| Тихон, оставивший кафедру в янв. 1503 г. «за немощью» (ПСРЛ. Т. 39. С. 175). Срок работы над росписью четко соотносится с историческим контекстом, и присылка иконы «Прп. Димитрий Прилуцкий с житием» из Москвы в Вологду в 1503 г., как и участие в ее создании (средник) Д., вполне реальны ( Вздорнов. 2002. С. 16-22). Существует версия о полном соответствии срока работ количеству т. н. дневных швов штукатурки - их 34, как и затраченных на роспись дней ( Рыбаков. 1987. С. 285). Версия требует дополнительной аргументации, поскольку (как и в случае с иконами из Иосифова Волоколамского мон-ря) члены артели Д. могли трудиться над неск. участками одновременно, а появление самих «швов» могло определяться параллельной работой над соседними композициями. Принесение даров волхвами. Роспись юго-зап. Свода собора Рождества Богородицы Ферапонтова мон-ря. 1502 г. Мастер Дионисий Принесение даров волхвами. Роспись юго-зап. Свода собора Рождества Богородицы Ферапонтова мон-ря. 1502 г. Мастер Дионисий В традиц. для подобных летописей завершении-молитвословии («А писци Деонисие иконникъ съ своими чады. О Владыко Хр[и]с[те], всех Ц[а]рю, избави их[ъ], Г[оспод]и, мук вечныхъ») ряд исследователей отметили особую просительную интонацию, что послужило поводом для рассуждений о неких «семейных» обстоятельствах ( Чураков. 1959. С. 99-113) или даже о безвозмездном создании Д. живописного ансамбля ( Шалина. 2005. С. 182-183). Под формулировкой «съ своими чады» могут подразумеваться не только сыновья, но и ученики мастера. Роспись, разграниченную на 3 основные «манеры», из к-рых «лучшую» (верхние участки храма, наружная роспись) допустимо отождествлять с работой Д., едва ли возможно рассматривать в рамках исключительно «семейного» творчества ( Лелекова, Наумова. 1985, 1988, 1989). Росписи отличает тончайшее гармоническое начало, просветленность колорита и образов, смягченная ритмика. Ферапонтовские фрески дают наиболее полное и многогранное представление о стиле Д., развивающем традиции мастеров круга прп. |
| О. Н. Афиногенова Иконография Деисус с предстоящим прп. Неофитом Затворником. Роспись кельи прп. Неофита. 1183 г. Мастер Феодор Апсевд Деисус с предстоящим прп. Неофитом Затворником. Роспись кельи прп. Неофита. 1183 г. Мастер Феодор Апсевд Изображения Н. З. связаны с местом его подвига, с основанным им мон-рем (см. ст. Неофита Затворника преподобного монастырь на Кипре ) и кельей-церковью, предназначенной для погребения его останков (Енклистрой). В этом ансамбле сохранились 3 древнейших образа святого, к-рые различаются по типологии и изводам. Два прижизненных т. н. портрета святого находятся в алтаре пещерной церкви и в его келье (роспись 1183, мастер Феодор Апсевд). К традиции визант. ктиторского портрета восходит коленопреклоненная фигура Н. З. в Деисусе на сев. стене кельи, возле каменного ложа подвижника. Святой инок (без нимба) обеими руками поддерживает правую стопу Спасителя, сидящего на троне с подножием в виде подушки багряного цвета. Преподобный облачен в хитон песочно-красного цвета и коричневую мантию, его голова непокрыта, на макушке выбрито небольшое гуменцо (тонзура), отмеченное точками пробивающихся темных волос, длинные светлые волосы прядями заправлены за уши, узкая борода средней длины. Молитвенное обращение к Христу, Богоматери и св. Иоанну Предтече передано не только позой и жестами основателя обители, готовившего это помещение в качестве своей гробницы, но и в стихотворном тексте на греч. языке, помещенном на хартии под престолом, строго по композиционной оси («Материнскими, Христе, мольбами и/Крестителя Твоего престолу Твоему/Честному честно предстоящ(ему) [и]/У божественной Твоей ноги молитвенно/Лежащему милостив буди/Ныне и вовеки» - перевод Д. Е. Афиногенова). Вознесение прп. Неофита Затворника. Роспись Енклистры мон-ря прп. Неофита. 1183 г. Мастер Феодор Апсевд Вознесение прп. Неофита Затворника. Роспись Енклистры мон-ря прп. Неофита. 1183 г. Мастер Феодор Апсевд В верхней части вимы на зап. склоне находится композиция «Вознесение прп. Неофита на небо», которая соотносится с располагающейся по соседству сценой «Вознесение Господне». |
