| И вот этот-то хотя поздний, но отныне быстрый и решительный прогресс по пути, предназначенному девятнадцать веков тому назад, вызывает опасения за нравственные устои общества! На самом деле ложное понятие об этих устоях есть главное препятствие, которое задерживает коренной нравственный переворот в общественном сознании и жизни. Религия, семья, собственность сами по себе, то есть одним фактическим своим существованием, не могут быть, как мы знаем, нормальными нравственными основами общества, и задача не в том, чтобы поддерживать эти учреждения во что бы то ни стало в их statu quo, а в том, чтобы сделать их сообразными с единственною нравственною нормой, чтобы всецело прониклись они единым истинным началом. Это начало по существу своему универсально, одно для всех. Религия, как такая, может и не быть универсальною, и все древние религии были узконациональными. Но христианство, как воплощение абсолютного нравственного идеала, так же универсально, как и сам н равственный принцип; таковым оно и явилось исперва; но исторические учреждения, связавшиеся с ним в течение веков, универсальными не остались и тем самым потеряли чистоту и полноту своего нравственного характера. И пока мы утверждаем свою религию, во-пер вых, в ее конфессиональной особенности, а потом уже как вселенское христианство, мы лишаем ее не только здравой логики, но и нравственного значения и делаем ее препятствием для духовного перерождения человечества. Далее, универсальность выражается не тол ько в отсутствии внешних, национальных, конфессиональных и других преград, но еще более в свободе от ограниченности внутренней: чтобы быть истинно универсальною, религия не должна отделяться от умственного просвещения, от науки, от общественного и полити ческого прогресса. Религия, которая боится всего этого, очевидно, даже не верит в собственные свои силы, она внутренно проникнута неверием, и при ее притязании на монополию нравственной нормы для общества ей недостает самого элементарного нравственного у словия — искренности. |
| Отв. 13. Этот ответ собственно частное дополнение к предыдущему ответу. Вообще относясь отрицательно к совершению общественного богослужения соборне и без диакона, митр. Иоасаф, однако, считает здесь возможным, на случай особенной потребности, сделать и исключение из этого правила. Именно, согласно настоящему ответу, в конечном выводе, по представлению греческого иерарха, допущение соборного служения одних священников мыслимо во всех тех (маловажных) случаях, когда оно не будет иметь своим результатом неравномерное участие всех священнодействующих иереев при известном богослужении, или, говоря обратно – трактуемое соборное служение непозволительно, когда в нем, при совершении данного важного акта, на долю одного священника выпадает большая роль, а на долю другого меньшая, – когда не все священнодействующие имеют возможность совершить все акты, которые они в особенности должны совершить, отправляя богослужение каждый в отдельности. Отв. 14. По-видимому, настоящим вопросо-ответом предусматривается какой-то местный благочестивый обычай, – по какой именно, за отсутствием для того каких-бы то ни было данных, мы не имеем возможности разъяснить. Нет возможности даже с уверенностью сказать, действительно-ли здесь разумеется преждеосвященная литургия, так как про Четыредесятницу, когда положено ее совершение, – здесь нет никакого упоминания. Отв. 15. Вопрос, предложенный Георгием Дразином, несомненно, имеет смысл, В силу обычая принимать елеосвящение только в крайне опасной болезни, предполагаемые им факты, не составляют редкости. Что касается до решения его митр. Иоасафом, то против него едва ли что можно возразить, хотя при нем невольно в свою очередь возникает вопрос – для чего же здесь предполагается добавление другого неосвященного елея и каким образом этот добавочный елей понимается достаточным для помазания больного при одном простом благословении? – В старинных русских литургических памятниках, – добавим, – тот же вопрос решался иначе, когда в них мы читаем: «Аще ли случится болящего ради святити масло, то святити новое масло не освященное, и освятив, аще умрет боляй, то оставшим маслом полити умершего. Аще ли оздравиет боляй, то священное масло сжещи в паникадиле или в кадиле. Буди же ведомо, яко и всякого усопшего, иноки же и миряны, в погребении поливати крестообразно святым сим маслом по писанью св. Дионисия Ареопагита » (Потребн. 1625 г. л. 394 и др. См. Никольский, К. Т. Пособие к изучению устава, изд. 5, Спб., 1894, стр. 723). |
