| Когда случилась война, мы вдруг обнаружили интересное явление: с одной стороны стоят люди, которые называют себя православной армией, у которых на флаге Нерукотворный Образ, которые крестятся, носят на себе крестик. Наверное, они исповедуются и причащаются. С другой стороны стоит «сотня Иисуса Христа», так и называется. Тоже с флагом, тоже с изображением Спасителя, на дулах тоже написано «с нами Бог», прочая церковная атрибутика присутствует. Эти люди с удовольствием друг друга убивают, из автоматов стреляют, из пушек. Сотня Иисуса Христа против православной армии, а бес над этим всем смеется. Конечно, Господь этому радоваться не может, и это не может быть никоим образом связано с тем, что человек исповедуется и причащается. На мой взгляд, происходит так тогда, когда человек свою собственную систему координат ставит выше заповедей Божиих. Одни готовы, исповедуясь и причащаясь, стрелять в своих собратьев, которые, может быть, в чем-то отличаются от них по взглядам. Для других – та же самая история, только наоборот. Если бы в нашей системе координат заповеди Божии и Евангелие были на первом месте, и этим бы определялись наши поступки, тогда христиане друг в друга никогда бы стрелять не начали. Это было бы просто невозможно, потому что Господь говорит: по тому все узнают, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собой. А так, в той системе координат, которую человек сам для себя придумал, исповедь и причастие присутствуют, но они там на каком-то месте, которое абсолютно не определяет поступков, не определяет жизненных ценностей. Не определяет, на что человек готов пойти и на что не пойдет никогда, потому что он исповедуется и причащается. Мы не научились Бога ставить в центр своей жизни, мы не научились Его заповедями определять свои поступки, хотя уже некоторые христианские традиции в нашу жизнь вошли, и поэтому нам кажется, что мы христиане. Но какой бы флаг ты на себя не надел, как бы ты себя не назвал, христианин ты не тогда, когда ты обвешан символикой, а когда ты живешь по воле Божией. |
| Никола Пуссен. Битва израильтян с амалекитянами Итак, сколько там было человек? По одной версии – 800 000 и 500 000 взрослых мужчин, по другой – 1 100 000 и 470 000. Эти цифры невозможно свести воедино, они явно различаются, и различаются сильно. Единственный разумный вывод – в одну из версий вкралась при переписывании ошибка. В какую? Это не известно. А может быть, в обе? Итак, в Израиле при Давиде проживало около полутора миллионов взрослых мужчин, что дает нам общее население (включая женщин, детей и стариков) минимум в пять миллионов. Когда в 1922 году в британской Палестине провели перепись населения, там проживало всего 750 000 человек. К моменту провозглашения независимости государства Израиль в середине века это число выросло почти до двух миллионов, и им уже было довольно тесно на этой земле. Сегодня, разумеется, в государстве Израиль и на арабских территориях проживает еще больше людей, но прокормить и, главное, напоить себя они могут только с применением современных технологий. Согласно приблизительным оценкам археологов, традиционные методы сельского хозяйства в Ханаане позволяли там прокормиться примерно одному миллиону человек – кстати, примерно столько жило там во время Второй мировой войны, когда подвоз продовольствия извне прекратился, а хозяйство велось достаточно примитивными методами. Еды хватало, но в обрез. Так что же, оба варианта неточны? Видимо, да. Может быть, слово «тысяча» (и это еще одна гипотеза!) обозначало здесь вовсе не 1000 человек, а некий военный отряд, ведь и считали не просто население, а бойцов, способных держать оружие. Вряд ли переписчики ходили по домам и лично считали каждого взрослого мужчину, тем более, что днем все они были на работе, а ночью подсчетами заниматься неудобно. Скорее всего, они приходили к старейшинам каждого селения и спрашивали, сколько бойцов сможет селение выставить в случае необходимости. «Тысячу!», – отвечал старейшина, и это могло быть хвастовством, столь привычным на Ближнем Востоке. А может быть, это было обозначением воинского отряда вроде казачьей сотни – в ней же не обязательно было ровно 100 казаков. В начале XX века казачья сотня в России насчитывала 120 штатных единиц в мирное время и 135 в военное, но это максимальный состав, конечно. В походе, неся потери убитыми, ранеными и больными, сотня сокращалась в размерах, но не переставала называться сотней. |