| Перенесение явленной Казанской иконы Божией Матери крестным ходом в ц. свт. Николая Чудотворца в Казани. Роспись зап. стены Казанской ц. в Рыбинске. 1767–1768 гг. Перенесение явленной Казанской иконы Божией Матери крестным ходом в ц. свт. Николая Чудотворца в Казани. Роспись зап. стены Казанской ц. в Рыбинске. 1767–1768 гг. В Казанской ц. Рыбинска сохранился цикл росписей, связанный с историей обретенной в 1579 г. в Казани и почитанием Московской Казанской иконы Божией Матери. Работы по росписи церкви были начаты 10 мая 1767 г., окончены 4 июля 1768 г. Летопись создания росписи и имена мастеров приведены в 2 надписях, помещенных в барочных картушах в простенках между проемами на внутренней зап. стене храма. Роспись осуществляла артель ярославских иконописцев, в которую входили известные мастера Федор Илларионов Пототуев и Михайло Алексеев Сопляков (см.: Успенский А. И. Царские иконописцы. 1916. Т. 3. С. 217). В артели работали иконописные семьи Сопляковых, Гориных, Сарафанниковых. Стиль живописи мастеров формировался под влиянием школы Оружейной палаты и традиции ярославской иконописи 2-й пол. XVII - нач. XVIII в. Росписи Казанской ц. по стилю близки к росписям 1742-1743 гг. ярославских Варваринской ц. (1668, снесена в 1931, снятые фрагменты росписи хранятся в ЯХМ, ГТГ, ГРМ) и 1760-1761 гг. ц. свт. Петра, митр. Московского, где работали мастера, позднее расписывавшие Казанскую ц. в Рыбной слободе. Росписи Казанской ц. отличаются высоким художественным уровнем и интересной иконографической программой (ныне находятся под прописями, алтарные реставрированы в 1993-1994, В. И. Васин, А. М. Малафеев, В. Е. Тисов, Е. И. Марев). Сход войск, духовенства и народа у стен Московского Кремля в 1612 г. Роспись сев. стены Казанской ц. в Рыбинске. 1767–1768 гг. Сход войск, духовенства и народа у стен Московского Кремля в 1612 г. Роспись сев. стены Казанской ц. в Рыбинске. 1767–1768 гг. История почитания Казанской иконы представлена в сюжетах нижнего регистра росписей, расположенного на уровне нижних окон храма (растесаны в 60-х гг. |
| В результате раскопок были обнаружены фрагменты расписанной штукатурки в руинах старых церквей мон-рей Молдовица (в больших количествах в алтаре и нефе, датируются нач. XV в.) и Бистрица. Это фрагменты штукатурки малых размеров; роспись белого, черного, красного, вишневого, зеленого, светло-голубого, пепельного и др. цветов, нек-рые фрагменты сохранили остатки геометрического разноцветного декора. Фрагменты расписанной штукатурки были обнаружены и в старой митрополичьей церкви Мирэуци в Сучаве. Исследования подтвердили, что церковь была украшена фресковой росписью высокого качества. Подобные находки имели место также при раскопках 1-й Димитриевской ц. в Сучаве (покинутой к 1410, что позволяет датировать роспись ранее этого времени), а также в руинах боярской церкви в с. Джулешти (жудец Сучава), разрушенной в период военного похода в М. к. в 1467 г. венг. кор. Матьяша Хуньяди (Матвея Корвина). Смерть праведника. Роспись ц. в честь Вознесения Господня в с. Лужаны. 1456 г. Смерть праведника. Роспись ц. в честь Вознесения Господня в с. Лужаны. 1456 г. Сохранились 2 документа, касающиеся живописных работ этого периода. Согласно жалованной грамоте (между 1414 и 1419), к-рая по составу господарского совета считается по сути подрядным контрактом, иконописцы Никита и Добре в качестве вознаграждения за роспись 2 церквей должны были получить от господаря Александру I 2 села. Одна церковь названа - это храм в г. Романе на Нижнем торге, другая еще не определена, но уточняется, что это не одна из рэдэуцких церквей, но может быть и домом, и притвором. Высказывалось предположение о том, что имена иконописцев свидетельствуют скорее всего об их южнослав. происхождении и подобная форма оплаты объяснялась стремлением господаря оставить их в княжестве. Второй документ от 30 янв. 1425 г. сообщает об иконописце Штефане, к-рый за верную службу был наделен 4 селами. Самые ранние из сохранившихся росписей на территории М. к. относятся к концу периода между правлениями Александру I и св. Стефана III. |