| Так «Россия». рассматривая эту программу не по существу, а как тактический приём партии, говорит: «понимая, что на выборах довольно серьёзную роль придётся сыграть нашим священникам, кадеты заблаговременно поспешили сплести соответствующие сети и на все лады пытаются расстановить их. Они, которые, как они сами неоднократно заявляли, давно переросли «заблуждения и предрассудки» господствующей церкви, они, три четверти которых принадлежат к инородцам, a в остальной четверти к тем, которые гордятся, что давно освободились от всякой веры; они, которые во всем указе о веротерпимости интересовались лишь вопросом о том, можно ли теперь безнаказанно объявлять себя атеистами, – они выступают в качестве радетелей о благе православного духовенства!.. Кадеты, которые пекутся о православии, – разве это не издевательство над православием , и над самими собой? Ряд лет посвятили они на то, чтобы сделать все от них зависящее, дабы в каждом убить всякое религиозное чувство, всей своей деятельностью, каждым словом своим, каждой мыслью оскорбляли они бесхитростную веру православной России, выражали презрение к православному духовенству и систематически подрывали уважение к нему в массах населения, и вдруг они выступают теперь с особой программой по церковным вопросам, выступают в качестве печальников о судьбах православия и православного духовенства!.. Тут, однако оказалось не только лицемерие. Тут сказалось нечто худшее... Если опыт с «иллюминациями» не помог, если Выборгская революция провалилась, если бунты, мятежи и политические убийства не привели к цели, – отчего не попытаются проделать опыт с православием ?.. Но... решимся сказать: какой бы ни был уровень полити- —401— ческого развития православного духовенства, в массе своей оно всё-таки настолько культурно, что само сумеет оценить по достоинству, чего стоят призывы к духовенству людей, одна из основных задач которых выражается в стремлении подорвать в населении всякое религиозное чувство. И мы не сомневаемся, что и этот опыт кадетских главарей, как я все предшествующие, начиная с «иллюминаций» и выборгского воззвания и кончая игрой в конституционалисты, окончится полной неудачей» ... |
| Здесь, прежде всего, заметим, что сохранять остатки св. Елея неудобно и затруднительно. В частном доме св. Елей может попасть на хранение в несоответствующий сосуд, в неудобное место, н быть употреблен, по ошибке, недостойным образом и т. п. Св. Елей должно хранить в церкви, но и здесь, не говоря о других неудобствах, он от смешения с вином вскоре подвергнется порче, а допускать святыню до такого состояния воспрещается общими церковными правилами. Но существо дела заключается в том, на чем основывается это хранение и возлияние остатков св. Елея на умерших? В тех правилах, где говорится о сем обычае, для укрепления его не только не представлено никаких доказательств, но и не указаны источники, откуда правило о нем заимствовано, хотя эти источники, без сомнения, имелись в виду. Мы приведем здесь известные нам исторические указания о возлиянии св. Елея на умерших и раскроем их значение. Так, 1) в наших старопечатных «Потребниках», как мы видели выше, сказано: «аще умрет боляй, оставшим маслом полити умершаго» 770 . Откуда взято это правило и на чем основывалось – неизвестно. В «Требнике» Петра Могилы оно не принято, а главное в нынешнем Требнике, который утвержден Собором 1666–1667 гг., его нет. Из сего следует, что означенное правило ныне имеет лишь историческое значение и для нашего времени утратило свою обязательную силу. 2) В «Новой Скрижали», в статье: «о погребении мирских» людей, напечатано: «на тело усопшаго издревле принято в обыкновение возливать елей или от лампады, или тот, который остался от таинства Елеосвящения. В доказательство же древности обычая возливать остатки Елея на умерших приведены слова из «Писаний» блаж. Симеона Фессалоникийского, XV в., в следующем изложении. «Некоторые из благоговейнейших мужей, находясь еще в жнвых, совершают таинство Елеосвящения, в умилостивление своих грехов и окончательное освящение. И если они близки к смерти, то этот елей соблюдается до кончины, после которой помазуют отшедшаго, полагая на нем священнейшую печать , и воздавая тем честь и освящение преподобным его останкам, и помазуемые достойны чести быть умащенными священными мастьми; поживших по образу Христа прилично запечатлеть печатию Христовою; даже при самом погребении возливают елей на тело христианина, призывая на него божественную милость » 771 . |