| Вот почему, несмотря на присутствие князя, Новгород в удельные века был собственно державной общиной. Далее, в Новгороде мы встречаем то же военное устройство, какое еще до князей сложилось в других старших городах Руси. Новгород составлял тысячу - вооруженный полк под командой тысяцкого. Эта тысяча делилась на сотни - военные части города. Каждая сотня со своим выборным сотским представляла особое общество, пользовавшееся известной долей самоуправления, имевшее свой сход, свое вече. В военное время это был рекрутский округ, в мирное - округ полицейский. Но сотня не была самой мелкой административной частью города: она подразделялась на улицы, из которых каждая со своим выборным улицким старостой составляла также особый местный мир, пользовавшийся самоуправлением. С другой стороны, сотни складывались в более крупные союзы - концы. Каждый городской конец состоял из двух сотен. Во главе конца стоял выборный кончанский староста, который вел текущие дела конца. Но он правил концом не один, а при содействии коллегии знатных обывателей конца, которая составляла кончанскую управу. Эта управа была исполнительным учреждением, действовавшим под надзором кончанского веча, имевшего распорядительную власть. Союз концов и составлял общину Великого Новгорода. Таким образом, Новгород представлял многостепенное соединение мелких и крупных местных миров, из которых большие составлялись сложением меньших. ВЕЧЕ И ЕГО ОТНОШЕНИЕ К КНЯЗЮ. Совокупная воля всех этих союзных миров выражалась в общем вече города. По происхождению своему новгородское вече было городским собранием, совершенно однородным со сходами других старших городов Руси. Можно было бы предполагать, что больший политический простор позволял новгородскому вечу сложиться в более выработанные формы. Однако в рассказах древней новгородской летописи вече благодаря этому простору является только более шумным и произвольным, чем где-либо. В устройстве его до конца вольности города оставались важные пробелы. Вече созывали иногда князь, чаще который-нибудь из главных городских сановников, посадник или тысяцкий. |
| В описываемом кодексе я встретил наибольшее, какое только пришлось мне видеть на Афоне, собрание глав преп. Симеона Нового Богослова . Главы здесь поделены на сотни. Первая сотня носит название: κεφλαια πρακτικ κα θεολογικ κατν (стр. 503). Вторая сотня надписана: το ατο κεφλαια τερα: θεολογικ κα πρακτικ (стр. 522), коих также сто. Помимо этих двух сотен, в третьем отделе, озаглавленном: το ατο τερα κεφλαια, γνωστικ τε κα θεολογικ (стр. 544), находится 25 только глав, не обозначенных счетом. Из первой сотни в новогреческом и русском переводе я не нашел до 40 глав (1–9, 30–36, 70–79, 82, 87–100), из второй четырех (42, 85, 98 и 99) и из последних 25-ти не нашел трех глав (4, 6 и 25). Почти все помеченные главы либо сфотографированы, либо списаны мною в записную книжку. Указанную редакцию глав Симеона Нового Богослова можно считать самою полною и, пожалуй, первоначальною. Она принадлежит или непосредственно самому автору – преп. Симеону, или первому собирателю творений св. отца – ученику его, Никите Стифату , от которого также остались главы, разделенные на три сотницы (cm. Migne PG. t. СХХ. Добротолюбия 5 т.). Из первоначальной полной редакции глав преп. Симеона и делались, очевидно, переписчиками извлечения. Одним из таковых извлечений и является только что описанное в Дионисиатской рукописи. Оно, вероятно, одно из раннейших, так как содержит в себе наибольшее количество глав. Другие переписчики, опуская те или иные главы, предлагали свои извлечения, более краткие и более пространные. Таких извлечений можно найти в рукописях весьма немало. В печатном виде и в первоначальном тексте у Миня извлечено из полной редакции до 120-ти глав (если не считать помещенных среди них и не принадлежащих Симеону Новому Богослову глав Симеона Благоговейного , по счету они почти последние 120–151 и начало 152), a в новогреческом и русском переводном издании мы имеем свыше 180 глав, взятых из той же полной редакции. Непосредственно за главами (на стр. 550) в той же Ксенофской рукописи помещено слово преп. |