| Тем временем миссии Братства разрастались. Требовалось их объединить каким-то журналом или газетой, что задавало бы тон движению американских православных. Уже давно отцы замышляли газету святоотеческого толка для самого широкого круга, она бы рассказывала о значительных событиях православной жизни в Америке, позволяла бы всем американским православным (независимо от их убеждений) делиться своими мыслями и мечтами. Много лет о. Герман сетовал, что не хватает газеты, чтобы объединить православных всех «юрисдикцию», чтобы она привечала, а не отталкивала людей. Однажды некий новообращенный в Православие после тяжких побоев попал в больницу и находился при смерти. Монастырская братия уже принялись копать могилу, а о. Герман, Мария и Барбара поехали навестить умирающего. В пути несколько раз отказывала машина, с трудом и испытаниями всё же добрались до больницы. Болящий уже отходил. Начали молиться. Умирал он тяжело, в страданиях, но настроение у всех было сосредоточенно молитвенное. В эти минуты, по сути дела, и решалась судьба будущей газеты «Православная Америка». Позже о. Герман пояснил: «Всякое старание послужить Богу и людям рождается общими страданиями, ибо страждать — самое главное в жизни». На обратном пути мотор заглох окончательно (в городке подле горы Шаста). Пришлось звонить о. Алексию Янгу, просить, чтобы приехал и довез их, пока их машину будут ремонтировать. Отец Герман понял, что сейчас — самое время обговорить планы будущего издания. Он чувствовал, что его спутники и о. Алексий внутренне противятся. Значит, нужно уничтожить страх, засевший в их душах. Ясно, что им препятствует дьявол. Отец Герман помолился и начал рассказывать о том, что новая газета будет продолжать темы недавно закрытого «Никодима» (из-за пастырских забот о. Алексия), о том, что она принесет пользу всем юрисдикциям, ибо будет стоять выше групповых интересов. Платинский монастырь поддержит начинание и материально: оплатит аренду домика- прицепа, где разместится редакция. По просьбе о. Германа, заехали сначала к о. Алексию, отслужить молебен о начале нового дела. Зная, какие козни строит в таких случаях дьявол, о. Герман сказал, что лишь чудо спасло их от аварии на дороге. К концу молебна все уже готовы были поддержать начинание с газетой. Однако они и не представляли, какие силы будут противостоять этому. Силы эти хорошо знал о. Серафим за годы служения Богу. |
| Он распустил слух, что послан царем для того, чтобы давать управу обиженным воинам и наказывать зачинщиков обиды. Слыша об этом, воины мало-помалу начали переходить на сторону Германа. Герман же принимал их весьма любезно и, заверив честным словом, держал в почете и выдавал им царское жалованье. Когда же разнесшаяся молва об этом дошла до всех воинов, то они, оставив узурпатора, пришли в Корхидон. Между тем Чоча, чувствуя, что дело неладно, воодушевил оставшихся при нем сообщников и повел их для нападения на Корхидон. Герман, приготовив войско к битве, выступил против Чочи, и воины Германа, выражая большое усердие, уверяли полководца в своей преданности императору. Видя это и объятые страхом, сообщники Чочи отступили по направлению к Нумидии. Герман со всем войском после недолгого преследования настиг их, но нашел, что с ними соединились многие тысячи маврусийских варваров под предводительством Иуды и Артайя. Противники сошлись на бой, началась сильная сеча и один из врагов убил коня Германова. Герман, упав на землю, подвергался большой опасности, если бы копьеносцы, тотчас же подняв коня на копья, не освободили из-под него Германа; тем не менее враги обращают тыл, и Чоча во время этого смятения едва мог спастись бегством с немногими. Герман же, дав приказание окружающим, тотчас устремился на вражеский лагерь и взял его приступом. Но воины начали здесь без толку грабить вражеское имущество, не обращая внимания на приказание полководца. Герман, опасаясь, чтобы неприятели образумившись не опрокинулись на него, стоял в скорби, всячески приглашая своих воинов к порядку. Между тем маврусии, когда увидали бегство мятежников, и сами бросились на них и преследовали их вместе с царским войском. А Чоча, который надеялся на варваров, видя, что они делают, с сотнею своих приверженцев предался бегству и скрылся во внутренней Мавритании; тем и кончился мятеж. Император вызвал обратно в Византию Германа с Домником и Симмахом, опять поручил Соломону дела ливийские, придав ему на помощь и других начальников, Руфина и Левития, и Иоанна, сына Сисинниева (а было тогда 13-е 116 лето царствования Юстинианова). |