| И приим от них благословение и прощение, отходит, благодаря Бога» (Требн.). Таинство почитается оконченным, если иерей освященным елеем над болящим успел умирающего раз помазать и прочитать совершительную молитву: «Отче Врачу» (Требн. м. Петра Могилы) . Об употреблении освященного елея, которым помазывался больной, говорится в древних Требниках, в Чине «священия маслу», следующее: «Аще ли случится болящаго ради святити масло, то святити новое масло неосвященное, и освятив, аше умрет боляй, то оставшим маслом полити умершаго. Аще ли оздравиет боляй, то священное масло сжесши в паникадиле или в кадиле. Буде же ведомо, яко и всякого усопшаго, иноки же и миряны, в потреблении поливати крестообразно святым сим маслом, по писанию св. Дионисия Ареопагита » [Требн., изд. в Москве, 7133 (1625 г.), с. 4, л. 394. 1651 г., л. 135. В стар. иноч. Требн. патр. Филар., л. 125. См. Истина св. Соловецкой обители, преосв. арх. Игнатия. 1844 г., Спб., стр. 47]. О поливании елеем так указано в послании митрополита Киприана игумену Афанасию (1390–1405 г.): «проливает священник крестообразно, от главы первое таже у ногу, потом же от десна, таже левую сторону, чашу же, в ней же масло с вином, повержет у ногу (Акты Истор. T. I, 253). В случае скорой смерти больного, в Требнике м. Петра Могилы указано так совершать елеосвящение: «Аще больной близь смерти быти видится, да не долгих ради молитв сицевыя Божия благодати, тайною сею подаваемыя, лишен представится, абие начало створ, оставив псалмы, канон и тропари, от ектении начинай, сиесть, от «Миром Господу помолимся», и прочая. «Аще же но первом помазании с изречением совершения молитвы представится, вежд яко свершено приял есть елеосвящения тайну, ибо первый иерей и елей освящает, первую молитву над елеем глаголя, сиесть: «Господи, милостию и щедротами Твоими»: и тайну свершает, егда больного святым елеем помазуя, купно с помазанием и молитву свершения глаголет, сиесть: «Отче Святый Врачу душам и телом» и проч. «Аще же по первом помазании не умрет, начинай абие псалмы и свершы вся предоставленная, всяже она свершив, вторый священник и прочий по ряду все да совершают». Аще больной внегда свершается елеосвящение оумрет, абие да престанут прочее свершати» (Требн. м. Петра Могилы . 1646 г., стр. 448). |
| И они заиграют на балалайке или начнут вырезать деревянные игрушки. 5. Ответ на 3., Слава Тамбовский: Вся она осталась в этнографических и краеведческих музеях. Чистая правда. 4. Re: Николай Бурляев: «Я ожидаю изменения государственной культурной политики» Нет у нас давно уже никакой национальной культуры. Вся она осталась в этнографических и краеведческих музеях. Так что я лично в глубоком сомнении относительно оптимизма автора. Восстановить же национальную культуру возможно не путем государственных денежных вливаний в нечто, а путем тотального введения в школах и вузах Закона Божьего. Ибо русская культура основывается на вере православной, а без веры - ничто, дутый пузырь. 3. Я ожидаю .... Я тоже ожидаю, но не от этой власти. Власти, планомерно уничтожающей русскую культуру, образование, медицину ... всю страну. Эти наивные хлопцы - а-ля Михалков и компания дурят нашего брата с наигранным, профессиональным " честным " выражением лица. Будь себен наивен, но ведь у них руки просто чешутся и нас погрузить в эти грёзы. Ау-у-у мы здесь, в реальной жизни, где страна растворяется в мерзости на наших глазах. И чем больше этих " наивных " активных ребят, тем дальше спасение, потому что их грёзы - это ложь, а сила в правде. С Рождеством Христовым, на Него надежда! 2. тотальное духовное невежество Полностью согласен с духовным братом во Христе Иисусе уважаемым Николаем Бурляевым,о том что надо в корне менять государственную политику в области культуры и духовно-нравственного воспитания россиян,особенно молодежи.... Сорняки духовного нигилизма и невежества бурно проросли в нашем обществе,так что нам ,православным христианам ,нужно много и усердно молиться,чтобы Господь остановил духовный распад личности и воскресил в наших душах спасительную православную веру наших предков ! 1. Жить так дальше невозможно... Уже 20 лет как мы живём, " не чувствую под собой земли " , в условиях планового разру-шения основ нашей отечественной культуры и разгрома-погрома всех его структур. Слава Богу, что етсь ещё такие выдаю-щиеся Люди,как многоуважаемый всеми нами Николай Бурляев... Однако, пока у власти теже, кто самозаб-венно разрушал, я не ожидаю изменения культурной политики. Культурную полити- ку могут изменить лишь ЛЮДИ КУЛЬТУРНЫЕ,но их надо ещё ПРИВЕСТИ ВО ВЛАСТЬ... |
