число фунтов стерлингов, а только рублей. Но это опущение стоило бы Миссии 993 ены 76 сен. Приходится возвратить банку не 45365 ен 54 сен, как означено в их письме от 26 января, а 44371 ену 78 сен, что и будет сделано завтра. |
| – Оставь ее! – вдруг сказал Сен-Клер и топнул ногой. – Пусть войдет. Роза отступила назад, а Топси подошла к кровати, положила свой цветок к ногам умершей и вдруг, отчаянно зарыдав, упала на пол. Мисс Офелия, прибежавшая на крик, бросилась поднимать и успокаивать девочку, но все ее старания так ни к чему и не привели. – Мисс Ева! О, мисс Ева! Я хочу умереть, я тоже хочу умереть! Краска разлилась по мертвенно-бледному лицу Сен-Клера, когда он услышал этот пронзительный, дикий вопль, и на глазах его впервые после смерти Евы навернулись слезы. – Встань, дитя мое, встань, – мягко сказала мисс Офелия. – Не плачь, не надо. Мисс Еве теперь хорошо. – Я больше не увижу ее, никогда не увижу! – не унималась Топси. Сен-Клер и мисс Офелия молчали. – Она любила меня! Она сама мне так говорила. Господи! Что же теперь со мной будет? Никого у меня не осталось! – Это верно, – сказал Сен-Клер. – Кузина, прошу вас, успокойте ее как-нибудь, бедняжку. – И зачем я только родилась! – причитала Топси. – Я не хотела родиться, не хотела! Мисс Офелия ласковой, но твердой рукой подняла девочку и повела к себе, смахивая набегающие на глаза слезы. – Топси, бедная, – сказала она, оставшись с ней наедине, – не отчаивайся. Я тоже буду любить тебя, хоть мне и далеко до нашей бесценной Евы, – буду любить и помогу тебе стать хорошей девочкой. Голос мисс Офелии выражал больше чувства, чем ее слова, а еще убедительнее были слезы, катившиеся у нее по щекам. И с этого дня несчастная, одинокая Топси привязалась к ней всей душой. В комнате Евы слышались осторожные шаги и сдержанный шепот – слуги один за другим приходили прощаться со своей любимицей. А потом внесли гроб, к дому начали подъезжать экипажи, из них выходили друзья, знакомые. Белые шарфы, ленты, черный траурный креп… Сен-Клер двигался, говорил, но слез у него больше не было. Он видел перед собой только одно – золотистую головку в гробу. А потом ее накрыли покрывалом, на гроб опустили крышку… Сен-Клер в толпе провожающих пошел в конец сада; там, около дерновой скамьи, где Ева так часто сидела с Томом, разговаривая, слушая его песни или читая ему вслух, теперь была вырыта могила. Сен-Клер остановился, безучастно глядя вниз, в зияющую перед ним яму. Он видел, как туда опустили гроб, и когда над могилой вырос холмик, ему все еще не верилось, что Ева навсегда ушла от него. |
|
|