| Преподобный Герман (1844–1923) В молодости отец Герман провел три с половиной года в Гефсиманском скиту в послушании у старца Тихона и семь лет – у старца Александра. Отец Герман был иконописцем. Ему выпало счастье расписывать пещерный храм и реставрировать Черниговский образ Божией Матери, так дивно прославившийся. Написанные старцем иконы внушали особенное молитвенное чувство. Старец сам рассказывал: «Был я однажды в Киеве. Захожу по пути в часовню и спрашиваю: „Какая у вас здесь святыня“ – „А вот чудотворный Черниговский образ Божией Матери“. Подхожу и вижу, что он писан моей грешной рукой, гляжу, а на нем уже много различных привесок – ручек, ножек, глаз и других эмблем исцелений, полученных болящими в разное время». Отец Герман в течение всей своей подвижнической жизни искал молитву Иисусову. Он не успел ей научиться у своего наставника, вследствие его скорой кончины, а еще более потому, что этот старец по смирению не брался обучать других. Господь, видя со стороны отца Германа искреннее и усердное искание, внушил ему обратиться за разъяснениями к святителю Феофану. Завязавшаяся между ними по этому поводу переписка издана отдельной брошюрой под заглавием: «Ответы епископа Феофана, затворника Вышенской пустыни, на вопросы инока о молитве». В последующее время отец Герман так утвердился в мыслях Вышенского затворника о молитве, что не иначе говорил о ней, как словами своего великого наставника, перед памятью которого весьма благоговел. Свою любовь к нему он засвидетельствовал потом сооружением неугасимой лампады на его гробнице. Тихо, мирно проходила иноческая жизнь отца Германа в Гефсиманском скиту. Он успел стать монахом, иеродиаконом, иеромонахом и даже братским духовником. Узнала о нем Московская Духовная академия. И вот келья его сделалась уютным уголком, где многие ученые иноки находили себе окормление и утешение. Такие видные деятели того времени, как ректор академии Антоний Храповицкий (впоследствии митрополит Киевский и Галицкий; был первым кандидатом на патриаршество на Всероссийском Поместном соборе 1917–1918 годов; с 1919 года – в эмиграции, возглавлял Русскую Православную Церковь за границей), инспектор Григорий Борисоглебский , и другие были духовными детьми отца Германа. Но Господь готовил старца к иному деланию. |
| К нам в Холм, на обратном пути из Японии, заехал архимандрит Сергий (Страгородский) . Он был назначен в Японскую миссию к известному апостолу православия архиепископу Николаю, не выдержал сурового режима и должен был вернуться в Россию. Епископ Герман и архимандрит Сергий были приятелями; они одновременно приняли постриг и были названы «Сергием» и «Германом» в память преподобных Сергия и Германа, подвижников Валаамских. Я тоже был с архимандритом Сергием добрых отношениях. Пригласил его служить в нашем семинарском храме вместе с епископом Германом; богослужение, помню, совершалось на греческом языке, в котором все мы были не очень сильны: «Ходили, как по тонкому льду», по остроумному замечанию присутствовавшей на богослужении м.игуменьи Екатерины. Настроение у архимандрита Сергия было невеселое — он был в большом смущении от своей неудавшейся миссии в Японии. В другой раз архимандрит Сергий посетил Холм будучи уже епископом и ректором Петербургской Академии. Епископ Герман увез своего друга в Яблочинскии монастырь. Однажды они решили съездить на монастырское Белое озеро — поудить рыбу. Сели в шарабан: епископ Герман — за кучера. Дорогой лошадь понесла, шарабанчик опрокинулся, вожжи запутались… — и оба седока чувствительно пострадали: Сергий вывихнул руку, а у Германа все лицо — в ссадинах. Беда была бы все же не столь серьезна, если бы не извещение, что через неделю в Холм прибудет Государь и что архиепископ Иероним, по преклонности возраста и недомоганию, из Варшавы не приедет. Это значило, что встречать Государя должен епископ Герман. А как в таком виде встречать? Сергия увезли в Брест — вправлять руку, епископ Герман стал спешно залечивать обезображенное лицо. С помощью всяких присыпок и примочек он, к счастью, приобрел через неделю сравнительно благообразный вид — и отлично, красивою речью, встретил Государя. Все обошлось так хорошо (Государь пробыл два дня), что епископ Герман удостоился «высочайшей» награды — ему пожаловали огромную дорогую панагию, тем самым отметив неудовольствие, вызванное отсутствием архиепископа Иеронима. |