| 90. За всеми тремя последуют - печаль, гнев, злопамятство, зависть, леность и прочие... Молитва 91. Владыко всех Христе! от всего сего избави нас, - как от пагубных страстей, так и от порождаемых ими помыслов. 92. Тебя ради созданы мы, да в Тебе блаженствуем, быв помещены в Раю, Тобою насажденном. 93. Нынешнее же безчестие сами мы навлекли на себя, блаженному услаждению предпочетши пагубное. 94. За что сами в себе восприяли мы воздаяние, вместо жизни вечной наследовав смерть. 95. Ныне убо, Владыко, как всегда призирал Ты на нас, и до конца призрителем нащим буди, - как воплотитися ради нас благоволил, так и спаси всех нас. 96. Ибо спасти, нас погибших пришел Ты; не отлучай же нас от части спасаемых. 97. Воскреси души, и спаси телеса, очищая нас от всякой скверны. 98. Сокруши узы обдержащих нас страстей, как сокрушил полчища нечистых бесов. 99. И Избави нас от тиранства их, да послужим Тебе Единому, Свету вечному. 100. Когда, по воскресении из мертвых, с Ангелами составим единый блаженный и вечно неразрывный хор. Сотня четвертая коей кросих такой: Но молись прилежно Богу нашему да избавимся от зол и настоящих и не настоящих, а только почитаемых такими. 1. Кто ум свой отрешил от любления и ласкания плоти, тот Животворящим Духом умервил деяния плотские (Рим. 8, 13). 2. Не думай отрешиться от склонности к плотскому, если ум твой еще занимается тем, что свойственно плоти. 3. Как плоти свойственно чувство и чувственное, так душе свойствен ум и мысленное! 4. Отвлеки душу от чувств и чувственного, и ум твой пребывать станет в Боге и заниматься предметами духовными. 5. Родственны Божеству умные естества, одним умом познаваемые; чувства же и вещи чувственные созданы на служение уму. 6. Да служат тебе чувства и вещи чувственные к духовному созерцанию, а не к удовлетворению похоти плоти. 7. Повелено тебе умервить деяния плотская, чтоб трудными подвигами воскресить душу умерщвленную сластьми плотскими. 8. Буди господствуешь от Бога, и господствуй над чувствами, и, будучи лучшим, не давай власти над собой тому, что хуже тебя. |
| 91. Соблюдай все согласно добродетели душевной; потому что от сего рождается плод правды. 92. Созерцание мысленных предметов есть, говорят, безтелесно, как совершенно чуждое вещества и вида. 93. Как четыре стихии не чужды вещества и вида; так не чужды их и составленные из них тела. 94. Слово, соделавшееся по человеколюбию плотью (Ин. 1, 14), ни того, чем было, не преложило, ни того, чем соделалось, не изменило. 95. Мы говорим о Боге - Сыне воплотившемся, как то, что Он есть из Божества и человечества, и в Божестве и человечестве, таки то, что Он есть из двух естеств, и в двух естествах. 96. Одно лице исповедуем во Христе при двух естествах, соединенных нераздельно. 97. Есдиное нераздельное лице во Христе славим, и неслиянное единение двух естеств в Нем исповедуем. 98. Триипостастному единому Божества естеству покланяемся, и единосущную Святую Троицу богословим. 99. собственны каждой из трех ипостасей отчество, сыновство, исхождение; а общи трем испостасям существо, естество, Божество, благость. Сотня третья коей кросих таков: Злом собственно должно почитать не то, что тяготит плоть, а душу очищает; но то, что оскорбляет совесть, а плоть услаждает 1. О Том, Кто благ по естеству, благо умствуй; и о всяком человеке доброе помышляй. 2. В день суда должны будем дать ответ пред Богом о словах, делах и помышлениях. 3. Навык к доброму или худому заставляет нас думать, говорить и делать доброе или худое. 4. Ум, одержимый страстьми, помышляет неподобающее; обнаруживаются же его мысли словами и делами. 5. Худой мысли предшествует страсть, страсти причина чувства, а худого употребления их причина, явно, есть ум. 6. Заключай чувства, поборая помыслы и оружием заповедей потребляй свои страсти. 7. Зло устаревшее и подвига требует продолжительного; ибо укоренившаяся привычка скоро не сдвигается с места. 8. Продолжительный подвиг воздержания и любви, при терпении и безмолвии потребляют надлежащую страсть. 9. Чаще возвигай ум на молитву, и разгонишь помыслы, вращающиеся в сердце. 10. Подвижничество требует терпения и мужества; потому что сластолюбие изгоняется не иначе, как долговременным и охотныи самоутруждением. |