| Народ относился к царю религиозно. Царь не был для него живой личностью или полити-ческой идеей. Он был помазанником Божиим, земным Богом, носителем божественной силы и правды. По отношению к нему не могло быть и речи о каком-либо своем праве или свей чести. Перед царем, как перед Богом, нет унижения. Пытаясь свести царя ==128 на землю, очеловечить его в своем воображении, народ пользовался образом сказки. Царь Берендей, царь Додон приобретал то бармы и венец московского государя XVII века, то ленту через плечо и аксельбанты. Что касается государственного смысла Империи, то он едва ли доходил до народного сознания. Россия с Петра перестала быть понятной русскому народу. Он не представлял себе ни ее границ, ни ее задач, ни ее внешних врагов, которые были ясны и конкретны для него в Московском царстве. Выветривание государственного сознания продолжалось беспрерывно в народных массах за два века Империи. Россия такова, какой хочет ее царь. Это было подчинение по доверию, а не по убеждению, что не мешало ему быть безусловным и неограниченным. «Поляк ли бунтует» или «наш батюшка велел взять дань с китайцев чаем», народ готов лить свою кровь, не считая, не спрашивая объяснений. Но он льет ее «за веру и царя». Отечество здесь на последнем месте. Для дворянства оно на первом. У него и народа в обиходе даже разные имена для верховного носителя власти. Одни называют его государем, другие — царем. «Государь» — «prince», «seigneur». Это старое московское слово переводимо на иностранные языки. «Царь» — непереводимо, ибо мистически связано с русской религиозной идеей. Соединение мужицкого царя с дворянским государем создавало из петербургской императорской власти абсолютизм, небывалый в истории. Неограниченный государь Западной Европы на самом деле был ограничен личными и корпоративными правами, еще более — правовым чувством аристократии. Московский царь(как все деспоты Востока) был ограничен религиозными верованиями и бытовым укладом народной жизни.Петербургские самодержанцы могли, опираясь на народ, подавлять дворянство и, опираясь на дворянство, разрушать быт, оскорблять нравственное чувство народа. Религиозная концепция власти, в связи с невидимостью, нереальностью для народа ее носителей, сообщала им полную неуязвимость. Вся ненависть за поругание национальной правды направлялась на господ, на министров, останавливаясь у порога даже Екатерининского дворца. |
| 235 Демосфен, сын Демосфена, афинянин (384–322 гг.) – великий оратор, полити-ческий деятель. Был идейным вождем афинской демократии в борьбе против Филиппа, царя Македонии, в котором видел опаснейшего врага греческой свободы. По этому поводу Демосфен произнес несколько речей, получивших широкую известность – три «Филиппики» и три «Олинфские речи». Он был безусловным образцом для подражания у всех позднейших греческих и римских ораторов, включая Цицерона. 236 У нас же историю от начала мира первым записал Моисей. «У нас», то есть у христиан. Имеется в виду Пятикнижие. 237 Дарет Фригийский – персонаж «Энеиды» Вергилия, спутник Энея и автор «Истории Трои», написанной на пальмовых листьях. См. Verg., Aen., V, 369–481; XII, 363. 238 Геродот, сын Ликса, из Галикарнасса (ок. 484 – 425 гг.) – великий греческий историк, «отец истории», живший в последние свои годы в Афинах и входивший в кружок Перикла, автор «Истории» в 9 книгах, посвященных событиям Греко-персидских войн. Вместе с тем эти книги содержат богатый исторический и этнографический материал о народах, населявших земли империи Ахеменидов до ее создания, а также ее соседей, основанный на личных наблюдениях автора, сделанных во время путешествий. Для нас История» Геродота является бесценным источником сведений о жизни и быте кочевых народов Северного Причерноморья. 239 Г. Саллюстий Крисп (86–35 гг.) – знаменитый римский историк и политический деятель эпохи гражданских войн, сражался на стороне Цезаря. Автор монографий «Заговор Катилины» (о событиях 63 г.), «Югуртианская война» (о войне 111–106 гт.) и «История» (с 78 по 67 г.), в которых стремился дать теоретическое и философское обоснование исторических событий. 240 Т. Ливий (59 г. до н. э. – 17 г. н. э.) – великий римский историк, автор масштаб-ного труда «История Рима от основания города» в 142 книгах, доведенного до 9 г. н. э. Его труд представлял собой наиболее подробное изложение истории Древнего Рима, хотя и не свободное от влияния идеологии и некритического отношения к источникам. |