| В стихире на стиховне святитель Герман пишет, что святитель Афанасий “пищу сладкую плододая, высоким боговещанием Троицы Нераздельней державе учит поклонятися” 19 . То же видим мы и в стихире святителя Германа святому Павлу, патриарху Константинопольскому: святой исповедник Павел, посрамив мнения Ария и Македония, уяснил православную веру, “пострадав за безначальную и единосущную Троицу” 20 . Даже и в стихире святому апостолу и евангелисту Иоанну Богослову святитель Герман находит уместным лишний раз — в слух людям — возвысить догмат о Святой Троице, сказав, что реками богословия святого Апостола напаяется святая Церковь и потому “поклоняется православно Троице Единосущней” 21 . В каноне святым Отцам шести Вселенских соборов славословие Святой Троицы достигает своей вершины. “Солнца солнцы сугубо озариша, — восклицает святой песнопевец в 4-й песни канона, — Сын и Дух от Отца, несоздани, собезначальни обоим Отец един виновен веруется”. “О Троице! — опять в восторге духа вопиет святитель Герман в 5-й песни. — Церковь онебесися, Трисвятую песнь присно Тебе поюще собирает Тройческое Твое Едино Божество”. Здесь высота исповедания святого патриарха-исповедника: Церковь, которую он так воспевает и превозносит, онебесилась, стала небесною через воспевание тайны Святой Троицы. Это постигает сердце Святителя. Но он хочет сказать это всем людям, так как жаждет их спасения во Христе и Единосущней Троице! Дальше в каноне святитель Герман прославляет святых Отцов Вселенских соборов за то, что они, будучи просвещены “божественным Трисиянным сиянием”, “Единаго проповедаша Честныя Троицы Христа Господа”. Таинство Троицы и таинство пришествия в мир Христа-Господа наиболее вожделенны для сердца Святителя. В 8-й песни канона святым Отцам, как бы завершая свое воспевание, святитель Герман опять раздельно прославляет Лица Святой Троицы, чтобы тем отчетливее говорить о Их едином корне, Их единой славе. “Якоже единаго корене отрасли богосадны, — возвещает он, — Сын и Дух возсиявше, ибо Отец единовиновен есть, безлетный, безлетным Лицам единочестен”. |
| Барон Ф. П. Врангель по просьбе старца писал под его диктовку письмо одному из митрополитов (имя его осталось неизвестно). Когда письмо было окончено и прочитано, старец поздравил барона с чином адмирала. Изумился барон: это для него была новость, которая действительно подтвердилась только через долгое время, при выезде его в Петербург. Жаль мне тебя, любезный кум, — говорил отец Герман правителю Кашеварову, у которого он принимал от купели сына, — жаль, смена тебе будет неприятная!» Года через два Кашеваров был связан во время смены и отправлен на остров Ситху. За год до получения в Кадьяке известий о смерти высокопреос-вященного митрополита (имя его неизвестно), отец Герман говорил алеутам, что их большой духовный начальник скончался. «Часто говорил старец, что в Америке будет свой архиерей, тогда как об этом никто и не думал, — рассказывал преосвященный Петр, — но пророчество это в свое время сбылось». «После смерти моей, — говорил отец Герман, — будет повальная болезнь, и умрет от нее много людей, и русские объединят алеутов». Действительно, кажется через полгода по его кончине, было оспенное поветрие, смертность от которого в Америке была порази-тельная: в некоторых селениях оставалось в живых только по несколько человек. Это побудило колониальное начальство объединить алеутов. Тогда из двадцати алеутских селений образовалось семь. «Хотя и много времени пройдет после моей смерти, — говорил отец Герман, — но меня не забудут, и место жительство моего не будет пусто. Подобный мне монах, убегающий славы человеческой, придет и будет жить на Еловом, и Еловый не будет без людей». «Миленький, — спрашивал отец Герман креола Константина, когда тому было не более двенадцати лет от роду, — как ты думаешь, часовня, которую теперь строят, останется ли втуне?» «Не знаю, апа», — отвечал малютка. «Я, действительно, — говорил Константин, — не понял тогда вопроса, хотя весь разговор со старцем живо запечатлелся в моей памяти». Старец же, несколько помолчав, сказал: «Дитя мое, помни, что на этом месте со временем будет монастырь». |
|
|