| Значение князя, как наемника, Новгород старался поддерживать договорами до конца своей вольности. Так определены были отношения Новгорода к князьям по договорам. Управление. Вече. Н овгородское управление строилось в связи с определением отношений города к князю. Эти отношения, видели мы, определялись договорами. Благодаря этим договорам, князь постепенно выступал из состава местного общества, теряя органическия связи с ним. Он с своей дружиной входил в это общество лишь механически, как сторонняя временная сила. Благодаря тому, политический центр тяжести в Новгороде должен был с княжеского двора переместиться на вечевую площадь, в среду местного общества. Вот почему, несмотря на присутствие князя, Новгород в удельные века был собственно городской республикой. Далее, в Новгороде мы встречаем то же военное устройство, какое еще до князей сложилось в других старших городах Руси. Новгород составлял тысячу, вооруженный полк под командой тысяцкого. Эта тысяча делилась на сотни, военные части города. Каждая сотня с своим выборным сотским представляла особое общество, пользовавшееся известной долей самоуправления. В военное время это был рекрутский округ, в мирное – округ полицейский. Но сотня не была самой мелкой административной частью города: она подразделялась на улицы, из которых каждая с своим выборным-улицким старостой составляла также особый местный мир, пользовавшийся самоуправлением. С другой стороны, сотни складывались в более крупные союзы, концы. Каждый городской конец состоял из двух сотен. Во главе конца стоял выборный кончанский староста, который вел текущия дела конца под надзором кончанского схода или веча, имевшего распорядительную власть. Союз концов и составлял общину Великого Новгорода. Таким образом, Новгород представлял многостепенное соединение мелких и крупных местных миров, из которых последние составлялись посредством сложения первых. Совокупная воля всех этих союзных миров выражалась в общем вече города. Вече созывали иногда князь, чаще который-нибудь из главных городских сановников, посадник или тысяцкий. |
| Слава Тебе, Боже наш! Слава Тебе! Царю Небесный: Святый Боже: трижды. Пресвятая Троице: Отче наш : 12 раз Господи помилуй. Слава и ныне. Приидите поклонимся: трижды. Псалом 50-й: Помилуй мя Боже: и Верую во единого Бога: После этого 100 молитв: Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй мя грешного! на первых 10 молитвах по земному поклону, на следующих 20-ти молитвах по поясному поклону, на последней, т. е. сотой молитве опять земной поклон. После того молитва ко Пресвятой Богородице, положенная в конце утренних молитв и начинающаяся словами: «Пресвятая Владычице моя Богородице». По окончании этой молитвы земной поклон. Потом снова сто молитв Иисусовых, в прежнем порядке с 10-ю земными и 20-ю поясными поклонами; на последней молитве Иисусовой земной поклон и снова та же молитва: «Пресвятая Владычице моя Богородице» с земным поклоном. После третья сотня молитв Иисусовых, в таком же порядке, с 10-ю земными и 20-ю поясными поклонами; последняя, сотая молитва с земным поклоном, и снова та же молитва к Пресвятой Богородице. По окончании сей последней молитвы земной поклон и четвертая сотня таких молитв к Пресвятой Богородице: Пресвятая Владычице моя Богородице, спаси меня грешного! Из этой сотни первые 10 молитв также с земными поклонами, а следующие 20-ть с поясными, остальные 69-ть без поклонов, как и на первых трех сотнях. Последняя, сотая молитва с земным поклоном, и после нее также с земным поклоном молитва: «Пресвятая Владычице моя Богородице», которая читалась после первых трех сотен. Затем 50 молитв: Святый Ангеле Божий, Хранителю мой, моли Бога о мне грешном: на первых пяти молитвах по земному поклону, на следующих 10-ти по поясному, а остальные 35-ть молитв без поклонов, только на последней земной поклон и опять читается молитва: «Пресвятая Владычице моя Богородице» с земным поклоном. После этого 50 молитв: вси Святии, молите Бога о мне грешном! На первых 5-ти молитвах по земному поклону, на следующих 10-ти по поясному: последняя молитва опять с земным поклоном, после которого снова читается молитва: «Пресвятая Владычице моя Богородице:» с земным поклоном. Потом: «Достойно есть:» и земной поклон. После этого: Слава Тебе Христе Боже, упование наше, слава Тебе! Слава и ныне. Господи помилуй, трижды и – молитвами Святых Отец наших, Господи Иисусе Христе Боже наш, помилуй нас, аминь. В заключение четыре земных поклона с краткими молитвами, показанными в начале. |