| А затем при помощи Японии и той же Германии разбить Англию в Азии, чтобы отнять всю Персию, довести до конца раздел Китая и т. д. И к завоеванию Константинополя, и к завое-ванию все большей части Азии царизм стремится веками, систематически проводя соответствующую политику и используя для этого всяческие про-тиворечия и столкновения между великими державами. Англия выступала более долго, более упорно и более сильным противником этих стремлений, чем Германия. С 1878 года, когда русские войска подходили к Константи-нополю и английский флот появился перед Дарданеллами с угрозой рас-стрелять русских, как только они покажутся в «Царьграде» – до 1885 г., когда Россия была на волосок от войны с Англией из-за дележа добычи в Средней Азии (Афганистан; движение русских войск в глубь Средней Азии угрожало господству англичан в Индии) – и до 1902 года, когда Англия заключила союз с Японией, подготовляя войну ее против России – за все это долгое время Англия была сильнейшим врагом разбойничьей полити-ки России, потому что Россия грозила подорвать господство Англии над рядом чужих народов» . Академик И. И. Минц придерживался такой же точки зрения: «Цар-ское правительство рассчитывало использовать войну не только для того, чтобы утихомирить своих классовых противников в тылу и чтобы активно участвовать в переделе мира, но и для решительного улучшения своего международного положения. Вступая в войну, царизм надеялся выпутать-ся из тяжелой иностранной зависимости и захватить Галицию, Турецкую Армению, Константинополь, а затем на новом этапе или в новой войне, опираясь на поддержку Японии, а также и своего недавнего соперника – германского империализма, начать борьбу против Англии, отвоевав у по-следней Персию и Персидский залив с выходом в открытый океан… Одна-ко события развернулись совсем иначе. Во время империалистической войны зависимость царской России от иностранного капитала резко уси-лилась, поставив страну перед угрозой расчленения» . Россия втянулась в глобальное побоище, цели которого были отвле-чёнными и непонятными для трудящихся. |
| Отправляясь из Москвы, Паисий писал государю благодарственное письмо, в котором заявлял, что если его найдут достойным для какой-нибудь царской службы, то он будет верно служить, чтобы по силе своей заплатить за многоразличное царское милосердие. Просил еще царя утешить его на путь, чтобы он мог удобно совершить его в старости, просил и одежду патриаршую, которую много раз обещал ему государь, и в заключение снова просит государя поручать ему все, что может послужить на пользу соборной церкви, к службе царской и всей палаты и обещается возвратиться по первому царскому повелению. Очевидно, поездка Паисия на восток, которую он сам считал только временною, была предпринята им с целью уладить своя личные дела, – получить себе окончательное разрешение, которого в другой раз ему уже не давали, несмотря на все хлопоты об этом царя. Именно с целью заручиться расположением патриархов он выпрашивает у царя иконы, чтобы поднести их патриархам в подарок; с этою же целью он просит у государя патриаршее облачение и берет с собою присланную ранее разрешительную грамоту Досифея. Но Паисий, приехав в Киев, изменил свое намерение ехать на восток немедленно. Как видно, он получил оттуда неблагоприятные для себя известия и потому решился остаться в Киеве. Но когда киевские воеводы донесли государю, что Паисий остался в Киеве и на восток скоро ехать не хочет, и просили на этот счет распоряжения государя, то к воеводам последовал царский указ: без особого царского указа никуда не отпускать Лигарида из Киева, «а буде он похочет к кому за Днепр, или с гречаны в Царьград писать какие письма», тех писем ни под каким видом не отсылать, а следить за ним и его перепиской «всякими мерами накрепко» 2466 . Очевидно в Москве уже не особенно доверяли политической благонадежности Паисия Лигарида и крепкий надзор за ним и его перепиской считали делом далеко не лишним, тем более, что ревностный русский тайный полити- —227— ческий агент в Константинополе Панагиот, служивший в Порте переводчиком, присылал сказать государю: «чтоб не велел газского митрополита с Москвы отпускать, чтобы не учинил в Царьграде и в иных местах какого дела с простодушия своего» 2467 . |
|
|