| Представьте себе человека с тяжелой амнезией. Из сорока лет жизни он не помнит первые тридцать. Десять лет он жил ярко, бурно и разнообразно, так что год шел за пять, но перед нами все равно человек с тяжелой патологией. Раз за разом я становлюсь свидетелем дискуссий о том «книжном минимуме», который необходим современному образованному русскому. Предлагаются самые разные списки и самые разные подходы. Я тоже в этом активно поучаствовал в рамках проекта «100 книг» . Однако здесь русское и иностранное, личное и общезначимое густо перемешаны. Не бесконечен формат ста пунктов. Чтобы что-то включить, надо что-то исключить. А жертвовать тем, что действительно существенно для национального самосознания, в пользу общих мест и дублирования школьной программы и содержания «библиотеки старшеклассника» мне не хотелось. Представляемая читателю «Русская сотня» составлена только из русских книг или книг о России и притязает (при всей возможной субъективности) на некоторую общезначимость и пригодность выступить стандартом для самообразования. Отдел первый. Древняя русская литература Представьте себе человека с тяжелой амнезией. Из сорока с небольшим лет своей жизни он не помнит первые тридцать. Пусть последние десять он жил ярко, бурно, увлекательно и разнообразно, так что год шел за пять, перед нами все равно человек с тяжелой патологией, человек без прошлого, человек без адекватной социальной адаптации. Именно в таком положении находится подавляющая часть нашего общества благодаря исключительно слабому изучению древней русской литературы. За исключением историков и филологов (и то не всех) мы, как правило, не знакомы с первыми 800 годами нашей истории и нашей литературы в состоянии, минимально близком к подлиннику. Лишь уникальные поэтические свойства «Слова о полку Игореве» и его поэтические переложения сделали этот памятник чуть более известным (и то в основном при посредстве оперы Бородина). Уже знакомство с русскими летописями, историческими трудами, повестями, житиями, автобиографиями является отрывочным, зачастую – в пересказе учебников и современных писателей. |
| ПРИМЕЧАНИЯ: Данная статья является дополненным и исправленным воспроизведением публикации: Иванов А.А. " Он был лучше своей репутации... " Владимир Пуришкевич глазами современников: штрихи к портрету политического деятеля//КЛИО. Журнал для ученых. 2004. N2 (25). С. 227- 231. Тэффи. Публика; ее же. Карьера Сципиона Африканского. Саша Черный. Злободневность; Стихи Маршака см. в кн. Бардадым В. В.М.Пуришкевич на Кубани. Штрихи к политическому портрету//Бардадым В. Кубанские портреты. Краснодар, 1999. С. 91-92, С. 95. Красильщиков А. Евреи Октября и Марина Цветаева//Еврейское слово. 2004. N5 (178) Степанов С.А. Черная сотня в России 1905-1914 гг. М., 1992. С. 91. Глинка Я.В. Одиннадцать лет в Государственной думе. 1906-1917. Дневник и воспоминания. М., 2001. С. 225. Маклаков В.А. Вторая Государственная дума. (Воспоминания современника). London, 1991. С. 193-194; Его же. [Вступительная статья]//Из дневника В.М.Пуришкевича. Убийство Распутина. Париж, 1923. С. 7. Новиков М.М. От Москвы до Нью-Йорка. Моя жизнь в науке и политике. Нью-Йорк, 1952. С. 183. Глинка Я.В. Указ. соч. С. 51. Мансырев С. [Заключение]//Пуришкевич В.М. Дневник " Как я убил Распутина " : Репринтное воспроизведение издания 1924 г. М., 1990. С. 99-100. Маклаков В.А. Вторая Государственная дума... С. 194. Гессен И.В. В двух веках. Жизненный отчет//Архив русской революции. Берлин, 1937. Т. XXII. С. 241, 243. Любош С.Б. Русский фашист Владимир Пуришкевич. Л., 1925. С. 13-14. Кирьянов И.К. Владимир Митрофанович Пуришкевич: депутат-фракция//Консерватизм: идеи и люди. Пермь, 1998. С. 117. Любош С.Б. Указ. соч. С.10-11. Глинка Я.В. Указ. соч. С. 51. Степанов С.А. Черная сотня. М., 2005. С. 119. Берг Л.С. Автобиографическая записка//Памяти академика Л.С. Берга. Сборник работ по географии и биологии. М.-Л., 1955. С. 10. Архипов И. Кривое зеркало Российского парламентаризма. Традиция " политического скандала " : В.М. Пуришкевич//Звезда. 1997. N 10. C. 112-113. [Степанов С.А.] В.М. Пуришкевич.//Политическая история России в партиях и лицах. М., 1993. С. 322. |
|
|
